Текст книги "Сирахама (СИ)"
Автор книги: Артур Прядильщик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 56 страниц)
Глава 15
– Ну, таки наше вам «не кашляйте тоже»!
– Ну, надо же! Кто к нам позвонил! То-то у меня с утра голова побаливает! Неужели же братец Рё!
– Ой, братец Кэнсэй, ну шо ти так не рад, будто тебе позвонили сообщить о смерти богатой тетушки Мя, которая оставила тебе в наследство три юаня!
– Долгих лет тетушке! Я, вообще, жду известий о здоровье дядюшки Токи!
– Долгих лет дядюшке! А почему ти таки не спрашиваешь, отчего тебе позвонил твой любимый братец Рё?
– Нет... Нет, нет и еще раз нет! Я таки сразу хочу расставить точки и сместить акценты! Я сам на мели! Нет ни юаня, дорогой братец Рё! Ни даже рю, братец Рё! Поэтому, не займу и как бы вы меня не упрашивайте пожалуйста!
– Братец неудачно пошутил, не обращайте внимания... Он все еще хочет доказать окружающим, что доходы главы Ордена больше, чем доходы совладельца медиа-холдинга «Джи-Вейв».
– А этот смешной магазинчик еще работает? Ну ви таки смогли меня рассмешить, уважаемый братец Рё. Ха-ха-ха! Слышите, я даже смеюсь с вас весело!
– Дело одно ес...
– Но платишь ты! В «Кунтагане»!
– Экий ты скряга, братец Кэнсэй! А если пополам?
– А это если смотря что в общих чертах?
– В общих чертах – Шкет.
– Ну, таки слишком в общих. На «пополам» никак не тянет.
– Шкет. Музыка. Авторские права... деньги.
– А еще?
– Так пополам? Или я обращаюсь к более вменяемому Акисамэ-доно?
– Ну какой же ти нетерпеливый и резкий, дорогой брат! Ну так же нельзя! Ну надо же понятия иметь, что нельзя так резко с родным братом! Мы ж по-родственному тихо гораздо лучше, чем с каким-то чужаком Коэтсуджи! Он даже не китаец, представляешь!
– Причем тут китайцы, дорогой брат? Судя по тебе, в нашем роду четко и конкретно прослеживаются корейцы!
– Не ожида-а-ал! Вот от кого не ожидал таких ксенофобских заявлений, так от родного брата!
+++
– Нерадостно. Особенно, кривые роста. Тенденция нехорошая, не так ли? Или своим выступлением вы хотели создать какое-то другое впечатление?
– Ну, шо ж за негативное мышление, Кояма-сан! – Всплеснул руками Ма Рё. – Ну, ви таки снова меня невозможно расстраиваете!
Совет директоров медиа-холдинга завершился полчаса назад. Сейчас разговор велся в опустевшем зале совещаний на одном из верхних этажей центрального офиса холдинга. Ма Рё и Кояма Мами сидели рядышком за огромным столом в виде подковы.
Остальные совладельцы понятливо покинули зал, стараясь не показывать спешки, понимая, что сейчас держатели почти восьмидесяти процентов активов холдинга будут говорить о чем-то своем...
Эффектная женщина в черном деловом костюме смотрела на Ма Рё. С улыбкой. Холодными глазами.
– И какую же возможность взлета видит Ма-доно?
– Оптимизация расходов на нашу продукцию! – Даже удивился Ма Рё. – Сколько можно переплачивать? Давайте экономить!
– Создание новых коллективов... их натаскивание... обучение... раскрутка... организация гастролей... – Начала загибать красивые ухоженные пальчики Кояма. – Риски создания «пустышек»...
– Вот! Вот опять! Кояма-сан, с такими пораженческими настроениями нам рывок не совершить!
– Хм... – Нахмурилась женщина, доставая из маленького украшенного гравировкой пенала электронную сигарету. – Всё, мною перечисленное является обязательным условием изготовления одной из номенклатурных единиц в перечне нашей продукции – новых песенных коллективов. Притом, что львиная доля их песен даже не будет замечена широкой публикой! Принципы, по которым создаются шлягеры – неизвестны, а иначе давно бы использовались.
– А если эти песенки УЖЕ у нас есть?
Кояма «отполировала» взглядом лысый череп хитрого китайца и задумчиво протянула:
– Если вы про феномен Шкета...
– Так-так-так... – подбадривающее улыбнулся Ма Рё.
– ...то, насколько мне известно, вам не удалось ни сделать качественную запись композиции, ни найти файлы для расшифровки...
– Так-так-так... – очень уж широко улыбался Ма Рё.
– ... но если судить по вашей слишком широкой улыбке, Ма-сан, можно предположить, что какой-то выход из создавшегося положения вы все-таки видите?
– Вижу-вижу, – довольно закивал Ма Рё.
– Я вся внимание!
– Кояма-доно, как вы относитесь к «Счастливчику»?
– Если можно, без риторических вопросов, Ма-доно. – Недовольно попросила Кояма. – Как еще можно относиться к компьютерной программе?
– Тем не менее... Вопрос важен. Лично я считаю, что мы имеем дело с искусственным интеллектом.
– Ма-сан... Я-то думала, вы, действительно, что-то придумали...
– Все очень просто, прекрасная Кояма-доно! Очень! Надо изменить наше отношение к «Счастливчику». Почему бы не относиться к нему, как к личности?
– Что-то я не улавливаю, как это поможет решить проблему с невозможностью записи новых композиций.
– Одним из условий для получения большинства песен являются небольшие авторские отчисления!
Женщина недоуменно смотрела на делового партнера:
– Ма-сан. Я знаю вас уже много лет. И раньше вы не давали повода...
Ма Рё замахал на нее руками:
– Прекрасная Кояма-доно! Ну шо вы ходите вокруг да около старого китаёзы? Говорите уж прямо – совсем мозги растерял старый Хакуби!
– Совсем мозги растерял старый Хакуби! – Согласно покивала головой Мами. – Что-то изменилось от моих слов?
– Конечно, Балалайка-сан!
Женщина едва заметно улыбнулась. «Озвучка» неоднозначного, но очень харизматичного персонажа аниме в середине ее бурной карьеры, когда она была всего лишь простой сейю, а так же манера вести дела – все это намертво прилепило к ней прозвище «Балалайка». Она никому не говорила (окружающие и сами о таких вещах быстро догадываются), но прозвище ей самой нравилось – она обожала этого персонажа и даже финансировала продолжение фильма. А уж как «прилетело по шапке» мангаке, когда он «убил» Балалайку в своем произведении ради сюжетного поворота...
Она заявилась к нему домой в шинели с капитанскими погонами! В сопровождении десятка рослых парней! С НАСТОЯЩЕЙ вонючей сигарой в зубах! Бедный мальчик побелел от страха – он, как никто другой, знал, на что способен его персонаж!
«Воскрешение» Балалайки-сан произошло в ближайшем выпуске. И ей даже былы посвящены несколько арок!
Иногда, эпатажа ради (и для нужного внутреннего настроя), она надевала эту шинель, выбирала из телохранителей кого-нибудь повыразительнее и в таком виде являлась на переговоры. Она даже курить начала! Электронные дамские сигареты, но – все же!
И Мами Кояма даже не заметила, когда, в полном соответствии с заветами одного смешного русского старичка с непроизносимой фамилией, персонаж стал играть своего актера! Ее дела уже не все были законными, методы не всегда отличались мягкостью и деликатностью, а некоторые деловые партнеры откровенно бледнели, когда им говорили «Кояма-сан разочарована в вас!», «Балалайка-сан испытывает огорчение!» и, самое загадочное и, оттого пугающее – «Капитан будет недоволен!»
– Конечно, Балалайка-сан! Старый Хакуби перестанет ходить вокруг да около и, наконец, объяснит суть! – Ма Рё, которому уже очень давно дали кличку Хакуби («Блестящая голова»), перестал ерничать и заговорил серьезно. – Факты вы знаете, я не стану их озвучивать. Из этих фактов следуют выводы: «Счастливчик» откуда-то берет неизвестные музыкальные композиции, сделанные на высочайшем профессиональном уровне. И делает это только тогда, когда абонентом является Шкет...
– Его личность вы выяснили... – Почти утвердительно вставила Мами Кояма.
– О, да! Личность я выяснил.
– Поделитесь, Ма-сан?
– Муж племянницы. Будущий. Потенциальный. Но, как я слышал, шансы у него высоки.
– Хо-о-о... – Мами неподдельно удивилась. – Неукротимую Змею и богатую наследницу все-таки кто-то умудрился приструнить? Поздравляю! С удовольствием познакомлюсь с таким бойцом! Можете от моего имени отправить цветы в больницу этому рисковому молодому человеку?
– Я не знаю подробностей. Завтра поговорю с братом в расслабляющей обстановке ресторана, в котором блюда подают юные девы... частично одетые.
– Вы это специально, Ма-сан? Считаете, это помешает моему присутствию на встрече?
– Присутствие там женщин – не редкость! Я имею в виду, в качестве клиентов... В конце концов, мужчины не одиноки в своем восхищении красотой обнаженного женского тела! Некоторые дамы вполне разделяют наши восторги! Ах, как же я вас понимаю!
– И что же вы решите с братом? – С любопытством спросила Мами. – Вы ведь уже наверняка знаете, от каких предложений не сможет отказаться ваш уважаемый родственник?
– Ой-ой-ой, ви таки снова преувеличиваете злой гений старого Хакуби, прекрасная Балалайка-сан! Тут все очень просто – воспитанник Кэнсэя подпишет отказ от прав на композиции... которых, кстати, у него и так нет... и будет получать стандартные отчисления композитора. Которые, как вы знаете, не идут ни в какое сравнение с отчислениями исполнителю.
– Не улавливаю, причем тут «Счастливчик». – Кояма недовольно посмотрела на свою электронную сигарету...
Беда с этими электронными сигаретами! Количество настоящих выкуренных сигарет хотя бы можно как-то отслеживать по количеству «бычков»! А с электронными – сосешь ее, сосешь... пока она мигать не начинает... Не хранить же использованные для подсчета количества выкуренных! Может, попробовать настоящие? Так ведь нельзя – идеально гладкая кожа не потерпит такого издевательства, как смолы и продукты горения!
– Я же говорю – отношение! – Воздел палец Ма Рё. – Отношение! Наше отношение к нему, как к разумному... существу! Мы проведем все официально, через нашу информационную систему и бухгалтерию... Которые, как и «Счастливчик», находятся в единой сети... Впрочем, у нас для этого есть технический специалист – сидит сейчас в приемной – потеет и нервничает.
+++
Дима Прохоров, действительно, потел и нервничал. Но совсем по другим причинам. С ним сейчас говорила богиня! Недоступная и всегда холодная красавица Ма Ренка проявляла искренний интерес к работе, которую выполнял русский «гайдзин».
– А если его отключить, Дима-кун?
– Это не так легко, Ренка-сан! – Дима был ошарашен, когда «богиня» милостиво разрешила называть себя по имени. – Во-первых, «Счастливчик» является частью распределенной системы. Физически он находится на нескольких «машинах». А эти компьютеры расположены в разных городах, в которых находятся офисы нашей компании!
– А во-вторых...?
«Богиня» сидела в соседнем кресле для посетителей, закинув ногу на ногу. А в длинном красном китайском ципао с большим разрезом на боку она смотрелась так, как и положено выглядеть «национальному идолу»! Сексапильно и недоступно. Дима думал, что разрез оказался с его стороны случайно... Наивный системный архитектор!
Они сидели в приемной и ждали, когда их вызовет «высокое начальство». Где-то полчаса назад двери открылись, и совет директоров в полном составе повалил наружу. Но облегчение от того, что вызов не состоится и как-то обошлись без них, наступить не успело – Хакуби и Балалайка остались внутри. Они было собрались зайти, но секретарша их остановила – пока не вызывали, не велено!
– «Счастливчик» – это лишь название. Мы так назвали функцию нашей корпоративной системы, которая выдает случайную мелодию для ведущих радио. Потом-то она обросла всякими «фантиками»: передача данных на сайт, дозвон к клиентам, прием и обработка СМС, и прочее-прочее... А вообще – это и бухгалтерия, и управление, и планирование, и базы данных... Отключить можно вместе со всей этой ерундой.
– И даже в «Перфект» не порубишься?! – Возмутилась Ренка, строя из себя наивную девочку.
Сушида-сан, начальник этого распи... раздолбая Прохорова, горестно вздыхал. Горестно и украдкой. Он-то, видавший виды опытный работник-управленец с многолетним стажем, прекрасно видел, как его подчиненного откровенно «раскручивают» на не совсем открытые данные... не ДСП, конечно, а где-то около... Но связываться с Ма Ренкой он тоже не хотел: как и всякий работник с хорошим чутьем, вынужденный руководить техническими специалистами (ни капли не разбираясь при этом в их работе) – он старался не ссориться с теми, кто имел беспрепятственный доступ к «начальственному уху». Управленцев-то много, а вот теплых местечек, на которых подчиненные сами (САМИ!) все сделают, как надо (правда, и обложат матерно... но – на чужом же языке!), очень-очень мало...
+++
– Магизм. – Констатировала Кояма. – Магизм и мистика. То, что вы предлагаете, Хакуби-сан, похоже на пляски аборигенов вокруг костра перед охотой. В наш век высоких технологий...
– Доподлинно известно, что аборигены иногда возвращались с охоты с добычей, Балалайка-сан! А вопрос с искусственным интеллектом... С чего-то ж надо начинать, пока физический смысл явления нам неизвестен? Начнем с ритуала «удачной охоты».
Кояма с сомнением смотрела на Ма Рё.
– Я не до конца убеждена. И вероятно подняла бы вас на смех, если б своими глазами не видела, как наши «русские шаманы» с помощью заклинаний и настоящего бубна «поднимают сервер»... Давайте попробуем, Хакуби-сан! В конце концов, нам это, действительно, почти ничего не будет стоить.
– Спасибо за оказанное доверие, – Хакуби сверкнул лысиной, поклонившись. – Прекрасная Балалайка-сан согласится посетить клуб «Кунтагане»... исключительно для дегустации фирменных блюд... в компании двух безобидных старичков?
+++
Вообще-то, на вечер у меня были совсем другие планы. Перед глазами стоял образ С(н)егурочки в беленькой дубленочке, беленьких обтягивающих брючках, изящных сапожках... и с огромным снайперским ружьем на плече. И этот образ надо было срочно нейтрализовать походом во «взрослые места» огромного мегаполиса. Малыш уже не мог сдерживаться – ему хотелось кому-нибудь нахамить, кого-то повозить мордой по асфальту, что-нибудь сломать или разбить...
Налицо нервное и резкое поведение подростка на пике гормонального развития... усугубленные особенностями активации.
Но удивленная Миу подошла ко мне сразу после своего возвращения из деканата и показала СМС-сообщение от Акисамэ: «После института – в Редзинпаку! Оба!»
Что же у них там стряслось?! Переглянувшись, мы похватали вещи и сбежали с лекций. И через сорок минут подходили к воротам нашего родного сумасшедшего дома, Редзинпаку...
У ворот додзе на специальной парковке стояло шесть огромных черных внедорожников, вокруг которых бесцельно слонялся десяток людей в официальных черных костюмах.
– Драконы, – Шепнула Миу, показав глазами на маленькие сине-золотые флажки на капотах и крышах.
После памятного похода в кино Миу демонстративно плюнула на условности и ходила со мной под руку. Для Японии это круто. Очень круто!
Хаято веселился, мастера хмыкали (Сигурэ цокала), Асамия наливался черной злобой... А Цукуба Сайдзо решил подбодрить Сирахаму несомненным прогрессом в тотализаторе «Сирахама против Асамия» – теперь ставки были «один к двадцати», а не «один к тридцати восьми». Кстати, по результатам своих медитаций я оценивал свои шансы против Рююто примерно так же... Вот и не верь после этого общественному мнению!
Увидев нас с Миу, люди у машин засуетились: кто-то торопливо затоптал сигарету, кто-то одернул пиджак, кто-то получил подзатыльник от более старшего товарища (я не понял, за что), кто-то быстро вылез из машины, кто-то в нее залез и начал куда-то звонить. Под внимательными взглядами вытянувшихся парней (и двух, кажется, девушек), мы подошли к воротам в поместье.
И я поймал их благоговейное восхищение, когда Миу пальчиками свободной руки (и снова – демонстративно) легко открыла «хитрые» ворота Редзинпаку.
– Ой! Реночка приехала! – Радостно воскликнула она и упорхнула куда-то в сторону своих комнат, оставив меня одного перед входом в главное здание... И куда мне теперь?
Я только-только начал оборачиваться, почувствовав кого-то за спиной, но на плечи легли легкие ручки:
– В европейскую... гостиную... иди...
Это Сигурэ. И она...
– ... насильник... и потаскун!
... заставляет напрягаться своих учеников.
Ой, что-то это мне не нравится! Не пронюхали ли Драконы о том, что я уже могу пройти этот их Лабиринт?! Но тогда бы они приехали к нам домой, а не сюда, в Редзинпаку – это гораздо проще, без всех этих ритуальных телодвижений и бряцанья статусом, включающего «большие черные джипы с флажками» и «крепких парней в официальных костюмах».
– Стой, раз... два... – Меня облапили сзади за шею и зашептали в ухо... мурашки побежали по всему телу и понятно, куда они в основном направились. – Ночью... ты спал... крепко... очень... – Сигурэ помолчала и с сомнением добавила. – Один.
И откуда в ее голосе эти почти неуловимые вопросительные нотки?
М-да... Кажется, мастера попались, и Драконы смогли вычислить, кто стоит за нападением на базу и похищением одной из «дочерей Дракона». Будем надеяться, что «влетит» только мастерам. Не все ж им надо мной издеваться.
В европейской гостиной было светло и многолюдно. Мастера – Кэнсэй, Акисамэ и Сакаки – и три знакомых личности.
Одна из знакомых личностей... мой ровесник. Если одеть его в белый камуфляж, добавить два пистолета, а на лицо какое-нибудь зверское выражение нацепить...
Напарник той девушки, которую мы с Сигурэ притащили с далеких русских берегов. Судя по несомненному семейному сходству с плененной мною «дракошкой» – брат. На шее – неплохой такой синяк по всей окружности... Хм, а вот это – как бы уже я не попался... Драконы ведь могут узнать последствия своей стандартной техники.
А вот двое взрослых... Вначале я даже подумал, что это мои мама и папа. И даже успел удивиться – они-то что тут делают? Вызов родителей в школу после того, как чадо что-то натворило?
Но потом понял, что мужчина – совсем не отец, а какой-то другой, пусть и смутно знакомый, человек. И присмотрелся к красивой женщине. Очень похожа на мою мать. Как сестра-близнец. Но все-таки, не Саори Сирахама. Младшая сестра матери. Никодари Рю, а потом – Охаяси. А дети у них – Мисаки и Кин...
Я даже немного их помню – до того, как я пошел в среднюю школу, они к нам часто приходили в гости.
Мои родственники сидели на одном из диванов и были немного напряжены... И, судя по эмоциям, явно чувствовали себя не в своей тарелке. Перед ними на низеньком столике стоял традиционный «гостевой» чай и вазочка с печеньем. Кажется, нетронутые.
Я, стараясь не обращать на себя чужого внимания, тихо просочился в гостиную мимо подприрающего стену Кэнсэя и пристроился на диван рядом с Акисамэ, обсуждающего с Сакаки каких-то... то ли спортсменов, то ли группировки, то ли призовых лошадей... а, нет... не лошадей – точно:
– Удар у Композитора, конечно, еще тот... – Вещал Акисамэ. – Но я бы на твоем месте не стал бы рисковать своими деньгами.
– Сакаки-сэнсэй тоже играет на тотализаторе?
– Увы, Кенчи, хоть я и...
Акисамэ запнулся, а меня чуть не снесло с дивана двойной «жаждой крови» от Акисамэ и Сакаки... Но Акисамэ тут же расслабился, прокашлялся и продолжил, как ни в чем не бывало:
– ... хоть я и осуждаю это не совсем разумное для здравомыслящего человека намерение обогатиться на том, чего нельзя рассчитать... Тем более, если есть вероятность договорных встреч... Я бы поставил на Дикаря!
Сакаки к тому моменту тоже потушил в глазах опасный огонек и как-то обиженно посмотрел на Акисамэ, который развел руками:
– ... Да-да, Сакаки – с тебя один ящик. Как мы и договаривались. Старейший бы сказал в этом месте что-то вроде «хо-хо-хо, наверно, это будет для тебя уроком, да, Сакаки-кун?», но я – не Старейший. Я скромно и смиренно промолчу.
«Хм... Старик, а чего это учителя такие дерганные? Какие-то неприятности? А хотя, если судить по панической эсэмэске – да! – какие-то неприятности.»
– А ты давно пришел, Кенчи? – Делано-равнодушно осведомился Акисамэ, испытывая при этом некоторое напряжение.
– Да вот только что...
Акисамэ едва заметно перевел дух.
– Акисамэ-сэнсэй, а Композитор – это кто?
– Да есть тут один деятель... – Отмахнулся Акисамэ. – Не бери в голову, Кенчи... Ну, или запомни, что лучше Композитор, чем Дикарь... Как прошел твой день?
– Очень хорошо, Акисамэ-сэнсэй. Хоть я и не планировал сегодня тренироваться, но к тренировкам готов!
– Молоток, Кенчи! – Похвалил Сакаки. – Хороший настрой!
– Похвально-похвально... – С энтузиазмом покивал Акисамэ. – А у нас тут гости, как видишь.
– А по какому вопросу, Акисамэ-сэнсэй?
Акисамэ стал объяснять вполголоса:
– Видишь ли, Сигурэ чуть-чуть перестаралась, когда проводила активацию их младшеньких...
И кивнул в сторону совсем уж напрягшейся тройки моих родственников, которые поедали меня глазами... Черт! Надо было с ними поздороваться! Я изобразил поклон в их сторону, получил в ответ два кивка и один злой взгляд. М-да...
А Акисамэ продолжал:
– ... И возник ма-а-аленький формальный казус, связанный с обычаями и традициями... И все бы ничего, но – дело касается Драконов... А они в этих вопросах... эх. – Акисамэ вздохнул совершенно искренне. – Вот сейчас Старейший с Рю-доно и утрясают проблему.
Вот как, значит! И Главный дедушка-Дракон в гости нагрянул... Ну, понятно, отчего такой эскорт солидный на воротах мерзнет.
Тут очень кстати появились мои девушки. Миу и Ренка. Обе – в длинных ципао. Ренка – в голубом, Миу – в салатовом. С соответствующими традиционными прическами: Ренка с двойным пучком, украшенным крохотными золотыми колокольчиками, а Миу – с обычным узлом, заткнутым двумя спицами. Острыми даже на вид.
«Малыш, какие ж они у нас красавицы!»
Быстро определив мое положение, девушки очень скромненько так... расположились справа и слева от меня, завладев правой и левой рукой соответственно.
«Старик! Старик, держи меня! Завтра же... нет, сегодня же! Сегодня же посещаем это твое «взрослое место»! Иначе я за себя не отвечаю!»
На лицах и в эмоциях драконьей семьи обозначилось некоторое недоумение и подозрительность...
В этот момент открылась дверь и в «европейскую гостиную» из «европейского кабинета» вышли... вышли... ну, вышли же уже, в конце-то концов!
Некоторое время Старейший с Драконом соревновались в вежливости в дверях:
– Только после вас, Фуриндзи-доно!
– Нет, ну как можно, Рю-доно!
– Пожалуйста-пожалуйста!
– Ну, не могу я впереди такого уважаемого человека!
– Не обижайтесь, Фуриндзи-доно, но на правах гостя я вынужден настаивать...!
– Простите, Рю-доно, но из уважения к дорогому гостю, вынужден настаивать я...!
Опыт и мастерство, видимо, победили: Старейший, с тщательно скрываемой улыбкой триумфатора, пропустил впереди себя Рю Горо... не менее, кстати, довольного.
Мы встали с кресел и диванов, приветствуя глав кланов (ну, а кем еще считать Старейшего?).
За двумя неприступными скалами спокойного довольствия и подавляющего величия следовала невозмутимая Сигурэ, с короткой тонкой цепочкой в руках. На цепочке, прикрепленной к изящному черному ошейнику, скромно и кротко сложив перед собой лапки и уткнув глазки в пол, следовала та самая девушка-»дракошка», которую мы с Сигурэ сегодня ночью украли («Вообще-то, Малыш, это была не кража, а разбойное нападение! Совсем другая статья... знаешь ли!»). Пленница была в черно-зеленой юката, а в ее эмоциях была толика облегчения, много стыда, неверие («неужели это происходит со мной?!») и зарождающаяся паника.
Троица драконов обрадовано дернулись к пленнице и... растерянно перевели взгляд на Главу своего Клана – Сигурэ под их изумленными взглядами повела пленницу в нашу сторону:
– На... – И торжественно вручила конец цепочки мне. – Рабовладелец! Тц!
Взрыв противоречивых эмоций со стороны дяди и тети, и однозначное возмущение, переходящее в ярость и ненависть – от Кина.
И как это понимать?
Девушка под ошарашенными взглядами всех присутствующих (исключая двух старых интриганов и хладнокровную Сигурэ) опустилась передо мной на колени, простерлась в нижайшем поклоне, уткнувшись лбом в циновку, и всхлипнула:
– Прошу позаботиться обо мне, господин-сама!
А в эмоциях – такая обреченность, обида и неверие («это сон, это сон, это сон... я сейчас проснусь! Пожалуйста, я сейчас проснусь!»), что я выронил эту дурацкую цепочку и кинулся поднимать девушку:
– Поднимись! Сейчас же!
Поднять-то я ее поднял (я еще когда по лесу ее тащил, удивился, какая она легкая), но из глаз дракошки полились слезы. А слезы для Драконов – это... Чтобы спрятать их, она уткнулась мне в грудь и тихо захныкала:
– П... пожалуйста, будьте моей з... защитой, господин-с... сама!
И у Малыша сорвало крышу....
+++
Дезориентированные Миу и Ренка увидели, как Сакаки и Акисамэ, отталкивая их в стороны, с хлопком появляются с обеих сторон от Кенчи, поднявшего с коленей расплакавшуюся «дракошку»...
– Назад! – Крикнул Кэнсэй, но опоздал.
Акисамэ успел уйти за спину Кенчи, избегая удара локтем, а вот Сакаки зарычал, отшатнувшись – первой фазой удара локтем был совершенно невозможный и незаметный хлесткий ослепляющий «мазок» этой же рукой по лицу Сакаки. Только благодаря феноменальной реакции, мастеру «сотого дана» удалось защитить глаза, отдернув голову. Но по щеке ногти Кенчи все-таки прошлись.
В следующую секунду что-то метнулось в сторону двери, и руки Акисамэ сомкнулись на пустоте. Но это «что-то» до двери не добралось – мастер Ма оказался быстрее, быстрым ударом ноги захлопывая дверь. Стены содрогнулись от мощного удара двери о косяк, в воздухе повисли тонкие струйки штукатурки, расшираясь ближе к полу в маленькие облачка...
Кенчи все так же держал сжавшуюся дракошку, только теперь ноги девушки, бывшей гораздо ниже Кенчи, до пола не доставали.
– Все – на пол! – Рявкнули одновременно Старейший и Дракон.
Присутствующие, кроме стариков и Кенчи с дракошкой, резво упали на пол.
Рю Горо выхватил пистолет и выстрелил в ноги «обнявшейся» парочки. Мимо. За миг до выстрела невозможным танцевальным «па» Кенчи, все так же удерживая дракошку,мелькнул в сторону и – к дивану, за которым залегла все «драконья семья».
Когда ствол Рю Горо «посмотрел» в сторону дивана, в Дракона уже летели две диванные подушки... Дракон успел сделать два выстрела. Два выстрела – два попадания... в подушки, но тут в него полетел сам диван, в который, как известно, стрелять несколько опрометчиво.
Рю Горо мягко ушел в сторону, пропуская летающую мебель мимо себя, но... Кенчи как-то умудрился следовать в двух метрах от летящего дивана и теперь, под прикрытием просвистевшего и с громким треском развалившегося от удара о стену предмета мебели, подобрался вплотную к главному Дракону. Уже без дракошки, разумеется – девушка каким-то образом уже была «закопана» под отцом и братом.
Чтобы избежать ударов подобравшегося вплотную маленького и юркого противника, Дракон был вынужден перейти к защите.
Он даже не удивился исчезнувшему из его рук пистолету. Такие люди не удивляются – он стал выполнять первые па «Танца Бабочки». Грохнул выстрел...
– Хо-хо-хо!
Старейший на вытянутой руке держал на весу Кенчи за руку, с зажатым в ней пистолетом. Раздалось еще два выстрела, пули ушли в потолок, снова посыпалась штукатурка. Следующим легким подзатыльником Старейший «выключил» разошедшегося ученика... Сирахама обвис и упал бы, но был подхвачен вскочившими с пола Миу и Ренкой.
– Спасибо, Фуриндзи-доно! – Поблагодарил Рю Горо. – А то что-то развоевался внучок! Чуть дедушку к главному Дракону не отправил!
Настроение у Рю Горо было приподнятым. Он подобрал с пола выроненный Кенчи пистолет, засунул его куда-то в рукав кимоно, и обратился к горке из Драконов:
– Внуча, ты там как?
– Жива, дедушка! – Пискнул кто-то с самого основания кучи-малы.
– Видишь, какого я тебе защитника нашел, ха-ха-ха! Чуть старого Дракона не завалил... драконоборец молодой! Больше плакать не будешь? А то очень болезненно будущий муж на твои слезы реагирует!
– Э... дедушка? – Неуверенно подступила к своему деду Миу, оставив Кенчи в руках Ренки.
– Фуриндзи-доно... – С угрозой начала Ма Ренка, подступаясь с другого бока и выпустив Кенчи, считая, что тот надежно удерживается Миу.
– Что, мои хорошие? – Широко улыбнулся Фуриндзи, смотря куда-то в район двери.
– Не многовато ли невест у Кенчи? – Спросила Миу, быстро переглянувшись с Ренкой.
– Будете отношения выяснять, девочки, – Проворчал Акисамэ, отрываясь от созерцания царапины на лице Сакаки. – И будет у Кенчи только одна жена – любимая винтовка Сигурэ.
– А?
Вместо ответа Акисамэ кивнул на тихо закрывшуюся дверь. В комнате отсутствовали двое: Сирахама Кенчи и Косака Сигурэ.
В следующую секунду количество людей в комнате еще раз уменьшилось – из нее с возмущенным шипением исчезли Ма Ренка и Фуриндзи Миу.
– Это ведь было то, что я думаю, Фуриндзи-доно? – Поинтересовался Рю Горо.
– Вы про количество барышень, бегающих за моим учеником, Рю-доно?
– Ну, это само собой – за таким можно и побегать... Но я и про инцидент со стрельбой...
– Обсудим? Давайте вернемся в кабинет! А кто-нибудь... да вот хотя бы и нашавнученька... принесет нам чаю... Пусть осваивается. Хо-хо-хо!
– Только после вас...
– Как можно! Только после вас, Рю-доно!
– Очень любезно, но вынужден указать на недопустимость такого шага, Фуриндзи-доно... Как это – я и впереди хозяина!
– Пусть так, но сегодня-то можно?
– Нет-нет, Фуриндзи-доно! Как раз сегодня, в виде исключения...
Звук закрываемой двери...
– Если обойдется, – Сказал Ма, подходя к Акисамэ и хмурому Сакаки. – То буду третьим... только водку сами выбирайте – у вас в Японии все равно ее делать не умеют.
Драконы, как загипнотизированные, рассматривали приличную царапину, налившуюся красным на лице Сакаки.
– Ну, чего... – Буркнул смутившийся Сакаки. – Чего уставились...?
– Охренеть, – Выразил общую мысль Кин Охаяси. – Он ЕГО зацепил!
– Второй раз уже. – Хмыкнул «сотый дан» и с затаенной гордостью добавил. – Маленький гаденыш!
– Пойду, девочек поищу. – Решил Акисамэ, направляясь к двери. – Пусть помогут новому человеку освоиться в доме. Сакаки! Сходи в клинику, пусть Кисара обработает... Или ты хочешь на память оставить?
+++
Лежу на животе. Голышом. И «ежик» на спине и плечах. Видимо, иголочки Ма Кэнсэя... В палате акупунктуры пусто.
Наверно, не имеет смысла задавать себе дурацкий вопрос – «А что это было?». Но вдруг не все такие умные, как я...
Это была активация. И если б это не было мне во благо, то можно было б добавить самокритичное «Меня снова провели».
А «во благо» ли?
Свидетелями активации оказались Драконы. И я чуть не убил главу их Клана. И то и другое – крайне серьезно, так как вроде бы доказывает, что «малыш» готов к Лабиринту. Следовательно, смысла учиться дальше в Редзинпаку у меня, вроде бы, нет... И меня, наверно, из Редзинпаку попросят. Даже не важно, кто – родители, мастера или Драконы. Или, для лишения иллюзий (и чтоб в дальнейшем не дергался и не рыпался), запудрят голову Миу и та сама придет мне рассказывать, что все пропало, «у нас с тобой нет будущего», «слово дедушки – закон» и «давай останемся друзьями».
