Текст книги "Голому рубашка. Истории о кино и для кино"

Автор книги: Анатолий Эйрамджан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 36 страниц)

Джимми Валентайн. Все верно, Джеф. А потом в один прекрасный день я со своим чемоданчиком вышел из почтовой кареты в Элморе, – маленьком городишке в пяти милях от железной дороги в глубине штата Арканзас. И первой, кого я увидел в Элморе была мисс Анабел Адамс – дочь местного банкира. Я полюбил ее с первого взгляда!

Джонси становится Анабенл Адамс, выходит и садится на стул посреди сцены. Полицейский становится Беном Прайсом и тоже выходит вперед. Чуть позже к ним присоединятся Хетти Пеппер, которая станет матерью Агаты, и Томас Б. Кингмен, который будет мистером Адамсом.

Бен Прайс. Дело об ограблении банков было поручено мне. «Это почерк Джимми Валентайна, – сразу объявил я. – Посмотрите на этот секретный замок – выдернут легко, как репка в сырую погоду. А как чисто пробиты задвижки! Джимми никогда не сверлит больше одного отверстия. Да, конечно, это мистер Валентайн! На этот раз он отсидит столько, сколько полагается без каких-либо помилований. Это я вам говорю, лучший сыщик Бен Прайс!».

Портер. Мистер Ральф Спенсер, Феникс, возникший из пепла Джимми Валентайна, охваченный огнем внезапно вспыхнувшей и преобразившей его любви к Анабел Адамс, остался в Элморе, приобрел уважение общества, открыл магазин обуви, и торговля его процветала. И вскоре он должен был жениться на мисс Анабел Адамс.

Джефф Питерс. И свой чемоданчик с набором замечательных инструментов он собирался подарить приятелю.

Портер. В Элморском банке оборудовали новую кладовую с сейфом. Мистер Адамс очень гордился патентованной дверью сейфа, которая запиралась сразу одним поворотом ручки на три стальных засова и отпиралась при помощи часового механизма.

Джимми Валентайн. И надо было так случиться, что свой сейф мистер Адамс решил продемонстрировать перед самым моим отъездом в Литл-Рок, где я собирался передать приятелю свой чемоданчик с инструментами. Вместе со мной и Анабел в банк пришли замужняя сестра Анабел с двумя девочками – Агатой и Мэй.

Портер. Мистер Адамс, сияя улыбкой, объяснял действие механизма мистеру Спенсеру, который слушал вежливо, но, видимо, не понимая сути дела.

Бен Прайс. В это время в банк вошел я. К тому времени у меня уже не было сомнений, что под именем Ральф Спенсер скрывается не кто иной, как Джимми Валентайн по прозвищу Франт.

Портер. Вдруг кто-то из женщин вскрикнул и поднялась суматоха. Незаметно для взрослых девятилетняя Мэй, разыгравшись, заперла Агату в кладовой. Она задвинула засов и повернула ручку комбинированного замка, как только что сделал у нее на глазах мистер Адамс.

Мистер Адамс. Дверь нельзя открыть! Часы не были заведены и соединительный механизм не установлен!

Мать Агаты падает в обморок.

Агата! Ты слышишь меня? (Из-за двери сейфа слышен детский плач.) Бедная девочка! Только в Литл-Роке есть человек, который может открыть сейф! Боже мой, Спенсер, что нам делать? Ей не хватит воздуха, с ней сделаются судороги….

Мать Агаты (придя в себя.) Девочка моя дорогая! Я с ума сойду! Мужчины, сделайте что-нибудь!

Анабел Адамс. Не можете ли вы что-нибудь сделать, Ральф? Я так верю в вас…

Джимми Валентайн. Анабел, подарите мне эту розу…

Анабел отколола розовый бутон и протянула Джимми. Тот воткнул розу в жилетный карман, сбросил пиджак и засучил рукава.

Джимми Валентайн. Отойдите, пожалуйста, от дверей. Все отойдите!

Джимми поставил свой чемоданчик на стол, раскрыл его, быстро и аккуратно разложил инструменты. Взял в руки дрель, собираясь сверлить.

Портер. Уже через минуту любимое сверло Джимми плавно вгрызалось в сталь. И, как обычно во время такой работы, Джимми напевал.

Не судьба мне быть богатым,

С честью брачный крест нести!

Эту девочку Агату разве можно не спасти?

Не помочь ей – преступленье!

Отведу ее беду.

И в награду за спасенье За решетку вновь пойду!

Может, это сумасбродство, Может, неуменье жить: За простое благородство Так недешево платить?

Что поделать – жизнь такая!

Не боюсь продешевить… Честь – покупка дорогая, По дешевке не купить.

Портер. Через сорок секунд, побив собственные рекорды, он отодвинул засовы и открыл дверь. А потом надел пиджак…

Джимми Валентайн надевает пиджак и направляется к Бену Прайсу.

Анабел (неуверенно, слабо.) Ральф!

Джимми Валентайн (не обернувшись, подходит к Бену Прайсу.) Здравствуй, Бен! Добрался-таки до меня! Ну, что ж, пойдем. Теперь, пожалуй, все равно…

Портер. И тут Бен повел себя странно…

Бен Прайс. Вы, наверное, ошиблись, мистер Спенсер. По-моему, мы с вами незнакомы. Вас там, кажется, дожидается экипаж.

Портер. И Бен Прайс повернулся и зашагал по улице.

Некоторое время все молчат. Персонажи, занятые в инсценировке «Обращение Джимми Валентайна», занимают свои места.

Официантка Тильда. Какая трогательная история! Я еле сдерживаю слезы…

Чистильщик сапог. Молодчина Бен Прайс! Я восхищен его благородным поступком!

Хетти Пеппер. Интересно, мистер О. Генри, Анабел Адамс теперь выйдет замуж за Джимми Валентайна или нет?

Портер разводит руками.

Бродяга Соппи. Я думаю, что не выйдет. Ведь всем стало ясно, что Джимми – уголовник.

Джонси. Но если они любят друг друга? Нет, я не сомневаюсь, что Джимми и Анабел все же поженятся. Ведь Джимми совершил такой благородный поступок на ее глазах, хотя знал, чего это может ему стоить! (Обращаясь к Валентайну.) Ведь верно, Джимми, ведь вы могли не открыть этот сейф, и никто бы не узнал, что вы – взломщик?

Джимми Валентайн. Я не мог поступить иначе, чем так, как поступил в рассказе мистера О.Генри. Да, я – взломщик сейфов, профессионал, но я – хороший и благородный человек, а любовь к Анабел сделала меня еще лучше. Верно, мистер О. Генри?

Портер. Да, Джимми.

Старый Джентльмен. Простите меня, мистер О. Генри, почему вы так отошли от реальной истории, которую поведал нам мистер Дженнингс?

Портер. Это очень страшная история, мистер Старый Джентльмен.

Чистильщик сапог. Но в этом, возможно, и ее сила! Представляю, как вы смогли бы все это расписать, если б захотели…

Портер. Я бы не захотел. И не смог бы. Меня в дрожь бросает от одной мысли, что Дик Прайс спил себе ногти до мяса. Мне гораздо приятней, что у моего Джимми набор инструментов. Я не могу и не хочу, чтобы мои герои страдали! В этой истории пульс бился слишком сильно для меня… (Поет.)

Зачем я такими на свет вас родил – не такая уж тайна!

Хочу, чтобы жизнь улыбнулась вам яркой улыбкой красотки! Дик Прайс, я нарочно судьбу твою втиснул в судьбу Валентайна, Чтоб ты не страдал до конца своих дней от тюремной чахотки!

Вы жили во мраке, а мне бы хотелось, чтоб было иначе, Чтоб вам улыбнулась фортуна тепло, отгоняя несчастье! О, как мы нуждаемся все в милосердном вниманье удачи, И как мы нуждаемся все в мимолетном хотя бы участье.

Как часто колотит нас жизнь ни за что, ни про что, джентльмены! Но если на каждый удар отвечать обязательно сдачей, – Вся жизнь будет страшной, пропитанной кровью ареной, Так пусть вас согреют улыбка моя и надежда с удачей!

Дженнингс. Леди и джентльмены! На примере превращения Дика Прайса в Джимми Валентайна ясно, как из мрачной были реальной действительности О. Генри создавал плутовские новеллы, рождественские истории, сказки со счастливым концом. Реальная жизнь с ее противоречиями была слишком жестока, трагична для его изящного дарования.

Хетти Пеппер. А мы, мистер Дженнингс, именно за это и любим его.

Бродяга Соппи. Реальная жизнь нашим прототипам, как и Дику Прайсу доставляла больше забот, чем радости.

Официантка Тильда. И потому рассказы мистера О. Генри для нас все равно, что бальзам для души.

Чистильщик сапог. Рассказы со счастливым концом нужны простым людям, наверное, все же больше, чем правдивые книги, раздирающие сердца.

Джонси. Намного, намного больше!

Портер. Благодарю вас. Я рад, что правильно вами понят.

Дженнингс. Билл, справедливости ради сообщу вам, что Эптон Синклер потом, когда вас не станет, напишет вот что: «Кельнерам и гладильщикам приятно, терпя невзгоды, найти сочувствующее сердце», то есть вас, Билл. А дальше так: «Но еще важнее найти голову, которая постигла бы причины этих невзгод и знала бы, как их устранить. Эту голову трудящимся массам искать не у О. Генри». Так он напишет, Билл.

Портер. Ну что ж, это мне нравится, Элл. Я согласен быть тем самым сочувствующим сердцем. И не претендую на большее. А голов у трудящихся масс, насколько мне известно, было и есть предостаточно.

Официантка Тильда. И за это ваше доброе, отзывчивое и шутливое сердце мы вас очень любим!

Свистун Дик. И благодарны за то, что вы сделали нас своими героями.

Старый Джентльмен. Вы увидели в нас людей, наделенных доброй душой, благородных, честных, способных на большие чувства!

Чистильщик сапог. Спасибо вам за то, что вы описываете нас с любовью, с симпатией к нашим привычкам, оборотам речи, замашкам.

И герои О. Генри начинают петь осану Портеру.

Спасибо вам, мистер О. Генри, Наш друг, наш творец и кумир! Спасибо вам, добрый наш гений, Создавший наш сказочный мир, Где нет колдунов и чудовищ. Где совесть ценней барышей, Где много сокрыто сокровищ, И каждое в нашей душе!

Где шутка, добро и участье Повсюду сопутствуют нам, Где случай, удача и счастье Преследуют нас по пятам, Где встретят нас не по одежде, Где вес придают не чины, Где Вере, Любви и Надежде, Все помыслы подчинены. Спасибо! Вы нас согревали, Вы нас ободряли не раз!

И честных людей увидали Вы в самых ничтожных из нас! Спасибо вам, мистер О. Генри, Наш друг, наш творец и кумир! Спасибо вам, добрый наш гений, Создавший наш сказочный мир!

Дженнингс. Всю жизнь Билл Портер надеялся на Его Величество Случай, ждал его; не дождавшись, пытался ухватить за холку – играл на бирже, пробовал издавать газету, даже «играл одну из ролей, для которой требуется колпак с бубенчиками – был Искателем Клада». Случай так и не улыбнулся ему. Он терпел невзгоды, жил в нужде, за минимальную материальную обеспеченность в конце жизни расплачивался потогонным трудом – еженедельно, согласно контракту, он должен был сдавать новый рассказ «Санди Таймс», а еще ведь были контракты с другими издательствами. Посыльные из редакций сидели возле его стола, чтобы подхватить последнюю дописанную страничку и отнести в набор. Когда 6 июня 1910 года Портер скончался в Нью-Йоркской больнице, в кармане его пиджака было 23 цента – все его деньги.

Но Случай, который воспел О. Генри и которого он так и не дождался, существует и улыбается своим избранникам!

Один из этих счастливчиков я – Элл Дженнингс! Встреча с Биллом Портером и была для меня тем самым ЕГО ВЕЛИЧЕСТВОМ СЛУЧАЕМ! И я не упустил его!

Энди Таккер. Еще бы, Элл, с вашей-то хваткой!

Дженнингс (не обращая на его слова внимания.) Я написал книгу «С О. Генри на дне», ставшую бестселлером во всем мире. Жизнь моя изменилась: я получил помилование и вышел на свободу, президент восстановил меня в гражданских правах, я стал уважаемым человеком у себя в округе и даже был выдвинут на пост губернатора от штата Оклахома. И все благодаря Его Величеству Случаю – встрече с О. Генри.

Хетти Пеппер (после всеобщего молчания.) А разве не Его Величество Случай, что родился такой человек, как Вильям Сидни Портер?

Джонси. И что этот человек дал нам писателя О. Генри. Разве это не Его Величество Случай?

Томас Б. Кингмен. Разве не Его Величество Случай каждый рассказ, вышедший из-под его пера?

Джимми Валентайн. Это случай, который приносит радость не одному человеку, а «четырем миллионам», для которых писал, как тогда считали. О. Генри!

Энди Таккер. Сейчас его читателей значительно больше.

Хетти Пеппер (подойдя к Портеру) Писатель О. Генри, ты свободен, ты получил помилование и вместо пяти лет просидел в каторжной тюрьме Огайо три года и три месяца. Выходи на свободу и пиши свои рассказы, плети свои побасенки, описывай нас, освещай нашу мрачную жизнь своим добрым искристым юмором! (Снимает с Портера арестантскую робу.)

Джефф Питерс. Тебя ждут известность, слава и любовь читателей! (Снимает с себя пиджак и надевает на Портера.)

Энди Таккер. Увы, но не богатство… (Отдает Портеру свой галстук и котелок.)

Джонси, Тебя ждет Нью-Йорк, этот «Багдад над подземкой», который ты полюбишь…

Чистильщик сапог. И который ты так здорово опишешь в своих рассказах…

Бродяга Сонни. И где ты умрешь в одиночестве, – без близких, без родных, как вечный бродяга…

Дженнингс. И дом на Ирвинг Плейс, 55, где ты жил, будет увековечен на фотографиях и они войдут во все книжки био-библиографов, написанных о тебе во всем мире.

Персонажи (хором.) Иди, писатель О. Генри, мир ждет тебя, ты нужен людям! Отодвигают тюремные решетки, убирают аптекарскую конторку, все атрибуты тюрьмы. Из первых рядов зрительного зала на сцену поднимаются люди в национальных нарядах народов различных уголков Земного шара. На заднике возникает образ Нью-Йорка – города, где жил, творил и прославился писатель О. Генри.

Персонажи и «народы мира» поют.

Если пилит жена и начальник чудачит, Сын, как вождь краснокожих, устроил бедлам, – Перечтите О. Генри, и снова удача Непременно вернется с улыбкою к вам.

Если вам и в любви не везет год за годом, Если нос ваш громаден, а сам вы – пигмей, – Не спешите считать себя гадким уродом, – Перечтите О.Генри, все будет окей!

Если ваши соседи ведут себя склочно, если дача сгорела, машина сгнила, – Не печальтесь! Читайте О. Генри, и точно, Очень скоро поправятся ваши дела!

Если вы на своих подопечных шипите, раздражает вас всё, даже преданный друг, – Вы О. Генри себе как рецепт пропишите, – Он излечит вам этот опасный недуг!

Пусть вершите вы судьбами белого света, Пусть в руках ваших – тысяча ядерных жал, Не гнушайтесь спросить у О. Генри совета, Он бы кнопку войны никогда не нажал! Кто бы ни были вы – простачок или гений, Житель Рима иль берега Обской губы, – Знайте: тот, кто душой породнился с О. Генри, – Тот всегда кандидат на улыбку судьбы.

КОНЕЦ

ФАРТОВЫЙ ФРАЕР. Сценарий комедийного фильма

– Я прочитал твой сценарий. Это типичное бабушкино кино! – говорил редактор молодому сценаристу. – Любит он – она не любит, потом она любит – он разлюбил… Пиписичный трагизм! Никого это сейчас не волнует… Ты что, не видишь, что показывают на экранах?

– Вижу и содрогаюсь! – ответил Вадим.

– Очень хорошо, что содрогаешься – значит, чувствуешь материал! Вот и попробуй написать такое, чтобы и другие содрогнулись! – горячо говорил редактор. – Пойми, сейчас такая мода – мочить, мочить и мочить! Напиши такое, и я тут же подпишу с тобой договор!

– Ноя пишу про то, что знаю, что меня волнует! – чуть ли не вскричал Вадим. – Неужели эти вечные вопросы – любви, верности, ревности, порядочности, честности – никого не могут заинтересовать?

– Могут, без сомнения, – сказал редактор. – Честно говоря, мне было очень интересно читать твой сценарий, будь моя воля – я б его запустил в производство! Я даже могу представить, какой получился бы фильм, с какими актерами. Но я знаю конъюнктуру, к сожалению, это сейчас никому не нужно, никто не даст ни копейки. Поэтому я говорю тебе: хочешь, чтобы студия заключила с тобой договор – пиши то, что все хавают!

– Ноя ничего не знаю про это! – вскричал Вадим.

– А что надо знать? – удивился редактор. – Читай детективы, смотри уголовную хронику, боевики. Слава Богу, этого добра хватает!

– Ну, мне кажется, для хорошего сценария этого недостаточно… Во всех фильмах на эту тему я чувствую липу. Мне кажется, уголовники смеются, когда видят, какими их показывают кинематографисты… То же самое, как на фильмах о физиках-ядерщиках – смеются физики… Или липовые фильмы о спортсменах. Надо все же знать материал, чтобы сделать классный фильм. Так мне кажется…

– Ну, по большому счету мне тут возразить трудно, – согласился редактор и задумался. – Есть идея! – сказал наконец он. – Может, стоит тебе пройти стажировку в небольшой уголовной бригаде?

– Это было бы здорово! – оживился Вадим.

– Покрутишься там немного, соберешь материал, – продолжал редактор. – И может быть, мы тогда всех переплюнем, а? Закроем тему! Живой, реалистичный материал, почти документальный! Чуть-чуть литературной драматургической обработки, а остальное все правда! Что скажешь?

– Я двумя руками «за»! Только кто меня в такую бригаду пустит?

– Это я беру на себя, – редактор достал записную книжку– Друг моего детства – сейчас главарь небольшой банды. Надеюсь, не откажет мне, – он стал набирать номер… – Алло! Петь, ты?

– Ты за него ручаешься? – спросил Петя по кличке Химик. – Ну, раз такое дело – пусть приходит. Научим всему… Привет Лильке, заходите как-нибудь вечерком…

– Ну вот, все получилось. Записывай адрес… – сказал редактор, повесив трубку.

– Не знаю даже как вас благодарить, Игорь Михайлович, – сказал Вадим, доставая ручку.

– Отец твой столько мне добра сделал – мне бы расквитаться! – махнул рукой Игорь Михайлович. – Пиши!

Вадим доехал на автобусе до окраины города и шел сейчас по разбитой ухабами дороге, мимо ржавых гаражей…

У старого строения с вывеской «Автосервис» он остановился, сверил адрес с записью в записной книжке и решительно открыл металлическую дверь.

– Молодое дарование – это ты? – Химик оценивающе смотрел на Вадима.

– Ну, не очень уж дарование, – засмущался Вадим. – Вот, хочу набраться опыта, чтоб правильно все отобразить, – сказал он – Если поможете…

– Как не помочь? – пожал плечами Химик. – Поможем, чем можем! Отец Игоря мне столько сделал – вовек не расквитаться… Что тебе надо-то?

– Все, – ¦ сказал Вадим. – Быть в курсе всех ваших дел…

– Всех дел? – почесал затылок Химик. – А выдюжишь ты, не сломаешься? Не сбежишь с трудового фронта?

– Не знаю, – честно сказал Вадим. – Вы меня понемножку нагружайте, тогда, может, и выдюжу… Вот чем, например, вы сейчас заняты? – спросил он.

– Сейчас я отдыхаю, думаю, как Чапай. А сегодня утром, например, взяли пункт обмена валюты – чисто взяли, без выстрелов и крови… Но не очень густо там у них было… Так, на текущие расходы… А прямо сейчас ребята одного пацана внизу проверяют. Подозрение есть, что засланный он казачок…

– А можно мне там поприсутствовать? – спросил Вадим.

– Можно, это как раз самое простое, – охотно встал Химик. – Игра ума, как говорит твой Игорь, упреки-подозрения… Пошли. Знаешь этот анекдот?

– Какой?

– Про упреки-подозрения?

– Нет, не знаю.

– Приходит Абрам домой и застает Сару в кровати с голым мужчиной. «Ну, вот, – говорит Сара, – теперь опять начнутся упреки-подозрения!». Понял, вот почти так и у нас…

Они спустились по металлической лестнице, прошли мимо поднятых на подъемниках двух иномарок и вошли в бытовку.

Там сидели четыре качка, если не присматриваться внимательно, очень похожих друг на друга, и, попивая пиво, вели степенный разговор…

– Продолжайте, – сделал знак рукой Химик, усадил Вадима и спросил: – Пиво будешь?

– Буду, – кивнул Вадим и на ухо шепнул Химику: – Который из них?

– Фиксатый, – сказал тихо Химик и подвинул бутылку Вадиму. – Открывай и дуй из горла… Фужеров не держим…

А Фиксатый в это время говорил:

– Я, братаны, Кривого больше ни разу не видел с того дня! Если б видел, чего мне менжиться?

– А Сироп говорил, что видел вас в казино, – сказал один из братков.

– В каком казино? – хмыкнул Фиксатый и потянулся за очередной бутылкой пива к центру стола. – Я уже месяц как ни в одном казино не был… Вы что?

И когда он взял бутылку пива, почти одновременно с Вадимом, тот вдруг заметил микроскопическую головку микрофона. торчавшую у Фиксатого под манжетом рубашки.

– Да еще с Кривым! Пусть мне Сироп это в лицо скажет. Где сам Сироп-то?

– Сиропа вчера взяли, – грустно сказал один из братков.

– Вот за то, наверное, и взяли, что языком лишнее болтает, – победно сказал Фиксатый, открывая бутылку.

– Ну, может, в самом деле, Сироп ошибся? – посмотрел на Химика один из братков.

– Может, и ошибся, – примирительно сказал Химик. – А наше дело простое – упреки и подозрения, или как говорил Владимир Ильич, доверяй, но проверяй!

– Ну, это, блин, понятно, тут без обид! – согласился Фиксатый и, закинув голову, стал пить из горла пиво.

– У него микрофон в манжете рубашки, – шепнул Вадим Химику.

– Проверим, – сказал тихо Химик.

Он встал, подошел к Фиксатому и остановился у него за спиной.

– Ну что, братаны, что будем делать с инкассаторами? – спросил «фиксатый», ставя бутылку на стол.

– Сейчас мы все тебе расскажем, – сказал Химик и схватил Фиксатого за руки. – Проверьте его манжеты!

– Ты что, Химик? Братаны! Западло ведь так! Эй, кто-нибудь! На помощь! – стал вырываться и орать Фиксатый, когда у него уже выдернули из рукава микрофон с метровым проводом.

– Вот тебе «на помощь!» – врезал ему в челюсть Химик и отдал команду: – Рвем когти!

Фиксатый, получив полный нокаут, повалился на пол. Братки в считанные секунды вместе с Химиком исчезли, а Вадим пытался растормошить Фиксатого.

– Эй, как вы? Живы? – виновато спрашивал он, приложив палец к шейной артерии Фиксатого.

Сто раз он видел такое в боевиках. Пульс был. Вадим облегченно вздохнул, набрал в рот пиво и прыснул в лицо Фиксатому. Тот не сразу, но прореагировал – задергались веки. Вадим прыснул еще раз, и на этот раз Фиксатый открыл глаза и удивленно уставился на Вадима.

– Ты кто? – спросил он.

– Да я тут случайно, в общем, оказался, – сказал Вадим. – Череп не повредили?

Стал вдруг слышен звук сирен милицейских машин.

– Ты, случайный, рви отсюда, пока менты не пришли! Свидетели тут не нужны, понял? – строго приказал Фиксатый, приподнимаясь с помощью Вадима. – Сваливай через эту дверь, а дальше по бетонной трубе!

– Все понял, – сказал Вадим, помог все же Фиксатому сесть на стул и под совсем близкое завывание сирен выскочил из бытовки.

Перебежал через двор, где стояли подержанные автомашины, и, увидев огромную бетонную трубу, полез в нее. Труба была такого диаметра, что по ней можно было идти, слегка пригнувшись. Очень быстро труба закончилась. Выйдя из нее, Вадим оказался на территории заброшенной стройки.

– Давай сюда! – позвал его сторож, открывая металлические ворота. – Ваши ушли уже! Дуй скорей, вишь, свищут как!

– Спасибо большое, – поблагодарил Вадим.

Он выскочил в открытую дверь и бросился догонять вот-вот готовый отъехать от остановки автобус. Успел заскочить в закрывающуюся дверь.

Вадим шел от метро к дому, когда возле него затормозила «Вольво».

– Привет, Вадик! Садись, подвезу! – опустив стекло, пригласила его симпатичная девушка.

– Привет, Инка! У тебя что, новая машина? – сказал Вадим, садясь в машину. – Твой депутат подарил?

– А кто же еще! – усмехнулась Инна. – Нравится?

– Классная! – сказал Вадим, осматривая салон. – Поздравляю! Наверное, свадебный подарок?

– Ты что! – Инна тронула машину. – Во-первых, у него жена. Это для него святое! И боится ее больше всего на свете. Так что с паршивой овцы хоть шерсти клок!

– Клок неплохой, – согласился Вадим. – А овца что, очень паршивая?

– Не так чтобы очень, – скривилась Инна. – Иначе бы я с ним не связалась… Снял квартиру для наших встреч, одаривает понемногу предметами роскоши. Жить можно, одним словом…

– Он олигарх, наверное? – спросил Вадим.

– Черт его знает, никто же не признается, что олигарх! Чиновник он, состояние сделал в основном на взятках – нет, куда ему до олигарха! А в перестройку ограбил родную область и продолжает еще выкачивать оттуда… А как твои дела? Скоро увидим твой фильм? – спросила Инна.

– Наверное, нескоро, – сказал Вадим. – Выяснилось, что то, что я пишу – никого не интересует…

– А ты напиши то, что их интересует, – посоветовала Инна, останавливая машину возле подъезда Вадима. – Сейчас такое время. Надо приспосабливаться…

– Попробую, – сказал Вадим. – И если получится – тогда, может, и снимем тебя…

– Ой, я уже потеряла надежду! – рассмеялась Инна. – С восьмого класса все обещаешь! Иди, привет маме, – показала она на подъезд глазами.

– А может, встретимся, сходим куда-нибудь? – спросил Вадим.

– Куда, в кафе-мороженное? – усмехнулась Инна. – Или в кино?

– Куда скажешь, – неуверенно сказал Вадим.

– Вот когда получишь деньги за сценарий – тогда поговорим, – сказала Инна. – Привет маме!

– Спасибо, – сказал Вадим и вылез из машины.

Мать и отец Вадима сидели на кухне, обедали.

– Вовремя ты пришел! – вышла мать из кухни. – Мой руки и за стол…

Мать вернулась к отцу на кухню.

– Ничего не сказал? – спросил отец.

– Может, сейчас скажет, – сказала мать, наливая в тарелку Вадима суп.

Пришел Вадим. Сел и стал молча есть суп.

– А у меня сегодня на работе новости, – сказал отец.

– Какие? – спросил Вадим.

– Идут разговоры, что нашу лабораторию собирается купить Семыкин – владелец Вторчермета.

– А для чего ему эта головная боль? – спросил Вадим. – Какой смысл ему поддерживать ваши разработки?

– А он и не собирается нас поддерживать, – сказал отец. – Он хочет на нашем оборудовании получать редкоземельные металлы, – сказал отец. – Чтоб потом продавать за границу…

Хороший бизнес! – оценил Вадим. – Что ты будешь делать?

Если останусь – подчинюсь, – сказал отец. – А что прикажешь делать? Весь дом ведь на мне. Вот если б ты встал на ноги – я бы плюнул на все и ушел!

– Мой сценарий не приняли, – сказал Вадим. – Но зато появились перспективы новой темы. Сериал про бандитов. Если напишу – будут деньги.

– Вот про Семыкина и напиши, – предложил отец. – Ты бы видел какие типчики приехали с ним на наш завод.

– Такие типчики теперь есть где угодно, – сказал Вадим. – Так что буду писать про них.

Тут раздался телефонный звонок. Вадим встал и подошел к телефону.

Звонил Химик.

– Вадим, привет! Игорек дал твой телефон. Мы все у тебя в долгу теперь, понял? Сделаем все для твоего сценария, что можем и не можем, понял? Завтра приезжай к нам по новому адресу. Записывай.

Новый адрес – это был строительный вагончик в микрорайоне. Вадим сидел за отдельным столиком, а вся бригада сгрудилась вокруг Химика.

– Значит, объясняю всем, – говорил Химик. – Этот пидор Эльдор отказывается платить бабки. Говорит, а для чего милиция? Она меня, блин, защитит! Я думаю – пусть защищает этого наркодилера. Только после того, как мы придем туда с ломиками, кирками, арматурой и перебьем на фиг все, что под руку попадется! Пройдем по его ресторану «Андижан», как Мамай! Сотрем на фиг с лица земли этот анашистский гадюшник, раз он отказывается платить нам бабки! Что скажете?

Вадим торопливо записывала речь Химика в блокнот. Химик изредка бросал на него, как на студента-любимца, удовлетворенные взгляды профессора-лектора.

Первым откликнулся Боржом.

– В какое время дня будем бомбить?

– Уместный вопрос, – скосив взгляд на Вадима, ответил Химик. – Утром раненько, до начала работы – меньше будет свидетелей.

– А со сторожем что будем делать? – спросил Жопен. – Просто свяжем или отметелим?

– Ты, Жопен, тоже молодец, по делу вопрос твой. Я думаю, отметелим, но зная меру.

– А может, бульдозер пригнать, чтобы проехаться по «Андижану». чем крушить ломами? – спросил Лысый. – Быстрее будет и силы сбережем.

– Есть над чем подумать, – согласился Химик. – Бульдозер эту стекляшку вместе с кухней, залом и сценой с синтезатором за пять минут в лепешку превратит! Круто, молодец, Лысый! Мне кажется, предложение это стоит принять. Что скажете, братва?

– Мы – за! – подняли все руки. – Можно даже парочку бульдозеров пригнать.

– Значит, принято единогласно! – постановил Химик. – Студент, вопросы есть? – обратился он к Вадиму.

– Есть! – Вадим дописал последнюю строчку в свой блокнот и встал. – Насколько я понял, вы хотите, чтобы «Андижан» платил вам дань, верно?

– Все верно, – улыбнулся Химик. – Соображаешь…

– А как же он будет платить, когда у него не будет этого ресторана? – спросил Вадим.

– Это ты прав, практикант! – согласился Химик. – Зато другие будут знать, что мы сделали с «Андижаном», и будут платить как часы! Понял, студент?

– Это понял, – сказал Вадим, сделав пометку в блокноте. – А вот не лучше было бы получить с «Андижана» дань как-нибудь по-другому, ничего не ломая в ресторане? То есть не резать курочку, которая может снести яичко…

– Да мы все двумя руками «за»! – рассмеялся Химик. – Только ни одна курочка просто так нам яичко не снесет. Пока ей не сделаешь кесарево сечение…

– Я, конечно, прошу у вас прощения, – заговорил виновато Вадим, – но есть, чисто теоретически, очень много способов получить с этого Эльдора деньги, не применяя насилия. Просто и без особых проблем. Это я говорю вам как киносценарист.

– Да? – удивился Химик. – Интересно! Ну давай, рассказывай, киносценарист, что у тебя за сценарий такой? Чтоб не дать по мозгам и получить бабло?

– Как раз по мозгам придется дать, но в фигуральном смысле, – сказал Вадим и тут же поправился: – Не в прямом смысле, не кулаком, а словом… Ну вот, предположим, приходите вы к этому Эльдору… – Вадим закатил глаза к потолку, придумывая сюжет. – Да! – сказал он, поймав нитку сюжета. – Вы приходите в «Андижан», садитесь за столик и начинаете говорить текст, который я вам напишу, только вы хорошенько должны ею выучить… И если все скажете правильно – Эльдор принесет вам деньги.

– Прямо сказка о царевне-лягушке! – усмехнулся Химик.

– Наизусть, небось, надо учить твой текст? – недовольно спросил Бубон.

– Да, – твердо кивнул Вадим. – Если говорить от себя – все будет впустую. Это как в кино: если актеры не знают текста – ничего не получится.

– Ха-ха! – рассмеялся Кабан, до этого хмуро слушавший Вадима. – Это выходит, мы в артисты записались?

– Только на один раз. И то для дела, – сказал Вадим. – А как наши разведчики перевоплощались – и в немцев переодевались, в женщин, калеками прикидывались. Лишь бы выиграть, победить.

– Мы – не разведчики, мы – банда! – сказал Лысый. – Наше дело – преступление в чистом виде, а не розыгрыши.

– Ну, я не настаиваю на своем варианте, – сел Вадим. – Я хотел просто предложить вам спокойный и эффективный сценарий по вашей проблеме.

– Мы свои проблемы решим без сценария, – сказал крепыш Боржом. – Скажи, Химик?

– Это ясно, вопросов нет, – согласился Химик. – Но мне интересно, что студент хочет нам предложить. Давай сделаем вот что, – поднялся Химик и подошел к столику, на котором стоял компьютер. – Садись и пиши свой сценарий. Посмотрим, что за кино ты хочешь нам предложить. Понравится, братаны, почему не воспользоваться, если способ без проблем и геморроя? А нет – так нет. Свой сценарий у нас уже есть. Два бульдозера и ни одного мертвеца!

Через полчаса в той же будке вся банда разучивала текст.

– Теперь ты говоришь, Кабан, – глядя в сценарий, сказал Химик. – Давай, не тяни…

– Эльдор, ты знаешь будку постового возле метро? – прочел Кабан свой текст.

– Знаю, – ответил за Эльдора Вадим. – Твой друг что ли, тот мусор?

– Ты, сучий потрох! – вспылил Жопен. – Это ты с ментами корешуешься!