Текст книги "Пират.Дилогия"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 38 страниц)

Сложенная из серых камней и тонких бревен таверна почемуто именовалась пофранцузски – «Флер дез Онфлер» – «Цветы Онфлера». Онфлер… Громов хорошо помнил этот маленький уютный городок в Нижней Нормандии, где когдато довелось побывать.

Столь же уютным оказалось и питейное заведение, изнутри напоминавшее корабль – всюду торчали балки, на стенах были развешаны весла и рыбацкие сети, а полку над дверью украшала изящная модель трехмачтового судна с тщательно исполненными деталями – даже видны были золотые королевские линии на выкрашенной в темноголубой цвет корме.

Андрей – сам судомоделист в прошлом – сразу же оценил высокое качество работы, человек, сделавший этот кораблик, вложил в него не только свое недюжинное мастерство, но и душу.

– Нравится? – кивнув дядюшке Сэму, поинтересовался пробежавший служка… или даже сам хозяин: среднего роста мужчина лет тридцати, блондин с приятным, несколько сухощавым лицом с резко очерченными скулами и холодным взглядом светлоголубых глаз. Небольшая, тщательно подстриженная бородка и мушкетерские усики дополняли портрет. Одет трактирщик был попростому – серая полотняная сорочка с темным бархатным жилетом и широкие матросские штаны с чулками – но носил он свое одеяние с изяществом, выдававшим истинного аристократа.

– Да, очень нравится, – искренне похвалил Громов. – Я, знаете ли, когдато и сам подобные делал.

– Понятно, – незнакомец покивал и улыбнулся. – Для церкви?

– Почему для церкви? – удивился молодой человек.

– Ну обычно в церквях такие ставят. Для того, чтоб Господь и Святая Дева уберегли от разных напастей.

– И вы тоже для церквей делали?

– Есть одна небольшая церквушка в Нормандии, на плато де Грас, рядом со славным городом Онфлером, – глаза трактирщика неожиданно затуманились. – Очень красивая, называется – НотрДам де Грас… из двадцати таких вот судов там половина – моей работы.

– Эт ву франсе? (Так вы француз?) – пофранцузски спросил Андрей.

– О, да! – мужчина скривил губы в улыбке. – Вижу, и вы знаете этот язык?

– Немножко, – поскромничал молодой человек. – Ан пе.

Давно уже стоявший рядом дядюшка Сэм, наконец, решил вмешаться:

– Этот парень – канонир, – тихо произнес он, кивая на Громова. – Утверждает, что может неплохо обращаться с орудиями.

– С какими именно? – тут же поинтересовался трактирщик.

Андрей пожал плечами:

– Со многими – двенадцать фунтов, двадцать четыре… фальконеты тоже.

– Славно, – француз потер руки и заговорщически подмигнул Громову. – Чувствую, мы с вами тут наделаем дел! На морских судах когданибудь хаживали?

– Крюйсель от брамселя отличу.

– Славно, славно… – снова повторил трактирщик. – И людьми доводилось командовать?

– Плутонгом. И даже ротой, – на всякий случай поскромничал молодой человек, не так уж и давно носивший капитанское звание.

– Я ж говорю, Эндрю – парень стоящий! – дядюшка Сэм снял шляпу и рассмеялся.

Улыбнувшись, француз покивал, не спуская с собеседника пристального, совершенно серьезного взгляда:

– Так вот вас как зовут – Андрэ. А я – Антуан. Антуан де… Впрочем, фамилия моя вам без надобности. Местные кличут меня просто – Шкипер.

– Вы и в самом деле шкипер? – поинтересовался Андрей.

Трактирщик махнул рукой:

– Увидите! Ну господа мои, прошу к столу… Как я понял, это ваша женщина? – галантно поклонившись Бьянке, Шкипер скосил глаза на скромненько мявшегося у дверей Тома. – А это – слуга. Его тоже покормят. Остановитесь, господа, у меня – на втором этаже имеются вполне приличные комнаты.

– Но… нам совершенно нечем заплатить, – честно признался Громов.

– Ничего! – снова рассмеялся француз. – Добрый канонир может жить у меня и авансом!

В том, что в этом отдаленном селении вдруг оказался француз, не было ничего особенного – в те времена Франции принадлежала куда большая часть территории будущих США, нежели англичанам. Великие озера и самые широкие реки – Миссисипи, Миссури, Арканзас, Тенесси, Огайо – все было французским, англичане теснились лишь на восточном берегу и далеко на севере, у Гудзонова залива.

Предоставленная гостям комната и в самом деле оказалась вполне уютной – небольшая, вкусно пахнущая сосновой смолой, с дощатыми, без всякой обивки, стенами и узким – со ставнями – оконцем. Кровать – широкое, но довольно жесткое ложе на простой деревянной раме – была застелена большим лоскутным одеялом, напротив, у стены, стоял небольшой стол с бронзовым подсвечником, рядом располагался платяной шкаф довольно грубой работы, впрочем, взгляда он не притягивал.

Вежливо постучавший слуга – юркий темноволосый парнишка – принес звонкий медный таз и корыто, поставив все это у порога:

– Верно, хотите вымыться с дороги, господа? Я притащу с кухни теплой воды и пришлю служанку.

– Не надо служанку! – с улыбкой отмахнулся Громов. – А воды – притащи, помыться и впрямь неплохо. Тебя как зватьто?

– Анри.

– О, да ты тоже француз?

– Конечно, месье! – поклонился мальчишка. – Здесь, в «Онфлере» у нас все французы. Ято родился уже здесь, в колониях, а вот матушка моя из Гавра.

– Знаю я Гавр, – глянув в окно, покивал молодой человек. – Красивый город.

– А я вот не был там никогда, – Анри похлопал ресницами. – И вряд ли когда буду. Но здесь ведь тоже неплохо, правда?

– Конечно, неплохо, – поддержала гарсона юная баронесса. – Тре бьен!

– О, вы тоже говорите пофранцузски, мадам?! Так я побежал за водой?

– Беги, беги!

Мальчишка проворно выскочил за дверь, но тут же вернулся:

– Совсем забыл сказать, господа. Здесь, в шкафу – коекакая одежда, не новая, правда, но чистая. Выбирайте, что подойдет, не ходить же вам… так…

Поклонившись, Анри выбежал из комнаты, Бьянка же, глянув на свой голый животик, покраснела:

– А ведь этот негодник прав!

И, подскочив к шкафу, принялась выкладывать всю нашедшуюся там одежду на ложе.

– Таак, посмотрим, посмотрим, что тут есть… Бумажная рубашка… кофта, юбка… ага – вот и платье! Хорошее, шерстяное, даже с шелковыми вставками! Простоватое, правда, но… за неимением другого… А нука, милый, помоги переодеться… Ой! Отпусти мою грудь… ну пожалуйста, не целуй меня… Позже, позже… сейчас гарсон с водою придет. Посмотри – вот как раз для тебя кафтан! Сероголубой, под цвет твоих глаз. А вот штаны, чулки… Интересно, башмаки впору придутся?

Громов, конечно, лучше оставил бы кеды, но, увы, те давно уже разорвались и держались на честном слове. Модные – с пряжками – башмаки немилосердно жали, и Анри, подумав, притащил для «дорогого гостя» старые индейские мокасины – вполне еще крепкие.

– Как раз впору! – примерив, довольно улыбнулся Андрей. – То, что доктор прописал. Спасибо, друг Анри, удружил, не забуду: будут деньги – заходи. Да! Хватит водыто… Нет, нет, служанку не зови, сказали уже. Какнибудь сами управимся.

Ох, какое это был наслаждение, мыть спинку красивой молодой женщине, обливать ее из кувшина теплой водой, любоваться прекрасным телом…

…и не только любоваться…

– Ой… что ты делаешь… отстань… ну…

– А нука, милая, наклонись…

Влюбленные не заметили, как прошла ночь, поглощенные друг другом, несмотря на усталость. Удобство, комфорт, теплая постель и сытный ужин с вином? И любовь. Страстная, до умопомрачения. Что еще нужно для счастья?

Андрей и Бьянка уснули лишь под утро, так и не закрыв ставни, и утренний лучик солнца, заглянув в окно, игриво пощекотал веки.

А потом ктото громко забарабанил в дверь!

– А?! – Громов, словно ужаленный, подскочил на кровати. – Что такое? Кто там?

– Это я, Том, масса Эндрю. Хозяин и дядюшка Сэм ждут вас внизу. Велели разбудить, да. Я бы сам не осмелился, разрази меня гром!

– Надеюсь, они только меня ждут, – быстро одеваясь, пробурчал молодой человек. – Без моей… супруги.

– Только вас, сэр! Мадам может спокойно спать.

Андрей улыбнулся, присел на секунду на ложе, нежно погладив любимую по плечу:

– Я ухожу, милая.

– Куда?!

– По делам. А ты спи.

Поцеловав девушку, Громов быстро накинул кафтан и спустился в залу:

– Говорят, вы меня ждете, господа?

– Да! Пройдемтека во двор, месье. Мы вам коечто покажем.

Это «коечто» оказалось вполне обычным морским орудием малого калибра – фальконетом – стрелявшим исключительно картечью по живым целям, ну и по всяким малоразмерным судам, типа шлюпок. Обычно такие орудия устанавливались на поворотных тумбах, вот и у этого имелись цапфы…

– Неплохая штука, – присев в сарае на корточки – фальконет хранился именно там – Громов погладил ладонью длинный – метра три – ствол и одобрительно цокнул языком. – Только, увы, для вас бесполезная.

– Это почему же бесполезная? – хмыкнув, спросил дядюшка Сэм.

– По весу, друг мой, по весу, – Андрей с сожалением покачал головой. – Калибр – так вот, на глаз – четыре фунта, вес – фунтов сорок пять, почти двести кило – такую дуру на плече, при всем желании, не потаскаешь – без плеч останешься. Стационарное оружие, да. Но – мощное, что и говорить, куда там Сильный Кулак с его мушкетом!

– Сильный Кулак? – удивленно переспросил Антуан.

– А, не вникайте, это я так, о своем. Говорю – жаль, крепости у вас нет.

Трактирщик и дядюшка Сэм переглянулись:

– Да хотели когдато построить небольшой форт, но не стали – к чему? С индейцами мы мирно живем, а против регулярных войск никакой форт не поможет – народу у нас немного.

– Понятно, – молодой человек усмехнулся. – Потому и фальконет у вас заржавел.

– А что, если его на шлюпку поставить? – неожиданно предложил француз. – Та, на которой вы приплыли – думаю, как раз подойдет.

– Не подойдет, – Андрей категорически мотнул головой. – Отдача замучает.

– Чточто?

– Потонет, говорю, от отдачи, либо развалится.

– Жааль… – дядюшка Сэм сдвинул на затылок шляпу и вдруг, хитро прищурившись, спросил: – А что бы вы, сэр, посоветовали нам с ним делать? Как бы приспособить к борьбе против чужих кораблей?

– Кораблей? – удивился Громов. – Так ведь тут у вас болота одни.

– Это со стороны реки – болота, – быстро поясняя, Антуан показал рукою. – А вон за той рощицей – море. Чувствуете – ветер?

– Ну да, ну да… Так там ваш фальконет и установите!

Трактирщик и старик вновь переглянулись.

– Место там слишком уж открытое, – заметил француз. – А хотелось бы, чтоб выстрел оказался внезапным. Второго может не быть… или можем не успеть.

– Поняаатно…

Молодой человек, конечно, давно уже догадался, чем промышляли эти двое (наверняка и не только эти двое, а куда больше людей) – пиратство, что же ещето? Судя по всему, своегото корабля у них нет, вот и задумали заманить ближе к берегу какоенибудь торговое судно и…

– Чтобы знали, этот поселок доживает последние дни, – неожиданно промолвил дядюшка Сэм. – Дада! Что вы так смотрите? Через неделюдругую здесь будут войска полковника Роджерса.

– Чтоо? – Громов и в самом деле был удивлен.

Да что же такое делаетсято? Буквально только что едва унесли ноги, и вот опять…

– Я думаю, вы тоже его не жалуете, – тихо произнес Антуан. – Как и он не жалует беглых.

– С чего вы взяли, что мы беглые?!

– Дядюшка Сэм, прочти!

– А вот, – старик с готовностью вытащил из кармана два бумажных свитка, как видно, приготовленных заранее, для пущей доходчивости беседы. – Извольте, прочту. Впрочем, вы, верно, и сами грамотный? Тогда гляньте!

С кривоватой усмешкой молодой человек развернул бумагу:

«Сбежал негр. На вид двадцать лет, тощий, на левом запястье клеймо – „C.R“. Хозяин, полковник Роджерс, дает нашедшему дюжину гиней».

Том… Бедолага Том! И здесь про него знали. Громов вздохнул… однако второй свиток оказался куда интереснее!

«Разыскивается ведьма! Испанка, двадцати лет. Каштановые волосы, синие глаза, телосложения тонкого. Когда задумывается, может крутить на пальце локон».

– Ну как? – чуть выждав, поинтересовался трактирщик. – Прочли? Прониклись? Только не говорите, что это вам безразлично. Полковнику Рождерсу все равно.

– Вы так его опасаетесь? – усмехнулся Андрей. – Что же раньшето… Мельницу построили, мануфактуру, целый город. А теперь – дрожите? Ах, полковник Роджерс идет. Он что, раньше не мог прийти?

– Раньше мы платили лордам одну треть всех доходов. И все были счастливы, – старик поиграл желваками. – А теперь они захотели семьдесят пять процентов.

– Три четверти! Вот волки позорные!

– Три четверти. Или заберут всё, – трактирщик зло сплюнул наземь и продолжал: – Мы – я и Сэм – хозяева всего этого. Мануфактуры, таверны и прочего… что приносит доход. Который очень скоро достанется полковнику Джереми Роджерсу! Думаете, он зря выступил на помощь индейцам поселений? Как же, держи карман шире! Одним выстрелом – двух зайцев убил: дикарям ямаси показал, кто тут хозяин, и наложил лапу на наше дело… В смысле – наложит! Обязательно! А нас отправит на виселицу, как давно обещал. И вас, думаю, тоже не помилует, а? Скажете, не так?

– Так, – честно признался Громов. – Я так понимаю – вам нужен корабль?

– Именно! – француз рассмеялся. – Любое морское судно, которое только мы будем в состоянии захватить. Иначе – смерть. Поймите, нам не уйти: с одной стороны – полковник, с другой – кровожадные дикари ямаси. Мы ведь теперь даже до Флориды не доберемся. По суше, я имею в виду.

– Сколько у нас времени? – быстро сообразил Андрей.

– Неделя. Максимум – полторы.

– А судно? Вдруг да его не будет?

– Будет! – дядюшка Сэм уверенно махнул рукой. – Начинается зима, бури. Множество кораблей уже сейчас пережидают непогоду за мысом.

– Я должен осмотреть мыс, – подумав, решительно заявил молодой человек. – И еще мне понадобится хороший кузнец, четверо дюжих парней – носильщиков, боеприпасы и какоенибудь уединенное место для тренировки прицельной стрельбы. Найдется у вас все это?

– Сыщем! – радостно ухмыльнулся старик. – Видишь, Антуан, что я говорил? Это – наш парень! Старый Сэм кого попадя не приведет!

Место на мысу и впрямь оказалось открытым, никаких тебе зарослей, даже травы, вместо которой – выгоревшая пустошь.

– Корабельщики тут все и сожгли, – осматриваясь, пояснил дядюшка Сэм – Сэмюэль Хопкинс, если полностью. – Каждую весну жгут… и летом, и осенью – не дают траве расти, опасаются. – А вон там, меж мысом и рифами – фарватер.

– Не зря опасаются, – Громов прикинув расстояние до фарватера – выходило гдето метров сто пятьдесят – сто тридцать, – даже для ружейного выстрела самое то!

– Жаль, конечно, что фальконет – не двенадцатифунтовка! – почмокал губами старик. – Не то бы каак жахнули!

– И в клочья б разнесли какуюнибудь мелкую шхуну, – молодой человек пнул подвернувшийся под ногу камешек. – Думаю, крупные суда вряд ли сюда заглянут.

– Не, крупным тут не пройти, – согласно кивнул дядюшка Сэм. – Шхуны, барки – самое большее.

– А сколько у вас людей? – вскинув голову, быстро поинтересовался Громов. – Ну ладно, ладно, не мнитесь – не из пустого любопытства спрашиваю. Тоже ведь неохота на веревке висеть!

– Четыре дюжины парней, думаю, наберется, – старик почмокал губами. – Все – люди решительные, проверенные, готовые на всё!

– То есть тоже – висельники!

Андрей усмехнулся, прикидывая, что для управления небольшим торговым парусником – шхуной, бригантиной, бригом – водоизмещением тонн в сотнюполторы – вполне достаточно человек двадцать, ну двадцать пять, самое большее – тридцать, считая вспомогательный персонал. Торговцы обычно экономили: меньше команда – меньше жадных ртов – больше прибыль. Даже пушек много не ставили – так, парадругая фальконетов на носу и корме – некуда было ставить, да и обслуживать некому. А от пиратов предпочитали спасаться бегством, благо парусное вооружение позволяло, или – изредка – шли караваном, наняв для охраны какойнибудь фрегат.

В принципе, на каждую тонну водоизмещения можно было взять человека, как делал Колумб, отправляясь в свои знаменитые экспедиции, так что с полсотни человек на любом торговом суденышке расположились бы вполне вольготно, даже можно сказать – с комфортом.

– Лодок у вас много? – на всякий случай уточнил молодой человек.

Дядюшка Сэм пожал плечами:

– Достаточно. Считая вашу шлюпку – восемь. Плюс еще индейские челноки.

– Чтото я их тут не вижу!

– Приведем. Когда надо будет.

С помощью местного кузнеца – довольно понятливого малого с рыжей разбойничьей бородой и хитроватым взглядом – Громов несколько реконструировал фальконет, приспособив к нему мушку с целиком и массивную железную вилку, как на ручных пулеметах, только куда основательней и тяжелее, так что четверо мускулистых негров – носильщики – едва таскали модернизированное орудие от таверны на небольшую поляну, среди рододендронов и магнолий, где молодой человек, пользуясь избытком боеприпасов, упражнялся в прицельной стрельбе, используя в качестве заряжающего Тома. Фальконет мог стрелять гораздо чаще, нежели более тяжелая пушка, делал четыре выстрела в минуту – чего Андрей и добивался, а, добившись, был очень рад.

– Ты теперь завзятый артиллерист, Томми!

– Ох, масса Эндрю. Сказать по правде, я никогда не хотел убивать людей.

– Я тоже не хотел, – хмуро отозвался Громов. – Но – пришлось. Иначе б они убили меня и тех, кто мне дорог. А нука, парень, прибьем сейчас вот эти жерди воон к той сосне. Тут как раз шагов двести будет.

– А зачем их туда прибивать, масса? Забор хотите сладить?

– Не спрашивай – делай.

На жердях Андрей и оттачивал меткость, приноравливаясь к орудию, а заодно развивая глазомер. Кроме того, рядом, меж двумя туями – высокими, похожими на сосну, деревьями с мягкими иголкамилистьями – по указанию Громова были приколочены доски, имитирующие корабельный борт, на которых, под руководством дядюшки Сэма и – иногда – Антуана – тренировались местные головорезы, парни, которым приход английских войск не сулил ничего, кроме виселицы. Среди них были и англичане, и французы, и немцы, даже испанцы и человек десять негров, естественно, беглых рабов.

Так продолжалось с неделю, точнее, даже дней десять, пока както вечером в комнату Громова не постучался француз с важным известием о том, что войско полковника Роджерса двинулось к океану. Часть солдат шла пешком по берегу, но большинство сплавлялось вниз по реке, в том числе – используя захваченные у ямаси плоты и лодки.

– Лазутчики донесли – англичане в двух днях пути отсюда, – Шкипер многозначительно постучал пальцами по столу. – Нам следует поспешить.

– У меня все готово, – пожал плечами Андрей. – Лишь бы появилось подходящее судно.

– Об этом не беспокойтесь. Полагаю, к ночи чтонибудь да зайдет. Мы выступим утром, как можно раньше.

– Опять море, – после ухода француза Бьянка со вздохом качнула головой. – Опять корабли, кровь…

– Милая, здесь нам оставаться нельзя, ты же знаешь.

– Я понимаю, – кивнув, баронесса прижалась к любимому. – Знаешь, Андреас, мне почемуто страшно. Словно бы все опять повторяется по новому кругу! Опять захватываем какоето судно, опять поплывем неизвестно куда…

Громов с нежностью погладил девушку по плечу:

– У нас нет другого выхода, милая. В Испанию нам нельзя – мы враги для обеих сторон. Вздернут, разбираться не станут. А в Новой Англии мы постараемся отыскать старых друзей. Рамон Каменщик, Деревенщина Гонсало, Мартин с Аньезой… помнишь их?

– Да уж не забыла. Только где их искать? В Бостоне, в Плимуте? А, может быть, они сошли с корабля гденибудь в Новом Амстердаме или вообще – в Филадельфии… Иголки в стоге сена! Впрочем, я понимаю, что выбирать не из чего. Или захват корабля, или смерть на виселице… а для меня – так и на костре, чего уж хуже? Дашь мне фузею или пистолет?

– Нет, милая. Уж тебето точно не придется брать судно на абордаж, – тихо промолвил Андрей. – А вот лодки в бурном море – не избежать, так что готовься.

– Я давно ко всему готова, мой дорогой, – Бьянка сверкнула глазами и неожиданно рассмеялась. – Кто бы мог подумать какихнибудь два года назад, что баронесса КадафалкиПуччидо, бывшая владелица земель в Калелье, Матаро и Манресе, наследница знатного и древнего рода, вдруг окажется никем. Никем! И никому не нужной!

– Неправда! – поцеловав девушку в губы, резко возразил молодой человек. – Ты нужна мне! Очень нужна, поверь.

Бьянка вновь засмеялась:

– Я знаю. Наверное, это и есть сейчас самое главное, остальное – не так уж и важно. Но… я буду переживать за тебя! Ведь захватом одного корабля, думаю, дело не кончится. Более того, полагаю, что с этогото все и начнется!

– Умная ты у меня, – целуя девичье ушко, с улыбкой произнес Громов.

– Просто я хорошо знаю людей. Ой… мне щекотно! Ну… перестань же!

– Разве тебе не нравится? – Ладонь Андрея скользнула за лиф платья, нащупав упругую грудь.

– Нравится, – прикрыв глаза, прошептала девчонка. – Очень…

– Так что же ты говоришь – перестань?

– Понимаешь… вовсе не всегда мужчина должен слушать женщину. Не всегда… ах…

Словно в омут, молодой человек бросился в синие глаза, полные страсти и неги, утонул, да и хотел утонуть, ощутив на губах соленую терпкость поцелуя, гладя руками горячую кожу, стройную линию позвоночника, возбуждающую ямочку пупка…

Освобожденные от одежд тела лежали на широком ложе, и старое лоскутное одеяло согревало их, как могло. А еще согревала – любовь…

Едва только забрезжил рассвет, как Громов с баронессой Бьянкой, шкипер Антуан, Том и четыре неграносильщика уже были на мысе. Андрей проворно установил фальконет на ножки, выбирая удобный для обстрела сектор, куда, как указал француз, погонят добычу пиратские лодки.

– Там, на рейде, как раз стоит подходящая шхуна или барк, точнее не скажешь – парусато опущены, да и темно было – не разглядеть.

– А куда кораблик погонят?

– Вон… видите? Там уже наши лодки. Сторожат.

Присмотревшись, Андрей заметил притаившиеся меж плоским берегом и рифом суденышки, в числе которых узнал и свою, угнанную у индейцев кусабо, шлюпку, правда, вместо оленьих шкур у нее уже имелся настоящий парус, пока что зарифленный.

Над океаном вставало солнце. Сверкающая золотая дорожка протянулась по синим волнам до самого мыса, и это сильно затрудняло прицеливание.

Если только перенести биссектрису огня градусов на пятнадцать к северу… или к югу. Впрочем, к югу уже было не успеть – за мысом показались мачты какогото небольшого судна. Ветер – пусть и не очень сильный – дул с моря, и корабль, зарифив часть парусов, шел галсами – то и дело лавировал, ловя ветер косым парусом на бушприте – кливером.

Две мачты, на передней – фокмачте – паруса прямые, на задней – гротмачте – косые. Полушхунаполубриг – бригантина водоизмещением тонн двести. Не столь уж и утлый кораблик под белым с красным крестом английским флагом.

Бабах! – с невысокой кормы бригантины ударила пушка, целя ядром в скопище преследующих судно лодок.

Тут же прозвучал еще один выстрел, на чем едва начавшаяся канонада и оборвалась – судя по всему, корабль имел лишь две кормовые пушки, кои Громов, как опытный канонир, определил по звуку выстрелов как восьмифунтовые. Для шлюпки – и такое ядро – смерть, вот только попасть бы!

Синие холодные волны лизали низкий берег длинными пенным языками, пахло водорослями и солью.

Андрей оглянулся на шкипера. Тот, кивнув, махнул рукой неграм, со всей поспешностью поднявших длинную жердь с прицепленной к ней синей тряпкой – вымпелом, знаком.

Завидев условный сигнал, с другой стороны мыса, наперерез кораблю, словно стая голодных волков, выскочили пиратские шлюпки, полные вооруженных головорезов, среди которых Андрей узнал и дядюшку Сэма… точнее – просто заметил знакомую шляпу.

Заметив внезапно появившихся прямо по курсу разбойников, на бригантине засуетились: дали жиденький фальконетный залп и принялись проворно ставить косые паруса на гротмачте.

– Пора сигналить красным, иначе уйдут! – нетерпеливо бросил Антуан. – Пойдут галсами – наши их не догонят вовек!

– Ничего, – опустившись наземь, Громов хладнокровно навел фальконет, совмещая целик с мушкой. – Никуда они не денутся! Оп!

Громыхнул выстрел, и выпущенное ядро продырявило жертве кливер. Всегото!

– Заряжай! – разозленно приказал канонир. – Живо! Да… Пожалуй, вы правы, Антуан, – пора сигналить.

Взметнулся к небу красный вымпел. Негры под руководством Тома деловито засуетились, и не прошло и пятнадцати секунд, как орудие снова было готово к действию.

Андрей нацелил ствол… чуть подправил…

– Ну, с Богом!

Бабах!!!

– Оляля!!! – с восторгом закричал француз, увидев, как бушприт преследуемого пиратами корабля разлетелся в щепки!

Бригантина сразу же превратилась в неуправляемую баржу – рыскнула, быстро теряя скорость.

– Всё, – Громов поплевал на руки. – Мы свою работу сделали.

– Они тоже сделают, – шкипер кивнул на тут же налетевшие на обреченное судно лодки. – Не сомневайтесь, месье.

– На абордаж!

С лодок послышались громкие вопли и выстрелы. На борт бригантины полетели кошки… а на ее фокмачте взвился белый флаг.

– Сдаются, – несколько меланхолично заметил трактирщик. – Иного я, признаться, и не ожидал. Не могут две дюжины человек сопротивляться полсотне отчаянных головорезов. Тем более – торговцы. Эта братия всегда стремится уйти, а если не удается – сдается.

С борта захваченного корабля ударила пушка. Антуан поднял подзорную трубу и ухмыльнулся: – Старина Сэм выслал за нами шлюпку. Что ж, поглядим, что там попалось за судно.

Глава 6

Зима 1706–1707 гг. Багамские острова

Капитан Гром

Захваченная бригантина оказалась работорговым судном, везущим живой товар из Африки в Каролину. Бедолаги невольники размещались в трюме, разделенном на столь низкие отсеки, что чернокожие не имели возможности даже нормально сидеть. Невыносимая вонь, скученность, запах мертвечины – команда «Святой Анны» – так именовался корабль – не успевала вовремя убрать трупы, а таковых имелось множество, впрочем, в рамках коммерчески допустимых потерь.

Когда Громов со шкипером забрались на борт бригантины, ее сдавшиеся на милость победителей офицеры – трое неплохо одетых мужчин с физиономиями висельников – во главе с давно небритым типом в шикарном кафтане – капитаном – хмуро маячили у правого борта. У левого борта, напротив, выстроились матросы – человек двадцать, точнее – двадцать два, из которых четверо оказались неграми, в чем не было ничего необычного: беглые невольники частенько нанимались на какойнибудь корабль или – чаще всего – прибивались к пиратам. Никто их не третировал, относились почти так же, как к белым, правда, и до офицерских должностей не допускали – ни торговцы, ни пираты.

Матросики тоже стояли, понурив головы, но – нетнет да и бросали заинтересованный взгляд на только что поднявшихся на борт людей – Антуана и Громова – безошибочно определив в них старших.

– Я с ними поговорю, – кивнув подбежавшему Сэму, француз повернулся к капитану. – Сэр! Вам и вашим людям я даю шлюпку, убирайтесь куда хотите, хоть к черту! Вот прямо сейчас.

Чтото зло буркнув, бывший командир «Святой Анны» (а, может быть, и владелец) и сопровождавшие его офицеры быстро покинули судно, спустившись по штормтрапу на предоставленную им шлюпку – уж этогото добра было не жаль!

– Теперь – с вами! – проводив покинувших корабль людей презрительным взглядом, шкипер повернулся к матросам. – Парни! Кто желает примкнуть к нам и заняться… гм… довольно опасным, но веселым и весьма доходным делом, прошу сделать два шага вперед!

Дюжина человек, в том числе и все четыре негра, разом выступили вперед, преданно глядя на француза. Остальные поглядывали друг на друга и смущенно переминались с ноги на ногу.

– Песчаный карьер… – порусски пробормотал Громов. – На сегодня нарядов не прислал.

Один из оставшихся – здоровенный, лет тридцати, бугай, с буйной рыжею бородищей – вдруг вскинул голову и, сделав шаг вперед, уставился на Андрея с какойто трудно объяснимой радостью и удивлением:

– Так ты, господине, русский, что ли?

– Русский, – молодой человек с интересом взглянул на амбала. – Только никогда в России не был. А ты, я смотрю, земляк?

– Русский… – моргнув, верзила пригладил бороду и размашисто перекрестился. – Вот ведь встретились… Господи! Тогда я, пожалуй, останусь. Надо же – здесь земляка встретить – вот так чудото!

– Кто этот человек? – с любопытством поинтересовался шкипер. – Както быстро вы его завербовали.

– Мой земляк, – улыбнулся Андрей. – Русский!

– А вы не признавались, что русский, – Антуан шутливо погрозил пальцем. – Честно сказать, я чувствовал, что с вашим английским чтото не так… Но принимал вас за голландца. А вы мои сомнения не развеивали.

– А зачем? – пожал плечами молодой человек. – Какая разница – русский, голландец… негр?

– Верно, никакой! – захохотав, шкипер одобрительно тряхнул головою. – А вы здорово придумали с этими вымпелами – военного человека видно сразу. Кстати, какое у вас было звание в той… прежней жизни? Лейтенант? Капитан? Майор? Вы ж, кажется, говорили, что командовали ротой или плутонгом?

– Крепостным гарнизоном, – хмуро напомнил Андрей. – Вы ведь не зря это спрашиваете?

– Не зря, не зря, – хохотнув, француз подмигнул дядюшке Сэму и, вновь повернувшись к Громову, предложил: – Ну так командуйте, коль вы офицерского звания. Я – шкипер, мое дело паруса, секстант, астролябия… Старина Сэм сойдет за боцмана, а вы… Ну, что смотрите? Нас, между прочим, сносит на рифы!

– Так… – быстро собравшись, Громов оглядел моряков. – Плотники есть?

– Я, господине, плотник, – обрадованно доложил рыжий верзила. – Завсегда в артели за старшого был, покуда в солдаты не взяли… а потом – плен, неволя…

– Выбери себе помощников, и живо замените бушприт! Боцман!

– Слушаю, сэр! – дядюшка Сэм вытянулся во фрунт и, казалось, помолодел лет на двадцать.

– Измерьте глубину – доложите! И назначьте вахтенных.

– Есть, сэр! Сию минуту, сэр.

– Встанем на якорь здесь, на рейде, – взглянув на шкипера, негромко заметил Андрей. – Починимся, а за это время подумаем – куда нам дальше идти.

– Да подумаем, – на тонких губах француза заиграла улыбка. – Только, по всем морским законам, это сейчас не мы должны решать – вся команда.

– Что ж, пусть и решит. Но – сначала дело. Иначе наскочим на рифы – и ничего уже решать не придется.

– Глубина пять футов под килем! – подойдя, с озабоченным видом доложил дядюшка Сэм, ныне исполняющий обязанности боцмана.

– Отдать якорь! – Андрей махнул рукой. – Вахтенным быть настороже, остальным – размещаться, устраиваться.

В кормовых каютах разместились капитан, шкипер и женщины с детьми – Бьянка, жены и дети головорезов и смешливая рыжеватая девица лет шестнадцати – племянница дядюшки Сэма Камилла.

Починились быстро, установили кливер и, подняв часть парусов, пошли левым галсом, пока – подальше от рифов, а дальше уж будет видно, куда.

Пока большая часть команды отдыхала, Громов, Антуан (оставивший за штурвалом вахтенного из бывших матросов «Святой Анны») и дядюшка Сэм тщательно осмотрели корабль от трюма до клотика, четко установив имеющиеся припасы, коих, увы, хватало лишь на пару суток, и то при условии самой строжайшей экономии. Сухари, солонина, пресная вода – всего этого оставалось в обрез, как раз до Чарльз Тауна, куда и планировал идти бывший капитан бригантины.