Текст книги "Сирахама (СИ)"
Автор книги: Артур Прядильщик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 56 страниц)
– Не-а... Асамия отказались от планов твоего устранения. Вообще. Не удивлюсь, если они тебе своих инструкторов подсунут, чтобы ознакомить со своей техникой.
– Совесть?
– Не-а... Теперь они считают, что бой сливать тебе не придется – сам выиграешь.
Настроение стало улучшаться...
– Приятно слышать.
– Увы, больше хороших новостей у меня нет! – Вздохнула Мисаки. – Это как раз в тему о «нормальных кланах»... Позавчера мама приезжала в гости. («Старик, а разве это не хорошая новость для Мисаки?») Не, ты не понял. То, что мама навестила – это здорово! Поболтали о том, о сем... Но знаешь, какой вопрос ее интересовал в первую очередь, Кенчи? «Как у тебя дела с месячными, доченька?» Намек понял?
– Ну, это подразумевалось сразу, как только нас с тобой свели! Я удивляюсь, почему они в Редзинпаку еще не завезли распашонки, люльки и ванночки! С намеком, так сказать...
– А-а-а... ну, ты же не был при разговоре. Мама задает этот вопрос, а сама в этот момент чувствует стыд, досаду и сильное-сильное неудовольствие. Ну, будто бы спрашивает по чьему-то заданию, а не по своему хотению, и будто бы этот вопрос связан с чем-то нехорошим и постыдным... И вопрос был задан так, будто дитятко от тебя уже не особо-то и нужно!
– А что твои родители?
– А что мои родители? Маменька, конечно, расстроена, но... поговорку про мышек и кактус знаешь? Вот-вот... оно самое.
– Причина?
– Она самая, Кенчи! – Мисаки старательно обрабатывала уже третье мороженное. – Она самая! Прямых фактов нет, но я всех сестренок перетрясла и узнала, что по Семье среди Старших ходят разговоры о видеозаписи взаимодействия между Драконом и Гасящим... Показывают эту запись, разумеется, только Старшим и только в закрытом и защищенном от прослушки зале, но обсуждать-то обсуждают... Пытаются угадать, где произошло сие знаменательное событие – а что это за пальмы, где у нас такие растут? А хижины...?
– И что? – Настроение у меня... ну, понятно. – Драконы пойдут на киллерство?
– Пф! Очень надо! Есть же старый испытанный способ – сделать намеки. Делегировать!
– И...?
– Рю Горо-доно за прошедшую неделю сделал несколько деловых визитов...
– А...
– Нет, вопреки распространенному мнению ТАКИЕ вопросы не решаются с помощью телефонов, они не решаются с помощью шифрованных записок и они не решаются через подчиненных... Странно, что ты этого не знаешь... У меня смутное воспоминание, что ты в этих вопросах был весьма сведущ...
– Как тебя там звали? Не вспомнила?
– Не-а... – Легкомысленно помотала головой Мисаки отодвигая четвертую тарелку из-под мороженного и тыкая в пиктограмму с изображением какого-то пирожного. – Помню, что полиция, помню, что в чинах была... момент смерти помню – «Камаз» такой «Камаз». – Девушка помрачнела.
– Вернемся к нашим овечкам, Кенчи. – Мисаки снова с умилением рассматривала тарелочку с каким-то кулинарным шедевром... и вишенкой сверху. – Хорошо, что нашел кого-то, с кем можешь напряжение сбрасывать... Давно у вас с этой плоскодонкой?
– Второй раз...
Вишенка упала на тарелку из распахнувшегося в удивлении рта Мисаки.
– Пф! Сирахама-сама! Да вы просто кремень-мужчина! Какой самоконтроль! Какое самообладание! Да вам памятник поставить надо! Вокруг уже полгода крутятся такие красавицы, а вы до сих пор держите себя в руках и никого из нас не изнасиловали! При том, что со здоровьем и потенцией у тебя все в полном-полном порядке! Хм... – Мисаки покраснела, заколебалась, но все-таки сказала. – Неудивительно, что учитель в тебя влюблена... своеобразной, конечно, любовью, но – тем не менее! А я... Я тоже неплохо так попала! Всегда мечтала о рыцаре! Я тебя тоже люблю, кстати... – Мисаки смутилась окончательно. – Ну, так, на всякий случай... если вдруг не знал...
Я был удивлен откровениями, но потом сообразил, и двумя кликами вызвал наш заказ...
– Ящерка, да ты наклюкалась! Ты ж алкогольные блюда заказывала! Та-а-ак... где тут у них расчет калорий и прочей ерунды... ага... девяносто грамм кулинарного рома, семьдесят грамм водки...
– Ой, правда? – Мисаки покрутила пальцем по столешнице-экрану, разворачивая окно с информацией к себе... – Ой... а у меня через три часа беготня по стрелковому полигону... Сэнсэй меня прибьет! – Глазки стали знакомыми-знакомыми... Миски-Плаксы.
– Говорят, секс хорошо алкоголь выгоняет... – Заметил я, нейтрально посматривая на «Отель с почасовой оплатой» как раз напротив кафе.
– Увы, Сирахама-сама! – Искренне огорчилась Мисаки. – Мы считаем, что первой должна быть Миу! Девка уже год покер-фейс держит, по тебе вздыхая! А тут еще и Ренка восторгами своими... усугубляет. Ну, или Ренка пусть первой будет – ты с ней слишком хорошую рекламную компанию провел, показав товар лицом. Девочка до сих пор успокоиться не может... Ты в курсе – она на работе натурально избивает коллег! Но ей можно массажик в твоем исполнении прописать... Да и нам всем – не мешало бы... А на тебя длинный кожаный фартук оденем – чтобы не смущал естественной реакцией застенчивых молодых девушек!
Да, поведение ее изменились по сравнению с тем, что я успел узнать о «второй» тогда, взачищенной филиппинской деревушке. На провокацию «снять номер в отеле на час» она не купилась. «Мы считаем»... Хм... Впрочем, и относительно «первой» она стала другой – раскрепостилась, задвинула подальше некоторые «национальные примочки», стала откровенней... Нравится ли мне новая Мисаки? Пока не знаю.
– Я вот в который раз думаю, не ошибся ли, позволив второй вернуться... – Задумчиво протянул я.
– Ни-ни-ни! – Мисаки выставила вперед ладошки. – Мы же договаривались... кажется. К тому же вторая... ну, считай ее сломанным тормозом – что у первой было на уме, то у нас пьяных сейчас на языке. Ну, и... я ж понимаю – с тобой-то фильтровать базар не надо... – Она захлопала ресницами. – Нэ, аната?
Страха, кстати, не испытывает. А это тоже показатель. Обнадеживающий.
А вот от Сигурэ за пьянство ей попадет. Хотя, с мастеров станется еще и медицинского спирта «прописать» перед тренировкой: во-первых, «на повышение» же, во-вторых, тренировочного процесса для.
+++
Я убедился, что Мисаки благополучно вошла в ворота Редзинпаку и уже выжал сцепление, чтобы отъехать, но в меня сзади ударила мощная знакомая жажда крови:
– Стоять! Бояться! Выйти из сумрака!
Сакаки Сио. Сотый дан каратэ. Попытается затащить в Редзинпаку? Может, с ним тоже подраться, как с Кэнсэем?
Я поднял щиток, слез с мотоцикла и поклонился. Сакаки внимательно рассматривал мотоцикл.
– Показывай скакуна... Та-а-ак... «Ямаха», значит! Ну-ка, ну-ка... – Он постучал костяшками пальцев по раме. – Хм... композит! Отлично! А посадка... да ты хитрец, Кенчи! Посадка-то регулируемая! И нашим и вашим, ха-ха-ха! Молоток-на!
Бац! Молниеносный хлопок по плечу чуть не сбил с ног. А ведь я даже замаха не заметил!
«Учиться, учиться и еще раз учиться, Малыш!»
– Двигло какое?
– Рядный четырехцилиндровый. На семьсот семьдесят девять.
– Ого-го! Жаль, что не литровый, конечно... но я тут подумал – литровый в городе тебе и не нужен – тяжелый он для города! А для трассы все-таки лучше что-нибудь четырехколесное купить... А чего бортовой компьтер выдран?
– Во избежание обнаружения полицией, Сакаки-сэнсэй.
– Хе! – Сакаки помотал головой. – Конспиролух! Ну, давай теперь проверим твою экипировочку! Та-а-ак...
Сакаки обошел меня кругом, затем встал в стойку ожидания и выполнил легкий «боевой» поклон.
– Йё-ё-ёой!
Он принял равновесную высокую стойку... Мое тело практически самостоятельно повторило ритуал и одну из защитных стоек каратэ...
– Хаджиме!
Удар ногой я отвел, удар рукой по шлему... нырнул. И нарвался на удар той же ногой в живот... Скрючился на земле.
– Ага... защиты на животе нет! – Задумчиво определил Сакаки. – Конечно, простому мотоциклисту она там и не нужна, Кенчи. Но ты же не простой мотоциклист! Верно? Ты же Черный! Так что ты подумай, подумай. Ага. Второй раунд! За прекрасную добрую отзывчивую женщину, вьющую веревки из старого китайца! За Саори Сирахаму! Хаджиме!
Связка-тройка руками, завершающий удар ногой. Новая связка-четверка. «Оббив» ногами снизу-вверх. Делаю подсечку. Но Сакаки легко выполняет сальто назад (с одной ноги!) и я, чтобы избежать крушения на меня этого огромного орангутанга, откатываюсь в сторону.
– Отлично! Видимо, гофрированные вставки в местах сгибов! Очень неплохая подвижность! В шпагат, может, и не сядешь, но ногой по верхнему уровню, если надо, отработаешь! Третий раунд! За успешного бизнесмена, солидного отца семейства и просто темную лошадку! За Мототсуги Сирахаму! Хаджиме!
Через час, перебрав всех моих родственников (включая Рю Горо и Сатоши Охаяси) и всех обитателей Редзинпаку (включая Точимару), Сакаки решил, что достаточно испытал экипировку и даже остался доволен ее качеством... Ну, еще бы: он, фактически, и указал мне на этот комплект, когда я только начал донимать его просьбами научить меня ездить на мотоцикле.
– Сакаки-сэнсэй... А за кого был первый раунд?
– А угадай, Кенчи!
– «Во имя Луны»?
– Тц... Молодец! Дай мотик погонять! До поворота и обратно... Не... шлем не нужен. Если дядя Сакаки звезданется с железного скакуна – Старейшему надо будет что-то срочно поменять в этом мире, потому что он, этот мир, неправильный!
– Да вы пьяны, Сакаки-сэнсэй!
– Ну... чуточку. Не бери в голову, Кенчи! Некоторые мультики только под пиво идут ... Может, зайдешь... по баночке раздавим, мультяху посмотрим, а?
– Простите, Сакаки-сэнсэй, но мне завтра рано утром вставать на пробежку с девочками...
– Ну, как знаешь... Какое-то тут переключение скоростей странное...
+++
– Сынок, ты сегодня раньше, чем обычно... – Осторожно заметил отец.
Это он так вежливо намекнул, что последние дни я вообще домой приходил в три-четыре часа ночи. Ну, что поделать: днем приходить в Редзинпаку не хотелось – вроде и инцидент исчерпан, и девушек с мастерами помирил, и тренируют меня чуть ли не в прежнем объеме, и все всё понимают, но... пресловутое «сохранение лица»!
Вот и приходилось «ловить» Ма Кэнсэя во время его ночных тренировок... опять-таки, раньше он их проводил для себя раз в неделю, а тут – неделю подряд ради ученика изменял свое расписание тренировок... Или совмещать обсуждение темы мотоциклов и тренировки каратэ... Или постигать прикладную демонологию и муай-тай... Или совмещать программирование и занятия джиу-джитсу...
За то у всех «лицо сохраняется»!
И это еще Сигурэ, все больше нагружающая Мисаки, за меня всерьез не бралась. Хотя, судя по оговорке захмелевшей дракошки, нас впереди ждет еще много-много бессонных ночей... за разборкой-сборкой-чисткой-доводкой-пристрелкой оружия.
А отец вежливо намекает... и пытается отвлечь меня от того факта, что он был пойман во втором часу ночи на кухне, «пасущимся» в холодильнике. А мама такое «кусочничество» очень-очень не одобряет! Потому что ей тогда тоже хочется!!!
– Пришлось немного задержаться, па... От ужина что-нибудь осталось?
– Конечно... но ты же знаешь политику партии – опоздавшие лишаются мяса!
– Да я и без мяса обойдусь... – И не удержался, похвастался. – А я мотоцикл купил... В гараж поставил...
– О! Поздравляю! Я молодым был – тоже хотел себе мотоцикл купить. А сейчас – поздно уже! – Вздохнул он горестно. – Ящерка моя не позволит – опасно, скажет. И волноваться будет. Так что буду, как всякий успешный бизнесмен и солидный отец семейства, на малолитражке ездить... Эх!
Расположились мы с ним очень примечательно. Он так невзначай контролировал дверь в коридор за моей спиной, а я – так же «без палева» – дверь в столовую за его спиной... Так что на этот раз появление Хоноки мы не проморгали:
– Аники! Вау! Какой четкий прикид! А дай шлем померить! Ну, дай! Дай! Ну, пли-и-из!
Завладев шлемом, Хонока тут же натянула его на себя... Девочка-ромашка в бело-розовой пижамке с медвежатками, зайчатками и котятками... и черным мотоциклетным шлемом на голове!
– Почему не спишь, мелкая?
– Хоночка! Ночью хорошие девочки должны спать! – Укорил отец.
– А хорошие мальчики?
Тут уж возразить было нечего...
– Жаркое будешь? – Спросил я. – Пополам... Взамен скажешь пароль от роутера...
– Вымогатель! Никогда!
– А я знаю, куда мама сгущенку перепрятала...
– Ну, ты зверь, Аники!!! – Возмутилась Хонока и прищурилась. – А у тебя в гареме свободные места есть? Ну, чиста по-родственному!
Отец, в этот момент с блаженным выражением на лице тянувший из стакана ряженку, поперхнулся и окропил белыми капельками занавески.
+++
– Сакаки, ты таки весь светишься! Новая утечка на Фукусима?
– Зараза к заразе не пристает, Кэнсэй! Просто Кенчи обновкой хвастался. Машина – зверь! Я все боялся, что его, как лоха разведут на какое-нибудь го... (кхм... Прости, Миу... Апачай, можно было и полегче жаждой крови лупить!) Боялся, что его разведут на ерунду типа «Кавасаки Ниндзи»... Но – нет! Пацан купил правильную пацанскую «Ямаху»! Молодец! И не поскупился на несколько йен – с абээской купил! Респект и уважуха!
– Хо-хо-хо! Как хорошо, что ученик не только лишь боевые искусства у нас перенимает! – Старейший поставил свою кружку на стол. – Миу, внученька! Плесни-ка еще чайку... И... все-таки заварки чуть-чуть побольше! В следующий раз попробуй, ладно? – Старейший хитро прищурился. – Рецептик у него возьми, что ли... А то ведь придется Кен-чана похищать только для того, чтобы чайку мне сготовил, хо-хо-хо! И иди баиньки – все с твоим... гхм... с вашим... кхе-кхе... с нашим учеником в порядке... Иди-иди...
– Да, дедушка! – Миу вышла из обеденного зала в коридор, и оттуда послышалось приглушенное шушуканье.
– Дети до сих пор не спят! – Неодобрительно покачал головой Кэнсэй. – Таки плохо у них с самоконтролем! Недосмотрели, товарищи учителя, недосмотрели!
– Опять подсматривал, Кэнсэй? И что они там делают?
– Почему, чуть что, так сразу – к бедному китайцу!
– Допрашивали... ученицу... а она... не раскололась...
– Ну вот, Кэнсэй, видишь! – Заметил Акисамэ. – А ты говоришь, недосмотрели! Не просто ж так беспокоятся, а – деятельно! Сакаки, надеюсь, ты не позволил своему мотоциклетному увлечению затмить более важные вопросы?
– Обижаешь! Пятый-шестой дан! Пацан неплохо держался! Ну, и экипировочка у него, конечно... Позволяет не сдерживаться! Я вот тут подумал – если мы на своих учеников будем такой же обвес ставить, то ведь и смертность у нас упадет! А, Старейший? Ну и что, что дорого! Так ведь вроде и денежка у нас привалила, а?
– Охо-хо... Не все так радужно, детишки! – Пригорюнился Хаято Фуриндзи. – Последние непредвиденные расходы здорово подкосили наш бюджет! Может быть даже в Австралии придется обойтись без аренды пляжа... охо-хо...
Акисамэ встрепенулся:
– Старейший! Есть идея! – Он хлопнул кулаком по ладони. – Надо занять у Кэнсэя! Сигурэ недавно поймала его за ночным непотребством! Представляете, он пересчитывал большое количество денежных знаков!
Кэнсэй поперхнулся чаем и обиженно посмотрел на Акисамэ:
– Вот ведь... как подло! Как низко! Япо-о-онцы! Не думал, что ты, Акисамэ, такой злопамятный!
– Я не злопамятный, Кэнсэй. – Акисамэ сощурил глаза в щелочки и стал похож на большую хитрую лисицу. Он продемонстрировал всем свой коммуникатор. – Просто иду в ногу со временем! И пользуюсь «Планировщиком задач»! Вот – смотри!
Действительно, на небольшом экранчике был текст: «Отомстить. Забыть. Отметка о выполнении: выполнено. Автооповещение: через 5 дн.»
– Старейший, а мы будем смотреть следующую серию? – Спросил Акисамэ. – Интересно же, что там дальше!
– Хо-хо-хо! Конечно! У меня их триста штук! Пароль на архив должен в моей почте лежать... ну, ты же идешь в ногу со временем, Акисамэ – вот ты и запускай!
– С удовольствием, Старейший! Внимание, включаю! Хаджиме!
На огромном плазменном экране, повешенном на стенку обеденного зала, какой-то длинноногий парень в щегольской курточке ме-е-едленно падал на фоне проволочной сетки. Из колонок, послышалось негромкая песня (громкость по причине ночного времени, разумеется, была поставлена на минимум):
«В ночное небо погляди, на звездный свет далекий.
Раз, два – звучат колокола -
В душе и сердце – волна от них идет!
Где-то в высях горных падает звезда»
– Руки... длинные... фехтовальщик... хороший... Но... баран-бараном! Пф!
– Да-а-а... наш Кенчи на его месте не тормозил бы! – Согласился Сакаки. – А че в предыдущих сериях было-то, а?
– Да ерунда, Сакаки! То же самое, что и с Кенчи полгода назад! Тупил.
– А-а-а... ну, тогда я ничего не пропустил – драться с Черными Мотоциклистами было куда интереснее!
– Черный Мотоциклист... Рома-а-антик! – Протянул Кэнсэй. – Старейший! Там в каталоге какая-то «Дррр-дррр-дррр» была! Наверно, про мотоциклистов! Скачаем?
– Кэнсэй, а займи триста тысяч!
– Тьфу! Акисамэ... у тебя таки ж там ясно написано японским по белому «Забыть»!
Глава 28
– Двадцать восемь боев, девятнадцать трупов... один калека. – Ниидзима лениво водил соломинкой в бокале с молочным коктейлем. – Оно тебе надо, Сирахама? – Я кивнул. – Надо... Ну, как знаешь! Ниони-сан, расскажите нашему токкотай, как будет выглядеть его смерть.
(токкотай – доброволец-смертник. Любой, а не только пилот-камикадзе.)
– Слушаюсь, Ниидзима-сама! – Дайя обозначила поклон... Ниидзима мученически вздохнул, видимо, устал уже бороться с этим показным подобострастием «настоящей женщины Асамия»... Или они поссорились (между ними пробежал Акисамэ?) и теперь Дайя выказывает свое неодобрение? – Кличка Дикарь. Камбоджиец. Восемнадцать-двадцать лет. Старший ученик Агаард Джум Сая, «Старшего Демона Подземного Мира»...
– ... Понятия не имею, что последнее означает – тебе виднее, Сирахама. – Перебил Ниидзима. – Судя по твоей живучести, в Подземном Мире у тебя есть связи, но вряд ли в этот раз тебе это поможет – у твоего оппонента не менее мохнатая лапа... Сам догадаешься, какой стиль, или что?
– Муай-тай...
– А вот хре... дудки! – После укоризненного взгляда девушки поправился Ниидзима. – Муай Боран!
Вот так, карапузики. Кто-то собирался снять защиту, чтобы был стимул нарабатывать «железную рубашку»? И что теперь?
+++
– Сирахама-сан... вы мне не нравитесь!
– Передать не могу, как я рад этому факту, Асамия-сан! Потому что я предпочитаю нравиться девушкам! А вы, уж простите, не в моем вкусе!
– Рад, что мы достигли взаимопонимания! И когда же?
– Странно, а я думал, что в вашей среде наивный оптимизм не встречается. Это я про взаимопонимание, если вы вдруг не поняли... А вопрос о времени... да хоть сейчас!
Рююто покачал головой:
– Я подожду, когда вы оденете что-нибудь защитное. И шлем. И перчатки. Как вы обычно это делаете. Чтобы моя будущая супруга не расстраивалась раньше времени из-за смерти еще одного никчемного существа...
– Хо-о-о... кто-то все-таки совершил акт самопожертвования и все-таки согласился выйти за вас замуж. Хорошо, я буду сдерживаться и постараюсь вас не убить... в этот раз.
Мисаки и Миу шушукались о чем-то своем в стороне, не обращая на нашу с Рююто ритуальную перепалку никакого внимания. Это интриговало окружающих еще сильнее – обе девушки «оккупировали» меня все остальное время между лекциям, неодобрительно относясь к приближению ко мне особей женского пола... А сейчас демонстрировали наплевательское отношение к происходящему, будто вызов от парня, которого Миу раньше регулярно избивала, их не касается!
На столе лежал конверт с размашистой надписью «Вызов». Как и положено вызову, он был до этого небрежно брошен на стол передо мной. Студенты с любопытством следили за происходящим.
Как и предсказывала Мисаки, Асамия изменили свое решение и планировали вот таким вот способом «подтянуть» меня, чтобы спасти себя от «этой ужасной Фуриндзи». Следовало признать, что тогда Миу нашла гениальное решение! Во всяком случае, оно сработало!
А в аудитории уже мелькала коротко стриженая голова председателя клуба каратэ Цукубы Сайдзо. На перекинутой через шею веревке болталась небольшая картонная коробка с прорезью, а в руках он держал планшет с листком.
«Один к пяти!», «Два к семи!», «Один к трем!» – доносились азартные шепотки студентов, крутящихся с купюрами в руках вокруг Цукубы.
Я вспомнил разговор с Мисаки в кафе... Жизнь, определенно, налаживалась!
+++
– Побольше жидкостей с быстрым мочегонным эффектом. – Предложил я. – Думаю, за три часа алкоголь из крови выйдет... Ну и, разумеется, сейчас, не откладывая, cходить в туалет и – пальчики в рот.
– Принимается. А ты...? Ты же не бросишь девушку тут одну, пока она приводит себя в порядок в дамской комнате? – Подозрительно прищурилась Мисаки, поднявшись. – А то тут мно-о-ого подлинных ценителей прекрасного... И соответствующие заведения – прямо под боком.
– Иди, ящерка. Я тебе пока зеленый чай закажу.
– Ненавижу зеленый чай...
– Ящерка, ты же настоящая японская женщина! Как ты можешь ненавидеть самый популярный национальный напиток?
– Ну... я с недавнего времени чуть-чуть модернизированная японская женщина...
– Ты рассерженную Сигурэ когда-нибудь видела?
– А ты?
– Нет. И не хочу. И тебе не советую... Так что... дракошки плакали, давились, но продолжали пить зеленый чай. Понятно?
Мисаки вздохнула и направилась туда, где находился туалет. Немногочисленные поздние посетители кафе проводили озадаченными взглядами изящную фигурку девушки, затянутую в серый рабочий комбинезон... Одежда явно не для посещения кафе!
А я, пока Мисаки «приводила себя в порядок», думал...
Способности «новой Охаяси» по сбору информации впечатляли. И беспокойства, кстати, у меня не вызывали: всю информацию выложила, свои выводы добавила, на провокацию не клюнула и задобрить меня сексом не пыталась. А ведь могла – тем более, что, судя по всему, нравился я обеим... как бы самонадеянно это ни звучало.
И не пыталась как-то использовать тот факт, что поймала меня, «гуляющего» на стороне! Отложит на потом? Соберет больше информации? Сомневаюсь. Похоже, ее слова о нормальном к этому отношении – правда.
Может, дело в том, что, в отличие от первого раза (в той филиппинской деревушке), во втором случае личность-гость оказалась «обрезанной» – без определенных воспоминаний?
Интересно, а каким было бы взаимодействие Старика и Малыша, если бы личность Старика оказалась полной?
«Задавил бы, разумеется! И теперь бы горя не знал с твоим постоянным спермотоксикозом и озверином!»
Судя по замечаниям «новой Мисаки», там у Старика были какие-то «скелеты в шкафу» – совсем, оказывается, не обывателем он был. Совсем. Кто-то под прикрытием? И личность-легенда вышла здесь на первый план, заменив собой настоящую? Может, я там каким-нибудь шпионом был, а Мисаки-два меня там ловила? Хм... тянет на отдельный роман! Вот только попадись мне его автор...
«Старик, а ведь ты в допросах шаришь... Я вот только банальные иголки под ногти знаю. Но для этого гада явно будет маловато!»
– Я не понимаю поведения Драконов. – Признался я, когда Мисаки вернулась. – С какого перепугу ему заказывать меня? Если у него на старости лет разрегулировался механизм защиты потомства, то логичнее было б удавить всю семью Сирахама. Или вообще не трогать... по принципу «не трожь – оно и вонять не будет».
– Ну, понимать дедушку – это было бы для нас крутовато, Кенчи. – Мисаки осторожно понюхала содержимое чашки с зеленым чаем, скривилась, но все-таки сделала глоток. – Нет! Без сладкого я эту дрянь пить отказываюсь!
– Сахар способствует быстрому всасыванию в стенки кишечника, кстати... Так что мысль верная. – Одобрил я, вызывая на столешнице меню. – Только не мороженное, ящерка – после разговора с «фаянсовым другом» это будет опрометчиво. Что-нибудь с кремом... вот это... и вот это... и вот это...
– Пару вещей можно сказать точно. – Продолжала Мисаки, одобрив выбор сладостей. – Во-первых, он не глупец, не самодур, не зашоренный и оторвавшийся от земной поверхности олигарх. С этим согласен?
– Я с ним особо не сталкивался. Но с этим спорить глупо – во главе такого большого хозяйства находится явно не дурак. Рост и успехи семьи Рю в последние годы это доказывают.
– Во-о-от... – Покивала Мисаки. – Во-вторых, то самое «большое хозяйство»... Ты ж не думаешь, что я – волшебница или какой-нибудь псайкер, и достала всю нужную информацию телепатически напрямую из голов окружающих? Я спрашивала, читала, внимательно смотрела... У Семьи тоже есть и разведка и аналитические службы – следовательно...?
– ... то, что Шакти могла меня убить, но не убила – прекрасно им известно. – Предположил я.
– Ну, может, без пикантных подробностей... Но – факт остается фактом... И этот факт наблюдают все, кого это интересует: ты жив, твой отец жив, твоя сестра жива. До сих пор. Но я не это хотела сказать. – Мисаки посмотрела в сторону официантки и постучала пальчиком по опустевшему чайнику. Наклонилась ко мне, желая акцентировать мое внимание на своих словах. – Кенчи, я слишком легко получила эту информацию! Слишком легко! Ну, представь себе – дедуля хочет замочить собственного внучка, и об этом осведомлены если не все в Семье, то уж Старшие и Совет – наверняка! Вот что удивительно!
Мы некоторое время молчали... Ну, я-то молчал, а Мисаки трудилась над уничтожением чая и сладостей.
– Признаться, то, что меня заказали Шакти – меня обнадеживает. – Прервал я молчание. – Я, вроде бы, не идеалист, но мне она показалась благородным и честным человеком.
– Ты говорил с самой Шакти Рахманн?
– Ну, да... сделал пару комплиментов ее Змею Скарильяту...
– Она показывала тебя свой меч?! – Мисаки от удивления чуть чай не расплескала. – Охренеть! Дайте две! Сирахама-сама! Вы самый Марти Сью из всех Марти Сью, о которых я читала! А какой он? Этот Змей? М? Какой?
– Уруми. Два метра. Обоюдоострый. На лезвии – гравировка... Красивый. Шакти, действительно, идет такой меч. Она с ним – как скорпион с жалом.
– Класс!!! – Мисаки заворожено слушала. Но – опомнилась. – Кхм... Возвращаясь к нашему вопросу... Я встречала благородство и честность... там. И, хоть это происходило не так часто, как хотелось бы, но я не собираюсь всех людей записывать в подлецов и предателей... Просто, цинизм – это удобно – вероятность налететь меньше. Так что ничего против твоей оценки Шакти Рамханн не имею... тем более, учитывая наши читтерские способности по съему эмоций... А знаешь, кто, по мнению всех окружающих, курирует в нашей Семье твое устранение?
– Ну, ты говорила, как делаются такие дела... Приплюсуем к этому то, что ты вообще об этом спросила... Значит, не Горо Рю. Старший сын? Танаки, кажется?
– В яблочко! Танаки Рю. Это мы с тобой знаем, что Рю Горо санкционировал акцию. А в семье считают, что это – инициатива Танаки, а Горо Рю просто отошел в сторону! В семейном Совете давно идут брожения на тему того, кто должен стать Наследником. Есть ведь Огава Рю и Дамура Рю. Рю Горо показательно дистанцировался от этой грызни, и фактов никаких у меня нет, но... почему-то мне сейчас кажется, что он недоволен Танаки. Повторяю, это только ощущение! Тем не менее, он отдал ему такой сильный контакт, как выход на Араин через одну из Матерей...
– Шакти Рахманн – Мать Араин?! – Пришла моя очередь выкатывать глаза. – Она же молоденькая... на вид, во всяком случае... Лет тридцать – не больше!
– Угу... Так что береги ту розочку, как зеницу ока! («И это раскопала! Это не ящерка, Малыш, а... кто там без мыла в задницу пролезает?» – «Ящерица как раз и пролезет, Старик! Так что все правильно») Я продолжу, ладно? Со стороны отца это может быть жестом доверия Старшему Сыну, вручением карты, которая станет козырем в Совете при благополучном выполнении задания... – Мисаки помолчала и голосом диктора произнесла. – «Информация к размышлению! Никодари Рю-Охаяси. Кровная сестра Саори и Дамура Рю. Дочь Первой Матери Лизы Рю. Носит личину недалекой легкомысленной гламурной кисы» – И обычным голосом продолжила. – То есть меня можно условно отнести к лагерю Дамура... А теперь смотри: тебе, перспективному будущему Дракону, – Мисаки пальчиками стала изображать на столе барабанную дробь. – Воспитаннику Сверхчеловека, потенциальному жениху Цветка Редзинпаку, массажисту Змеи Феникса (и первому, оставшемуся после массажа в живых), сыну Первой Дочери... (а бывших драконов не бывает... дедушка постоянно это акцентирует, когда речь заходит о Саори) подсунули красавицу не из партии Танаки, и даже не из партии Огава, а из партии Дамура!
«Пиздец, Малыш! Мать его политика! Если мы и могли вляпаться хуже, то мне такие способы неизвестны!»
– Давай, будем мечтателями, Ми-тян... и допустим, что есть вероятность того, что это – попытка подставить Танаки, а не грохнуть такого замечательно внучка... – Я сделал глоток того же чая, что пила Мисаки и не удержался – тоже скривился. Действительно, гадость! – Мисаки... я все спросить хотел...
– М-м-м? – Дракошка заедала невкусный зеленый чай уже третьим кремовым пирожным.
– Как в тебя столько помещается?! Ты ж тростиночка!
– Кенчи-и-и... тоже хотела спросить... А я... красивая? – Мисаки похлопала ресницами.
– Еще пару чайников с зеленым чаем. – Поставил я диагноз. – Чтоб глупые вопросы не задавала... молодая красивая японская девуш... ящерка!
– «Быть молодой и здоровой – гораздо лучше, чем старой и мертвой, хо-хо-хо!» Слушай, Кенчи, а Старейший не учил тебя пули руками ловить? Не резиновые, а настоящие – калибра семь шестьдесят два? Представляешь, он их, как мух! – Мисаки показала. – Хлоп! Хлоп!
Пули... мне бы камни научиться взглядом раскалывать... хотя бы...
– Это лирика, Кенчи. – Пригорюнилась Мисаки. – Есть еще одно последствие такой резкой любви к тебе Драконов! Сможешь определить?
Я подумал и помотал головой – в голову ничего не приходило.
– Видимо, со стороны лучше понятно. – Вздохнула девушка. – Твоя семья, Кенчи. Твоя кровь Гасящего могла взяться только от одного человека...
«М-да... Ну, вот, Старик. А ты говорил, что мы не могли вляпаться хуже...»
– ... Саори-сан очень скоро узнает, что Мототсуги-сан все это время ее обманывал. Битьем посуды тут не обойдется.
Мы помолчали (впрочем, дракошка не забывала уничтожать что-то сладкое... безалкогольное), пока я не ответил:
– Я продолжаю оставаться мечтателем, ящерка. Давай, будем надеяться, что мои родители смогут договориться и не задвинут в сторону почти двадцать лет совместной жизни и двух таких замечательных детишек, как я и Хонока...
– Я, наверно, тоже мечтательница, Кенчи. – Чуть смущенно заулыбалась Мисаки. – Будем надеяться, что между моими будущими свёкровью и свёкром не будет сильных разногласий... Кстати, ты будешь вмешиваться в битье тарелок?
– Нет, разумеется...
+++
Восемь вечера. Один из городских парков. Поединок с Асамия Рююто.
