Текст книги "Тайные знаки"
Автор книги: Александра Сашнева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 39 страниц)
Марго покинула ставшее традиционным после загулов заведение и вошла во двор дома Аурелии.
И удивилась. Все было по-новому – будто отсутствовала она не одну ночь, а минимум неделю. На всем были видны следы переезда. Следы большой машины, куски картона составленные у дверей мусоропровода.
Незнакомые дети хозяйничали в куче песка около синей скамейки. Мальчик лет шести, и его младшая сестренка. Увидев Марго, дети переглянулись и с любопытством вытаращили глазенки. И Мар впервые подумала о том, что и для нее может наступить день, какой наступил недавней ночью для арфистки.
День Арфистки – так можно будет назвать этот день.
День, когда ей придется подытожить, что она передала следующему экипажу планеты. А этот экипаж будет деловито осматривать механизмы, рычаги управления и датчики, и плевать ему будет на саму Марго Танк, то бишь Лизавету Кошкину.
Мальчик осмелел первым. Он ударил по мячику ногой и расхохотался, потом схватил старый велосипед и покатил на нем, отталкиваясь от асфальта ногами. Девочка сделала несколько шагов и подняла мяч. Все время оборачиваясь на Марго, она бросила его, и тот запрыгал по дорожке. Девочка робко улыбнулась.
Марго улыбнулась в ответ и направилась к подъезду. Теперь не надо бояться, что на лестнице встретится мадам Гасьон и будет приставать с игрой на арфе. Жаль ее все-таки. Жаль? Можно ли жалеть солдата, погибшего от пули в бою? Глупо. Он же солдат! Чего бы он и искал в бою, как ни пули? Победы? Победы достаются полководцам, а солдатам – пули!
В квартире было прохладно и пусто. Тараканы нагло шуршали на кухне. Один полз по стене над плитой и шевелил усами. Второй пытался напиться в сухой металлической раковине. Марго хмыкнула и не стала убивать их. Надоело. Какое ей дело. И она опять вспомнила. Никой Горофф! Обоссаться! Николай Горофф!
Марго вошла в свою комнату к почти законченным холстам. Она смотрела на них и медленно снимала куртку.
Добить! Добить их скорее! Получить свои тугрики от Жака и… И?
Кинув куртку на кровать, Марго с остервенением принялась за последние начатые холсты. Крася сразу три штуки. Сначала все – синим, потом все – зеленым. Где еще поставить такое пятнышко?
Это была игра. Такая игра. И она так увлекла Мар, что она очнулась только через несколько часов, когда услышала, как заискивающе заскулили собаки, приветствуя вошедшую в коридор Аурелию. Было слышно, как француженка с негодованием накинулась на тараканов в кухне. С ругательствами нацепила на собак поводки и повела Бонни с Пупеттой на прогулку.
Через некоторое время со двора донесся невнятный разговор Аурелии и новой жительницы розового дома – маленькой девочки. Потом разговор Аурелии и матери девочки. Вскоре Ау вернулась, помыла собакам лапы и чем-то зашуршала и загремела на кухне.
Насторожившись, Марго отправилась посмотреть, в чем дело. Она осторожно остановилась у косяка и увидела, как Аурелия, растрепанная, гневная Аурелия, Аурелия с закатанными по локоть рукавами водолазки, остервенело кромсает ножом свой старый мяч.
Она стояла спиной к Марго и кромсала на столе мяч. У нее были распущены волосы, и не было видно лица. И на правой руке, на предплечьи (с внутренней стороны) ясно был виден старый белый шрам.
– При-и-и-и-вет! – протянула Марго, глядя на старый белый шрам.
– Я отобрала у детей мяч. Лучше, я подарю им новый, – тряхнула головой Аурелия.
– Ты так дорожила им… – расстерянно сказала Марго, не сводя глаз со ш р а м а.
– Я ненавижу этот мяч! – сказала Ау и, поймав взгляд русской художницы, торопливо опустила закатанные рукава. Собрав резиновые обрезки, Аурелия понесла их к мусоропроводу.
– Все! – сказала она, захлопнув латунную крышку. – Этот мяч никогда больше никому не навредит.
– Ты веришь, что это сделал м я ч? – спросила Марго и вспомнила. …Лизонька рассматривала толстую книжку с картинками. Книжка называлась «Незнайка на Луне». В ней были прекрасные картинки, которые побудили Кошу учиться читать. Она все утро домогалась до бабушки, требуя, чтобы та сказала, как читаются те буквы, которых она еще не знала. Час она потратила, чтобы справиться с первой страницей. Вторая пошла лучше. Там попадались уже целые знакомые слова – их не надо было разбирать снова. И Лизавета начала получать удовольствие не только от победы над словосложением, но и от того, что начала понимать смысл написанного. Она послушно пообедала окрошкой и гречкой, которые приготовила бабушка, и снова заняла позу над книгой. После обеда ей понадобился еще час и несколько страниц, чтобы забыть о том. что есть слова и буквы. Произошло волшебство. Кошкина прочитывала абзац и перед ней представали чудесные картины книжного мира. И яркость этих картин была так велика и занимательна, что Коша оглохла и ослепла для реального мира.
– Лизонька! – услышала она бабушкин голос и почувствовала, что ее трясут за плечо.
– А? – Кошкина не сразу вернулась из нового волшебного мира.
– К тебе девочки пришли, – сказала бабушка и всплеснула руками, увидев четверть прочитанной книги, листок с какими-то значками и обалдевшую растрепанную внучку. – Спрашивают, пойдешь играть?
– Не знаю, – мрачно сказала Коша. Ей не хотелось прерывать волшебного путешествия.
– А что это у тебя за значки? – спросила бабушка поднимая с дивана листок с Кошиными каракулями.
На листке были криво накарябаны несколько слов, около двадцати и напротив каждого был рисунок. Например было слово «гусь» и около него наривован иероглифическим образом гусь. Там была еще «бабочка» и соответствующая картинка, велосипед, конь, рука, игла и еще несколько слов.
– Это я чтобы не забыть… – вяло сказала внучка, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова.
– Что не забыть? Буквы учишь? – спросила бабушка.
– Не… – сказала Марго, зевая, – я уже выучила все. Я уже прочитала вон сколько.
– Врешь! – недоверчиво покачала головой бабушка. – Где это видано, чтобы ребенок за день читать научился?
– Не. Не вру, – сказала Коша. – Хочешь, покажу. Открой любую страницу.
– Ну-ка! Давай! – бабушка раскрыла книгу наугад и ткнула узловатым мозолистым пальцем. – Читай здесь.
Кошкина сбивчиво, но довольно внятно прочитала.
– Батюшки-светы! – бабушка схватилась за голову и села на диван. – Да это что ж за ребенок такой? Вундеркинд, что ли? Ну-ка иди давай на улицу! Иди! А то не дай бог, с ума сойдешь! Нельзя ж в один день столько читать!
Бабушка захлопнула книгу и убрала на шкаф. Внучка скуксилась и хотела завыть, но бабушка остановила ее.
– Не вой! Завтра будешь читать! А сегодня хватит. А то мать мне устроит, если что. Не надо нам вундеркиндов. Мы люди простые, и ни к чему это баловство. Одна беда с тобой. То зеркало проглотит, то полкниги за день прочитает, то привидений каких-то придумает! Марш на улицу! Иди. Поиграй с девочками. Поучись у них. Куклу возьми или одевалки бумажные.
– Не хочу. Что я, маленькая?
– А что ж ты?! – бабушка всплеснула руками. – О! видали?
Мрачная Кошкина вышла во двор. Караваева с Мокиной сидели на бревнах и болтали ногами. Рядом ходили куры и копали землю. Старуха-армянка, вечно в черном зипуне, сидела как обычно на лавке и зорко следила за жизнью двора. Голова Кошкиной была огромна, как блеклое вечернее небо. И она поразилась, как много успела пережить за то время, пока читала книгу. Будто ей снился долгий чудесный сон. И она еще оставалась немного в стороне от живого телесного мира. И оставалась бы вечно. Хотя иногда с девчонками бывало весело.
– Ну что? – спросила Кошкина, подбежав к дровам, на которых сидели подружки. – Хотите я вам секреты свои покажу? Я сделала новые с фиалками и золотинками.
– Хотим, – сказала Мокина и потянула Караваеву за руку.
Караваева хоть и была взрослая дылда (старше Коши и Мокиной на три года), позволяла Мокиной распоряжаться собой по полной программе.
– Айда! – сказала Лизка и первая пошла за сараи.
Там она огляделась – не идут ли взрослые – и усевшись на коленки разгребла песок. Под песком было стекло покрывающее ямку, в которую Кошкина уложила накануне найденные в парке фиалки и кусок красивой фольги от конфеты подаренной женой юриста со второго этажа.
– Красиво? – Кошкина подняла глаза на подружек.
Но те мрачно молчали. Солнце висело за их затылками и слепило Кошу.
– А ты знаешь, что моя мама сказала? – вызывающе спросила Мокина. – Твоя мама беременная! Поняла?
Кошкина не знала этого слова, но оно показалось жутко оскорбительным. Она вскочила и сжала кулаки.
– Не смей так говорить про мою маму!
– Беременная-беременная-беременная! – кривляясь, повторила Мокина.
Караваева растерянно ждала, чем кончится ссора.
Мокина вдруг с размаху топнула ногой по секрету. Стекло треснуло, и Мокина покрутила каблуком для верности, превратив секрет в мусор.
– Ты дура, Мокина! – закричала Марго, заплакала и кинулась на Мокину с кулаками. – Зачем ты раздавила мой секрет?
– Беременная! Твоя мама беременная! – самодовольно захохотала Мокина и, размахнувшись, треснула Кошу по губам.
Уже начавший шататься клык больно хрустнул и, залив кровью рот, повис на ниточке. Коша сплюнула кровь на песчаную дорожку, отодрала зуб до конца и завыла еще громче. Она кинулась на Мокину с желанием убить, чтобы та не смела. Не смела так говорить! Непонятное противное слово «беременная» никак не могло относиться к ее красивой ласковой маме.
Караваева потянула Мокину за футболку, но не очень настойчиво. Мокина была толста и без труда вырвалась. Она смела Кошу под натиском своего веса. Горько рыдая, Лизонька пошла домой, рухнула на кровать и рыдала, пока из носа не потекла кровь, и ненависть не превратилась в усталость.
В то же лето у Марго появились братья близнецы, и вышло так: Верка (старшая) осталась с бабушкой, а Лизавету и братьев-близнецов увезли родители в далекий Ялуторовск, где отец нашел место. В ноябре бабушка написала матери письмо, в котором для Лизоньки сообщалось, что деревья в городе у бабушки уже облетели, что подружка Лизоньки, Мокина, сломала позвоночник, упав с качелей, а Караваева заболела диабетом.
Кошкиной стало жалко девчонок, и она начала мучиться тем, что думала будто это из-за нее, из-за Лизы. Уж очень она была зла тогда на подружек, а теперь поняла, что напрасно – мать и правда была беременна летом. Близнецы родились через неделю после драки с Мокиной.
На стенах домов и заборах города Ялуторовска Коша уже изучила всю человеческую анатомию и знала как, что и для чего. И знала, что непоправимо больна болезнью, которая называется Женщина. Кошкина еще надеялась, что если она не захочет, то как-то избежит этого. Что у нее не вырастут все эти ужасные нечеловеческие звериные признаки – грудь и широкая задница, но мать уже точно – нет. Мать больна неизлечимо…
– Во всех комнатах засилье тараканов, – сказала Ау, будто и не слышала, что Марго спросила про мяч. – Во всех комнатах. Только у тебя нет. Я пришла сегодня домой и увидела здесь на потолке вокруг светильника черный кишащий круг. Я думала, что у меня галлюцинация, но оказалось – нет. Это были тараканы. Ужасно! Лео обещал принести мне какое-то средство.
– Дихлофос, – сказала Марго механически.
– Что это? – сморщилась Ау и открыла дверцу холодильника.
– Отрава такая… Хочешь, я тебе помогу?
– Нет. Я все сделаю сама, – сказала Аурелия, вытаскивая из холодильника сверток в фольге. – Это просто. Все уже готово, надо только разогреть в печке. Сегодня кролик. И салат. В России есть салат?
– Есть, – сдавленно сказала Марго, закрывая глаза. Картофельный ребенок.
– А ты ночью была у Поля? – как-то внезапно спросила Ау, присаживаясь около духовки на корточки.
– Не-ет, – протянула Марго. – Не совсем. Мы… хотели, мы…
Аурелия щелкнула кнопкой, чтобы зажечь газ в духовке. Но лишь она открыла печь, собираясь засунуть сверток внутрь, как оттуда хлынул черный тараканий поток. Ау судорожно захлопнула дверцу и крутанула газ на полную.
– Фух! Как ты думаешь? Они сгорят?
– Конечно, сгорят.
– Что за напасть? – Отправив курицу, завернутую в фольгу, в печь, она вздохнула. – Откуда их столько?
– Не знаю, – покачала головой Марго. Она была уже в полуобморочном состоянии и очень хотела выпить. Аурелия будто услышала ее мысли.
– Хочешь выпить? – спросила Ау, устало поправляя волосы. – А все-таки, где ты была этой ночью? Ты обиделась на меня? Извини! Я не хотела. Но ты должна понять. Лео мне дорог, но иногда он невыносим. Что? Где ты была?
Открыв дверцу через минуту, Ау выгребла щеткой около двух десятков обуглившихся трупиков.
– Летала, – сказала Марго и осеклась.
Аурелия медленно повернулась к ней лицом, и Марго отчетливо увидела в глазах француженки холодный, пронзительный огонь. И он сочился с волов Аурелии в окружающее пространство. И Марго явственно уидела, как последний, недобитый таракан, сидящий на створке буфета, изо всех сил тянется к этому огню и, пульсируя, напитывается этим огнем.
– Летала?.. – выдохнула Ау и на секунду замерла.
Коша испугалась оплошности и поспешила пояснить:
– На спортивном самолете. Меня пригласили знакомые Поля.
– А-а… А Поль был? – вяло спросила Ау.
– Нет, – замялась Марго. – Мы ему не дозвонились.
Аурелия взяла бутылку красного вина из холодильника и чипсы с орешками из шкафчика.
– Идем, – опять позвала она. – Посидим, пока готовится.
Видимо Аурелия произвела переоценку своих представлений о возможном и желаемом. Или Лео каким-то образом вправил ей мозги, но про обучение полетам она больше не заикалась.
Марго поплелась за француженкой в гостиную. Аурелия налила красного вина в два красивых стакана. Они, неторопясь, выпили, погрызли орешков. Марго машинально гладила Бонни, устроившую голову у нее на коленях. Пупетта стояла рядом и облизывалась. Ау сидела прямо напротив окна и заторможенно смотрела вдаль, поверх темных вечерних крыш.
– Жалко мадам Гасьон, – вздохнула Марго.
– Да-да… – машинально кивнула Аурелия.
– Она так долго грозилась, что ее убьет арфа, что… – хотела сказать Марго, но Аурелия ее перебила.
– Да что ты понимаешь в этом?
Марго оторопела от такого наезда и, чтобы сделать паузу, выпила целый стакан вина. Вино взбодрило ее, и зловещее сияющее облако вокруг головы Аурелии уже не пугало, а скорее забавляло Марго. Чтобы поддержать разговор, она спросила:
– А теперь там новые жильцы? Они въехали вчера?
– Да. Вечером приехали жильцы, а рано утром привезли их вещи, а вещи мадам Гасион забрали на распродажу, – кивнула Аурелия, продолжая пребивать в ином мире.
Минуту девушки обе молчали, Марго выпила еще стакан, Аурелия сделала глоток и поставила свою дозу на столик.
Подняв ноги на диван и, поглаживая их руками, она сказала:
– Все время мерзнут ноги. Не понимаю почему.
Марго вздохнула и, покачав в руке пустой стакан, пересела ближе к француженке. Теперь она явственно видела, как затухает световой пунктир на лодыжках Ау.
– Хочешь, – предложила она. – Я делаю тебе массаж ступни? Это приятно.
– А ты умеешь? – недоверчиво сощурилась аурелия и протянула ногу.
– Да! – соврала, не моргнув Марго. Ей стало так жалко француженку, будто она окунулась во всю глубину ее несчастья. Может быть смыслом жизни можно сделать жаление, сочувствие и спасание несчастных?
С невиданным воодушевлением Марго принялась гладить и согревать своими руками ледяные ступни хозяйки. Аурелия расслабилась и заулыбалась.
– А это приятно, – нежным ласковым голосом сказала она, и глаза ее потеплели. – У тебя очень горячие руки, будто там внутри маленькие утюжки. Удивительно.
Марго же продолжала гладить и мять ноги Аурелии, стараясь вложить туда всю свою никому не нужную силу. Может быть ноги Аурелии – лучше, чем никому не нужная картина? Аурелия будет ходить ими, а картину купит какой-нибудь козел. Слава богу, если не подпишут хкдожником Гороффым. А может, и подпишут. Если Жак решит. Что лучше будет для продаж, чтобы автором работ считали, например наполи. То он спокойно может подвинуть Марго. Он, конечно, даст ей немного денег, но… Марго будет опять ходить рядом со своими работами, бесполезная, как использованная ветошь.
– Ты веришь, что я видела инопланетный корабль? – сросила Аурелия и покрутила на пальце кольцо-змейку. – И не только видела. Я была в этом корабле. Со мной беседовал представитель внеземной цивилизации… Помнишь, я показывала тебе рисунок? Я видела этого… этого… это существо. Эти существа следят за нами, за людьми, уже тысячи лет. Они управляют судьбами и случайностями. Они написали Библию и Коран. И руководили Карлом Марксом и Энгельсом. Все земные философы так или иначе связаны с ними. Бакунин, Кьеркегор, Лао Цзы, Платон. Почти все. Так они передают людям свое знание.
– Круто! – сказала Марго и подумала, что так же глупо выглядит со своими роботами. Она тихо рассмеялась. Ну вот! Сначала Горофф отобрал у нее живопись, а теперь Аурелия отбирает ее, Марго, войну с роботами.
– А ты уверенна, что это инопланетяне? – спросила Марго. – И что они не роботы, а живые существа?
– Да! Уверенна! – кивнула Аурелия. – Только от живых людей может исходить такой… неземной свет! Такое тепло. Такая… благодать. Впрочем, я поверю, что это боги. Я только не пойму, откуда узнал об этом Лео? Как он узнает такие вещи? Он опять написал что-то в своей газете. Я не пойму, если он узнает такие вещи, как он может так пренебрегать? Как!? Я убила бы его за его мерзкие похабные статейки! Если Лео захочет, он и Христа, и Мадонну превратит в половые тряпки и трюки циркачей! Ненавижу! Он отнимает у меня все святое!
– Ты точно веришь в это? – нерешительно спросила Марго, заканчивая с ногами Аурелии. Припадок человеколюбия покинул Марго, и она чувствовала огромную усталость.
– Конечно! – кивнула Ау. – Иногда для того, чтобы воздать по заслугам, они выстраивают для людей очень сложные траектории. Потому что… Потому что они хотят, чтобы все выглядело так, будто они тут не причем. Но на самом деле это они создают случайности, встречи и будущее людей. Если они видят, что человек не нужен для будущего, они направляют к нему убийцу. Нет. Они не нанимают его! Все случается как бы нечаянно, как бы само собой. Это сложно понять, но они живут в некоторых из нас. Они живут прямо в наших телах. Вернее некоторые из нас – это они.
– Роботы!? – восклнула Марго не то с испугом, не то с изумлением.
– Нет! Пришельцы! Они бестелесные световые существа! По их матрице собираются наши тела! Они живут вечно, и во сне могут общаться с тем человеком, у которого поселились. И даже передать информацию о прошлом или будущем. Вот что такое вещие сны! Иногда пришелец бывает горазо сильнее носителя, тогда такой человек может быть гением или героем, потому что всеми поступками управляет пришелец.
– Ау! – вздохнула Марго. – Это какое-то неохристианство пополам с буддизмом, да?
– Не совсем! – Ау не заметила иронии. – Хотя в Библии кое-что об этом есть. Но не все. А только то, что они сами хотели сообщить. Они имеют световую природу. А человеческое тело вырабатывает электромагнитное поле, которое является коконом для этих существ. Ловушкой. Добровольной ловушкой.
– То есть они что-то вроде плазмы? – спросила Марго, уступая красоте и логичности объяснения своих раздвоений и видений.
– Наверное, – подумав, кивнула Ау. – Хотя я в физике не сильна. Я спрошу у руководителя. Но факт, что человек во сне может видеть эти матрицы, как того человека, которому эта матрица принадлежит.
– А как же они размножаются?
– Я не готова ответить на этот вопрос, – покачала головой Аурелия. – нам говорили, что можно получить энергетическое семя от сильного носителя пришельца. Например от руководителя группы. Но это уже… Потом. Это высшая ступень посвящения… Это тайная мистерия.
Аурелия покачала головой с выражением человека, отягощенного мировой ответственностью.
Марго налила себе третий стакан. И опять выпила его.
Аурелия по-прежнему созерцала вечность за окном, и в выражении ее лица по-прежнему была видна усталая печаль человека, исполненного неземным знанием грядущего и тайного.
С кухни запахло пищей. Бони зевнула и облизнулась. Пупетта покрутилась на ковре и побежала к дверному проему. Там она остановилась с выражением упрямого ребенка, будто говоря: «Ну что вы тут мелете глупости, у вас в духовке отличная курица, а вы… А! Что с вас взять?» – А ты Лео не рассказывала? – спросила Марго и, выхлестав стакан до конца, с громким стуком поставила его на стол.
– Нет! Это бесполезно. Он – пошл. И не способен понять тонких вещей.
Внезапно собаки, Бонни и Пупетта, вскочили и, виляя хвостами, бросились к дверям.
– Это Лео! – сказала Аурелия и, поджав губы, поднялась. – Посмотрю кролика.
Начали бить часы.
Повернулся замок в дверях, латунные запоры замка выдвинулась из пазов, и дверь открылась. Бонни с Пупеттой зашлись в радостном возбуждении.
– Привет! – Лео блеснул очками в дверном проеме.
– Здравствуй, мое солнышко! – умильно протянула Ау и расчмокалась с супругом.
– Привет, – машинально пробормотала Марго и подняла голову.
Часы перестали бить, из башенки выехал король со свитой и направился к принцессе в другую башенку. Жестянная музычка затиликала внутри старого механизма. Вдруг на плече принцессы появился толстый черный жирный таракан. Куколка беспомощно махала механической рукой, а насекомое равнодушно шевелило усами, втягивая в себя капельки безумия Аурелии.
– Здравствуй, милый! – сказала механически аурелия и отправилась на кухню.
– Привет! – Лео, не раздеваясь, прошел в кабинет и застучал по клавишам компьютера.
– Ты принес средство от тараканов? – озабоченно крикнула Ау, возвращаясь в гостиную с готовым кроликом на блюде.
«Картофельный ребенок, картофельный ребенок!» – мысленно повторила Марго и ей стало дико интересно, что стало с картофельным ребенком во сне. К сожалению, она проснулась, так и не узнав этого. А ведь это было бы не менее интересно, чем вытащить из сна какую-то вещь. Не так, как колечко-змейку – тебе приснилось, а потом наяву принесли. А на самом деле. Взять ее в руки во сне, проснуться и продолжать держать в руках.
– Нет. Забыл, – помотал головой Лео. – Было много работы.
Марго потянулась к пульту и включила ящик. Новости уже закончились, и она переключила канал на MTV. Девушка в розовом парике распевала веселую песенку.
Аурелия вернулась еще раз, неся на подносе приборы, салаты и хлеб.
– Лео! Марго! Садитесь! – скомандовала она и первая села за стол.
Марго не заставила себя упрашивать и шмыгнула на свое место около часов. Она, конечно, опасалась, что таракан с плеча принцессы свалится ей на голову, но еще больше не хотелось, чтобы его заметила Ау. Но случилось еще хуже. На стене возникла тень отца Гамлета – огромная тень громадного усача.
– Господи! – воскликнула Аурелия.
Таракан сидел на плафоне люстры.
– Лео! – крикнула француженка. – Лео! Спаси меня скорее!
– Что там? – недовольно рявкнул Лео и появился из кабинета в гостиную.
– На люстре таракан! – показала пальцем Ау.
Коша между тем уминала кусок кролика вприкуску с салатом из зеленых листьев с горчицей.
Взяв стул, Лео залез на него и попытался подпалить гада зажигалкой. Но насекомое ловко сигануло вниз. Марго вкочила из-за стола. Прыжок! И ее нога в «бульдоге» раздавила хитиновые доспехи насекомого.
– А почему бы тебе не вызвать спецов? – спросил Лео. – Они умеют это делать и справятся в два счета!
– Они будут думать про нас черт знает что! – пробормотала Ау. – И потом все соседи узнают, что у меня водятся тараканы.
– Не может же быть, чтобы они были только в нашей квартире! – пожал плечами Лео, устраиваясь за столом и принимаясь за трапезу.
– В комнате Марго их нет, – покачала головой Аурелия.
Лео молча застучал вилкой. В воздухе опять затрепетали синие клубки.
– А я вчера была у французского художника, – сказала Марго, чтобы перевести разговор. – Лео, возьми у него интервью. Он совершенно сумасшедший. Рисует лабиринты и странные схемы города. Очень странные лабиринты, и город в виде механизма. И говорит, как робот. Только главные слова. Так смешно.
– Лабиринты? Это обычно, – мрачно сказал Лео. – Вот если бы он рисовал картины калом или мочой – это было бы перспективно. А лучше кровью. А еще лучше – пусть вскроет вены и рисует, пока не кончится кровь.
– Хочешь, дам адресок, – предложила Марго. – Сходи к нему, поговори. Может, ему понравится эта идея?
– Ты думаешь, он ради славы покончит жизнь самоубийством?! – орудовал вилкой Лео. – Я лучше напишу это просто так. Как бы художник, как бы… Дам волю фантазии…
Лео не закончил фразу. Лицо его как-то само по себе задумалось, а рука потянулась к рюмке с коньяком. Схватила ее и опрокинула махом в огромный «джаггеровский» рот, готовно открывшийся навстречу.
– Он, кажется, наркоман. За пару доз он и маму продаст, – сказала Марго, удивляясь поступку Лео.
– Да что вы все городите сегодня? – перебила мужа Аурелия и швырнула с грохотом вилку. – Почему же вы сводите меня с ума! Ну нельзя же быть такими!
И тут бэмц! Откуда-то с потолка, прямо в тарелку ей упал таракан.
Аурелия вскочила с диким криком, собаки испуганно метнулись в коридор. Ау визжала и не шевелилась.
На кухне что-то разбилось.
Марго посмотрела на Лео и, быстро дожевав кусок, поднялась и ушла к себе.
Не обращая внимания на разгоревшийся скандал в гостиной, Марго встала на четвереньки и принялась продолжать утреннюю работу.
Она здраво рассудила, что плевать, нужна кому-то живопись или нет, все равно нужно выполнить договор и осуществить свое решение наилучшим образом. Это вопрос ее достоинства, который никак не может зависеть от перепитий судьбы художника Гороффа (если такой существует в реале, а не выдуман ловким галерейщиком из Питера).
