Текст книги "Тмутараканский лекарь (СИ)"
Автор книги: Алексей Роговой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)
Глава ХХХ
Путь Хазарина
Чтобы дойти до цели – нужно идти
Оноре де Бальзак
Хазарский каган Исхак бен Завулон прожил удивительную жизнь. Она была полна головокружительных взлетов и безумных падений и, в конце концов, привела его на трон воссозданной им заново Новой Хазарии. Кто знает, если бы он родился на две сотни лет раньше – во времена могущества Хазарского каганата – или на тысячу лет позже – во времена технологического прогресса, каких высот он бы смог достичь, проделав путь гораздо короче пройденного им тогда, не растеряв при этом энергии и жизненных сил. Но такова была его судьба.
Его долгий жизненный путь начался далеко от места обитания его предков. Будущий каган Исхак родился в государстве Фатимидов, на территории современного Египта, в столице халифата, не так давно основанной аль-Кахире, именуемой в наше время Каиром. Городе, где величественные мечети из белого и розового мрамора и высокие минареты соседствовали с гробницами древних фараонов и таинственными пирамидами.
Дед Исхака, Иона бен Маттах, один из племянников последнего хазарского кагана Йосифа, после разрушения Хазарии князем Святославом в результате долгих скитаний обрел новое пристанище в Фатимидском Египте, завоеванном войсками халифа Аль-Муизза незадолго до этого. Получив прекрасное образование в хазарском Итиле и обладая недюжинным умом, молодой Иона быстро достиг небывалых высот при дворе халифа, славившегося своей веротерпимостью, что было очень важно для хазарского иудея. Спустя несколько лет после эмиграции в Египет он смог стать одним из советников халифа. Благодаря его мудрым советам Аль-Муизз в считанные годы восстановил сельское хозяйство разоренной войной страны и получил богатейшую державу с лояльным населением. Просвещенный халиф высоко оценил услуги своего советника – Иона снова, как и в годы своей юности, начал купаться в роскоши. Однако, это понравилось далеко не многим. Когда халиф отправил Иону благоустраивать оазисы в пустыне, чтобы спасти их от постепенного поглощения песками, хазарский советник там и встретил свою смерть. По доложенной халифу официальной версии, по несчастливому стечению обстоятельств Иона вдали от оазиса попал в песчаную бурю и не успел спрятаться. Это было очень странно и непохоже на предусмотрительного хазарина. Но долго ходил упорный слух, что хитрый главный визирь таким образом устранил опасного конкурента. И хотя Иона никогда раньше не метил на место главного визиря, но это было только дело времени… А времени у стареющего визиря оставалось все меньше и властью он не хотел делиться ни с кем.
Его сын Завулон не обладал научными способностями отца, но нашел себя в военном деле. Сам по себе он был хорошим воином, но помимо этого была в нем и харизма, необходимая военачальнику. Полководческий талант Завулона позволил ему присоединить к халифату Сирию и Палестину. Новый халиф Аль-Хаким назначил удачливого полководца губернатором присоединенных провинций. Завулон не жалел денег на образование своего сына Исхака, родившегося на рубеже двух тысячелетий, и нанял ему наставника, лишь только мальчик научился ходить и говорить. Шаг за шагом ученый перс обучал Исхака вначале «арифметике пальцев», в которой счет шел в пределах десяти, затем – «арифметике воздуха», когда все математические действия выполнялись в уме и, наконец, – «арифметике пыли», при которой числа записывались на счетной доске, покрытой песком. Когда мальчик достиг совершеннолетия, отец устроил его в каирское медресе аль-Азхар, средневековый прообраз университета. На тот момент там преподавали лучшие ученые арабского Востока.
Юный Исхак унаследовал от деда любовь к наукам. С величайшим интересом он слушал лекции по физике, алхимии, астрономии, медицине, математике, пользовался прекрасной библиотекой Фатимидов, насчитывавшей около 600 тысяч рукописей. Он читал в оригинале рукописи Евклида, Аристотеля и Герона Александрийского, изучал математические трактаты арабских ученых аль-Хорезми и аль-Бузджани. Исхак был прилежным студентом – он с одинаковым рвением и наблюдал за звездами в обсерватории, и оказывал помощь больным, приходящим в медресе. Юноша с головой погружался в историю, с упоением изучая рукописи про деяния египетских фараонов, завоевания персидских царей и походы Александра Македонского. Но более всего его интересовали занятия знаменитого математика и физика Ибн аль-Хайсама, которого многие называли «отцом оптики». Благодаря деньгам отца, Исхак проводил дорогостоящие эксперименты с различными механизмами. Его пытливый ум пытался глубоко проникнуть в тайны мироздания. Вместе со своим учителем парень досконально изучил осадные машины Архимеда, применяемые им при осаде Сиракуз римлянами во время Второй Пунической войны. Вдохновленный идеями великого Архимеда, Исхак разработал много интересных проектов.
Однажды зайдя в комнату Ибн аль-Хайсама, Исхак обнаружил учителя, склонившегося над какими-то бумагами.
– Что это за чертежи, эфенди? – спросил юный Исхак.
– Это проект плотины в Асуане, которая будет контролировать уровень воды в Ниле, – отвечал седобородый старец. – Ведь от уровня воды в этой великой реке сильно зависит жизнь и простого крестьянина, и знатного вельможи, и самого халифа, как тысячу лет назад, так и сейчас. Ибо «низкая вода» в Ниле сулила засуху и голод, а «высокая» – вызывает наводнения, при которых урожай гниет на затопленных полях. С помощью этой плотины и отходящих от нее каналов мы сможем поддерживать нильскую воду на нужном уровне, посевы будут спасены, а земледельцы прославят имя Аллаха.
– Воистину ты мудрец, эфенди! А могу я помочь тебе в этом нелегком деле?
Старый ученый молча кивнул, и Исхак присоединился к работе. Вскоре Ибн аль-Хайсамом и его учеником были сделаны все необходимые расчеты, включая вычисление обеспечивающего водоток уклона и разработку ирригационной системы для орошения полей. Однако, воплотить в жизнь их проект было не суждено из-за недостаточного развития тогдашних технологий. Справедливости ради стоит отметить, что еще почти тысячу лет после их разработки Асуанская плотина оставалась лишь на бумаге и была построена благодаря советским инженерам только в 1970 году.
Юноша мечтал занять место на кафедре университета и посвятить свою жизнь науке. При дворе халифа, который активно покровительствовал ученым, это было вполне реально. Однако, мечтам юного Исхака не суждено было сбыться. Когда ему оставался всего год до окончания университета, внезапно бесследно пропал халиф Аль-Хаким. Ушел на прогулку без охраны и не вернулся. Его тело так и не нашли. С исчезновением халифа началась борьба за власть. Губернатор Сирии Завулон бен Йонах сделал ставку не на ту сторону и проиграл. Его обвинили в заговоре, сместили с должности, арестовали и конфисковали все имущество. Остаток жизни он провел в заточении.
Мечты Исхака о блестящем научном будущем были разрушены. Потеряв все в один момент, он вынужден был бежать из Каира. И вновь, как и перед его дедом, перед Исхаком лежала дорога в никуда. Не привыкши себе отказывать ни в чем, Исхак быстро потратил отцовские деньги. Чтобы заработать себе на жизнь ему приходилось какое-то время работать в качестве погонщика мулов при строительстве мечети. Позже он вспомнил полученные в медресе знания и стал готовить и продавать лечебные снадобья собственного приготовления. Но мечта о продолжении научной деятельности его все не покидала. После долгих странствий и скитаний с торговыми караванами он, наконец, добрался до города Газны, столицы государства Газневидов, располагавшейся на территории современного Афганистана. Это бывшее разбойничье гнездо, став столицей нового султаната, отстраивалась быстрыми темпами – как на дрожжах, росли мечети с куполами цвета неба, возводились прекрасные дворцы с прохладными фонтанами. Тут и там возникали мастерские ремесленников самого разного профиля, необходимые султану Махмуду для подготовки к его многочисленным походам. Рабочих рук постоянно не хватало. Но Исхака влекла не только возможность найти рабочее место. Сюда его привели слухи о другом великом мудреце того времени – Абу Райхане Мухаммеде ибн Ахмеде аль-Бируни, которого история запомнила кратко как «Бируни», и который помог юному Исхаку достичь небывалых научных высот.
Видя талант и стремление к познанию всего нового у Исхака, Бируни взял его к себе в ученики – он увидел в пылком юноше молодого себя, узнал свою тягу к знаниям. Сирота, не знавший своих родителей, Абу Райхан вспомнил, как когда-то давно его научный путь начинался при дворе хорезмийского эмира. Ему несказанно повезло, что родственник эмира, ученый Абу Наср, разглядев в нем будущего великого ученого, принялся его обучать всем существующим наукам. Всесторонне изучая мудрость великого Аллаха, создавшего мир, в строении человеческого глаза, устройстве крылышка стрекозы, законах физики и многом другом, Бируни воспылал великой любовью к наукам. И теперь он видел отблеск того самого огня любви к науке в глазах этого юного иудея. Кстати, для великого ученого религиозные разногласия никогда не играли существенную роль – поэтому он с легкостью принялся обучать жаждущего знаний Исхака.
Бируни поразил воображение своего ученика, показав ему свою модель Земли – первый созданный им глобус. Убежденный доказательствами хорезмийца, Исхак теперь знал, что земля круглая, и с рвением изучал страны и города известного тогда мира и учился правильно рассчитывать координаты. Учитель и ученик взаимно обогащали друг друга – Исхак поведал Бируни об открытых его прежним наставником Ибн Хайсамом законах отражения и преломления света в различных средах. Привыкший все проверять опытным путем хорезмиец с удовольствием проделал немало оптических экспериментов для подтверждения слов своего нового ученика и графически отобразил их в чертежах.
Вскоре султан Махмуд отправился в свой очередной индийский поход. Знавший санскрит Бируни сопровождал его в качестве переводчика, а Исхак помогал учителю и записывал путевые заметки. Он много узнал о культуре и обычаях этой загадочной страны. От индийских кузнецов узнал он и секреты ковки знаменитых индийских мечей и вообще многому научился в работе с железом, что впоследствии ему очень пригодилось.
Как-то на одном из привалов Исхак спросил Бируни о том, как у султана Махмуда удается управлять таким огромным государством. А государство действительно было большим – оно простиралось от Исфахана на западе до Пенджаба на востоке и от Хорасана на севере до Индийского океана на юге.
– Султан Махмуд правит жестоко, яростно истребляя инакомыслящих, – убедившись, что их никто не подслушивает, поведал Абу Райхан. – Всех, кто идет против его воли, обвиняют в ереси, а имущество реквизируют. Солдаты боготворят своего султана, ведь из каждого похода они возвращаются богачами. А Махмуд поистине щедр с тем, кто ему верно служит. Он объявил себя защитником ислама, а потому истребляет всех неверных и еретиков. Халиф Багдада его в этом поддерживает – ведь Махмуд нередко шлет ему дорогие подарки из своих походов. А еще он содержит целый штат соглядатаев, и потому от зорких глаз султана трудно укрыться кому-либо.
– Но, с другой стороны, силе его державы могут позавидовать многие, мавляна! Ведь султан Махмуд сам ее из ничего построил. До его завоеваний о Газне никто особо и не слышал.
– Отчасти ты прав, Исхак! Только построил султанат не он, а его отец Сабук-тегин. Он был гулямом – рабом-телохранителем у тюркского полководца Альптегина, который даровал ему свободу, женил на своей дочери и сделал своей правой рукой. Поссорившись со своим шахом, Альптегин захватил Газну и сделал ее своей базой, а впоследствии и создал новое государство. После смерти полководца основанным им государством стал править его зять, а уж ему и наследовал Махмуд. Но так расширил государство именно он, завоевав и Хорасан, и Мавераннахр, и даже часть Индии. Вот так сейчас сын бывшего раба повелевает самым мощным государством Востока.
Глаза Исхака загорелись.
«Если сын раба смог построить такое государство, что же говорить о мне, сыне прославленного полководца, в чьих жилах течет кровь хазарских каганов?!» – подумал он.
– Но это колосс на глиняных ногах, – подбросив хвороста в огонь, продолжил Бируни, – Попомни мое слово, после его смерти держава Махмуда долго не продержится. Только о нашем разговоре, во имя Аллаха, никто не должен знать.
– Обещаю, учитель, – ответил Исхак и всерьез задумался. Именно тогда у него появилась мечта о создании своего собственного государства.
К их костру подошел, кутаясь в плащ с капюшоном, рослый воин крепкого телосложения. Исхак опасливо покосился на него.
– Салям алейкум, эфенди! – поклонившись Бируни, сказал незнакомец.
– Алейкум ас-салам, Рустам! Садись к нашему огоньку, – ответил ученый и добавил, обращаясь к Исхаку: – Хоть Рустам сейчас и служит султану Махмуду, но он хорезмиец, как и я. Он тоже не любит султана за то, что этот злобный барс сотворил с нашей родиной Хорезмом и за те многочисленные казни неповинных людей, разорения и разрушения, что сейчас происходят по воле султана здесь, в Индии. Ты же сам видишь, как целые города пылают в огне пожарищ, тысячи простых индийцев предаются казням только за то, что они немусульмане. Но разве к этому призывает нас Аллах? Разве ему угодна гибель десятка тысяч невинных людей? Рустам поддерживает мои взгляды, и от него мы можем не скрывать своих бесед.
– Когда-нибудь земля Хорезма вернет былое величие, эфенди! Аллах милостив! – воскликнул воин. – А султан ответит перед ним за то, что прикрывал свою кровожадность именем Всемилостивого.
Они разговорились. Исхак сразу почувствовал симпатию к этому смелому и сильному воину. Оказалось, что судьбы их тоже схожи – Рустам принадлежал к хорезмийскому дворянству, потерявшему все после захвата Хорезма вначале кочевниками Караханидами, а затем и полчищами газнийцев. Теперь ему приходилось служить султану-завоевателю и вместо того, чтобы защищать свою родную землю, изнывающую от непомерных налогов, приходилось идти войной на край земли и убивать людей, с которыми он никогда не враждовал.
Хоть Рустам многого и не понимал в научных беседах Бируни и его ученика, его это тоже интересовало. Иногда он тоже вступал в спор по более знакомым для него темам. Со временем Исхак и Рустам стали друзьями.
* * *
Прошло десять лет. Вслед за своим учителем Исхак все больше погружался в глубины науки. Он теперь был основным помощником шестидесятилетнего Бируни, который к старости стал подслеповатым. Исхак читал и переводил для учителя разнообразные научные трактаты и записывал его мысли. В то время они изучали драгоценные и полудрагоценные камни. Однажды в одной из старинных рукописей любознательный молодой ученый нашел противоречивые сведения о том, что хазарский каган Ибузир Гляван владел пластиной, с помощью которой любой металл мог превратить в золото, а если растолочь эту пластину в порошок и выпить его, то можно обрести бессмертие. На рисунке в рукописи изображена была и эта пластина в виде змеи, кусающей себя за хвост. Потом Исхак нашел еще несколько трактатов, подтверждающих эти слухи. Он вспомнил легенду, услышанную в детстве от отца, которую тот, в свою очередь, слышал от своего отца. В легенде как раз и говорилось о великом кагане, который мог делать золото из ничего и влиять на политику целых империй.
Старик Бируни не верил в подобные сказки.
– Если бы это было правдой, то зачем хоронить с мертвецами подобную ценную вещь? Да и вообще, как мог умереть этот каган, если пластина способна была даровать ему бессмертие? – насмешливо спрашивал он.
Однако, Исхак загорелся надеждой найти этот артефакт. Он выпросился у своего наставника отправить его в путешествие и посвятил в свои планы верного друга Рустама. Бывший гвардеец после смерти султана Махмуда не захотел служить его сыну, оставил воинскую службу и на тот момент владел небольшой харчевней на окраине Газны. У него была семья и две прекрасные маленькие дочки, но жажда обогащения, пробужденная вдохновенными рассказами Исхака, позвала его в путь. Вместе они преодолели пустыни, сели на торговый корабль и пересекли Каспийское море, прибыли в крепость Дербент. И там мощный воин Рустам был сражен лихорадкой. Да такой сильной, что даже не мог встать с кровати.
Исхак был в отчаянии. Он понимал, что где-то рядом, в нескольких фарсангах от них находился заброшенный хазарский город Беленджер. Город его предков, где, возможно, его ждет неописуемое богатство. Богатство, необходимое ему не для того, чтобы утопать в роскоши, вовсе нет. Золото нужно ему для благородной цели – для воплощения его научных планов и возрождения его родины. Немного поколебавшись, Исхак дал несколько дирхемов хозяину гостиницы, где они остановились, чтобы тот нанял лекаря для лечения друга, и с чистой совестью отправился в путь. По старинным картам через несколько дней он нашел заброшенный город, практически полностью занесенный песком. Ведомый неутолимой жаждой поисков, Исхак наконец нашел гробницу кагана Ибузира и с затаенным дыханием вошел в нее.
Как выяснил из древних рукописей Исхак, каган Ибузир правил за триста лет до этого, во времена, когда Хазария еще не приняла иудаизм. Гробница представляла собой просторный склеп, располагающийся на трех этажах и напичканный различными ловушками, не хуже пресловутых пирамид египетских фараонов. Здесь был и внезапно проваливающийся пол, и выезжающие из стены шипы, и даже размножившиеся до неприличного количества скорпионы. Но ученику великого Бируни все эти испытания были по плечу. Не без труда преодолев их все, Исхак очутился в сокровищнице. Здесь все было усеяно золотыми и серебрянными монетами, драгоценными кубками и шелковыми одеждами. Они, конечно, привлекали взгляд весьма небогатого ученого, но не были удостоены его пристального внимания. Хотя несколько наиболее понравившихся украшений и пару пригоршней золотых монет хазарин и кинул в заплечный мешок. Но все же он искал золотую пластину, «уроборос» – змею, кусающую себя за хвост. Через несколько часов бесплодных поисков до хазарина дошло, что вся эта сокровищница для отвода глаз, а истинная ценность спрятана где-то поблизости. Он начал ощупывать каждую стену сокровищницы и, наконец, обнаружил камень, отличающийся по форме и цвету от других. Повернув его, Исхак попал в тайную комнату, покрытую мраком.
Он зажег несколько вставленных в прикрепленные на стену держатели факелов. На стенах были написаны какие-то древние письмена, но заветной пластины нигде видно не было. Надписи были полустертые, но было понятно, что они были на трех языках – арамейском, древнеперсидском и тюркском. Тюркским хазарин владел превосходно, а два других языка читал с трудом. Но, к его сожалению, надпись на тюркском как раз и пострадала больше всего. Пока Исхак сосредоточенно сопоставлял надписи на разных языках, в гробницу внезапно откуда-то с небес свалились двое молодых людей в странных одеждах. Таких одежд он доселе не видал ни у одного из известных ему народов. Это были грязные клетчатые рубахи с коротким рукавом и синие штаны из плотной ткани. Исхак спрятался за колонну. Говорили незнакомцы на непонятном языке, отдаленно напоминавшем славянский. Иногда, правда очень редко, Исхак встречал на рынках Газны или Бухары славянских купцов и слышал их язык. Эти двое говорили похоже. Но самое интересное, что каждый из них держал часть золотой пластины, похожей на ту, какую искал здесь он сам.
«Что им здесь нужно? Откуда эти русы могут знать о гробнице кагана Ибузира и как они очутились здесь?» – подумал он. – «А самое главное, как пластина кагана Ибузира оказалась у них? Ведь это она, и она существует. Эх, как же сейчас не хватает моего верного помощника Рустама. Он бы их живо надвое разрубил и помог бы мне с поисками».
Исхак сделал неосторожное движение и задел свой мешок с собранными недавно сокровищами. Золото в мешке приятно зазвенело, что привлекло внимание незнакомцев. Они увидели Исхака и стали что-то строго выговаривать ему.
И тут он снова заметил у одного из них кусочек пластины, которую он так долго искал. Яростно размахивая факелом и кинжалом, Исхак кинулся на противников. Они оказались не робкого десятка, хотя на воинов и не были особо похожи. Один из них, более мелкий ростом, выбил факел из руки хазарина, а второй так ударил его в челюсть, что Исхак грохнулся оземь и потерял сознание.
Когда он очнулся, в тайной комнате оставался только один рус. Он с каким-то нездоровым интересом рассматривал надписи на стене на тюркском языке. Из кармана его непривычных штанов торчала искомая золотая пластина. Исхак в темноте нащупал свой кинжал, улучил момент и ударил им в бок своего обидчика. Тот охнул и упал. Исхак хладнокровно забрал пластину (оказалось, всего лишь часть!) и сунулся было за второй частью, но испугался возвращения другого руса с подкреплением и ретировался в сокровищницу. Там он почувствовал непреодолимую усталость, и, привалившись к стене, уснул глубоким сном.
Исхак очнулся в кромешной темноте. Он не знал, сколько прошло времени. О происшедшем напоминала ноющая ушибленная нижняя челюсть и зажатая в руке часть золотой пластины. Наощупь он снова нашел необходимый камень и осторожно прокрался в потайную комнату сокровищницы. Там уже никого не было, лишь догорали факелы. Мешка с собранными им сокровищами тоже не было. Комната, в которой он очутился, казалось, не имела выхода. Однако, обходя ее по периметру, в один момент Исхак почувствовал легкое дуновение ветерка. Опытным взглядом он в кладке стены нашел камень, непохожий на другие, нажал на него, и на первый взгляд, сплошная стена раздвинулась. Хазарин увидел перед собой ступени, по которым он поднялся наверх и попал на свежий воздух. Оказалось, это был тайный вход в гробницу, ранее не замеченный им. Исхак обошел гробницу вокруг дважды, но ни загадочных русов, ни даже собственного привязанного ишака не обнаружил. Присмотревшись внимательно, он увидел следы от копыт и капли крови.
Исхак не знал, сколько прошло времени, как далеко успели уйти русы с сокровищами, и сколько их всего. Поэтому он двигался очень осторожно, крадучись, стараясь не потерять следы из виду. Вскоре хазарин увидел вдалеке преследуемых незнакомцев. Они остановились и чего-то или кого-то ожидали. Исхак ускорил шаг, намереваясь напасть на них с тыла. Однако его опередили. Внезапно на горизонте появились всадники, направляющиеся к преследуемым Исхаком расхитителям гробниц. Хазарин притаился за камнем и застыл в ожидании. Каково же было его разочарование, когда он убедился, что всадники оказались русами и забрали с собой тех двоих! Его добыча снова ускользала мимо него!
На несколько монет, которые Исхак предусмотрительно спрятал в маленький мешочек, в ближайшем селении он купил мула и в глубокой печали поспешил в Дербент. Там его встретил отошедший от болезни Рустам. Исхак поведал ему о своем приключении, а Рустам рассказал слухи об отступающем ослабленном русском войске. Узнав о том, насколько было потрепано воинство ненавистных русов, хазарин заметно приободрился. Вместе с Рустамом они придумали коварный план и нашли главаря местных разбойников. Они прошли в самые бедные районы Дербента и наткнулись среди глиняных обшарпанных лачуг на разбойничий патруль.
– Почему я должен оставить вам жизнь? – спросил пузатый главарь со сросшимися на переносице густыми бровями и кривыми зубами, когда к нему подвели двух друзей с мешками на головах.
– Мы поможем разбогатеть тебе и твоим людям, – ответил за двоих Исхак. – Вы смените эти развалины на достойное жилье, а ваши обноски на шелковые одежды. От вас требуется только вовремя нанести удар по неверным.
– Ты ведь для нас тоже неверный, – заметил главарь. – Почему бы мне не нанести удар прямо сейчас по тебе во славу Аллаха?
– Ты можешь убить меня и моего спутника, но не будешь этого делать, ведь ты человек умный. И понимаешь, что в этом случае вы не получите ничего, либо можете стать богатыми, если последуете нашим советам.
– А какая вам выгода с нашего обогащения, – спросил бандит, прищурившись. – Вы же это не по доброте душевной делаете?
– Проклятые русы разорили мой дом и дом моего друга в нескольких фарсангах отсюда. Они ранили мою престарелую мать, и теперь она при смерти. Кроме того, они украли фамильную реликвию – золотую пластину, передававшуюся у нас из поколения в поколение. Последнее желание моей матери – вернуть эту пластину и наказать обидчиков. Мы проведем вас к лагерю русов и вся добыча, полученная на них – ваша. Мы же просим только сохранить нам жизни и вернуть пластину моей несчастной матери. А в качестве задатка могу предложить вот что.
Исхак протянул на раскрытой ладони несколько самоцветов, которые он достал из своего мешочка. Главарь колебался недолго. Жажда наживы засияла в его глазах золотыми монетами. Вскоре по следам отступающего русского войска устремилась погоня. Она состояла из воров, разбойников и конокрадов из Дербента и окрестностей.
Исхак сделал расчет на милосердие русов и не просчитался. Сам-то он практически без сожаления бросил бы раненых, сильно замедляющих движение, и ехал бы, что есть сил, спасая обретенные сокровища. Однако, он предполагал, что русы так не поступят, и не ошибся. Уже через пару дней разбойники догнали и перегнали свою будущую добычу и устроили засаду в удобном для этого месте. У них было достаточно времени тщательно подготовиться к нападению.
В походах султана Махмуда Исхак видел, как искусно сражались газнийцы и как доблестно противостояли им индийцы. Но теперь ему довелось узреть, как яростно бьются за свою жизнь загнанные в угол русы. Такого отчаянного мужества он еще не видел. Возглавлявший русов молодой князь показывал пример в битве своим воинам, вдохновляя их на бой. Несмотря на почти трехкратное преимущество и внезапность нападения, разбойники не могли с легкостью взять лагерь раненых русов. В жаркой схватке погибло много нападавших, все же они, в отличие от русов, не были профессиональными воинами. Но большинство русичей было изранено и ослаблено, а потому тоже несли большие потери.
В самый разгар битвы Исхак начал пробираться к интересующему его мешку с сокровищами. С удовлетворением он заметил, как пал в бою ударивший его рус из гробницы. Пока и русы, и разбойники были увлечены битвой, Исхак нашел мешок, заколов пару охранявших его врагов, вскинул его на плечи и спешно ретировался. Пробираясь между сражающихся воинов, он оказался неподалеку от вождя русов. Исхак невольно залюбовался мастерством, с которым бился этот доблестный враг. Меч был продолжением его руки и сверкал как молния, отнимая одна за другой жизни наседающих на него разбойников. Это был настоящий танец смерти. Было заметно, что юноша упивался битвой. Однако, любование длилось недолго. Буквально до того момента, как сраженный стрелой упал дружинник, прикрывающий спину своего вождя. Исхак не смог удержаться, подкрался и рубанул наотмашь саблей по неприкрытой доспехом спине. Кровь ручьем заструилась по белой рубахе. Молодой воин устоял на ногах, но участь его уже была предрешена.
Исхак не знал, да и не мог знать, что этим своим одним ударом он не только делает сиротой и бастардом еще нерожденного Мстислава, друга Матвеева, но и пресекает на корню династию его деда, Тмутараканского князя Мстислава Владимировича. А если бы и знал, то несказанно обрадовался и поступил бы точно так же, как и теперь, ведь гибнущий по его вине молодой княжич был прямым потомком князя Святослава, разрушившего родину Исхака.
Получив желаемое и проверив, что нужная ему часть пластины находится в мешке, Исхак бросился прочь от места сражения. Он успел вовремя, так как незадолго до этого пал главарь разбойников, и оставшиеся без командира бандиты кинулись врассыпную. Исхак подбежал к ожидавшему его с лошадьми Рустаму, и они помчались во весь опор в сторону Дербента и назад, в Газну. В мешке он действительно помимо сокровищ нашел часть пластины, но, когда Исхак на корабле сопоставил свою часть и добытую в бою, то крик проклятия раздался над Гирканским морем. В пластине не хватало небольшого кусочка – примерно четверти, но без нее уроборос не был целым. Однако, возвращаться назад уже не было ни сил, ни средств. Но Исхак поклялся, что рано или поздно все равно соберет полностью всю пластину, чего бы ему это не стоило!
* * *
После смерти учителя в конце 1048 года Исхак несколько лет был ученым при дворе калейдоскопа сменяющихся султанов постепенно приходящего в упадок государства Газневидов. Это было время его творческого расцвета – именно сейчас он постоянно и плодотворно работал, изобретал. Он заметил, что когда волшебная пластина была рядом, его мозг начинал работать на всю катушку, приходило творческое вдохновение, и поток гениальных мыслей наполнял его голову. Однако, среди этих мыслей вначале робко, поодиночке, а потом регулярно и всерьез стали проскакивать мысли о собственном величии, гениальности и всемогуществе. Исхак поначалу с легкостью отгонял эти помыслы, а потом они ему самому так понравились, что он перестал сопротивляться, и стал все чаще задумываться о том, что достоин несравненно большего. Жил он безбедно – с помощью обретенной им волшебной пластины хазарин смог превращать металлические предметы в серебро. Ему больше хотелось бы, конечно, в золото, но с неполной пластиной это было сделать невозможно. Бируни так и не узнал о существовании этого артефакта. До поры до времени это оставалась тайной только Исхака и Рустама.
Внимательно наблюдая за тем, как потомки бесцельно и бездарно растрачивают наследие султана Махмуда, Исхак, наконец, принял решение навсегда покинуть Газну. Теперь он хотел исполнить свою заветную мечту – основать свое собственное государство. Благо, накопленных денег на осуществление его идей хватало с избытком. Вместе с торговым караваном он переехал вначале в Хорезм, где нашел своего старого друга Рустама, к тому времени владевшего парой караван-сараев на торговом пути. Исхак посвятил друга в свой план, и они наняли десяток кораблей и тысячу разномастных искателей приключений. Среди этих авантюристов были и хорезмийцы, и хазары, и хорасанцы и много других жаждавших легкой добычи. И хоть профессиональных воинов из них было чуть больше половины, Исхак был рад и такой своей первой армии. Рустаму, правда, пришлось распрощаться со своими караван-сараями, но его слишком уж вдохновили запальчивые рассказы друга.
