Текст книги "Солнечная ртуть (СИ)"

Автор книги: Александра Атэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 65 страниц)

Глава 98 Забытый обряд

А беречься в самом деле пришлось. С огромным трудом, ведь так часто приходилось просыпаться с мыслью, что она больше не выдержит, и лучше уж сразу – с обрыва, да в чёрную воду…

На островах началась её новая жизнь. Снова, и снова не по её воле. На первых порах Аде было интересно, но с каждым месяцем становилось всё тяжелее. Когда прошёл год, она была измотана, по истечении двух – оказалась близка к помешательству. Спустя пять лет, после того, как эксперимент магов не то чтобы провалился, но дал весьма необычные результаты, девушке снова пришлось сменить место жительства. С тех пор она скиталась – лишь изредка, по великой милости королевы Авроры имея возможность осесть на пару дней при дворе. Там Ада безмолвно наблюдала за жизнью, из которой её исключили. «Правом крови», гласил девиз Астор. Видимо, им следовало уточнить, что крови чистой, чтобы впредь не выходило никаких заминок с полукровками.

В общем, это всё уже не важно.

Первым делом на Чёрных островах Ада принялась сеять хаос. Подчиняться распорядку она не хотела, постоянно опаздывала и ложилась спать поздно ночью – иными словами, ничуть не изменила своим земным привычкам. Работала она из рук вон плохо, а ученицей оказалась посредственной. Периодически теряла сознание, а придя в себя, отказывалась говорить или действовать. Маги, постоянно ожидающие подвоха от дочери Агаты, долго не могли смириться с тем, что полукровку спихнули на их попечение, но недовольство выражали тактично – сухими фразами и поджатыми губами. Никто ни разу не повысил голос на Аду, и она платила той же монетой: вела себя тихо, почти не огрызалась, и не ничего замышляла за спинами своих учителей. До матери девице было далеко, врать она не умела, да и не пыталась этого делать. В конце концов к ней привыкли. Никаких тёплых чувств, только сотрудничество и снисхождение к страдающему от недуга человеку. Тем более, иногда баронесса всё же удивляла, а порой и вовсе смешила.

Девушка неохотно согласилась одеться в оранжевую тогу. Зато вскоре по прибытии выразила желание сделать стрижку как у всех. К временным постояльцам, вроде неё, никогда не применялись такие меры, но Ада стояла на своём, и у магов не было причин её отговаривать. Бритая, большеглазая, она походила на ребёнка, голову которого привинтили к взрослому телу, и искренне радовалась такой перемене.

Однако ей не удавалось долго пребывать в хорошем настроении. Среди флегматичных магов Ада выделялась отчётливой грустью. Причин для этого хватало, и некоторые были очевидны даже сторонним наблюдателям: гибель бабушки-королевы, сумасбродная принцесса, которая наградила дочь смертоносным геном. Он разрушал её организм. Фером активизировался, девушка по несколько раз на дню чувствовала слабость, апатию и близкое безумие. Маги усмиряли приступы по мере сил, применяя эликсиры и ментальное воздействие, но помогало далеко не всегда. Недуг Ады в любой момент мог обездвижить её, выстудить все её члены и парализовать мозг. Когда она приходила в себя и обретала способность и желание говорить, то сбивчиво рассказывала о некой космической бездне, которая разрывает её сознание на атомы, а потом разносит их по всей вселенной. Ада теряла себя, смешиваясь с бесконечным пространством, плутая меж холодных звёзд, то и дело натыкаясь на отголоски присутствия других существ. Ей было страшно.

Вполне возможно, эти существа не были злыми. Просто не хотели принимать в свои ряды раньше времени.

Когда становилось немного легче, девушка бурчала что-то невразумительное и сбегала на скалистый утёс. Там она бродила босиком, сутулилась и смолила одну сигарету за другой, что не вязалось с традиционными представлениями о том, как ведут себя внучки королев. Сначала маги хотели отобрать смердящее порождение иного мира, но потом решили, что это ни к чему: запасы «Синего Ганди» стремительно подходили к концу.

Со временем маги пришли к выводу, что эта Астор была забавной. Смешная, лысая, она рисовала полосы на бритой голове, используя сок водорослей, которые здесь употребляли в пищу. Медитировать у Ады получалось через раз, но погружаться в себя и думать о своём девушка умела. Половину книг, что ей дали, полукровка не осилила, объяснив это ненавистью к точным наукам, а вот философская и мистическая теория неожиданно её затянули. Вначале баронесса проводила параллель со своей прежней учёбой в университете, однако с каждым годом нагрузка увеличивалась и становилась более изощрённой. Недуг делался сильнее, а книги сложней. Это сводило с ума.

Фером скручивал и кидал на стены. Настал момент, когда Ада отчаялась настолько, что стала беспрекословно слушаться своих наставников. Она безропотно вставала до рассвета и драила полы в резиденции старейшин. Даже если девушка не верила в то, что эта монотонная работа, которая вела её по кругу в зданиях-цилиндрах, помогает очистить разум, а также закалить дух и тело – она не возражала. Это была не притворная покорность, которой некогда обманула магов её мать, а элементарная усталость и ужас неизвестного. Ада забивала послушанием всё своё время, чтобы на страх его уже не оставалось.

То, чему другие Астор здесь учились, ей не совсем подходило. Они находили в своих душах ниточки, которые связывали их со вселенной, – Муном, как её тут называли, – и с их помощью обменивались энергией с большой и многоликой землёй королевства. Основная часть этой энергии обеспечивала почти безграничную власть над огненными чудовищами.

После того как Ада впервые прошла Коридор времён, а потом перескочила пространственную параллель, фером всё норовил перехватить бразды правления. Девушка оказалась связана с Муном сильнее, чем кто-либо другой, так как в ней была энергия сразу двух существ: самой Ады, как представительницы царского рода, а также оборотня, который так и не появился на свет, и не мог разделить с ней этот груз. Доведи Агата до конца своё обучение у магов, она бы знала, что родившийся в иной параллели ребёнок обречён на муки: сколько бы золота ни разбавляло кровь Астор, они всё-таки оставались людьми – существами ненадёжными и слабыми.

Всякий раз, только магам начинало казаться, что их средства надолго успокоили фером, как девушка снова впадала в состояние, граничащее с комой. Иногда она вскакивала по ночам, инстинктивно зажимая рот, чтобы не закричать. Иногда просыпалась в слезах. Самая беззвёздная ночь не могла сравниться с той темнотой, что поедала её разум. Несколько раз Аду находили в невменяемом состоянии на берегу океана или на краю утёса. Она покорно позволяла увести себя, но на контакт идти не хотела.

– Что с тобой? Что ты видишь? – звучали голоса.

– Оставьте меня.

– Мы пытаемся помочь тебе, – не унимались маги.

– Отвалите! – получали они. Ада говорила глухо, полушёпотом, едва улавливая смысл собственных слов. Выглядело и звучало это страшно. Она не видела и не слышала себя, но знала, что это так.

Спустя четыре года маги решили сменить тактику. Они извлекли на свет давно забытые манускрипты, которые веками считались выдумкой какого-то бритоголового отшельника, отличившегося несвойственной для магов фантазией. Пока тексты подвергались тщательному разбору, Аду пичкали эликсирами, медитациями и уборкой дворовых территорий. Двумя последними вещами тут занимались абсолютно все, но девушке приходилось вкалывать больше других, чтобы как можно дольше продержаться в сознании.

Иной раз она забывала всё, кроме собственного имени. А также ещё двух. Не помнила, как и почему оказалась здесь, а не на парах в университете или дома, в отцовской квартире. Ада не понимала, отчего ей так паршиво, и откуда на голове вместо коротких волнистых волос взялся какой-то ёршик. Возникало много вопросов, ответы на которые она и не думала искать – не хотелось, не было сил.

От года к году кризисы учащались. Ада уже давно выкурила все сигареты, научилась спать по четыре часа, и снова отрастила волосы до прежней длины. Он заметно похудела, лицо потеряло детскую пухлость, а глаза казались ещё более огромными, нежели раньше. Благодаря им девушка выглядела по-прежнему юной, хотя по меркам этой параллели была уже вполне взрослой женщиной двадцати восьми лет. С мироощущением и самочувствием старухи, ко всему прочему.

Только имена не давали окончательно отдаться на милость апатии и космической дряни, доставшейся Аде по наследству. Каждое из этих имён вызывало смутные и самостоятельные чувства. От одного веяло теплотой и надёжностью, а ещё вызывающей свободой и исключениями из правил. Эти впечатления перекатывались по натянутой струне, от низа живота до ключицы, и немного отдавали гарью.

Второе имя раздражало и напоминало об обиде. Оно ничем не пахло и отстреливало в голове – от виска к виску.

Маги поглядывали на Аду и увеличивали темп своих научных изысканий.

Когда манускрипты затёрли до дыр, голоса поделились на «за» и «против», а состояние Ады стало критическим, старейшины взялись за дело. Без обиняков они раскрыли перед ней свои карты. Сначала девушка решила, что в этих людях внезапно проснулось чувство юмора, и над нею просто издеваются.

– Что? Какой-такой оборотень? Я?! Не верю, нет. Не могу такого даже представить!

Однако, пришлось. Как объясняли маги, человеческое тело не приспособлено для той силы, что блуждала по её венам. Такими темпами внучке покойной королевы не оставалось ничего, кроме как помереть в ближайшие два или три года. Как раз этому Ада верила охотно, фером прикончит её – это ясно как божий день. А вот поверить в то, что из неё, при помощи магии, можно сделать оборотня, оказалось не просто. Наставникам пришлось несколько дней вдалбливать ей в голову, что это единственный шанс на спасение. Маги не скрывали, что у них может ничего не выйти: подобный эксперимент проводился лишь однажды, и до недавнего времени упоминания о нём считались обыкновенной средневековой сказкой. И даже там испытуемым был чистокровный Астор, родившийся в этой параллели, и у которого имелся – как у всех в династии – собственный дракон. В случае с Адой никто не мог поручиться за успех. Но, когда единственный альтернативный вариант, это смерть, выбирать не приходится.

Когда она не пребывала в апатии, то засыпала вопросами относительно своей будущей сущности. Маги туманно обещали, что девушка станет самой неказистой представительницей народа огня: сможет менять свой обычный человеческий облик на личину хилого, крылатого змея. Скорее всего, выдыхать пламя из лёгких она никогда не научится. Однако этого будет достаточно, чтобы энергия ферома перестала разрушать свою носительницу. Зато Ада, вероятно, сможет летать. Эта новость так ей понравилась, что на какое-то время настроение стало вполне сносным.

В конце концов старейшинам надоели допросы, и они отправили свою ученицу опустошать рыболовные сети. Работа заняла целый день и половину ночи.

***

Девушка думала, что на кануне этого события её избавят от ежедневных хлопот, но не тут-то было. Как всегда, на рассвете она пошла драить пол, равнодушно таская полную бадью с места на место. Потом скудно позавтракала, и остаток дня провела за чтением и медитацией. Когда стемнело, в подбитую прутьями дверь кельи постучали два раза. Аде сказали не обуваться и снять пояс.

Её привели на самый высокий утёс, с плоским каменистым участком на вершине. Было полнолуние – время, так любимое сочинителями страшных историй и сумасшедшими. От магов не укрылась саркастичная усмешка на измождённом лице Ады.

Баронессе протянули чашу – едва обработанную морскую раковину с притороченной ножкой. В перламутре мерцала какая-то жидкость.

– Пей всё. Не бойся, на вкус как вода.

Ада подчинилась и осушила чашу. Вкус действительно пресный, с еле уловимым запахом трав.

– Будь добра, оставайся на этом месте и медитируй, как мы тебя учили. Напиток поможет быстрее достичь восьмой ступени отрешённости и включиться в нашу ментальную сеть. Ты поймёшь, что делать дальше.

Это было возмутительно.

– Восьмая, в смысле, высочайшая? Но я и до шестой с трудом дотягивала.

Старейшина удержался от того, чтобы закатить глаза и терпеливо повторил: зелье поможет, оно активизирует фером, но будет держать его в узде. Над этим рецептом маги трудились многие недели, потратив уйму сил и необычных, только им известных ингредиентов.

Восемь магов отошли на расстояние нескольких метров и образовали вокруг девушки круг. Одни стояли чуть дальше, другие – чуть ближе. Сверху выглядело как два четырёхугольника, вписанные один в другой. Ада, которая уже вошла в сознательный транс, отчётливо знала: всё это символизирует розу ветров – знак под стать свободолюбивым драконам.

«Не отвлекайся. Сосредоточься на цели» – долетело до неё беззвучное наставление. Магам подвластно общение при помощи силы мысли. И все Астор, которые проходили школу Чёрных островов, умели это, но, возвращаясь в мир, теряли часть своей силы и такие упражнения становились слишком изнурительными. Ада с самого начала предпочла обычную, устную речь. Мистические науки слишком напоминали технические предметы, которые она проходила в университете: девушка ни черта в них не смыслила.

Она закрыла глаза, целиком и полностью уходя в транс. Маги были её поводырями в путах ментальной сети. Они показывали, куда направить фером, обозначали точки мысленных соприкосновений. Ритуал проходил без свечей, заклинаний или каких-либо «классических» действий. Это было невидимое формирование сгустка энергии, который, как Ада чувствовала, клубился у неё над макушкой и воронкой втягивался внутрь. Кровь бурлила, смешиваясь с этим.

По серьёзным лицам стекали струйки холодного пота. Скулы сводило от напряжения, а ноги будто врастали в каменную твердь. Только моральная поддержка, которой маги намеренно окружали Аду, отведя для этого особый энергетический блок, не давала ей закричать.

Силовое поле кололось и потрескивало. Оно стало ощутимо даже на физическом уровне. Девушка почувствовала, что каменное плато под её босыми пятками дрожит и трещинами расходится в разные стороны – по одной на каждого мага. Промелькнула жуткая, отчётливая мысль, что если хоть один сдвинется с места, утёс продолжит расщепляться и не успокоится, пока не развалится на восемь ровных кусков, которые рухнут в Чёрный океан. Картина так ужасала, что хотелось самой всё бросить и бежать, бежать!

«Не отвлекайся».

И Ада не отвлекалась. Жар и холод чередовались, лихорадка переходила в агонию. Напряжение стало вконец невыносимым. Хотелось то кричать, то чесаться, раздирая кожу до крови, то броситься на поиски огня, чтобы спастись от могильной стужи. Девушка чувствовала, что её руки коченеют, а голова горит. Если бы это продлилось хоть на одну секунду дольше – это была бы смерть!

Вдруг всё пропало. Все ощущения, всякая ментальная связь. Энергетическая сеть ослабла, угасла, но через минуту вернулась с утроенной силой, заставив каждую клетку в теле Ады сместиться с положенного места и закружиться в вихре.

Страшный взрыв без огня. Маги пригнулись к земле под порывом восьми ветров. А когда осмелились поднять свои бритые головы, то на месте человека увидели дракона.

Глава 99 В шкуре чудовища

В скором времени стало понятно: дракон – это сильно сказано. Мелкое, чуть больше лошади, чудовище костерило всех последними словами, используя силу мысли. Вместо нормальной, положенной монстрам еды, оно упрямо жевало водоросли и иногда пыталось ходить на задних лапах. И это, разумеется, было наименьшими из проблем.

Самой же главной стало то, что Ада не могла вернуть себе человеческий облик. По заверениям магов, а также по словам самих оборотней, это происходило безо всяких усилий, стоило только захотеть. Однако ничего не выходило. Чудовище металось по утёсу перепуганной курицей, размахивало крыльями и отчаянно кричало. Маги забросили привычные дела и даже изменили своей непоколебимой невозмутимости: то и дело кто-то останавливался и таращил глаза на то, что сотворили его старейшины.

Помимо этого, драконша не могла говорить. Она освоила много новых звуков, таких как рёв, шипение и жалобный стон, который больше подходил киту или железной, отработавшей своё машине. Но навыки устной речи полностью атрофировались.

Наблюдая всё это, старейшины задумались, не пострадал ли мозг злополучного дракона. Чтобы это проверить, они предложили задания с карточками и фигурами, подобные тем, которые в мире, откуда была родом Ада, дают воспитатели в детском саду. Сплюнув, фыркнув и с удвоенной силой принявшись метаться из стороны в сторону, чудовище обложило их крепкой бранью. Тогда-то и открылось, что на ментальном уровне драконша может общаться без помех. Это ни в коей мере не оправдывало то, что она не могла вернуть себе облик молодой угрюмой женщины, зато заметно облегчило всем жизнь. Кроме того, эмоциональная активность Ады говорила о том, что недуг ослаб, а то и вовсе исчез: ранее фером высасывал из неё всю энергию, превращал в апатичное и вялое двуногое существо. Теперь об этом можно было забыть.

Однако следовало что-то предпринимать. Маги снова уткнулись в манускрипты, довольно туманно пообещав Аде найти решение. Пока они были заняты поисками, ей посоветовали заняться тем, что у оборотней лучше всего – помимо создания хаоса – получалось. А именно, летать. Идея была бы прекрасной, если б не тот факт, что управлять собственными крыльями Ада не умела. Она путалась в них, выворачивала под неестественными углами, и могла подняться максимум на два метра над землёй. Попытки справиться с аэродинамикой завершились падением с утёса в холодную воду. Человек бы не выжил, а дракон нахлебался солёной воды и вывихнул злосчастное крыло, которое полностью восстановилось за пару часов. Ада выползла на берег униженная, продрогшая и с болью во всём теле. С тех пор она замкнулась в себе и уже не пыталась летать.

Никаких приходов космического транса уже не было. Зато то и дело случались приступы ярости. Громадная ящерица била хвостом по камням, выкорчёвывала когтями валуны и швыряла их в океан. Несколько раз она предпринимала попытки нападения на дома-цилиндры, но всякий раз останавливалась сама, без вмешательства магов. Люди обходили её стороной, а старейшины старались не раздражать своим присутствием и наблюдением, которое, на самом деле, велось непрестанно.

Часто она отказывалась от еды и целыми сутками валандалась по дальним уголкам Чёрных островов. Аде было невыносимо плохо душевно: человек не в состоянии смириться с тем, что стал зверем.

Маги честно искали ответы. Видя, что их подопечная постепенно дичает и деградирует, отказываясь от общества и книг, и уже отчаялась вернуть человеческий облик, они придумали, как её отвлечь. Идея была простой и уместной: вызвать сюда второго дракона.

Когда-то чудовищам был закрыт доступ на Чёрные острова. Но с появлением здесь Агаты лет эдак тридцать назад, магам многое пришлось переосмыслить.

Варга прилетела с шиком и огоньком, подпалив на ходу засохшее дерево, воткнутое среди камней.

– Только не говорите, что вам жаль эту корягу. Она давно мертва, и при этом жутко раздражает. Раздражала, хотела я сказать.

Маги как всегда не проявили эмоций и занялись своими делами. Никто даже не обратил внимания на внешний вид Варги, когда она приняла облик женщины, а ведь там было, на что посмотреть. Увидев её, Ада с изумлением отметила, что оборотень немного сменил стиль: вместо брюк драконша надела платье. Кожаное, разумеется, и до колен – по меркам королевства едва ли допустимая длина. Под широкой юбкой мелькали лосины и ботфорты.

Варга сразу заметила, с каким интересом её разглядывает Ада.

– Если хочешь спросить, все ли теперь так ходят, то нет: я одна. Хотя, вполне возможно, твой дядя Пьер тайно составляет мне компанию. К сожалению, его до сих пор не поймали с поличным.

Женщина совсем не изменилась, разве только начинала не то чтобы стареть – к драконам это слово практически не применимо, – а становиться более зрелой на вид. Увы, Ада не могла похвастаться такой стабильностью. Претерпев полное изменение своей природы, она даже говорить разучилась. Чёрное, желтоглазое существо, более похожее на ящерицу, чем на грозного монстра. Чешуя у неё была непрочной, строение хилым, а огненные связки атрофированы. Что касается крыльев, Ада так и не научилась ими управлять. Единственной пользой от них была возможность укрыться от дождя или взглядов.

– Не забывай, что мне, как твоему, с позволения сказать, собрату, мысленное общение с другими монстрами удаётся на автомате. Так что следи, чтобы у тебя в голове не появлялось чётких мыслей, кроме тех, которыми ты хочешь поделиться. К счастью, на людей наш талант не распространяется, иначе с ума можно было бы сойти со всей дурью, что кипит у них мозгах. Ну да ты ведь знаешь по себе… Старайся ещё не допускать ярких эмоций: мы чувствуем ауру друг друга так же хорошо, как и запахи. Например, перестань ныть! В данный момент ты преисполнена отвращением и жалостью к себе. И то и другое – но второе в особенности – драконам не пристало.

Варга критически оглядела «собрата».

– Ты, конечно, больше походишь на гравюру средневекового художника-самоучки. Или на жертву селекции. Но всё же постарайся соответствовать званию дракона. А теперь перейдём к следующим вопросам. Ты зачем это волочишь свои крылья?

С Варгой учёба пошла скоро. Главной её целью было научить Аду летать, но помимо этого, она, плюясь и ругаясь, помогала привести в норму психику, которая после перевоплощения разъезжалась у Ады в во все стороны. Варга сомневалась, что магам удастся найти способ сделать из баронессы нормального оборотня, и она упирала на то, что в любом случае надо научиться жить и брать от жизни всё в любой ипостаси. Даже если ты немой, разумный уродец. А как известно, главным блаженством для дракона была свобода в полёте.

– Покажи, что у тебя получается. Колдуны сказали, ты пыталась слететь с утёса. Это хорошее упражнение, сейчас мы его повторим.

«Я лучше сдохну» – отчётливо подумала Ада.

– Глупо угрожать тем, что в любом случае рано или поздно случится. Вот если бы ты сказала «я скорее вплавь доберусь до Йэра и уничтожу там все запасы вина, чем прыгну со скалы» – вот тогда да, жутковато. Только представь, что Эрид увидит тебя в таком жалком виде, да ещё на трезвую голову. Ну что ты так смотришь, принцесска? Думаешь, я не заметила, как ты разочаровалась, когда увидела, что в гости к тебе прибыл не он? Однако, сейчас ты здраво оцениваешь впечатление, которое производишь, и не захочешь попадаться на глаза тем, кто тебе не безразличен. В защиту нашего любимчика скажу, что он в самом деле порывался лететь сюда. Но Аврора не позволила: много, понимаешь ли дел. А обещание «поубивать выродков» за эксперименты, которые тут над тобой проводили, немного насторожило королеву. Ведь в юности Эрид уже навёл здесь шороху, – женщина медленно раскачивалась на своих устойчивых, широких каблуках. Видно было, что она не уверена, стоит ли говорить дальше, но всё-таки сказала. – За тебя переживают, баронесса. Так, словно ты родная дочь, или сестра или я даже не знаю, кто ещё. Это дорогого стоит. Драконы редко позволяют себе такое, практически никогда. А теперь давай, прыгай и лети.

С первой частью проблем не возникло. Ада нехотя перевалилась через край утёса и расправила крылья. Однако вместо того, чтобы воспарить над океаном, она заревела, перейдя на ультра-громкий кошачий визг, и плюхнулась в солёную воду.

Когда мокрый и злой символ королевства выбрался на берег, Варга покачала головой.

– Ну что ты за позорище такое? – спросила драконша, и этим риторическим вопросом положила начало изнуряющим тренировкам.

Ада не раз сравнивала себя с птенцом, которого бережно, но без лишней осторожности учат летать. Совёнком, например, или ещё какой-нибудь забавной пташкой. Приходилось осваивать с нуля буквально всё: углы, под которыми можно сгибать крыло, амплитуду, ускорение и торможение. Варга не переставала проклинать магов на чём свет стоит и торопить, чтобы они активнее изучали манускрипты. Хоть драконша и не верила, что это принесёт успех, но возможность запугать кого-нибудь возвращала ей силы, потраченные на дочь Агаты. У Ады не было никаких навыков обращения с новы телом, она не чувствовала себя с ним единым целым, а человеческий разум, который вживили в биомашину, тупил и не хотел разбираться, что к чему. Это приводило в отчаяние и наставницу и ученицу. Обе выражали его в самой агрессивной форме.

Но у Варги оказался прирождённый талант. Уже спустя неделю Ада могла самостоятельно спрыгнуть с утёса и покружить в радиусе пятидесяти метров. Её кидало из стороны в сторону, было страшно, что ветер унесёт её на скалы, где она не сможет затормозить и размозжит себе голову. Но знойная брюнетка с глубоким узким декольте попирала ботфортами валун, грызла какую-то ветку и запрещала паниковать. Её спокойствие передавалось и Аде.

По прошествии двух с половиной недель они вдвоём уже отлетали на значительное расстояние от Чёрных островов, а маги стали веселее, найдя в архивах очередной ментальный ритуал. Ада решила, что лучше уж пусть он её угробит, чем поглотит пучина тёмных вод. Нырять в океан она наотрез отказалась, тем более, что человеком так и не научилась нормально плавать и когда-то чуть не потонула в детском бассейне.

Наступил день, когда полёт прошёл без конфузов, и даже с ветерком. Обе драконши – одна роскошная, сильная и гибкая, а другая похожая на ящерицу-переростка – приземлились на плато, устроив небольшую песчаную бурю. Рыжие муравьи, завсегдатаи этих мест, уже переселялись подальше с этого полигона, осуждающими вереницами утекая прочь.

«Я признаю, что это было круто!» – поделилась мыслями Ада. Варга, довольно жмурясь, улыбнулась, обнажив острые клыки, которыми её ученица, как и огнём, была обделена. Вечерело, и солнце решило побаловать Чёрные острова. Золотистые лучи просачивались сквозь тяжёлые тучи и оживляли всё вокруг. Сверкала чешуя. Блестели собранные в хвост волосы, когда Варга приняла человеческий облик и потянулась. Она была раскована и прекрасна. Какая-то червоточинка в ней не позволяла создаться ощущению полной распущенности. Так, шаловливая лёгкость охотницы.

Настроение Ады постепенно падало. Ей тоже хотелось стать человеком. Конечно, до сногсшибательной Варги ей было далеко: девушку всегда считали милой, и не более того. Но какое это имеет значение теперь? Ада согласилась бы стать даже дурнушкой, лишь бы только у неё была кожа вместо чешуи и ногти вместо когтей. Летать по небу – непередаваемо прекрасно. Но даже это не оправдывал того, что её заточили в чужом теле. Теле чудовища, годного только в качестве пугала для ворон.

– Ну и чего мы загрустили? Погоди горевать, может колдуны в самом деле найдут способ вернуть тебе человеческий вид.

«Тогда фером меня погубит» – мрачно подумала Ада. «Я могу быть либо драконом, либо оборотнем, но не человеком. Во всяком случае не таким, каким была раньше».

– Меня заверяли, что есть выход, которым ты останешься довольна. Может, тебя склепают лучше, чем было раньше. Осанку выпрямят, волосы отрастят…

«Такой как ты я всё равно не стану. И уж тем более такой как мать» – подумала Ада и спохватилась: мысль оказалась чёткой, а значит, Варга её поняла.

– Зря накручиваешься. Ты, конечно, не первая красавица королевства, особенно при живой наследной принцессе. Ей сейчас тринадцатый год – ещё лет пять и будет достойная замена Агате. Но поверь, по сравнению со многими модницами двора у тебя свежее и интересное лицо, развитая фигура. То есть, сейчас ты похожа на ощипанную курицу, но раньше была весьма недурна. Эрид мастер ценить красоту души, но поверь, твои внешние данные он не пропустил. Между нами говоря, высокие брюнетки ему всегда нравились.

Варга снова потянулась, демонстрируя идеальную, по меркам многих эпох, фигуру. Ада невольно вспомнила те слухи, которые ходили про двух оборотней. По сути, это были неопровержимые факты, потому как драконам не свойственно делать тайны из своих отношений. Что, если последнее утверждение Варги – это намёк?

Эта мысль не была чёткой, но Варга всё поняла и так. Прочитала вполне ясную эмоцию на чешуйчатой морде или уловила ауру. Как последнее удаётся оборотням, оставалось для баронессы загадкой, вероятно, этот навык у неё отсутствовал, так же умение изрыгать пламя и делать пируэты в воздухе.

– Э, нет, дорогая, если это немая сцена ревности, то она тебе не удалась.

«Я это уже где-то слышала» – прищурилась Ада, не помня только, где.

– Как бы там ни было, мы с ним не спим, причём уже с давних пор. Решили, – и на этот раз окончательно, – что дружба выгоднее обоим. Не могу сказать, что он не делает этого с другими женщинами, но будь уверена, они для него только способ развлечься, а также получить выгоду для государства. Постой-ка, верни челюсть на место. Дракон, который от удивления раззявил пасть – то ещё зрелище. А удивляться тут нечему: дочери и жёны дипломатов очень сговорчивы и болтливы в постели, если им как следует угодить. А Эрид это, поверь умеет. Ты ведь знала, что он может электричеством не только убивать и показывать фокусы? М-да. Уверена, если бы монстры умели краснеть, я бы сейчас говорила с помидором. В общем, о чём это я? Ах да. Мы с ним друзья и только. Союзники. Драконы ценят дружбу выше любых удовольствий, и я не жалею, что мы с ним расстались. Тем более, на какой-то период мне стало приятнее общество и ласки дам. Вообще, это тоже была временная блажь и… Ну вот. Твоя челюсть опять не на месте. А ну, верни как было!

Когда у Варги поднималось настроение, её заносило. Она начинала простодушно болтать обо всём на свете. Раньше, живя во дворце, Ада опасалась её и старалась держаться подальше. Теперь видела, что всё не так уж критично. Варга никогда не переставала рисоваться, но иногда напоминала подругу, с которой так интересно шептаться в разгар лекции, сидя на задних рядах. Всё это было в прошлой жизни и уже почти стёрлось из памяти. А как не хотелось забывать.

Ещё Варга напоминала Мадлен. Только в более импульсивном варианте.

Дни шли своим чередом. Когда Ада как следует освоилась в новом теле, драконша покинула Чёрные острова. На прощание отпустила парочку колкостей, которые смогли разрядить обстановку и позлить «колдунов». А также спросила, что передать матери и Эриду.

«Скажи Агате, чтоб была здорова и шла ко всем чертям».

– С радостью. А что сказать змею?

«Ничего. Просто передай привет, если хочешь».

– Может лучше сказать ему, что ты ждёшь не дождёшься встречи?

«Он не поверит, что это мои слова».