Текст книги "Сирахама (СИ)"
Автор книги: Артур Прядильщик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 56 страниц)
Он замялся.
– И таки шо же ви хотите от меня услышать, господин хороший? И шо удивительного в том, что одного достойного человека обучает другой не менее достойный человек! Ну должны же достойные люди держаться вместе! Ну таки вот они и держатся вместе!
– Верю! – «Дядя Константинус» выставил ладонь. – Верю! Потрясающе! – Он поднял последнюю бумажку – Ой! Сакаки Сио! Ну, я вам скажу... Нет-нет, молодой человек! Манеру речи этого... достойного, вежливого и тактичного человека воспроизводить не надо... А что это за бумажечку это вы там держите, а? Показывайте уж! Показывайте! У меня насчет этой бумажечки очень-очень хорошие подозрения!
Я передал последний документ. Константинус прочел его, провел над ним рукой и хмыкнул:
– Ну, следовало ожидать... Следовало, да... Марта, солнышко – информацию с вот этой бумажечки внеси очень-очень внимательно... Мистер Сирахама, – Он схватил мою руку и мелко ее затряс... клешня у него, кстати, была железная – никакой возможности вырваться! – Позвольте первым приветствовать вас на Турнире!
– А проверять на подлинность...? – Поинтересовался я осторожно.
– Зачем? – Удивился собеседник. – Зачем?! Проведите над бумагой рукой!
Я провел. И ничего не почувствовал.
– И?
– Ах, да! – Он хлопнул себя по лбу, наконец отпустив меня... я стал украдкой разминать занемевшую кисть. – Вы же Его ученик! Марта, солнышко! Проведи рукой вот над этой бумажечкой!
– Ай! Кусается!
– Ну, конечно, кусается! – Довольная улыбка. – А мне уже даже интересно, что же это за стиль такой – «Сад разрушенных камней»...
+++
Турнир. Это был не турнир – это был...
«Забрали в дурдом -
Теперь не будешь голым
По лужам бегать»
Вот где-то так. А что? Вполне сойдет в качестве эпиграфа!
+++
Когда я подошел к огромному спортивному комплексу, то подумал, что попал на фестиваль косплея: самые разнообразные личности – девушки и парни – с невообразимыми прическами, в выдающихся цветастых одеждах. С металлическими вставочками, многочисленными висюльками... и – да! Да-да-да! – были там и бронелифчики! Ни Сирахама, ни Старик не были знатоками такого явления, как косплей. Но, все равно, некоторые персонажи вызвали стойкое чувство узнавания.
Людей было очень много. Правда, стрелочки-указатели оказались спасением – шествуя по тем из них, на которых было написано «Для участников турнира», я вышел в сравнительно малолюдный холл... Правда, концентрация косплееров (или кослпейщиков?) тут была даже больше, чем на главном входе!
Куда смотрят учителя этих клоунов?! И эти люди называют Редзинпаку «сумасшедшим домом»?!
– А вы, мистер, – Произнес сзади по-английски приятный женский голос. – Видимо, косплеите «Сильнейшего ученика»...?
Это кто там такая умная?! О-о-о... За спиной стояла... красавица. Русые волосы, серые глаза. Стройная и довольно высокая... Ан, нет – это она на каблучках. А я уж вытянуться хотел, чтобы на меня сверху вниз не смотрели...
– Сирахама Кенчи, не так ли? – Красавица прижала пальчик к подбородку. – М-м-м...
– Совершенно верно. – Я слегка поклонился.
– Мой любимый персонаж! – Обрадовалась девушка, прищелкнув пальцами. – У вас прекрасно получилось! Как вылитый! Хотя, конечно, настоящий был покрупнее, повыше и... представительнее, солиднее, что ли... Харизмы и мужской привлекательности – самую бы капельку!
– А вы кого косплеите, мисс? – Поинтересовался я, старясь держаться столь же светски... но, чувствуя, что, увы, не тяну – не получалось вести беседу столь же непринужденно, без напряжения, так же непосредственно.
К тому же я самую малость начинал свирепеть.
– Нет-нет-нет! Я никого не косплею! Я, вообще, не участник этого мероприятия...
– Жаль-жаль, – Я вздохнул. – Хотелось бы мне знать, что это за произведение, в котором автор решил выделить своих персонажей за счет их полной заурядности! Кстати... слухи о том, что я не могу ударить женщину – сильно преувеличены...
Вообще-то, я был кругом неправ. Девушка не только красива, подтянута и грациозна, но и одета со скромным вкусом. Голубая широкополая шляпка с синими цветком, бело-голубое очень простое платье матроска почти до колен (а не до начала ягодиц, как можно было бы ожидать в такую жару от обладательницы столь красивых ножек...), легкие синие сандалии на высоких каблучках, белая маленькая сумочка...
А еще она была умной и воспитанной девочкой:
– Ой! – Испуганно прижала пальчики ко рту. – Мне кажется, я вас чем-то обидела! Прошу простить, если так! – Она поклонилась. – Поверьте, я совершенно этого не хотела!
В эмоциях, конечно, не было столь уж сильного огорчения, как демонстрировалось, но некоторая досада на себя за возможную бестактность там все-таки присутствовала. Действительно, не хотела. А еще там было радостное изумление...
– Кенчи! – Я протянул руку.
– Дарья! – Представилась она.
Русская?
Она с легким приседанием тоже протянула мне ручку. И так у нее это естественно и отработанно получилось, что моя рука сама собой легонько подхватила пальчиками девичью ладошку, а голова сама склонилась, чтобы коснуться губами ручки. Был бы котелок или шапка, сорвал бы с головы... чтоб красивей получилось. Перед такой – грех не склониться!
Несколько минут мы потратили на то, чтобы уверить друг друга в том, что ничего такого не хотели, ничего такого в виду не имели, и вообще – мы такие бесконфликтные, коммуникабельные и учтивые представители высшего сословия...
– Приятное знакомство с интересным человеком! – Улыбнулась девушка... – Кенчи... А дальше?
Странно. Я ж уже назвался. Не запомнила?
– Ну, вы тоже представились только именем...
Она рассмеялась:
– Можно сказать, что я тут инкогнито. Якобы. Сбежала от батюшки. Якобы. С любовником. Ну... не совсем якобы, но пока – вилами по воде... Но батюшка, разумеется, в курсе дела. Да и все остальные – тоже.
– О! – Я сделал большие глаза (видимо, это от меня и ожидалось) и все-таки назвал фамилию. – Сирахама.
Девушка посерьезнела. Она, действительно, была удивлена... слегка. Или очень талантливо играла это состояние – «легкое ленивое удивление»:
– Сирахама? Сирахама Кенчи? Вы не шутите?
– Нет.
– То есть все это, – Она обвела рукой огромный зал, заполненный пестрой толпой. – Не фестиваль косплея?
– Нет, Даша. Это – Турнир боевых искусств «Восходящие звезды... как-то там»...
– А вы будете участвовать. – Она не спрашивала, она утверждала. – В этих «Восходящих звездах... как-то там»...
Мне оставалось лишь кивнуть, просчитывая варианты своих дальнейших действий.
Во-первых, странно. Она меня знает, но почему-то связала свое узнавание с косплеем. Догадка была, но граничила с совсем уж бредовой невероятностью...
Во-вторых, похоже, девушка здесь оказалась совершенно случайно. По-хорошему, ее бы проводить до дома надо – до начала квалификационного отбора еще полтора часа, а криминогенная обстановка в «моем любимом Сиднее» такая, что эта красавица и до следующей улицы не дойдет... И хорошо еще будет, если ее просто ограбят! Правда, если она живет на другом конце города, то я рискую пролететь мимо Турнира и не выполнить задание учителей!
– Даша, вы далеко живете?
Нет, никаких планов на эту красавицу у меня не было. Да, безусловно, красива. Да, сексуальна и привлекательна. Но, нет – мой «зверинец» с легкостью перебивал ее неуловимо чужую и, чего уж обманываться, равнодушную в моем отношении красоту.
Разумеется, девушка совсем ни к месту вспомнила о том, какая она красивая и включила кокетство, наивно захлопав глазками:
– Мистер Сирахама, вы ведь не поухаживать за мной решили, нет? Учтите, что про любовника я не шутила. Мне, конечно, все вокруг твердят, что он совсем не ревнивый... Но лично я уверена, что в глубине души он у меня жуткий собственник... Прошу понять меня правильно – внимание столь достойного мужчины, как вы, мне льстит, но я вынуждена соблюдать некоторые нормы... Понимаете?
+++
– Ах, господин Фуриндзи, вы меня просто спасли! – Заломил ручки Константинус. – В этот раз количество участников просто зашкаливает! Без вас мы ни за что не уложимся в три дня!
– Ну-ну-ну! – Фуриндзи огладил бороду. – В Турнире должны участвовать только достойнейшие! Так что это я считаю своим долгом очистить соревнования от случайных людей!
– Господин Сакаки, господин Апачай! – Константинус простер ручку в «к-светлому-будущему-дорогу-указующем» жесте. – Пожалуйста, приступайте! Приступайте, голубчики!
– Апа-па-а-а!
Радостный Апачай в костюме «ангела любви», сильно вихляя бедрами, направился в зал. Только в этот раз Сигурэ («Тренировка... должна... постоянной... быть...») еще и сделала ему макияж.
– А Кенчи... что? – Мрачно спросил Сакаки, проводив взглядом маленькие белые крылышки.
– Только что покинул здание под ручку с очень красивой русской барышней! – С готовностью отозвался Акисамэ.
– Охальник! Кобе... Легкомысленный мужчина! – Неодобрительно заметил Кэнсэй. – Как он это делает?! Если он рассчитывает, что я таки буду молчать из какой-то там мужской солидарности... Ну, я вам скажу, он ошибается! Как есть ошибается!
– Десять лет назад, когда ты женился в пятнадцатый раз, – Улыбнулся в бороду присутствующий здесь же Джеймс Шиба. – Вся Поднебесная то же самое говорила про тебя... Кстати, твой ученик слабоват – мой вот, к примеру, уже коллектив из шести девушек собрал!
– Ха! – Упер руки в боки Кэнсэй. – Просто пользуется объедками со стола моего ученика!
– Да ты...! – Возмутился Шиба. – А удар ногой с разворота не хочешь?!
– Хо-хо-хо! – Одной лишь интонацией Старейший пресек дальнейшие препирательства. – Сакаки – не откладывай на завтра то, от чего можно умереть со смеху сегодня... хо-хо-хо!
Очень хмурый Сакаки, все-таки допустивший час назад ошибку и проигравший в сто тридцать четвертом раунде «камни-ножницы-бумага», рыкнув, резко развернулся к выходу.
Края его коротенькой юбочки взметнулись диском, «засветив» спортивные трусы-боксеры на тумбообразных ногах. Накладные косички свистнули над головой ехидно улыбающегося Акисамэ, который, разумеется, ловко пригнулся. Ловко крутанув в пальцах пластмассовую волшебную палочку на манер ножа-бабочки, Сакаки буркнул, уже спускаясь по лестнице:
– Ща я вам принесу справедливость-на! По всей морде лица-на!
И – очень-очень тихо:
– Только бы Кенчи раньше не вернулся... Только бы Кенчи раньше не вернулся... Во имя Луны!
Из зала уже раздавались первые панические крики ужаса, прерываемые звонким: «Любовь, а не апа-па-война!», «Лав энд пис! Апа-па-а-а!», «Никто не уйти Апачай без много-много любовь!»
– Кэнсэй... фотик... взяла. – На лестнице на миг мелькнул длинный черный хвост с алой лентой. – Ушла. Расценки мои... знаешь...
Кэнсэй горестно вздохнул, посмотрев на опустевшие руки.
Константинус тоже вздохнул:
– Так и не показалась... а я так хотел увидеть знаменитого Мастера Оружия Редзинпаку! Я уже четыре плаката собрал с «Токийской женщиной-кошкой»!
+++
Даша, осторожно опираясь на мой локоть, следовала рядом. Жила она недалеко. Точнее, не жила, а снимала гостиничный номер. И я даже удивляться не стал, когда мы вышли к той гостинице, в которой остановился я. А чего удивляться-то? Рояль, он и в Австралии рояль.
Хулиганы не встретились. Чем Даша и воспользовалась, пытаясь меня разговорить. Не критично – я уже кое-что для себя решил и отговаривался, используя знания сюжета, прикидываясь валенком и подменяя реальные события фантазией автора «Сильнейшего ученика...»
Убедившись, что девушка успешно взяла ключи у администратора и направилась к лестнице, я опрометью кинулся обратно.
+++
– Дамы! – Воскликнула Даша, едва переступив порог номера...
Ну, и что, что у нее, как и у каждой из девушек, был свой отдельный номер! Зато в ЭТОМ – ну чиста случайность! – была огромная кровать. Так что эта комната играла роль «кают-компании»... к вящему неудовольствию их спутника, который, кажется, постоянно хотел только двух вещей – поспать и покурить... Ой, нет – трех – «чтобы никто не трогал»
– А мне есть, что вам рассказать! Вы даже не поверите, кого я только что встретила!
– «Дамы»? – Уточнил «рыжеволосый викинг», не отрываясь от какой-то цветастой книжки.
Он в одних трусах валялся на той самой кровати. На его широких плечах дремали две блондинки. Во второй комнате номера рыжеволосая девушка выполняла какой-то разминочный комплекс, змеей изгибаясь на полу.
– Да, сударь! С вашего позволения, мы немного посекретничаем. О своем...
«Викинг» лениво помахал рукой – ночь выдалась нелегкой и он был бы не прочь поваляться еще. А в идеале – поспать. Оставалось договориться об этом со своим несговорчивым организмом-жаворонком. И направить куда-нибудь вовне энергию супруг и подруг.
– Прогуливаясь по сквером и площадям гостеприимного города Сиднея, начисто очищенного вчера от уличной преступности, я попала на одно любопытное мероприятие, которое вначале показалось мне фестивалем косплея. Ну, это такие смешные люди, которые одеваются в любимых героев...
Даша переместилась во вторую комнату, хлопнув по ладошке, подставленной рыженькой. Близняшки, мгновенно оторвались от «подушки» и устремились следом за «выпуском последних новостей», не утруждая себя одеванием. «Викинг» проводил две подтянутые попки (девушки, разумеется, шли в ногу и шли красиво) ленивым взглядом. Прислушался к себе. Понял, что сейчас зрелище это для него – почти исключительно эстетическое. И отложил книжку с явным желанием поспать... Но его интуицию обмануть было очень-очень непросто... А уж то, что он услышал краем уха...
– Ваше Высочество, – Возмутился он сдержанно и без особой надежды на исправление. – Я же просил не искать приключения на ваши очаровательные...!
– Я и не искала, Ваше Высокопревосходительство...
– «Превосходительство». – С нажимом поправил «викинг». – «Превосходительство», Ваше Императорское Высочество!
– Это временно, уж вы поверьте лейтенанту императорской гвардии... – Стрельнула глазками Даша во вдруг заинтересовавшихся близняшек... «викинг» огромным усилием воли подавил стон.
– Ну, мы еще вернемся к этому. – Продолжала девушка. – А приключения... Поверьте, они сами меня нашли! И вовсе не нас они нашли, а вас, Ваше Превосходительство... Кстати, регистрация открыта еще полчаса. И происходит все это буквально в двух шагах отсюда! У нас под носом!
– Но... – Запаниковал «викинг».
– Я уже разузнала правила и условия участия... А приз... разве вам неинтересно, какой будет приз?!
– И какой? – С вялым интересом поинтересовался «викинг».
+++
Турнир начался. И я даже успел за десять минут до его начала, пролетев пулей через опустевший холл.
Первый день турнира. Бардак. Вот что можно было сказать про квалификационный отбор. Вряд ли следовало рассчитывать на нечто более упорядоченное – все-таки огромное количество участников, подавших заявки, не располагало к строгой организации мероприятия на этом этапе.
Хотя, мне казалось, что участников будет больше – лично мне так казалось, когда я подавал заявку. Но такое впечатлением могло сложиться и из-за членов команд участников...
Квалификационный отбор был чем-то похож на блиц-тестирование с целью отсеять случайных людей.
Незамысловатое стандартное «физо-четверка»: сотня отжиманий, сотня раз «римского стула», тридцать «коснись подбородком перекладины» и пятикилометровый кросс всей толпой по улицам города с пробитием карточки на контрольном пункте. В кроссе надо было уложиться в двадцать пять минут...
Халява, если коротко...
Тем удивительнее, что на этом несерьезном этапе отсеялось не менее трети участников! Трети!
Потом было тамишавари – разбивание предметов. Этап проходил на небольшом крытом стадионе. На специальный стенд кладется полуторадюймовая доска и – вперед! Разумеется, под надзором члена комиссии. Хочешь – одним ударом, хочешь – несколькими, хочешь – рукой, хочешь – ногой... Головой, наверно, тоже можно было, но таких идиотов, по-крайней мере в «нашей» очереди, я что-то не заметил.
Если за двадцать секунд не успел разделить предмет на две половинки (или разнести в маленькие щепки) – бай-бай! – к Турниру не допускаешься.
Когда очередь ломать доску дошла до меня, то удержаться я не смог (в оправдание могу сказать, что самому себе я засчитал это за тренировку)... И напрягаться не хотелось... Да и вообще. Так что я намеревался превратить в труху узкий продольный участок деревяшки и для вида слегка хлопнуть по ней ладонью...
Тренироваться мне и тренироваться! В труху превратилась почти треть доски! Я еле успел ударить, чтобы это не выглядело совсем уж читерством – так как доска рассыпалась под своим весом.
Когда пыль осела, член комиссии удивился, но попытку засчитал – ткнул пальцем в свой планшетник:
– Принято!
Ожидающие своей очереди за моей спиной тоже удивлялись, но уже вслух:
– Трухлявая! Пацаны! Да ему ж подсуживают!
– Чакра прокачанная. Не чунин, конечно, но...
– ... каналы Ци хорошо развиты...
– ... типичная магия Смерти, лэры! Некромант-бакалавр, как минимум!
– ... Преподобный отец Антонио побеседовал бы с сим еретиком, братия мои! У нас таких на костре сжигают... после вдумчивой беседы с отцом Антонием! Отец Антоний говорил, что...
– ... Мракобесие! Просто механика удара хорошо поставлена...
– Следующий! – Оборвал пересуды судья. Он уже убрал обломки, смел веничком труху и водрузил на стенд новую доску.
К столику вышел какой-то рыжеволосый амбал... он во время обсуждения спокойно молчал и слушал... видимо, настраивался на ломание доски. И, кстати, постоянно таскался следом. Заговорить не пытался, просто отирался рядом. Открытое доброжелательное лицо. Образец спокойной мужественности. Сдержанно красив. Спокоен и хладнокровен. Характер, наверняка, тот самый... нордический. И к происходящему относится как-то... несерьезно. Будто из-под палки его сюда загнали. Ровный пофигизм и «спокуха» так и разливаются вокруг.
– Не... не трухлявая! Подпиленная. – Оценили из очереди, когда две деревяшки свалились на пол с ровным, будто от пилы, срезом...
– Принято! Следующий!
М-да... Наш человек! И под его удары лучше не попадаться.
+++
– Акисамэ! А куда делись наши дамы? Даже Реночка куда-то ускакала!
Кэнсэй был обеспокоен. Он даже «пропустил» и не сфотографировал девушку-бойца, тыльной стороной ладони хлестким ударом взорвавшей деревяшку чуть ли не в пыль. О том, насколько он обеспокоен, говорил хотя бы тот факт, что эта девушка обладала выдающимися «хентайными» формами!
– «Такая-сякая сбежала из дворца...» – Хорошо поставленным голосом пропел Акисамэ. – Кэнсэй, а почему ты спрашиваешь об этом у меня?
– Ну, как же... аналитическое мышление, дедуктивный метод... Или как там? Ты ж все хвастал, что по капельке воды можешь определить наличие океанов!
Они сидели на трибуне небольшого крытого стадиона. Внизу, на поле, претенденты на участие в турнире поочередно проходили этапы отборочных тестов – в данный момент ломали доски у нескольких судейских столиков. Акисамэ опустил планшетник, находящийся в режиме фотоаппарата:
– Ну, мастер Ма. – Снисходительно ответил он. – Переход от частного к общему, от капельки воды к океану – это не дедукция, а индукция... Девушки взяли свои купальники и сумку с пляжными кремами. Из этого следует простой вывод: они отправились на пляж! Это же элементарно, доктор Матсон!
Но Кэнсэю было не до семантических нюансов:
– Ей же нельзя долго находиться на ногах! – Он, наконец, вскинул свой фотоаппарат.
– «Такая-сякая расстроила отца!» – Акисамэ тоже прицелился объективом своего планшетника. – Мы это уже обсуждали, Кэнсэй! Я считаю, что нагрузку на опорно-двигательный аппарат девочке можно смело увеличить. И не трястись над ней, как над драгоценной фарфоровой вазой! Кенчи залечит, если что...
– Хо-хо-хо! Хитрец! – Оценил Старейший способ, которым Сирахама разломал доску. – Ленивый хитрец!
– Великолепно! Восхитительно! Волшебно! – Стонал Константинус, пребывая в каком-то подобии экстаза. – Так вот ты какой, стиль «Сад Разрушенных Камней»!
– М-да... Легко тебе говорить, – Вздохнул Кэнсэй, отвечая Акисамэ.
– Именно поэтому, Кэнсэй, педагогика – наука о воспитании ЧУЖИХ детей. – Вмешался Джеймс Шиба, внимательно следя за происходящим внизу. – О... А что это за рыжеволосый молодой человек? У него повадки опасного бойца! Оч-ч-чень опасного!
– Ты на его подружек посмотри. – Фыркнул мастер Ма, доказав, что не настолько он обеспокоен, чтобы не заметить некоторые бросающиеся в глаза вещи. – Вон, у края площадки стоят, оборону держат... уже седьмого или восьмого поклонника от них оттаскивают... Досрочный вылет с отборочных, хе-хе...
– Ну, количество участников сократилось, конечно, – Согласился Константинус. – Но я не возражаю против дальнейшего его уменьшения...
– Кто о чем, а Кэнсэй о... – Акисамэ навел объектив в ту же сторону. – О-о-о... Вот это да-а-а... Аристократки в десятом поколении, не меньше!
– Тоже ленивый хитрец! – Довольно затряс бородой Старейший, комментируя следующий удар. – Хо-хо-хо!
+++
– Мото-кун! Что-то ты не весел... – Промурлыкала Шакти, отвлекшись от беседы с «поплывшим» владельцем пляжа и ресторана. – А так дышал, так дышал...
Вечерний бриз мягко трепал ее воздушное салатовое сари, легким облаком ткани облегая время от времени волнительные изгибы великолепной фигуры.
– Шакти-джи, вы...
– Диди... – Поправила Шакти, ласково приложив пальчик к губам Мототсуги. – И, мы же договорились – на «ты»... Как будущие родственники... так или иначе.
И рассмеялась приятным мягким смехом под звон своих украшений...
Собрались, конечно же, на веранде ресторана – вся съемочная группа. Владелец пляжа и ресторана не прогадал – вторые сутки и пляж, и ресторан был полон – поглазеть на красавиц-фотомоделей приходили из всех окрестных отелей.
А еще в веселье приняли участие «девушки Редзинпаку», нагрянувшие сегодня в обед и сразу накинувшиеся на мужа Саори – Миу, Ренка, Мисаки, Нандзё Кисара...
– Сирахама-сан, а это правда, что вы сами, по собственной воле... – Мисаки, прижавшая ладошки к щекам. – На вас ведь никто не давил? Вы только скажите, если вас кто-то принуждал...
– Сирахама-сан, это так благородно – принять удар на себя и прикрыть сына! – Ренка, утирая несуществующую слезинку в уголке глаза.
– Что? – Удивленная Миу. – Женщина Фуриндзи-доно? Кто вам сказал такую глупость?! Кенчи для себя ее бережет! Он у нас такой собственник!
– Ну, ты и учудил, Старший! – Восхищенная Кисара громким шепотом. – Так подставиться. Никому из наших еще не удавалось замутить с самой матерью Араин! Да что там... никому и в голову такое не приходило! Старейшины шлют тебе лайки и заказывают веночки...
– Самоубийца... профи. – ... и Сигурэ, постоянная в своей внезапности.
Вставить хоть слово? У него не было и шанса! В то время, как одна из девушек беззастенчиво эксплуатировала его маску добродушного и вежливого японского управляющего, другие «обрабатывали» Шакти... донельзя довольную происходящим.
Например, был проведен ненавязчивый сравнительный анализ умений. Сделано глубокомысленно замечание о стаже массажиста. Проведено тонкое исследование особенностей некоторых специфических массажей... разумеется, девушки не могли обойти вниманием такую щекотливую и покрытую мраком неизвестности (и потому – очень-очень притягательную) тему, как тантрическая йога. В дискуссию был безжалостно втянут Мототсуги и Саори:
– Тантрические ритуалы? – Удивилась Саори и чуть-чуть покраснела. – Ну, я про них только слышала... Мото такой консервативный...
– У-у-у... – Разочарованно пропела Шакти, стараясь не расхохотаться.
– Дорогая... – Смущенно попытался остановить обсуждение Мототсуги, понимая, что его мужская привлекательность только что была снижена почти вдвое, а вперед вырвались лошадки отсутствующих здесь Кенчи и Хаято Фуриндзи.
– Кстати, девочки... если вы здесь, то где же наш Кенчи? – Промурлыкала Шакти, с удовольствием услышав почти явственное шипение некоторых «девочек».
– Кенчи сейчас на «Восходящих Звездах», Рахманн-сан. – Спокойно ответила Миу.
– ... И, просто на всякий случай, Рахманн-сан, – Поспешила уточнить Мисаки. – Нас попросили не мешать тренировочному процессу... особенно, «своими бабскими заморочками-на».
– Фу! Сакаки-джи иногда такой гру-у-убый! – Надулась Шакти.
Она была счастлива! ТАК за ней еще никогда не ухаживали! Не нужно было большого ума, чтобы понять, кто именно сподвиг девушек на эту маленькую идеологическую диверсию. Что ж... ОН заслужил куриный суп! Вот только по-бомбейски или по-пенджабски... Первый – вкусней, второй – проще в приготовлении...
+++
Отборочные поединки продолжались до одиннадцати часов вечера. Организаторы делали максимум возможного для того, чтобы до начала Турнира добрались немногочисленные единицы.
В режиме конвейера схватки проводились на шести площадках. Один раунд на десять минут. Проигравшим считается тот, кого выпинают за край площадки «девять на девять». Или нокаутируют. Если через десять минут поединщики на ногах – ничья. Даже если один уже хромой, косой и залит своей кровью с ног до головы, а другой – пышет бодростью, здоровьем, порхает бабочкой и улыбается.
Зрителей не было. На стадионе находились участники и, на трибунах, члены их команд. Кстати, моя знакомя Даша тоже мелькнула несколько раз. Помахала ручкой издалека. Судя по воздушному платью – она не участвовала в «конвейере». И, судя по всему, являлась членом... членкой... хм... входила в чей-то гарем. Или они вчетвером – а там красавицы были ничуть не хуже ее – делили одного парня... Посмотрел я на этого чудо-богатыря... И понял, что даже если б я и хотел подбить клинья к красавице-Даше – мне там ничего не светит – маленькие япошки не тянут против таких высоких статных красавцев-норманнов.
Этому парню бы бородку лопаткой и островерхий шлем с наносником... А меч мужу сему не давать – бо доски он пилит дланью своею!
Наверно, и упоминать не нужно, что это был тот самый рыжеволосый амбал, который таскался за мной по всем отборочным этапам. Рояли рулят! Ну, парень, наверно, достойный – другого Даша (насколько я успел ее узнал) выбрать не могла. Даже зависть к нему, обладателю такой красоты, не ворохнулась.
Тем более – включилась «успокаивалка» – у меня девушки ничуть не хуже! К тому же, как я уже говорил... роднее, что ли.
Кстати, о шлемах... Никаких протекторов предусмотрено не было – только шлемы. Возможно, пройдя «физо», претенденты доказали, что не являются оранжерейными цветочками. С другой стороны, бойцу, способному ломать (пилить, взрывать, сгнивать, дезинтегрировать) ударом голой руки или стопы (или головы) полуторадюймовые доски, глубоко чихать на то, что его противник может отжиматься от пола много-много раз. Факт остается фактом – на отборочных соревнованиях никакой защиты, кроме шлемов, не было. При этом часть бойцов вполне спокойно и без последствий, в виде снятия с соревнований, дралась без шлемов... особенно, обладатели пышных и вычурных причесок.
Дурной пример заразителен – после третьего поединка я вышел на площадку без шлема.
До окончания отборочных соревнований я успел провести двенадцать поединков. Противники были разными. И мне приходилось напрягаться изо всех сил, чтобы адекватно оценить каждого из них до сигнала судьи о начале схватки. Пока получалось.
А вот седьмой поединок чуть не стал для меня последним на этом Турнире.
Против меня вышел... голубоволосый красавчик Такеда Икки! Ученик Джеймса Шибы! Это того, который «Шиба. Джеймс Шиба». Интуиция было дернулась, пытаясь предостеречь, но разум пренебрежительно отмахнулся – морду лица мы ему уже «чистили» совсем недавно. Не с его слабенькими ударами хвост на меня поднимать!
Лишь когда мы встали на отметки, нарисованные на досках пола, мой разум сложил два и два и взвыл дурным голосом, предупреждая об опасности.
Тамишавари! Разбивание предметов. Чтобы добраться до поединков, Такэда должен был пройти этот этап – разбить полуторадюймовую доску... Обязан был! И если он сейчас стоит передо мной, значит, смог разбить толстую деревяшку! С образом «спортсмена»-технаря, слабого физически, секс-инструктора в «Золотой перчатке» – это не вязалось совершенно!
И это означает только одно – Такэде прекрасно удалось меня одурачить... в отличие от меня, когда я пытался обмануть Рююто.
В следующий миг Темнота, недовольно позевывая, распустилась огромной бабочкой за моими плечами: «Ну, и? Чего стоим? Кого...?» Если учесть отсутствие криков от зрителей и судьи... ну, тут два варианта: либо зрители видят такое каждый день, либо «крылья» для окружающих невидимы.
Сейчас удары Такеда не шли ни в какое сравнение с тем «стыдобищем», что он демонстрировал в клубе «Золотая перчатка». Сейчас это были молнии! Выдаваемые в режиме пулеметной очереди.
Первые секунды я бесславно убе... отступал, противопоставляя запредельной скорости своего противника длинную дистанцию, оставляя на пути стремительно наступающей армии мины в виде подсечек, мощных вертушек, ударов ногами с пола в перекатах. С точки зрения победы в поединке это было неважно – судьи тут не очки начисляли, а выносили побежденного в сторону лазарета.
Такеда был сосредоточен и серьезен. Не было ни злорадства, ни хвастливого торжества «Ах, как здорово я над ним тогда поглумился! Как же мастерски я его поймал! Ха-ха-ха!»
И огромное ему за это «аригато»! Моя Темнота не сорвалась с тормозов, спровоцированная резкими эмоциями противника.
Где-то через минуту я кое-как смог войти в нужный режим и прекратил отступать. И на меня налетел ураган.
«Ураган», правда, совершил маленькую ошибку – набрал слишком высокую скорость и вошел в клинч. И этого оказалось достаточно. Все-таки, он был боксером – повисшего на тебе противника ему было бить как-то... не комильфо. А тут я, весь такой в белом, со своей «подлюченькой некошерной техникой», как ворчал про нее Кэнсэй... Да еще и совмещенной с Винь-Чунь.
Не давая Такэде отпрыгнуть и разорвать сверхкороткую дистанцию хотя бы до средней, я, не обращая внимания на бьющие меня локти (а вот удары локтями у него поставлены не были), включил «молотилку» на полную катушку, понимая, что другого шанса так его поймать уже и не представится.
Через пять секунд Такэда отлетел за край огороженной площадки и скрючился там, зажимая руками живот. Руки... руки у него будут болеть потом.
«Старик! Вот пусть для нас это будет уроком! Нас же чуть не поимели! Нас, профессиональных нагибаторов и марти сьюшек! Обманули, как ребенка! Обвели вокруг пальца! Стыдно-то как!»
«Это точно, Малыш... Только насчет нагибаторов и марти сьюшек есть у меня одно подозрение... Сдается мне, Малыш, что тут ВСЕ – нагибаторы и марти сьюшки»
«Оригинально... И какие ваши аргументы?»
«Обстоятельства знакомства с красавицей Дашей помнишь? Она была знакома с личностью Сирахамы Кенчи отнюдь не по тому, что от кого-то обо мне слышала... Как мы знакомство завязали...»
