Текст книги "Кая. Полукровка (СИ)"

Автор книги: Анна Бегун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

Он уже начал прикидывать, сколько ему понадобится таких идеальных писак, когда дверь открылась, уже без стука.

– До тебя всё равно не достучишься, – сказала Инга, входя в покои короля. – Так что извини, что без разрешения.

Она обняла Рю за плечи и заглянула в бумаги:

– Работаешь?

Да кто ей позволил так себя вести?! Входить без стука к королю, и ещё так нагло его обнимать!

Рю убрал с себя её руки и, развернув стул на девяносто градусов, посмотрел Инге в глаза:

– А если бы я был не один?

Та фыркнула и, сев на стол, взяла в руки недописанное письмо.

– Я бы слышала. Девка у тебя шумная больно. Нехорошо, Рю! Ты же король!

– Тебя это не касается, – он забрал из её рук бумагу и сложил в одну из стопок. – Уже давно, между прочим.

– Ну, что изменилось вдруг? – Инга наклонилась, приблизив к нему взгляд. – Это из-за смерти отца? Мы же не ссорились даже.

– Причём тут папина смерть? – буркнул Рю, сложив руки на груди и нахмурившись. – Не понимаю. Наши отношения – это наши отношения.

– Да притом! – Инга выгнула брови и вскинула руки. – В последний раз всё было прекрасно! И вечер, и постель, мы пообщались, посмеялись. Всё не то что как обычно – лучше, чем обычно! Потом ты получаешь известие о смерти отца – и всё. Прости, мы больше не можем быть вместе. Вот как?! Как не можем-то?!

Рю вздохнул и с тяжёлым сердцем посмотрел на кипу недоделанной работы. Давно перевалило заполночь, а закончить надо было к утру. Он даже не позвонил сегодня Кае... Как она? Разобралась ли с химией?..

– Нэс, – сказал он, мягко, и в то же время смело глядя ей в глаза. – Прости. Тот раз был ошибкой, мы не должны были встречаться. Уже тогда я должен был поставить точку. Но не смог. Отец тут не причём. Дело только во мне и моих чувствах. Всё.

Инга тяжело вздохнула.

– Королю вредно быть таким чувствительным, – заметила она. – Когда-нибудь эта чувствительность тебя погубит.

Она соскочила со стола, наклонившись, чмокнула Рю в щёку и вышла из комнаты. Тот облегчённо выдохнул и, с тоской посмотрев на связующий шар, продолжил работу.

Слова Инги же оказались пророческими. Но об этом он узнал ещё очень нескоро.

Глава 4

Искать Книгу приходилось в тусклом свете фонарей. Здесь, на территории училища, всё сделано по последнему слову магии, но даже его оказалось недостаточно, и Оле вызвалась сбегать домой за лампой. Ходить по парку со здоровенным светящимся шаром – так себе затея, но если работать в паре, то можно даже заглядывать в разные щели и даже в пруд.

То ли темнота была тому причиной, то ли усталость, то ли ошибка поисковички, но целый час попыток найти Книгу не дал ровным счётом никакого результата. Книги не было ни на земле, ни под начавшими подгнивать листьями, ни на деревьях, ни даже в пруду, освещать который – та ещё песня.

– Может, её где-то закопали? – задумчиво произнесла Оле, когда мы упали на скамейку перевести дух.

– Или всё-таки поисковичка ошиблась. Она говорила, прибор не точен. Насколько не точен? Сто метров, триста, километр?

– Пойду поищу признаки рытья, – вздохнула Оле и действительно пошла искать на участках земли, взбивая ногами листья.

Я подняла глаза к небу. Оно было ещё не чёрным, лучи Великого Солнца ещё слегка касались его, добавляя нотки бирюзы. Если Книга всё же здесь... где мы забыли посмотреть? Медленно я обвела взглядом деревья вокруг, скамейки, пруд с медленно плывущими по нему уточками...

Тут моё внимание привлекла стая птиц. Они летели высоко, видимо, спасаясь от надвигающегося на королевство холод. Летят к суровому лесу – и дальше, за озеро Маллею, говорят, там никогда не бывает зимы. Стая пересекла небесный свод и скрылась за крышей беседки из белого гладкого камня...

– Оле! – вскрикнула я, подскакивая на ноги. – Там что-то есть!

– Что? – подняла она глаза от земли и, сделав несколько шагов, положила лампу на скамью, чтобы та не слепила глаза. – Где?

Я подбежала к беседке, но что-то смутно напоминающее знакомый корешок, лежало слишком глубоко, и потому сразу скрылось из виду. Показала пальцем наверх. Оле прищурилась, медленно подходя ближе.

– Слу-у-ушай, – протянула она, – а ведь похоже. Надо что-нибудь подтащить.

– Скамейку? – предложила я.

Олеша подошла к ближайшей из них и попробовала сдвинуть – та поддалась. Тогда она принялась подтаскивать её, поочерёдно двигая то с одной, то с другой стороны. Я бросилась на помощь, но Оле махнула на меня рукой:

– Я сама, ты лампу неси.

– Л-ладно, – неуверенно протянула я, всё ещё глядя, как подруга упорно тащит скамью. Сбегала за лампой, положила её на скамейку и всё-таки схватилась за второй край скамьи. Он поддавался тяжело. Явно тяжелее, чем Оле... Откуда в ней такая силища?

Та встала и, уткнув кулаки в бока, строго на меня глянула.

– Я сама, – спокойно, но твёрдо повторила она.

Решила послушаться. А то знаю я, как глянет – так аж трясти начинает.

Наконец, скамейка оказалась на нужном месте. Оле со своим ростом без проблем достала забытую на крыше вещь и радостно вскрикнула.

– Это она! Великое Солнце, всё-таки она...

Я облегчённо выдохнула и приняла из её рук Книгу. Не возвращая скамью на место, просто сели на неё и в свете лампы стали разглядывать.

– И откуда она здесь взялась? – задала Оле вертящийся у нас обеих на языке вопрос.

– Мика предположила, что я кому-то очень не понравилась... – вздохнула я. – Знать бы ещё, кому и чем.

Открыла книгу: и правда моя. Подпись моя, работы мои. Всё на месте, как было. Только немного отсырели страницы, но на функциональности это не сказывается. Оле подпёрла рукой подбородок.

– Когда, говоришь, она пропала?

– После урока по языку магии, – снова припомнила я. – Помнишь, ты уже пошла в коридор, и там ждала, а я к учителю подходила. Когда вернулась на своё место за сумкой, то Книги на столе не было.

– Хорошо, что вспомнила, хоть круг подозреваемых сужается.

– Это точно, – я вздохнула. – И ведь никак не могла вспомнить, а как Мика спросила – сразу в памяти всплыло. Она на меня так строго посмотрела, мне аж страшно стало. От страха, видимо, и вспомнила.

Я рассмеялась, но Оле не разделила моего веселья. Она несколько секунд внимательно меня разглядывала, а потом отвернулась, задумчиво уставившись вдаль.

– Мика, значит, – протянула она.

– Ага. Ты не смотри, что она бука такая. На самом деле хорошая девчонка.

Я пролистала ещё несколько страниц, вспоминая, что из выполненных работ ещё не сдано, как вдруг застыла.

– Ты чего? – обернулась Оле, когда молчание затянулось.

– Здесь история, – непослушными губами ответила я. – Написана чернилами.

Нахмурившись, Олеша выдернула из моих рук книгу и внимательно всмотрелась в записи. Внезапный порыв ветра поднял в воздух листву, закручивая её в танце. Я пошарилась в карманах, надеясь отыскать специальный карандаш, но нашла только обычный. Оле отсутствие карандаша не смутило. Она облизнула указательный палец и провела им вдоль страницы.

– Так тоже можно, – сказала она, внимательно наблюдая за происходящим.

Я вылупила глаза. Небольшое пространство в нескольких сантиметрах над книгой сначала начало мерцать, потом наполнилось тусклым светом, который постепенно собирался в буквы, пока не превратился во вполне явную надпись.

Надпись начала вертеться вокруг свой оси, объявляя всем:

«Расстанься с сама-знаешь-кем, иначе будет хуже.

Знай своё место, «Прекрасная».»

***

Хотя мы предпочитали встречаться в тихой атмосфере моего дома, иногда, если Рю был особенно занят (а последнее время это происходило всё чаще), я сама забегала к нему в гости. Охрану, видимо, чётко проинструктировали на мой счёт, и никто даже имени не спрашивал, а порой бывало, что из ниоткуда появлялся кто-то из придворных и сопровождал меня в нужную комнату. Да уж, попробуй найди человека, если он может находиться в одной из сотни комнат. Или больше? Да сколько вообще может быть комнат во дворце?.. Надо будет спросить.

В этот раз мы сидели в его спальне, забравшись поглубже в огромную кровать. Интересно, после таких кроватей Рю не испытывал приступов клаустрофобии в моей спальне? Впрочем, кровать была задёрнута палантином, и мы словно находились в маленькой уютной комнатке с мягким полом и слабым фиолетовым освещением. Встав на колени, я накинула на голое тело лёгкий халатик, который ждал этого момента на самом краю, и подлезла под руку Рю.

– Книга тут не просто так валяется, – заявила я, доставая её из-под подушки. – Хочу тебе кое-что показать.

– М-м-м, – протянул он, заинтересованно разглядывая страницы и крепче прижимая меня к себе. – Хочешь похвастаться своей магией? Давай, магия – это интересно!

Карандаш для историй я верёвочкой привязала к корешку. Не хотелось больше оказаться в ситуации, когда Книга есть, а историю не запустить. Хотя Оле и показала мне неожиданный способ сделать это, подсмотренный у одного рассеянного учителя, но всё равно, лучше иметь, чем не иметь. Вдруг мне срочно потребуется магия? А карандаша нет. Плохо.

В общем, я открыла историю, написанную чернилами, что, само собой, сразу привлекло внимание Рю.

– А почему здесь пером? – не удержался он от вопроса.

Я подняла указательный палец, призывая его к молчанию.

– Потом объясню. Сначала посмотри, что делает эта страница, – и специальным росчерком запустила историю.

Она была написана без единой ошибки, без помарок. Сразу, пером, на чистовую. Кто бы не был её создателем, он явно был подготовлен, и от этого становилось ещё более жутко.

Через несколько мгновений над книгой закружилась зеленоватая надпись. Для меня в ней уже не было ничего интересного, и я с любопытством следила за реакцией Рю. Его брови медленно поползли вверх. Несколько секунд он просто рассматривал магическое представление, потом протянул руку, которая прошла сквозь буквы, нисколько не помешав им крутиться. Наконец, он оторвался от спинки кровати и, скрестив ноги, сел с самым озадаченным видом.

– И что это значит? – спросил он в итоге.

– Вот я хотела тебя о том же спросить. Есть идеи?

Он подпёр рукой подбородок и постучал пальцами по губам.

– Не особо, – вздохнул Рю. – Очевидно, кого-то не устроил твой выбор.

Усмехнувшись, он бухнулся на живот так, что голова оказалась у меня на коленях и, крепко сжав их, промычал:

– Ничего они не понимают просто. Я прекрасен, и твоей репутации никакого вреда не нанесу! Можешь не расставаться с сама-знаешь-кем.

Я подняла глаза к потолку и покачала головой. Иногда мне казалось, что в нём уживаются две совершенно разные личности: одна – предельно собранная и ответственная, а вторая – ветреная и беспомощная. То он несколько суток почти без сна разбирается с тем, как выстроить торговые отношения между разными концами страны, то серди ночи перелезает через забор в Магучку. Естественно, попадается (ха, магический барьер – незамеченным не проскочишь!), пытается дать взятку сварливому дворнику, тот его метлой через всю территорию гонит к ректору, в общем... Когда он со смехом мне всё это рассказывал, я только мысленно накрывала лицо ладонью, дескать, мы не знакомы, первый раз его вижу.

И вот сейчас – что это за поведение?

– Вообще-то, твоей девушке недвусмысленно угрожают, – заметила я, закрывая книгу. Надпись продолжала над ней вертеться. – И, судя по всему, ты в этой истории играешь не последнюю роль. Нет вариантов, кто бы это мог быть?

Он исподлобья глянул на меня, не поднимая головы, и снова отвернулся.

– Откуда ж мне знать, я в вашей тюрьме вообще ни с кем не знаком.

– Да никак врёшь? – сощурилась я, пытаясь насильно развернуть его к себе. Он крепко обхватил меня за ноги и зарылся в них носом. – А ну говори, чего ты там думаешь?

Несколько мгновений он ещё прятался, потом приподнялся на локтях:

– Правда, Кай, я не знаю, – спокойно и серьёзно выдал Рю. – Если что придёт в голову, скажу, ладно? Только ты сообщай мне сразу, если что-то произойдёт. Шар носи с собой. Беспокоит меня это всё...

И снова: словно рычажок на магическом приборе дёрнули, так резко он сменил и тон, и настроение... Может, его стоит показать врачу? Такому, который, так скажем, по душевным болезням...

– Надо идти, – вдруг сказал он. – Время.

Я разочарованно застонала.

– Как, уже? Но мы же не виделись почти неделю!

Он резко встал и раздвинул шторы палантина, от чего кровать залило светом Великого Солнца, льющимся в огромные окна. И тут же начал натягивать голубоватые штаны свободного кроя.

– Прости, моя хорошая, – ответил он, быстро зашнуровывая пояс. – У меня всего полчаса осталось на тренировку, потом встреча с северными купцами, а после них ещё надо разобраться с одним спорным делом наших градоначальников...

– А сами они разобраться не могут? Без вмешательства его величества? – проворчала я, лениво расправляя свою учебную форму.

– Сами они такого наворотят в пылу спора, что всем хуже будет, – фыркнул Рю. – Ничего, потом с братом договорюсь, будет подменять меня в таких вопросах. Что-что, а перевести разговор в мирное русло он умеет.

– Почему же сегодня он этим не займётся? – продолжала я уже из вредности.

– Потому что сначала мне самому надо определиться со своей позицией. – Он закончил одеваться, вздохнул и, крепко обняв, погладил меня по голове: – Ничего не поделаешь, я должен. Такова моя работа. Когда разгребу всё, что скопилось, станет проще.

– Должен, должен, – продолжала я ворчать, не отрываясь от его плеча. – Ты всё время говоришь: должен. Но так ведь жить невозможно! Ради кого? Ради чего? У тебя уже не лицо, а сплошной синяк.

– Не понял, какой синяк? Вроде ни с кем не дрался.

Я серьёзно взглянула на него:

– Да под глазами который! Во всю морду уже расплылся!

Он рассмеялся и, приподняв пальцем мой подбородок, коротко поцеловал в губы.

– Ты когда-нибудь видела заозёрные бои?

Заозёрными боями, как оказалось, называли особый стиль, который много лет назад был основан гладирами. Из-за их наследственной физической слабости они не могли противостоять грубой физической силе, поэтому разработали особые техники, позволяющие даже маленькому худенькому мальчику уложить на лопатки двухметрового мужика. Как пытался объяснить Рю по пути до спортивной площадки, принцип заключался в перенаправлении силы противника против него самого. Представлялось мне это слабо, да и верилось тоже с трудом.

Любопытство оказалось сильнее желания учить химию, так что я присоединилась к Рю, с трудом поспевая за его длинным торопливым шагом. Мы вышли на улицу и оказались перед довольно большой площадкой, заросшей мягкой травой, всё ещё зелёной, несмотря на глубокую осень. Здесь несколько мужчин в одинаковых голубоватых штанах и белых просторных рубахах... швыряли друг друга на землю через плечо. А чего я, спрашивается, ещё ожидала? Но больше всего меня удивило, что они в такую погоду были босиком. На них даже смотреть было холодно, несмотря на теплый плащ.

Оставив меня за невысокой оградой площадки, вдоль которой стояли скамьи, Рю тоже разулся и, размахивая руками в качестве быстрой разминки, побежал к остальным. Только я успела пристроиться на скамье и опереться на край ограждения руками, как заметила спешащую в мою сторону фигуру в голубых штанах. Сначала решила, что это Рю, но волосы были коротко стрижены, да и лицо пошире.

– Привет волшебникам! – крикнул этот человек, поднимая кулак к небу в торжественном жесте.

– Даррел? – я подняла брови, с трудом узнав старшего королевича. – Ты постригся?

Когда мы виделись последний раз, у него были романтичные кудри, обрезанные чуть ниже подбородка, а сейчас его голову покрывал ровный пушистый ёжик. Даррел провёл по нему ладонью, чуть смущённо отведя взгляд.

– Да, решил: надо менять что-то в этой жизни! Начал с причёски. Как тебе?

Он поставил локти на ограду, оказавшись совсем рядом со мной и довольно сощурился, демонстрируя шевелюру.

– Тебе идёт, – улыбнулась я. – И по какому поводу?

Даррел глубоко вдохнул, словно не решаясь начать, но потом его лицо озарилось, будто он вспомнил о самом счастливом дне его жизни. Уставился куда-то в небо, расплылся в улыбке и, помедлив ещё пару мгновений, пояснил:

– Я ж не просто так от трона отказался. Не моё это всё!

Я постаралась не выдать на лице эмоций. Ничего хорошего такое начало не предвещало, особенно для Рю.

– Что же тогда твоё? – спросила осторожно.

– Новые земли, – мечтательно протянул Даррел. – Из достоверных источников стало известно, что можно добраться до новых земель, новых народов... ты представляешь, насколько интереснее станет мир, если мы сможем путешествовать за моря и Непроходимые Горы?

Слабо улыбнувшись, я отвела взгляд. Чёрт возьми, кажется, планы Рю на помощь брата накрываются.

– Что же это за... достоверные источники?

– Нам в руки попался дневник одной женщины, которая была замужем за мореплавателем. Он нашёл путь на новую землю за морем, и в дневнике есть координаты. Жаль, только сейчас об этом узнали!.. В общем, буду собирать экспедицию и поплыву налаживать контакты с жителями других земель!

– А где сам мореплаватель? Может, пусть лучше он плавает? Отправить с ним нескольких дипломатов...

– Да можно было бы, – перебил меня Даррел. – Только вот он не вернулся из очередной экспедиции. А про своё открытие от государства скрывал, так что всплыло только вот так – из дневника.

Тут уже и мне стало любопытно.

– Почему скрывал?

– А это! – торжественно поднял Даррел указательный палец. – Государственная тайна!

Я тяжело вздохнула. Интересно, можно общаться с представителями монаршей семьи и не натыкаться на каждом шагу на государственные тайны?

– Как же Рю будет без тебя справляться? – севшим голосом спросила я, отводя взгляд. – Он рассчитывал на твою помощт хотя бы в переговорах.

– Для переговоров есть дипломаты, – махнул рукой Даррел. – Он справится. Правда, у него получится намного лучше, чем у меня. Это его чувство долга... меня им природа обделила. Поэтому я и собираюсь уплывать!

– Бессовестный! – раздался сзади женский голос. – Он и так весь зашивается, а ты даже не пытаешься помочь.

Королевич обернулся и, проигнорировав упрёк, с улыбкой взмахнул рукой:

– Привет, Нэсси! Ты тут тоже компанию составить пришла?

К нам подошла девушка в коричневом брючном костюме и тёмно-изумрудном плаще. Длинные волнистые волосы ручьями стекали по её плечам и чем-то напоминали бывшую причёску Даррела. Ухватившись за эту мысль, я внимательно посмотрела в глаза сначала незнакомки, потом королевича – и изумлённо подняла брови:

– Вы родственники?

Даррел засмеялся. Девушка смущённо улыбнулась.

– Очень далёкие, – кивнул он через несколько мгновений.

– Даже не считается, – вставила она и задумчиво посмотрела на поле, где куча парней продолжали валять друг друга на траве, отчего белые рубахи уже давно окрасились в невнятный зелёно-коричневый оттенок.

– Это Нэс, – спохватившись, пояснил Даррел. – Кстати, как раз дипломат.

– Начинающий, – улыбнулась Нэс, осмотрев меня с капюшона до ботинок. Стало неуютно, и я встала, чтобы быть с ней на одном уровне. – А вы?..

– Кая, – тут же пояснил королевич. – Кая Прекрасная.

– Какая чудная фамилия, – губы Нэс дёрнулись, и через мгновение я вдруг обнаружила, что у неё очаровательная улыбка. – Не видела тебя здесь раньше.

Только я хотела пояснить ситуацию, как тут же между нами вклинился перепрыгивающий через ограду Даррел:

– Она недавно приехала в город. Вы, наверное, просто не пересекались, Кая частенько в гости заходит. Подруга детства, сто лет знакомы.

Я закрыла распахнувшийся в изумлении рот и только озадаченно посмотрела на королевича. Знаю его не то чтобы хорошо, но мне всегда казалось, он думает, что говорит. Даже когда его речь – нескончаемый поток сознания.

Он положил руку мне на плечо и быстро крепко приобнял.

– Вы подружитесь, я уверен.

Потом он так же коротко обнял девушку и, чмокнув её в макушку, пошёл в сторону дворца:

– Приятно было встретить вас обеих! Заходите в гости, пока я ещё в городе!

После того, как королевич скрылся, мы с Нэс озадаченно посмотрели друг на друга.

– Ага, – протянула она. – Пока ещё в королевстве. Куда это его потянуло вдруг?

Я пожала плечами и села, положив голову на сложенные на ограде руки:

– Самой интересно. Говорит, государственная тайна.

– И никаких подробностей? – Нэс села рядом, сохраняя идеальную осанку и внимательно наблюдая за ходом тренировки.

– Только про дневники. Говорит, отыскали дневники какой-то жены какого-то мореплавателя...

– А, – протянула она, явно понимая, о чём речь. – Дневники. Понятно.

Мне стало обидно. Почему какая-то посторонняя девушка знает о дневниках, а мне ничего не говорят? Или Рю сам не в курсе? Может, Даррел затеял путешествие, не уведомляя об этом короля? Что за дворцовые интриги, в самом деле...

– Нэс? – неуверенно спросила я. Та повернулась ко мне, внимательно глядя поверх овальных очков. – Можно тебя спросить?

– Конечно, – она улыбнулась, и неосознанный страх перед ней куда-то исчез, словно его и не было вовсе. Теперь я видела только воспитанную обаятельную девушку с искренней улыбкой.

«Она – дипломат, – напомнила я себе. – Они и не так умеют.»

Но улыбка невольно тронула мои губы и, смущённо запнувшись, я решилась поднять волнующий меня вопрос.

– Ты хорошо знакома с Рю?

Нэс несколько мгновений колебалась с ответом, словно изучая меня.

– Да, вполне, – кивнула она наконец. – Как и со всей его семьёй. Мы же родственники, пусть и дальние.

Я понимающе покивала.

– Я сколько с Рю ни общаюсь, не могу понять, какой же он на самом деле. Сначала думала, что ветреный и весёлый, даже беззаботный, что ли. Потом эта его работа... после коронации. Когда он не спал совсем. Я ещё тогда подумала: вот, перевоспитает его это дело. Но стоило ему выйти из своего кабинета – попытался запихать в рот двадцать виноградин одновременно.

– И что, прожевал? – рассмеялась Нэс.

– Нет, пришлось несколько штук вытаскивать...

– Ну, это упражнение он давно практикует, – отсмеявшись, пояснила Нэс. – Пока ни разу не прожевал.

Я поморгала, осмысляя новость. Потом помотала головой:

– Это к чему всё – как понять, когда он серьёзен, а когда... ну, дурачится?

Нэс вздохнула и несколько секунд просто рассматривала свои руки, сложенные на коленях. Раздался дружный мужской возглас, и я, вздрогнув, перевела взгляд на тренирующихся. Они стояли в ряд и одновременно выполняли движения, назначение которых оставалось для меня тайной.

– Он всегда серьёзно, – сказала Нэс так, что я вздрогнула от неожиданности. – И виноград в рот суёт всерьёз. И с пеной у рта спорит с матерью, чтобы самому протестировать прототип крыльев. Если бы она тогда не настояла на своём, пришлось бы Даррелу занять трон...

– Настолько серьёзно? – выдохнула я.

А она неплохо его знает.

– Настолько, – кивнула Нэс с грустной полуулыбкой. – Именно потому из него и выйдет хороший король.

– Чувство долга, значит...

– И это тоже, – Нэс повернулась ко мне, и в её взгляде засверкали задорные огоньки. – Знаешь, Прекрасная, а ты мне нравишься. И эмблема на твоей жилетке мне нравится. Давай встретимся за чашечкой чая в тихом местечке? Знаю я один уютный уголок.

Я озадаченно посмотрела на нашивку, которая иногда случайно показывалась из-под полы не до конца запахнутого плаща. Если не знать, что это, она не привлекала почти никакого внимания, но...

– Тебе знакома эта эмблема? – спросила я.

– Ещё как! Покажешь мне волшебство?

... Совсем недавно люди шарахались от меня. От чёрной одежды, от строгого взгляда, и от моего дома вообще. С тех пор прошло всего три месяца, но мне казалось, что целая жизнь. «Она владеет магией!» – эта мысль магнитом стала притягивать ко мне людей. И если сначала меня радовало, что люди перестали избегать во мне ведьму, то теперь я уже не была уверена в своих чувствах.

– Конечно, покажу, – я улыбнулась.

Среди смешанных чувств по отношению к новой знакомой победила симпатия.

И, наверное, любопытство.

***

Гард сидел за письменным столом и ломал голову над очередной практической работой. Всё же написал правильно, формулы проверил, магию в карандаш пустил, а тот – не шелохнётся. К утру этот карандаш должен уметь сам рисовать ровный квадрат.

Услышав скрип дверных петель, он положил магический карандаш на стол и выпрямился. В тени на пороге стояла замотанная в два полотенца Кая: одно на голове, другое закрывало тело. Она повесила на крючок мешок со своей одеждой, скинула тапки и прошла в центр комнаты, где садящееся Солнце заливало её оранжевым светом последних лучей.

Гард почувствовал, как лёгкая дрожь наполнила его тело, и попытался отвести взгляд, но не смог... Кая скинула с себя полотенце, оставив его на постели и, выгнувшись в спине, наклонилась вперёд, вытирая вторым полотенцем волосы. Она не смотрела на Гарда, но он видел яблоки раскрасневшихся щёк, чёрные намокшие ресницы... Нет, не впервые доводилось ему лицезреть её в таком виде, но сейчас, в тишине и полумраке, в густом закатном свете она была ещё грациознее, и ещё прекраснее. Стук сердца наполнил сначала его грудь, потом постепенно стал растекаться по всему телу, пока не заполнил его целиком.

«Нет... – мысленно сказал он сам себе. – Нет!.. Не смотри так на неё...»

Кая резким движением вскинула голову, так что волосы взметнулись вверх и упали её на плечи. Затем она надела длинную рубашку, до колен и ещё пару минут смотрела на своё отражение в маленьком зеркале на стене. А Гард не мог оторвать глаз. Когда наконец она скрылась за дверью туалетной комнаты, он на пару секунд закрыл лицо ладонями, а потом со стоном положил голову на стол.

«Когда я успел её полюбить?.. – спрашивал он себя, но ответа не находил. – И любовь ли это? А если нет, то что тогда?..»

Она вернулась в комнату серьёзная и задумчивая. Села на свою кровать, не зажигая света, и уставилась в одну точку. Только теперь Гард заметил, что и сам уже едва отличает записи на страницах Книги, хоть стол и находился под самым окном. Он вздохнул, отложил карандаш, и сел рядом с соседкой.

– У тебя всё хорошо? – спросил он.

Кая покачала головой, но глаза её были устремлены в никуда.

– Не очень заметно, – как можно мягче заметил Гард. Где она была? Да, у короля... Опять он её расстроил.

Гард сжал кулаки, но промолчал, ожидая, когда она заговорит сама.

– Скажи... – надломленным голосом спросила она через минуту. – Я сильно безответственная?

– Не понял, – он нахмурился. – с чего вдруг такие мысли?

– Я была у Рю... – Гард кивнул. – Мы не виделись неделю, но он снова быстро ушёл. Дела, понимаешь! Дела... А как же я?.. Может, я эгоистка?..

Она бросила на него короткий взгляд уже ставших влажными глаз. Нет, только не слёзы! Гард не мог их терпеть. Не мог смириться. В панике он начал искать слова, чтобы только предотвратить неотвратимое и, как всегда, опоздал...

– Он постоянно чего-то кому-то должен! – воскликнула Кая, всплеснув руками, и подняла глаза к потолку, словно призывая подошедшие слёзы пролиться обратно. – Своим заместителям, министрам, торговцам, просителям – всем! И, знаешь, чего я боюсь? Что если я буду его женой, то тоже стану всем должна. А в это болото я возвращаться не хочу. Когда никого не интересуют твои чувства, твоё состояние, твои желания, в конце концов! Есть только обязанности и долг. Да, ещё уважение, авторитет, положение. Но я же не просила обо всём этом! Назначая на пост ведьмы, меня никто не спросил. Сказали просто: ты должна. Потому что больше некому. Кто, если не ты!

Гард сел на колени лицом к Кае и взял её за ладони. Нет, решил он наконец, настраивать её против него сейчас не подходящий момент – станет только хуже.

– Но ведь тогда ты, как никто другой, понимаешь его! – сказал он, и лицо его исказилось то ли в сочувствии, то ли от собственных переживаний. – Всё то же самое, только масштаб побольше.

Кая подняла на него глаза и вдруг улыбнулась. Со злостью, безумством, даже глаза мгновенно высохли от этой жутковатой улыбки.

– Ну да. Только я-то сбежала. И бросила всех тех, кому была должна, – она усмехнулась, – на произвол судьбы. Что, если бы Рю поступил так же? Просто сбежал бы в ночи, не оставив своего преемника, который был бы готов и обучен, и смог бы помогать всем этим... градоначальникам и главным следователям. Скрылся бы при первой возможности, оставив людей разбираться самостоятельно со всем, заранее зная, что они наворотят делов...

Гард молчал. А Кая, глядя сквозь пространство, продолжала рассуждать:

– Разница в том, что проблемы, с которыми оставила людей я, отразятся максимум на жизни одной деревни. А если так же поступит Рю... То в тартарары полетит всё королевство. Но... – она резко глубоко вдохнула. – Но ведь жизнь-то одна!.. Отдавать себя всего без остатка совершенно посторонним людям? Забыть о мечтах и желаниях? Поступиться собственными чувствами?

Голос Каи дрогнул, и она замолчала. Долго она так сидела, уставившись на руки, которые Гард нежно держал в своих, пока наконец не прошептала:

– Олешенька. Я так не смогу.

И слёзы наконец вырвались на волю.

... Гард прижимал к себе вздрагивающую девушку, а самому хотелось выть от бессилия и страстного желания сделать что-то с этим миром. Заставить новоиспечённого королька отказаться от трона или стереть ей память о нём, или убедить её в том, что он – самое злое зло, но...

Какие варианты ни приходили в голову, все они были незаконными, опасными или рискованными. Да и где ему, полукровке, взять столько ментальных сил! Кая плакала всё громче, а он всё крепче прижимал её к себе, и раскачивался вперёд-назад. Хотелось залезть ей в голову и смыть всю печаль, но где самому найти силы духа и спокойствия? Нет, так не работает...

«Знал же, – думал он. – С самого начала знал, что ничего хорошего из этого не выйдет.»

Глава 5

Перед собственной комнатой остановилась отдышаться. Слёзы не пытаются вырваться наружу, это уже хорошо. После вчерашнего концерта мне даже стыдно было перед Оле, которой часа полтора пришлось меня успокаивать. А теперь ещё и это.

Ну почему мне так не везёт?!

Сделав глубокий вдох, я постаралась спокойно зайти в комнату. Но Олеша всё равно вскочила на ноги и взволнованно подбежала ко мне.

– Всё нормально? – спросила она, хватая меня за плечи. – Он тебе ничего не сделал?

Я отрицательно покачала головой. Оле внимательно осмотрела меня, и только убедившись, что я не вру, опустила руки.

– А почему тогда смурная такая?

– Какая?.. – переспросила я и невольно рассмеялась. – Опять этот твой словарный запас! Нет, всё в порядке. Правда. Он больше не будет к тебе приставать.

Она недоверчиво повела головой:

– Ты уверена?

– Абсолютно. Цитирую дословно: «У меня к ней претензий нет.»

– Я, конечно, могла бы и сама справиться с ним, – с озадаченным видом она села на свою кровать. – Но... признаюсь, в восторге. Как у тебя это получилось?