Текст книги "Суровая Проза, Трилогия(CИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 42 страниц)

– Не мямли, капитан. Докладывай.

– Есть – докладывать. Ничего интересного и перспективного пока "нарыть" не удалось. Доклад закончен.

– Понятно, что ничего непонятно, – пессимистично усмехнулся подполковник. – Давай-ка, старший лейтенант, выходи на сцену. Твоя очередь. Рассказывай о достигнутых успехах. Порадуй, что называется, руководство и коллег.... Что там по Бесу? Выявлены лица, которые были заинтересованы в его смерти?

– Так точно, – молодцевато подтвердил Старшинов. – Разрешите – разбить фигурантов на укрупнённые, так сказать, группы?

– Даже так? На укрупнённые?

– Так точно.

– Ладно, разбивай. Не вопрос.

– Слушаюсь. Итак.... Первая группа – представители "рэкетирского" сообщества, с которыми Харитонов пересекался-конкурировал в "лихие девяностые". Говорят, что тогда Бес умудрился "насолить" очень и очень многим авторитетным коллегам. А криминальная вражда, замешанная на крови и взаимной лютой ненависти, она, как известно, срока давности не имеет.

– Согласен, не имеет. Продолжай, старлей.

– Слушаюсь.... Вторая группа – это уголовники, с которыми покойный Василий Фёдорович отбывал заслуженное наказание. Многим он "на зоне" жизнь испортил. Причём, качественно и по расширенной программе. Ибо обладал – при жизни – характером властным и склочным.... Третья – питерские бизнесмены и коммерсанты, обиженные Бесом на различных временных отрезках. Четвёртая – депутаты и чиновники, которым он не донёс обещанных денег. Пятая – конкуренты на "наркотическом" фронте. Шестая – многочисленные женщины и девушки, обманутые сексуально-озабоченным гражданином Харитоновым.... Есть ещё и седьмая группа. И восьмая. И девятая....

– И в каждую из них входит, отнюдь, не по одному человеку? – прозорливо предположил Сомов. – А по пять-десять-пятнадцать?

– Так точно.

– Да, блин горелый. Дела-делишки, мутные и беспросветные. На этой целине копать – не перекопать.

– Разрешите? – вскинул вверх правую руку Сергей. – Имею важную информацию...

И он, дождавшись утвердительного кивка подполковника, рассказал о вчерашнем предложении (поступившем через посредников), от известного цыганского барона – срочно покинуть Купчино.

– Бахтало? – заинтересовался Кукушкин. – А что? Очень даже перспективная и интересная версия. Цыгане, они с юмором дружат. Утопить "наркотический" ларёк конкурентов в пруду? Причём, вместе с хозяином данного криминального бизнеса, освобождая – тем самым – доходное местечко? Вполне в их духе. Вполне. Обязательно займёмся этим Бахтало. И помощи у ребят из Невского района, отринув гордыню излишнюю, попросим...

– Бесполезно, – поморщился Сомов.

– Что – бесполезно?

– А всё. И заниматься. И помощи просить.... Возвращаюсь к ночному происшествию на правом берегу Невы. Вчера, в двадцать два десять, на пульт дежурного по Невскому РУВД позвонили. Взволнованный мужской голос сообщил о двойном убийстве, совершённом в прибрежном секторе частной застройки. Полицейский наряд спешно выехал по указанному адресу: в отдельно-стоящей банной постройке были обнаружены два обезглавленных мужских трупа, причём, самих отрезанных голов нигде не наблюдалось.... В ходе проведённых оперативно-следственных мероприятий было установлено, что одним из убитых является Бахтало Золотов, так называемый "авторитетный цыганский барон". А вторым – Музыка Пётр Сергеевич, полковник Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотических средств. Смерть обоих наступила – по единодушному мнению медицинских экспертов – непосредственно в процессе отчленения голов. Никаких других повреждений, могших повлечь летальный исход, на телах покойников обнаружено не было.... Двое мужчин цыганской национальности (якобы кроме них в доме цыганского барона никто больше постоянно не проживал), представившиеся дальними родственниками Бахтало, дали следующие показания. Мол, вечером (точного времени не помнят), на территорию домовладения Золотова въёхал японский внедорожник, за рулём которого находился гражданин Музыка, облачённый в цивильный костюм. Никаких других пассажиров в машине не было. Хозяин и гость отправились в заранее протопленную баню. В районе двадцати двух часов со стороны банного строения – через приоткрытую форточку – раздались жуткие крики и стоны, которые вскоре стихли. Выждав некоторое время, испуганные цыгане заглянули в комнату отдыха бани и обнаружили там два мёртвых обезглавленных тела, а также огромные лужи крови. Один из свидетелей утверждает, что видел, как из комнаты отдыха выползала – в помывочное отделение – огромная иссиня-чёрная змея с уродливым тёмно-коричневым наростом на хвосте. Потом в "мыльне", кстати, обнаружили массивную чугунную решётку, сорванную с входа в канализационную трубу, которая – в свою очередь – выведена непосредственно в Неву.... Естественно, что на настоящий момент оба цыгана задержаны. Но никаких новых показаний, проливающих свет на обстоятельства двойного убийства, пока не дали.... Лейтенант Кравченко.

– Я.

– Будут комментарии?

– Будут. Считаю, что свидетели сознательно исказили картину происшествия, слегка сдвинув, в том числе, её по времени. Да и не были они "единственными постоянно проживающими в доме". Матёрый и заслуженный цыганский барон – без женщин? Нонсенс. Разрешите не поверить.... По моему мнению, произошло следующее. Трупы были обнаружены не в двадцать два часа, а раньше. Например, в начале девятого. После этого обитатели дома покойного барона устроили что-то типа рабочего совещания. Допускаю, что вначале предлагалось разрешить возникшую проблему кардинально и по-простому. То бишь, вывезти мёртвые тела загород, тайно похоронить их в укромном месте, тщательно прибраться в бане, а после этого "включить дурочку", мол: – "Ничего знать не знаем, и ведать не ведаем...". Но мёртвый полковник ФСКН – это не шутка. И машина его стоит во дворе дома. Да и кто-то из сослуживцев Музыки мог знать о его "банном" визите. Коррумпированные слуги закона, они, как правило, очень осторожны и предусмотрительны.... Вот, цыгане и решили – оставить всё, как есть, и вызвать полицию. Толька сперва провели экстренную масштабную эвакуацию – и людскую и, так сказать, материальную: в доме Бахтало, наверняка, и деньги немаленькие хранились, и драгоценности, и огнестрельное оружие, и приличные запасы наркотиков. А на это им примерно часа полтора и потребовалось. Ну, никак не меньше.... И ещё есть один немаловажный момент. Правда, он связан с антинаучной мистикой...

– Продолжай, Кравченко, – улыбнувшись, подбодрил подчинённого подполковник. – С антинаучной, так с антинаучной. Не вопрос. Смелее, лейтенант.

– Цыгане, они очень-очень серьёзно относятся ко всяким мистическим странностям. И в различные приметы-предания искренне верят, и в существование "нечистой силы". Возможно, что и в этом конкретном случае было однозначно зафиксировано какое-то "нечистое" проявление. Поэтому и трупы ("нечистые"), решили не прятать. Мол, к ним даже и прикасаться-то нельзя.

– Что ещё за – "нечистое" проявление? – недоверчиво хмыкнул Кукушкин. – А, Петюня?

– Например, гигантская иссиня-чёрная змея, откусившая пострадавшим головы, а потом уползшая (или же уплывшая), – по канализационной трубе – в Неву.

– Ха-ха-ха! Да не было никакой змеи! Совсем. Ручаюсь.

– А что же тогда было, капитан? – вкрадчиво поинтересовался Сомов. – Озвучь-ка, пожалуйста, свою версию. Не томи.

– Без вопросов. Считаю, что произошло следующее.... Цыганского барона и полковника ФСКН подловили на пошлом "крысятничестве". То есть, Бахтало и Музыка отправились в баню на деловые переговоры, а другие цыгане, заподозрившие "гнилую подставу", заранее установили там подслушивающих "жучков". Начались "финансовые тёрки". Вскоре стало окончательно понятно, что Золотов и Музыка хотят по подлому "сожрать весь общаковый барыш в две наглые хари". Разгневанные цыгане ворвались в банную комнату отдыха и, как полагается по блатным законам-понятиям, придушили бесстыжих "крысятников". А после этого отрезали им головы – чтобы скрыть следы от насильственной асфиксии.... Что было дальше? Во-первых, убийцы поместили головы пострадавших в брезентовый мешок, добавили туда пару увесистых булыжников, завязали верёвкой, да и бросили его в Неву, благо она протекает рядом. Во-вторых, вывезли из дома убитого цыганского барона все-все материальные ценности. В-третьих, вызвали полицейских и старательно разыграли перед ними весь этот дурацкий спектакль – с гигантской змеёй-людоедкой. И вообще...

– Что – вообще?

– Всё это случилось-произошло в чужом районе. Вот, пусть ребятишки из Невского РУВД и расхлёбывают все эти цыганские непонятки. А в нашем Купчино, слава Богу, безголовых трупов пока не наблюдается...

Настойчиво и требовательно зазвонил один из телефонных аппаратов, стоявших на столе начальника «пятнашки».

– Сомов слушает, – подняв трубку с рычажков, известил подполковник. – Говорите.

Через пару-тройку минут, выслушав сообщение, он вернул телефонную трубку на место, и, грозно глядя на капитана, принялся ругаться:

– Гад ты, Семёныч. Причём, законченный и упёртый.... Ну, сколько раз тебе можно говорить одно и то же? Мол, ляпнул глупость и сразу же – чтобы не сглазить – трижды сплюнул через левое плечо и по дереву хорошенько постучал? Сколько? А? Хоть кол на голове чеши. Морда капитанская. Хрен тебе, а не погоны майорские...

– Дык, я-то что, Павел Андреевич? – испуганно забубнил Кукушкин. – Просто не успел. Бывает. Обязательно исправлюсь.... Случилось что-то серьёзное?

– Случилось. Серьёзное.... Сглазил ты, старина. В одном из дворов – между Белградской и Будапештской – труп обнаружили. Без головы, которая исчезла в неизвестном направлении. Словно бы её "булгаковский" кот Бегемот слямзил...

Глава одиннадцатая

Серьёзные разговоры

В кабинете Сомова – секунд на пять-шесть – повисла гробовая тишина, а после этого Старшинов и Кравченко, азартно перебивая друг друга, вывалили на начальника «пятнашки» целую кучу вопросов:

– Кто обнаружил? И когда?

– Отрезанную голову-то хорошо искали? С собакой?

– А что с личностью пострадавшего? Установили?

– Где конкретно – между Белградской и Будапештской? Улицы-то длинные...

– Отставить! – прикрикнул подполковник. – Расшумелись тут, словно пацаны дворовые, без всякой меры бестолковые и активные.... Ладно, выездная машина будет только через десять-пятнадцать минут, типа – на заправку укатила. Следовательно, можно горячку не пороть. Рассказываю по порядку, слушайте внимательно.... Это участковый Нефёдов мне позвонил, из тридцать седьмого квартала. Мол, тамошний старенький дедушка пошёл в поликлинику. Причём, через местный пустырь, чтобы путь срезать. Вот, там, в кустах ракитника, старичок обезглавленное тело в мужской одежде и обнаружил. Но в панику-истерику не впал, а, наоборот, тут же отправился к участковому, проживающему в ближайшей пятиэтажке.... И Нефёдов – в свою очередь – проявил отменное и похвальное хладнокровие. То бишь, бестолково "бить в набат", названивая во все "силовые" Конторы, не стал, а, наоборот, лично проследовал на пустырь. Мол: – "Знаем мы этих купчинских дедушек-бабушек, наделённых неуёмной фантазией. Были уже зафиксированы аналогичные прецеденты. Причём, неоднократно...". Ну, а удостоверившись в том, что обезглавленный труп, действительно, имеет место быть, участковый позвонил мне. А перед этим тщательно обыскал карманы пострадавшего, обнаружив там российский паспорт на имя Сазонова Анатолия Николаевича...

– Ик-к-к, – ошарашено икнул Курочкин. – Скользкого Толяна кто-то прикончил? Ничего себе – пирожки с месячными котятами. Охренеть и не встать. Даже не верится.

– Быть такого не может, – поддержал капитана Кравченко. – А ещё говорят, мол, что не бывает чудес на Свете.

– Их и не бывает, – язвительно хмыкнул Старшинов. – Это Божья рука, не иначе, своевременно вмешалась в дела наши – повседневные, серые и безысходные.... А вы как считаете, господин майор?

– Никак я не считаю, – неопределённо пожал плечами Сергей. – Первый раз слышу про этого А.Н. Сазонова. Как, впрочем, и про "Скользкого Толяна".

– Серьёзно? – удивился Сомов. – Не шутишь? Ах, да, ты же почти двенадцать лет, гуляя по краям дальним, отсутствовал. Поэтому и о нынешних купчинских знаменитостях ничего не знаешь.... Сазонов уже, почитай, как десять лет не даёт нам роздыху. В том плане, что не давал. Да, уж.... Чем он занимался? Изготовлением и распространением разнообразных порнографических материалов. В том числе, с участием несовершеннолетних лиц.... Брали, мерзавца, несколько раз, что называется, "на тёплом". И даже, вроде, с более-менее крепкой доказательной базой. Но, увы.... Так и не получилось упечь Толяна за решётку. Блин горелый. В двух случаях ушлые и опытные адвокаты дела развалили, мол: – "В процессе проведения следственных мероприятий были допущены грубейшие процессуальные нарушения...". На третий раз Скользкому "впаяли", всё же, полтора года, но, к большому сожалению, лишь условно. А в прошлом году почти посадили гада на "трёшку". Да, понимаешь, амнистия вышла. Тьфу, да и только.... Так что, этот труп совсем и непростой. Во-первых, неожиданный. Во-вторых, где-то даже справедливый. В-третьих, безголовый.... Ладно, закончили с информационным отступлением. Слушаем сюда, сыщики купчинские. Нефёдов сейчас находится на месте – охраняет хладный труп от любопытствующих граждан и ждёт нашего приезда. Так что, отрезанную голову, считай, ещё никто толком и не искал. Поэтому сейчас заскочим к нашим "собачникам" и мобилизуем опытного инструктора с дельным псом. Потом выедем на объект и старательно всё там осмотрим-задокументируем. Ну, а уже после этого и "прокурорских" пригласим. Нарушение служебных инструкций, конечно, мол, сразу же должны поставить районную Прокуратуру в известность. Да, и Бог с ним. Землица-то наша, как-никак. А дело, чувствую, намечается пакостное. Небось, на особый контроль поставят и все печёнки-селезёнки – без наркоза – вынут. Поэтому и одеяло слегка на себя стянем. Так, чисто на всякий пожарный случай...

Раздался вкрадчивый вежливый стук, после чего входная дверь приоткрылась, и в кабинет вошёл приметный дядечка средних лет.

"Приметный – своей потрясающей неприметностью", – язвительно хмыкнув, прокомментировал проницательный внутренний голос. – "Весь такой серенький и усреднённый из себя, включая рост, телосложение, физиономию, неброскую штатскую одежду и скромный чемоданчик-дипломат. Увидишь такого деятеля мельком, а потом толком и описать-то его не сможешь, сколько память не напрягай.... Повидали мы с тобой, братец, таких типов на своём веку. Не то, чтобы вдоволь. Но встречались. И все они, как один, трудились в одной известной Конторе, название которой начинается на букву "Фэ". Как бы так оно...".

– Здравствуйте, господа офицеры, – негромко поздоровался вошедший.

– Здравия желаем! – поднявшись на ноги, слаженно гаркнули Кукушкин, Старшинов и Кравченко.

А, вот, Сомов никак не отреагировал на это появление: сидел себе на прежнем месте, недовольно морщился и молчал. И Сергей, глядя на непосредственного начальника, стула не покинул.

– Садитесь, садитесь, служивые, – вяло махнув ладошкой, разрешил "усреднённый дяденька". – Я уже в курсе происшествия. Вернее, сразу двух скорбных происшествий, связанных с пропавшими головами, – выдержав эффектную театральную паузу, пояснил: – Естественно, не считая ночного, имевшего место быть на противоположном берегу Невы...

– Значит, помимо обезглавленного трупа, обнаруженного в тридцать седьмом квартале, ещё один отыскался? – хмуро глядя в сторону, предположил Павел Андреевич.

– Ага, отыскался. Ещё один. Только нашедший сразу же нам отзвонился. Вернее, отзвонилась.

– Считаешь, Иван Петрович, что мы имеем дело с серией?

– Очень похоже на то, – чуть заметно кивнув головой, подтвердил "серый человечек". – Маньяк у нас, господа офицеры, завёлся-объявился. Маньяк. Такие, вот, дела.... Где, когда и кого убили? Обезглавленное тело обнаружили сорок пять минут тому назад в Шипкинском переулке, возле тамошнего "Колизея". Старушка мимо проходила и обнаружила. При покойном – при беглом осмотре – нашлась справка об освобождении из "шестой" колонии УФСИН, что расположена в Грузовом проезде, выданная на имя Конкина Эдуарда Михайловича. Означенный гражданин Конкин был освобождён сегодня, несколько часов назад, и, судя по всему, следовал пешим порядком от "зоны" до метро. Осуждён же он был по статьям УК России, связанными с педофилией и развратными действиями в отношении малолетних. Такие, вот, дела.... Ладно, служивые, следуйте на выезд. Может, и обгоните "прокурорских". Если, конечно, повезёт.... А вас, Павел Андреевич, попрошу задержаться для приватного разговора – с глазу на глаз. И вас, майор Яковлев. Для другого разговора. Не менее приватного...

– Ладно, поговорим, – недовольно вздохнув, согласился Сомов. – Капитан Кукушкин.

– Я!

– Не ори, не на плацу.

– Есть – не орать.

– Ещё раз. Капитан Кукушкин.

– Я.

– Возглавишь группу.

– Есть.

– Отработать по полной программе. Без дураков, халатности и процессуальных нарушений.

– Есть – без нарушений и дураков.

– С "прокурорскими" – если что – не цапаться, а, наоборот, плотно и плодотворно сотрудничать.

– Есть – не цапаться. Есть – плотно.

– Выполнять.

Кукушкин, Старшинов и Кравченко покинули кабинет Сомова.

– Майор Яковлев, – в очередной раз длинно вздохнув, обратился подполковник.

– Я.

– Иди-ка, Сергей Сергеевич, в свой кабинет. Иван Петрович к тебе вскоре заглянет.

– Есть...

И он пошёл.

В том плане, что, оказавшись в кабинете, плотно прикрыл за собой дверь, уселся в кресло "на колёсиках", расположенное рядом с письменным столом, включил, введя нужный служебный код, компьютер, ознакомился (чисто по укоренившейся в Коми привычке), с прогнозом погоды, а после этого предался непростым и тягостным размышлениям.

"Слишком много всего навалилось", – текли-пульсировали в голове рваные тревожные мысли. – "Не успел приехать, как оно тут же и началось: восемь расчленённых гопников, "наркотический" павильон, утопленный в Кирпичном пруду вместе с Бесом, теперь, вот, череда безголовых трупов. И всё это, чёрт подери, где-то рядом происходит. Совсем – рядом.... Тот же Конкин Эдуард Петрович, освобождённый сегодня утром из "шестой" колонии. Это же я его, девяносто девять процентов из ста, видел возле родимой "свечки": бледное измождённое лицо, мятая-перемятая одежда, обшарпанный чемоданчик в руках. Типичный такой персонаж. Характерный, так его и растак.... Это что же у нас получается, а? Я отогнал Эдуарда Михайловича от машины Софи Гарднер, чтобы не мешал "маячок" устанавливать, а минут через десять-пятнадцать Конкину голову отрезали? Да, закавыка заковыристая.... Отрезали? Хм. Не уверен.... Как там вчера Ольга говорила? Кажется, так, мол: – "Если бы я была желтоглазым клыкастым монстром, то всем наркоторговцам головы бы откусывала. А также педофилам и изготовителям детской порнографии. Откусывала бы и глотала. Откусывала бы и глотала...". Цыганский барон Бахтало был крупным наркоторговцем. Эдуард Конкин – закоренелым педофилом. А господин Сазонов, тело которого обнаружили в тридцать седьмом квартале, занимался изготовлением и распространением порнографической продукции. И вся эта троица лишилась голов, которые пропали в неизвестном направлении.... Совпадение? Вряд ли.... Нет-нет, Оля, понятное дело, здесь совершенно не причём. Но желтоглазые монстры – в обезглавливании – вполне даже могли поучаствовать. В том плане, что откусить и проглотить.... А откуда эти чудища, вообще, взялись? Неужели из тайного капища Войпеля, скрытого где-то глубоко под землёй? Например, под купчинским "Колизеем"? Надо бы заглянуть туда. В том смысле, что в "Колизей". Хорошенько пошариться там. То, да сё.... Ещё один интересный и немаловажный момент. "Фээсбэшник" сказал, что труп Эдуарда Конкина обнаружила какая-то старушка, проходившая мимо "Колизея". Обнаружила, а после этого позвонила к ним в Контору. То бишь, не в "ментовку", как сделало бы большинство законопослушных граждан и гражданок, а сразу же в ФСБ.... О чем это говорит? О многом.... Может, это была Матрёна Ивановна, моя соседка по подъезду? Ведь про неё Павел Андреевич говорил примерно следующее, мол: – "А Ивановна-то, она старушка не из простых будет: долгие годы в славных советских Органах трудилась. Сперва в какой-то жутко-секретной структуре. А потом, уже ближе к пенсии, "в вертухаях". То бишь, в охранных службах лагерей для осуждённых – в северных регионах нашей необъятной страны. Причём, отнюдь, не на последних должностях...". А ещё к бабке Матрёне (по словам её приятельницы Ульяны Макаровны), недавно в гости приехал старинный сослуживец. Эге.... Это-то здесь причём? Не знаю, честно говоря. Пока – не знаю. Но разузнать и навести подробные справки не помешает. Чисто для перестраховки.... А ещё надо Оле позвонить. Обязательно. Зачем? Да, просто так. Чтобы голос услышать. Только у неё же уроки. Не хочется отвлекать. Да и её мобильник, наверняка, выключен – во время учебного процесса.... В какое время в школах бывают большие перемены? Увы, запамятовал.... Может, всезнающий Интернет побеспокоить? Сейчас-сейчас.... Чёрт, оказывается, что везде по-разному. Ладно, позвоню в районе двенадцати. Попытка, как известно, не пытка...".

Приоткрылась входная дверь, и в кабинет вошёл «усреднённый дядечка».

Вошёл, плотно-плотно притворил за собой дверь и, развернувшись, вальяжно разрешил:

– Сидите, майор Яковлев, сидите.

– Сижу, – стараясь не хмуриться, подтвердил Сергей. – И занимаюсь текущими делами. Как и было велено подполковником Сомовым.

– С гонором, значит?

– Есть немного. Не буду отрицать.

– Ну-ну...

– Баранки ярмарочные усердно и старательно гну.

– Стандартная ситуация, – неожиданно развеселился "неприметный человечек". – И знакомая – до слёз. До слёз от затяжного приступа идиотического смеха, имеется в виду.... Ох, уж, эти "грушники". Хлебом с колбасой не корми, а дай только повыпендриваться и поюморить, меры не зная. А ещё и корпоративную независимость продемонстрировать.... Ладно, представляюсь в официальном порядке. Иван Петрович Карпук, подполковник ФСБ. Курирую, так сказать, профильные "конторские" интересы во Фрунзенском районе города Санкт-Петербурга.

– Не сказал бы, что рад. Но к сведению непременно приму.

– У меня, майор, имеется к вам серьёзный разговор.

– Не вопрос, – внешне беззаботно усмехнулся Сергей. – Поговорим.

– Что у вас с алиби на вчерашний вечер? Начиная, скажем, с девятнадцати тридцати? А также и на сегодняшнее утро?

– Подозреваете, что я как-то причастен к кровавым преступлениям последних дней?

– А как же иначе? – картинно развёл руки в стороны Иван Петрович. – До вашего появления, Яковлев, безголовых трупов в Купчино не наблюдалось. Как, впрочем, и массовых "расчленёнок".... Итак, я слушаю.

Сергей подробно (в меру, конечно же), рассказал про вчерашний вечер и сегодняшнее утро.

– Значит, несколько знакомых видели, как вы – ближе к восьми вечера – шагали на свидание с любимой девушкой? – всерьёз запечалился "фээсбэшный" подполковник. – А также как вы потом гуляли с ней по проспекту Славы? И по сегодняшнему утру у вас есть свидетели? Мол, старушка-соседка и её внучка видели, как вы, даже близко не подходя к "Колизею", отправились в сторону "пятнадцатого" отделения? Жаль, конечно. Такая симпатичная и перспективная версия рассыпалась прямо на глазах. Ай-яй-яй.... Вас Павел Андреевич назначил ответственным за "альтернативные" варианты расследования?

– Так точно. Назначил.... А что, вы против?

– Никоим образом. Занимайтесь на здоровье. Свежий и незашоренный взгляд, он, зачастую, бывает полезным. Диалектика.... И что вы, майор, уже успели сделать...э-э-э, альтернативного?

Помолчав с полминуты, Сергей сообщил о "маячке", установленном под днищем автомобиля, принадлежащего внучке Ульяны Макаровны.

– Софи Гарднер? Несколько зарубежных паспортов? – достав из внутреннего кармана пиджака маленький блокнот, заинтересованно хмыкнул Иван Петрович. – Мол, кино снимает? Типа – режиссер и продюсер? Ладно, пробью по нашей картотеке.... Дайте-ка, майор, шариковую ручку. Спасибо. Диктуйте номер и марку её автомобиля.... Ага, записал. И по этому моменту отработаю.... Яковлев.

– Я.

– Вы...м-м-м, это...

– Что?

– Не могли бы вы отрабатывать "альтернативку" вне стен "пятнадцатого" отделения? Во-первых, приказ о вашем назначении "на должность" ещё не подписан. Во-вторых, мне так...э-э-э, спокойней будет.... А?

– Не вопрос. Много ли дельного "нароешь", в кабинете сидючи? Мало, ясен пень. Волка, как известно, ноги кормят.

– Полностью согласен, майор, с этой мудрой сентенцией...

Он вышел из «пятнашки».

– Я сегодня ночевал с женщиной любимою, – негромко зазвучал телефонный рингтон, – без которой дальше жить просто не могу...

"С женщиной он, понимаешь, ночевал. Ха-ха-ха", – принялся беспардонно ёрничать наглый внутренний голос. – "Мечтатель хренов. С одиночеством своим ты, братец, ночевал. И не более того. Да у тебя даже двуспальной кровати нет. Хотя мудрый кот Иннокентий и советовал – приобрести в срочном порядке.... Сменил бы ты, майор, телефонную мелодию. На что-нибудь нейтральное, чтобы никто не догадался о твоей сексуальной озабоченности. Вот, например, хороший вариант: – "Наша служба и опасна, и трудна...". Ладно-ладно, не буду отвлекать. Общайся, родной...".

– Яковлев слушает, – поднеся к уху тёмно-синий брусок мобильного телефона, сообщил Сергей. – Говорите.

– Конечно, говорю, – откликнулся голос, милее и желаннее которого не было на всём Белом Свете. – Здравствуй.

– Здравствуй, Оля. Я очень рад, что ты позвонила. Очень-очень-очень.... И ещё. Я.... Я люблю тебя...

– Давай, Яша, обсудим это позже? Не сегодня?

– Почему?

– Мне надо серьёзно поговорить с тобой. Очень-очень срочно.... Надо. Серьёзно поговорить.

– Серьёзно, но не о Любви?

– О смертях, – тяжело вздохнула девушка. – А ещё и об опасности, нависшей над...

– Над кем – нависшей?

– Над очень и очень многими. В частности, над нашим с тобой Купчино. И над другими городскими районами, примыкающими к нему.... Ты мне веришь?

– Тебе – верю. Всегда и во всём.... Где и когда встречаемся? Во время большой школьной перемены?

– Ага, подходи в одиннадцать пятьдесят к мемориальному комплексу Георгия Димитрова. Только, пожалуйста, не опаздывай.

– Не опоздаю. Никогда...

Было пасмурно и тихо. По выщербленным гранитным плитам, выложенным вокруг стелы с барельефом Георгия Димитрова, важно разгуливали упитанные сизые голуби, ловко выковыривая клювами – из щелей между плитами – куски булки, накрошенной ранним утром какой-то сердобольной купчинской старушкой.

"Бронзовая физиономия уважаемого товарища Димитрова нынче очень грустной смотрится", – заметил внутренний голос, обожавший – к месту и не к месту – от Души пофилософствовать. – "И откровенно-откровенно понурой.... А раньше-то, лет так двенадцать-пятнадцать тому назад, она важной и бодрой выглядела. И донельзя самодовольно-горделивой.... А как же выглядеть иначе, если между прямоугольными каменными блоками, размещёнными – в шахматном порядке – рядом со стелой, постоянно лежали свежие гвоздики: алые и розовые? Даже и в суровое зимнее время? А сейчас, увы, только пошлые голубиные испражнения. Обидно, понятное дело. Диалектика в действии, блин горелый.... Что такое? Сердчишко забилось в учащённом режиме, болезненно вздрагивая через каждые две-три секунды? Ну, да, конечно, как и следовало ожидать. Невысокая, но до безумия стройная женская фигурка замаячила на узкой асфальтовой дорожке, ведущей к "димитровскому" комплексу.... Знаешь, братец, это просто ужасно, когда симпатичная и молоденькая барышня ходит в таком стареньком и ветхом пальтишке. Подарил бы ты ей стильный кожаный плащ? Демисезонный и тёплый такой, а? И модный? Например, тёмно-бордовый? Или же угольно-чёрный? Не сейчас, понятное дело, чтобы не скомпрометировать – ненароком – скромную училку. А, так сказать, уже после официального бракосочетания, которое.... Чего-чего? Сам разберёшься? Да, и пожалуйста. Не очень-то и хотелось.... Как, кстати, намерен поздороваться с зазнобой сердечной? Ладошку пожмёшь? Робко-робко? Или же в румяную щёчку чмокнешь? Так, лишь чуть-чуть и вскользь? Не решил ещё? Весь в сомнениях, дурилка картонная, пребываешь? То-то же.... А когда предложение руки и сердца будешь делать? Ладно-ладно, не сердись. Замолкаю. Твой выход на сцену, майор Яковлев. Прошу...".

Но всё решилось само собой.

Сперва Оля, не отводя глаз, подошла практически вплотную, привстала, молча, на цыпочки и, слегка приобняв ладонями за плечи, приникла своими губами к его губам.

"О-о-о!", – буквально-таки взвыл восторженный внутренний голос. – "Это что-то с чем-то. Даже голова слегка закружилась...".

Через минуту (или же через две-три, пять-шесть?), девушка отстранилась, а звонкий детский голосок – где-то рядом – удивлённо произнёс:

– Ольга Николаевна, у вас появился ухажёр? То есть, кавалер?

Сергей обернулся: возле стелы с бронзовым барельефом Григория Димитрова стояли две девчушки младшего школьного возраста: одна – темноволосая и полненькая, вторая – светленькая и худенькая.

– Получается, что появился, – мягко улыбнулась Ольга. – Вернее, вернулся из дальних-дальних странствий.

– Давно уже пора, – одобрительно покивав головой, заявила черноволосая девчонка. – Симпатичная, милая, а без хахаля. Неправильно это. Так, по крайней мере, моя мамочка говорит.... А он у вас ничего: высокий, плечистый, шрам на щеке симпатичный, и глаза – как у Брюса Уиллиса из "Крепкого орешка".... Замуж за него пойдёте?

– Если когда-нибудь позовёт.

– Уже зову, – поспешил Сергей. – Оля, выходи за меня замуж. Пожалуйста. Очень прошу.

– Соглашайтесь, Ольга Николаевна! – тут же принялись дружно скандировать непосредственные школьницы. – Соглашайтесь! Соглашайтесь! Соглашайтесь...

– Хорошо, хорошо, только не кричите так. Я согласна. Уже целых двенадцать лет.

– Ура! Ура! Ура! Ура!

– Перестаньте, пожалуйста. Какие же вы шумные. Все трое...

– Ольга Николаевна, а можно мы всем про это расскажем? – успокоившись, выжидательно прищурилась светловолосая пигалица. – Всем-всем-всем? Ну, про то, что вы выходите замуж за дяденьку с пиратским шрамом на щеке? И с пиратскими же глазами?

– Ну, не знаю, право.... Чтобы так сразу – и всем? Да ещё и про забубённого пирата...

– Рассказывайте, юные леди, – разрешил Сергей. – Причём, всё-всё и всем-всем.

– Ура! Ура! Ура!

Девчонки, крепко сцепившись ладошками, убежали по направлению к школе.

– Оля, а когда...э-э-э...