Текст книги "Суровая Проза, Трилогия(CИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 42 страниц)

Дизель взревел по бешеному. Яхта, мелко-мелко задрожав, резко рванула вперёд.

А потом корпус "Робинзона" ощутил короткий и резкий удар.

"Палуба перевернулась", – заторможенно подумал Иван Феофанович. – "Ой, больно-то как. Правая нога, кажется, сломалась в голени.... А теперь – холодно. И очень мокро.... Я упал в Неву и тону? Попробовать выплыть? Не знаю, хватит ли сил. Не знаю.... Мрак навалился. Беспросветный, вязкий и очень-очень плотный. Гнилью явственно пахнуло.... Ага, это моя голова оказалась в чьей-то пасти. А теперь шеи – со всех сторон сразу – коснулось что-то острое...

Глава четырнадцатое

Бригантина – вздрогнула – в порту

– Утонула яхточка, – жалостливо всхлипнула Ольга. – По-правде. А, ведь, такой красивой была.... Змея ещё эта. И горбатая старуха – с чёрными бездонными глазами.... Чувствую, что не обошлось здесь без Войпеля. Не обошлось.... Кому ты названиваешь?

– Сомову. И не звоню, а докладываю...

Кратко обрисовав Павлу Андреевичу сложившуюся "речную ситуацию", Сергей отключил мобильник, отправил его в карман куртки и непроизвольно принялся мысленно – в очередной раз – анализировать события последних дней.

– Эй, милый! – прозвучал рядом звонкий девичий голосок. – Эй.... О чём ты задумался?

– О многом, – признался Сергей. – В частности, о твоей гениальной версии. Мол: – "По нашему мирному Купчино бродит "наместник" Бога Войпеля, снабжённый неким "волшебным" артефактом. Приехал, понимаешь, совсем недавно, а теперь приказы (пусть и неосознанно), раздаёт своим верным слугам: – "Шумных гопников – порвать на части. Зарвавшегося наркодельца – утопить в Кирпичном пруду. А, вот, этому, этому и тому – головы откусить. И яхту – разломить напополам и утопить в осенних невских водах...".

– Яхту-то – за что?

– Знать, на её борту был кто-то – насквозь тёмный и криминальный. То есть, имевший отношение к торговле наркотиками. Или же к детской порнографии.

– Логичное предположение, – помолчав, согласилась девушка. – Особенно учитывая то обстоятельство, что на противоположном берегу реки – практически напротив нас – располагается частный дом покойного цыганского барона Бахтало.... И что же ты надумал? Есть реальный кандидат на роль "наместника" Войпеля?

– Знаешь, имеется...

– И кто же это?

– Давний сослуживец моей соседки по подъезду.

– Матрёны Ивановны?

– Ага, – кивнул головой Сергей. – Она, по словам Павла Андреевича, перед пенсией трудилась в администрации лагерей для осуждённых лиц, расположенных на севере России. Вполне возможно, что и в Коми. И этот её сослуживец – Дмитрий Силыч – приехал в Питер на сутки раньше меня.... Надо бы поговорить с ним. Только, вот, как? Спросить в лоб, мол: – "Не привезли ли вы с собой, уважаемый, какой-нибудь древний-древний раритет, случайно обнаруженный в предгорьях Уральского хребта?". Топорно это как-то.... Не находишь?

– Нахожу, – улыбнулась Оля. – Тем более что "наместник" может быть в курсе – о своей исключительности.... Что, если он, зная о тайном капище, спрятанном под землёй, приехал в Купчино сознательно и с далеко идущими целями-намерениями? Неприятный такой расклад.... Ага, кажется, придумала. Надо к этому делу Сашеньку Сомову подключить. Она же у нас знаменитая корреспондентка и, вообще, очень общительная дама. А ещё очень сообразительная, разговорчивая и обходительная.... Ой, смотри! – тревожно махнула правой рукой. – В тёмных волнах мелькает что-то круглое. И ещё – рядом – одно.... Головы? Кто-то плывёт?

– Двое. Причём, к нашему берегу.... Чёрт, одна голова исчезла. Да и вторая – то погружается в воду, то выныривает.

– Милый, ты что задумал? Вода же холодная, октябрьская.

– Ерунда. Даже не простужусь, – оперативно раздеваясь, заверил Сергей. – Ну, не может русский офицер (пусть и в запасе), смотреть, как человек тонет, и не помочь ему. Не может – по определению.... Не сомневайся, милая. Я по-быстрому. Туда и обратно. Даже соскучиться не успеешь...

Сергей сбросил ботинки, разделся до трусов, забрался на низкий гранитный парапет и, несколько раз глубоко вздохнув-выдохнув, сиганул в воду. Сиганул, проплыл несколько метров под водой, вынырнул и – выверенными короткими саженками – двинулся вперёд.

"А-а-а! Какой адский холод, так его и растак", – тут же принялся ругаться озябший внутренний голос. – "Дурак ты, братец. Покрасоваться, понимаешь, решил перед любимой девушкой. Ха-ха-ха. Мол, образцово-показательный русский офицер.... А как, тьфу-тьфу-тьфу, конечно, потонем? Ольга же тогда совсем затоскует. И засохнет. И в "старых девах" останется навечно.... Греби давай, герой хренов. Активней ладошками-то работай. Активней.... Ага, вот и наш утопающий нарисовался. Только он, извини, совсем и не тонет, а, наоборот, держится руками за какое-то бревно.... Бревно? Нет, дружище, никакое это и не бревно, а другое человеческое тело. Только, пардон, без головы. Увы.... Верные слуги Войпеля поработали, понятное дело. Не иначе. Совсем обнаглели и охренели в атаке психической...".

Сергей с трудом оторвал молоденького черноволосого парнишку от безголового тела в морском чёрном бушлате, перевернул на спину, аккуратно обхватил левой рукой под лопатками и, размеренно работая правой, направился к берегу.

Время текло призрачно, плавно и очень-очень медленно. Приставучие речные волны так и норовили проникнуть в рот, уши и нос. Ледяной холод пронизывал всё тело – буквально-таки – до костей. Мышцы рук и ног постепенно наливались свинцовой тяжестью, обещая скорые и болезненные судороги.

– Притормози-ка, боец! – посоветовал голос Сомова. – А то башкой, не ровен час, в гранитный парапет врежешься.... Старшинов, Кукушкин! Помогите майору. И про второго пловца не забудьте.... Вытащили родимых? Молодцы. Возьмите с полки по пирожку с питательным яблочным повидлом.... А теперь растирайте бедолаг полотенцами. Активней растирайте. Ещё активней.... Эх, хорошо иметь запасливую супругу.... Старшинов.

– Я!

– Передай полотенце Ольге Николаевне. Ей, судя по всему, лично хочется жениха обтереть и от воспаления лёгких спасти.... А, вот, и фляжечка с коньяком. Глотай, Серый, не сомневайся. Армянский и семизвёздочный, без обмана. Глотай.... Теперь спасённому передай.... Как оно?

– С-спасибо, – возвращая фляжку, поблагодарил черноволосый паренёк. – Очень даже кстати. Не зря про вас, г-господин подполковник, говорят хорошее. Не только, к-конечно, хорошее. Но про других "ментов" и этого не говорят...

– Не за что. Заходи ещё, чавела.... А ты, Сергей Сергеевич, одевайся. И побыстрей. Корреспонденты могут понаехать. Не ты один видел, как яхта потонула, но и целая куча народа, проезжавшая – на тот момент – по Вантовому мосту. Так что, информация уже вовсю гуляет по просторам Интернета...

– Кто такой? – рядом с прибрежным фонарём появился Карпук. – Фамилия-имя-отчество? Отвечать!

– Лачо Золотов, – высокомерно поморщился молодой цыган. – Не надо, уважаемый, кричать. У меня со слухом всё хорошо.

– Гордый? Ну-ну.... Родственник покойного Бахтало Золотова?

– Двоюродный племянник.... А что, нельзя?

– Можно. В том плане, что официально не возбраняется.... Что это была за яхта? Как называлась?

– Называлась – "Робинзон". Принадлежала...

– О, только этого мне и не хватало! – буквально-таки взвыл "фээсбэшный" подполковник. – Знаю я, кому.... Теперь такое начнётся, только держись.... Куда плыли?

– Шли.

– Что? Ах, да.... Куда шли?

– Вниз по течению. Куда конкретно – не знаю. Зачем – не знаю. Молод ещё.

– Что перевозили? "Дурь"?

– Не знаю.

– Что произошло? Почему яхта утонула?

– Честное слово, не знаю. Был в трюме. Потом – резкий удар. Корпус развалился на две части. Оказался в воде. Поплыл.

– Понятно.... Сколько человек было на борту?

– Пятеро, – помрачнел Лачо. – Я, мой брат-близнец Данко, Бахтало-младший, Ванька-капитан и моторист, имени которого я не знаю.

– Что с остальными?

– Не знаю. Видел только тело Ваньки. Держался руками за него, чтобы не утонуть. Мёртвое тело. Без головы.

– Без головы?! – окончательно разозлился Иван Петрович. – Ну, знаете ли! Это уже, мать его так и растак, переходит все и всяческие границы.... Где появляется Яковлев, там тут же образуются безголовые покойники. Блин горелый и засохший.... Эх, пропустить бы упомянутого майора через "детектор лжи". Или же "сывороткой правды" напоить.... А это ещё кто такая? – подозрительно уставился на Ольгу. – Что за шалава – худая и коротко-стриженная? Откуда взялась?

– Если, гнида "фээсбэшная", ещё хоть раз назовёшь мою невесту – "шалавой" (или же как-то иначе, но в том же пошлом ключе), то я тебе морду набью, – натягивая джинсы, сообщил Сергей. – По-серьёзному и жалости не ведая.... Усёк?

– Не понял.... Что это ещё за хамство "грушное"?

– Он набьет. Причём качественно-качественно, – заверил Сомов. – И никакие спецназовцы, вооружённые до самых коренных зубов, тебе, Петрович, не помогут. Выбитые зубы замучишься потом считать и подбирать.... Свободен, короче говоря.

– Ты, подполковник, хоть понимаешь – что сейчас сказал? И чем это пахнет?

– Понимаю.... Даю ровно тридцать секунд – на экстренную эвакуацию. Потом – не обессудь. Время пошло...

– Ладно-ладно. Не напрягайся, – резко сбавил обороты Карпук. – Ну, погорячились немного. С кем не бывает? Особенно – в таких "безголовых" раскладах. Проехали, растёрли и забыли.... Так я заберу этого продрогшего цыганёнка?

– Забирай. Нам он ни к чему. Да и ребятам с правого берега он совершенно не интересен. Яхта-то затонула практически посередине Невы.... Чья это зона ответственности? Федеральная, ёжики колючие. Вот, и занимайся.... Ага, "эмчээсовские" катера чапают. Один из них – с краном на борту. Да, долгое дело намечается. Пока водолазы что-нибудь отыщут. Пока подцепят.... Серый, мотай-ка домой. Всё чихаешь и чихаешь. Отогревайся, бродяга. Завтра – в письменном виде – доложишься. Вон и Степаныч подъехал.

Карпук и его "камуфляжные" орлы, окружившие со всех сторон Лачо Золотова, скрылись в ночном сумраке.

Взревели мощные автомобильные двигатели. Взревели и – через десяток секунд – стихли: уехали "фээсбэшники".

– К-кто это такой – С-степаныч? – слегка постукивая зубами, уточнил Сергей.

– Да, таксист ваш, который с усами.

– Наш? То есть, закреплённый за нами?

– Что в этом такого? – начальственно хмыкнул Сомов. – По таким-то непонятным и кровавым происшествиям? И подстраховка, понимаешь. И дополнительный источник информации. Диалектика.... Всё, мотайте и отогревайтесь.... Ольга Николаевна.

– Да.... То есть, я.

– Смотрели, небось, в школьной юности американский фильм – "Большие гонки"?

– Смотрела. В том смысле, что мы вместе с Серёжей смотрели. Целых три раза.

– И какой главный...м-м-м, слоган, скажем так, данного фильма?

– Ну, честно говоря..., не знаю.... А, действительно, какой?

– Мол, в страшные зимние морозы два индейца, спящие под разными одеялами, замерзали насмерть. Практически всегда.... А два других индейца (индеец и индианка, имеется в виду), заблаговременно залезшие под совместное одеяло, неизменно выживали...

– Извините, но ничего такого не получится, – тут же надулась горным мыльным пузырём Ольга. – Даже и не надейтесь. По крайней мере, до вечера ближайшего воскресенья.... Кстати, по поводу предстоящего бракосочетания. С моей стороны свидетельницей будет – Александра Сомова, закадычная и многократно-проверенная подружка. А с твоей стороны, милый? Павел Андреевич?

– Было бы очень даже симпатично, – вздохнул Сергей. – Но.... Нехорошо это – привлекать к таким делам непосредственное начальство. Неприлично, по меньшей мере.... Сан Саныча, пожалуй, позову. Обязательно.... Так что, Оля, поехали домой?

– Поехали. Но пока только – по домам. Извини. Всё должно быть так – как должно. Всегда и везде. Да и папа с мамой могут неправильно понять...

В салоне такси звучала музыка: грустный мужской голос – на удивление гармонично сливаясь со звуками скрипки, – пел:

Плачет ночь. Таинственно и свято.

Плачет нежно.

В полной тишине.

И Любовь – с ней рядышком – распята.

Как и прежде.

Словно – на Кресте...

Не грусти, мы вырвемся отсюда.

Как всегда.

В потёмках полутьмы.

И летают бабочки – повсюду.

Словно знак больной

Весны...

Мы уйдём – таинственно и свято.

Бригантина – вздрогнула – в порту.

Паруса.

И лишь Любовь – распята.

На Кресте.

На ветряном ветру...

И пускай – опять рыдает – скрипка.

Ветрено, начало октября.

Паруса.

И за окошком зыбко.

Я играю только -

Для тебя...

Пусть метель.

И за окошком – зыбко...

Я играю только

Для – тебя...

На твоих устах – дрожит улыбка,

Золотая – девочка – моя...

Глава пятнадцатая

Корреспондентское расследование

Утро вторника выдалось тихим, робким и спокойным: даже будильник звенел откровенно вкрадчиво и даже слегка смущённо. Да и кот Иннокентий не приставал со своей извечной проблемой, мол: – «Голодным можешь ты не быть, но попросить еду – обязан...» Правило такое – насквозь-насквозь краеугольное – у всех уважающих себя котов...

Так, только слегка помуркал из своего любимого обшарпанного кресла, мол: – "Удачи тебе, хозяин, во всех делах и начинаниях праведных. И в личных, и, так сказать, в общественных. Если что будет нужно – непременно обращайся. Помогу.... Что – если что? Дельный совет, к примеру. Или там действенная физическая помощь. В плане – загрызть наглого и приставучего врага. Или там острыми когтями – морду наглую – в хлам расцарапать.... Только, блин горелый, про сметану не забудь. Пожалуйста...".

– Не забуду, приятель...

Сергей покинул кровать, посетил туалет, сделал пятнадцатиминутную активную зарядку, принял контрастный душ, плотно позавтракал, оделся, оставил спящему коту – вдоволь всего и всякого, включая блюдечко со сметаной, и дисциплинированно отправился на Службу (на которой, впрочем, ещё даже и оформлен не был).

Вышел, значит, спустившись по бетонной лестнице, из подъезда, оперативно поднял, спасаясь от колючего северо-восточного ветра, воротник плаща и непроизвольно замер: ему навстречу – со стороны Будапештской улицы – неторопливо вышагивала парочка пожилых людей. То бишь, достославная соседка Матрёна Ивановна "под ручку" с высоким и костистым старичком.

"Хм, однако. Картина маслом", – неуверенно пробубнил задумчивый внутренний голос. – "Приметный такой делуля, с тёмным и угловатым лицом, словно бы высеченным из обломка северной скалы. Волосы достаточно длинные и совершенно седые. А глаза...э-э-э, фанатичные такие глаза. Круглые, янтарно-жёлтые и – однозначно – фанатичные. Опирается на чёрную старомодную трость с блестящей ручкой. То бишь, с блестящей рукояткой. Извини, братец, но не знаю – как надо правильно говорить. Не разбираюсь я, увы, в этих дурацких тросточках.... Может, в этой чёрной трости спрятан острый стилет? Острый-острый-острый? Не удивлюсь, право слово.... Короче говоря, если бы мне предложили нарисовать, скажем так, "земное воплощение северного Бога Войпеля", то я, честью клянусь, точно такого старика и изобразил бы.... Ну-ну, ёжики колючие, твари приставучие...".

– Доброго вам утра, уважаемые российские граждане, – вежливо поздоровался Сергей.

– И тебе, добрый молодец, того же, – лучезарно улыбнулась Матрёна Ивановна, а после этого пояснила: – Этот юноша – мой сосед по подъезду. Вполне даже приличный молодой человек, что – по нынешним мутным Временам – является большой редкостью.

– Приличный? – недоверчиво хмыкнул её спутник. – Неужели? А ты, товарищ, к какой политической партии принадлежишь?

– К какой партии? Да, собственно, Дмитрий Силыч, ни к какой. Извините. Так вышло.

– Ты, оглоед со шрамом, меня знаешь?

– Нет, конечно же, – признался Сергей. – Но уже наслышан – о вашем существовании. Это же, как-никак, Купчино.

– Ах, да. Маша мне говорила – об этой особенности вашего района. Мол, все, всё и про всех знают.... А почему – ни в какой?

– Из-за покойной бабушки, наверное. Она мне в детстве частенько говорила: – "Всегда, внучок, обходи стороной толпу. Причём, любую. Толпы, как правило, сами по себе не собираются. И не образуются. Их, в подавляющем большинстве случаев, кто-то собирает.... Зачем – собирает? А для всяких и разных меркантильных потребностей. Личных потребностей. Ради больших денег, например. Или к Власти стремясь.... Ты же не хочешь, чтобы тебя использовали – в тёмную – как дурачка деревенского? Вот, и обходи все толпы стороной. Всегда обходи. Не пожалеешь...". Обхожу, понятное дело.... Старших, ведь, надо слушаться?

– Надо, – подтвердил Дмитрий Силыч. – Только, юноша, какое отношение всё это имеет к политическим партиям?

– Самое однозначное и прямое, – по-серьёзному заверил Сергей. – Любая политическая партия является объединением достаточно большого количества людей вокруг.... Вокруг чего? Или вокруг кого? Неизвестно, если по большому счёту. Нет, всегда существует какая-то достаточно-симпатичная версия, мол: – "Наши конечные цели – возрождение былого величия Страны, беспощадная борьба с коррупцией и оказание действенной помощи малому бизнесу...". Или же что-то похожее и такое же насквозь дежурно-лицемерное.... А что у нас – на самом деле? О чём говорили-толковали отцы-основатели данной политической партии при её создании? О чём они сейчас мечтают, что планируют и к чему стремятся? У каких крупных отечественных и зарубежных бизнесменов регулярно берут деньги для осуществления текущей деятельности? И, главное, под какие обещания берут? Хотелось бы знать, честно говоря. Причём, досконально и всю-всю подноготную...

– Гнилая мещанская демагогия, – презрительно поморщилась Матрёна Ивановна. – Ведущая к полной социальной аполитичности и оправдывающая её. Не ожидала я от тебя такого, Серенький. Не ожидала.

– Извините покорно, дорогая соседка. Но принцип у меня такой – обходить стороной любую толпу. Религиозную, в том числе. Дабы не лить воду на финансовые мельницы хитрых и жадных дяденек, чужих мне – по сути. Как бы так оно.

– Значит, атеист?

– Проигнорирую данный вопрос.

– И почему, если не секрет?

– Верить или не верить в Суть Высшую – вопрос сугубо частный и интимный. Лично мой. Секретный и приватный. Не желаю – ни с кем делиться своими религиозными взглядами. Ни с кем, ни с кем, ни с кем. Разве что – с девушкой любимой. Может быть.... Во что хочу, в то и верю. И как хочу. А если даже и молюсь, то только в полном одиночестве и сугубо собственными молитвами, в голову – внезапно – пришедшими. Или же приснившимися. Только так.

– Гордыня-гордыня, – пожурил старик. – Мол, я сам по себе, весь такой исключительный и особенный из себя.... Коллективизм, молодой человек, залог всему. Потом сам поймёшь, да только поздно будет. Без тебя и за тебя всё решат. Всё-всё-всё.... А ты, пацан, в армии-то служил?

– Девять полновесных лет отдал. С хвостиком.

– В каком звании вышел в отставку?

– В майорском.

– Неплохо, неплохо, человек встречный.... Но ведь армия, если подойти к данному вопросу с точки зрения классической философии, тоже – толпа. Почему же ты – в своё время – её стороной не обошёл?

– Толпа, конечно, если рассуждать по-глобальному, – взяв пятисекундную паузу, согласился Сергей. – Спора нет.... Но, ведь, ещё и крепкая-крепкая жизненная школа. И боевое братство.... И вообще, все эти железобетонные правила для того и существуют, чтобы их изредка нарушать. Только очень-очень изредка.... Не так ли?

– В корне не согласен, – нахмурился Дмитрий Силыч. – Лично я свои ключевые принципы и правила всегда соблюдаю. Всегда. Неукоснительно, последовательно и без всяких исключений.

– А какие они у вас? Правила и принципы, то бишь?

– Коммунистические, естественно.... Кстати, молодой человек. Ты, вот, пару минут назад картинно высказался, мол: – "Хотелось бы – прежде, чем вступить в конкретную политическую партию, – узнать всю её подноготную...". Но разве же это относится к нашей славной российской Коммунистической партии? Ведь, про неё же всё-всё известно. Причём, каждому.... Разве нет?

– Всё ли? – недоверчиво прищурился Сергей. – А на чьи деньги Владимир Ильич Ленин организовал в 1917-ом году Октябрьскую революцию? И что он обещал – этим неизвестным спонсорам – взамен? Почему и для чего (на самом деле), политика "военного коммунизма" была заменена на мутный и пошлый НЭП? Ощущается, что и у кровавых "сталинских репрессий" присутствовало некое тайное "двойное дно", о котором мы так ничего и никогда не узнаем. Никогда и ничего. Ох, как ощущается, так его и растак.... А нынешний российский коммунистический лидер – Геннадий Зюганов? Он, судя по всему, человек далеко не бедный. Вон, даже туфли-ботинки шьёт сугубо на заказ и только у самых модных дизайнеров. Причём, из шкур всяких редких и экзотических животных, некоторые из которых, между прочим, внесены в Красную книгу...

– Злобные и лживые наветы продажных журналистов! – разозлился старикан, – Гена – честнейший человек! Честнейший и кристальный! Я его уже лет двадцать пять знаю! – а после этого, склонившись над своей чёрной тростью, болезненно раскашлялся: – Кха-кха-кха! Кха-кха! Кха-кха...

– Шагай отсюда, Серенький, – посоветовала Матрёна Ивановна. – А то сейчас Силыч оклемается и, непременно, в драку полезет.... Ты же на работу шёл? То есть, на Службу? Вот и иди, родимый...

В «пятнашке» было подозрительно тихо и безлюдно.

– Разъехались все, – пояснил дежурный в "стеклянной будке", расположенной рядом с металлической "вертушкой". – Восемь трупов за ночь, и все, как один, с отрезанными и исчезнувшими головами. Наркоторговцы и педофилы, понятное дело. Других, похоже, нынче не убивают. Типа – не сезон.... А подполковник Карпук, вообще, в Москву срочно вылетел. Ещё ночью, до этих самых убийств. Так что у него – идеальное и безупречное алиби. Шучу, понятное дело...

– А как же я? – опешил Сергей. – Почему мне ничего не сообщили?

– Вам, господин майор, Павел Андреевич велел передать следующее: – "На текущие происшествия не отвлекаться. Сами справимся. Занимать сугубо...э-э-э...". Сейчас вспомню. "Альтернативкой", вот.... А ещё надо срочно помочь в каком-то корреспондентском расследовании. В каком, извините, не знаю. Доклад закончен.

– Понял, лейтенант. Спасибо. Займусь и помогу.... А по каким адресам были совершены убийства?

Дежурный, постоянно сверяясь с записями в толстой конторской книге, озвучил адреса.

Сергей, находясь в состоянии глубокой задумчивости, поднялся в свой кабинет, аккуратно разложил на письменном столе подробную карту Фрунзенского района и скрупулёзно нанёс на неё ярко-красным фломастером точки, зафиксировав – тем самым – места "безголовых" убийств, совершённых в последние дни.

"Интересная, однако, картинка вырисовывается", – мысленно присвистнул скорый на выводы внутренний голос. – "Все трупы – и давешние, и сегодняшние – обнаружены как бы в круге с диаметром в несколько километров, центр которого расположен в районе Шипкинского переулка.... Случайные совпадения? Ну-ну. Похоже, что наша Ольга права – относительно тайного подземного капища. Надо бы хорошенько пошариться рядом с "Колизеем". Да и внутри данного подозрительного объекта, ясен говяжий студень.... Значится, некий "охранный круг"? Очень похоже на то. То есть, судя по всему, слуги Войпеля не могут отходить далеко от капища. Важный и, однозначно, бесспорный момент.... Кстати, а где эти обещанные корреспонденты, которым надо срочно помочь в проведении их важного расследования? Ладно, подождём. Не вопрос...".

Через сорок минут тоненько затренькал мобильный телефон.

– Доброе утро, милый, – зазвучал в трубке мягкий голос. – Как ты? Не простудился после вчерашнего осеннего купания?

– Здравствуй, Оля, – чувствуя, как на его лице расползается широченная счастливая улыбка, откликнулся Сергей. – Нет, не заболел. Бодр, весел и счастлив. А ещё – тебя люблю. Всё сильнее и сильнее. С каждой прожитой секундой.

– Я тоже – всё сильнее и сильнее.... Ты сейчас сильно занят?

– Нет, не очень. Мозгами скриплю потихоньку, не более того.... А что? Нужен?

– Мы тут с Саней Сомовой рядом с "пятнашкой" прогуливаемся. Болтаем и общаемся.... Выйдешь?

– Конечно.... Подожди, а как же твоя школа?

– Занятия до конца недели отменили. Из-за ночных преступлений.

– Понял. Уже спускаюсь...

Ольга и Александра ждали его возле газетного киоска.

"Ничего себе – жена главного купчинского "мента", блин горелый", – восхищённо зацокал легкомысленный внутренний голос. – "Такую шикарную кралю в Голливуде надо снимать. Или выпускать на миланский подиум.... Не-не, подиум тут не причём. Мелковато будет. А, вот, всякие аристократические лондонские тусовки – в самый раз. Или же "красная дорожка" в Каннах.... Девяносто-шестьдесят-девяносто и иссиня-черная копна блестящих волос, понятное дело. Но не это главное. Звериная грация – во всей фигуре – чувствуется. И "порода" явственно ощущается. Та ещё барышня, короче говоря. Из настоящих и потомственных.... Да, знатную добычу "заарканил" подполковник Сомов. Или же это она его "заарканила"? Не важно...".

– Мне тут Оля всё объяснила, – после завершения процедуры знакомства-приветствия, сообщила Александра. – И про сурового северного Бога Войпеля. И про капище пришлых зырян, расположенное – в далёком 1703-ем году – в районе современного Шипкинского переулка. И про версию о новоявленном "наместнике" Войпеля, обладающем древним артефактом. И про главного кандидата – на роль означенного "наместника".... Смогу, конечно, помочь. То бишь, в получении – под видом корреспондентского расследования – необходимой информации. Тем более что и с Матрёной Ивановной я знакома лично.... Только хотелось бы и об этом её сослуживце знать хоть что-то. Для чёткого выстраивания предстоящей беседы, я имею в виду.

Сергей подробно рассказал об утреннем разговоре у подъезда.

– Убеждённый и упёртый коммунист? Просто замечательно! – обрадовалась корреспондентка "Новейших новостей". – Сейчас всё организуем – в самом лучшем виде, – достала из кармана стильного кашемирового пальто нежно-лазоревый мобильный телефон, выбрала в "Адресной книге" нужного абонента, нажала на "вызов" и через несколько секунд бодро зачастила: – Матрёна Ивановна? Добренькое утро! Это Сашенька Сомова беспокоит. Помните, я у вас к девятому маю интервью брала? Узнали? Я рада.... Ага-ага. Конечно.... Что-что? Ха-ха-ха! Умеете вы пошутить, чувствуется "старая школа".... Я к вам за помощью, собственно, обращаюсь. Готовлю, понимаете, материал про коммунистов. Про настоящих коммунистов, я имею в виду. Про тех, которые "без страха и упрёка". Которые никогда не отступались и нынче не отступаются от своих нетленных идеалов.... Что вы говорите? У вас есть такой – на примете? Старинный и многократно проверенный товарищ приехал в гости? Отлично.... Когда я смогу подъехать? В любое время? Часа через два вас устроит? Превосходно. До скорой встречи, Матрёна Ивановна...

– Почему – только через два часа? – не удержалась от вопроса Ольга. – А, например, не прямо сейчас?

– Как это – почему? – удивилась Александра. – Мне же надо "облик" сменить. Общаться в таком модном прикиде со старыми и убеждёнными коммунистами? Увольте. Бессмысленная трата времени, и не более того.... Так что, друзья, отправляйтесь-ка вы в своё будущее "семейное гнёздышко". Общайтесь. Воркуйте. Мечтайте. Целуйтесь. А я где-нибудь через часик с небольшим подгребу: обсудим, как любит выражаться мой героический супруг, детали предстоящего оперативного мероприятия...

И они отправились – в будущее «семейное гнёздышко».

– Пахнет недавней капитальной уборкой и на совесть помытыми полами, – оказавшись в прихожей, одобрила Оля. – Молодец, работящий.... Ой, а это кто такой?

– Мур-р-р, – выглядывая из кухни, любезно представился чёрно-белый котяра, мол: – "Приятельствую я с этим странником. Заглянул как-то на огонёк, а здесь сметаной кормят. Вот и остался...".

– А ещё Иннокентий любит давать советы, – дополнил Сергей. – И, как правило, весьма дельные и полезные.

– Я его знаю, – оживилась девушка. – Это же тот самый кот, который часто сидит рядом с бронзовым солдатом Швейком?

– Мяу-у-у, – мол: – "И сижу, и дружу.... С бронзовым? Не сказал бы. Внешность, знаете ли, она зачастую бывает обманчивой.... Кстати, по поводу дельных советов. Я тут предлагал – кое-кому – в срочном порядке кроватку в спаленке заменить: старую холостяцкую выбросить, а новую двуспальную прикупить. Да, куда там, занятой такой – этот кое-кто – весь из себя.... Ладно, молодёжь, всё понимаю и не буду вам мешать. Удаляюсь...".

Кешка, мелко-мелко подрагивая вскинутым вверх пушистым хвостом, плавно пересёк коридор и скрылся в одной из комнат. Вскоре оттуда долетел громкий двойной "перестук".

– Кот забрался на кровать, перепрыгнул на телевизор, установленный на тумбочке, а оттуда сиганул на шкаф, – пояснил Сергей. – Вежливый очень, не хочет навязываться.

– Это я уже поняла.

– Что с тобой, звезда моих очей? Словно бы смущаешься чего-то...

– Да, так. Иннокентий – с его намёками – слегка сбил с толка.

– Понятно, бывает.... А что же мы стоим в прихожей? Раздеваемся и проходим.... Э-э-э, избавляемся от уличной одежды-обуви и проходим, я имею в виду...

– Шутники вы, – осуждающе покачала головой Ольга. – Что ты. Что твой кот.... Серёжа, помоги снять пальто.... Спасибо. А тапочки для меня найдутся?

– Вот, держи. Мамины.

– Ага, в самый раз.... А куда проходить?

– Начнём, пожалуй, с самой большой комнаты, – решил Сергей. – Следуйте за мной, милая и трепетная мадмуазель.... Мебель, как видишь, отсутствует. Предлагаю – оборудовать здесь полноценную столовую-гостиную. Ремонт и обстановка – на твоё усмотрение, естественно. Можешь с подружками посоветоваться. Например, с Сашенькой Сомовой. Она, судя по всему, во многих вещах разбирается.... Кстати, а у них с подполковником дети имеются?

– Сынок по имени – "Эрнесто", ему скоро годик исполнится. Очень забавный и смышлёный малыш.... К чему ты спросил?

– К тому, что во второй комнате у нас будет детская.... Вот, смотри. Как она тебе?

– Очень светлая, – одобрила Оля. – И окна выходят на южную сторону.... Только с её обустройством мы немного повременим.

– Почему?

– Какой смешной.... Если УЗИ покажет, что у нас будет мальчик, то это одно дело. Если девочка – совсем другое. Двойня – третье. Под каждую конкретную ситуацию – свой интерьер.... Что тут непонятного?

– Всё понятно, милая и строгая госпожа учительница, – поспешил заверить Сергей. – А это – моя спальня.

– Мур-р, – раздалось со шкафа.

– Ах, да. Вернее, наша спальня.

– Прав был мудрый кот – относительно кровати, – тихонько прошептала Ольга. – На сто процентов – прав. Менять надо.

– О чём это ты бормочешь под нос?

– Да, так. О своём, о девичьем.... Пошли на кухню?

– Пошли...