Текст книги "Кая. Полукровка (СИ)"

Автор книги: Анна Бегун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 38 страниц)

– Главное – старайтесь выглядеть естественно, – наставляла Инга. – Можно шутить, улыбаться, тихо переговариваться между собой. О женском! Хельг, ты меня слышал?

– А он что, не при делах? – возмущённо спросил Хельг, тыкая пальцем в Оле. Я прикусила язык. Даже Хельг говорит о ней в мужском роде!

– Не смешная шутка, – ответила Нэс. – И некрасивая. Олеш, прости его. Было бы неплохо, если бы Солнце сбросило ему с небес немного мозгов!

– Всё нормально, – улыбнулась Оле, поправляя складки на юбке.

Или я ошибаюсь?

– Ладно, девочки, – объявил Хельг. – Вперёд!

Первое препятствие – главный вход – мы прошли на удивление гладко. Инга коротко изложила, для чего привела во Дворец столь юных дев, Хельг так похабно подмигнул одному из Стражников, что тот заулыбался и тут же открыл перед нами дверь. Второй пожал плечом и открыл вторую, так что мы, не стесняясь, зашли внутрь.

А там действительно было непривычно пусто. Только главный дворецкий по обыкновению стоял за кафедрой возле дверей. Со скучающим видом он осмотрел нас, записал на ходу выдуманные Ингой имена и рукой указал внутрь замка. Хотя он и не должен был узнать меня из-за иллюзии, всё равно было не по себе.

– Нэс, – прошептала я, поравнявшись с ней, – тебе не кажется, что он тоже... того? Ну, с промытыми мозгами.

– Не кажется, – отрезала она. – Я уверена в этом. Гойк всегда был немного странным, но сейчас словно успокоительных трав напился.

– Причём, больше, чем положено.

– Намного больше.

– О чём шушукаетесь, девочки? – радостно обнял нас Хельг, вклинившись посередине. – Ой, во дворце так красиво! Госпожа Ингнэсса, а вы здесь живёте?

– Не смей прикасать ко мне руками, Баландина, – холодно ответила Инга, сбрасывая его руку со своего плеча. – Ещё хоть раз позволишь себе подобное поведение с господами – уволю!

– Простите, госпожа, – пролебезил Хельг и тут же на шаг отстал.

– Здравствуй Морис. – Это Инга кивнула одному из стражей. Я тут же склонилась в поклоне средней глубины, как это делали знакомые мне слуги, а остальные псевдослужанки повторили этот жест. – Фух, пока нормально. Но до королевских палат ещё далеко.

Проблемы начались уже на месте. В покои короля мы попали тем же путём, как до этого Инга – ищейки так и не прознали о балконе. Спокойно прошествовали мимо стражи в покои королевны Милы, а оттуда, присев на корточки, чтобы не быть замеченными с улицы, попали в комнату Рю. Вот только его самого там не оказалось.

– И что теперь будем делать? – спросила Мика, отодвигая балдахин, чтобы заглянуть в кровать. – Вот это ложе так ложе. Интересно, по сколько девушек за раз здесь обслуживает наш король?

– Наш король, – ответила я холодно, – достаточно хорошо воспитан.

– Тебе-то откуда знать? – усмехнулась она. – Это они только выглядят такими всеми из себя правильными, а на самом деле... Хельг, вот скажи, если бы ты был большой шишкой, обладал властью, богатством, симпатичной мордашкой, разве ты бы не пользовался этим?

Хельг поперхнулся, а я не сдержала хохот.

– О, король бы ему обзавидовался! Да, мастер?

Он вскинул брови и внимательно на меня посмотрел. Потом тоже усмехнулся, но сказать ничего не успел: двери резко распахнулись.

У меня внутри всё похолодело: прямо передо мной, буквально в нескольких шагах стоял высокий сутулый мужчина, настолько худой, что, казалось, вот-вот рассыплется. Но он не рассыпался, а смотрел, не моргая, одним глазом. Второй был направлен в другую сторону, но почему-то мне казалось, что и тот заглядывает в чьи-то глаза. Стало зябковато, но совсем чуть-чуть: то ли это воздействие, которое не пропустил экран, то ли просто страх. Этот человек чем-то напоминал образ Смерти.

– А что это вы тут делаете? – проскрипел он, криво улыбаясь.

– Простите, вы кто? – с вызовом спросила Инга. – Я здесь провожу инструктаж для новеньких служек. Старых-то всех разогнали, кто убирать будет?

– Я – полномочное лицо короля, и очень странно, что мы с вами незнакомы... – Он медленно прошёл в комнату и начал обходить всех нас по кругу. – Очень, очень странно.

Плохое предчувствие превысило все допустимые нормы, и я боялась даже пошевелиться, чтобы не вызвать случайных подозрений. Что-то мне подсказывало: этот человек, кем бы он ни был, пытался проникнуть вглубь моего сознания, и у него не вышло.

Шаркающей походкой он обошёл Мику, внимательно рассмотрев её пальцы. Проследив его взгляд, она тут же спрятала руки за спину, однако он схватил её за локоть и дёрнул. Мика вскрикнула. Стоявшая рядом Оле сделала короткий шаг, одной рукой схватила незнакомца за шею, а другой надавила в основание головы.

Не издав ни звука, он упал на пол.

Воцарилась тишина. Только Оле пыталась оттащить в сторону потерявшего сознание мужчину.

– Хельг, помоги мне его убрать. Связать бы и спрятать куда-нибудь до лучших времён.

Я тут же побежала к кровати и, запрыгнув в неё, вытянула из большой подушки декоративный шнурок, который когда-то часто теребила. Им и связали мужика по рукам и ногам, после чего Оле с Хельгом запихнули его в огромный шкаф и заткнули рот краем шарфа.

– Приятного аппетита, – плюнул Хельг. – И вам того же и по тому же месту. Как вспомню ту тряпку, которую они в качестве кляпа нам пихали, так тошнить начинает.

– Ребят, – медленно сказала Инга. – А вам не кажется странным, что двери всё это время были открыты, но ни один страж не заглянул внутрь?

Мы переглянулись.

– Всем стоять, – тихо сказала Оле. Она задрала один из рукавов и осмотрела браслет.

– Это же, – выдохнула я, узнав в нём оружие, которое разрабатывал Джус, но Оле приложила палец к губам. Убедившись в том, что браслет настроен так, как ей надо, она медленно пошла к двери, выставив руку вперёд.

Шаг за шагом. Возле двери она остановилась и осторожно высунула голову. Осмотрелась. Вышла из комнаты и пощёлкала пальцами в воздухе.

– Идите сюда, их, кажется, превратили в чучел.

Стражи действительно стояли всё там же, но не обращали на нас никакого внимания. Более того, создавалось впечатление, словно они вообще нас не видели и не слышали.

– Прикрой меня, – бросил Хельг в сторону Оле, та кивнула.

Он снял с уха экран и всмотрелся в глаза одному из стражей.

– Их настроили реагировать только на входящих, – сказал он через некоторое время. – Сейчас нас для них как будто нет. А короля увели в тронный зал. Они настолько старательно не замечают тех, кто выходит из этой комнаты, что я еле докопался до этих воспоминаний.

– Тронный зал тут рядом, – тихо сказала я, оглядываясь: вдруг кто ещё решил проверить королевские покои? – Вдоль по коридору и направо, выйдем как раз с задней стороны.

– Так мы окажемся возле стола, – покачала головой Инга. – Если они проводят с ним беседу, то скорее всего именно там.

– Но если мы выйдем с главного входа, то, во-первых, привлечём внимание стражи, а во-вторых, будем от них слишком далеко, успеют среагировать.

Несколько секунд мы задумчиво смотрели друг другу в глаза.

– А если сверху? – предложил Хельг.

– Точно! – воскликнула Инга. Я поддержала:

– Да, с балкона! Там мы будем менее заметными.

Условившись, мы на цыпочках пошли вслед за Хельгом.

– Кая, – прошептала Мика. – Ты заставляешь меня думать самые ужасные вещи.

– Это какие например?

– Да я даже вслух это сказать боюсь! Ты будто знала про тот шнурок в подушке.

– Почему же «будто»?

– А ещё, будто знаешь, как устроен Дворец изнутри.

– И снова «будто»?

– Ещё эти слухи, будто тебя без сознания притащил в училище на руках сам король.

– Каковы же твои предположения?

– Да быть того не может...

– Не может – так не может.

Я пожала плечами и ускорилась, догоняя Хельга, который ждал нас возле выхода на хорошо знакомый мне со дня коронации балкон. Здесь тоже не оказалось никакой охраны, и мы по очереди проскользнули в тронный зал, очутившись на верхней площадке лестницы.

Инга оказалась права. Трое неизвестных сидели за столом, а напротив них был Рю. Они не ели, стол был пуст. И не говорили. Все трое неотрывно смотрели в глаза молодому королю.

Хельг жестом подозвал нас, и мы на корточках подползли к нему, собравшись в плотный круг.

– Промывают ему мозги, – прошептал он. – Все трое разом, там уже не мозги, а омлет из трёх яиц.

– Не смешно, – строго одёрнула его Инга.

– Помолчи, не до моралей сейчас. Снаружи у главного входа наверняка есть охрана. А у этих скорее всего при себе оружие. Я, правда, прихватил с собой кое-что из комнаты Его Величества...

И Хельг подбросил деревянное кольцо.

– О, эта та штука! – прошептала Оле.

– Ага. У тебя, я смотрю, для них тоже есть подарочек? – Он кивнул на браслет. – Честно говоря, впервые вижу такое, но догадываюсь...

– Девчонки, – перебила его Оле и закатала рукав покрепче. – Сейчас мы спускаемся вниз, но вы трое сидите тут за перилами и не высовывайтесь. Мы попытаемся их нейтрализовать. Если что-то пойдёт не так, поднимайтесь наверх и дуйте из Дворца. Помните, что говорила Нэс? Никакого геройства.

– А тебе, значит, геройствовать можно? – мрачно спросила Мика.

– А я всё равно труп, если они захватят власть. Так что терять нечего.

– Нас это, вообще-то, тоже касается.

– Мика! Не спорь, прошу тебя.

– Но...

Оле подалась к поисковичке и подняла указательный палец перед её лицом.

– Отвечаешь за сохранность Каи. Если вдруг что – будет на твоей совести.

– Вот я знала, что она тебе нравится.

– Она Веда, дура!

Мика секунду помолчала, а потом прошипела:

– Я, значит, дура?! Это вы идиоты, что притащили её сюда!

На этой фразе моё терпение кончилось.

– Я вам что, стул, какой-то, чтобы решать, куда меня таскать? Заткнитесь и вперёд!

Хельг усмехнулся:

– Действительно, оставайтесь здесь, а мы вдвоём попытаемся захватить их врасплох.

Мика скорчила рожу, но всем своим видом показала, что согласна остаться на вторых ролях. Ради кого и чего – не понятно, но хоть не привлекает к себе внимание. Оле в свою очередь кивнула Хельгу и следом за ним гуськом направилась вниз по лестнице.

– Теперь понятно, почему король уделяет тебе столько внимания, – прошептала Мика, выглядывая через вырез в перилах. – Использует тебя, чтобы Сады захватить.

– Мика, помолчи, – сказала Инга. – Разборки устраивать потом будете.

– Ага, когда нас будут тащить на эшафот за сокрытие предателя родины. Предупреждать надо было!

– Мика! Не ты одна тут удивлена, так что будь добра!..

Я уже собиралась спросить, о чём, собственно, речь, и что это за отношение такое, но в это мгновение Хельг выскочил из-за перил, сделал кувырок, прыжок, ещё кувырок, и, оказавшись с торца от стола, хлёстким движением руки выкинул перед собой что-то вроде электрической сети. Судя по всему, он хотел поймать в эту сеть всех троих незнакомцев, но в сеть попали только двое, буквально замерев в воздухе с перекошенными лицами. Третий не растерялся, он взял со стола пистолет и уже через мгновение раздался выстрел. Я даже не успела понять, что они достали где-то не механическое оружие, а усовершенствованное магией...

Из моей груди вырвался визг. Да, Оле с Хельгом завещали нам быть тише воды ниже травы и чуть что – бежать. Но тело не слушалось. Где-то снаружи грянул гром. Олеша, которая была уже совсем рядом со своим товарищем, стояла, выставив вперёд правую руку, а в следующее мгновение ледяная глыба полетела в сторону незнакомцев, сожрав на своём пути пулю и впечатав стрелявшего в стену. Ещё неуловимое движение пальцев – и вторая глыба впечатала в стену двух других. Двери тронного зала распахнулись, внутрь с воем вбежали стражники, но Хельг в едином порыве сорвали с ушей экраны, и те замерли, вытянувшись по стойке «смирно».

Не выдержав, я помчалась вниз по лестнице, а Мика с Ингой, помедлив, побежали следом.

– Великое Солнце, как же я испугалась! – воскликнула я, бросаясь обнимать Олешу. Она неловко развела руки в стороны, но в следующее мгновение осторожно обняла меня в ответ.

– Ребят, это было опасно, – подтвердила Мика. Она подошла к королю и внимательно осмотрела его, после чего заключила: – Омлет из трёх яиц, однозначно.

Оторвавшись от Олеши, я тоже внимательно всмотрелась в лицо Рю. Он чуть улыбался, но ни на что не реагировал. Да его только что чуть не пришпилили льдом к стене, а он смотрит в пространство и улыбается!

– С ним можно будет что-то сделать? – озабоченно спросила Инга.

– Попытаемся, – выдохнула Олеша и принялась расставлять упавшие стулья. За её спиной уродливыми фигурами безвольно висели на стене трое мужчин. Сейчас они выглядели, как настоящие гладиры со всеми их особенности. Даже зрачки открытых в ужасе, но безжизненных глаз стали овальными, напоминая о ящерицах.

Хельг кивнул:

– Я пойду приведу в чувство нескольких стражей и вытащу из темницы кого-нибудь на подмогу. Всё равно мой ресурс почти исчерпан.

Слушаясь указаниям Оле, я села по одну руку от неё, а Мика – по другую.

– Проникайте в сознание аккуратно, словно не хотите там ничего поломать, – сказала она. – Особенно это тебя касается, Кая. Без напора. Он впустит вас, его стены давно сломлены, остались одни руины. Теперь попытайтесь найти дверь в его комнату. Попросите его провести вас к себе домой. Получилось? Смотрите, здесь хаос. Полный бардак, словно прошёл ураган. Надо попытаться навести порядок. Самое сложное – это основные предметы, которые создают общий образ комнаты, их надо расставить по своим местам, но если не угадаете с местом, то предмет снова упадёт. Вы вошли в комнату? Хорошо. Видите, шкаф лежит на полу? Он больше всех занимает место и сильнее всего нарушает порядок. Его надо убрать в первую очередь. Вопрос в том, где он должен стоять.

Я всмотрелась в шкаф, и с удивлением для себя обнаружила на нём орнамент, который украшал шкаф моей спальни.

– Слева в угол у окна, – не очень уверенно произнесла я. – Поставим туда.

– Хорошо, – помедлив, сказала Оле. – Он тяжёлый, поэтому нам нужно объединить силы. Мика, не трать силы понапрасну, поднимаем вместе по моей команде. Раз, два, взяли!

Я мысленно попыталась поднять шкаф. Он дёрнулся, потом ещё раз, а на третий медленно, неуклюже встал на ножки. Ещё несколько усилий – и он сдвинулся в указанный мной угол. Несколько секунд мы просто смотрели, не упадёт ли он обратно. Но ничего не произошло.

– Нам везёт! – воскликнула Оле. – Теперь поднимем стол.

– Под окно, – на этот раз увереннее предложила я.

Стол поддался легче и тоже занял своё место. За ним следом были расставлены кровать, подвешены полки для книг и картины. Несколько предметов, впрочем, оказались не похожими на те, что стояли в моей комнате, и с ними пришлось повозиться. Но когда мебель была расставлена, Рю вдруг моргнул, и в следующее мгновение меня словно волной вынесло из его сознания. Пока мы приходили в себя, он вскочил на ноги, побежал, куда глаза глядят, но, видимо, всё ещё плохо осознавая реальность, так как тут же врезался в Ингу и потерял сознание.

Нэс простонала что-то по поводу шишки на голове, с трудом поднялась в положение сидя и озадаченно посмотрела на Рю, так и оставшемся лежать головой на её коленях.

– С ним всё в порядке? – спросила она.

Олеша уже была рядом. Присела на корточки, глубоко вздохнула и почесала подбородок.

– Надеюсь. Но пока мы всё равно ничего сделать не сможем: у меня сил не осталось, у Мики скорее всего тоже. Ты как, Мик?

– Средней паршивости, – сдавленно ответила Мика.

Я тоже подошла к Рю.

– Но ведь ему лучше?

– Думаю, да, – кивнула Оле. – Дальше дело техники. Он всё равно пока не в себе, но уже хотя бы управляет собой. Иначе бы не смог нас выставить за дверь. В прямом смысле слова.

Она усмехнулась, а я внимательно всмотрелась в её лицо. Беспокойство за Рю немного сошло на нет, вновь освободив место для сомнений. Её боевые навыки, хладнокровность, склонность к командованию, уверенное владение ментальными способностями – откуда это всё появилось? Взяв свою соседку за руку, я отошла немного в сторону и задала вопрос, который весь день вертелся на языке:

– Что ты такое?

– Что? – нахмурилась Олеша в ответ.

– Что ты такое?

– И правда, – усмехнулась вдруг проходящая мимо Мика. – Мне тоже интересно. Покажи своё истинное личико.

– Давай дома, – сказала Оле, с сомнением глядя на короля.

Я покачала головой.

– Нет уж, давай здесь и сейчас. Я уже не уверена, что с тобой можно оставаться в одной комнате наедине.

– А что, – прыснула Мика, – боишься, что соседка тебя изнасилует?

– Мика, – я строго её оборвала. – Мне не до шуток. Я серьёзно.

– Так и я тоже. – Мика стёрла с лица улыбку, но, не сдержавшись, снова прыснула. – Ну же, Оле, что тебя останавливает?

Моя соседка шумно втянула носом воздух и кивнула на всё ещё лежащего без сознания Рю.

– Не при нём, – коротко ответила она.

Поисковичка махнула рукой.

– Успокойся. Таких, как мы, уже давно никто не преследует. Разве тебе это ещё не очевидно?

– Да дело не в этом, – прошипела Оле в ответ. – Он же, если узнает, мне голову оторвёт. И уж точно позаботится о том, чтобы в училище узнали.

На этот раз Мика расхохоталась в голос, да так, что на глазах выступили слёзы. В поисках поддержки я взглянула на Ингу, но та, поглаживая лежащую на коленях голову Рю, с таким же недоумением переводила взгляд с Мики на Оле и обратно.

– О, Глад великий! – воскликнула Мика. – Да в училище всё знали с того момента, как ты порог переступила!

– Не об этом, – с нажимом прошипела Оле и повернулась ко мне: – Давай вернёмся домой, и я всё тебе расскажу.

Я медленно покачала головой, глядя ей прямо в глаза. Не хочет по-хорошему, будем по-плохому. И, приблизившись к ней вплотную, прошептала:

– Нет, Оле. Расскажи сейчас. Инга мне друг. Мика и без того в курсе, как я вижу. Поэтому – сейчас.

Чуть сощурилась и попыталась заглянуть глубже, строже, как настоящая ведьма. Но Оле спокойно встретила мой взгляд. Она даже не изменилась в лице, только облизнула пересохшие губы.

– Прости, со мной это не сработает.

Двери тронного зала распахнулись, и внутрь вбежали пришедшие в себя стражники. Я несколько мгновений наблюдала за ними, но Оле вдруг взяла меня за плечи и развернула к себе.

– Всё-таки дома. Тут сейчас такой переполох будет – не до разговоров.

– Идите, я разберусь! – крикнула Инга, жестами подзывая стражников к себе.

– Может, тебе помочь чем? – спросила я, но она помотала головой.

– Сейчас придёт Хельг, он всё-таки второе лицо в королевстве, да и помощь приведёт. Разберёмся.

Руки Оле разжались на моих плечах и медленно опали.

– Идём, – Мика подошла к нам и, остановившись возле моей соседки, заговорщицки ей подмигнула: – Не советую тебе с ней... того самого, – поисковичка в неопределённом жесте покрутила ладонями. – Она сильнее тебя. Под каблуком окажешься. Чуть подучишь её – и всё, такие приёмы уже не сработают.

Оле криво улыбнулась в ответ:

– Не обольщайся, с тобой лучше не будет.

В приступе внезапного раздражения я отпихнула её от себя и вскинула напряжённые руки:

– Так, молчать обе! И пока не объясните мне, в чём дело, даже не думайте разговаривать!

Мика скривилась, бросила, на этот раз в мою сторону:

– А ты с ней поосторожнее всё-таки. Она и правда изнасиловать может, – и пошла на выход.

Я спешно кивнула знакомому стражнику:

– Привет, Глен. Тут уже всё в порядке, Инга всё объяснит и даст инструкции. А это, – добавила я, проследив вопросительный взгляд стражника в сторону Мики, – с нами.

Потом вздохнула и строго поглядела на Оле.

– Сейчас же идём домой, и ты мне всё объяснишь. Про это «того самого» – тоже!

Глава 24

Вышли из Дворца без проблем. Хельг успел выпустить посаженных под три замка придворных гладиров (и почему я никогда ничего о них не знала?), которые то здесь, то там приводили в порядок стражу. Время от времени кто-нибудь из знакомых придворных здоровался с нами, и никто ни о чём не спрашивал.

– Кая-я, – протянула Мика после того, как я раскланялась со страшим поваром. В те дни, когда мы с Рю оставались во Дворце, он нередко приносил нам ужин прямо в комнату. – Ты что, серьёзно знакома с королём?

Оле хмыкнула:

– Тоже мне, достижение. Больше проблем от этого знакомства.

– Эй! Между прочим, ты не знаешь, а это он, – подчеркнула я, – организовал мне поток клиентов, чтобы нам было на что жить в доме, который он же для меня сохранил?

– Моего заработка нам вполне хватило бы на двоих.

– А если бы он не помог мне с учёбой, я бы не поступила в училище.

– И не познакомилась бы с Элей.

– Кстати, да! Хорошая девчонка, вообще-то.

– Которая чуть не лишила тебя книги, из-за которой тебя чуть не отчислили, и из-за которой...

Оле осеклась и нахмурилась.

– Олеш, – я положила ладонь ей на плечо. – Ты про тот случай с приворотным зельем? Да ладно тебе, не обижайся. Я уже поняла, что была не права, и впредь не буду его использовать без согласия.

– Да причём тут это, оно всё равно досталось Дину, да ещё и помогло в лечении.

– Я про вечер с Джусом...

Теперь уже осеклась я, невовремя сообразив, что ляпнула лишнего.

– Постой, что?! – Оле резко остановилась и развернулась ко мне лицом. – Так тогда был приворот?!

– Я думала, на тебя не подействовало...

Олеша подняла голову к потолку и утробно зарычала, выражая всё своё возмущение.

– Эй, а расскажите мне, о чём речь? – Мика с любопытством смотрела то на меня, то на неё. – Чувствую, что-то интересное! Постойте-ка. О-о-о-о-о!!! Кая напоила тебя приворотом? Серьёзно?

– Полуторной дозой, – тихо добавила я.

Наверное, за всю жизнь мне ни разу не довелось хохотать так, как сейчас Мика. Она согнулась пополам и, отшатнувшись к ближайшей стене, оперлась на неё. Через пару минут она со стоном соскользнула по стене спиной и, сев на корточки, прикрыла ладонями блестящее от слёз лицо.

– Теперь всё понятно, – пробормотала Оле, но пояснять ничего не стала.

– Неужели это настолько смешно? – обиженно спросила я. – Да, глупость сделала, но не до такой же степени.

Мика встала и, утирая щёки, обратилась к моей соседке:

– Ты мне потом расскажешь подробности?

Оле побелела и быстрым шагом припустила вперёд.

– Ну расскажи-и-и, – Мика трясла её за руку. – Или силой заставлю!

– Нет! – твёрдо ответила Олеша.

– Мне, кстати, тоже интересно, – я подошла к ней с другой стороны. – Куда ты тогда убежала? Вернулась под утро только, а где была – не сказала.

Моя соседка закатила глаза и пошла с такой скоростью, что я еле за ней поспевала. Как мы с Микой ни старались, вытряхнуть из неё признание, чем кончилась история с приворотом, мы так и не смогли. Зато я смогла хоть немного отвлечься от всех переживаний прошедшего дня.

Лил дождь. Сильный, отчаянный, словно в последний раз, под аккомпанемент молний и оглушающего грома. Странно было попасть под ливень среди зимы, когда уже успел лечь снег, который теперь превратился в невнятную кашу под ногами. Разговаривать, и вообще жить, было неудобно. Хотелось скорее скрыться от воды, которая пропитала насквозь всю одежду, но в то же время возвращение домой пугало. Как мне ни хотелось разобраться в происходящем, внутри меня трясло. Что именно мне предстоит узнать? Что я буду чувствовать? Смогу ли я дальше доверять своей лучшей – если не сказать единственной – подруге?

– Иди скорее в душ, – сказала Оле, закрывая дверь нашей комнаты. – Отогрейся. Потом поговорим.

– А ты не пойдёшь?

– Я... позже.

Глядя в её напряжённое лицо, я не нашлась, что ответить. Кивнула и, скинув с себя мокрый плащ прямо на пол, перешагнула через него и, схватив с крючка полотенце с ночной рубашкой, ушлёпала в мокрых ботинках в душ.

Она никогда не ходила в душ вместе со мной. Я почти никогда не замечала, как и когда она успевает мыться. То рано утром, то во время пары, то когда возвращалась домой поздним вечером. И вот, теперь тоже.

Вернувшись, я застала её умывшейся и закутавшейся в свитер и одеяло. Мокрые волосы – но не от дождя, а помытые и расчёсанные, тяжёлыми гроздьями лежали на плечах. Я попыталась ободряюще улыбнуться, но губы Оле лишь слегка дрогнули, словно в них не осталось сил на улыбку.

– Садись, – сказала она тихо. Но когда я собралась было залезть на её кровать, чтобы поговорить по душам, как раньше, плечом к плечу, он одёрнула меня: – Нет, не сюда. Садись на свою кровать.

– Ты меня боишься, что ли? – я попыталась пошутить. – Не думаю, что после всего, что между нами было, ты меня настолько сильно сможешь разозлить.

– Это мы ещё посмотрим, – вяло улыбнулась она. Дождалась, пока я сяду поудобнее и добавила: – А теперь закрой глаза и досчитай до десяти. Можно вслух. Потом открывай глаза.

Я послушалась. Закрыла глаза, уткнувшись лбом в колени и громко, чётко сосчитала от одного до десяти. А когда открыла глаза... закрыла их снова. Потёрла. Открыла. И усмехнулась:

– Так и знала...

Передо мной сидел парень с длинным узким лицом и пепельными волосами. Глаза раскосые, странного, непривычного цвета – бледно-фиолетового с синим оттенком, а зрачок чуть сплюснут по бокам. Издалека это было почти незаметно, но ощущение, что с глазами что-то не в порядке, создавало. Уши длинные, красивые, в одном из которых висела цепочка, одним концом прикреплённая к верхней части, другим – к нижней. Он кутался в свитер и шмыгал носом.

– Опять заболел, – вздохнул Гард из рода Ума. – Когда уже зима кончится?

– Она только началась...

В пронзительной тишине слышно было только как дождь барабанит в окна, да где-то вдалеке кто-то вдруг рассмеялся.

– Над нами смеются, наверное, – неловко пошутила я. – Потому что сидим тут порознь, как неродные, и молчим. Теперь-то мне можно сесть к тебе поближе?

Оле... нет, не Оле. Гард. Он улыбнулся, на этот раз смелее, и кивнул.

– Если не боишься.

– Чего мне тебя бояться. – Я взяла из ящика стола свою Книгу и, забравшись к нему под одеяло, открыла её на одной из последних страниц. Лёгкое движение карандашом – и перед нами появился волшебный огонёк. Хлопнула в ладоши – и лампа погасла, оставив нас в полумраке. – Здорово, да? Там совсем не сложные инструкции, меня Майк научил... Да, я ж тебе не рассказала про Майка! Помнишь, в Молотушки приезжал маг из училища? Он ещё меня про болезни расспрашивал...

– Помню Майка, да, – кивнул Гард. – Ты ведь из-за него с постели потом встать не могла.

– Было дело, – усмехнулась я. – Вот он – страшный человек, между прочим! А в тебе что страшного? Мы ж с тобой уже полгода под одной крышей. И этого у меня уже никто не отнимет.

Я прижалась к его плечу и ощутила, как спокойствие окутало меня с ног до головы. То спокойствие, которое всегда приносила мне Олеша. Что бы ни происходило, каждый раз она оказывалась рядом, заглядывала в глаза и говорила, что мы со всем разберёмся. И я верила. Ах, черти! Теперь-то яснее ясного, что всё это – воздействие. Она, то есть он, вторгался в моё сознание, чтобы вернуть в сердце покой, чтобы снять боль, чтобы оградить от ошибок. Подумать только, он всё это время терпеливо выслушивал про Рю и про Дина, и про Уму... Ой. Мама дорогая, я ему рассказывала о своих чувствах к нему же!

Кровь прилила к щекам, и я порадовалась, что он не видел моего лица.

– Ты расстроена? – спросил он. И голос его уже не был женским. Он был низким, бархатным, и тоже обдавал спокойствием.

– Да, – честно ответила я. – Расстроена. Ты мне всё это время врала... врал. И даже после карнавала не признался. Если б ты только знал, как мне хотелось, чтобы Ума оказался не просто случайно встречным. Чтобы он оказался не просто волшебным сном... Слушай, – я выпрямилась, посмотрев ему в глаза, – а как ты делал все эти штуки с растениями?

Он в ответ постучал пальцем по виску.

– Ментальность. Я убеждал цветок, что сейчас день, и солнце, и что время идёт в несколько раз быстрее. У растений очень простое сознание, им легко управлять. Знаешь, мы ведь там, в Садах, даже дома не строим в привычном вам понимании. Мы говорим растениям, как им расти. Наши дома – это по сути живая изгородь из разных деревьев, кустов и вьюнов. А вместо строителей у нас садовники. Раз в год мы вызываем человека, который в течение нескольких дней успевает «пообщаться» с каждым растением, из которого состоит дом, и при необходимости корректирует направление или интенсивность их роста.

Я удивлённо присвистнула и снова откинулась к стене. Он привстал, чтобы сесть удобнее, и кровь ударила мне в виски от мысли, что он может сейчас поднять руку и положить её мне на плечи. Но он этого не сделал, только подтянул к себе ноги и задумчиво уставился на свои руки. С досады я слегка прикусила губу, но в то же время поймала себя на облегчении. С одной стороны он – таинственный биолог с волшебными руками, с другой – моя лучшая подруга...

– Скажи, – сказала я через некоторое время. – Тогда, на карнавале. Почему ты так себя вёл?

– М-м? – он удивлённо поднял глаза. – Как – так?

– Как последний засранец! Я тебя тогда как увидела, так меня чуть не стошнило. Девчонки к тебе так липли, что становилось мерзко.

Он усмехнулся и собрался было ответить, но я его перебила:

– А потом пристал ко мне с поцелуем, заставил стащить у Коменданта фотокнигу...

– Это не так-то просто объяснить...

– Не просто?! А меня могли после этого исключить вообще!

– Так ведь я тебя потом оттуда и вытащил. Почему, думаешь, Коменданту поплохело? Я ж не знал, что на него воздействовать нельзя.

– Значит, из-за тебя меня ещё и на дознание вызвали?!

– Подожди, – он взял меня за руки. Олеша это делала часто, но почему-то теперь это прикосновение меня смутило. – Послушай. Давай я расскажу тебе всё с самого начала.

***

Я родился в семье рода Ума. Нетрудно догадаться, что имя рода связано со словом «ум», хотя как именно – никому не известно. В нашем роду издавна было много учителей, и когда-то они держали свою школу, в которую ехали отовсюду, чтобы получить лучшее образование. Но со временем род растёкся по всей стране, в школу стали принимать учителей из других родов, и в конце концов остался только мой отец. Это значит, что он – последний прямой потомок, сохранивший имя нашего рода и имеющий право на владение обширными землями рода. Остальные – родственники по линии матери, а также родственники, не являющиеся прямой мужской линией, таких прав не имеют. Некоторые прав лишились, переметнувшись в другой род, другие были осуждены как предатели родины и сосланы в Пещеры. Да, многие семьи оказались под опалой, и наша – в том числе.

Казалось бы, ничего страшного. У отца было два сына: я и мой старший брат, Рой – без наследников семья не останется. Но брат мой однажды уехал – и не вернулся, только записку оставил, чтобы его не искали и не переживали за него. Когда отец заболел, я остался один. Уже готовился вступить в наследство, но незадолго до смерти отец признался, что я – полукровка. Это значит, что моя мать – человек. Как так вышло, он объяснять не стал. Можно считать, что мне повезло: несмотря на то, что под суд вели всех, кто хоть сколько-то подозревался в отношениях с человеками, меня обошли стороной. Если бы случилось наоборот, что мать – гладир, а отец – человек, то кто знает, что со мной было бы. Дело в том, что типичный гладирский череп и некоторые особенности внешности передаются только от отца.