Текст книги "Киндрэт (Тетралогия)"

Автор книги: Алексей Пехов

Соавторы: Наталья Турчанинова,Елена (1) Бычкова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 107 страниц)

Миклош с удовольствием отметил про себя, что его люди – профессионалы. В девяноста девяти процентах случаев они делают свою работу с ювелирной точностью и великолепной импровизацией. И не важно, кто это – братья-киндрэт или наемники, верой и правдой служащие клану. Именно поэтому Асиман всегда нанимали именно их. Сами пироманы, правда, тоже не были паиньками, но действовали с ненужным размахом и эффектами. Это у них в крови. Миклош считал, что они работают, словно сбежали из низкопробного голливудского боевика. В данной ситуации с охраной справилась тоненькая девчушка с пистолетом, а блаутзаугеры-асиман подогнали бы танк, на полном ходу снесли шлагбаум, будку и, пальнув пару раз для острастки, разворотили несколько гектаров леса вокруг. Ну, еще могли догадаться притащить с собой пулеметы, вызвать вертолет. И устроить такой погром, что их услышали бы не только в полиции, но и на небесах.

К тому же завод стоит на территории Грейганн. Вряд ли Асиман просили у Вриколакосов разрешение на вторжение. Неприятности, если те смогут доказать, кто здесь «поработал», будут. А зачем клану Амира неприятности? Поэтому гораздо проще, хорошо заплатив, воспользоваться услугами Тхорнисх, которые сумеют сработать без шума.

Шлагбаум подняли, ворота открыли. Машины въехали на территорию.

– Вперед, – негромко сказал Йохан, и водитель «форда» завел мотор.

За фургоном последовали джипы с солдатами. На мониторах появились изображения, передаваемые с микровидеокамер, вмонтированных в переговорные устройства наемников.

– Четверо на первом этаже в вестибюле, один в туалете. Двое на втором этаже возле лифта. У всех автоматическое оружие. Один на третьем. Работает в кабинете, – быстро сказал координатор. – Группа А, займитесь ими. Группа Б, продвигайтесь по коридору 2-13 в сторону лабораторий.

– Группа А – принято.

– Группа Б – вас понял.

Миклош с интересом смотрел «кино», где, ворвавшись в вестибюль, штурмовики расстреливали из автоматов с глушителями секьюрити. Последние даже не успели поднять тревогу.

– Группа А. Человек на втором этаже сел в лифт. Едет к вам.

– Принято.

Когда двери лифта открылись, автомат командира коротко плюнул свинцом. Господин Бальза несколько раз нервно облизал губы. Эти убийства его заводили. Аппетит после подобных зрелищ у него был зверский.

– Группа Б. Как успехи?

– Продвигаемся.

– Один человек, прямо по коридору.

– Вас понял.

Раздалось тихое щелканье выстрелов, а затем крики ужаса и боли.

– Группа Б, что там у вас?! Группа Б?! Слышите?! Доложите обстановку!

– Тут какой-то зверь!.. Зверь! Он двоих разорвал! Пули не берут!

– А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!

– Вот он! Вот он!

– Стреляй! Стреляй, твою!..

– Группа Б! Немедленно отходите! Слышите?! Это приказ! Отход!

Мельтешение кадров на экранах. Господин Бальза успел увидеть разорванное пополам тело одного из боевиков, искаженное лицо, стену, потолок, вновь стену, темный сгусток, мгновенно переместившийся вправо…

Следовало брать вышедшую из-под контроля ситуацию в свои руки.

– Быстро! За мной! – Нахттотера словно ветром сдуло из кресла.

Йохан едва успел распахнуть перед ним дверь. Миклош, не обращая внимания на усиливающийся дождь и не дожидаясь, когда раскроют зонт, поспешил в здание. В наушнике раздавались панические вопли выживших из группы Б. Впрочем, недолго.

– Прикажи группе А оставаться на местах, – не оборачиваясь, бросил он Йохану.

Ситуация – хуже не придумаешь. Неприятности. Сплошные неприятности. Он не ожидал подобного поворота. Просчитался. Его прямая ошибка. Надо исправлять.

За главой клана спешила личная охрана. Йохан перешагнул через убитого в вестибюле, выдвинулся вперед. Теперь он шел, одновременно показывая дорогу и прикрывая нахттотера от возможных опасностей. Достал из-под плаща широкий обоюдоострый меч. Несмотря на небольшую длину, в огромных руках бывшего ландскнехта тот казался серьезным оружием. Как и господин, он успел увидеть, кто противостоял группе Б, и заранее подготовился к теплой встрече.

Ноздри Миклоша затрепетали. Он почувствовал аромат свежей крови. Место битвы больше напоминало бойню. Фрагменты тел, и кровь, кровь, кровь. Это все, что осталось от людей. Посреди, опираясь на мощные лапы, стоял зверь. Волк размером с хорошего бычка. Черный, с окровавленной мордой и клыками, вздыбленным загривком и бешено горящими янтарными глазами. Один из вриколакосов собственной персоной.

Миклошу было не до того, чтобы разбираться, что здесь потерял грейганн. Похоже, блаутзаугеры из этого клана относятся к своей территории куда более ревностно, чем от них ожидали. Неужели Иован послал одного из воспитанников охранять этот комплекс?

Если волк раньше считал, что сможет без проблем справиться с любыми незваными гостями, то приход киндрэт застал его врасплох. Он узнал Миклоша и, оскалив зубы, угрожающе зарычал.

Нахттотер понимал, что перед ним отнюдь не щенок. Кто-то из среднего звена. Достаточно опытный, чтобы держаться наравне со многими из братьев. Но не с главой клана Нахтцеррет. В желтых глазах наравне со звериной яростью господин Бальза увидел понимание и… страх. Грейганн знал, что Миклош не имеет дурацкой привычки оставлять таких свидетелей живыми. Тхорнисх, словно прочтя мысли вриколакоса, с наигранным сочувствием произнес:

– Если ты думаешь, что я выпущу тебя, псина, то глубоко заблуждаешься. Я не хочу, чтобы блохастая свора Светлова села мне на шею.

У волка не было выбора. Он решил прорваться или дорого продать свою жизнь. Ему не дали ни того, ни другого. Когда враг прыгнул, Миклош выбросил вперед левую руку. Заклятие, разъедающее глазные яблоки, угодило в черную морду. Большего не потребовалось.

Вриколакос, потеряв ориентацию, тяжело рухнул на пол, едва не придавив своим телом вовремя отскочившего Йохана. Клацая страшными челюстями возле ног Миклоша, раненый противник взвизгнул, забился в судорогах. Тот сохранил хладнокровие и не сделал даже шага в сторону. Его помощник поднял меч. Тремя мощными ударами отрубил волку голову.

– Вы, – обратился глава клана к солдатам. – Быстро в лабораторию. Заканчивайте дело.

Киндрэт, получив приказ, ушли вперед.

– Что здесь делал грейганн? Я не ожидал увидеть кого-нибудь из их семьи.

– Я тоже. – Миклош задумчиво смотрел на труп.

На самом деле ему было все равно, какие причины заставили Светлова направить одного из братьев в комплекс. Куда больше его интересовал товар. И задержка операции. Едва не произошел сбой всего плана. Теперь надо поторапливаться, нагонять график.

– Передай, чтобы перед уходом кто-нибудь отправился в комнату охраны. Надо избавиться от записей камер.

Пока Йохан отдавал приказание, Миклош навел порядок в коридоре. Заклятие «Тление» очень быстро избавляло от проблем. И освобождало от вопросов полицию. Никаких тел погибших из группы Б, никаких гигантских волков. Никаких свидетельств. С утра обнаружат только тела охранников.

– Нахттотер, я могу забрать себе волка?

– Зачем он тебе?

– Сделаю из шкуры плащ на зиму.

– В ней полно блох и еще неизвестно какой заразы. Полная антисанитария. К тому же вриколакосы не будут рады, что ты носишь на плечах шкуру их брата. Конечно, я ценю твое чувство юмора, но не думаю, что это разумно. Впрочем, если желаешь, можешь забрать голову. Повесишь у себя в комнате.

– Спасибо, нахттотер. Именно так и поступлю. Головы оборотня в моей коллекции еще нет.

– Но не смей тащить эту падаль в салон моей машины, – на всякий случай предупредил господин Бальза.

Запах разложения стал невыносим, но спустя минуту на полу остались лишь темные пятна. «Тление» пощадило только голову грейганна. Отлично. Пусть Йохан сам ее волочит, если ему так хочется.

– Нахттотер, – вернулся один из солдат. – Там люди. Двое. Вначале отстреливались. Одного мы ранили, и они отступили в лабораторию. Заблокировали дверь. Без взрыва не обойтись.

– Идиоты! Вам ничего нельзя доверить. Они подняли тревогу?

– Нет. Мы тут же перебили кабели. У них не работает ни телефон, ни сигнализация.

– Веди!

Дверь лаборатории расстроила Миклоша до невозможности. Хорошая дверь. Крепкая. Не всякое сверло возьмет. Да и возиться придется час-полтора.

– Что скажешь? – негромко поинтересовался нахттотер у помощника.

– Раз поставили, значит, есть что прятать. Взрывчатка в машинах. Но шума будет много.

– Исключено.

Господин Бальза подошел к двери. Нажал на кнопку интеркома:

– Открывайте. Прошу по-хорошему.

В ответ раздалась ругань. Миклош недовольно поджал губы. Подумал. Усмехнулся.

Клан Тхорнисх не зря владел магией Тления. Крепкая сталь ничуть не лучше живой плоти. Она тоже может подвергнуться распаду. Просто надо уметь импровизировать и обладать силой Старейшины… Металл двери покрылся ржавыми крапинками. Они разрастались, превращались в пятна, которые, увеличиваясь в размерах, срастались между собой. Через несколько секунд вся поверхность уже была покрыта толстым слоем ржавчины. Еще три секунды, и Йохан пинком ноги превратил преграду в гору рыжей пыли.

Бросившихся в проем солдат встретили пальбой. Те, не обращая внимания на пули, перебили прятавшихся.

Йохан вернулся через минуту с металлическим кейсом в левой руке.

– Это он? – с любопытством спросил господин Бальза.

– Да, нахттотер. Лежал там, где нам и сказали.

– Тогда уходим. Здесь больше нечего делать.

На следующую ночь никаких особо важных дел у господина Бальзы не было. Читать не хотелось, музицировать тоже. Йохан возился с головой вриколакоса, и Миклош на время оставил его в покое.

Он считал это бестолковой игрой, забавой. И принципиально не понимал хобби Йохана. Что за глупость – коллекционировать головы своих врагов? Неизвестно, какая зараза в них может завестись. Впрочем, чем бы дитя ни тешилось… Пускай развлекается.

Ради интереса глава клана решил включить телевизор. Смотрел он его редко, считая, что ничего интересного показать не могут. На весь особняк был только один такой прибор, и Миклош долго ходил по комнатам, пытаясь вспомнить, в какой из них тот находится.

По всем местным каналам новостей обсуждали дерзкое нападение неизвестных на один из заводов крупнейшей в стране корпорации, жестокое убийство охраны и полицейских дорожного КПП. Операторы не преминули показать трупы секьюрити, кровь и все то, что так любит среднестатистический зритель.

Хмурый начальник внутренних дел Столицы клятвенно обещал покарать убийц коллег. Уже, мол, есть зацепки, записи с видеокамер слежения. Нет, показать не можем. В интересах следствия. Миклош хохотнул. Ни одна запись не уцелела. Полицейский нагло врал.

Корреспонденты недоумевали: зачем бандитам понадобилось нападать не на банк, а на завод, где делают корм для животных?! Представители корпорации с честными глазами разводили руками.

Лжецы. Кругом одни лжецы.

Тхорнисх с раздражением выключил телевизор, бросил дистанционный пульт на широкую кровать. Странно, он не был голоден. Поехать в город? Развлечься? Не хотелось.

Выйдя из комнаты, Миклош увидел Рэйлен. Девушка стояла облокотившись на перила и, скучая, смотрела вниз, в холл первого этажа. Она была невысока ростом, заметно ниже нахттотера. Короткие волосы цвета расплавленной меди торчали во все стороны в искусственном беспорядке. Рэйлен вполне могла ими гордиться, как и полными, накрашенными темно-бордовой помадой губами, и большими серыми глазами. Пожалуй, глаза и губы – это все, что было красивого в ее лице. Слишком широкие скулы, слишком густые брови, излишне тяжелый подбородок, невыразительный нос. Да и фигура чрезмерно атлетическая. Она была не во вкусе Миклоша. Тот предпочитал высоких натуральных блондинок. К тому же эта малышка была «птенцом» Йохана. И его пассией. Ландскнехт любит маленьких женщин.

Несколько раз, когда Йохан уезжал координировать силовые операции клана, она выполняла функции личного телохранителя господина Бальзы. Учитель хорошо натаскал ее, и привередливый Миклош не имел к девушке никаких претензий. Свою работу та делала четко и незаметно. То бишь под ногами не крутилась, преимущественно молчала и не раздражала. А «не раздражать» капризного нахттотера – огромное достоинство. Редко кому удавалось продержаться рядом с главой клана больше часа и не навлечь на себя его недовольство. Даже Йохану. У Рэйлен это получалось всегда.

За все время, что женщина помощника находилась подле Миклоша, тот практически с ней не разговаривал. Лишь несколько коротких, ничего не значащих фраз. Он не жаждал общаться. Да – исполнительна, да – не мешает. Но общие темы для разговоров?! Увольте. О чем можно говорить с девчонкой из трущоб Уайтчапела [19]?!

Рэйлен увидела господина Бальзу. Выпрямилась:

– Доброй ночи, нахтриттер.

Миклош хмуро изучил ее с ног до головы.

– Ты играешь в шахматы? – неожиданно для самого себя спросил он.

– Да, – было видно, что столь странный вопрос несколько смутил Рэйлен, но ответила без колебаний.

В следующий час Миклош в корне поменял свое мнение о чайлде Йохана. Она оказалась чертовски умна, иронична и подчеркнуто подобострастна. Во время игры с легкостью поддерживала разговор практически на любую тему. «Сражалась» недурно, даже хорошо, хотя очень быстро проиграла, дав подловить себя на шестом, а потом на тринадцатом ходу. Зато третью партию с трудом, но все же смогла свести вничью. Йохан и вправду отлично воспитал ее. У него самого подобное получилось ой как не сразу. Наемник смог проявить себя в игре мудрецов лет через сто пятьдесят после того, как впервые увидел шахматы.

Середина четвертой партии вновь грозила вылиться в ничью. Хитрости и изворотливости Миклоша Рэйлен противопоставила грамотную, просчитанную до мелочей оборону и быстрые контратаки по отрытому левому флангу нахттотера.

Господин Бальза получал от игры огромное удовольствие. Он настолько увлекся, что даже мрачное настроение начало улучшаться. Девчонка воистину смогла его удивить.

В этом момент в кабинет вошел Роман.

– Я занят! – не глядя на него, рявкнул Миклош. – Выйди вон.

Тот неуверенно потоптался на месте, бросил затравленный взгляд на невозмутимую Рэйлен. Потом все же решился:

– Нахттотер… вас к телефону. Амир. Говорит, что срочно.

Глава скрипнул зубами, не глядя на доску, передвинул ладью.

– Иногда я тоже начинаю верить в людского дьявола, – зло пробормотал господин Бальза. – Только он мог придумать телефон. В чем дело, Амир?

– Теперь ты не выполняешь своих обязательств. Когда я получу свой товар?

Как же блаутзаугеру не терпится!

– Свои обязательства я исполнил. Думаю, тебе это прекрасно известно. Приходи и забирай.

– Деловые люди так не поступают, мой друг.

– Я не человек. – Усмехаясь, Миклош блеснул клыками. – И пока еще не твой друг. Сегодня я занят.

– Думаю, не в твоих интересах дискредитировать Золотых Ос. Заказы могут прекратиться.

– И к кому ты тогда пойдешь? К Вьесчи? Или, быть может, попросишь выполнять столь щекотливые операции Даханавар? Не смеши меня. Хорошо. В порядке личного одолжения я привезу его тебе.

– Сегодня?

– Возможно.

Прежде чем Амир вновь успел возмутиться, господин Бальза уже положил трубку. Выругался. Вот ведь нетерпеливый кровосос! Вполне может приехать сам – так нет. Придется выбираться из гнезда, на холод.

– Роман. Машину к подъезду через десять минут. Пошевеливайся.

Он вернулся на свое место. Изучил шахматную доску. За время его «переговоров» Рэйлен сделала ход. Решающий.

– Вам мат, нахттотер.

Миклош прищурился. Вновь хмыкнул. Без всякого недовольства. Он был поражен. Чайлд Йохана умела использовать чужие ошибки в своих интересах. Что же. Еще один плюс к ее достоинствам.

– Считаешь себя ужасно умной?

– Ну что вы, нахттотер. Как я могу?

Ее лицо оставалось необычайно серьезным, но в серых глазах плясали бесенята. Он в ответ насмешливо фыркнул. Резко поднялся. Потянулся. Протяжно зевнул:

– Продолжим позже. Найди своего учителя. Скажи, чтобы бросал возиться с падалью. Пускай возьмет товар. Он мне нужен. Ты тоже можешь понадобиться. Собирайся. И быстро. Я не люблю ждать.

Не прошло и трех минут, как Рэйлен вновь была в кабинете Миклоша. Не оборачиваясь, нахттотер бросил быстрый взгляд в зеркало. Девчонка успела переодеться в свой стандартный наряд для выхода «в свет».

Сплошная черная кожа. Корсет откровенного вида, юбка до середины бедра, состоящая из широких продольных полос, сапоги до колен, на шнуровке. Перчатки с обрезанными пальцами. Тяжелый плащ до пят конечно же расстегнут. В этом она полностью подражала своему учителю. На шее – шипастый ошейник, в ушах – круглые серьги из крупного черного оникса. Каблуки делали ее заметно выше.

На старомодный вкус Миклоша подобное облачение было далеко от эстетического совершенства, но он не мог не признать, что в этом есть свой, пускай и не очень понятный ему, стиль.

– Для полного успеха тебе не хватает солнечных очков, – с легкой издевкой произнес он.

Рэйлен восприняла его слова с абсолютной серьезностью. Запустила левую руку в карман плаща, выудила оттуда очки. Водрузила их себе на нос. Встретилась с господином Бальзой взглядом и отчего-то произнесла:

– Матрица. Перезагрузка.

– Это ты к чему? – не понял тот.

– Простите, нахттотер, – смутилась она. – Это… это очень малопонятная шутка. Есть такой фильм.

Миклош тут же потерял интерес к данному разговору. Кино он не жаловал. Хотя и приказал выделить одно из помещений на своей вилле под кинотеатр. Солдаты, в основном из новообращенных, фильмы любили.

Интересы молодого поколения тхорнисхов очень часто ставили главу клана в тупик. Но он принимал во внимание их увлечения, считая, что мелкие поблажки не вредят делу Нахтцеррет. Скорее наоборот.

В отличие от Йохана Рэйлен не носила с собой клинка, предпочитая настоящему оружию магическое. А вот тяжелый пистолет конечно же был – вон как оттопырен правый карман плаща.

– Йохан?

– Ждет вас внизу.

– Ты умеешь завязывать галстуки?

Сам он этот процесс не слишком любил и совершал лишь по необходимости, когда рядом не было помощников.

И вновь она не дрогнула:

– Да. Какой узел предпочитаете? Большой? Маленький?

– Соответствующий.

Он следил за ее движениями. Быстрыми. Уверенными. Четкими. Такую манеру завязывания узлов до этого он не видел. Критическим взглядом оценил получившийся результат. Скупо похвалил:

– Неплохо.

– Я рада, что смогла угодить нахттотеру.

– Как мало некоторым требуется для радости. Для девочки из трущоб ты необычайно много знаешь. Шахматы, галстук…

– У меня был хороший учитель.

– Не сомневаюсь. – Он одел теплое пальто. – Вот только Йохан никогда не умел обращаться с галстуками.

Она запнулась. Помрачнела. Но под испытующим взглядом главы клана все же ответила:

– Я иногда завязывала их отцу. Он ходил на работу. Какое-то время. Потом мы оказались на улице.

– Тяжелое детство. – В его голосе не было ни капли сострадания. – Думаю, тебе не на что жаловаться. Улица обычно или убивает или учит. Сколько тебе было лет, когда ты встретила Йохана?

– Восемнадцать.

– Что же, предадимся воспоминаниям позднее. – Он поправил кольцо главы клана на указательном пальце. – Выходим.

Йохан с товаром для Асиман ждал их у входа. Миклош так и не посмотрел, что находится в кейсе. Не то что ему не было любопытно… Было конечно же. Узнать, что там лежит, полезно хотя бы для того, чтобы знать конкретно интерес Амира. Но… его не раз и не два предупредили, что товар может быть испорчен. Быть может, врали, но тхорнисх не собирался проверять. К тому же неизвестно, какая дрянь находится внутри. Асиман в своих экспериментах над людьми использовали все доступные и недоступные средства. Господин Бальза не желал, чтобы содержимое кейса оказалось на свободе в тот момент, когда он будет недалеко от товара. Осторожность с всякими высоконаучными разработками не помешает.

– Я хранил его в холодильнике. Как нам и советовали, – пророкотал Йохан, приподнимая кейс.

– Не тряси его. Надеюсь, он лежал не там же, где твой трофей.

– Конечно.

Они вышли на улицу, и Миклош поднял воротник пальто. Ежась от холода, с неприязнью огляделся.

Проклятый снег. Уже лежит на крыльце. И хоть бы кто-нибудь почистил. Ленивые твари. Гонять их надо, иначе вообще работать перестанут.

– Роман. Ты хочешь, чтобы я пробирался через сугробы? Проследи, чтобы расчистили.

– Нет, нахттотер. Да, нахттотер. Будет исполнено, нахттотер, – послушно повторял солдат, не вовремя попавшийся на глаза Миклоша и, по-видимому, недоумевающий, как последствия легкой поземки смогут помешать нахтриттеру пройти.

Тот с недовольной физиономией прошел к лимузину. Заглянул в салон.

– Иди сюда, – подозвал он шофера.

Предчувствуя неприятности, молодой тхорнисх погрустнел, но покорно подошел.

– Я в этой машине не поеду. Посмотри, какая грязь. Ты что, здесь свиней перевозил?!

– Нет, нахттотер.

– Не свиней? Тогда почему такой свинарник?!

– Солдаты ездили в город. За девушками для вашего ужина. Вы сами приказали.

– Сорить я не приказывал! – Миклош начал злиться. – Если ты мне еще раз подгонишь лимузин в подобном состоянии, заставлю все вылизать языком, а потом выгоню взашей. Совсем обнаглели! Скоро, словно грейганны, зарастете грязью!

Несчастный шофер, угодивший под прицел дурного настроения главы клана, старался избегать его взгляда.

– Подгони другую машину.

– После вчерашней операции вы приказали избавиться от «мерседеса». Новый мы еще не купили.

Миклош поднял очи горе. Идиоты. Его окружают сплошные идиоты!

– Конечно же не купили! Пока вас не проконтролируешь, вы и пальцем не пошевелите. У нас в гараже что, всего две машины?!

– Нет, нахттотер. Еще есть другой «мерседес», а еще «линкольн», второй «роллс-ройс», «ягуар»…

– Мне все равно, сколько их!! Пригони хотя бы одну! Но чистую!! Шевелись!

Пока водитель поспешно менял автомобиль, Миклош мерз на холоде. Хорошего настроения это ему не прибавляло. Он походил туда-сюда, с раздражением посмотрел на облаченных в черное телохранителей, но те даже не дрогнули. Давно привыкли к вспышкам дурного настроения. Рэйлен, опершись спиной на одну из колонн крыльца, грызла зубочистку и скучала. Йохан разговаривал по сотовому, координируя последние приготовления перед большим делом в Южной Америке.

Мелкие, как сахарный песок, снежинки вихрем вились в порывах ветра. Противно. В этом году зима слишком ранняя. Нет еще и середины ноября, а такая погодка. Сколько же на его веку было этих мерзких холодных сезонов? Он уже давно сбился со счета.

Подошел к солдатам, стоявшим у двух джипов сопровождения. Те поначалу напряглись, ожидая получить очередную порцию недовольства, но для них Миклош сделал исключение. Был обходителен, вежлив. Спросил о делах, о том, не нуждается ли кто-то в какой-либо помощи. Господин Бальза считал, что иногда следует быть со своими младшими подчиненными запанибрата. Это усиливает любовь черни. Верность следует поддерживать. И воспитывать.

Наконец подогнали «роллс-ройс». Шофер выскочил, распахнул дверь. Миклош не преминул сообщить, что продрог до костей и ужасно недоволен. Забрался на заднее сиденье. Там же уместился Йохан. Рэйлен села рядом с водителем.

– Как можно вести клан к величию, когда вокруг столько безответственности? – пожаловался господин Бальза в пустоту.

Ответа он не дождался.

Резиденция Асиман находилась в самом центре Столицы, недалеко от кинотеатра «Пушкинский».

В первый раз, когда Миклош узнал, где располагается основное гнездо клана Знающих, он не понял, почему Амир выбрал это место. Слишком людно. Да, еды, конечно, навалом, но жить в столь бойкой части муравейника – увольте. Ощущать рядом с собой вечный смрад человека… Господин Бальза ни за что не согласился бы на такой мазохизм.

Все встало на места после детального изучения местности. К особняку Асиман – трехэтажному зданию начала позапрошлого века, можно было попасть, пройдя сквозную арку, ведущую с главной улицы во внутренние дворы и переулки. Небольшой сквер, обнесенный кованой оградой. Ворота. Калитка. Логово храмовников. На первом этаже располагался офис какой-то фирмы, используемой блаутзаугерами в качестве прикрытия.

От земли несло такой мощью, что у Миклоша захватило дух. По силе эта точка ничем не уступала Пражскому Вышеграду. Скорее всего, здесь в былые времена произошло массовое и очень жестокое убийство. Земля, напитавшись кровью, превратилась в аккумулятор, теперь отдающий накопленную энергию тому, кто сможет ею воспользоваться. Амир молодец: знал, где строиться, когда кланы перебрались в эту столицу после вынужденного ухода из Праги. Основная часть его резиденции находилась под землей, на месте останков Старой части города и катакомб.

Господин Бальза считал ниже своего достоинства лично развозить товары всяким выродкам. Но сегодня случай особый. Во-первых, ему скучно, и небольшая прогулка, даже несмотря на такую отвратную погоду, пойдет на пользу. Во-вторых, это возможность оказаться в гнезде Асиман, куда те редко кого пускали.

Машина остановилась. Рэйлен, так и не расставшаяся с зубочисткой, выскочила, открыла дверь. Тхорнисхи прошли в темную арку перехода. Здесь пахло сыростью и мочой. Миклош брезгливо поморщился. Вот и вся человеческая цивилизация. Снаружи яркая неоновая реклама, а стоит копнуть чуть глубже – сплошные испражнения. Эти твари столь нечистоплотны, что гадят возле собственных жилищ. Только животным может быть не противно так жить.

У калитки Йохан нажал кнопку вызова.

– Да? – раздалось в переговорном устройстве.

– Нахттотер Бальза. С визитом, – пророкотал ландскнехт.

По ту сторону замешкались. Затем замок щелкнул. По дорожке, мимо увядших клумб, они прошли к зданию. Тут уже ждал молодой асиман. У Миклоша была хорошая память на лица, и он вспомнил, где его видел. В ночном клубе. Тот проявлял интерес к Дарэлу Даханавару, а его дружок засосал блондинистую девчонку.

Блаутзаугер заметно нервничал, на главу клана старался не смотреть.

– Магистр ждет вас. Следуйте за мной.

Он поспешно провел их к лифту, вставил ключ, повернул, нажал на кнопку, и кабина провалилась вниз. Падение длилось не больше двух секунд. Звякнул колокольчик, двери открылись. За провожатым вышла Рэйлен. Огляделась, кивнула, показывая, что никаких сюрпризов нет. Йохан шагнул в сторону, давая Миклошу возможность выйти.

Пироманы хорошо потрудились, превратив замшелые сырые катакомбы в уютное жилище. Работа была проделана большая. Словно не под землей находишься, а в вестибюле крупного банка. Пол выложен серой мраморной плиткой, отполированной до зеркального блеска, оштукатуренные стены, подвесные потолки с множеством лампочек, огромный аквариум с рыбами у стены. Стойка не то для секретаря, не то для охраны сейчас пуста. В левом углу мигает зеленым глазком видеокамера. По бокам зала – две колоннады.

Они прошли через левую дверь, затем свернули направо, миновали несколько широких коридоров, встретив по дороге больше десятка блаутзаугеров. Миклош подумал, что, не будь братья нужны для его плана и не поддерживай они политику Золотых Ос по поводу человечества, это гнездышко можно было бы вытравить. Ценой крови конечно же, но, устрой господин Бальза войну, даже многочисленность Асиман, вместе с их хваленым огнем, не спасли бы эту семейку от поражения.

Мечты. Мечты. Им не скоро будет дано осуществиться. Но, как говорится, терпение и еще раз терпение. Рано или поздно Нахтцеррет завоюет то положение, какого заслуживал изначально. Первым делом Даханавар – это главная кость в горле. Остальные могут подождать.

Амир ар Рахал встретил гостей в личных покоях. Огромный плазменный телевизор работал с выключенным звуком. Показывали уже знакомый Миклошу репортаж о нападении на завод корпорации.

Светильники на стенах напоминали пражские фонари. В огромном камине гудело пламя. Кроме Амира, сейчас облаченного в алую мантию Магистра клана, в помещении находились двое его учеников. Не самые последние киндрэт в иерархии семьи храмовников. И не самые слабые. Эрнесто и Якоб.

Господин Бальза знал обоих.

С первым нахттотер никаких личных дел не имел – тот ничего не делал без приказа Амира.

Со вторым же столкнулся однажды на почве территориальных интересов. Миклош в ту ночь оказался зол не на шутку. Якоб всегда был склонен к экспромтам, и его бригада без спросу начала охотиться возле Вышеграда, являвшегося резиденцией Тхорнисх в Праге. Столь наглая бесцеремонность заслуживала смерти. Лишь вмешательство Амира уберегло тогда еще юного, но дерзкого асимана от гибели. Сейчас Якоб даже не взглянул на вошедших, быстро пролистывая какие-то документы и делая пометки на полях жирным фломастером. Сегодня этот блаутзаугер выглядел ужасно. Черные волосы висели облезлыми клоками, кожа мертвенно бледная и нездорово блестит, глаза красные, губы растрескались и кровоточат, щеки запали.

Миклош нахмурился. Болеет? Заразен? До нынешнего дня ни о каких заболеваниях у братьев он не слышал. Но все бывает впервые. Особенно у Асиман.

Идиоты. Возятся с человеческим материалом. Вдруг что-нибудь подцепили? Много ума на это не надо, люди – известные разносчики инфекции. К тому же огромная масса проводимых экспериментов хорошо закончиться не может. Постоянно использовать новые препараты, химикаты и прочую опасную дрянь. Неизвестно еще, как она влияет на физиологию киндрэт. Якоб вполне мог пролить на себя какую-нибудь пакость. Вроде той, что сейчас у Йохана в кейсе.

Носятся со своими опытами по городу, пичкают себя и людей тухлыми научными бульонами, пытаются приблизиться к идеальности… – Миклош презирал попытки блаутзаугеров стать лучше всех. То, что предопределено, не изменишь. Мечты вроде устойчивости к солнцу – бред. Явный. Улучшать надо не тело, а дух. Стать жестче, злее, коварнее, опаснее. Вот что является залогом победы. А не пробирки со всякой химией. Хотя с другой стороны – если дурням хочется забавляться наукой – пусть. Авось все передохнут. Лишь бы тхорнисхов за собой не увели. А если им все же удастся чего-нибудь достичь, то тоже неплохо. Золотые Осы всегда найдут способ выкрасть новые знания и использовать с выгодой для себя.

– Миклош, – Амир встал с кресла. – Я удивлен твоим визитом.

– Я люблю удивлять. – Нахттотер сбросил пальто, которое ловко подхватила Рэйлен, и, не дожидаясь приглашения, уселся. – Не хотел, чтобы между нами возникло непонимание. Йохан…

Помощник поставил на стол кейс.

– Великолепно! – не скрывая радости, произнес Амир. – Мы нуждались именно в нем.

– Не сомневаюсь. Вы всегда в чем-нибудь нуждаетесь. Надеюсь, эта пакость принесет свои плоды.

– О чем ты?

– Амир, если ты думаешь, что в городе не знают, что в ваших застенках делают с людьми, то глубоко заблуждаешься. Грязно работаете. Даханавар рано или поздно возьмут вас за горло.

– Пусть попробуют.

– Попробуют, не волнуйся. Как будто ты не знаешь Фелицию. Она хуже блохи: вцепится – не скинешь.