Текст книги "Игра Мелины Мерод. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александра Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

– Опять бумаги на подпись понесли? – вопрос Пьера останавливает меня возле двери. Неужели, мой бывший наставник не был достаточно убедителен утром? – Мы все решили, что вас озадачили каким-нибудь сложным делом, а вы, оказывается, на курьера переучиваетесь!

Я оборачиваюсь:

– Пьер, утром это было забавно, а сейчас уже не веселит. Что с вами такого случилось, если вы позабыли о том, как я могу острить в ответ?

– Не обращайте на него внимания! – советует Кристоф, посмеиваясь. – Наверное, зависть заела. Ему-то особые дела не предлагают.

Вот это новость! Перевожу удивлённый взор на объект шутки нашего второго коллеги. Этот самый объект как раз складывает руки на груди.

– Может, я не в восторге от грядущих перемен и заранее начинаю переживать. А когда я переживаю по какому-либо поводу, то веду себя отвратно, и ничего не могу с этим поделать.

– И какие же перемены нас ожидают? – я отпускаю дверную ручку. Как-то глупо беседовать, держась за неё!

– А вы ещё не сообразили? – мужчина склоняет голову.

– Как-то не до того пока, – отвечаю пространно.

– Если вы раскроете порученное вам дело, то, вероятнее всего, уже не будете работать с нами, – хмурится Пьер.

С трудом подавляю желание возвести очи к потолку и с чувством простонать: «Единый!».

– Пьер, если я его не раскрою, то, вероятнее всего, тоже не буду с вами работать. Ситуация патовая, поэтому либо смиритесь с ней, либо просто переключитесь на более конструктивную деятельность, – выразительно гляжу на коробки и папки, которыми завален его стол.

Фыркнув напоследок, выхожу из кабинета. Пытаюсь составить план поисков дежурного по этажу на тот случай, если он не обнаружится за стойкой, но вместо этого думаю о словах Кристофа. Пусть они и были сказаны веселья ради, но, как известно, во всякой шутке – лишь доля шутки. Неужели кто-то из коллег мне завидует?

К своему стыду, вынуждена признать, вспомнив о замечательном свойстве чужих дел – с ними никто не может ознакомиться, пока на то не дано разрешение следователя или же вышестоящего лица, – я испытываю облегчение, и всё же…

И всё же прекрасно, что непосвящённый в тайну следствия увидит лишь пустые страницы, поэтому копаться в документах коллег бессмысленно, если только они сами тебя об этом не попросили.

Ох! Как назло за стойкой Тьерри нет! Вместо того чтобы подумать, где его искать в таком вот случае, размышляла непонятно над чем! Что ж придётся спуститься на два этажа, порой, наш дежурный обитает там.

В раздражении поворачиваю за угол…

– Простите, госпожа Мерод! Я такой неловкий! Совсем не смотрю, куда иду… – «пропажа», врезавшаяся в меня на полном ходу, рассыпается в извинениях.

– Ничего страшного! Со всеми бывает, – с трудом выдавливаю из себя улыбку.

Ох! А левое плечо как будто онемело!

– У меня есть конверт, – показывая его мужчине, использую непострадавшую руку, – эти документы через пятнадцать минут должны быть доставлены по адресу, что здесь указан. Способ доставки оставляю на ваше усмотрение. Можно через нашу почту, можно курьером. Хоть телепортистом – мне всё равно, но доставьте их, пожалуйста, в срок.

Тьерри забирает конверт столь аккуратно, что мне становится смешно. Как же его впечатлили мои слова!

– Непременно, госпожа Мерод, – он кивает с самым серьёзным видом. – Можете не беспокоиться, ваше поручение будет выполнено.

Кивнув в знак благодарности, я отправляюсь в обратный путь.

В лотке для корреспонденции меня дожидается ещё один конверт. Только побольше и потолще. Его, конечно, завалило всякой мелочью, но если я не выдаю желаемое за действительное, то на нём и правда стоит герб бюро экспертизы. Неужели господин Сакре расстарался?

Впрочем, особых надежд на его отчёт я не возлагаю. Мне и так уже несказанно повезло с зацепками, которые теперь нужно аккуратно изучить и тянуть за них, тянуть, будто моток тончайших ниток раскручиваешь. Так до чего-нибудь стоящего и доберусь! А первые интригующие открытия уже сделаны.

Ещё во время разговора с Убэро я обратила внимание на то, что он назвал жертву ухоженной. Тело, которое я видела, подтверждает его слова. Вчера на снегу лежала не просто удачливая горничная, нашедшая хорошее место, а именно ухоженная женщина.

В сторону такой и кто-нибудь из достойных господ посмотрел бы. И, вероятнее всего, посмотрел! Уход за собой – дело, требующее времени, а у прислуги оно всё уходит на работу, и каждая минута расписано с утра до поздней ночи. Выходит, в жизни Иржини присутствовал состоятельный любовник. На самого работодателя сразу грешить не стоит, для начала нужно нанести визит в дом, а потом делать выводы…

Так, с этим понятно, только вот визиты в шестом часу вечера – верх бестактности. Сейчас, конечно, и пяти нет, но пока я дождусь полицейских, пока посмотрю на их добычу, как раз будет начало шестого! Поэтому пока сосредоточусь на мелких делах.

Во-первых, оформлю вызов для Убэро. Во-вторых, пролистаю отчёт господина Сакре, и напишу ему записку с поручением повторно осмотреть место преступления…

Что ещё…

О! До появления Поля можно со старыми делами ознакомиться. Хотя если вспомнить, сколь там всего…

Ну, во всяком случае, я успею начать знакомство!

С немалым удивлением гляжу на три папки, разложенные Полем в аккуратный рядок на моём собственном столе.

– Что это? – поднимаю взор на довольного полицейского.

– После того, как в качестве сопровождения к запросу вы прислали некоторым сотрудникам агентства вызовы в Управление, они сделали копии ещё двух анкет.

Брови против воли поднимаются вверх, да так высоко, что чувствую, как на лбу образуются морщинки. Мужчину столь явное проявление недоумения веселит, а это уже никуда не годится!

Мгновенно беру себя в руки и делаю серьёзное лицо.

Поль за коротким приступом кашля неумело скрывает смешок, за что удостаивается выразительного взгляда. Полицейскому бы остановиться, но он продолжает балаган и вытягивается по стойке смирно.

Неужели по пути в Управление мои помощники навестили питейное заведение? На мой взгляд, это единственное объяснение столь странному поведению их негласного командира!

Впрочем, это всё пустое! Пододвигаю ближе верхнюю папку.

– Ну, и зачем нам три анкеты? – я рассматриваю фотокарточку молодого человека невзрачной наружности с очень грустными глазами. – Надеюсь, среди них есть та, которую я запрашивала…

– Есть! – громко рапортует мужчина.

– Поль, заканчивайте уже это представление! – берусь за вторую папку.

– Простите! Настроение слишком хорошее, – объясняется он. – Очень уж приятно было наблюдать за тем, как вытянулось лицо одного господина. К сожалению, я вынужден предупредить вас, что он доставит немало хлопот.

Я внимательнее присматриваюсь к оттиску печати на паке.

– Попробует, Поль. Только попробует, – замечаю рассеянно. – Так вы скажете, почему руководство внезапно расщедрилось и предоставило копии трёх анкет?

– Испугались репрессий, надо полагать, – с охотой откликается Поль. – Все трое служили в доме некого Мэра ли Жено.

– Некого? – при желании в моём голосе можно расслышать насмешку, но господин полицейский, видимо, слишком далёк от политики. Он ничего не замечает и продолжает рассказывать о том, что мне и так известно:

– Этот господин окончательно обосновался в своём столичном доме около семи лет назад. Он перевёз из поместья почти всю прислугу, ему не хватало лишь горничной. За прошедшие годы к услугам агентства, которое мы сегодня посетили, от его имени обращались три раза.

Медленно кивая словам Поля, про себя уточняю срок пребывания господина ли Жено в Розеле. Составляет он семь лет и без малого два месяца. Именно столько времени прошло со дня знаменитой охоты брата короля во владениях этого человека. Уже наутро его доставили в столицу вместе со всех прислугой и вещами. Горничные в поместье ли Жено были приходящими, потому их пришлось искать здесь.

Я всегда удивлялась тому, как быстро вспыхивает дружба в сердцах некоторых людей. А если эти люди наделены почти безграничной властью, объектам их симпатий порой приходится переживать головокружительные перемены в жизни!

Я всегда удивлялась тому, как быстро вспыхивает дружба в сердцах некоторых людей. А если эти люди наделены почти безграничной властью, объектам их симпатий порой приходится переживать головокружительные перемены в жизни!

– Выходит, в конторе решили подстраховаться… – и со второй фотографии на меня смотрит не Иржини. Откладываю вторую папку в сторонку, открываю третью. – Иржини Мишо…

Дальше я читаю про себя.

Двадцать лет. Приехала в столицу из какого-то глухого местечка в провинции Жено в середине этого лета. Из родственников указаны только родители. Образование более чем среднее. Профессиональные навыки получила, посещая сомнительные курсы у себя на родине. В графе «место проживания» указан адрес дешёвой гостиницы, а рядом с ним стоит пометка «временно». Общение через курьера. Естественно! Откуда у госпожи Мишо деньги на голофон!

Вот собственно и всё, что она о себе указала. Так как же ей удалось стать горничной в особняке ли Жено?

– Госпожа Мерод, – голос успокоившегося Поля отвлекает от раздумий, – мы вам сегодня ещё понадобимся?

Гляжу на часы. Без трёх минут шесть.

– Сегодня нет.

Полицейский кивает.

– Будьте любезны, поблагодарите всех от моего имени за сегодняшнюю помощь.

На сей раз мужчина кивает коротко, прощаясь. И я в ответ склоняю голову.

Когда дверь закрывается за ним, я пододвигаю вторую папку.

Беа Овейн. Семь лет назад ей было девятнадцать. Сирота. С детства воспитывалась в пансионе. Там же получила образование и азы профессии экономки. Учиться дальше не стала, – оно и понятно, где сироте взять на это средства! – переехала в Розель.

Место у ли Жено – в её положении тоже можно считать удачей. Хотя пансион Святой Отарисы имеет хорошую репутацию…

Наверное, госпожа Овейн была той самой первой горничной в доме на улице Кило. Как говорится, взяли то, что первое подвернулось под руку.

Интересно, сколько она проработала? Конечно, в течение шести лет дом ли Жено не интересовался горничными в этом агентстве, но это не значит, что они не могли искать их в другом месте…

Сравниваю портреты двух девушек. Несмотря на то, что изображения чёрно-белые, кое-какие моменты они всё же отражают. Обе девицы светлокожие, темноволосые и темноглазые. На этом, пожалуй, сходство заканчивается.

Госпожа Овейн является обладательницей утончённых черт лица, в то время как её преемница – современный эталон женской красоты, а именно, пышущая здоровьем прелестница с простоватыми, но приятными чертами. Вывод: типаж у них совершенно разный.

Второй раз за вечер меня отвлекают от размышлений. Кто-то настойчиво стучится в дверь. Коллеги решили заглянуть перед уходом и устроить на прощание шутку?

– Войдите, – разрешаю я после третьего стука. Визитёр твёрд в намерении увидеть меня.

– Вечер добрый, – господин Виго змеёй проскальзывает в узкую щель, что открыл для себя.

– И что же вас заставило спуститься со своих неземных высот? – я позволяю себе немного иронии, намекая на этажи, где обосновались служащие особого отдела.

– Пришёл послушать о ваших успехах, – следователь без разрешения садится на стул Пьера.

Спокойно, Мелина! Не стоит заострять внимание на таких мелочах.

– Я полагала, вы ждёте письменного отчёта.

– Непременно, но пока вы его напишете, пока мне его доставят… Любопытство гложет!

Я растягиваю губы в улыбке, делая вид, будто оценила шутку.

– Приятно узнать о том, что вы так верите в меня.

– Ну, так оправдайте выданный кредит доверия!

– Что ж… – я протягиваю господину Виго папку с анкетой, – вот наша убитая. Пожалуй, это единственный успех, которого мне удалось достичь за сегодняшний день.

– Как? – следователь отрывает взгляд от фотографии.

– Мы нашли изготовителя браслета. Его помощник поведал нам имя убитой, именно оно было написано на камне.

– Ах да! Тот самый знак, значение которого вам было неизвестно.

– Именно так. Молодой человек, нарисовавший его, предоставил нам весьма полезную информацию. На её основании я распорядилась проверить все приличные агентства по найму прислуги. И вот результат.

– Неплохо, – господин Виго ограничивается скупой похвалой, но на большее я и не рассчитывала. А уж если вспомнить манеру общения моего драгоценного начальника, то я вовсе должна чувствовать себя польщённой! – Какие действия предпримете дальше?

– Во-первых, опрошу некоторых сотрудников агентства. Раз у подмастерья оказалась хорошая память, почему у этих господ дела с ней не могут обстоять столь же блестяще. Во-вторых, я наведаюсь в дом господина ли Жено и побеседую с дворецким.

– К ли Жено? – переспрашивает мужчина, чуть было не выронив папку из рук. – К тому, что в фаворе у Армеля та Амбро?

– А что в этом такого? Настолько мне известно указ о неприкосновенности этого господина его величество не подписывал. К тому же, я не собираюсь беседовать с ним лично. Как уже было сказано, меня вполне удовлетворит его дворецкий. У вас есть какие-то возражения?

– Нет, что вы! – господин Виго кладёт на стол папку, к которой потерял интерес. – Простите, привычка. Когда часто сталкиваешься с сильными мира сего, это учит осторожности. Вы слишком молоды и…

– Мне тоже приходилось сталкиваться с людьми, наделёнными властью. Если думать о них в рамках Конституции Дийона и с оглядкой на Уголовный Кодекс любая неловкость исчезает.

– Простите, – озадаченный мужчина повторно рассыпается в извинениях, – а в рамках Конституции и так далее, это как?

– Исходя из первого документа, каждый житель нашей страны имеет право на жизнь. А второй документ указывает на то, что большинство преступлений карается одинаково, невзирая на состояние, чин или происхождение.

– Хм, интересный подход к делу.

– И весьма упрощает любую задачу, поэтому советую!

– Хм… – господин Виго выстукивает пальцами по столешнице несколько тактов замысловатого мотива, после чего поднимается со стула. – Пожалуй, на этом мы с вами сегодня расстанемся, но хочу напомнить, отчёт от вас я всё же хочу получить!

– Всенепременно!

– Вы уже ознакомились? – заложив руки за спину, он кивает на коробки.

– Только начала.

– Тогда удачи вам!

– Ну что вы! – я изображаю самую милую улыбку. – Мне понадобится не удача, а время.

Господин Виго качает головой, глядя на часы.

– Начните с отчёта. Утром он должен быть у меня на столе.

– Как скажете!

Я не совсем понимаю настрой временного руководителя. Если он и желал услышать слова недовольства, то он ошибся. Я очень сомневаюсь в том, что найду какие-нибудь важные сведения в этих бесконечных папках. Если бы они были, то не ускользнули от внимания господина Виго, а так…

Глядя на мужскую фигуру, уверенным шагом направляющуюся на выход я вспоминаю об одном факте, который всё же остался незамеченным. И я о нём умолчала.

Ну, не буду же я останавливать господина следователя возле самых дверей! Напишу про мага-стихийника в отчёте. Сделаю сюрприз начальству.

ГЛАВА 4

Правильное планирование – залог успеха в любом деле. Трудно учесть все мелочи, но порой расстановка приоритетов, выраженная, к примеру, в очерёдности намеченных встреч, создаёт нужный настрой, что в свою очередь положительно влияет на продуктивность.

Полагаю, обычный человек, окажись он вчера на моём месте впал бы в отчаяние. Отчёт господина Сакре поразил профессионализмом и скрупулёзностью, в то же время оказался совершенно бесполезен ввиду отсутствия хоть сколько-нибудь ценной информации. Содержимое коробок произвело схожее впечатление. Никаких зацепок я не нашла. Единственный вывод, который напрашивался после ознакомления с материалами, к выбору жертв преступник подходил с особой тщательностью. Ни у одной из них в Розеле не было на родни, ни друзей. Их имена становились известны следственной группе, спустя несколько недель после убийства, когда об исчезновении заявляли встревоженные родственники.

Показания всех этих маменек и папенек выглядели так, будто писались под копирку. Любимое чадо решило найти своё счастье в большом городе, по прошествии какого-то времени удача искательницам улыбалась – они находили хорошее место, о котором, впрочем, не спешили рассказывать подробно. Беспокойство, вызванное скрытность, притуплялось ежемесячными денежными переводами. Суммы были не великие, но для людей небогатых они казались чем-то невероятным…

Девушки, как мотыльки, летели на свет своей мечты, но сгорали…

Ничего, вот раскрою дело и посмотрю на этот фонарь!

Но это в перспективе. На текущий момент информации не так много, но есть с чем работать. Вот тут и поможет планирование!

Первым пунктом на сегодня у меня намечена встреча – терпеть не могу профессиональный язык и термины! – с Убэро. Ничего нового он, разумеется, не скажет, но сам факт того, что хоть одна задача будет разрешена, поднимает настроение и укрепляет веру в удачный исход всего дела. К сожалению, такая подпитка окажется весьма полезной на двух последующих встречах. Поль ведь без увёрток предупредил о проблемном характере сотрудников бюро, а мне предстоит встретиться с директором сего заведения и администратором. Насколько могла, я себя обезопасила, но, как ни странно, маска холодного равнодушия держится куда крепче, если реальным действиям сопутствует подходящий внутренний настрой. Его-то мне и подарит общение, пусть сугубо профессиональное, с приятным молодым человеком!

Мои предположения сбываются. Беседа с Убэро оставляет после себя исключительно приятные впечатления. С лёгкой грустью гляжу на удаляющуюся фигуру молодого человека, облачённую в бордовый халат скромного кроя.

Удивительный юноша! И не только в плане магического дара. Куда больше меня восхищают его гражданская сознательность, ответственность, наблюдательность и отличная память. Эти особенности характера южанина полезнее для расследования.

Поль деликатным кашлем прерывает восторженно-печальный настрой. Я мгновенно возвращаюсь в реальность и поражаюсь тому, насколько углубилась в собственные мысли, поскольку творящееся в коридоре безобразие просто невозможно не заметить!

– Это произвол! – въедливым голосом верещит низенький господин. Он натужно дышит, отчего пуговицы на сюртуке вот-вот должны вылететь из петель. – Я буду жаловаться!

Гнев мужчины направлен на пару моих временных подчинённых из команды господина Виго. Я приказала им сопроводить управляющего конторой и администратора до дверей кабинета…

Так! Управляющего я слышу, то есть вижу. А где господа полицейские потеряли администратора?

– Где ваше начальство?! Я этого так не оставлю! – мужчина достиг нужной кондиции. Он раззадорил себя настолько, что вторгся в личное пространство одного из сопровождающих и выкрикивает свои претензии в его лицо.

Этого Мишель стерпеть уже не может:

– Моим начальником в данный момент является следователь по особо важным делам Блэз Виго. Его кабинет находится несколькими этажами выше. Вы желаете, чтобы я вас к нему проводил?

Полицейский не меняет отстранённого выражение лица, даже в его голосе не чувствуется угрозы, но управляющий упругим мячиком для игры в баффо отскакивает в сторону. При габаритах мужчины это просто чудо!

О! А вот и администратор, которого я потеряла! Такую хрупкую особу тяжело разглядеть за идеальной – с точки зрения математиков – фигурой начальства.

– По-моему, пора прекращать этот балаган, – шепчет с высоты своего роста Поль.

Пора. Но жаль. Забавное представление. Хотя полицейских мне жалко ещё сильнее.

– Господин Кюве, – предельно вежливо обращаюсь к притихшему мужчине, – вы уже определились с вашими дальнейшими планами?

– Простите? – он поворачивает голову в мою сторону.

Оценивающий взгляд водянистых глаз буквально ощупывает всю мою фигуру. Крайне неприятно. Несколько лет назад я бы даже передёрнулась от отвращения. Но сейчас я лишь невозмутимо уточняю:

– Вы поднимитесь с полицейскими в кабинет господина Виго или же уделите внимание мне?

– А вы, собственно, кто такая будете? – мужчина удобнее устраивает на сгибе локтя пальто с шикарным меховым воротником.

Что интересно, подчинённая этого господина до сих пор не избавилась от верхней одежды. Неужели так замёрзла? Или бедняжку трясёт от страха? Широко распахнутые голубые глаза и меловая бледность кожи снимают первый вопрос, как несостоятельный.

Я отвлекаюсь от дрожащей мелкой дрожью девушки и переключаю внимание на её начальника. Тот поглаживает роскошную меховую отделку, выдавая своё нетерпение. Ладони у господина Кюве по-женски маленькие, но толщина пальцев вполне соответствует общей комплекции.

– Кажется, я задал вопрос! – восклицание мужчины прерывает затянувшуюся паузу.

Оно звучит неожиданно для всех, но вздрагивает только девушка.

Вздохнув, перевожу взор на господина Кюве. Придётся применить тактику бывшего наставника. Это сэкономит время.

– Если вам что-то кажется, то стоит прислушаться к советам храмовников и посетить их. – Полюбовавшись на вытянувшуюся физиономию управляющего, я продолжаю: – Здесь вопросы задаю я. Моё имя Мелина Мерод. Я следователь.

Господин Кюве багровеет лицом и набирает в грудь воздуха, раздуваясь при этом как шар. Вот только слушать его речи и причитания в мои планы не входит.

– Благодарю за представление, которое вы здесь устроили. Это было забавно, но довольно. Я знаю, что вы ещё желаете мне сказать. Не стоит себя утруждать. Ещё вчера вечером владельцу вашего агентства было выслано официальное письмо с требованием разъяснить, на каком основании его сотрудники отказываются предоставлять помощь следствию, и почему некоторые пункты, содержащиеся в уставе организации, трудовых договорах работников и их должностных обязанностях, идут вразрез с законодательством Дийона.

Вот теперь передо мной уже двое белокожих.

– Утром пришёл ответ. Желаете ознакомиться лично?

Господин Кюве резко крутит головой.

– Тогда я перескажу содержание своими словами. Ваш патрон выражает глубочайшее раскаяние тем, что не проверил результат работы юристов, и обещает в кратчайшие сроки уладить это досадное недоразумение. – Тут я беру паузу. – Правда, я бы назвала его административным нарушением, а при желании и вовсе можно переквалифицировать его в уголовно наказуемое.

Господин Кюве сжимает пальцы на воротнике с такой силой, что, скорее всего, оставит себе на память не один десяток ворсинок.

– У вас ещё сохранилось желание высказаться?

Мужчина лишь мотает головой. Молча.

– Вот и чудесно! – я сцепляю ладони в нарочито восторженном жесте. – А сейчас, если вас не затруднит, пройдёмте в кабинет.

За моей спиной раздаётся шуршание. Должно быть, Поль в приглашающем жесте распахивает дверь.

Господин Кюве путается пальцами в складках шейного платка, безуспешно пытаясь ослабить его узел. Сдавшись, он достаёт из кармана уже обычный платок и промакивает капли пота на висках. Заходить в кабинет для допросов мужчина не торопится.

– Господин Кюве, не задерживайте ни себя, ни меня, – делаю тонкий намёк.

Как ни странно, после моих слов оживает не он, а его подчинённая. Госпожа администратор чуть ли не бегом проносится мимо. Тут и у её начальника находятся душевные силы на подвиг.

Вслед за этой парой в кабинет проходит Поль. Мишель и Пьер остаются караулить возле дверей. Таким образом, я захожу последней. Прежде чем, закрыть дверь, смотрю на Тьерри, который наблюдал со своего места за всем этим концертом. Молодой мужчина изображает бурные, но беззвучные овации. Я польщено склоняю голову.

Будь на месте дежурного Клемен, он обругал бы меня за плагиат.

Обстановка допросной далека от таких понятий, как уют и комфортабельность. Голые стены выкрашены в неопределённый оттенок зелёного и с первого же взгляда навевают тоску. В центре комнаты стоит крепкий дубовый стол. Его столешница сбита из двух досок, и линия стыка выглядит демаркационной полосой, поскольку по одну сторону приготовлены места для служащих Управления, по другую – для гостей Управления.

Из удобств в помещении – мягкая обивка сидений и спинок у стульев. Хотя есть ещё окно, – в конце концов, допросная не в казематах подземных располагается! – рядом с которым установлен маленький стол для секретаря. Самопишущие ручки – это несомненный прогресс, но в написании названий улиц и, главное, имён-фимилий они ошибаются постоянно.

Итак, секретарь на месте, мои «гости» тоже. Частично.

Предполагалось, что господин Кюве займёт один стул, а его помощница – другой, но мужчина разложил на нём своё пальто. С каждой минутой это человек мне нравится всё больше и больше! Единый, полюбуйся на своё дитя!

Тряхнув головой, выгоняю из неё лишние мысли и направляюсь к столу.

Поль каменным изваянием застыл в шаге от одного из стульев, всем своим видом демонстрируя, что не сядет, пока одна из дам вынуждена стоять. Марк мнётся возле своего стола, разрываясь между воспитанием и служебным долгом. Я решительно киваю, давая понять, что в сложившейся ситуации этикетом следует пренебречь.

Полицейский отодвигает для меня стул.

– Благодарю, – произношу, не оборачиваясь, и забираю тоненькую папку, будто по волшебству, возникшую рядом с моим плечом. – Итак! – я раскрываю дело Иржини Мишо на первой странице. Вот и фотография! – Господин Кюве, вам известна эта девушка?

Мужчина берёт протянутую карточку. Подслеповато щурясь, он силится разглядеть лицо. Да, снимок, отпечатанный на дешёвой бумаге за пару серебряных монет, вышел не очень удачным. Я вполне понимаю господина управляющего, когда он достаёт из нагрудного кармана очки.

Вместе с остротой зрения к господину Кюло возвращается уверенность. К счастью, она пока не обзавелась приставкой «само».

– Нет, – заявляет мужчина твёрдым голосом, попутно убирая очки, – я вижу её впервые. Смею предположить, что эта девица из нашей базы.

– Вы правы.

– Госпожа Мерод… так? – дождавшись моего кивка, он продолжает, – так вот, госпожа Мерод, в мои должностные обязанности не входит приём анкет или же поиск подходящих кандидатов для обращающихся к нам господ… и дам, разумеется. Я занимаюсь исключительно вопросами управления агентством. И, смею заметить, делаю это весьма неплохо.

– Охотно верю в ваши карьерные успехи, но ведь существует вероятность, что вы могли видеть эту особу.

– Ни малейшей, госпожа Мерод! Ни малейшей!

Мужчина выглядит таким радостным и странно гордым, что я не в силах удержаться от вопроса:

– Поясните, пожалуйста.

– Охотно! – господин Кюло вновь раздувается, становясь похожим на огромный шар. – Чем грешат многие конторы, занимающиеся наймом работников?

Я вопросительно изгибаю бровь, но всё же выдаю первое пришедшее в голову предположение:

– Берут деньги с рекрутёров за то, чтобы продвигать их кандидатуры среди нанимателей?

– Именно! А у нас такое в принципе невозможно! Поэтому наше агентство и пользуется доверием и, как следствие, популярностью.

– Полагаю, вы лично придумали систему, при которой исключается вмешательство заинтересованных сторон.

– Ну, что вы! – господин Кюло смеётся. Что удивительно, смех у него гораздо приятнее, чем голос. – Для подобного мне не хватило бы ни знаний, ни умений. Мой личный вклад в этот прожект – идея! Я предложил хозяину автоматизировать весь процесс, насколько это возможно, исходя из уровня развития маготехники.

Признаться, я удивлена. Впервые сталкиваюсь с чем-то подобным, потому моя просьба абсолютно искренняя:

– Вы не затруднит рассказать об это подробнее?

– О! На эту тему я могу говорить часами, но, понимая, что мы ограничены во времени, урежу лекцию. Во-первых, все анкеты заполняются самопишущими ручками. Секретари, как господин, что устроился возле окна, – кивок в сторону Марка, – проверяют правильность написания имён, фамилий и географических названий. Во-вторых, система предоставления анкет работодателю тоже автоматизирована. Чудо техномагии позволяет выдавать на рассмотрение все анкеты по заявленной специальности или должности. В-третьих, доступ в архив, где хранятся личные дела, имеет ограниченное число людей и на каждом из них лежит соответствующее заклятье.

Вот теперь мне ясна причина, по которой полицейским не хотели выдавать дело Мишо. Это сбивало алгоритм автоматики или же влияло на основу заклиная. Потому сотрудники и сняли копии со всех анкет, заинтересовавших дом ли Жено: им не хотелось восстанавливать работу системы повторно!

– А что же вы сами?

– Я сам, как и любой сотрудник, относящийся к управленческому аппарату агентства, не имею возможности войти ни в помещения, где принимаются клиенты, ни в иные служебные помещения. Это тоже контролируется магией.

– Вы занимаете отдельное здание?

– Нет, только обособленное крыло с собственным входом. Вот такое вот «в-четвёртых», госпожа Мерод.

– Интересная система, – замечаю невольно.

– И она работает! Даже моя племянница вынуждена была наниматься на службу к нам, как обычная никому не известная барышня.

Господин Кюло смотрит на девушку с гордостью, а та под этим взглядом заливается краской.

Ну, по крайней мере, мне теперь известны причины необычного поведения господина управляющего.

– Думаю, именно Аделин вас интересует, – продолжает он между тем, – как источник информации, разумеется. Мой же визит был необходим, чтобы сделать внушение.

Характеристики господина Кюло, по мере убывания их привлекательности в моих глазах: умный, хитрый, наглый…

– Ваш визит, господин Кюло, был продиктован нуждами следствия. Я поражена системой, которую вы внедрили в своей конторе, но ещё пять минут назад мне о ней не было известно ровным счётом ничего, в то время как о поборах в кадровых агентствах не знает только ленивый. Поэтому я не исключала того, что вы могли быть лично знакомы с госпожой Мишо.

Второй раз за утро я наблюдаю, как бравада управляющего тает на глазах. Зрелище приятное, прости меня, Единый!

– Так я ответил на все вопросы? – господин Кюло безуспешно пытается скрыть раздосадованную гримасу.

– Да. Благодарю за помощь следствию. Подойдите к секретарю, будьте добры. Он запишет ваши личные данные. Кроме того, вам необходимо ознакомиться с записью беседы и поставить свою подпись.

Не переставая кивать, мужчина встаёт с насиженного места. Прихватив своё роскошное пальто, он плетётся к столу Марка.

– Госпожа Кюло, присаживайтесь, – я указываю девушке на освободившееся место.

Кажется, она всё никак не может совладать со своими чувствами, поскольку садиться на стул, так и не раздевшись.

– Возможно, вам будет удобнее, если вы снимете верхнюю одежду? Поль вам поможет.

Поль тоже считает, что барышня вот-вот упадёт в обморок если не от нервного перенапряжения, то от духоты, потому оставляет свой пост за моим правым плечом и решительно двигается в сторону девицы.

Дабы не выглядеть глупо, она поднимается с места и приступает к ожесточённой борьбе с собственной одеждой. После третьей попытки свои позиции сдаёт приспущенный на плечи капор. Единой, слава тебе, за то, что эта трепетная особа умудрилась избавиться от него без фатальных последствий для здоровья!