Текст книги "Сирахама (СИ)"
Автор книги: Артур Прядильщик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 56 страниц)
– Видимо теперь, после неудачного покушения, Яма перепугается до поросячьего визгу и откажется участвовать в бою?
– Не откажется. В семье Кодзимы всем заправляет не отец, Второй Советник, как можно было бы предположить, а дед – бывший Четвертый Советник. Так вот дедушка сделал круглые глаза, затряс бородой и обвинил внучка в трусости, как только тот заикнулся об этом... А весь цимес в том, что Ютака не может прямо объяснить, отчего ж он так боится поединка.
– Дедушка, типа «не знает»? – Предположил я.
– Вот именно, что «типа». Как и наш дед. Все делают вид, что типа не замечают, что вытворяют внуки и сыновья.
– Хотят решить свои семейные проблемы с помощью постороннего человека? – Удивилась Миу. – Почему им самим не хватает на это духу?
– Не знаю. – Ответила Мисаки. – Можно только предполагать, что, например, в большом коллективе должен быть «громоотвод», на который время от времени можно сбрасывать все ошибки и неудачи, и разряжать общественное недовольство или напряжение, если таковое возникнет. Или что «самый главный» никогда и ни за что не тронет своего... Ну, или то, что сейчас надо выделить самого умного и сильного в семье, перетряхнуть клан, чтобы народ шел в ногу и в одном направлении... Я не знаю – меня к управлению специально не готовили. Брата – да, а меня – нет.
– Неприятно, конечно, что с моей помощью собираются решать свои проблемы. Но я не вижу другого выхода, кроме как оторвать ноги сначала Яме, а потом сделать равноценную подлянку Танаки...
– Считаешь, это необходимо? – Засомневалась нахмурившаяся Миу.
– Да, котик, это необходимо! Я должен раз и навсегда научить всех – мою семью безнаказанно трогать нельзя!
... Тем более, если это более-менее безопасно. За Яму мне мстить не будут – рыло в таком пушку, что потом десятилетиями отмываться будут, если хотя бы слухи просочатся в прессу: покушение на безродного простолюдина Сирахаму – это одно, а вот покушение на такую фигуру, как дочь Главы Ордена Феникса и национальную любимицу – это совсем-совсем другое. За Танаки – если верить информации предоставленной мне практически самими Драконами – тем более.
Но про относительную безопасность этого мероприятия я говорить не стал, чтобы не смазывать впечатление: девушки вжались в меня крепче, излучая довольствие и умиление.
«Старик... надеюсь, в нашем маленьком клане не придется заниматься грязной политикой, а?»
«Не знаю, Малыш... Ой, не знаю...»
+++
Грузовик с грохотом вывалил свой груз прямо на площадку перед вторым додзе. В заборе Редзинпаку, оказывается, были две пары «технических ворот», о чем я узнал только сегодня. И если от главных ворот можно было проехать только до главного «административного» здания, то с помощью «технических ворот» можно было на колесах добраться до любой точки имения... ну, кроме леса, разумеется.
– А что это? – Удивился я одновременно с «ух, ты!» от озадаченной Ренки.
Акисамэ, тренирующийся перед вторым додзе под глазами-блюдцами водителя грузовика, едва заметно вздрогнул.
Понимаю. И водителя понимаю, и сэнсэя. Водитель ошарашен видом: какой-то не очень мускулистый человек стоит на макушке полутораметровой статуи Будды и держит в вытянутых в стороны руках за макушки по еще одной такой же статуе... параллельно земле!
Ну, а Акисамэ тоже понятно, чем расстроен – я опять его подловил. Правда, это самое меньшее, что я могу себе позволить сделать в условиях продолжающейся «чайной травли».
А перед собой я катил тележку с Ренкой.
Четыре колеса, два метра в длину, полметра в ширину. Переплетение фиксаторов, ремней и блестящей термо-фольги, в которые, как гусеница в коконе, была подвешена девушка. И, конечно же, три десятка датчиков, подключенных к беспроводной сети Редзинпаку...
Ренка рассказала, что утром, пока мы были в институте, какие-то маститые профессора из Института Надзабуро осматривали ее еще раз. Они повторили неутешительный диагноз и порекомендовали длииииииииительное лечение, в ходе которого МОЖЕТ БЫТЬ «рассосётся само»... дескать, «медицине известны многочисленные случаи частичного или полного излечения». Кэнсэй столь же важно покивал головой... и прямо там, в палате, исключительно вежливо вручил «светилам медицины» пухлые конверты.
«Светила» поблекли – поняли, что их только что очень корректно послали, отказавшись от дальнейшего сотрудничества, заплатив хоть и немало, но несоизмеримо, на порядки, меньше, чем стоило бы предложенное ими лечение.
А потом Кэнсэй стал действовать.
Что там было у «светил»? Полный покой? Акисамэ, ты тут какую-то тележечку показывал? И вообще – покой нам только снится! Да, Реночка?
Что там еще было? Вот эти и вот эти лекарства? Та-а-ак... берем ручку и вычеркиваем... семьдесят процентов. Доченька, ты ж потерпишь, да? Боль, она же...? Ну, помнишь, да?
Что еще? Только позитивное настроение, ограничить встречи со сверстниками, обрубить интернет, убрать телеканалы с новостями дабы не расстраиваться? Отлично! Реночка, золотце, Кенчик тебя вечером на тренировку отвезет – посмотришь, как мы его гонять будем! Или он – нас... Или Старейший – его... Или Старейший – нас... В любом случае – позитивное настроение и ничего, кроме позитивного настроения!
– Кенчи... – Вздохнул Акисамэ. – Опять ты... Да еще и с Ренкой. Ко мне скоро можно будет с оркестром подходить... во имя Луны.
– Кхм... – Я сделал вид, что не понял причин его огорчения. – Извините, Акисамэ-сэнсэй! Я неправильно сформулировал вопрос. Я хотел спросить: для чего предназначена эта куча камней?
– Щебень. – Акисамэ тоже сделал вид, что его огорчила именно постановка вопроса, а не внезапное появление ученика из-за спины. – Если быть точным, то это – щебень, а не куча камней. Гранитный щебень крупной фракции от 150 до 400 миллиметров. Используется в декоративных целях – заборчик отделать, бассейн облицевать...
– А...?
– А конкретно эта «куча камней», Кенчи, была заказана Старейшим со словами: «тут Кен-чан жаловался, что у нас на территории камней маловато... Ну, пусть теперь не жалуется, хо-хо-хо!» Так что это я должен спрашивать: Кенчи, для чего предназначена эта куча камней? М? Или, выражаясь понятным тебе языком: Кенчи, «а что это»?
Весьма довольный собой, мастер джиу-джицу присел и поставил статуи на песок площадки, спрыгнул с макушки третьей статуи и направился к колодцу:
– Занесите фигурки глубокоуважаемого Гаутама-сама в мою мастерскую. Не затруднит, Кенчи?
– Ни капли, Акисамэ-сэнсэй!
Я поставил тележку с Ренкой на тормоз, взвалил одну из статуй на плечо и двинулся в сторону мастерских...
– Кееенчиии... – Вкрадчиво позвал Акисамэ.
– Да, сэнсэй? – Пропыхтел я из-под статуи.
– Я что тебе сейчас сказал?
– Отнести глубокоуважаемого Гаутама-сама в вашу мастерскую, сэнсэй!
– Я сказал, «занесиТЕ»! – Акисамэ улыбнулся «лисой». – Ponyatno, tovarisch Сирахама?
– Понятно, сэнсэй!
Я снял тележку с веселящейся Ренкой с тормоза и очень-очень аккуратно двинулся в сторону мастерской. Тележку я толкал одной рукой, а другой – пытался удержать тяжеленную фигуру Будды на плече. И дело не в том, что она очень тяжелая, а в том, что очень сильно перевешивала...
– Кен! – Давилась от смеха Ренка. – А давай я возьму статую, а ты возьмешь меня!
– Пф! Слабачка! А я бы взяла две статуи! – Рядом шла Мисаки со второй статуей на плече. – А Кенчи взял бы меня!
– А я не стала бы вообще брать статуй! – С другой стороны шла Миу и несла третью статую. – Но от последнего пункта я бы отказываться ни за что не стала бы!
– Ёрочка, ти таки посмотри, как тут эксплуатируют наших деток! – Послышался сзади незнакомый женский голос.
Мы застыли и повернулись назад... На всякий случай я загородил Ренку и собрался метнуть «Гаутама-сама»... в противника.
Сзади на энгава второго додзе стояла хрупкая маленькая женщина с очень красивым и очень-очень знакомым лицом. Китайский белый костюм исключительно шел к ее тонкой почти мальчишеской фигурке. Две длинные косички с крупными кольцами на концах дополняли картину. Чуть склонив голову на бок она рассматривала нашу кавалькаду, груженную статуями Будды.
– Я таки готова гарантировать, что за тяжелую работу бедные детишки не получат и цента! – Продолжала возмущаться женщина. – Ну, от этой варварской Японии иного и не ожидалось. Эксплуатация детского труда, ви только посмотрите!
Сзади неожиданно запульсировал цветок эмоций Ренки. Я сбросил статую на песок и развернулся, уже понимая по радостным эмоциям Ренки, что драться не нужно.
– Ой, Соечка, ну шо ти вечно всякие глупости и неважности смотришь! – Ворковала другая женщина, обнимая Ренку. – Лучше оцени, какой прокачанный моторчик у колясочки нашей Реночки!
– Мамочка! – Попискивала Ренка. – Мамуль!
Насколько я понял, мы имели честь видеть знаменитых «кошечек и птичек» мастера Ма.
Ма Сой. Знаменитая киноактриса. Старшая Жена Кэнсэя.
Ма Ёру. Исключительно красивая во всех местах женщина. Младшая Жена Кэнсэя.
– Мамулька! – К объятьям присоединилась Миу. – Как хорошо, что ты приехала!
О чем-то они там лопотали, бормотали, смеялись и, кажется, даже всплакнули пару раз... Одновременно. Статуя, которую несла Миу, была аккуратно поставлена на песок, в отличие от моей, небрежно брошенной.
– Кенчи, да они ж вылитые... – Мисаки крутила головой, восторженными глазами рассматривая то одну, то другую жену Кэнсэя. – Даже глаза оранжевые-ня! Ой, и прическа в две косички! С колечками! Ай, да мастер Ма!
Честно говоря я и сам рассматривал женщин с огромным интересом. Разумеется, в основном я рассматривал мать Ренки. Ёру была в черном ципао, что при ее выдающейся груди смотрелось... вызывающе провокационно.
«Ну, не удивительно, что она легко смогла выкормить и Ренку, и Миу... Вон какие... кормушки!»
«Малыш, зависимость количества молока от размера груди – миф! Но формы... формы выдающиеся, да! Но, главное, как все пропорционально... сделано!»
«Старик! Я не понимаю Кэнсэя! Что он тут делает при таких-то женах-красавицах?!»
– Хм... ну-ка, – Послышалось снизу. – Ну-ка, ну-ка... да, «моторчик» ничего так... Хоть и «маде ин джапан».
Сой в этот момент крутилась вокруг меня, деловито и бесцеремонно рассматривая. Я настороженно следил за женщиной, макушка которой была мне по грудь. А уж если вспомнить ее нелегкий характер... причем, нелегкий во всех... реинкарнациях.
– Ну-ка, напряги прессик! – Между делом попросила она.
Странная просьба, которую я выполнил, не задумываясь. И, не знаю, что тут сыграло роль: возможно, интуиция – я добавил «железную рубашку». На самом деле – врубил по максимуму...
Ды-дых!
Это Сой нанесла удар основанием ладони в живот. Меня качнуло назад, но я устоял. Площадка, видимо дрогнула, так как зазвенел колокольчик, подвешенный над входом в додзё.
– Не поняла... – Удивилась женщина. – Контрольный... Прессик!
Ды-дых!
На этот раз удар соскользнул. Каким-то отделом спинного мозга – скорее всего, нижней его частью – мое тело решило, что следующего удара оно не переживет, и чуть скрутило мышцы, заставив чудовищный по силе удар... соскользнуть. Сзади у забора под порывом ветра зашуршали кусты.
– Не поняла! – Возмутилась Ма Сой. – Совсем-совсем не поняла!
Она, ни капли не смущаясь, содрала с меня пояс и распахнула куртку доги. И стала пальцами тыкать в живот... Я, против воли, испуганно вцепился в резинку штанов – кто его знает, что взбредет в голову этой женщине в следующую секунду!
– Мамочка! – Ренка заливисто хохотала. – У тебя сейчас зятя уведут! Посмотри, во что кастинг превращается!
– Соечка, как тебе не стыдно! Ну, таки зачем нам еще один! – Всплеснула руками Ма Ёру. – Оставь его доченьке – пусть она играется!
– Кхм... Ма Сой-сан. – Прокашлялся я. – Я предлагаю отложить эту ролевую игру до момента, когда вокруг не будет никого, кто будет мешать нам своими советами!
– Хам! – Маленькая женщина уперла кулачки в бедра. – Ёрочка! Твой зять – такой бабник! Он мне такие непристойные предложения делает! Кобель! Прессик!
«Бля! Малыш! Держись!»
Да-дах!
Выбираясь из кустов и отплевываясь, я расслышал:
– Реночка! Ты где такого деревянного нашла? У него же не тело, а каучук! Автомобильная покрышка! Настоящий мужчина должен быть большим и мягким! А с таким... с таким же спать – сплошное мучение!
– Кстати, о настоящих мужчинах... – Задумчиво протянула Ёру, смотря в сторону додзе. – Знакомое ощущение неприличности, пошлости и извращенности...
В следующее мгновение обе женщины исчезли, а из темноты додзё послышалось азартное:
– Сверху! Сверху его загоняй!
– Смотри, сейчас под пол уйдет!
– Ага!
– Ай!
– Э-э... Соечка... а кто это?
И на минуту воцарилась тишина...
Из темноты зала появились обе женщины. И были они сильно озадачены. Впереди себя они вели... Хоноку. С фотоаппаратом.
– Р-р-руки! – Прошипела девочка.
Ёру отдернула свою руку тут же, а вот Сой замешкалась, за что и поплатилась – Хонока цапнула зубами кисть, лежавшую у нее на плече.
– Ах ты, маленькая...!
Но крохотный вихрь уже метнулся вперед и спрятался за моей спиной:
– Не подходить! – Хонока вцепилась в мой локоть. – У меня в руках аники и я не побоюсь его применить!
– Какой милый ребенок! – Умилилась Ёру, прижав ладошки к щекам.
– А какая знакомая техника работы с фотоаппаратурой... – Хмуро добавила Сой, растирая запястье.
– Да-а-а... – Покивала Ёру. – Неужто наш решил расширить состав? Нас двоих ему уже недостаточно... м?
– Ну, она ничего так... бойкая... – Сой наклонилась в сторону и попыталась заглянуть за мою спину с одной стороны.
– Ой-ой, – Смело вякнули у меня из подмышки с другой стороны. – Быть бойчее какой-то там старушки...!
– И на язык шустрая. – Ёру наклонилась с другой стороны. – Если воспитать, да выдрессировать... А то скучно.
– Но-но-но! – Предупреждающе полыхнула зарница фотовспышки.
– Не поняла! – В очередной раз возмутилась Сой, обнаружив, что за моей спиной никого нет.
– Знакомая техника, говоришь... – Ёру осмотрела окрестности. – Учитель всегда должен быть рядом с учеником...
– Поохотимся?
Маленькая и шебутная Сой, и роскошная и ленивая Ёру... они вдруг подобрались, встряхнулись и стали одинаковыми серьезными хищницами, загоняющими дичь. Стремительными смазанными тенями они понеслись в сторону главного здания...
– Папочка попал... – Фыркнула Ренка. – Кен... я это... пи-пи хочу. И может быть даже а-а...
– Так это же замечательно! – Искренне обрадовался я.
+++
– Как тебе чаек, Кэнсэй?
– Я все лучше и лучше понимаю его букет, Фуриндзи-доно.
– То-то! Что б ты знал, далеко не всякий сможет понять чай, приготовленный нашим учеником. Для этого, увы, нужно особое психологическое состояние. Вот как в твоем случае... Что у девочки? – Старейший без перехода и подготовки перешел к той теме, которую и хотел обсудить с ним Кэнсэй.
– Многое непонятно, Фуриндзи-доно. С одной стороны – типичны парез.... Ну, паралич. Обеих ног. Это – с одной стороны. А с другой – функции мочеиспускания и дефекации по-прежнему... э-э-э... исправны. А это – нонсенс. Так не бывает! Я потому и отказался от услуг этих «корифеев», – Это слово Кэнсэй буквально выплюнул. – Что они на это не обратили никакого внимания!
– Дочке сказал?
Кэнсэй замялся и опустил взгляд:
– Нет, Старейший. Что-то остановило меня. Возможно, позже. Возможно, не ей, а Кенчи... Старейший! – Кэнсэй простерся в поклоне. – Если у ученика не получится... могу я просить вашей помощи?
– О-хо-хо... – Вздохнул Сверхчеловек. – Кэнсэй, ты, конечно, не заметил... и это нормально, что не заметил... но я и так оказываю помощь. В первую очередь – через СВОИХ учеников! Понимаешь? И – выпрямись, пожалуйста... эти ритуальные штучки последние несколько лет начинают мне надоедать! Мои ученики должны решать проблемы, а не я. Понимаешь? Если мои ученики этого не могут, то я должен их этому научить... но не делать это за них. Понимаешь, Кэнсэй?
Старейший вновь наполнил кружки и на минуту оба погрузились в смакование напитка.
– У Кенчи скорее всего получится. – После едва заметного колебания сказал Старейший. – А если не получится у него – получится у меня. Но, поверь, лучше, если это сделает именно Кенчи. И... пожалуйста, не говори пока об этих... ну, про мочеиспускание и... что там еще было?... В общем, не обращай пока ничье внимание на это.
– Акисамэ, тоже заметил.
– Но сказал только тебе... Вот видишь...
– Есть еще один вопрос, Старейший...
– Нет, Кэнсэй... боюсь, мы не сможем это сейчас обсудить.
Кэнсэй выразил свое удивление взглядом.
– Тебя твои жены наконец-то нашли... Так что спокойно поговорить нам не дадут.
Кэнсэй досадливо поморщился:
– Тогда, позже? После ужина?
– Кэнсэй, у тебя такие красивые жены и ты, мне кажется, их недооцениваешь! После ужина, конечно. Но не сегодняшнего, а – завтрашнего. Хо-хо-хо!
Глава 36
– Только не маринованные змеи!
– А чем докажешь?
– Чем угодно! У меня тонны фото-компромата и километры видео-свидетельств! Только не маринованные змеи!
– Хо-о-о... У тебя ровно пять минут убедить меня, мой дорогой!
– А иначе мы тебя...!
– Ай... Хорошо! Хорошо! Сейчас я вам покажу видео, на котором так «понравившийся» вам молодой человек показывает, кто в доме хозяин! Как же я ему завидую! Как же я ему завидую! Эх, если б я, когда был молодой, действовал бы чуть решительнее! О, я бедный китаец...!
– Другими словами, дорогой, ты скинул обязанность по поддержке доченьки на плечи какого-то невнятного япошки?!
– Значит так... во-первых, не невнятного! Я вам сейчас такое покажу и расскажу об этом... «япошке». Во-вторых, накидываем к пяти минутам еще тридцать секунд, потому что они уже ушли на ненужные объяснения!
– Хм... шустр, как всегда! Ёрочка, что скажешь?
– На твое усмотрение, дорогая! Дадим старичку шансик...
– Что ж... Запускай, Кэнсейчик... запускай свой файлик... Посмотрю, за что можно счет накинуть к этому каучуковому мальчику!
– Я не старичок-с! Попрошу не оскорблять-с!
– Дорого-о-о-ой...
– Стар-р-р-ричок...
– М-м-м... девочки... птички... кошечки...
+++
О том, что «дедуля» собирается поговорить со мной, сообщил Акисамэ... снова раздражающе улыбаясь этой своей лисьей улыбкой.
«Я могу и ошибаться, Малыш, но, кажется, Акисамэ просто провоцирует нас на то, чтобы мы подарили Старейшему хаори с цифрой «один» и узловатую клюку...»
«Вопреки тому, что он говорит вслух?»
«Ага...»
«Дедушка Фрейд с ним бы поработал... или как там у вас говорится?»
Я в этот момент как раз с Акисамэ и тренировался.
Мы подбрасывали «маленького» Гаутамма-куна в воздух и боролись друг с другом. Проигрывал тот, кто не успевал следующим подхватить пятидесятикилограммовую статую Будды (тренировка была облегченной, поэтому нельзя было нападать на того, кто держит в этот момент статую). Так что из захватов надо было выкручиваться ОЧЕНЬ быстро...
Десять – три. В пользу «капитана третьего отряда», разумеется.
А «дедушке», как я понял по вспышке эмоций из главного здания, позволили увидеть кусочек моей тренировки с Акисамэ... Дедушка был впечатлен. Как и прибывшие с ним бабушки.
Рю Горо был в традиционном официальном серо-черном хакама со скромным белым веером. Поверх хакама было накинуто синее хаори с золотыми камонами Драконов.
«Бабушки» оделись чуть более нарядно – традиционные шелковые кимоно, заставляющие трогательно семенить по циновкам пола. И были эти кимоно «традиционными» не только в покрое, но и, судя по всему, в рисунке, который был сделан на шелке вручную...
Ну, в том, что у семьи Рю есть деньги и она умеет и любит их тратить, никто и не сомневался – можно было и не тыкать нам в глаза этим фактом...
«Не раздражайся, Малыш! С рептилиями надо быть очень-очень спокойными и осторожными!»
«Ну, давай, Старик! У тебя же куча методик! Я тебя внимательно слушаю!»
«Хм... Ну, ладно. Представь себе, что ты пришел домой во втором часу ночи и только сейчас заметил в зеркало, что у тебя на щеке помада. И тут тебя встречает Ренка... со здоровыми ножками... А ты...»
«Ну, Старик! Умеешь же ты нагнать жути!»
Так что и мы с девочками, увидев такое, были вынуждены к ужину переодеться. Но не так официально, конечно. Я – обычные брюки-рубашку, а девушки – длинные серые юката с мелким геометрическим белым рисунком.
Встреча происходила в гостиной главного здания Редзинпаку. За накрытым для ужина столом.
Принцип «вначале накорми, а уж потом...» выполнялся неукоснительно, так что изюминка вечера была только после ужина.
Отложив палочки и поблагодарив «хозяюшек» за угощение, после взаимных дежурных реплик о погоде, здоровье, современных нравах и промежуточном выводе «ах, как быстро летит время!», «ах, как быстро растут дети!» (Старейший: «И ученики!») у мастеров Редзинпаку нашлись какие-то дела. Даже Старейший, подхватив чайный столик, направился куда-то на улицу, подмигнув мне напоследок...
Мисаки и Миу с непреклонным видом пожелали остаться. Ренка тоже «развоевалась», но ее коляска тут же была окружена родителями – Кэнсэем и его красавицами-женами – и увезена в сторону клиники под воркование:
– Процедуры, доченька! Ты ведь так любишь процедурки, да? – Ёру.
– А потом и Кенчи с девочками придут, да? – Сой... уж не знаю, какие выводы она для себя сделала на мой счет, но относиться ко мне она стала очень лояльно.
– А злых старых ящериц мы больше не пустим! Да? – Кэнсей... разумеется, не мог промолчать. Мастер Ма был потрепан, на лице были подозрительные красные пятна, но в целом мастер Ма держался бодро и ступал твердо... правда, улыбался временами несколько глуповато.
Разумеется, через некоторое время в зале появился Точимару, красиво, как фотомодель по подиуму, продефилировал перед «бабушками», которые тут же занякали и стали заманивать черного красавца маленькими печенюшками (а больше на столе ничего и не осталось – гостевой чай и печенье).
Понятно, что глупые женщины, не понимающие вкусов и потребностей четвероногого представителя семейства кошачьих, были поставлены в глухой игнор. После этого, чисто из вежливости, пару раз пройдясь по коленям сидящей Миу и засвидетельствовав таким образом почтение формальной хозяйке, кот совершил несколько проходов туда-сюда и как-то так незаметно и нечувствительно исчез...
– Кенчик! Ты так вырос! Такой красивый стал! А я тебя вот таким вот нянчила! – Заулыбалась очень похожая на мать женщина в желто-синем кимоно. Ее волосы были полностью седыми, но лицо – молодым и все таким же красивым.
Родная, так сказать, бабушка. Елизавета Рю. Еврейка. Так что и я, если посмотреть в, кхм-кхм, корень... с полным правом таки могу эмигрировать на Землю Обетованную... Может быть поэтому так хорошо с мастером Ма и сошелся?
– Ой-ой! – Подала голос другая женщина. – Лизонька, тебя опять заносит! Перед тобой взрослый юноша, которому не совсем уместно говорить подобные вещи!
Синима Рю. Между прочим, мать Танаки. Поседевшая только на половину. Японка. Она была в бело-синем кимоно.
Наверно, и смысла нет говорить, что обе женщины были одеты не только роскошно и богато, но и с тонким вкусом.
Я молчал. С одной стороны, конечно, полностью отдавал инициативу в ведении разговора, а вот с другой...
Оно мне надо – играть с ними в переговоры? И вообще, само стремление превратить обычные человеческие извинения (а чуялка чуяла, что будут именно извинения) в переговоры и перетягивание каната уже скажет, а стоит ли вообще с этим людьми иметь дело... добровольно.
Рю Горо прокашлялся, предупреждающе покосившись на своих супруг. Те покладисто замолчали, оборвав легкую сентиментальную пикировку.
– Кенчи... Я хочу принести извинения. В первую очередь от своего лица...
Я сидел и слушал. И молчал, разумеется. Рю Горо говорил красиво и по делу, проникновенно и правильно.
Но в эмоциях... Понимает человек, что набедокурил, но сожалеет не о том, что совершил нехороший поступок, а о том, что попался. Спалился, залетел, засыпался. Полная моральная мимикрия. Никакого чувства вины.
Ничего не было сказано по существу. Обычные общие слова. Подразумевающие, что оба собеседника прекрасно осведомлены, о чем идет речь. Следовательно...
«Прости, Малыш, нам придется понырять в эту грязь»
«Я понимаю, Старик! Надеюсь, я таким не стану... потом?»
«У нас есть Старейший, у нас есть Сигурэ, у нас есть Акисамэ, Сакаки и Кэнсэй...»
«Главное, у нас есть Апачай! Демонам Подземного Мира плевать на эти увертки. Справедливо и несправедливо. А все остальное не еб... апа-па!»
– Душа наполняется радостью, – Мой голос спокоен и торжественен. – Когда я слышу слова человека, по-прежнему хранящего в своем сердце заветы благородства, чести и достоинства...
Минутная ответная речь и... я вежливо повторяю поклон Горо Рю, простершегося передо мной на полу вместе со своими супругами.
Девочки сзади повторили...
– Внук! – Рю Горо выпрямился. Его глаза подозрительно блестели. – Ты даже не представляешь, как я рад, что мы с тобой поняли друг друга!
«О-о, дедуля! Ты даже не представляешь себе, насколько мы друг друга поняли!» – Кажется, это подумали Старик и Малыш одновременно.
– Дедушка, бабушки! Позвольте в знак достигнутого понимания предложить вам чаю!
Если я хоть что-то понимаю в этой жизни, то мне и моим девочкам не стоит пить чай из чайника-термоса, который стоял тут без моего пригляда очень-очень долго. Ну, разве что губы смочим, чтобы подозрительно не выглядело.
«Отрава! Не пить!» – В момент, когда чета Рю меня не видит, складываю пальцы.
От девушек идет удивление, затем – понимание. От Миу добавляется веселье, а от Мисаки – восхищение.
Жалко, тут Ренки нет... Ну, да не беда – во время вечерних процедур она из нас все вытянет.
+++
– Езжайте, конечно же! – Я сделал вид, что удивился вопросу.
– А ты с нами... разве не...? – Осторожно уточнила мать.
– Я не хочу оставлять Ренку.
– Вот уж за девочкой теперь есть кому присмотреть, Кенчи! Мастера, Мисаки, Миу... Хонока говорила, что матери Ренки приехали.
Я невольно потер живот:
– Это да... уж приехали так приехали...
– Ну, вот... К тому же, чем ты ей можешь помочь? У тебя нет ни медицинского образования, ни опыта лечения...
– Нет, мам. Я останусь. – Решил я. – Надеюсь, это не сильно изменит ваши планы?
– Нет, не сильно... Хорошо. Оставайся, Кенчи! Только пообещай мне, пожалуйста... – Мать повернулась к отцу, с любопытством меня изучающего. – Дорогой, а где Хоночка?
– Играет. Сейчас как раз данж проходит. – Отец мельком бросил взгляд на экран ноутбука. – Ух, ты! Какой лут падает!
– Так вот, Кенчи, пообещай мне, пожалуйста, что не убьешь никого из Драконов.
Ого, матушка меня за какого-то супер-мстителя принимает! И никаких «будь осторожен», «не лезь на рожон».
– Кроме случаев самозащиты, мам. Обещаю!
– А мы тебе сувениров привезем! – Улыбнулся отец.
+++
– Хороший у нас туалет, ящерки! – Стараясь мыслить позитивно, заметил Рю Горо.
– А чья идея была поставить тут ТРИ унитаза! – Горделиво воздела палец Синима.
– Вообще-то, ты просто торопилась утвердить свой статус! Тут и так стояло два... нам с Гориком вполне хватало! – Отозвалась Лиза.
– Где ж нас так? Неужели в Редзинпаку?! – В который раз за эту ночь спросила Синима.
– Мы уже это обсудили. – Поморщился Горо. – Внучок, что б ему икнулось!
– Ну, с другой стороны, – Возразила на это Лиза. – мы все еще живы, а не катаемся в конвульсиях по полу. В древние времена подобные твоим извинения, если не ошибаюсь, заканчивались харакири?
– Угу... но все равно... я-то уже подумал, что мы достигли взаимопонимания...
– ... а тут он тебе и показал, что до взаимопонимания вам еще пилить и пилить! – Хохотнула Лиза. – Ты-то, наверно, думал, что повинишься, головку пеплом посыплешь, в позу встанешь, красивую речь толкнешь – и глупенький дурачок тебя простит, да?
– А разве нет? И вообще – что он хотел сказать этим... демаршем?
– Ну, например, – Возвела глаза к потолку Синима. – Это он так намекнул, что приравнивает слова главы клана Драконов к словесному поносу.
– Это уже будет двадцать третий вариант, если не ошибаюсь... – Весело подсчитала Лиза. – Кстати, Горик... хочешь квест?
– А?
– Квест, говорю! Квест!
– Ну... давай. – Неуверенно согласился Рю Горо, чуя подвох.
– Ну, слушай! Не знаю, кто из персонала сегодня тут проводил уборку, но туалетная бумага... как бы это сказать... Кончилась!
– Персонал тут не причем! – Встала на защиту хозяйственной службы Синима. – Просто мы сюда уже в пятый раз залетаем! Такого расхода бумаги никто предусмотреть не мог!
– Кстати, предлагаю вспомнить, что лично я настаивала на замене этих древних унитазов на более современные! С кнопочками и различными полезными функциями!
– Ты просто хотела подчеркнуть свой статус! Лично я настаивала на демонтаже этих морально устаревших и шумных воздушных сушилок и их замене на обычные раздатчики бумажных полотенец! Могли бы сейчас их использовать!
– Э-э-э... девочки – девочки... – Рю Горо успокаивающе поднял руки. – Лизонька, в чем квест-то?
– Как это в чем, Горик! Нам бы бумажечки! Ну, не знаю, как ты, а мы с Синимой хотим лечь спать с чистыми попками!
– Так это... вызвать и все... – Неуверенно предложил Горо.
Синима хрюкнула:
– Я представила себе, как глава клана требует бумажку в туалет. А потом через хозслужбу распространяется слушок о диарее, внезапно поразившей всю чету главы клана...
– Хм, да... не вариант. – Нахмурился Рю Горо. – Какие еще будут предложения?
– Ближайшая бумага есть в твоем кабинете. – Вспомнила Лиза.
– Ни-ни-ни... Там работают системы видеонаблюдения! – Отверг Горо. – Дайсо и так зубоскалит, а если еще и ЭТО... Да и бумага там твердая, для документов.
+++
ЯПОНИЯ. ТОКИО. 7 марта.
МОЛНИЯ! У МА РЕНКИ ПАРАЛИЗОВАНЫ НОГИ!
ЯПОНИЯ. ТОКИО. 7 марта. – NHK.
Наш источник в одном из ведущих госпиталей, специализирующихся на лечении опорно-двигательного аппарата, на условиях анонимности подтвердили печальные слухи о здоровье поп-идола Ма Ренки, разбившейся в прошлую субботу на подвесной дороге на горнолыжном курорте на Хоккайдо.
«У девушки наблюдается парез [парез – паралич, прим. ред] обеих ног, развившийся вследствие травматического поперечного поражения спинного мозга в области поясничных позвонков. Это так называемая «параплегия». Перспективы полного излечения крайне неопределенны. Я бы даже сказал, что вероятность излечения исчезающее мала. Особенно, если это лечение будет несистематичным... разумеется наш Госпиталь располагает всем необходимым оборудованием, у нас работают опытные и квалифицированные специалисты...»
+++
19671: Говорю вам, попытка убийства Ренка-сама связана с ее женихом!
19672: Ну, ходят слухи, что он это все и подстроил!
19673: Чушь! Ты видео смотрел? Там все прозрачно! Если у него хватило мозгов такое подстроить, вряд ли он стал бы так рисковать. Его шансы на выживание были такими же, как у Ренки-сама! Да и зачем ему – у них и так все тип-топ было, судя по видео!
