Текст книги "Пират.Дилогия"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 38 страниц)

– Добрый ямайский ром! – достав из висевшего на стене каюты шкафчика серебряную фляжку, шкипер плеснул в кружки немного темнокоричневой жидкости с запахом паленого сахара. – За удачу!

– Еще по одной – и все, – выпив, капитан Гром напомнил приятелю о предстоящей сегодня вечером встрече в таверне «Черная голова».

– Да, помню, помню, – наполнив кружки до половины, француз убрал флягу в шкафчик. – Кстати, наши дорогие друзья – капитан Бенингхэм, Бешеный Дирк и прочие – хотят предложить нам одну рискованную авантюру.

– Авантюру? – нахмурился Андрей. – И вы, Антуан, как всегда, знаете об этом куда больше, чем я!

– Потому что французов в Нассау много, а русский – один! – потеребив бородку, рассмеялся шкипер.

– Снова вести из Веракруса? – Громов вскинул глаза, внимательно посмотрев на собеседника.

– Отнюдь, – отмахнулся тот. – Из СанАвгустина.

– Из СанАвгустина!!! – молодой человек не смог сдержать удивленный возглас – когдато, не так уж и давно, он провел в этом городе не самое лучшее время, находясь в испанском плену.

– А что вы так вздрогнули, друг мой? Бывали там?

– Довелось, – сдержанно ответил Громов. – А что?

– Ничего, – француз пожал плечами. – Просто нашим друзьям стало известно, что эскадра адмирала Ригальи, пришедшая из Кадиса в СанАвгустин еще осенью, уже месяц тому назад отправилась в Мексику… или даже в Маракайбо – похоже, там снова скопилось изрядное количество золота и серебра… СанАвгустин… – шкипер произнес название пофранцузски – СентОгюстен –…богатый город, и флота там сейчас нет! Приходи и бери, чего хочешь!

– Это вам сказали наши друзья? – скептически усмехнулся Андрей.

– Не сказали, но скажут. Уже сегодня, в таверне «Черная голова».

Капитан «Жозефины» махнул рукой:

– Пусть не обольщаются! СанАвгустин – не такая уж и легкая добыча, как им кажется. Там есть весьма опасная крепость – форт, гастилло СанМаркос!

– Думаю, они о ней знают.

– И что? Лавры Френсиса Дрейка не дают покоя?

– Скорее – алчность, – шкипер покачал головой. – Форт они хотят обойти, незаметно высадив десант в какомнибудь укромном местечке. В форте СанМаркос, полагаю, не так уж и много солдат. А помощи ждать неоткуда.

Громов покусал губы.

– Может быть, вы и правы, мон шер ами, может быть. Только вот… врываться в дома, убивать мирных жителей…

– Ну тут уж всякое может случиться, – безразлично пожал плечами француз. – Хотя чести в этом мало. Впрочем, наших славных друзей вряд ли интересует такое понятие, как честь! Кстати, есть и хорошая весть – я уже набрал девять человек для нашей затеи, дружище! С нами – одиннадцать, еще б столько же и…

– Еще Бьянка… Она вполне может стоять за штурвалом.

– Ах, мой дорогой Андрэ, я вас умоляю! – шкипер поморщился, словно от зубной боли. – Женщина на корабле, да еще у штурвала… пусть даже такая красавица, как ваша юная супруга. Боюсь, моряки не поймут. Пусть уж лучше прохаживается по палубе в своем самом красивом платье!

– Послушайте, Антуан, – едва речь зашла о возлюбленной, как Андрей вспомнилтаки ее просьбу. – Обо всем, что делается в Нассау, вы осведомлены куда больше, чем я.

Шкипер с улыбкой развел руками:

– Здесь хватает французов, я уже говорил.

– Так, может быть, вы знаете, кто их местных пиратов грабил индийские корабли? Не сейчас, а в недавнем прошлом.

– Да, были когдато лихие времена, – искатель удачи ничуть не удивился вопросу. – Лет десять назад многие местные парни хаживали и к берегам Африки, и на Мадагаскар, и в Красное море. С капитанами из Новой Англии – Фарреллом, Уэйком, Тью. Еще, дай бог памяти, был некий Уильям Уонт из Филадельфии… Ха! Да тот же Эвери, Длинный Бен! Он же у них и был в Красном море за адмирала! Отсюда, из Нассау, Бен и отправился… вернулся лет через пять, богатым, как Крез! Они взяли несколько индийских судов с богатейшей добычей, немало перепало и тогдашнему здешнему губернатору, Тротту, позже сбежавшему в Каролину. Кажется, я уже это рассказывал… не вам?

– Может, и мне, – Громов повел плечом. – Да я не оченьто вслушивался.

– Длинный Бен потом смылся в Европу, купил с несколькими моряками шлюп и отплыл в Ирландию.

– А почему в Ирландию?

– А черт его знает, может, и не в Ирландию, но так было сказано. Из отправившихся с Эвери моряков многие были ирландцами… У нас они тоже будут, пока что трое. Лаадно! – Антуан неожиданно рассмеялся. – После налета на СанАвгустин я предложу нашу идею еще нескольким надежным парням. Вдруг согласятся? Кстати, ваш земляк, плотник – он как?

– Не знаю, – честно признался Громов. – Помоему, ему и здесь хорошо – в Нассау заказов много.

– Хорошие плотники везде нужны, – француз многозначительно улыбнулся и, побарабанив пальцами по столу, кивнул на шкафчик. – Еще по одной?

– Пожалуй… давайте. За удачу в задуманном нами деле!

– За удачу! Надеюсь, испанская эскадра не вернется в СанАвгустин как раз к нашему приходу. Тото было бы весело. Сколько там кораблей?

Шкипер пожал плечами:

– Точно не знаю, но, полагаю, уж никак не меньше пары дюжин, из них штук пятьсемь фрегатов, остальные – мелкие суда, всякие там шхуны, бриги. Адмирал дон Франсиско де РигальяиАльберон – опытный флотоводец и человек, я бы сказал, весьма авантюрного склада. Месяца два назад – улучив момент между штормами – он наведался в Чарльз Таун! Правда, в город десант не высаживал, а захватил стоящие в гавани суда, многие из которых были когдато захвачены англичанами у испанцев.

– Откуда вы это знаете, мон шер ами?

– Оттуда же, откуда все здесь знают об эскадре в СанАвгустине, – рассмеялся француз. – У таких людей, как старина Бэнингхэм, Бешеный Дирк или Жозеф Китаец, в каждом крупном порту – свои надежные люди. С оказией передают весточки. Не за так, конечно.

Встреча в таверне «Черная голова» прошла в точности так, как и предвидел Антуан Шкипер. После короткого обмена любезностями пиратские главари предложили Громову принять участие в нападении на СанАвгустин, ныне оставшийся почти без прикрытия с моря.

Неплохо зная город, гавань и – самое главное – форт СанМаркос, Андрей лично разработал весь план, даже, послав к кабатчику за чернилами и бумагой, начертил схему, к которой проявили живейший интерес все участники сходки.

– Вот форт, – поясняя, капитан Гром показал на только что нарисованный им четырехугольник с выступающими ромбикамибастионами. – А вот – гавань. Если мы хотим находящиеся там суда, то… смотрите – вот сектора обстрела – здесь, у первых двух пирсов, артиллерия крепости не оставит от нас и щепок, тут вот, чуть дальше – еще можно попытаться когонибудь увезти, ну а здесь… здесь обычно только рыбацкие суденышки толкутся, хотя глубина вполне подходящая, можно даже выставить там один из наших пушечных кораблей, хотя б ту же «Жозефину» или захваченный галеон, надеюсь, вы его уже отремонтировали, уважаемый господин Бенингхэм?

– Да, он почти готов, – заверил собравшихся пиратский вожак. – Осталось коечто по мелочи… Кстати, Эндрю, не дадите ли мне на завтра своего плотника? Я ему неплохо заплачу.

– Хорошо, передам, – кивнул Громов. – Куда ему подойти?

– На «Эсмеральду», мою шхуну – а там уж на галеон.

– Ну вот, галеон еще не готов, – заворчал Жозеф Китаец, – а мы уже отправляться собрались.

– Вот послезавтра и отправимся. Завтрато пятница – кто в пятницу дела начинает?

Все моряки, а уж пираты – в особенности, всегда отличались крайними суевериями, а потому всегда носили на себе разного рода заговоренные амулеты, частенько делали щедрые подношения церквям своих конфессий, одновременно признавая авторитет различного рода предсказательниц и даже колдуний, одна из которых – весьма колоритная, полная, лет пятидесяти, мулатка в ярких одежках и с ожерельем из засушенных змеиных голов – как раз и дожидалась когото из пиратских вождей внизу, в общей зале, где все обращались со всем надлежащим почтением, смешанным с некой толикой откровенного страха. А кто их, колдуний, знает? Возьмет да и превратит в какуюнибудь жабу – запросто! Или порчу наведет. Сжечь бы такую заразу, от греха – да слишком многие ей тут обязаны, слишком многие услугами пользуются, вот как сейчас – отстав от честной компании, к мулатке тотчас же подошел Жозеф Китаец, чтото тихо сказал, и колдунья в ответ энергично кивнула, отчего объемная грудь ее заколыхалась, как море в ветреный день, а змеиные черепа на шее затряслись, словно в лихорадке.

Уходя, Громов не видел, как, обернувшись, кивнул на него Китаец, как ухмыльнулась колдунья, и в смуглой руке ее, блеснув на мгновение, исчез золотой дублон.

Уже ближе к ночи, когда Андрей возвращался домой, его неожиданно окружили нищие – облаченные в рубища белые, мулаты и негры, гдето с полдюжины человек – старик и дети.

– Ай, ай, господин! – протянув руку, прошамкал беззубым ртом какойто противный старик, чемто напоминавший незабвенного Георгия Милляра в роли БабыЯги. – Подаай денежку на пропитание. Подааай!

Остальные попрошайки запрыгали вокруг, заорали… чтото вдруг сверкнуло, клацнуло… Нож?

Кинув оборванцам мелочь, молодой человек выхватил шпагу:

– А ну пошли прочь!

Бродяги поспешно ретировались, разбежались по сторонам, будто их и не было.

– Вот такто лучше будет.

Сунув клинок в ножны, молодой человек без всяких приключений добрался домой, поужинал вместе с любимой, да, положив голову ей на колени, задремал – умаялся за день.

Бьянка нежно гладила возлюбленного по волосам… и вдруг тихонько засмеялась.

– Что такое? – Андрей приоткрыл левый глаз.

– У тебя сзади… как будто сострижена прядь. Хотя… не особо и видно.

– Да ну, – лениво потянулся Громов. – У цирюльника я только бороду подстригал. А о просьбе твоей я не забыл, исполнил – коечто про пиратов узнал.

Девушка улыбнулась:

– Спасибо, что не забыл. Расскажи!

– Ага… – хитровато щурясь, молодой человек поласкал Бьянкину грудь, пикантно круглившуюся под тонким батистом ночной сорочки. – Сначала поцелуй меня, ладно?

– Хорошо, поцелую. Только… ты что же это – одетым собрался спать?

Одежда полетела в шкаф. На пол упала сорочка… Позабыв про усталость, Андрей упивался гибким телом возлюбленной, ее стройными бедрами и нежной шелковистою кожей, ласкал обворожительную ямочку пупка… и другие, не менее пленительные и милые, ямочки, те, что на пояснице… Синие глаза юной баронессы вспыхнули нешуточной страстью, грудь ее взволнованно вздымалась, тяжелое дыхание быстро перешло в томный стон…

Их разбудили с утра, едва только взошло солнце, хотя Громов вовсе не планировал вставать нынче рано, намереваясь хорошенько выспаться перед завтрашним выходом в море.

В дверь постучал Том, хорошо хоть этот добродушный черный парень нынче не прервал интимных ласк, как обычно бывало, а всего лишь разбудил…

– Там к вам пришли, масса.

– Пришли? – молодой человек недовольно выглянул изпод одеяла. – И кто же? Шкипер или дядюшка Сэм?

– Ни тот, ни другой, сэр. Толстая черная женщина!

– Ктото?!

– Какая женщина? – тут же приподняла голову Бьянка. – Молодая?

– Я б так не сказал, госпожа. Скорей, старая, пожилая. И очень некрасивая, да.

Девушка сладко потянулась, прикрыв глаза, и с хитрецой посмотрела на Громова:

– Старая негритянка…

– Скорее, мулатка, госпожа.

– Пусть мулатка… И какие же у тебя с нею дела, милый?

– Сам хотел бы знать!

Быстро одевшись и прицепив шпагу, молодой человек спустился следом за слугой в сад, однако никого там не обнаружил.

– Она на улице, у калитки, – показал Том. – Сказала, что будет ожидать вас там.

– Ладно, посмотрим.

Выйдя на улицу, Андрей озадаченно покрутил головой, однако кроме играющих в какуюто незамысловатую игру вроде «чижа» пацанов никого не увидел.

– И где же твоя мулатка?

– Не могу знать, масса! – негр выглядел не менее обескураженным. – Только что была. И ведь сказала…

– Вы когото ищете, сэр? – один из мальцов – самый чумазый, – бросив игру, вдруг подбежал к Андрею.

– Ааа! Сын углежога! – узнал мальчишку капитан Гром. – Все такой же грязный… Так что ты хотел?

– Вас ждет одна черная дама, сэр. Здесь, неподалеку, в харчевне. Сказала, чтоб я проводил.

Громов хмыкнул:

– Ааа, ну раз сказала, тогда веди. Том, можешь быть свободным.

– Понял, сэр.

Харчевня с огромной кружкой вместо вывески располагалась примерно в двухстах шагах от особняка тетушки Марты, на первом этаже – а, скорее, в подвале – обычного двухэтажного дома, каких в Нассау – да и не только здесь – имелось множество. Узкое, вытянутое в длину помещение, старые столы со скамейками, полутьма и – никого, наверное, ввиду раннего времени. Впрочем, в дальнем углу ктото сидел, сливаясь с темной стеною.

– Она? – Андрей оглянулся к мальчишке, но того уже и след простыл.

В углу както зловеще засмеялись:

– Входи, молодой господин, присаживайся. Это я звала тебя.

– В таком случае – доброе утро, – молодой человек с усмешкой уселся напротив мулатки, в которой сразу признал вчерашнюю колдунью, что поджидала Жозефа Китайца в таверне «Черная голова».

Говорят, она и вправду раньше там была, самая настоящая черная голова – высушенная какимто индейским племенем голова негра! Была, да сплыла – то ли украл ктонибудь, то ли ктото из испанских солдат захватил в качестве экзотического трофея.

Глядя на мулатку, Громов почемуто об этой голове вспомнил… а еще вдруг появились мысли о кровавом культе вуду, какихто заговорахнаговорах и прочем… Волосыто у него – состригли, ага! А старушка интересная… правда, она както устало выглядит… изможденно даже.

– О, Великий Никто!!! – едва капитан Гром уселся, как колдунья с воплем бросилась пред ним на колени. – Отпусти меня! Пожалуйста, отпусти – я не желала тебе ничего плохого.

– А кто желал? – подавив удивление, вкрадчиво осведомился Андрей. – Жозеф Китаец?

– Он… И еще – тот, которого все зовут Бешеный Дирк.

Вздохнув, мулатка кивнула и, не вставая с колен, посмотрела на Громова, как ему показалось, с надеждой:

– Так ты отпустишь меня, могучий господин Ниоткуда?

– Пожалуй, отпущу, зачем ты мне сдалась? – почесав затылок, молодой человек решил подыграть колдунье, а заодно и вызнать коечто о своих, так сказать, друзьяхкомпаньонах, с которыми завтра предстояло отправиться в рейд.

Андрей покусал губу: ну Китаец! Ну Бешеный Дирк! С чего это они его заколдовать собрались? Хотя… можно догадаться – с чего. Конкурент! И конкурент сильный. А союзник – вынужденный, просто сообща сейчас легче.

– Так, женщина! А нука, встань, – непререкаемым тоном заявил Громов. – Точнее – сядь, где сидела!

– Да, Великий Никто, слушаюсь! – Мулатка поспешно вскочила на ноги и, глубоко кланяясь собеседнику, уселась на свое место, сложив на столе жилистые, с набухшими венами, руки с короткими, унизанными дешевыми перстнями пальцами.

– Вот такто лучше будет, – одобрительно кивнул капитан Гром. – Тебя как звать?

– Что, Великий Господин? – колдунья попрежнему смотрела на Андрея со страхом.

– Зовут как – спрашиваю!

– О, Могучий Никто, зачем тебе мое имя? Или ты всетаки решил погубить меня?

Молодой человек озадаченно потеребил бородку и, положив на стол треуголку, спросил:

– В этой чертовой таверне подают ли выпивку?

– Подают, Великий Господин. Только надо кликнуть хозяина… Я ему запретила входить.

– Так разреши! – хмыкнул Андрей. – Самато что будешь – вино или ром?

– Э… ром, да.

– Давай заказывай.

Явившийся на зов колдуньи хозяин, длинный и тощий старик с всклокоченной бородой и желтою кожей, с поклоном принес ром в больших жестяных кружках.

– Ну, вздрогнули… – Громов поднял кружку, то же самое, хрястнув змеиными головами, поспешно проделала и его колоритная собеседница.

Оба выпили, зажевали моченым горохом.

– И как же к тебе обращаться? – все же спросил Андрей.

Колдунья отозвалась неожиданно легко:

– Люди зовут Катанга…

– Катанга так Катанга… Давайка выпьем еще! Ох… хороший ром!

– Да, Могучий Никто, неплохой. Я и сама частенько посылаю сюда за выпивкой.

После второй кружки мулатка взбодрилась и совсем перестала бояться, снова попросила ее отпустить.

– Не понял? – удивился молодой человек. – Я тебя держу, что ли?

– Не ты, Великий Господин, но твой «лоа»!

– Ктокто?

– Тот, кто живет в тебе и явился ко мне сегодняшней ночью. Твой дух! – выпалила Катанга. – Он пришел… потому что я… я сама вызвала его.

Услышав такие слова, Громов усмехнулся – теперь понятно, зачем у него срезали прядь и кому все это надо!

– Твой «лоа» оказался сильнее моего, – опростав третью кружку, пояснила колдунья. – Он оседлал меня сразу, и я ничего не смогла сделать. Я была лошадью, а твой «лоа» – всадником, он загонял меня так, что я еле выжила… и сегодня придет опять… и завтра… пока не умру! Отпусти меня, Могучий Никто!

– А почему ты меня так странно называешь – Никто? – наконец поинтересовался Андрей.

– Потому что ты – Никто! Из Ниоткуда! – В темных глазах колдуньи вновь вспыхнул ужас. – Тебя нет здесь! Не должно быть никак. И все мое колдовство – бессильно, мало того – обернулась на меня саму… О, прости меня, Могучий! Я больше никогда не буду пытаться причинить тебе зло, клянусь святым Георгием – великим железным богом Огуном, и святым Иеронимом, еще именуемым повелителем грома Шанго!

– Ладно, ладно, не юродствуй!

Молодой человек покладисто махнул рукой и тут же, снова вогнав мулатку в страх, осведомился, как она узнала, что он – человек из ниоткуда, которого в этом мире быть не должно?

– Да ты не дрожи так, любезная Катанга, – лучше выпей!

– Дада… лучше выпить, ага.

– Так откуда узнала?

– От твоего «лоа»! Он явился ко мне ночью… вышел из сверкающей кареты, движимой колдовской силой – без лошадей.

– А какого цвета была карета? – быстро перебил Андрей.

– Хм… – колдунья озадаченно нахмурилась, отчего ее смуглое толстощекое лицо с широким – картошкою – носом приобрело довольнотаки забавный вид. – Кажется, синяя… Дада – синяя! С такими черными колесами, огромными стеклянными окнами и пылающими глазами – тоже из стекла! А как она рычала, о! Видать, двигалито ее злобные демоны.

Синяя карета… Громов сразу припомнил – был у него когдато синий «РеноЛоган»… Но откуда об этом может знать Катанга?! Описалато, между прочим, четко… Значит, есть чтото такое в ее колдовстве… есть…

– А, скажика, тетушка, что я должен сделать, чтоб мой… как его… дух, что ли…

– Лоа, Великий Господин, – подсказала колдунья.

– Чтоб мой лоа больше не приставал к тебе.

– Как что? Вступить с ним в связь, сказать ему! – Катанга повела плечом.

– Прямо сейчас?

– О… любезнейший Никто… – изрядно захмелевшая мулатка немного опешила и не смогла сдержать довольной улыбки. – Если тебе не трудно.

– Да не трудно… Эй, кабатчик! Тащи еще рому!

– Уже принес, господин, – подбежав, ушлый кабатчик принес объемистую бутыль черного английского стекла, заткнутую вместо пробки обглоданным кукурузным початком. – Пейте на здоровье! Нет, нет, платить не надо, это просто угощение. Друзья тетушки Катанги – мои друзья.

Махнув рукой, Громов поднял кружку:

– Ну, будем!

– Будем!

Колдунья и капитан чокнулись, выпили и – разом – хмыкнули, новая порции огненного напитка оказалась куда забористее прежней. Или это просто так показалось? На пустойто желудок. С утра.

– Так, говоришь, мой «лоа» к тебе на синем «Рено» приезжал? – подъедая горох, уточнил молодой человек, уже чувствуя, что начальная стадия алкогольного опьянения не миновала и его самого.

– Угу, на синем… на синей повозке. Без лошадей, ага!

– Ха! Без лошадей?! Да там семьдесят лошадок! Или больше… не помню уже. В общем, так, – посмотрев на мулатку, капитан Гром грозно сдвинул брови. – Я от тебя коечто узнать хочу, между прочим. Ежели спрошу – ответишь? Только честно.

– Отвечу, угу, – бросив в рот изрядную горсть гороха, Катанга громко икнула и посетовала: – Ох, и забористый же ром нынче в этой корчме! Всегда хороший был, а сейчас – еще лучше! Спрашивай, господин, о чем хочешь! Отвечу!

– Что еще ты обо мне знаешь? – молодой человек снова ожег собеседницу взглядом.

Та замотала головой:

– Больше ничего, клянусь железным богом Огуном, Великим Ме и Господом нашим Иисусом! Если желаешь, могу прямо сейчас, в подтверждение, выпустить из вен всю свою кровь.

– Не надо, – брезгливо покривил губы Андрей. – Крови только еще нам и не хватало! Лучше скажи – а как мне вернуться обратно? Ну… туда… в никуда, как ты говоришь.

– Корабль, – не задумываясь, отозвалась колдунья. – Есть проклятый корабль – и ты его знаешь.

Громов ничуть не удивился – в принципе чегото подобного он и ждал – лишь посетовал, что в прошлый раз попал кудато не туда.

– А ты пытайся, Великий Никто! – пьяно улыбнулась мулатка. – Проклятый корабль – пушка, ты – ядро… выстрел может быть и не в ту сторону.

– Еще б знать, кто канонир, – Андрей покусал губы и плеснул в кружки ром.

– А канонир – он!

Хохотнув, Катанга кивнула на небо, имея в виду непонятно кого – то ли Иисуса Христа, то ли железного бога Огуна, то ли загадочного Великого Ме.

– Понял, не дурак, – Громов азартно хлопнул в ладоши. – Что ж, спросим иначе – где мне этот проклятый корабль найти?

– Ну сейчас даже дети знают – в гавани СанАвгустина, вестимо. Там он, голубчик, и стоит… мертвый!

– Что значит – мертвый?

– Сам увидишь, Великий Господин, сам все увидишь.

– И обязательно в грозу надо? – опрокинув кружку, продолжал допытываться Андрей. – В спокойную погоду – никак?

– Никак! Гром нужен, молния – великий Шанго!

– А место? – не отставал молодой человек. – В любом можно?

– Пушке все равно, где стрелять. Главное – куда… и – в кого.

– Я так и думал… точнее – знал. Слушай, тетушка Катанга… а скажика еще…

Ничего конкретного Громов больше не добился, то ли колдунья уже была сильно пьяна, то ли не так уж хорошо и разбиралась во всей этой теме, проявляя лишь самые поверхностные знания, примерно такие же, как у самого Андрея по истории средневековой Японии, той, что до сегунов.

А «Барон Рохо» – мулатка называла его – «Большой корабль цвета крови» – ей както привиделся во сне, точнее говоря – явился. И тотчас же – буквально на следующий день – зашел в гавань Нассау. Катанга уже точно знала – это проклятый корабль, и кому надо об этом шепнула, за что поимела пару гиней и доброе к себе отношение.

– А, лаадно, – махнув на все рукой, Громов схватил кружку. – Ну что? Выпьем… бедная подружка… дряхлой юности моей!

Потом молодой человек торжественно приказал своему «лоа» больше не садиться в синий «Рено» и не ездить по ночам в 1707 год, к тетушке Катанге, особе не злобной, а вполне добропорядочной и даже, как вскоре выяснилось – хорошо знакомой с местным священником, отцом Теодором.

– Вот к нему мы сейчас и пойдем, господин Эндрю! Я племянниц своих позову: АннуМарию, Консуэлу, Летицию… Отец Теодор их любит. Вина попьем, песен попоем, потанцуем! Знаешь, как АннаМария танец змеи пляшет? О! Тебе понравится, клянусь святым Георгием и железным Огуном!

Предложение, конечно, было захватывающим. Но, на взгляд Громова, слишком уж авантюрным – какието подозрительные мулатки, танцы… А вдруг еще Бьянка узнает? Нассау – городок маленький.

Не пошел! Выпил на посошок, облобызался с колдуньей, слезно обещавшей направить все свое колдовство против громовских врагов, да отправился домой – обедать. Что и сказать, с утра росинки маковой во рту не было… если не считать моченого гороха да парытройки литров доброго ямайского рома!

Домой Андрей явился в настроении самом хорошем и добром – тянуло петь чтонибудь в стиле Боба Марли, шутить, смеяться и всехвсех любить – особливо Бьянку, обнаруженную Громовым в беседке, в саду, в обществе тетушки Марты.

– Ах, душа моя! Дай поцелую…

Бьянка смешливо отбивалась и фыркала, правда недолго – тетушка Марта проворно принесла из подвала кувшинчик красненького винца. Холодненького! Как раз хорошо – сверхуто на ром, так сказать – полирнуть.

– Ай, молодец! – глядя на Громова, смеялась квартирная хозяйка, вообщето – женщина весьма богобоязненная и строгая. – Вот и мой старик когдато так же – уйдет, бывало, с утра, по делам – вернется к обеду пьяным!

Море было спокойным, дул легкий бриз, и три дюжины пиратских судов, включая самый большой – недавно захваченный «серебряный» галеон, переименованный в «Ветер удачи», – легли в дрейф неподалеку от низкого берега и спокойно высадили десант.

– Удачи вам, парни!

Провожая своих людей, капитан Гром лично распоряжался погрузкой фальконетов, и даже двух двенадцатифунтовых пушек.

Последние весили тонну – с борта галеона на берег перевезли лошадей и телеги с импровизированными лафетами, сделанными все тем же плотником Спиридоном. Без артиллерии пираты просто не смогли б обойтись – кроме форта, город окружала крепкая каменная стена с мощными – единственными – воротами, так что пушки – даже фальконеты – здесь пришлись бы впору.

Десантом командовали Бешеный Дирк и Жозеф Китаец, Андрей взял на себя морскую часть операции, а «Бугай» Бенингхэм осуществлял общее руководство, сменив капитанский мостик галеона на корму небольшой, но юркой и проворной шхуны. План в основном составил Громов, плюс ко всему Бенингхэм присоветовал пару дельных вещей, с неприкрытым восхищением оценив задумку капитана «Жозефины» с пушками. Спиридон не подвел – изготовил лафеты вовремя, на вид они казались вполне надежными и, по всему, никак не должны были развалиться сразу после первого же выстрела.

Главное в придуманном Андреем плане, кроме внезапности нападения, составляла еще и четкая слаженность действий с суши и с моря, для чего была разработана четкая связь через эстафету. Все дело в том, что, одновременно со штурмом города с суши, где было задействовано подавляющее число людей, Громов намеревался встать на рейде у входа в гавань, наглухо закупорив все оказавшиеся там суда. Кроме «Жозефины» в таком деле задействовали бриг и две шхуны, установив на них дополнительные пушки с других кораблей.

От места высадки десанта до городских ворот было, по прикидкам Громова, около пяти километров, которые пираты – с учетом перевозки пушек – должны были пройти часа за два, если исключить все досадные случайности, вполне способные сильно задержать вторжение – типа сломавшегося колеса или оси. Для таких случаев и была предусмотрена эстафета – расставленные в прямой видимости бойцы, в чьи обязанности как раз и входила подача условных сигналов, ведь ветер вовсе не был попутным, и оставшиеся под командованием капитана Грома суда вынуждены были маневрировать, идти галсами, на что требовалось не так уж и мало времени.

Едва последняя шлюпка отчалила от борта «Жозефины», Андрей приказал ложиться на заданный курс – в гавань СанАвгустина. Маневр сей, вслед за флагманской бригантиной, проделали и другие суда, уже потерявшие из виду большую часть углубившихся в прибрежную рощу пиратов.

Меж кораблями и берегом, на мелководье, шла небольшая лодка с четырьмя гребцами и востроглазым Лесли Смитом, белобрысым юнгой, ныне отвечающим за важную часть эстафеты – парнишка должен был вовремя заметить поданный с берега сигнал и продублировать его, подняв шест с вымпелом.

Зарываясь носами в волну, суда, одно за другим, вновь сменили галсы, повернув к берегу. Громов схватил подзорную трубу, разглядев на уже оказавшейся весьма далеко лодке синий вымпел, означавший, что все идет по плану, никаких задержек нет.

Покусав губы – все жтаки волновался, – капитан перевел взгляд на мыс, за которым виднелись дома и мрачные стены крепости Святого Марка.

– Все спокойно, Антуан. Идем в гавань. Команда! Готовиться к смене галса!

Матросы ринулись к парусам, часть парусов встрепенулась, а часть, наоборот, взяли на рифы…

– Хорошо, – круто переложив штурвал, усмехнулся шкипер. – СанАвгустин… Когдато давно, у самого устья реки, здесь стоял форт Кэролен, его основали французы, гугеноты. Испанцы их выбили, форт сожгли и построили город, а затем и свой форт. Вон этот – гастилло СанМаркос. Так, говоришь, его пушки вполне способны поразить цель на рейде?

– Способны добросить ядро, – пояснил Громов. – А уж попасть – это как бог даст. Но и мы тоже не должны изображать из себя мишени и подставлять врагу борт! Будем маневрировать и под шумок попытаемся прорваться в гавань – всё, что там есть – наше.

– Прорватьсято прорвемся, – мрачно кивнул француз. – Вот как потом обратно вырваться? Не думаю, чтоб наши сумели захватить форт.

– Мы и не собираемся его захватывать, – Андрей снова приложил подзорную трубу к глазу. – Я хорошо знаю форт и уверен – дело это бесполезное и пустое. Только людей зря положим. А вот сделать вид… Вот мы и проскользнем, воспользовавшись суматохой.

– Дайто бог, дайто бог, дорогой Андре, – устало промолвил шкипер. – Надеюсь, уже очень скоро мы будем очень далеко отсюда. Ах, Франция! Скорей бы, скорей… Знаете, друг мой, я уже устал ждать. Эх, если б было в достатке людей! С дюжинойто мы не сможем управиться даже с небольшим шлюпом. А что шлюп? Вот «Жозефина» – совсем другое дело, хотя и она маловата… вот если бы под королевские лилии встал какойнибудь фрегат! Это было бы совсем другое дело, это бы оценили… впрочем, уверен, и «Жозефину» оценят. Лишь бы найти людей. Кстати, вы говорили с плотником?

– Он согласен, – Андрей улыбнулся и невольно вздрогнул, услышав донесшийся с берега долгожданный пушечный залп!

– Наши пушки! – потер ладони француз. – Ну наконецто!

– Идем в гавань. Только осторожно – нужно обогнуть по пологой дуге форт.

– Верно, там уже заметили наши паруса, – шкипер переложил штурвал и неожиданно рассмеялся. – Ну вот, сейчас начнется потеха! На берегуто они уже забегали… а по нам даже не дали предупредительный залп.

– Просто не знали, кто мы, – Андре вновь поднял подзорную трубу, которую так и не выпускал из рук. – Четыре небольших кораблика – бриг, шхуны – скорее всего, торговые, – чего нас боятьсято? А вот сейчас, когда все началось…

Бабах!!!

Пушки крепости, наконец, громыхнули, послав ядра в показавшиеся у входа в гавань суда. Выстрелили, само собой, для острастки, слишком уж велико было расстояние, да и вообще – попасть в небольшую верткую цель вряд ли было бы для тогдашней артиллерии реальным делом. Вот если бы на рейде встали фрегаты или – еще лучше – эскадра огромных и неповоротливых линейных кораблей, вот тогда бы, конечно, попали бы. Кстати, название «линейные» произошло вовсе не от слова «линия» – во время боя эти суда все жтаки выстраивались не в линию, а в колонну, а линейными их называли по такому же принципу, что и, к примеру – «линейная пехота» – не потому что сражается в линии, а потому что – главная, основная.

С капитанского мостика, всегда располагавшегося на корме корабля, как самого наиболее быстро очищающегося от порохового дыма места, вид вперед заслоняли паруса, и чтото толком разглядеть можно было только при смене галса… Вот, как сейчас, при входе в гавань…