Текст книги "Игра Мелины Мерод. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александра Гром

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

– О! Не берите в голову, – господин Альстейн машет рукой. – Я очень осторожен. Да и кто может меня осудить за заботу о любимой племяннице старого знакомого!

Эта игра начинает утомлять, но я никак не могу решить, то ли продолжить её, то ли перейти к серьёзному разговору. Наверное, стоит быть аккуратней, но как перейти к сути вопроса – ума не приложу!

Собеседник прекращает мои терзания.

– Госпожа Мерод, – говорит он с улыбкой, – скоро принесут заказ, а я не люблю говорить о делах во время еды.

– Почему же сразу о делах? – улыбаюсь в ответ, включив очарование. – Разве я упоминала о них в письме?

Господин Альстейн озадачен, но всё же качает головой в ответ.

– Вас заботит моя судьба, это даже приятно! Но и вы для меня не прохожий с улицы. Ведь не каждый из моих знакомых знал дядюшку Макрэ.

– К чему вы клоните? – спрашивает он напрямую после некоторой паузы, очевидно, самостоятельно обнаружить подводные течения в моих словах ему не удаётся.

– Что если вы меня тоже интересуете? – отвечаю вопросом на вопрос.

– В каком смысле?

Я смеюсь, заметив, как мужчина напрягся от моих слов.

– Напоминаю, удостоверение следователя мне ещё не выдали, поэтому в данный момент для меня важна не ваша благонадёжность, а, скажем так, личные качества. К примеру, проявляете ли вы интерес к политике? Следите ли за тем, что происходит в стране и мире?

– Я слежу за всем, что вызывает мой интерес, – заявляет господин Альстейн самым серьёзным тоном.

– А конкретно сейчас?

– Сейчас? – мужчина задумывается над ответом. Он сообразил, наконец, что мои странные вопросы и не менее странные ответы – всего лишь продолжение его собственной игры. Просто я определилась с ролью и ему следует включить мозг, если он желает мне помогать, как некогда обещал. – Что ж, есть одно столичное мероприятие, которое попало в поле моего зрения буквально на днях. До этого я не обращал на него внимания, но открылись некоторые обстоятельства, пробудившие моё любопытство.

Надо полагать, он намекает именно на выставку. А под обстоятельствами подразумевается исчезновение камня.

– О! Вы счастливый человек – вас занимают какие-то мероприятия, а вот у меня на уме одна работа! – сетую я удручённо и даже покачиваю головой.

Весь вид господина Альстейна показывает, он озадачен ещё сильнее, чем в тот момент, когда я отказалась говорить о делах. Скорее всего, мужчина рассчитывал вместо жалоб услышать что-то, связанное с Этель. Не услышав этого, он решает проявить определённую настойчивость:

– Неужели в вашей головке нет ни одной мысли, соответствующей скорее вашему возрасту, нежели характеру вашей службы?

– Как ни странно, есть! Совсем недавно мне рассказали про одно занятное украшение, сущая безделушка, но оно так запало мне в душу, что я задалась целью непременно найти автора!

– Вот видите! Ещё не всё потеряно! – восклицает господин Альстейн и второй раз за вечер салютует мне бокалом.

Уверена, его воодушевление не имеет ничего общего с радостью за меня.

– Если вам интересно послушать рассказ о моих странных предпочтениях в ювелирных украшениях, я с удовольствием поделюсь им.

– Даже не сомневайтесь в моём интересе!

– Хорошо, – я немного склоняю голову, в знак согласия. – Мне описали презабавное колье, – тут вспоминаются слова господина Росери, – его диаметр не более полутора пальцев, и представляет оно собой кожаный шнурок с гибкой сердцевиной, к которому подвешены поделочные камни. Должно быть милая безделица! Мастер, что создал её, пользовался большой популярностью одиннадцать лет назад. Его до сих пор вспоминают по всему континенту! Ходят слухи, будто он маг весьма приличного уровня и кроме всего прочего специализируется на пространственных перемещениях объектов. Понимаю, моё желание найти его выглядит весьма странно, но если взять в расчет тот факт, что его шедевр произвёл неизгладимое впечатление на работников нескольких музеев и владельцев коллекций украшений… – пожимаю плечами, оставив мысль недосказанной. – Все они и по сей день поражены талантом этого неизвестного!

Мой собеседник ставит бокал на стол и скрещивает руки на груди. При этом взгляд его наполняется такой глубокой задумчивостью, будто мужчина и в самом деле сидит и мысленно перебирает всех своих незаконопослушных знакомых.

Я же думаю о том, что неплохо было бы отправить завтра утром в столицу некоторые бумаги на подпись господину Лори. Интуиция подсказывает – если снять замеры возмущения магического поля со всех мест, где некогда лежали похищенные драгоценности, показатели и шлейф совпадут с теми, что получились к Роже. Только вот интуицию к делу не подкрепишь, нужны факты. А для их получения необходимы постановления на осмотр мест преступлений специалистами. К сожалению, в обход начальства такие бумаги не получить. Ещё большее сожаление вызывает то, что ко всей кипе бумаг, которую я отправлю господину Лори, придётся прикрепить отчёт с выводами, а отчёт придётся писать…

Обычно в планы на ночь я включаю только сон, но сегодня придётся поступиться этим правилом. Печально!

– Знаете, – господин Альстенй, кажется, закончил перебирать в голове знакомых и готов к конструктивным предложениям, – в память о вашем дядюшке я попробую разыскать этого таинственного мастера.

Единый, благодарю тебя за ещё одну хорошую новость!

Стук в дверь оповещает о прибытии нашего ужина.

– Наконец-то! Я зверски голоден! – сообщает мужчина громким шёпотом, но стоит на пороге появиться официантам, как он надевает маску светскости.

Странный он всё-таки персонаж. Старше меня от силы лет на восемь. Лицо простое, но чем дольше всматриваешься в его черты, тем больше интересных деталей замечаешь. Скулы, форма носа, посадка головы, когда он поднимает подбородок – в родне этого господина были аристократы.

А манеры! Наедине – обычный средний класс, а в присутствии кого-то – птица высокого полёта! Что удивительно, это не притворство. Каждый жест и каждое слово абсолютно естественны, ни толики фальши и игры. Странный персонаж!

Мне известно, что невежливо пристально рассматривать людей, но господин Альстейн не возражает против этого, наоборот, он всецело сосредотачивается на действиях официанта, тем самым предоставляя возможность изучать его столько, сколько я сочту нужным.

– Когда вам нужен ответ? – спрашивает он, когда служащий покидает кабинет. – Завтра в первой половине дня вас устроит?

Я приподнимаю брови. Так быстро!

– Более чем.

Странный, странный персонаж!

ГЛАВА 9

Когда я не высыпаюсь, я всё делаю медленно. Эта медлительность в итоге на корню убивает желание вообще что-либо делать. Сейчас, к примеру, мне надоело ковырять вилкой в собственной тарелке, гоняя по ней горошины. Нож я отложила в сторону уже давно, теперь пытаюсь просто нанизать беглянок на зубья.

К счастью, в зале немноголюдно и моё поведение, противоречащее правилам этикета, не вызывает чужого интереса и возмущения. Во взгляде Роже, вынужденного наблюдать за моими неудачными попытками, нет-нет да мелькает сочувствие.

В такой ситуации появление господина Девро оказывается как нельзя кстати! Оно даёт мне возможность оторваться от утомительного занятия и получить новые впечатления, поскольку мильского следователя обуревают несвойственные ему чувства. Весь его вид показывает, насколько мужчина возмущён чем-то. Изменилась походка, в движениях появилась порывистость, даже мимика стала куда живее. Со стороны кажется, что господин Девро ведёт с кем-то мысленный диалог.

– Доброе утро, коллеги! – ворчливый бас совсем не похож на привычный добродушный рокот этого господина.

Я, как и Роже, отвечаю на приветствие следователя. Он принимает это и за разрешение присесть за наш стол. Я не имею ничего против его присутствия, но в другой ситуации он бы всё же поинтересовался нашим желанием разделить с ним трапезу.

– У вас что-то случилось? – Роже ставит чашку на блюдце прежде, чем тактично поинтересоваться: – Вы выглядите несколько иначе.

– Да уж, конечно! – хмыкает господин Девро и жестом отсылает подошедшего официанта. – Я вам вчера не сказал, но как только прибыла группа, и ребята собрались записывать показания Росери, он чудить начал! Попросил первым делом оформить отказ от адвоката, сказал, мол, к нему утром какой-то прибудет. Ребята ему – кто такой, как с ним связаться, когда появится в Миле? На это старик ничего отвечать не стал. Мы даже подумали, что он от расстройства умом тронулся. Ну, не странное ли дело: говорит, что адвокат прибудет, а вызывать его не собирается!

– И что же? Вы с прошлого вечера не можете успокоиться из-за подобного пустяка? – я улыбаюсь, глядя, как господин Девро раздувает щёки от возмущения.

– Какое там! Прибыл адвокат! Едва контору открыли, как заявился!

– Ну, и прекрасно, – Роже озвучивает своё мнение по поводу происходящего, – может, хоть теперь у этой семьи появится шанс на относительно удачный исход дела.

– Может?! Относительно удачный! – восклицает следователь таким тоном, будто только что услышал несусветную чушь. – Да будет вам известно, господин Рейн, к нам заявился не абы кто, а сам Самюэль Пюри! Если вам ни о чём не говорит это имя, то могу просветить: когда этот малый берётся за дело, приговор точно будет оправдательным! Он присяжных выбирает с таким тщанием – не всем наследным принцам так скрупулёзно невест ищут! А материалами дела он вертит, как хочет! Все слова с ног на голову переворачивает в пользу своего подзащитного!

– По поводу приговора – это вряд ли, – Роже спокойно отвечает на в высшей степени эмоциональную тираду, – господин Росери признался в том, что являлся сообщником преступников, а так же в том, что он вступил с ними в сговор ради получения личной выгоды.

Я тоже считаю нужным внести свою лепту в дело успокоения пожилого следователя:

– А по поводу материалов – прежде чем расписываться, я внимательно изучила все бумаги. Там придраться не к чему – школа господина Калло. Что касается присяжных… полагаю, в этом деле на стороне обвинения будет корона, так что особо развернуться господину адвокату не дадут.

Господин Девро переводит подозрительный взор с моего улыбающегося лица на невозмутимый лик Роже, а потом обратно.

– Но, госпожа Мерод, объясните мне, старику, как Росери попросил помощи у столичной знаменитости? Когда он успел?

Ох, Единый! Ответы на оба вопроса мне известны, вот только поделиться ими я с коллегой не могу. Приходится изворачиваться и юлить:

– Если на чистоту: так ли важно нам знать, как он связался с господином адвокатом? Куда важнее то, что у Росери появился нормальный защитник, который будет представлять в суде его интересы. Неужели ваше сердце не дрогнуло, когда он поведал эту трагическую историю? Почему вы так переживаете? Уверяю вас, камень мы найдём, господин Росери будет отбывать положенный срок. Хотя, на мой взгляд, сам он наказал себя куда строже, чем это сделает наше правосудие. Вы только успокойтесь!

Кустистые брови господина Девро буквально взмывают вверх:

– Что значит «сам наказал»? Это опять ваш островной взгляд на справедливость? – вопрошает он и тут же поднимает правую руку. – Впрочем, нет, не отвечайте! Я давно понял: на трезвую голову вести разговоры на эту тему я не в состоянии.

Под моим насмешливым взглядом мужчина несколько раз перебирает пальцами по столешнице, выстукивая простенький мотивчик.

– А вообще, я благодарен за заботу о моих нервах вам обоим, только причина того, что они расшалились, кроется не в переживаниях по поводу судьбы бывшего директора музея, а в его адвокате!

Вот пришёл черёд удивляться Роже:

– Вас настолько раздражают его профессиональные качества?

– Создатель с вами! – машет рукой следователь. – Если человек отменно делает своё дело, то он достоин лишь восхищения! Меня смутил его внешний вид.

– Внешний вид? – переспрашиваю, уверенная, что ослышалась.

– Ну… – господин Девро мнётся, стараясь как можно лучше сформулировать свои мысли, – даже не внешний вид, а… В общем, я никак не ожидал, что Самюэль Пюри окажется совсем молодым, да ещё и красавчиком. С первой же секунды, как он появился в Управлении, работа встала! Весь женский персонал чуть ли не строевым шагом отправился к моему кабинету ждать, когда же он из него выйдет! Я чуть со стыда не сгорел. А когда Пюри, наконец, ушёл все принялись бурно его обсуждать!

Моё воображение рисует презабавную картину: коридор, заполненный дамами так плотно, что ступить некуда, и лишь возле заветной двери небольшой островок свободного пространства.

Пока я развлекаюсь фантазиями, Роже находит, что ответить на очередную возмущённую речь господина Девро:

– Красота всегда приятна для глаз.

– Кто бы спорил! Но зачем покидать рабочее место?

Мой помощник пожимает плечами, не в силах ответить на поставленный вопрос.

– Вот и я не знаю! Это ещё над нами, мужчинами, подшучивают, что мы теряем голову от дамских прелестей, а как вам такая шутка?!

Обвинения, выдвинутые всему женскому роду на основании одного единственного случая, я пропускаю мимо. Кто знает, возможно, господин Пюри обладает тем же даром, что и моя бывшая сокурсница Полин Аверли. А вот узнать конкретное число участниц незапланированного саботажа было бы интересно:

– Простите, господин Девро, а сколько женщин работает в вашем Управлении?

– Восемь.

– Всего восемь! – удивляюсь я. – Ну, всё не так плохо, поверьте. Их же не десять, не двадцать! Думаю, кроме вас никто и не догадался, зачем все они собрались на этаже.

Следователь выразительно фыркает.

– Ну, хорошо! – иду на уступки. – Ваши коллеги, возможно, сообразили, что происходит. Но господин адвокат, скорее всего, был настолько погружён в мысли о предстоящем деле, что не заметил бы даже почётного караула из дам, выстроившегося в две шеренги вдоль коридора.

Роже согласно кивает, поддерживая меня. Да, уж ему-то в этом вопросе верить можно!

– Эх, что-то действительно я по пустякам переживать начал, – господин Девро качает головой, – должно быть, старею.

– Не прибедняйтесь! – произношу я с улыбкой и хочу продолжить свою мысль, но меня отвлекает мальчишка-посыльный:

– Госпожа Мерод, вам письмо!

На конверте кроме моего имени больше ничего не написано, поэтому приходится ловить курьера за рукав. Естественно, он останавливается и даже оборачивается. Его взгляд полон непонимания.

– Кто принёс его?

– Не знаю, – парень осторожно тянет свою руку из захвата, приходится отпустить. После этого он успокаивается и становится разговорчивее. – Да и никто не знает. Мы с администратором всего на минуточку зашли в подсобку. В вестибюле никого не было, вот он и не стал звать напарника. Как вернулись, то увидели письмо. Его оставили прямо на стойке.

– А что охранник? – Тоже ведь потенциальный свидетель! – Если спросить, он что-нибудь расскажет?

– Да что он может рассказать! – фыркает мальчишка. – Постояльцы не любят, когда охрана на виду, поэтому наши стражи порядка сидят в своей каморке и носу не кажут, пока какой-нибудь шебутной к порогу не подойдёт. Только в таких случаях и выходят!

Вот вам и разница между жизнью в провинции и в столице. Розельская публика чувствует себя спокойнее, имея возможность воочию наблюдать, что о безопасности заботятся. Но это всё пустое! Главное – никто ничего не видел. Остался лишь один пустяк:

– А как вы меня узнали?

Мой вопрос вгоняет парня в краску, но он всё же находит в себе силы справиться со смущением и ответить:

– Я видел, как вы регистрировались. Фамилию услышал и запомнил. Она же у вас необычная… ну, и внешность тоже… м-м-м, запоминающаяся, – парень переминается с ноги на ногу. – Так я могу идти?

– Разумеется! Благодарю за помощь! – подкрепляю свои слова улыбкой. Незадачливый курьер тут же забывает все свои печали и светлеет лицом.

Вот оно, живое доказательство того, как мужчины «теряют голову от дамских прелестей»!

– Что это вы ни с того, ни с сего накинулись на мальчишку? – господин Девро строит презабавную мину, демонстрируя удивление.

– Все мои знакомые подписывают письма, – я показываю конверт своим собеседникам, – а тут только моё имя. Да и почерк этот я никогда прежде не видела.

Лицо старого следователя приобретает отстранённое выражение. Обычный прохожий принял бы это за безразличие, но только не я! Я знаю, что кое-кто уже строит гипотезы по поводу личности отправителя!

По лицу Роже, напротив, видно, насколько он захвачен процессом изучения конверта в моих руках. Есть такое выражение «ощупать взглядом», так вот, пока вы не видели, как это делает маг, вы никогда не поймёте его в полной мере.

– И каково же ваше заключение, коллега? – спрашиваю без усмешки.

– Никаких следов магии, – Роже трёт переносицу, разглаживая морщинку, появившуюся от метафизических усилий.

– А вы что скажете, господин Девро? – поворачиваю голову к следователю.

– Конверт самый обычный, почтовый. Чернила на вид тоже. Почерк ни о чём не говорит, поскольку его можно изменить. – Заметив, что Роже собирается возразить, господин Девро уточняет: – Его можно изменить и без магии, господин Рейн!

Мой помощник закрывает рот, оставив свои мысли при себе.

– Ну, вскрываёте уже! Не томите! – подначивает пожилой мужчина.

Поскольку его совет соответствует моим собственным намерениям, я вскрываю конверт. Внутри находится небольшой листок бумаги с коротеньким посланием. Как там говорил господин Девро: обычные чернила, почерк, который можно изменить. От себя добавлю: бумага выбрана тоже самая обычная, писчая.

Что касается содержания… господин Альстейн меня не разочаровал.

– Ну, что же там?! – изнывает от любопытства следователь.

– Трудно сказать – я аккуратно сворачиваю записку и убираю обратно в конверт, – возможно, ключ к раскрытию кражи Этель. А возможно, чья-то нелепая шутка. Я бы не стала особо доверять подписи «тайный доброжелатель».

– Опять скрытничаете! – господин Девро в притворном недовольстве грозит мне пальцем.

– Ну что вы! Просто осторожничаю. Не хочется, знаете ли, выглядеть глупо, если это послание окажется розыгрышем, – я вздыхаю, – но как бы то ни было, из Миля мы с господином Рейном уезжаем.

– Когда?! – вопрошает наш местный помощник.

– Мы отправимся в столицу на ближайшем дирижабле.

– Точнее, на том, на который успеем, – Роже вклинивается в диалог, – Мелина, вы, возможно, предполагали скорый отъезд, потому и подготовили вещи, а я в ваши планы посвящён не был.

– Не огорчайтесь! – я улыбаюсь ему, – Мой чемодан тоже не собран.

– Ну, так-то оно правильно, – рассуждает вслух господин Девро, будто и не слышал наших с Роже препирательств, – у нас вам теперь делать нечего. С Росери работают, архив вы тоже на ноги подняли, и какой толк вам сидеть здесь, дожидаясь почты, если все бумаги подготовят в вашем же Управлении. Зацепка опять же появилась. Думаю, и она зовёт вас в Розель, раз новость об отъезде стала неожиданностью для вашего напарника.

– Правильно мыслите, – свою похвалу я приправляю тёплой улыбкой, чтобы господин следователь не подумал, будто я зазнаюсь, и не обиделся.

– На том и стоим, – вздыхает мужчина грустно, но тут же переключается на более конструктивный лад. – Вы документы с собой заберёте или с курьером выслать?

– Можем и сами забрать, если вы за час успеете всё собрать и доставить в порт.

– Думаю, мы вам в гостиницу посылочку успеем доставить!

– О! Это будет прекрасно! А не могли бы вы ещё кое-что с собой сейчас забрать, чтобы почтой в наше Управление отправить? С пометкой «срочно».

– Ну, разве я могу отказать вам в такой маленькой просьбе? – господин Девро всплёскивает руками.

Выглядит жест очень мило! Наверное, я какое-то время даже буду скучать по этому старику!

– И каковы же наши дальнейшие планы?

Надо отметить, Роже выбирает не самый удачный момент для расспросов: дирижабль уже поднялся на положенную высоту и быстро движется к портальному кольцу.

– Разъедимся по домам, после чего вы направитесь отрабатывать свою зацепку, а я в Управление дописывать отчёт?

Единый! Очевидно, мой помощник распробовал, что такое настойчивость! А я, может быть, нервничаю и переживаю в такой ответственный момент! После исповеди господина Росери это нормально, а он…

Согласна, сильной быть необходимо, но сегодня я уже совершила подвиг, не вздрогнув, когда увидела Отеса, – не моего бывшего жениха, а подручного господина Девро – доставившего документы!

– Нет, Роже, – заметив пытливый взгляд спутник, я отвлекаюсь от вида за иллюминатором, – если вы надеялись так скоро избавиться от моего общества, то вас ждёт разочарование. Вы мне ещё понадобитесь.

– Хотите, чтобы я сопроводил вас, туда, куда вы планируете отправиться?

Я почти готова поверить в искренность его удивления, но нет, не верю!

– Очень хочу. Ваша помощь будет неоценима. Так говорит мне интуиция.

– Интуиция… ваша интуиция – великая сила. А моя вот – довольно посредственная. Я не могу представить, какие действия вы собираетесь предпринять, да и содержание записки от тайного доброжелателя – для меня загадка.

Как много слов он произносит, а мог бы просто задать вопрос! Не вижу смысла скрывать от него то, что в скором времени станет очевидным:

– В записке указан адрес и имя человека, которого аноним охарактеризовал, как мастера по изготовлению редких украшений.

– Полагаете, это автор артефакта?

Я пожимаю плечом и честно признаюсь:

– Других вариантов, кто бы это мог быть, у меня нет.

Дирижабль, наконец, входит в портал. Я внутренне напрягаюсь… вот уж не думала, что такая мнительная! А Роже, похоже, совсем не замечает изменений, происходящих за бортом. Куда больше его занимают собственные мысли.

За круглым оконцем жемчужно-серый туман сменяется обычным, природным. В нём проступают долгожданные очертания домов окраины Розеля. Вот тут Роже решает, что можно продолжить беседу:

– Я нахожу весьма странным то, что вчера вечером вы встречались с каким-то незнакомцем, а сегодня получаете записку с именем одного из участников ограбления.

– Не с незнакомцем, а со старым знакомым дядюшки, – напоминаю об этом моменте забывчивому коллеге и заявляю мягким голосом: – Находите странным – ваше право! В жизни вообще много невероятных совпадений. Порой им нужно просто радоваться и благодарить высшие силы. Я, к примеру, уже вознесла хвалу Единому за утреннюю записку. Возможно, она окажется пустышкой, но Он старался!

Взгляд напарника полон сомнений.

– Мелина, я не люблю, когда из меня делают дурака.

– Роже, – говорю всё тем же мягким тоном, – мой жизненный опыт показывает: из человека возможно сделать дурака только в том случае, если он сам того желает.

Умный человек поймёт намёк. Не стоит задавать вопросы, на которые, ты знаешь, тебе заведомо ответят ложью.

Вот Роже и замолкает. Он умный.

А молчание действительно гнетущее…

– Я попросила господина Нико встретить нас. Отдадим ему вещи и документы, а сами поедем на встречу.

– Так вам ещё и встречу организовали! – Роже поражён до глубины души.

– Простите, я неверно выразилась. Нас, разумеется, никто не ждёт, но я ведь могу надеяться на удачный исход мероприятия!

– Можете, – бросает он сухо.

Не верит!

Я достаю конверт из сумочки и протягиваю его спутнику, засомневавшемуся в моей честности:

– Читайте!

– Нет, увольте, – Роже отводит мою руку, с зажатым в ней письмом.

– Я настаиваю, – в моём голосе пусть не металл, но камень. Любой бы подчинился. Господин Рейн не исключение.

Проходит от силы секунд тридцать, как он возвращает корреспонденцию, ставшую причиной раздора.

– Удовлетворены? – забираю у него письмо.

– Более чем.

– Что ж, в таком случае, давайте выбросим из головы всякие глупости и мысленно пожелаем нам мягкой посадки.

Мне никогда ещё не приходилось видеть господина эксперта таким обескураженным.

– Не желаете попробовать? Мне помогает! – с этими словами я демонстративно закрываю глаза и сосредотачиваюсь на приятных образах. Если погрузиться в это состояние достаточно глубоко, то иногда тряска совсем незаметна!

Мобиль петляет по улицам одного из старейших кварталов города. Представитель преступного сообщества Дийона, которого мы ищем, выбрал местом своего обитания тихий и вполне респектабельный район столицы. Если бы я не была знакома с данными статистики и много ещё с чем, что обычных обывателей не касается, я бы никогда не поверила в неблагонадёжность и закононепослушность любого человека, проживающего здесь. Наивные, наивные люди!

– Мелина, о чём вы так глубоко задумались?

Оборачиваюсь к Роже:

– Размышляю о том, какие люди могут жить в этом районе.

Он немного подаётся вперёд, дабы разглядеть здания, проплывающие мимо.

– Приличные, должно быть.

– Приличные, – повторяю за ним, но настоящие свои мысли утаиваю.

– Приехали, – извещает нас водитель. Вот только в этом нет надобности: мобиль остановился, а мобили не ломаются.

– Я заплачу, – Роже твёрдым голосом останавливает мой порыв открыть сумочку и достать кошелёк.

Пожав плечами выбираюсь из машины. Напарник отстаёт от меня всего на несколько секунд.

– Могли бы подождать! – его губы так и норовят сжаться в линию. – Я бы помог.

Со вздохом представляю, как со стороны выглядит мой поступок, вернее, «проступок» Роже. Не помочь даме выйти из мобиля – «фи!» три раза.

– Простите меня за своеволие и попрание всех норм этикета. У меня голова совсем другим занята… – рассыпаюсь в извинениях и объяснениях, – как-то не до этих тонкостей!

Роже немного светлеет лицом и с усмешкой замечает:

– Вы напоминаете сейчас хищницу, настигшую свою жертву и готовую к решающему прыжку.

Поднимаю брови в неподдельном изумлении:

– О! Знаете, у вас получилось не очень-то приличное сравнение! Или это ваша маленькая месть?

– Как можно! – продолжает улыбаться он. – Вы уж простите, но у меня именно такие ассоциации, и я не вижу в них ничего дурного. Напротив, весьма интересный образ.

С сомнением гляжу в эти светлые глаза, чистые, безмятежные и честные.

– Вы уверены в том, что человек, к которому мы идём, – преступник.

Да, Мелина, глаза – не всегда зеркало души.

– Надеюсь, вы не ждёте от меня комментариев в связи вашим высказыванием?

– Я не настолько глуп, – Роже меняет улыбку на усмешку, – я жду от вас инструкций. Для чего вы меня взяли с собой?

Да, отставим в сторону образы и прочую лирику. Это правильный подход, господин Рейн! Если со мной говорить только о деле, толку выходит куда больше.

– Вы должны сделать слепок магического шлейфа, который останется после заклинания господина Эстейна.

– Применить магию вы сами его заставите, я правильно понимаю? – уточняет Роже.

– Да, это предоставьте мне.

Напарник раздумывает над своей предстоящей миссией секунд пятнадцать, а после замечает:

– Хм… Мелина, а вам известно, что слепок, добытый подобным образом, не может служить доказательством?

– Мне – да. Будем надеяться на то, что нашему подозреваемому об этом неизвестно.

– А если известно.

Пожимаю плечиком:

– В таком случае будем действовать по обстоятельствам. Для начала разберёмся, что к чему, потом выберем линию поведения. Но прежде всего слепок.

– Посмотрим на его реакцию?

– Именно.

Роже вновь берёт паузу прежде чем поделиться результатами размышлений:

– Это не те методы ведения следствия, о которых пишут в учебниках Академии.

– Согласна, но никто не имеет права на основании одного дела решать мою дальнейшую судьбу. Об этом тоже ни в одном нормативном документе не написано.

Роже хочет что-то сказать, но в этом вопросе меня ему не переубедить:

– У меня остался один день, Роже. Вы идёте со мной или мне менять план?

– С вами, – выдыхает он как-то обречённо. Мне на миг кажется, будто рядом со мной Рен!

– Благодарю.

Роже предлагает опереться на его локоть, я не отказываюсь. Именно так мы с ним идём несколько десятков метров до широкого крыльца с кованой дверью, над которой висит солидная вывеска с надписью «Эстейн и партнёры».

Перед входом в магазин выпадает несколько секунд на то, чтобы оценить обстановку в помещении. Сквозь стёклышки витража входной двери прекрасно видно, что в торговом зале, мягко говоря, немноголюдно – всего два человека, и те сотрудники. Юноша стоит за конторкой с сосредоточенным видом заполняет какие-то бумаги, девушка расставляет антикварные безделушки на одной из многочисленных витрин.

Я освобождаю руку Роже, и он галантно распахивает передо мной дверь.

При нашем появлении молодые люди отрываются от своих занятий. На их лицах расцветают улыбки. Мне часто приходилось наблюдать подобное во многих лавках, заведениях и организациях, доход которых напрямую зависит от степени удовлетворения клиента оказанной услугой. Обычно улыбки персонала не доходят до глаз, сводя на нет все затрачиваемые усилия, но работники господина Эстейна меня удивляют: таким радушием светятся их взгляды.

Невольно поворачиваю голову к своему помощнику, дабы убедиться в том, что моё восприятие поведения этой парочки не имеет магической подоплёки, как в случае с родственницей директора Мильского музея.

Роже выглядит спокойным: молодые люди не вызывают интереса, куда больше его занимают некоторые вещицы, стоящие на полках.

– Добрый день! – молодой человек замечает заинтересованность Роже и окончательно отрывается от бумаг. Покинув своё место, он направляется к нам. – Вы ищете что-то конкретное?

Взгляд услужливого юноши направлен на моего спутника, но на заданный вопрос отвечаю я:

– Да. Мы ищем вполне конкретную вещь, поэтому желали бы побеседовать с мастером лично.

Милый юноша вполне искренне изображает сожаление:

– Простите, но мастер не принимает заказы сам. Вы можете изучить наш каталог, выбрать наиболее похожее изделие и высказать пожелания. Я всё это запишу и передам господину Эстейну.

– А если он всё же что-то упустит из виду? – Роже неожиданно включается в беседу. Впрочем, это вполне в его духе: изображать отстранённость, а после задать вопрос или вставить комментарий, способный удивить или вовсе поставить в тупик.

– Не волнуйтесь, – лицо молодого человека вновь расплывается в улыбке, – недопонимание исключено, потому что мастер примется за работу только после утверждения эскиза.

– Отрадно это слышать, – когда консультант обращает свой взор в мою сторону, я продолжаю, – однако мы хотим украшение, которого нет в вашем каталоге.

Уверенность в моих словах сбивает юношу с толку:

– Простите, но, возможно, вам всё же стоит взглянуть на образцы? Мари, – он встречается взглядом с барышней по прежнему занятой оформлением витрины, – подай, пожалуйста…

– Не стоит себя утруждать, – перебиваю его и кивком указываю на ближайшую витрину. – Я видела достаточно. Вещь, которая мне интересна, не совсем в стиле мастера Эстейна. Полагаю, он делал её на заказ, поэтому я и настаиваю на личной встрече.

– Если она, как вы говорите, не в стиле мастера, то возможно, вы ошиблись с автором. Уверяю…