Текст книги "Сирахама (СИ)"
Автор книги: Артур Прядильщик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 56 страниц)
– Старые раны, деточка. – Важно объясняю... в эмоциях девушки – опасливое уважение и восхищение... м-да, что ж им такое про меня сказали-то?!
Одна из «драконих» обхаживает Рююто. Эта послабее своего родственника, который гонял Рююто в первом круге, но от этого легче победа Асамия не становится. Правда, и «драконихе» досталось – Рююто попадает ей куда-то в район груди. Даже несмотря на протекторы – это, наверно, очень больно.
Десятиминутный перерыв.
+++
Третий круг. Шестнадцать участников. Восемь пар. В одной восьмой финала остались только мы с Рююто и четырнадцать драконов и драконих, которые полностью «вычистили» турнирную таблицу от «посторонних».
В третьем круге мой поединок наконец-то похож на что-то приличное: дракон дерется всерьез, хоть и видно, что в некоторых местах осторожничает и себя сдерживает. Размашистую защиту Дракона обойти не так просто – Драконы, вообще, стараются держать противников подальше от себя, чтобы иметь возможность в любой момент зацепить его ногой-»хвостом».
Зрители «разогрелись» – кричат, скандируют, осуществляют поддержку!
Вспоминаю «пьяного» Ма Кэнсэя и через минуту дракон сгибается от удара головой в живот... правда, коленом он все-таки успел двинуть мне в зубы, так что – квиты. А в эмоциях – вот ведь! – еще и угрызения совести и вину испытывает за мой попорченный прикус!
Одобрительные драконьи взгляды. Мысленное хмыканье мастеров и довольство Кэнсэя. А Миу все так же напряжена...
«Ну, что за дурацкие брачные обычаи в этом мире, малыш! Двадцать первый век на дворе! Медицина уже скоро до бессмертия дойдет! Сколько можно заниматься евгеникой?!»
Причитающие «дракошки» сноровисто чем-то обрабатывают разбитую губу и кровотечение унимается. Цукуба подошел, смерил взглядом двух дракошек, едва не зашипевших на него («Неужели вы не видите, что Сирахама-семпай отдыхает! Ш-ш-ш!»), усмехнулся и вернулся обратно к судейскому столу – сообщить, что участник под номером «двадцать два» может продолжать участие в чемпионате – рана несерьезная и мешать не будет.
Рююто опять не везет. Какая-то высокая стройная девушка-дракониха с умопомрачительной скоростью работы ног постоянно достает Рююто из любого положения. Еще и разнообразит свою технику элементами капоэйры – ударами ног с упором рук о пол. Рююто приходится несладко... м-да, сегодня явно не его день. Одно у парня утешение – «конфетка» в виде меня в последних кругах чемпионата.
+++
Четвертый круг. Восемь участников. Четыре пары. Четвертьфинал. Цукуба грамотно развел нас с Рююто по группам – так что встречаемся мы с ним только в полуфинале.
«Старик! Предлагаю поднять ставки и подергать в полуфинале драконов за хвост. Заодно проверим их заинтересованность...»
«И в кого ты такой умный...?»
«Догадайся!»
Мой противник – Масао Рю. Стоит за краем татами, взбрыкивает ногами, как застоявшийся жеребец.
Сходимся. Поклон. «Хаджиме!» Делаю рывок, огибаю выстрелившую в меня ногу, и «прилипаю» к Дракону вплотную.
Вот! Такая дистанция – это хорошо для моего кэмпо! Винь Чунь, «таки липкие шаловливые ручки» заслуженного мастера-одессита Ма Кэнсэя.
Дракон конкретно «попал» – разорвать дистанцию для выполнения своих излюбленных «дальних» и «средних» атак он не может!
Шесть секунд – под градом разнонаправленных ударов Масао Рю улетает за край татами.
– Иппон!
В эмоциях драконов – наконец-то! – уважение.
Зрители ревут от восторга и разочарования – самая короткая схватка.
Масао Рю прихрамывая, возвращается на татами. Уважение, чуть-чуть досады, удовольствие, радость... Что ж вам в уши залили...?
Дракошки обрадовано прыгают вокруг меня, вызывая лютую зависть у всей «недраконьей» части чемпионата – и участников, и зрителей. Один Цукуба веселится – он с этими язвами уже общался и понимает, что завидовать тут нечему. Ну и Миу... мягко говоря недовольна.
+++
Пятый круг. Четыре участника. Две пары. Полуфинал. Дракон Такеши Рю, дракониниха Аика Рю, Кенчи Сирахама и Асамия Рююто.
«Ну, что, Малыш... ты готов подергать ящериц за хвост? Что-что? Как пионер? Где ты таких слов нахватался!»
Против меня выходит Аика Рю. «Дракониха»... краси-и-ивая, «что не можно глаз отвесть»! Очень похожа на маму. Улыбается, глазки строит, губки «уточкой» делает. Что ж вам такое сказали, драконьи девочки и мальчики? И как мне с ней драться?
Меня бьют ногами... ласково и нежно. Со стороны не очень-то и видно, но удары застывают на два-три сантиметра раньше, чем столкнутся с блоком... Более того – видимо, меня приглашают сократить дистанцию и войти в «мертвую зону»... Эдакий «вэлкам, мой сладенький». Не поддаюсь на провокацию. Отскакиваю и иду по самому краю длинной дистанции. Прекрасные карие глаза выражают недоумение, а руки в защитной позиции – обиду.
Провожу подсечку, но перед самым столкновением, когда красавица уже готовится картинно упасть (не иначе – красиво раскинув руки и художественно разметав волосы... в короткой черной прическе-каре), якобы цепляюсь за ее ноги и под разочарованный свист зрителей («Фу-у-у-у!») качусь к краю татами.
Девушка вздыхает, укоризненно на меня смотрит и начинает драться более-менее всерьез.
Три серьезных удара, один пропущенный – и я улетаю с татами.
– Иппон!
Немереное удивление драконов. Удивление Аики, перерастающее в панику и ужас... она испуганно смотрит в сторону зрительских трибун и, видимо, готова совершить сеппуку по одному только намеку от главы клана или от родителей...
Любопытный взгляд Горо Рю на меня и едва заметный жест пальцами, адресованный, видимо, Аике: «Не волнуйся! Все хорошо!»
Дракошки жалобными щеночками заглядывают мне в глаза, когда я сажусь на скамейку участников, щебечут что-то успокоительное и ободряющее... Я делаю над собой титаническое усилие, чтобы не привлечь их к себе и успокаивающе не погладить по черноволосым головкам и спинкам...
«И попкам!»
Собственно, на этом можно мне было подняться и идти в раздевалку – на институтском чемпионате планировалось присвоить только первое и второе место. То есть вся интрига в финале. Но я сижу и жду... и открыто смотрю во внимательные глаза Горо Рю... Поймет? Не поймет? А если поймет – пойдет ли навстречу, потакая, фактически, прихоти и проверке степеней свободы? Захочет ли сделать должником... пусть и иллюзорно, умозрительно, но – понимающие люди кивают – из таких вот мелочей и складываются дальнейшие взаимоотношения. В том числе и деловые.
Наконец, глава клана драконов усмехается... м-да, усмешка Дракона впечатляет и заставляет задуматься о вечном. Он переводит взгляд чуть вправо от меня на уже вставшего и готового выйти на татами Такеши Рю, и его пальцы складываются в жест «Брать живым! Жестко!» После чего отворачивается вбок и отдает какой-то приказ. Читаю по губам... и не испытываю от этого своего нового «мерисьюшного» умения никакого удивления: «Третье место... обеспечить... пусть... после этого... маленький засранец...»
Рююто пренебрежительно и высокомерно НЕ СМОТРИТ в мою сторону. И потому не видит моих переглядок с Главным Драконом. И совершенно напрасно!
Потому что в следующем поединке Такеши Рю, проведя мощнейшую серию ногами, в течении трех минут измолотил руки Рююто, а потом смачным «йоко-гири» вышвырнул наследника клана Асамия с татами.
– Иппон!
К столу организаторов подходит представительный мужчина в очень дорогом костюме. Фамильное сходство с Горо Рю – несомненно! Короткий разговор. Организаторы торопливо кивают и услужливо кланяются, заискивающе улыбаются.
– Кхм-кхм... – Прокашливается спортрук в микрофон. – Уважаемые зрители! Уважаемые участники! В целях повышения интереса к нашим соревнованиям и популяризации боевых искусств, комитетом чемпионата принято решение о введении третьего места в наших соревнованиях! Поэтому прошу после финального поединка не расходиться – будет еще одна схватка между проигравшими сторонами полуфинала!
«Недраконья» публика радуется, а «драконья» – с интересом косит на своего главу, принявшего загадочный и многозначительный вид мудрого «вождя краснокожих».
Не смог удержаться – покосился на Рююто. Но тот тоже держит покер-фейс, время от времени, тем не менее, морщась и потирая ушибленные места – у Такеши оказались не ноги, а какие-то цепы!
+++
Финал. Такеши Рю против сестры, или кузины, или тети, или племянницы, или еще какой двоюродной или троюродной родни, Аики Рю.
Это было страшно! Я видел, какие удары у Такеши Рю, но против девушки он ничего поделать не смог – она с легкостью сбивала его удары своими стройными ножками (ну, хотелось надеяться, что под брючками именно стройные ножки и не менее стройная попка, а не бронированные тумбы-колонны). После этого начала «молотить» сама... Да с таким огоньком, с такой яростью и злостью...
– Иппон! – Поторопился поднять флажок судья, когда Такеши скрючился на краю татами, куда «запинала» его рассерженная девушка.
А потом красавица Аика Рю одарила Сирахаму Кенчи та-а-аким откровенным и многообещающим взглядом, что...
«Малыш, я снова влюбился! Весна таки постучалась в старое сердце! Расцвел по весне старый пенек! Так ласково смотреть и зазывно улыбаться может только искренне и горячо любящая тебя женщина!»
Обе «дракошки» испуганно пискнули и спрятались за мою спину, выглядывая краешком глаза из-за левого и из-за правого плеча.
«Ты мазохист, Старик. Я давно это подозревал...»
«Дракошки» почему-то переместились из-за спины... вбок. Я скосил туда глаза. Девочки стояли на вытяжку и поедали глазами то место, которое было у меня за спиной... и, теоретически, это место должно было быть пустым...
– Сигурэ-сэнсэй? – Делаю самое очевидное предположение по заветам монаха-францисканца.
– Телефон... твой? – Оставаясь за спиной, Сигурэ протянула руку передо мной и продемонстрировала мой телефон.
– Мой, Сигурэ-сэнсэй!
Воришки обчистили раздевалку, а Сигурэ их настигла и отобрала вещи?
– Радио... есть?
– Есть, Сигурэ-сэнсэй...
– Наушники... твои? – Мне показали наушники.
Воришки и наушники сперли?
– Да.
– Шесть цифр... назови.
Ну, это же Сигурэ... С ней, главное, не удивляться!
– Один, два, три, четыре, пять, шесть.
Сзади раздались характерные тоновые сигналы – Сигурэ набирала текст на моем телефоне.
– Наушники... дальность?
– Э-э... блютуз? Десять-двадцать метров, Сигурэ-сэ...
С меня сняли шлем-протектор и нахлобучили на уши наушники.
– Вы две... девочки... пока еще...
– Да, Сигурэ-сама! – Пискнули «дракошки» (ого! «-сама»?)
– Закрепить.
Ловкие пальчики с двух сторон стали чем-то привязывать наушники к голове. Потом в наушниках послышался тоновый сигнал, возвестивший об установке связи между наушниками и телефоном, звук помех и:
– «... экономическая ситуация на Хоккайдо далека от...»
– «... полного расслабления вы можете достичь...»
– «... если порезать эту рыбу аккуратно тонкими...»
– На татами приглашается Асамия-сан, номер одиннадцать, и Сирахама-сан, номер двадцать два!
В этот момент Сигурэ, кажется, определилась с нужной станцией...
(Голос Ренки: Тайчи-друг, там мигает огонек и он говорит о том, что в стеке – «зеленый абонент», который прислал нам номер мелодии! Открывай же скорее же!
Тайчи: Да, Ренка, ты у нас такая глазастая! Действительно, новый абонент, взявший себе псевдоним «Шкет»... м-да... ну, такими псевдонимами нас не удивишь... Рен... (голос избавляется от ерничанья и становится серьезным) что с тобой?
Ренка: Все в порядке, Тайчи-кун! Что-то в горло попало, кхе-кхе! А таки не надо кушать на рабочем месте, как говорит мой папа.)
Судья удивленно смотрит на наушники у меня на голове и хочет что-то сказать, но натыкается на ЧТО-ТО за моей спиной. Захлопывает рот и решает не связываться.
(Тайчи: Но ты же не... (звук подзатыльника) (бодро) «Шкет» выбрал композицию один-два-три-четыре-пять-шесть! Правда, наш «Счастливчик», что частенько с ним бывает, не показывает исполнителя... ну, вы в курсе – это у нас бывает, зато показывает название композиции «XXX!» Что, как вы знаете, означает, что названия мелодии «Счастливчик» тоже не знает. Ну, или намекает на что-то такое... для взрослых... В присутствии такой красавицы, как Ренка... Рен... с тобой точно... (звук еще одного подзатыльника)
Ренка: Новый абонент «Шкет» заказал неопознанную композицию, которую мы сейчас с удовольствием и послушаем!)
Времени удивляться уже нет. Что замыслила Сигурэ? Драться в наушниках?
Судья поднял и уронил руку...
(Ренка: А теперь, слушаем мелодию! Шкет... хаджиме!)
... команды судьи, правда, я уже не услышал – Сигурэ врубила музыку на полную громкость (наушники у меня не самые дорогие, так что управления звуком в них нет – оно регулируется на телефоне).
«Давай, Старик! Начинай эти твои «танцы с бубном»!»
Глава 8
Миу смотрела без особого интереса. Драконы деловито выносили своих противников, быстро занимая всю турнирную таблицу. Было понятно, что они изматывают Рююто и стараются оберегать Кенчи, чтобы «довести» его до схватки с Рююто свежим и отдохнувшим.
«Ну, что ж я за дура-то, а?! Даже Драконы не против того, чтобы я вышла за Кенчи! Даже они! А я так усложнила жизнь и себе, и ему!»
Рююто дрался ожидаемо... сильно. А вот Кенчи... не впечатлял. Ну, разве что в третьем круге, когда неожиданно двинул противника головой, и в четвертом круге, когда очень неплохо и к месту использовал технику Винь-Чунь.
Миу ждала схватки Кенчи с Рююто. Боялась.
И бесилась.
Она понимала подоплеку дела, но – все равно – то, что вокруг Сирахамы сейчас крутятся вот эти две «дракошки» (ну, да – внешность у них такая, что «неко-стайл» у нее сам собой включался, как только она бросала на них взгляд) – раздражало ее неимоверно. Да что там – бесило!
И вот ЭТИ два... тролля рядом еще и подливали масла в огонь, деловито обсуждая этих девушек:
– Вон та, что массажик моему ученичку делает – ничего! Такие ножки сильные – как раз в нашем с Кенчи вкусе!
– Ну, не скажи, Сакаки! Хоть я и согласен отдать несколько баллов по шкале «красивые ножки» упомянутой тобой особе, все-таки вторая, стоящая к нам в профиль – ничуть не хуже, а в чем-то даже... Посмотри хотя бы на ее осанку, на эти выверенные жесты... пусть и не избавленные до конца от подростковой угловатости и резкости... Но это даже добавляет некоторой пикантности образу... Лично я уверен, что Кенчи, как мой ученик и вообще человек, не лишенный художественного вкуса и инстинктивного ощущения прекрасного, в первую очередь оценит именно ее. Я даже слышу хокку, которую он сложил бы, если б его мысли не были заняты предстоящим поединком:
«Как розовеет
вишни цвет! Стан ее
ветром оголён...»
Акисамэ помолчал:
– ... Хм... я, даже, пожалуй, запишу! – Он достал коммуникатор, выщелкнул стилус и стал записывать. – Покажу потом Кенчи – мне интересно его мнение. Как о хокку, так и о нашей будущей модели для лепки скульптуры! – Акисамэ поднял коммуникатор на уровень глаз и сделал снимок с максимальным зумом.
+++
Полуфинал удивил Миу.
Кенчи откровенно «слил» поединок, сознательно похерив (если уж откровенно и без экивоков) усилия двух десятков Драконов, ввязавшихся в соревнования! К тому же, он нагло обманул ожидания Главы одного из самых могущественных Кланов Японии, специально прибывшего на местечковые соревнования, не представлявших ранее для Драконов никакого интереса!
При этом, проиграв поединок, Кенчи вернулся под крылышко этих двух наглых и бессовестных... и оставался на месте, будто чего-то ждал. И ведь дождался! Миу, скосив глаза, видела, как Горо Рю отдал распоряжения, и один из Старших Сыновей подошел к судейскому столу.
И тут объявили о том, что будет разыгрываться третье место! Как это понимать?!
А потом она заметила Сигурэ. Мастерица всяческого оружия стояла за спиной Кенчи и надевала на уши Сирахамы... наушники, сняв протектор.
– Акисамэ... – Жалобно позвала Миу.
– Да, Миу? – Мгновенно отозвался Коэтсуджи.
– Я ничего не понимаю.
– Миу, ты не можешь «не понимать» всего. И я не могу тебе объяснить ВСЕГО. Будь конкретной – сформулируй, пожалуйста, вопрос, как я тебя учил!
– Что происходит?
– Миу... – Акисамэ улыбнулся. – Еще одна попытка.
Миу глубоко вздохнула:
– Зачем Кенчи проиграл, хотя ему поддавались?
– О! Молодец! – Акисамэ с удовольствием зажмурился. – Кенчи проверял, насколько он может управлять ситуацией. Это было великолепно! Он заставил глубокоуважаемую семью Рю показать, НАСКОЛЬКО она заинтересована в том, чтобы он столкнулся с Рююто...
– Акисамэ. – Пихнул его в бок Сакаки. – Не сейчас.
–Хм... Это будет... интересно. – Акисамэ отвернулся от Миу, бросив. – Давай посмотрим, Миу, сможет ли Кенчи удержаться от ненужной демонстрации и, в то же время, достичь собственных целей.
У Миу были еще вопросы. Что за цели поставил перед собой Кенчи? Чем, кроме глупого мальчишества, можно объяснить это ненужное участие в чемпионате? Что такогоненужного может продемонстрировать Кенчи?
Но она понимала, что сейчас, действительно, не время – после небольшой заминки, Кенчи и Рююто вышли на татами. Судья замешкался, увидев, что один из участников – без шлема-протектора, но увидел Сигурэ, на уровне лица до половины извлекшей из ножен лезвие вакидзаси.
– Акисамэ? – Шепнула Миу. – А зачем наушники?
– Перегрузить сенсорный аппарат. – Не очень понятно объяснил, шепнув, Акисамэ.
Кенчи и Рююто встали друг напротив друга, точно на специальные линии-метки.
– Рэй! – Скомандовал судья.
Но вместо поклона бойцы вытянули руки вперед и сделали традиционное приветствие бойцов кун-фу. Миу напряженно всмотрелась и чуть-чуть успокоилась – жест был обычным: левая – ладонь, правый – кулак.
– Йо-о-ой... – Рука судьи поднялась. – Хаджимэ! – Отмашка вниз.
Зал притих. Присутствовавшие Драконы так напряглись, что это напряжение почувствовали и остальные зрители. Тишина установилась такая, что стало слышно едва различимое «туц-туц-туц» из наушников Кенчи.
Рююто с шагом вперед упал в равновесную стойку. Кенчи, с шагом назад, зеркально повторил. Противники осторожными незаметными движениями «пятка-носок, носок-пятка» стали сближаться. Когда между ними, казалось, заискрился от напряжения воздух, и, казалось, что еще миг, и они рванут в атаку – Кенчи неожиданно отпрыгнул, разорвал дистанцию, и легкими семенящими шагами «затанцевал» по самому краешку дальней дистанции вокруг Рююто, разминая руки и вращая головой.
Рядом тихонько фыркнул Сакаки:
– Ли Чжэньфань недоделанный!
Зашептались драконы-зрители.
Новое схождение по сужающейся спирали. Кенчи постоянно менял ноги, менял руки. Внезапно, он рванул вперед, намереваясь нанести удар, рука Рююто мелькнула – и Кенчи полетел кубарем. Миу судорожно вздохнула...
Кенчи легко вскочил и снова «затанцевал» вокруг Рююто.
Новая сужающаяся спираль, новый рывок – Сирахама снова летит на татами. Снова вскакивает.
Новое схождение по спирали. Рывок, мелькает рука Рююто... Но Сирахама уже разорвал дистанцию, «передумав» атаковать.
Хмыканье Акисамэ:
– Действительно... Мангуст и кобра.
Ма Кэнсэй горделиво разгладил усы.
Неожиданное, без спирали, прямолинейное «на пролом» схождение. Рююто снова наносит неуловимый блок-удар, но Кенчи, скручиваясь вокруг оси, будто из него что-то выдернули, падает вниз, к ногам Рююто, и у самого пола «раскрывается» в невообразимую «вертушку-подсечку». Рююто не успевает подпрыгнуть и Кенчи успевает «подцепить» переднюю ногу противника.
Рююто огромным колесом «нога – рука – рука» переворачивается в воздухе и его колено гулко впечатывается туда, где только что был Кенчи... Но Сирахама уже снова на ногах «отплясывает» вокруг противника.
Новая спираль. На этот раз – обычный, не самый быстрый и сильный удар, который, будто вентилятор – бумажную полоску – легко отбрасывает защита Рююто. Но используя этот «отбив» в качестве дополнительного импульса, Кенчи закручивается вокруг оси и падает руками на пол, взрываясь неожиданной вертушкой, нанеся по защите противника два могучих удара ногами.
Рююто не успевает уйти или отклониться, и вынужден принять ЭТО на блоки.
Удар был настолько силен, что дрогнул пол зала. Теперь пришла очередь Рююто вскакивать и «танцевать» по татами вокруг застывшего в высокой стойке Кенчи, встряхивая руками и раздраженно шипя...
«Отсушил!» – Со жгучей радостью и даже злорадством определила задыхающаяся от счастья Миу. – «Может быть даже сломал!»
И вдруг – неуловимый рывок Рююто к Кенчи... Но Кенчи уже упал и откатился под прямым углом в другой конец татами и – тут же, не вставая и не разгибаясь – покатился обратно. И – снова, но – по диагонали.
Сакаки снова рассмеялся:
– Он так от Апачая удирает.
– Ап-па! От Апачай не уйдешь! Апачай поймать и – Апа-па-па!
Зрители, сидевшие рядом и слышавшие это – поежились...
Теперь противники «танцевали» оба. Рююто старался зажать Кенчи в угол и решить все одним ударом, а Кенчи не давал этого сделать, постоянно перемещаясь.
Долго это продолжаться не могло. За полторы минуты до сигнала судьи Рююто все-таки подловил Кенчи. Стремительный рывок, смачный звук удара, и Кенчи покатился по полу.
– Иппон!
Миу, как ветром, сдуло с места для зрителей, что-то промелькнуло у татами. Спустя секунду девушка (с явным облегчением на лице) помогала подняться Сирахама на ноги, шикнув на двух «дракошек», оказавшихся рядом на секунду позже и сунувшихся было помогать.
+++
– Как-то слабенько... – Высказался Сакаки, когда мастера шли после окончания соревнований от здания института к станции метро.
Впереди время от времени раздавались испуганные крики... там танцующей походкой (под руководством Сигурэ, скрывавшейся рядом в темноте) шел Апачай. Миу и Кенчи наотрез отказались сопровождать мастера муай-тай, заявив, что им еще неоднократно появляться в этом районе. И сейчас шли где-то далеко позади...
Если мастера что-то понимали в этой жизни, то уверенно могли сказать, что молодые люди сильно-сильно задержатся и в Редзинпаку придут куда позже их.
– Ты просто не хочешь отдавать мою честно заработанную тысячу иен, друг Сакаки! – Довольно улыбнулся Акисамэ.
– Батенька, а как вам те молодые особы, что скрашивали досуг нашего ученика?
– Кэнсэй! – Гордо вскинул голову Акисамэ. – Я далек от этих твоих извращенских замашек! А уж эта подозрительная тяга к несовершеннолетним...
– Ой-ой, шо ви говорите! А я таки новый объектив с десятикратным оптическим зумом опробовал... И знаете – там из несовершеннолетнего – только паспорт! Но его на фото совершенно, доложу я вам, не видно! В ассортименте есть фото «Дракошка делает Кенчи массаж» и «Господин и две служанки»... Если что – ви мои расценки знаете, Акисамэ-сан! А жемчужина коллекции – ви таки не поверите – «Дракошка покусывает ухо Кенчи». С очень-очень удачного ракурса! И, отвергая грязные инсинуации, это ни разу не фотошоп! Могу продемонстрировать уменьшенную версию на экранчике... вот!
– Ого! – Заинтересовался Акисамэ, скосив глаза на экран фотоаппарата, но тут же спохватился. – Не интересует! Попробуй толкнуть эти фотографии самому Кенчи. Он твой давний клиент.
– Ой, ну я таки вас умоляю! Мальчик же не самоубийца – понимает, что его вещи давно шмона... перлюстрирует Сигурэ-доно. А если Сароч... Сигурэ-доно найдет эти снимочки, то тут же покажет их Миу – пресловутая женская солидарность! И мы таки останемся без ученика!
– А что же раньше...?
– Так раньше это были фотографии самих Миу и Сигурэ... А это относится к разрешенным к проносу на территорию Редзинпаку материалам... Сейчас, конечно, ассортимент можно разнообразить за счет Реночки. Но тут ваш покорный слуга испытывает серьезную конкуренцию с рекламными агентствами – совсем задавили бедного китайца... Ну, и разное понимание такого термина, как «правообладатель».
– А-а-а-а... – Снова раздалось впереди. – Не подходи! Я не такой! Я не такой! У меня СПИД! Сифилис! И триппер!
– Ап-па?
– Фу! – Скривился Акисамэ. – Куда смотрит министерство здравоохранения! А мы, между прочим, налоги платим! В том числе и чтобы больных на улицах стало меньше!
+++
– Сын, я должен извиниться перед тобой!
Отец глубоко поклонился. Рююто торопливо согнулся в ответном поклоне, постаравшись, чтобы он был ниже, чем у отца.
– Прошу, не надо, отец!
– Я неправильно оценил ситуацию. – Продолжал Орочи Асамия. – Я сделал неверные выводы. Я позволил тебе участвовать в этом... балагане!
– Отец! Это нормальные соревнования, я получил неоценимый опыт, я перестал недооценивать Сирахаму Кенчи. Я благодарен тебе за это!
Оба, раскланиваясь друг с другом, наконец, устроились в глубоких креслах.
– Я смотрел запись, сынок! Это что-то невообразимое. Полное отсутствие техники. Во истину, поединок с бойцом, прошедшим Редзинпаку, превращается в балаган!
Рююто прокашлялся.
– Отец. Я принял решение. Если это необходимо, я готов отказаться от своих претензий на Фуриндзи Миу.
Орочи вздохнул:
– Увы, сын. Договоренности с Хаято-доно так легко не аннулируются. Мы НЕ МОЖЕМ отказаться от Фуриндзи Миу, не потеряв лицо сами, и не оскорбив отказом Хаято-доно. Ты понял, почему Драконы повели себя так?
– Да, отец. Они не возражают, если Фуриндзи Миу войдет в клан Рю вместе с Сирахамой.
– Молодец, сын. Значит, ты понимаешь, в чем была моя ошибка – я неправильно оценил их цели. Значит, ты не сделаешь такой ошибки в будущем.
– Как же теперь быть?
Орочи ответил не сразу. Он поднялся, открыл деревянный ящик, стоявший на краю стола, и достал сигару. Рююто затаил дыхание – отец крайне редко «баловался табачком». Только в исключительных случаях.
– Жизнь непредсказуема. По определению. – Щелкнула гильотинка. – Свадьба назначена на начало лета. Восемь месяцев. За это время может произойти все, что угодно. Если ничего не изменится, Сирахама пришлет тебе вызов в конце мая.
– А что может измениться?
Орочи старательно зажег сигару и окутался клубами ароматного дыма. Рююто с интересом потянул носом, «пробуя» запах дорогой сигары.
– Например, Фуриндзи и Сирахама могут поссориться, расстаться... Надоесть друг другу можно и за меньшее время.
– А он ее...?
– Фуриндзи-доно дал слово, сын! Если в этом мире и есть что-то нерушимое и вечное, так это слово Хаято-доно. Но если «он ее», то это будет нам огромным подарком – помолвка будет расторгнута не по нашей вине. И голова будет болеть у Хаято-доно. Но... Сын, я рекомендую тебе на будущее относиться к словам Хаято-доно, как к закону... Поверь, умные люди и гораздо выше нас по положению поступают именно так...
– А когда он пришлет вызов... – Рююто заколебался. – Мне... проиграть?
Орочи рассмеялся:
– Нет! В отличие от Драконов, мы не можем разбрасываться такими невестами, как Фуриндзи Миу! К тому же... она ведь тебе все-таки нравится?
Рююто промолчал. Он помнил, как Фуриндзи хлопотала над поверженным им Сирахамой. И то равнодушие, с которым она прошла мимо Рююто после этого. Этой женщине было глубоко безразлична сила, которую он ей демонстрировал, она ее интересовала только, как препятствие, могущее разлучить ее с Сирахамой.
Отец Рююто ошибся не только в прогнозировании реакции Драконов. И не значило ли это, что он ошибается и в остальном?
+++
Белый дракон: У меня ведется запись каждой передачи! У меня в бекапах записи годовой давности!
Дом-на-Холме: Дракон, мы ж с тобой взрослые люди – давай просто достанем и померяемся! Ты эту запись прогнал через «мьюзик-глобал-трак»? А я прогнал...
Наивная кавайка: Что-то вы заливаете! Новые композиции защищены от записи! Их даже обычным микрофоном, приставленным к колонкам, тяжело записать!
Дом-на-Холме: Кавайка, трэк 123456 не был защищен от записи. Не веришь, сходи на <ссылка>. Там кто-то ее в эм-пе-три выложил.
Наиваня кавайка: Спасибо, домик! Сейчас сбегаю! Чмоки!
Наиваня кавайка покинула чат.
Дом-на-Холме: Да не вопрос! Чмоки для реала побереги. Ты мне уже шестнадцать штук задолжала.
Белый дракон: Ты их считаешь, что ли?
Дом-на-Холме: ^_^
Белый дракон: Ну? Ты прогнал 1-6 через мгт? И? Кто исполнитель-то? Я бы не пожалел несколько монеток – диск купил бы...
Дом-на-Холме: Богатенький расточительный дракон, швыряющийся деньгами... А вот обломись, аристократик! Нет такой мелодии на мгт!
Белый дракон: Наверно, неправильно искал. Руки не оттуда растут на вашем холме. Ща сам найду. Но тебе, лысый холм, не скажу.
Белый дракон покинул чат.
Дом-на-Холме: Ню-ню...
+++
– Ке-е-енчи...
Из Сигурэ-сэнсея выйдет отличный будильник! На этот раз я остался лежать, и попытался «ощупать» окружающее пространство с закрытыми глазами.
– Ке-е-енчи...
– Я не сплю, Сигурэ-сэнсэй. Вы находитесь за спинкой кровати. Вы неодеты. Вы залезли через окно. Вы мылись шампунем с запахом фиалок. Вам очень идет запах фиалок, Сигурэ-сэнсэй!
– Тц! – Досадливое.
– Время тренировки, Сигурэ-сэнсэй?
Я поднялся со своей кровати в гостевом доме Редзинпаку и потянулся к штанам, которые, кстати, лежали совсем не там, где я их оставил... Во мраке комнаты я ориентировался хорошо... во всяком случае, отлично видел Сигурэ, стоявшую в голове кровати, в костюме Евы. Я зацепился взглядом за бедро... и дальше взглядом я управлять уже не мог – он сам прошелся по красивой линии бедра, измерил штангенциркулем тонкую талию, огладил плоский подтянутый живот, описал циркулем высокую полную грудь...
– Ой, Кенчи, будь со мной нежным! – Неожиданно плаксивым голосом пропищала Сигурэ, смущенно закрываясь руками, и уже обычным голосом добавила. – Куртку... можешь не одевать.
Она что-то достала из-за спины. Секунда. Другая. И вот она одета-раздета в свое обычное коротенькое ги с рисунком кленовых листьев.
Хорошо, что брюки я одеть все-таки успел ДО того, как стал ее рассматривать.
+++
Сигурэ привела меня на четвертый полигон.
Территория Редзинпаку – огромна. Только вдоль дороги – метров двести. А вглубь, от дороги – даже не знаю – там лес, в который углубляться категорически не рекомендуется. Но то пространство, что мною исхожено – двести-двести пятьдесят метров. Большая часть поместья Редзинпаку, та, что в двухстах метрах от дороги, отдана лесу, а остальное пространство занимают постройки и четыре тренировочных полигона.
Желающие могут посчитать, сколько стоит владение землей хотя бы такой площади в центре сверхперенаселенной Японии.
Четвертый полигон был стрелковым. Прямоугольник «сто на тридцать» был огорожен с трех сторон глухим высоким бетонным забором, а с одной стороны – бетонными плитами высотой четыре и шириной два метра, плотно установленных в шахматном порядке так, чтобы между ними мог протиснуться даже очень крупный и «габаритный» человек. Это был «вход».
Внутри полигона верхний слой земли был снят на полметра. Многочисленные траншеи и окопы одновременно являлись частью дренажной системы – заканчивались они трубами, которые, скорее всего, соединялись с системой городской канализации...
