Текст книги "Солнечная ртуть (СИ)"

Автор книги: Александра Атэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 65 страниц)

– Да боже мой, мне всё равно! Лучше объясни, что это за специалист по этикету там припёрся?

Перестав иронизировать, Агата заскучала.

– А, это. Ради твоего же блага. Просто потерпи его и запомни несколько уроков – это не сложнее, чем сдать сессию. Через пару дней Сиена собирается даровать тебе официальный титул, уж не знаю, правда, какой. Это небольшая церемония, но и на ней нужно держать себя с достоинством. У тебя свободны целых три дня для освоения хороших манер. А послезавтра мы отправляемся в оперу.

– Не хочу. Я не люблю оперу.

– А ты там была?

– Нет.

Агата не терпела возражений. Тем более, она уверяла, что таких арий в театрах знакомого Аде мира не услышать. Прежде чем женщина успела пуститься в пространные размышления о музыкальных достоинствах Паровой империи, её дочь решила вернуться в собственные покои, из которых так зажигательно сбежала. Вместо прощания она задала вопрос.

– Ты обращаешься к матери по имени?

– Редко. В основном я использую титул. В молодости она терпеть не могла слова «мама».

– Но мне ты разрешила так себя называть. Тебе не неприятно?

Нетерпеливо побарабанив пальцами по резному подлокотнику кресла, Агата встала и положила книгу на стол.

– В первые годы было неприятно. Это как заусеница на пальце, которую никак не оторвать. Потом привыкаешь. Мне казалось, что жестоко запрещать ребёнку использовать его самое первое слово. Сейчас можешь называть меня как хочешь.

– Спасибо. И мне даже не обидно, что для тебя я всего лишь заусеница, – склонила голову Ада и вышла.

Мать не переставала удивлять. Погубить живое существо, бросить родных, затем бросить дочь, но волноваться о такой сентиментальной мелочи – это надо уметь.

Витражную галерею Ада пересекла не спеша, с достоинством встречая удивлённые взгляды. Вернувшись в покои, она позавтракала уже остывшей едой и без возражений оделась в брючный, с приталенным сюртуком, костюм – решиться на платье было пока не по силам. Затем позволила пригласить своего, как здесь называли преподавателей, ментора. Битый час бедняга ждал, когда юная чужестранка прекратит истерики.

Бойкий, элегантно стареющий человек, с роскошными русыми волосами до плеч и бородкой. Он двигался, будто танцуя, и почему-то это не было смешно. Предан своему делу, не смотря ни на что, и даже угрюмые ответы Ады его не пугали. Ученица из девушки была посредственной, а тот факт, что её учат таким элементарным вещам, как сидеть, ходить, есть и разговаривать, попросту её выбешивал. Чтобы облегчить жизнь им обоим, Дара взяла на себя роль ассистентки. Там, где ментору не хватало такта или терпения, она сама вбивала в голову принцессе, зачем и почему её так мучают.

На самом деле это не так уж и сложно. Девушка всегда восхищалась людьми, которые уверены в любой ситуации. А если у человека нет природного нахальства – то для уверенности необходимы знания. Уже в конце первого занятия Ада потупила взгляд и выпалила:

– Будьте добры, научите меня, как есть омаров.

Ментор засмеялся, и пообещал всё показать – сразу после того, как королевская внучка научится правильно держать вилку.

Оказалось, если устранить незнание, куда деть руки и глаза, говорить громко и чётко, ну и, разумеется, переодеться, – то даже замухрышка может блистать. Жаль только, что практика даётся сложнее теории.

На базовый курс хороших манер ушло два дня и половина нервных клеток. В это время девушка не выходила в свет – её никто не звал, а самой появляться в какой-либо из больших мраморных зал ей ни в коем случае не хотелось. До Ады доносились отголоски шумных сборищ, но даже еду ей приносили отдельно, прямо в покои. Где находилась мать, она не знала, но не придавала этому значения. Такая неосведомлённость стала у них привычкой ещё много лет назад. Не было весомых причин поступать теперь иначе. Аде думалось, что отношения стали немного теплее, а большего она и не желала.

Одним ментором не обошлось – ей выделили нескольких. У внучки королевы обнаружились огромные пробелы в знании истории и географии этой страны, о существовании которой она не догадывалась всю свою жизнь. Действительно, с чего бы? Молодой человек в очках, педантичный и скупой на эмоции, выдавал такое количество информации, что кругом шла голова. Рассказчиком он оказался неплохим, но от монотонного голоса хотелось спать. Ада послушно принялась за книги, принесённые учителем, и сочла их вполне занимательными. Её и раньше интересовали биографии и мемуары сильных личностей и чудаков на фоне исторических событий. Девушка зачитывалась до поздней ночи, а потом, вместо того, чтобы ложиться спать, отправлялась на прогулку по замку, к неодобрению своих полусонных фрейлин. Днём же выходила преимущественно в сад, где было меньше людей. Дара всегда сопровождала её и развлекала беседой. Единственный человек, с которым можно чувствовать себя совершенно раскованно. Фаворитка – так здесь это называли.

По утрам Ада с неохотой просыпалась, хотя будили её достаточно поздно по дворцовым меркам. Замок был полон часов и жил по расписанию – немногие могли кроить его по своему усмотрению. Девушка со смешанными чувствами наблюдала перемены в своём отношении к дворцу: башни, механизмы, десятки каменных пород – всё это начинало не просто нравиться, а становилось родным. Это было бы здорово, внуши ей хоть кто-нибудь уверенность в завтрашнем дне. Пока что ни от королевы, ни от Агаты не поступало никаких чётких планов в адрес Ады. Она попросту не видела этих несносных женщин. Как и бледнолицего оборотня, который когда-то, давным-давно, помог ей сдать экзамен по сопромату. Вся предыдущая жизнь уже казалась сном, девушка редко вспоминала отца, немного чаще – Тошу. Оба вызывали смутную тревогу. При первой же возможности Ада решила разузнать, как там у них дела, особенно у мальчишки. Дракон обещал найти способ развеять чары, и вернуть маленькому привидению простую человеческую жизнь. Но девушка не видела Эрида с того самого вечера, когда канцлер пытался унизить её на пиру. Ящур улетел из королевской резиденции в неизвестном направлении и больше не появлялся. А ведь Старшему дракону полагалось находиться здесь постоянно.

Два с половиной дня Ада то размышляла об этих, и многих других вещах, то механически и бездумно повторяла жесты и формулировки за своими менторами. Иногда в голове было совсем чисто – только лёгкая эйфория от осознания того, в каком чертовски красивом месте Ада находится.

Глава 85 Спрайт

Первым ярким впечатлением после возвращения из иной параллели для Эрида стала гроза. Вообще-то во дворце полно было дел, Сиена жаждала отчёта, Агата почестей, а Ада – простой дружеской поддержки. Плюс ещё придворные, каким-то образом прознавшие о его миссии, требовали захватывающих историй. Да и бумаг накопилось достаточно, их следовало изучить, чтобы потом не сидеть в королевском совете дурак дураком. Но дракон всё бросил, и на несколько часов вырвался полетать.

Небо потемнело с самого утра. Накрапывал дождик. Раньше крупные, тяжёлые облака всегда пронизывало солнце, и они выглядели такими, какими в иномирье бывают лишь на рассвете или закате. В те времена непогода была роскошью, и грозы начинались как мистерии в театре. А теперь всё стало более холодным, резким, недружелюбным. Примерно такую картину оборотень наблюдал пару раз на Земле, и ему нравилось.

На природные молнии воздействовать дракон не мог. Зато его собственное электричество становилось более мощным, разряды, выпускаемые из пасти, в два счёта смогли бы сокрушить какой-нибудь воздушный корабль. Много таких летало над Йэррией, с раздутыми парусами, винтами и баллонами водорода. Много раз Эриду хотелось их сбить, но даже безумцам надо иметь голову на плечах.

В этот раз всё казалось особенным. У дракона появилось стойкое ощущение, что такая гроза станет последней. В королевство прибыли носители ферома – энергетический баланс приходит в норму, а значит, небесное золото скоро вернётся. Исчезнет холод и мрак. Вечный закат опять воцарится среди пышных туч и облаков.

Капал дождь. Ледяные струйки воды омывали чешую и смешно приминали перья на плечах. Дракон вдохнул полной грудью и выпустил разряд вдогонку стихии: он подгадал момент, когда сверкнула молния. Следом раздался гром – люди сказали бы, что это случилось в один миг, но змей видел, сколько времени прошло на самом деле. Фиолетовая вспышка среди белых зигзагов, как это было красиво!

Наверное, никогда Эрид не чувствовал себя так хорошо.

А природа продолжала удивлять. Дракон ей был не конкурент. Познакомившись с интернетом в мире Ады, он тщательно изучил некоторые явления. Он видел их и раньше, здесь, в Йэррской империи. Но местные учёные не озаботились дать им хоть какие-то названия.

Спрайты. В иной параллели большинство знало это слово как название химического приторного напитка в железных банках; Аде нравился такой, как и прочая съестная дрянь. Но Эрида интересовало другое значение.

Ветвистое, огромное пятно слепящего электричества вспыхнуло в небе. Не молния, нечто куда более неуловимое. Спрайты возникали на большой высоте, и исчезали мгновенно. Поэтому неудивительно, что многие люди попросту не догадывались об их существовании. На родине Агаты лишь некоторым счастливцам доводилось увидеть это явление невооружённым глазом: пилотам, и, конечно же, драконам.

На тех высотах, куда не добирались ни те, ни другие, спрайты были красными, и белели по мере приближения к земле.

Вспышка ударила сразу после молнии, но в обратном направлении, снизу-вверх. Как крыло неведомой птицы, охраняющей небесные сферы. Как мерцающий платок, который бог уронил вниз. Отдельные молниеобразные хвосты указывали на землю, но не достигали её: слишком далеко.

Когда спрайт вспыхнул на сотые доли секунды высоко над головой дракона, он почувствовал, что заточенная в его теле магия отвечает и рвётся наружу. Целенаправленно отпущенное на волю электричество не могло успокоить это чувство. И тогда оборотень отключили всякий контроль за своим даром, развеял мысли, и вспыхнул ярким светом среди туч. Все кости, все мышцы потеряли материю и превратились на миг в один чистый, сияющий, радостный крик. Дракон стал частью небесного платка, шалью, растянувшейся на десятки километров.

Это уже не фером и не магия. Что-то большее: космос, вселенная, Мун!

Счастье длилось несколько миллисекунд, в которых была заключена целая вечность.

Впервые в жизни Эрид попал в эпицентр подобной грозы. Он был взволнован и счастлив, и толком не знал, как такое возможно. Но был уверен в одном: это уже никогда не повторится. Да и вряд ли возможно вынести такое повторно.

Дракон вернулся в замок отдохнувшим и весёлым. Окружающие косились на странные искры в золотых глазах. Рассказывать об этом дивном опыте людям он будет. Никому и ни за что – их воображение с этим не справится.

Глава 86 Опера

Помимо всего прочего, ей пытались вдолбить в голову основы геральдики.

Архаичная, смертная скука. Ада гипнотизировала атлас, на первых страницах которого содержалась информация о гербах и родовых цветах. Преподаватель, то есть, ментор, был пожилым, терпеливым, и в своё время занимался образованием Агаты и всех королевских детей. С горем пополам Ада выучила несколько чужих флагов и девизов. Герб Астор запомнить было легко: стилизованная драконья башка и корона. Цвет флага – сине-зелёный, чёрный, золотой. Как художник, девушка никогда не путала цвет морской волны и изумрудный и уже за одно только это ментор готов был ей простить огромные пробелы в знаниях и отлынивание от учёбы. Оказалось, геральдические оттенки – больная мозоль всех аристократов.

– Вы не представляете, госпожа, как сложно втолковать некоторым красильщикам разницу между этими цветами! Но ещё страшнее, когда её не улавливает кто-либо из великих фамилий. Иной раз даже намеренно: случалось, герцоги Ардор якобы по невнимательности наряжались в одежды ваших родовых цветов. Это, разумеется, не самый вопиющий протокольный скандал, однако многие иностранные послы были введены в заблуждение, а герцоги наслаждались королевскими отличиями… Госпожа Ада, вы что, засыпаете?

– … А?! Что? Нет, очень интересно!

Ментор был не дурак и не навязчив. Он вздохнул.

– Давайте вы мне просто расскажете, что означают эти цвета и можете быть свободны. Поверьте, это следует знать.

– Золото – богатство. Сине-зелёный – типа соединение небес и земли, магии и власти мирской. Принадлежит лишь правящей династии.

– А чёрный?

– О, господи, чёрный это чёрный!

– В геральдике, между прочим, он называется чернью.

– Да кто это придумал.

– Это отдельная тема для беседы. Если у вас есть желание…

– Нет-нет, я так! А чёрный… чёрный – это, кажется, земля, или… или… ну…

Ада вела себя так же как на экзаменах в своём мире: запиналась и пыталась угадать ответ.

– Вы учили?

– Ну, я читала.

Покачав головой, преподаватель развернул к ней атлас с картинками и ткнул пальцем в левый угол страницы, туда, где находились цветные квадратики с комментариями.

– Символизирует: преданность, силу, драконов.

– А-а. То-то они одеваются в чёрный.

– Да. И чешуя у них темна как беззвёздная ночь. Знаете, а ведь ваша матушка души не чаяла в этой науке.

– Э, в колористике?

– В геральдике!

Ада не могла понять, упрёк это или просто отвлечённое воспоминание. На всякий случай она решила ответить по возможности жёстко.

– Вот как? Знаете – она выделила это слово, будто желая передразнить ментора, – мы с ней совсем не похожи.

Задумчиво закрыв атлас, мужчина кивнул.

– Да, я это вижу. Доброго дня, госпожа.

– Доброго, – чопорно ответила девушка, и сразу смягчилась. – Благодарю вас за урок, – сказала Ада, как её научили и неуверенно улыбнулась. Всё-таки в университете ей доводилось сталкиваться и с более идиотскими дисциплинами. А геральдика – это хотя бы красиво.

***

Ада уставала от постоянных занятий и недосыпа. И немного злилась: ведь раньше так просто было снять утомление и стресс, с ногами забравшись на грязный подоконник в кухне и выкурив пол пачки сигарет, заедая всё фастфудом и консервами. В Шамбри курить не принято, и даже особе королевских кровей докучали просьбами не разводить дым. Ада могла отвести душу только ночью, на каком-нибудь балконе, где её не мог увидеть никто, кроме стражников и личного штата фрейлин. Что уж говорить о гамбургерах и растворимом кофе.

На третий день по прибытии в замок она занималась привычными делами – училась, читала, пряталась с сигаретой. Фрейлины чуяли дым и ругались в самых изысканных выражениях. К вечеру Аде осточертело расписание, и она потребовала целую бутылку вина, не особо рассчитывая на успех. Спорить с ней, однако, не стали. Помня, что вечером предстоит поход в оперу, от которого она так и не сумела отвертеться, Ада выпила лишь половину. Дара и все прочие с ужасом смотрели, как внучка их королевы один за другим опрокинула в себя два кубка, а затем пригубила прямо из горла. Приказав унести всё, что осталось подальше, девушка чинно присела на край кушетки и провалилась в глубокий сон. Она очнулась спустя пару часов, Ада лежала ничком, обнимала подушку и чувствовала себя хорошо и бодро. Вставать, впрочем, всё равно не хотелось. К сожалению, это никого не интересовало.

– Ваше высочество, к вам пришёл Старший королевский дракон.

– Кто-о? – прохрипела она. В этом, чтоб его, Шамбри столько титулов и должностей, что девушка с трудом ориентировалась в них. Особенно спросонья.

Дара поколебалась.

– Эрид…

Так бы сразу и сказала. Ада никак не могла привыкнуть к его статусу при дворе. С матерью таких проблем не возникало: она всегда вела себя так, будто все должны ей кланяться – и все принимали это как должное.

– Скажите ему, что я напилась и уснула, – пробормотала Ада в подушку и повернула голову к стене.

– Ничего не говорите, Дара, я это вижу и сам.

В отличии от менторов и служанок, дракон не собирался терпеливо ждать в приёмной, пока его пригласят или выйдут на встречу. Он появился в покоях, устроив тем самым миниатюрный переполох. Ада была рада снова услышать низкий и приятный баритон. Хотя предпочла бы отложить этот момент на пол часика вперёд.

– Я должен сопроводить госпожу Аду в оперу. Королева пригласила их с матерью, но свита Агаты столь многочисленна, что без меня решили обойтись. Приведите её высочество в адекватный вид, и по возможности быстрее. Сиена ждать не любит.

Аде пришлось вставать по-хорошему. Она сонно моргала, а женщины ринулись в будуар, чтобы достать приготовленный наряд. Дракон устроился в кресле, недопитая Адой бутылка вина каким-то образом оказалась у него в руках. С сожалением глядя на то, как в кубке плещется рубиновая жидкость, девушка собиралась с духом. Не считая того пира, сегодня будет её первый выход в свет.

– Так и будешь сидеть тут и хлестать моё вино?

Ей не было жалко напитка – служанки принесут ещё, – девушка просто завидовала спокойствию Эрида. Возможно, если бы она сама осилила бутылку, то смогла бы чувствовать себя так же беспечно.

– Если хочешь, могу сопроводить тебя в будуар и проследить за процедурой одевания. Конечно, перед этим тебе придётся избавиться от той одежды, которая на тебе сейчас…

К своему удовольствию, Ада не покраснела: она стала увереннее. Для этого всего-то понадобилось стать внучкой правительницы огромной страны. Краем глаза девушка заметила, что за неё смутилась Дара. Эрид производил сильное впечатление на прекрасный пол: одни относились к нему как к исчадию ада с прекрасным лицом, на которое опасно и смотреть, а другие, не стыдясь, пускали слюни. Одна лишь Варга держалась с ним непринуждённо.

– К сожалению, придётся, хотя я бы предпочла остаться в штанах. Можешь не беспокоиться и ждать тут. Мои фрейлины – профессионалы в своём деле.

Брюки и блуза с широкими манжетами стали теперь её домашним костюмом. К этому в Шамбри относились с большим пониманием, чем к рваным джинсам. Для выхода в город был также предусмотрен приталенный коричневый жакет, единственным украшением которого были пуговицы и гогглы – весьма популярная вещь за пределами дворца. Наибольшим спросом пользовалась у студентов королевской академии, механиков и пилотов.

Девушка поднялась и, шаркая ногами, направилась в будуар, где копошились все её фрейлины и служанки, не считая Дары, которой старинные обычаи не позволяли оставить госпожу наедине с мужчиной. Компаньонка тенью двинулась следом.

То, что Аде с гордостью предложили, вызывало смешанные чувства. Платье в полоску: чёрно-белую, широкую, вертикальную. Ни вышивок, ни блёсток, ни оторочек, даже пуговицы на спине мелкие и прозрачные. Платье было простым, и всё равно роскошным. Верхняя часть плотно, но не сдавливая, облегала торс и руки до самых кистей, а плечи оставались полуоткрыты. Юбка широкая, но, хвала небесам, безо всяких турнюров и кринолинов. О таких извращениях в королевстве не знали и знать не хотели. Красота шла под руку с удобством.

Ада позволила втиснуть себя в полосатое великолепие. С мальчишеской причёской выглядело в двойне очаровательно, и тем сильнее девушке хотелось выскочить из платья и замотаться в привычную мятую одежду.

– Как вам нравится наряд, ваше высочество?

Отучить от этого титула фрейлин оказалось сложнее, чем думалось в начале. Они через раз перескакивали с нормального обращения на это.

– Я чувствую себя трансвеститом.

– Кем? – не поняла Леона.

– Дядей Пьером! – нашлась Ада.

Женщины на удивление быстро схватили, о чём она толкует и многозначительно заулыбались. Некоторые – нехорошо. Девушка прикусила язык, понимая, что всё, что она здесь говорит, расходится по коридорам и залам дворца и вряд ли приносит ей пользу.

– У вас очень красивые волосы, госпожа Ада. Мягкие, волнистые, цвета горького шоколада. Жаль, что они такие короткие. У вашей бабушки волосы достают хотя бы до плеч.

«Они постоянно сравнивают меня с ней и Агатой» – подумала Ада. «Каждый раз, когда хотят убедиться, что я с ними и рядом не стояла». Только Дара была искренней. Она в самом деле смотрела на девушку с восхищением.

– Спасибо, – сказала вслух студентка.

Отказавшись от лёгкого макияжа, она согласилась только на чёрную широкую ленту, которая обхватывала шею и навевала приятные воспоминания о кожаном ошейнике с шипами, который был у Ады в семнадцать лет. Что до перстня из чёрного золота – его ей попросту навязали.

– Это не обычное украшение, а знак дома Астор. Вам положено носить его на людях. Ваш-ше высочество.

Процедив это, старшая женщина довольно грубо, будто пальцы Ады слишком толстые, надела ей кольцо с драконьей мордой. Над башкой чудовища красовался символический огонь.

Приготовление не заняло много времени. Ада бросила последний взгляд в овальное напольное зеркало. Ей было не по себе, она не привыкла выглядеть так хорошо. Ободрял только один маленький штрих, который не заметили, или сделали вид, что не заметили фрейлины. Для девушки это было отдушиной и хулиганством, для них – новым поводом для насмешек. Аду это не волновало, а Дара вступила с ней в молчаливый сговор.

Когда они всем скопом вернулись в покои к Эриду, оборотень поставил на столик опустевший кубок и вперился золотыми глазами в полосатое платье. Что-то в них промелькнуло.

Удивление в поднятых бровях, восторг в расширенных зрачках. Девушка подумала, что сейчас дракон ей скажет, какая она красивая. И промахнулась.

– Ну вот. Хоть на человека стала похожа.

Они покинули комнаты. Сопровождающей, как и всегда, стала Дара. Её каштановые волосы приятно оттеняла фиолетовая ткань. Все, кто попадался на пути, расступались, кланялись и делали реверансы. Самые важные персоны ограничивались кивками. Это были те, кто не собирался идти в оперу – все остальные уже сидели в театре.

– Какие господа, таков и двор, – резюмировал дракон. – Ты всегда была нерасторопной и вот мы снова прибудем последними.

– С каких пор тебя это волнует?

– Меня? Отнюдь. Я просто напоминаю, что ещё в твоих силах создать себе любую репутацию. А моя вполне меня устраивает.

«Ну да, тебе нравится, что все сторонятся тебя как огня» – подытожила Ада про себя, и решила сменить тему. Она сунула оборотню руку.

– Мне тут дали цацку с твоим портретом. Сказали, это важно.

Мужчина осторожно взял её ладонь и всмотрелся в перстень. Нахмурился.

– Важно. Это не мой портрет, а центральный элемент герба Астор, хотя ты это и так поняла. Но одна деталь здесь не такая, какой я ожидал её увидеть.

– Э?..

Ада поднесла кольцо к глазам. Самый, что ни есть, аристократический стиль: дорогой металл, оскал чудовища, руны и пламя.

– Не хочу вводить тебя в заблуждение, возможно я ошибаюсь. Подождём церемонии в гробовом зале.

– Где?

На днях ей собирались дать какой-то официальный титул. Какой – не сказали. Ментор терпеливо вдалбливал ей в голову, какие слова нужно говорить и какие действия совершать. Ничего сложного, просто для человека из двадцать первого века всё это выглядело диковато. Однако о гробах речи не было. И зря, потому что это уже интересно.

– Прости, я имел в виду Гербовый зал. В юности Агата прозвала его Гробовым.

Недурно, но не хватает экспрессии.

– Грёбаный, – поразмыслила Ада. – Грёбаный зал.

Дара за спиной хохотнула.

Они вышли из замка спускались по гранитной лестнице. Гвардейцы на входе стукнули алебардами, хотя на поясах у них были пристёгнуты не такие эффектные, но зато эффективные револьверы. Внизу стоял агрегат, наподобие машины времени или музыкальной шкатулки. Блестящие узкие трубы, ажурные сплетения металла. По форме всё это напоминало полумесяц с задранными к верху острыми концами.

– А это что?

– Это ваша карета, госпожа Ада.

Вопросов возникло ещё больше. Во-первых, кареты возят лошади, а это была чистая механика, которая не нуждается в животной тяге – Дара объяснила, что в передней части находится кабинка машиниста, который нажимает рычаги. Во-вторых, спереди и сзади этого чуда разместилось попарно несколько рядов охраны, всего восемь человек. И вот они были верхом на прекрасных, рыжих скакунах.

– А эти зачем?

Девушка с горем пополам ввалилась в карету. То, что слуга открыл дверь, а Эрид подал руку никак не помогло против длинной, путающейся под ногами юбки. Пожалуй, в плане удобства это единственный недостаток здешних нарядов. Однако Дара запрыгнула следом легко и проворно, как птичка.

– Эскорт гвардейцев. Вам положено по статусу, – ответила она, заправив волосы за ухо.

Ада посмотрела на оборотня. Его лицо оставалось бесстрастным.

– То есть, – осторожно начала она, – с нами тут сидит существо, которое может превратиться в крылатого динозавра, порушить половину города – если верить хроникам и другим невероятным историям, – но охранять меня должны солдаты? А алебарды им не надо было выдать?

– Традиция, – хором сказали фрейлина и упомянутый дракон, и переглянулись. Дара опять покраснела, а Эрид лишь усмехнулся. Он выглядел более задумчивым, чем всегда. После минутной, неловкой тишины, шатенка решилась задать интересующий вопрос.

Остаток пути Ада сбивчиво объясняла ей, что такое динозавр, не отрываясь глядя в окно.

Карета пыхтела, дымила и катила по мощёным и красивым улицам, конная охрана бодро цокала следом. Высоко над ними пролетел дирижабль, мелькали фасады домов, построенных на старинный манер. Однако история этой параллели шла своим путём, так что это было не совсем корректное определение. Ассоциации возникали в первую очередь с Викторианской эпохой, но слишком уж много здесь труб и металлических ферм. Конструкции не стесняясь выходили на передний план и ничуть не портили каменный антураж.

Ада долгим взглядом провожала каждое дерево. Странное дело, девушка могла поклясться, что когда они втроём с матерью только прибыли во дворец, листья и трава были сморщенными и пожелтевшими, цветы и вовсе казались редкостью. А теперь вся растительность так и пышет здоровьем, в бурной листве розовеют и белеют цветы, на каждом шагу попадаются кусты сирени, роз и других разноцветных красавиц. Ада поделилась наблюдениями. Дара разделяла её изумление, для неё такие перемены тоже не были в порядке вещей. Эрид отвечал односложно.

Дорога к театру не заняла много времени. Здание оказалось громоздким и треугольным в плане, с десятками статуй по всем фасадам. На остром углу был расположен главный вход, куда вёл, ни много ни мало, золотой эскалатор. Ступени были ниже и намного шире, чем в метро или в торговых центрах. Ада осторожно приподняла юбки и ступила на одну из них. Тут-то Эрид догадался, почему фрейлина так косилась на ноги принцессы: вместо положенных к платью туфель, или хотя бы ботинок, девушка напялила любимые кеды. С крупной чёрно-белой полоской они смотрелись замечательно, хотя вряд ли йэрская аристократия будет с этим согласна. Дракон приятно и тихо засмеялся.

– Очаровательно. Такую принцессу здесь запомнят надолго.

Внутри театр был вполне себе… как театр. Аде доводилось бывать на одном представлении, классе в пятом или шестом. Единственная ощутимая разница заключалась в том, что тут канделябры на стенах шевелились, медленно поворачивали конфорки, будто следя за идущими мимо людьми.

А в отличии от дворца, тут было полно ковров и барельефов.

Их встретил расфуфыренный толстяк в цилиндре, торопливо расшаркался и сразу проводил в ложу. Там уже сидела женщина болезненного вида и клюющий носом мужчина. Оба среднего возраста и, по золотистым глазам и оттенкам волос, Ада заключила, что видит свою родственницу и её дракона. Женщина подняла меланхоличные глаза и вяло представилась как Мадлен. У неё была короткая, залитая лаком стрижка и чёрный мужской фрак. Образ, от которого веяло тридцатыми годами, любовью к опиуму и нуару. Её дракон равнодушно махнул рукой вновь прибывшим и вернулся к созерцанию потолка. Оборотень выглядел слишком худым и унылым.

– Так значит Ада? Да, я слышала о тебе. Никто толком не знает, кто ты такая, но говорят, что внучка Сиены. К тому же, имя подходящее. Не то что у меня.

Мадлен – это слово начинается не с той буквы, чтобы признать в женщине прямого потомка королев. И она это подтвердила, со скучающим видом разглядывая ряды людей внизу.

– Я, видишь ли, приёмная дочь дальнего кузена Сиены. Вообще-то, он мой родной отец, что знают все, и видят все: мои глаза и волосы говорят сами за себя. Барон не мог жениться на птичнице и признать её дочь, но спустя годы всё-таки взял меня под своё отеческое крыло. Папаша глуп, богат и сентиментален. Я его люблю. Но ни у него, ни, тем более, у меня нет достойного титула. Так что сейчас ты сидишь в одной ложе с самой незначительной особой в вашей семье, из чего я заключаю, что даже внучка Железной королевы, – если ты и правда ей являешься, – может не идти в расчёт.

Мадлен говорила неторопливо, с хрипотцой. Ни злости, ни сочувствия Ада не заметила в ней. Это был только стиль, и ничего более.

– Кстати, мой дракон, Эарт, тоже не может похвастаться признанием, среди других ящуров он считается чем-то вроде пажа или лакея. Довольно странно, что твой оборотень снизошёл до соседства с ним. Впрочем, то, как на него все смотрят навевает одну мысль. Как его зовут?

– Эрид. И он не мой… оборотень.

За всё время этой ленивой беседы Мадлен впервые удивилась настолько, чтобы перестать говорить через плечо и посмотреть на Аду, а потом и на Эрида в упор. У неё были синяки под глазами и тонкие, изогнутые брови.

– Оу. Так значит мне не показалось. Важная персона, важнее нас троих вместе взятых. В таком случае, что он делает – здесь с тобой?

Она упрямо обращалась к Аде, а не к дракону. Тот игнорировал это, а его собрат и вовсе читал программку театра, вытянув ноги вперёд.

– Не знаю. Оперу пришёл смотреть.

Мадлен засмеялась хрипло, смехом прокурившего все лёгкие человека. Почему-то она нравилась Аде. В ней было что-то наплевательское и искреннее.

– Конечно, сегодня сюда заманили всех, или почти всех драконов. Даже мой соизволил оторваться от безделья и сопроводить меня. Нынче у нас премьера, посвящённая победе над скельтрами. Все оборотни отличились тогда, но ты – Мадлен вдруг сухо улыбнулась Эриду и важно склонила голову, – ты особенно. Во всяком случае, так гласит народная молва. А вот королева не слишком-то чествовала главного победителя до этого дня. Видимо, сегодня Сиена решила официально выказать своё расположение.

– Она просто не доглядела, – Эрид иронично развёл руками. – Привыкла доверять репертуару, который выбирает главный драматург. А когда поняла, что в этой опере полно чудовищ, было уже поздно отменять премьеру. Но уверяю вас, Мадлен, обо мне там наберётся разве что парочка упоминаний.

Женщина легко согласилась. Да в принципе, ей было безразлично.