Текст книги "Солнечная ртуть (СИ)"

Автор книги: Александра Атэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 65 страниц)

– Разве это не очевидно? У нас один дракон на двоих Астор. Кто-то из последних должен покинуть пределы столицы, и вообще центральной части империи. Равновесия иначе не спасти.

Эрид хотел было озвучить своё предложение, но тут же захлопнул рот. Старший дракон не мог сбежать со своей службы, чтобы остались обе принцессы. Сиена и сама бы с радостью спровадила Эрида, оставив дочь и внучку под своим присмотром. Но увы.

– Почему это обсуждение началось только сейчас? – вскинула голову Агата.

– Потому что я наблюдала. Я до последнего надеялась, что можно будет обойтись и так. Вы видели, как цветут фруктовые деревья и сгибаются под тяжестью плодов? А море! Рыба падает в цене, ведь её так много, что она сама идёт в руки. И так во всём. Скоро земля устанет, люди пресытятся, наступит отторжение, распад, новый кризис. Нельзя нарушать баланс. Я осознала и приняла это ночью, когда прогуливалась среди Апельсиновой рощи. Обмануть Мун нельзя: вселенная, как и бог, всё видит. Может, это в самом деле одно целое.

При упоминании цитрусов все оборотни едва заметно скривились. Что за блажь такая разводить эту пакость у замка.

– Позвольте, а почему не отправить вашу внучку на её, так сказать, изначальную родину?

– Она не может контролировать фером, который активизировался в её крови во время скачков по временным коридорам. Это её убьёт.

– Временным? Я думал, есть только пространственные, – удивился принц.

– Временные опаснее. Совершить путешествие по ним практически невозможно, но бывают исключения из правил, – блеснула знаниями Аврора. А уставились все снова на Эрида, который с юности прослыл главным специалистом по исключениям и нарушениям правил. – Ада слаба, у неё нет своего дракона, могущего разделить с ней ту силу, что являет собой фером. Он уже повлиял на неё, это видно по изменившим цвет глазам и «странному чувству», на которое Ада жаловалась несколько раз.

Опять грохнули часы. Ударили один раз и смолкли, но эффект был неизменным: напоминание о странном и нездоровом. Слово снова взяла королева.

– Эрид рассказал мне о том, что видел в иной параллели. Попав в другую эпоху, Ада два или три раза впадала в транс, с трудом приходила в себя, несколько дней находясь в состоянии апатии. Её разум не выдерживает напора и уносится в те сферы, в которых человеку – во всяком случае живому, – не место. Вероятно, именно поэтому мозг предпринимает попытки уничтожить самое себя. Эту девушку нельзя возвращать обратно, единственный выход на ближайшие семь лет – отправить её на обучение к магам. На Чёрных островах знают, что делать. Сильной спешки это не требует, прежде пусть освоится в новой параллели. Вопрос только, где именно – здесь, в Йэре, или далеко за его пределами. За которые в любом случае должна отправиться либо Ада, либо Агата – как до, так и после обучения.

– Значит, снова голосование? – уточнил Пьер. Кто из его родственниц останется в замке беспокоило его не больше количества стёкол, ушедших на витраж в Малом зале.

– Нет. Во всяком случае не такое, как было до этого. Претенденты сами должны решить, кто из них покинет столицу, остальные могут только высказать пожелания. Могут Астор, но не драконы: на этот раз у огненных и электрических чудовищ нет права голоса.

– Тогда на кой мы здесь?

Самый молодой из оборотней, который находился под начальством принцессы Алесты, теребил чёрные широкие манжеты – последний писк Йэррской моды. Сиена чуть не прожгла его насквозь своим взглядом. И едва не заморозила голосом.

– Затем, что мы с вами одно целое, хотя решения принимаем именно мы. Какие – лучше вам узнать из первых уст.

– Вы, госпожа, упомянули двух претендентов. Но ведь Ады здесь нет, – мягко напомнил Эрид.

– И впредь не будет, баронессе Маронской не место на совете. Но если сейчас выяснится, что Агата желает отправиться странствовать вместо дочери, то мы предоставим девочке выбор. В прошлом моя старшая дочь не раз изъявляла желание покинуть дворец, что в конце концов и сделала весьма своеобразным образом.

– А почему нельзя, – встряла Варга, – сделать это кому-нибудь другому? Отправьте Пьера к дикарям на юге. Он станет их императором, и будет вполне этим счастлив. И волки сыты, и овцы, так сказать, целы.

– И пастуху вечная память, – докончил за неё змей Авроры. А Пьер куртуазно хохотнул и расплылся в блаженной улыбке. Он бы не отказался стать императором, если это, конечно, не подразумевало какой-нибудь интеллектуальной и ответственной работы.

– Неужто ты не понимаешь? – процедила его торитт, обращаясь к Варге. – Тебе придётся последовать за ним, и проводить в колониях большую часть своего времени. И вместо одного носителя ферома мы лишимся двух. Плюс поменяется на минус, и это ничего не даст. Должны поехать либо моя сестра, либо моя племянница, потому как ни у одной из них нет своего оборотня. Эрид, – вдруг обратилась Аврора к бледному мужчине, – ваша связь с бывшей, – она не удержалась и с наслаждением подчеркнула это слово – наследной принцессой разорвана. У тебя нет торитт, ты мог бы выбрать её сам, себе по вкусу. Однако тебе не позволено, и я соболезную. Решать должны они.

С какой стати эти соболезнования? Решила сделать вид, что беспокоится и за него тоже? Аврора во всём копировала мать, и старалась говорить как она. Обычно это у неё получалось более-менее хорошо. Только вот Сиена никогда не опускалась до приторного и фальшивого участия. Второй Железной королевы после неё не будет.

Впервые за всё время Алеста подала голос. Она не была стервозной и сухой как сестра. Женщина казалась и красивее, и добрее, но слишком уж безучастной. Её высочество пошла в покойного отца и предпочитала минералы и ботанику всему остальному.

– А нельзя ли – это интересует меня, так сказать, ради научного интереса, – нельзя ли попросту отправить на юг самого Эрида?

Старший дракон со стуком поставил кубок, резким жестом нагло сбросил ноги Варги со стола, и потянулся за графином. Драконша издала недовольный, шипящий звук, но Эрид на неё даже не посмотрел.

– Вот дался вам этот юг!

Предложение было разумным. Замка он не любил, а свободу передвижений ценил, как и все драконы. Когда-то он бывал и на юге, и на севере и везде, где только можно – далеко за пределами не то что Йера, а всех человеческих цивилизаций. В голове сохранилось много задымлённых, мутных воспоминаний, пропитанных горечью и хаосом. Но в целом они были неплохими.

– Исключено, он нужен мне здесь. Безумие отсылать самого сильного из драконов на край света, к чёрту на кулички. Даже самый жалкий из вашей братии может принести пользу, в случае чего. Тем более, молнии – редкий дар, почти небывалый прежде. Таким не разбрасываются. И хоть каждый из присутствующих хотя бы раз мечтал удавить Эрида, он останется здесь.

Впервые Сиена дала ему такую хлёсткую, но довольно лестную оценку. Люди и монстры долгое время предпочитали делать вид, что он всего лишь антураж. Они знали, что после смерти Нердала не осталось никого, кто смог бы тягаться с Эридом. Но в слух обычно этого не говорили, предпочитая, как и раньше, сторониться дракона и не вспоминать его побед.

– Да и привык он к замку. Особенно к подземным его частям.

Можно было бы подумать, что со стороны Варги довольно подло напоминать о неоднократном заточении в темницу. Но это была Варга. Она болтала, что хотела, но делала, что говорят, и поэтому ухитрялась не попадать в такое ужасном место как тюрьма. А с годами драконша отточила мастерство словесных уколов.

– Агата, так что же ты думаешь по этому поводу? – начала допрос Сиена.

– Нет. Я не хочу уезжать.

Во взрослой женщине вновь заговорил капризный подросток, который некогда изводил весь королевский двор. Но Агата сразу спохватилась и сочла нужным пояснить свою позицию.

– Моя королева. Матушка! Я долгие годы раскаивалась в соделанном и мечтала о том дне, когда вновь окажусь в нашем прекрасном замке. Я всё здесь знаю и помню, и люди меня тоже помнят и понимают, кто я такая. Даже если их воспоминания обо мне не слишком радужные. Не смею упрекать их за это, но теперь я снова на своём естественном месте, и изменение в моём титуле не может отменить этого факта. Аврора, что ж, она подходящая кандидатура на трон. Мне же достаточно просто быть здесь, рядом с вами. Камень и золото – среда обитания всех Астор. И вот тут мы можем вспомнить мою дочь: она одна из нас, и в то же время она полукровка, которая появилась на свет в другой параллели, и долгие годы не знала ничего, кроме того серого мира. Шамбри её пугает. Люди, живущие здесь, остерегаются её. Девочка всегда увлекалась историей и единственное место, в котором ей по-настоящему комфортно во дворце – это библиотека. К счастью, наше королевство славится своими академиями и коллекциями редких книг на всей своей протяжённости, не только в Йэре. Ада найдёт себя, я уверена. И будет счастлива.

На неё смотрели как энное чудо какого-либо света. Человек, полжизни угробивший на то, чтобы сбежать из-под надзора матери и избавить себя от ответственности, толкал проникновенную речь о том, как ему хорошо вернуться домой. И ведь на лгала. В Шамбри Агата наслаждалась почётом, возможностью постоянно командовать, а также архитектурными изысками.

– То есть, ты ручаешься, что после того, как мы решим её судьбу, твоя дочь не будет держать на нас зла?

То, как был построен вопрос, категорически не понравилось Эриду.

– Нельзя за другого человека просто так взять и…

Его перебили.

– Да, я ручаюсь! – обрадовала Агата. Она ни капли не сомневалась в своих словах.

– Не делай этого, – попытался вразумить её дракон. – Ада не из тех, кто легко забывает обиды.

– О, да стоит ли нагнетать.

Она легко и непринуждённо отмахнулась. Остальные молчали. Варга, наконец, кашлянула, привлекая к себе внимание.

– Мне слова не давали, но всё равно скажу: я хочу, чтобы осталась Ада. Девка – само очарование. Простите, я хотела сказать, баронесса Маронская само очарование. Но она нуждается в близких людях, и не только. Иные существа также готовы оказать ей моральную поддержку и защитить в случае чего от обидчиков. Хотя бы первое время. А бросить одну? Её? Даже если вы дадите ей армию прислуги, это не заменит искреннего участия. Пусть тогда меняются с Агатой, по очереди будут покидать королевство. Год путешествует одна, и год другая – чего проще? В самом деле, ведь девчонку просто жаль. А глядишь, через пару лет уже свои зубы вырастут. Они уже прорезаются: я слышала, как доченька Агаты ругала и выгоняла из покоев своих фрейлин. Но всё-таки сейчас она слишком невинна и неопытна.

Некоторым идея понравилась. Не то чтобы их это очень волновало: в королевской семье не испытывали особо тёплых чувств ни к одной из новоявленных родственниц. Разве только Сиена. Но постичь мысли этой женщины невозможно.

И тут Аврора решила проявить себя как человек дальновидный, что немаловажно для правителя: она сделала замечание, осветившее проблему с другой стороны. Невзрачная принцесса посмотрела как-то по-новому, хитро. Возможно, монарх из неё получится в самом деле толковый, хоть и ничем особо не примечательный.

– Агату опасно оставлять надолго без контроля. В прошлый раз это окончилось войной.

Дальнейшая сцена стала, что называется, немой. Агата глядела на сестрицу таким взглядом, что в пору было завыть, остальные переваривали информацию. И соглашались с ней.

– Ну, я бы выразился не так резко, хотя прозвучало как нельзя лучше. А всё же проще сказать, что Агата при дворе нужнее, вот и всё. А вы развели тут.

Пьер подпирал голову рукой. Интерес к происходящему не угас в нём до конца, хотя принц с радостью отправился бы на охоту. Любовь к платьям сочеталась в нём с любовью к убийствам.

– Вы что же это, думаете, что я уеду и развяжу ещё одну войну? Позвольте напомнить, что в предыдущей моей вины нет, разве что лишь отчасти! Я не собиралась покидать родину на два десятка лет, это вышло по недоразумению, технической неполадке.

Агата злилась, не повышая голоса. Все они так умели, даже Ада, которая в настоящий момент активно изучала столичную жизнь при сомнительной поддержке Мадлен.

– Помилуй, ничего мы не думаем. Просто твоя персона в замке будет уместней. Ты ведь сама этого хотела.

– Да, но не в таком ведь контексте!

Они едва не шипели друг на друга: Агата, Аврора и Пьер. Алеста только наблюдала, как и драконы. Сейчас оборотням казалось, что их торитт гораздо больше походят на змей, чем они сами.

– Умолкните! – на лице Сиены не дёрнулся ни один мускул, но вряд ли всеобщая нервозность не передалась ей. – Вы взрослые люди, а грызётесь как малолетние. В том, что при этом вы делаете хорошие мины, нет никакой заслуги, с тем же успехом вы могли бы вырывать друг другу волосы и кричать. – Она перевела дух, передвинула кубок. – Решено: Агата будет жить в своих покоях, покидать столицу она может лишь с моего разрешения, и не на длительный срок. Ада, её дочь и моя родная внучка, каким бы скверным ни было её воспитание, и в каком бы абсурдном мире она не жила прежде – ей придётся уехать в дальние колонии, либо вовсе покинуть королевство, ради сохранения энергетического баланса. Но прежде пройти обучение у магов. Полагаю, если иногда, к примеру, раза три в год она будет навещать нас, гармонии это не нарушит. Когда она закончит гостить у Мадлен, мы даруем ей титул баронессы, назначим содержание, и подождём какое-то время. А после отправим на Чёрные острова. А уж затем туда, куда она сама пожелает – главное, как можно дальше отсюда. И да, Агата. О том, что было решено сегодня на совете, ты расскажешь ей сама. И не забудь упомянуть о своём вкладе.

Самое очевидное решение, и все равно прозвучало как гром среди ясного неба. Никто не возражал, включая Эрида. У него было странное чувство, будто бы у него что-то отняли. На душе стало пепельно и сыро.

– Ну и чего вы все ждёте? – в привычной манере объявила медноволосая Сиена. – Все могут идти.

Глава 90 Гербовый зал

Она ссутулилась больше обычного и сосредоточенно пыталась собрать максимум складок на идеально облегающем рукаве. Ни Дары, ни ментора рядом не было, поэтому никто не предпринимал попыток Аду распрямить и заставить не дёргаться. Фрейлины делали вид, что так оно и надо и прятали усмешки. Им было известно что-то, чего сама Ада пока не просекла.

Платье цвета морской волны дополнили массивными золотыми браслетами и чуть заметной диадемой. Украшения покрывали руны, что подчёркивало официальность сегодняшнего мероприятия. Выбранный самой королевой цвет одежды не давал фрейлинам покоя, они долго и нудно выедали мозг на тему «это особая честь, даже герцоги Ардор не могут надевать на приёмы сине-зелёный». Девушка же просто радовалась, что оттенок ей подходит.

Когда приготовления были закончены, Аду вытурили из её покоев, не дав возможности перекусить: как всегда, она опаздывала. Пунктуальность королевской внучки и её «двора» уже стала притчей во языцех. Ада в самом деле не знала, почему так раз за разом получается.

Возле дверей ждала Дара в компании церемониймейстера. Он поклонился и чопорным тоном начал что-то объяснять. Чтобы разобраться в витиеватых выражениях, надо было поймать волну, и когда девушке это удалось, до неё дошёл общий смысл: королева дарует ей титул баронессы Маронской. Звучало это круто, только вот Дара отчего-то потупила глаза.

– Это что, плохо? Настоящая баронесса, представляешь! Ведь даже ты не баронесса.

Девушка вспыхнула и опустила глаза ещё ниже.

– Я всё-таки фрейлина, а в вас королевская кровь. Я принадлежу к разорившемуся княжескому роду, но некогда он занимал положение более значительное, чем бароны Маронские. Этот титул давно заброшен за ненадобностью, но иногда о нём вспоминают, потому что надо пристроить таких как… Мадлен.

Сначала Ада не поняла и растерялась, а потом поджала губы. Мадлен – незаконнорождённая. И хоть титул ей достался от папаши, который всё же взял дочь под опеку, это ничего не меняло.

– Вы знаете, куда мы вас сейчас отведём?

– Да, в Грёбаный зал.

Церемониймейстер как-то резко пожелтел.

– Что, простите?

– В Гроб… В Гербовый зал, говорю.

В Гербовом зале ждали только их и королеву, которой, в отличии от Ады, положено приходить последней. Стены украшали штандарты и гербы многочисленных высоких домов. Девушка бегло осмотрела их, но не нашла ничего общего с гербом Мадлен. Помещение было не очень большим и совсем неуютным, однако людей сюда набилось предостаточно. К Аде подскочил ментор, который убил многие часы на то, чтобы научить её хорошим манерам. Сегодня была, можно сказать, презентация умений её высочества, и пожилой человек волновался, как бы все его старания не пропали даром. Позор на старости лет не входил в его планы.

– Ступайте на возвышение. Там вам дадут грамоту. И не забудьте, делая реверанс, приложить ладонь к сердцу. Удачи!

Жест, о котором говорил ментор, выражал крайнюю признательность и использовался довольно редко. В основном – в таких вот церемониях.

– Я всё помню, – заверила девушка.

Стоило ей занять своё место, как появилась Сиена, о чём поспешил возвестить гвардеец, так грохнувший алебардой об пол, что Ада чуть не подпрыгнула. Королева шла быстро, по-деловому. От приветствий и поклонов она отмахивалась, и задержалась только в первом ряду зрителей, что-то быстро шепнув Паровому лорду и грозно глянув на Эрида – он был сегодня единственным драконом в замке и выглядел скучающим. Положение, которое ящур занимал, обязывало присутствовать на всех официальных действах, а оборотни от этого быстро уставали. Как первоклассники на линейке, ей богу.

Паровой лорд, а точнее министр промышленности, коротко поклонился и полез в папку, которую подал ему молодой человек в серьёзном костюме. Что-то перечеркнул и вписал. Сиена одобрительно кивнула. Она никогда не забывала о делах, чему и министров своих приучила.

Королева сдержанно улыбнулась стоящим позади Ады родственникам – своим детям, внучатым племянникам и маленьким внукам. Во время отсутствия девушки состоялся королевский совет, на котором Аврору официально признали наследницей трона. Что там ещё они решили, девушке не сказали, да ей и дела не было, хотя ходили какие-то мутные слухи.

Правительница задержала взгляд на Агате. Поднималась на возвышение, Ада тоже обратила внимание на тени под глазами матери и какой-то неестественный цвет лица, причём одна скула была темней другой. На ярком свету это сильно бросалось в глаза. Девушка вспомнила, что утром, когда она приехала в замок, слуги шептались о каком-то происшествии, но Ада ничего не успела толком понять: было не до того, её саму загрузили приготовлениями по самое горло.

Нападение – мельком она слышала это слово. И теперь сопоставляла это с припухшей и обильно запудренной скулой Агаты.

Королева встала перед внучкой. Гудение толпы стихало.

– Надеюсь, ты хорошо отдохнула? – без малейшего интереса спросила блистательная бабушка. Глаза Сиены тоже окружала лёгкая синева, но в остальном всё было как обычно.

– Да, вполне, ваше величество.

– Надеюсь, ты понимаешь, – еле слышно проговорила рыжая женщина, – что подобные визиты не могут стать образом жизни. Никто из Астор не разъезжает по гостям круглый год, а с тобой ситуация и вовсе иная. Долгое общение с Мадлен чревато: она тебя развращает, – королева прислушалась, отметила, что тишина стала образцовой. – Однако, пора начинать.

Всё было отработано до автоматизма. Церемониймейстер не зря получал своё жалование: пока он зачитывал указ, согласно которому Ада становилась баронессой Маронской, никто и пикнуть не смел. Хорошо поставленный голос разлетался по Гробовому, как его некогда окрестила Агата, залу. Таким тоном объявляют начало войны или закрытие олимпиады. Однако, когда огласили титул, некоторые позволили себе усмехнуться. Они смотрели на Аду и качали головами, будто видели не девушку, не человека, а осла или верблюда, которого втащили на подиум.

Насколько было проще у Мадлен! Там нет такой толчеи, даже слуг раз-два и обчёлся. И все проверенные. Никто косо не смотрел на человека из другого измерения, чудаков хватало и среди постоянных обитателей особняка. Его хозяйка каждый сезон заводила нового любовника, как правило, лет на десять моложе себя. Просыпались они в обед, ужинали в полночь, а вечера коротали за активной дегустацией крепких напитков и карточной игрой. Мадлен была настоящим мастером в этом деле. Ада узнала, что своё унаследованное от папаши-барона состояние женщина регулярно пополняет выигрышами – как в уважаемых домах, так и в последних притонах. Она играла честно через раз, но никогда не попадалась на мошенничестве. Ада с воодушевлением взялась учиться у баронессы этому тонкому ремеслу. Женщина курила мундштук, и хрипло давала ценные наставления. Учитель и рассказчик из Мадлен были весьма неплохие, а ещё она была щедра. До такой степени, что предложила гостье по окончании сезона забрать её любовника в личное пользование. Молодой, зависимый от опиума франт ей уже надоел, хотелось чего-то нового, но сначала – одиночества. Так повторялись из года в год. Ада, заикаясь, отказалась, пообещав "как-нибудь в другой раз", что Мадлен никак не прокомментировала. Её дело – предложить.

Это было странное, днём сонное, а ночью подозрительно активное царство. Слуги привыкли к капризам хозяйки и не обращали внимания на её частых, но малочисленных гостей. Они старались обходить стороной дракона, который время от времени появлялся здесь. Но не боялись его. Просто так уж заведено, что всех оборотней окружает аура тайны и опасности. Хотя на деле Эарт был опасен только в карточных баталиях: змей поднаторел в игре и не редко приходил сюда только за этим. Выигрыша он никогда не забирал.

Аде не хотелось уезжать во дворец, но за ней прислали "рыбу". Железная сфера поднял девушку в воздух и доставил в могучий гранитный замок.

– … и за сим поставить подписи обеих сторон.

Церемониймейстер закруглялся, и Ада вовремя успела вынырнуть из сумбурных воспоминаний. Сиена первая оставила шикарный, витиеватый росчерк на толстой бумаге цвета слоновой кости, и передала внучке перо, заправленное чернилами. Ада изобразила позорную, скособоченную кляксу, хуже которой была только подпись в паспорте.

Королева сказала пару фраз, девушка ответила, как её учили. Присела в реверансе, и приложила левую ладонь к груди. Золотой матовый браслет сильно отяжелял руку, но хотя бы смотрелся на изумрудном рукаве восхитительно.

На этом официальная часть была завершена и народ пришёл в движение. Королеву сразу окружили советники, к ним присоединился Эрид. В кружке вершителей судеб он на голову возвышался над остальными, был мрачен и молчалив. Ада решила подойти к матери, но не успела даже дойти до неё – Агата спешно покидала Гербовый зал, на прощание махнув дочери рукой. Компанию ей составляла женщина-профессор из королевской академии. У них с Агатой были какие-то совместные проекты, связанные с параллелью, эта работа целиком и полностью захватила мать.

Ада оказалась одна на ступеньках. Что ей делать дальше, она не знала. Можно было спуститься и найти знакомых, чтобы перекинуться с ними парой слов. Но Дару она потеряла из виду, а её менторы и так были заняты разговором с незнакомыми Аде людьми. Самым приемлемым вариантом казалось присоединиться к родственникам. Скрепя сердце, так она и сделала. На лицах тёток незамедлительно отразилось пренебрежение, а дети и Пьер смотрели с недоумением, будто к ним подошёл домашний кот и стал разговаривать. Аврора, чтобы соблюсти приличия, поздравила племянницу и поспешила отвлечься на собственную дочь. Принцесска отбивала каблуком незатейливый такт и её мать это сильно раздражало. Неподвижность ребёнка была недостаточной: от наследницы требовалось стоять как истукан многие часы, хоть ей всего восемь лет от роду. Ада подумала, что в её детстве Агата в самом деле была милосердна.

Девушка не знала, чем себя занять. А ведь она теперь важная, так сказать, дама. Не девочка из ниоткуда, а баронесса, как бы другие не воротили нос. Уйти будет слишком вызывающе, ведь королева её не отпускала. Говорить не с кем. Ада заметила, что Эрид порывался подойти ближе, видя, в какую ситуацию она попала. Но один из иноземных парламентёров, не затыкаясь, вещал ему снизу-вверх на неопознанном языке. Должно быть что-то важное, вельможа то и дело тыкал пухлым указательным пальцем в здоровенный глобус, который на фоне штандартов и барельефов казался игрушкой. Хотя по сути, это самая интересная деталь Грёбаного зала, Ада тоже хотела бы рассматривать рельеф и полюса. Да что угодно, лишь бы подальше от Авроры, которая продолжала отчитывать дочь и делать вид, что племянницы не существует. Пьер и Алеста обсуждали чей-то наряд, а дети, на которых не пал гнев новой наследной принцессы, не вызывали доверия. Да и не умела Ада общаться с детьми. Она оглядывалась по сторонам, думая, что глупее быть уже не может.

Оказалось, может, ещё как. А виной всему карман.

Сине-зелёное платье шили лучшие мастера. Фасоны в королевстве не отличались разнообразием, так что Аде позволили выбрать наряд себе по вкусу, не опасаясь неадекватного решения. Обязательным был только цвет морской волны. Девушка выбрала уже привычный вариант с открытыми плечами и без каких-либо украшений, но попросила сделать карманы. В мире механиков и инженеров нет ничего необычного в такой просьбе: даже знать стремилась не только к красоте, но и к удобству. Поэтому баронессе сделали небольшие и стильные карманы на широкой юбке. Уголки их были острыми и дерзко уходили вниз. Фрейлины одобрили такое дополнение, а Дара отозвалась о вкусе "госпожи" как о тонком и решительном. В общем, карманы никак не предвещали беды.

В один из них девушка положила телефон. Обыкновенный смартфон старой модели, экран покрыт трещинами, а в уголке поглядывало "мясо". Ада взяла его потому, что принадлежала к поколению, для которого выйти без телефона – то же самое, что выйти без одежды. Розеток в замке она, конечно же, не нашла, да и не думала их встретить. Наверняка существовал какой-то способ зарядить телефон при помощи паровой энергии, но пока необходимость в этом не возникала: устройство до сих пор держало заряд, так как девушка пользовалась им редко, раз в несколько дней. Преимущественно для того, чтобы сделать парочку фотографий с снова выключить. Гаджет долго нервировал фрейлин, особенно Дару, которая в самый первый день показывала Аде город. Таинственная внучка королевы то и дело доставала странный прямоугольник и застывала с ним у тех вещей, которые казались ей интересными.

Пару раз она слушала музыку с замиранием сердца. Вот, где обозначилась проблема: при всём уважении к опере, так напоминающей симфонический рок, Ада не могла навсегда отказаться от той музыки, которую привыкла слушать в своём мире. Девушка пообещала себе, что найдёт способ перенести её на те носители, которые здесь в ходу. Если понадобится, конечно. Кто знает, может вскоре Аду отправят домой? Относительно её будущего студентку пока что никто не просветил.

Так или иначе, а телефон не должен был зазвонить. В Шамбри сеть сроду не ловила, и тем удивительнее факт, что кто-то смог пробиться сюда из иной параллели.

Был это старость группы.

Немецкий индастриал ворвался в привычные дворцовые звуки на самой громкой и тяжёлой ноте. Все смолкли и повернулись к источнику этого – судя по выражению лиц – кошмара.

Ада попробовала сбросить, но безуспешно: разбитый экран уже не раз её подводил. Она занервничала, не догадавшись даже вытащить батарею. Когда дело дошло до припева, некоторые дамы однозначно собрались падать в обморок. За всем этим наблюдали и Астор, от мала до велика. Младший из детей едва не плакал, мужественно сохраняя королевские достоинство. Сама правительница задумчиво смотрела на внучку, которая сражалась с сенсорной поверхностью. Аврора выглядела так, будто готова провалиться сквозь землю.

Выхода не было: пришлось взять трубку.

– Ну где ты есть? Зачётку в деканат сдать надо, ты принесёшь её сегодня?

Громкость была средней, и те, кто стоял неподалёку, могли слышать глас другого мира.

– Да нет, слушай, сегодня вообще никак.

Ада повернулась боком к толпе. Она говорила торопливо и тихо.

– Как знаешь, но потом сама возись, ставь печати. Чё ты, где вообще, уехала? Что там за шум?

– Слушай, я тут, э… на корпоративе. Мне не очень удобно.

Из трубки раздалось цветистое ругательство. Ада понадеялась, что здесь не знают таких слов – всё же разговор шёл на её родном языке.

– Принял, понял. Ну, до связи. И про зачётку не забудь!

Раздались гудки. Ада медленно развернулась к залу и обнаружила небольшие перемены. Многие подтянулись к возвышению, на котором она находилась. Похоже, не хотели пропустить такое представление. Парламентёр, изматывающий Старшего дракона своей болтовнёй, был так удивлён, что потерял нить разговора и выпустил свою жертву их вида. Заметив, что Ада смотрит на них во все глаза, всё ещё сжимая в руке телефон, люди принялись делать вид, что они целиком и полностью поглощены своими занятиями. Оборотень незаметно поманил её пальцем.

Девушка с готовностью спустилась с пьедестала. Она пыталась потушить пожар на щеках, но всюду натыкалась на чужие, колкие взгляды, что отнюдь не помогало. Некоторым придворным было весело, шутка с иномирным изобретением им понравилась. Другие очевидно осуждали такую нерадивость. Но Эрид был совершенно доволен, и усмехался в своих лучших традициях. Казалось, что смеются даже длинные чёрные волосы.

– Я не могу подняться туда иначе как по приглашению Астор. А встретить старость в ожидании, когда ты догадаешься до этого сама, мне не захотелось.

– Чего ты такой радостный? Я выставила себя идиоткой! – зашипела Ада.

К ним подкатил автоматон с подносом. Дракон взял бокал и сунул его в руки девушке. Её негодование уменьшилось.

– Ты тоже слишком-то не радуйся, это обычный лимонад. А на счет идиотизма – в твоих силах относиться к своим оплошностям как к чему-то забавному. Пусть это будет изюминкой, или сознательным плевком в лицо общественности. Здесь такое любят. Как, собственно, и в твоём предыдущем мире. Ты удивишься, как быстро все переймут такое отношение.

В этом был смысл. Гербовый – Гробовой – Грёбаный зал пульсировал разговорами, смешками, восклицаниями. Барельефы впитывали сплетни, жалобы, планы по устроению мира. Одним словом, зал жил, как и весь замок. Ада посматривала на бабушку, чтобы не пропустить ничего важного, и не отходила от дракона – чтобы просто чувствовать себя уверенной и защищённой. Ей не нравилось, что только рядом с ним ей это удавалось в полной мере, Ада не привыкла так сильно от кого-то зависеть в эмоциональном плане. Но всё происходило против её воли.