Текст книги "Звездный капитан (СИ)"

Автор книги: Александр Задорожный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

– Почему ты снял камень с аукциона? – спросил Лис.

– Зачем тебе вникать в тонкости бизнеса? – отмахнулся Шафт от вопроса.

– Не забывай, кто хозяин «Ока змеи». – Голос старпома стал жесток, но раздражение вместе с тем отсутствовало.

– Мне сделали выгодное предложение. Тебя не было в городе. Я принял решение самостоятельно.

– Если предложение и в самом деле выгодное – я не против. Давай мою долю.

– Денег у меня пока нет.

– Что значит – нет?

– Это значит, что тебе придется подождать, – спокойно объявил Шафт. Пояснять компаньону, что новое предложение не предусматривает оплаты и Лис напрасно рассчитывает на солидный куш, Шафт не собирался.

– Я не могу ждать. Либо ты даешь деньги, Упырь, либо я забираю «Око змеи».

– Лис, не дави на меня. – На этот раз антиквар добавил в голос металлические интонации. – Если я сказал, что денег пока нет, значит, так оно и есть. Тебе надо подождать – и ты будешь ждать.

– Я не хочу ждать.

– У тебя нет выбора, потому что у меня нет камня.

– Перестань выкручиваться. – Огонек сигареты разгорелся с новой силой. На фоне звездного неба облако табачного дыма поплыло живой уродливой медузой. – Прошел уже месяц. Мне нужны деньги. Где камень? Почему ты снял его с аукциона?

– Какая тебе разница…

– Мне нужны ответы. И не пытайся меня обмануть, или твоя беззаботная жизнь кардинально изменится.

– Не пугай меня. Я не боюсь тюрьмы.

– Кто тут говорит о тюрьме? – Видимо, Лис усмехнулся – огонек сигареты дернулся. – Представь свое будущее, когда всплывет, при каких обстоятельствах исчез в космосе племянник Спайдера[4]4
  Спайдер – глава могущественного преступного синдиката Плобитауна (роман «Большая игра»).


[Закрыть].

Угроза прозвучала нешуточная. Именно Шафт через старпома сообщил Дагу Истмэну о шикарной яхте Слайдера, на которой его любимый племянничек отправился в космическое путешествие. Если старпом проговорится, судьба Шафта будет решена раз и навсегда. Антиквара не спасет ничто: ни деньги, ни связи, ни личное обаяние, которое в последнее время и так изрядно хромало.

Не только племянник Слайдера по милости Упыря столкнулся в космосе с пиратами – таких неудачников было полсотни. О том, что нападения на яхты состоятельных граждан Плобитауна не случайны, знали только три человека – капитан пиратского корабля Даг Истмэн, старпом и сам антиквар. После смерти Дага посвященных в тайну осталось только двое.

Шафт сжал губы. Лис крепко держит его на крючке, надо признать. Но стоит ли терпеть, когда проблема решается одним движением пальцев? Где это видано, чтобы какой–то головорез с погибшего пиратского корабля помыкал солидным бизнесменом!

«Старпому давно пора на борт «Ангела ночи», – решил Шафт и щелкнул пальцами.

Урух мгновенно распрямил тело в броске. Глаза Шафта ослепила яркая вспышка. Вместо сдавленного хрипа уши заложил грохот выстрела.

Пару секунд Шафт ошарашенно моргал ослепшими глазами. Наконец зрение вновь приспособилось к сумраку комнаты, и антиквар увидел на фоне стереоэкрана все тот же силуэт старпома.

Лис стоял в прежней позе. Во рту красной звездочкой светился огонек сигареты. А на полу, между ним и Шафтом, увеличивалось светящееся желтое пятно – это из простреленной головы Уруха вытекала кровь.

Желтые фосфоресцирующие брызги, словно звездочки, мерцали на стенах и потолке. Кровь пресмыкающегося перепачкала предметы интерьера. Особенно ярко светились капли, попавшие на бериллиевую вазу. Шафт с омерзением заметил, что забрызган даже его собственный костюм.

Шафту захотелось вскочить, но он не смог – РЦ мгновенно впрыснул взволновавшемуся пациенту лошадиную дозу успокоительного. Ноги антиквара обмякли. Непроизвольно выдохнув, он завалился обратно на вибрирующие подушки.

– Что за гадость ты держишь в своем доме? – спросил Лис.

Понять по голосу, что собирается делать Лис дальше, Шафт не сумел – интонация голоса старпома ничуть не изменилась, отчего антиквар еще больше растерялся.

– Если это был твой домашний любимец, то извини, – продолжил Лис. – Но ты сам виноват – его следовало лучше тренировать, чтобы он не бросался на людей. – Лис перешагнул через желтую лужу и подошел ближе. – Не переживай, когда продадим «Око змеи», я куплю тебе другую ящерицу. Ничего личного, договорились?

– Договорились, – согласился Шафт. А что он мог сказать еще?!

– Вот видишь! С тобой иной раз приятно иметь дело. – Лис нагнулся. Лицо старпома оказалось напротив лица Шафта, и антиквар увидел красный отблеск сигареты в его зрачках.

– Теперь скажи, где камень? – совершенно иным голосом произнес Лис.

Шафт не смог соврать.

– Камень украл мой бывший администратор Леонардо. – Слова сами слетали с губ. – Но я обязательно верну «Око змеи», – заторопился Шафт, почувствовав, что его жизнь повисла на волоске. – Мне звонил некто Антонио Мацетти. Он видел, как Леонардо час назад садился на магнобус до космодрома. Не волнуйся, Лис, он не улетит с Плобоя – я послал в Диртслум своих людей. Они найдут Леонардо до восхода солнца.

– Ты послал своих людей! – пренебрежительно воскликнул Лис. – Ты издеваешься? Теперь я точно волнуюсь. Твои люди все испортят. Ты всегда окружал себя полуразумными идиотами. Я сам поеду в Диртслум и верну камень. Но условия меняются – когда все закончится, ты получишь не пятьдесят, а двадцать пять процентов. И еще, – Лис выдержал паузу, – впредь, – на этот раз голосом старпома с антикваром говорила сама смерть, – не щелкай пальцами.

– Да, да, конечно, – промямлил Шафт. – Как скажешь.

– Вот и ладно, – заключил Лис. На этом беседа старых компаньонов завершилась.

Проходя мимо, Лис в прощальном жесте положил руку на плечо антиквара. От этого прикосновения Шафт вздрогнул всем телом и тут же получил очередную дозу успокоительного.

Под действием лекарств Шафта развезло настолько, что он не мог поднять руку и отключить РЦ. Тело его больше не слушалось. Он даже не мог повернуть голову, чтобы проследить, куда ушел гость.

В наркотическом трансе Шафт сидел в вибрирующем кресле и смотрел на ненавистные звезды, плывущие навстречу. В двух шагах от него остывало тело Уруха. Желтая кровь тускнела, и Шафру казалось, что он падает в бездну.

Часы на руке пикнули – скверный день закончился, и наступила полночь.

ГЛАВА 16.
ПОСЛЕДНИЙ ГЛОТОК

В баре становилось шумно. Народу заметно прибавилось.

На сцену, энергично виляя бедрами, вышла стриптизерша. Под аккорды хэви–метал она весьма профессионально принялась срывать с загоревшего тела блестящие лоскутки одежды, чем вызвала восторги подвыпившей части мужского контингента.

Звенела посуда. Слышались смех, крики, брань. Под потолком клубился сигаретный дым.

– Помогите мне… – детский голосок был тихим и жалобным.

«Но почему я?» – Скайт сделал вид, что не расслышал, и продолжил сосредоточенно изучать стопку.

– Пожалуйста, помогите… – В голоске прозвучало отчаяние.

На душе заскребли кошки, – без сомнений, обращались к нему

«Почему всегда я?» – Отставив недопитую стопку, Скайт обернулся. Перед собой он увидел хрупкую девочку с короткой мальчишеской прической. Ее невинный вид никак не вязался с царящей вокруг обстановкой. Розовая блузка со смешным мышонком посреди едва наметившейся груди и ранец за плечами. Короткая юбочка в складку не прикрывала исцарапанные коленки. На ногах белели гольфы. А сандалии в розовый цветочек смотрелись уж совсем по–детски.

Девочка робко переминалась с ноги на ногу, чувствуя неловкость в развязной атмосфере прикосмодромного бара. Она была в переходном возрасте от отрочества к юности. Ее огромные голубые глаза еще смотрели с наивной детской прямолинейностью.

Длинные ресницы моргнули, и у Скайта дрогнуло сердце.

«Не стоило оборачиваться», – подумал он, испугавшись, что не сможет отказать, какой бы необычной ни оказалась просьба.

– И сколько тебе не хватает на мороженое? – спросил Скайт.

– Я не хочу мороженого. – Девушка обиженно поджала губки.

– Тогда что тебе надо?

– Вы капитан?

Скайт на секунду растерялся. Вот так официально капитаном его называли давным–давно, когда он командовал звездолетом «Валрус». После того как «Валрус» погиб в битве с армией синтетойдов[5]5
  Подробности в романе «Звездный стипль–чез».


[Закрыть], так к нему обращались лишь старые друзья.

С момента битвы при Плобое прошло много лет. Геройское прошлое осталось позади. Настали другие времена. Теперь Скайт владел малотоннажным звездолетом и зарабатывал на жизнь перевозкой мелких грузов. Когда его хотели нанять на работу, вопрос обычно звучал иначе: «Эй, приятель, не ты ли водила той развалюхи?»

– Пожалуй, капитан, – усмехнувшись про себя, согласился Скайт.

– Увезите меня, пожалуйста, отсюда.

– Возьми такси, – как можно циничней ответил Скайт в надежде, что грубый ответ отпугнет девушку.

Но расчет не оправдался. Девушка не испугалась. Она, наоборот, подступила еще ближе.

– Вы не поняли, мне надо улететь с планеты.

– Попроси маму с папой – они купят тебе билет на лайнер.

– У меня нет родителей.

– У всех есть родители.

– Они погибли, когда я еще была маленькой.

Скайт хотел вставить: «Можно подумать, что сейчас ты уже большая», но удержался.

– И если вы мне не поможете, – закончила девочка, – я тоже умру.

– Почему ты думаешь, что меня это волнует?

– У вас глаза добрые.

– Это ошибка – судить о человеке по глазам, – ответил Скайт, смутившись. – Особенно в твоем возрасте. Самые добрые глаза – у отъявленных мерзавцев и душегубов. Поверь мне, уж сколько я повидал таких «добряков».

– Вы не такой.

– Откуда тебе знать?

– Я чувствую.

– Самонадеянное заявление. – Скайт осмотрелся. Несколько типов в баре с явным интересом разглядывали его собеседницу. Вид исцарапанных детских коленок притягивал их внимание сильнее гипертрофированных прелестей стриптизерши на шесте.

– Шла бы ты домой. Бар – неподходящее место для хороших девочек.

– Увезите меня, пожалуйста, с планеты. – Девушка подступила еще ближе и прошептала на ухо. – Я заплачу сто тысяч.

– И куда ты хочешь, чтобы я отвез тебя? – Скайт не поверил, что сказал это Слова сами слетели с губ.

Только когда фраза была сказана, Скайт сообразил, что, не успев переступить границы города после возвращения, нанялся на новую работу.

Лицо девушки просветлело.

«Проклятие», – выругался про себя Скайт.

– Мне надо попасть на Альминаду, в столицу Амплиитии Тарон.

– Постой, я хочу сказать, что за такие деньги ты запросто найдешь того, кто увезет тебя хоть на край света, – попытался Скайт отыграть ситуацию назад. Но убить надежду, появившуюся в глазах девушки, ему оказалось не под силу.

Ожил коварный внутренний голос: «Скайт, не будь дураком! Сто тысяч! Люкс на звездолет до Альминады стоит в сто раз меньше. Тебе не заплатили за экспедицию в туманность Крайга. А тут деньги сами идут в руки – грех оказываться. Полет до Альминады и обратно, налегке, займет всего пару дней. Отправляться можно прямо сейчас. Двигатели «Серебряной мечты» еще даже не остыли».

Скайт словно услышал своего друга Дерка Улиткинса: «выгодное дело», «быстрые бабки», «плевая работенка». От жутких событии, последовавших за этими словами, Скайта передернуло. Легкие деньги, как правило, оборачивались большими неприятностями, и стертый о курок бластера палец была самая мелкая из них. Но слово сказано. Поздно колебаться! Прочь сомнения!

– Как тебя звать! – спросил Скайт.

– Ребекка.

– А меня Скайт Уорнер.

Ребекка улыбнулась Скайт заметил, хотя настроение у девочки улучшилось, глаза остались печальными. «Видимо, у нее и в самом деле серьезные проблемы», – решил он.

– Послушай, Ребекка – Скайт выдержал паузу. – Ты только не подумай, что я тебе не доверяю, – как можно деликатнее продолжил он, – но как ты собираешься рассчитываться?

– У меня есть деньги, – гордо заявила девочка и показала платиновую кредитку Международного Трансгалактического Банка.

– Не стоит светить деньгами в неподходящем месте, – посоветовал Скайт. – Достаточно было бы твоего слова.

– Только у меня два условия, – убирая кредитку, предупредила Ребекка.

Скайт насторожился.

– Что за условия?

– Никаких вопросов, и отправляемся немедленно.

– Меня это устраивает, – согласился Скайт, подумав про себя: «Чем быстрее вылетим, тем меньше шансов вляпаться в неприятность».

Осталось только допить виски.

Скайт повернулся к стоике за стопкой.

ГЛАВА 17.
НЕ НАШЕ ДЕЛО

В шаверме Мустафы пахло пряностями, подгоревшим маслом и пережаренным мясом. Павильон приткнулся к забору, огораживающему космодром. В тесном зале уместилось всего три круглых столика для еды стоя. За прилавком, служившим одновременно плитой, суетился сам хозяин – невысокий темноволосый мужчина в клетчатой рубашке с закатанными рукавами. Глядя на его промасленный передник, невольно думалось, что Мустафа работает техником на космодроме, а не в точке общепита.

За спиной Мустафы, в цилиндре из жаропрочного стекла, в свете инфракрасных излучателей, крутилась мясная пирамида. На маленькой полочке под потолком, примотанная липучкой от мух, хрипела портативная магнитола. Ансамбль из десятка мужчин зажигал на полную катушку. Звуки, доносящиеся из динамиков, напоминали танцы слонов в посудной лавке. Из разноголосого хора можно было разобрать лишь крики: «Хоп лала! Хоп лала!» – и то, когда на мгновение замирал бешеный бой бубнов.

В заведении Мустафы было малолюдно. Только один из трех столиков заняли посетители – двое в одинаковых темно–синих костюмах хорошего покроя. Крепкие парни с лицами, не отмеченными интеллектом, поглощали стряпню Мустафы, запивая ее кофе из пластмассовых стаканчиков, которых на столешнице перед ними скопилась уже дюжина.

– И как мы отыщем здесь этого Леонардо Тинкса? – Энтони Валкед обтер салфеткой губы. – Неужели Шафт думает, что в Диртслуме так просто найти человека. – Энтони скомкал салфетку и в сердцах бросил на пол. – Что он от нас хочет, Кокс?

– Откуда я знаю, что хочет босс, – с набитым ртом отозвался напарник. В руках Самвэл держал пакет с шавермой. Выпавшие изо рта крошки облепили лацкан. – Я знаю только, что не хочется мне. – Самвэл отряхнул костюм. – Я не хочу оказаться в объятиях мерзкой гадины нашего шефа.

– Поганый Урух, – согласился Валкед. – Он задушил Николаса. А ведь именно Николас бегал для него в зоомагазин за крысами.

– Поганая рептилия, – поддержал напарника Кокс, откусывая очередной кусок. – Питается крысами и душит правильных пацанов.

– Шеф был не прав. Николас не виноват в том, что ремонтник опоздал. А мы не виноваты, что его обокрал собственный администратор.

– Ну так, – согласился Кокс.

– В наши обязанности не входит следить за персоналом магазина.

– Да, верно. Не наше это дело.

– Шафт сам должен следить за теми, кого нанимает на работу.

– Да.

– Нет нашей вины в том, что шеф плохо разбирается в людях.

– Совсем нет.

– Он сам виноват, что у него работают идиоты.

– Вот это ты верно подметил, Энтони, – энергично забивал Кокс, – у Шафта работают одни идиоты. Я сам удивляюсь, откуда он их берет.

– Леонардо постоянно торчал в офисе. Кто мог знать, что он задумал.

– Да.

– Мне никогда не нравился этот парень. Хотя…

– Что?

– Костюм у него шикарный.

– Что верно, то верно – одевался он хорошо. – Кокс на секунду задумался и добавил: – И ботинки у него тоже были отличные.

– Но, как ни верти, босс совершил ошибку. Бедный Николас.

– Угу.

– Я до сих пор не могу забыть, как он хрипел. Урух не оставил ему ни малейшего шанса. Что ни говори, а реакция у рептилии отменная. Не хотел бы я состязаться с ним в скорости.

– Точно.

– А ты заметил, когда Урух в кабинете кончил Николаса, тот обделался. – Энтони Валкед криво усмехнулся. – От него завоняло. Ты помнишь?

– Ну так. Я сам чуть не наложил в штаны.

– Так это, может, от тебя воняло, Кокс? – засмеялся Энтони и панибратски ткнул напарника в грудь.

От толчка из пакета в руках Кокса выпало несколько кусков зеленоватого мяса.

– Ё… – Кокс лениво отстранил руку Энтони. – Сам–то… – прежде чем продолжить, Кокс тщательно подобрал крошки со стола и отправил в рот, – бледный стал, как глиста, ё.

– Кто глиста?

– Ты.

– Сам глиста.

– Ё.

– Что ё? – усмехнулся Энтони. – Доедай и пошли. Времени и так мало, а нам осталось проверить еще одну забегаловку.

– Куда сейчас?

– Тут рядом.

Самвэл Кокс на мгновение замер. С серьезным видом он пожевал, а затем сплюнул короткий серый волосок.

– Интересно, что Мустафа кладет в шаверму? – недовольно поморщился он и бросил пакет с недоеденными остатками на стол.

Энтони уже шел к выходу. Отряхнув руки, Кокс взял стаканчик с недопитым кофе и заспешил за напарником.

Заметив, что посетители уходят, Мустафа с угодливой улыбкой выскочил из–за стойки.

– Ну, Мустафа, если увидишь того парня, тут же дай знать, – напомнил Кокс.

– Конечно. Как можешь сомневаться? Как человек приходит – Мустафа звонит. – Хозяин шавермы услужливо распахнул дверь. – Как всегда. Ничего нет проще.

– Вот и хорошо.

Подручные Шафта Лиммара вышли на улицу. На выходе они столкнулись с полицейскими. Окинув друг друга оценивающими взглядами, бандиты и полицейские молча разошлись.

День умирал. На западе солнце истекало кровью. Исписанный граффити забор космодрома в бордовых лучах заката напоминал стену камеры пыток.

– Что–то полиция нынче суетится, – заметил Кокс.

Он допил кофе и выбросил стаканчик в переполненную урну возле дверей шавермы. Скатившись по куче мусора, стаканчик упал на тротуар. Остатки кофе, похожие на мазут выползли на асфальт.

– Полицейские заботы – не наше дело, – сказал Энтони.

– Не наше, – согласился Кокс.

И Энтони с Коксом двинулись вдоль забора в сторону бара «Лунный гость».

ГЛАВА 18.
ТОЛЧОК В СПИНУ

Осталось допить виски – и в путь. Ребекка терпеливо ожидала, когда нанятый пилот поведет ее к своему звездолету.

Скайт поднес стопку ко рту, но тут его грубо толкнули.

– Что за… – Он обернулся: грязный толстяк мерзкого вида в пиджаке на голое тело тащил мимо бродягу – того самого, который минуту назад мирно пил пиво возле дверей в туалет. Именно эта странная парочка, проходя, задела Скайта.

– Аккуратней, любезный, – заметил Скайт.

– Не вмешивайся, – вместо обычного извинения, словно плюнул толстяк.

В последнее время вывести из себя Скайта было трудно. Он уже и забыл, когда из–за подобного хватался за бластер. Жизнь честного человека в корне изменила поведение бывшего пирата. У Скайта появилась железная выдержка, он терпимее относился к окружающим и прощал многое из того, что раньше не спустил бы даже полицейскому. Но мириться с откровенным хамством так и не научился.

– Минутку. – Скайт встал с табурета. Он оказался на голову выше толстяка и заметно шире в плечах. – Я не прошу вас заплатить за пролитый виски, – сказал Скайт, ненавязчиво кладя руку на кобуру. – Я лишь хотел, чтобы вы проявили немного вежливости.

Взгляд толстяка полоснул бритвой из–под опущенного лба – это были глаза убийцы. Уж в чем, в чем, а в этом Скайт разбирался так же хорошо, как в звездных картах.

Скайт отметил, что тип нисколько не боится его, скорее, во взгляде антаресца читалось абсолютное презрение Скайт напрягся, приготовившись к серьезному повороту. Но, вопреки ожиданию, толстяк с гипертрофированной вежливостью улыбнулся и почтительно склонил голову.

– Смиренно прошу прощения, – произнес он. – Я был совершенно не прав. Заверяю, что не имел ни малейшего намерения чем–либо оскорбить столь уважаемого джентльмена.

Толстяк изобразил нечто вроде реверанса, при этом ни на секунду не выпуская руки спутника. Человек в потрепанном летном плаще затравленно озирался по сторонам, словно ища помощи. Потерянный вид бродяги озадачил Скайта: но какое он имеет право вмешиваться в чужие дела? Перед ним извинились, к тому же его ждет срочная работа.

Скайт чувствовал, как девочка испуганно притихла у него за спиной. Втягивать ребенка в пьяные разборки совершенно ни к чему.

– Нет проблем, – ответил Скайт, миролюбиво разведя руками.

Толстяк вновь фальшиво улыбнулся и потащил бродягу к выходу в город.

– Ладно, Ребекка, – провожая странную парочку взглядом, сказал Скайт, – пошли к звездолету.

ГЛАВА 19.
«ЛУННЫЙ ГОСТЬ»

Роботы–миротворцы ворвались в бар одновременно с обеих сторон – два отделения по десять бойцов во главе с сержантами. На груди каждого кибера алел треугольник эмблемы спецподразделений государственной безопасности.

Конусовидное тело из черной блестящей брони сужалось книзу. Между собой роботы общались пересвистом, похожим на звук аналогового модема. Манипуляторы ног выгибались дугами наружу, словно ножки страдающего рахитом ребенка. Рост механических солдат составлял всего полтора метра. Голова представляла собой сплошную зеркальную полусферу. За толстой стеклянной поверхностью скрывались окуляры систем наблюдения и лазерный целеуказатель, чей луч сейчас тонкой рубиновой ниткой шарил по сторонам бара. Сержантов от рядовых отличали желтые полоски на манипуляторах.

К ворвавшимся «малышам» можно было бы отнестись несерьезно, если бы не автоматический бластер «Дуглас–10М» – черная плоская коробка с удлиненным веретеновидным стволом – в манипуляторах каждого робота. Выстрел из такой штуки прожигал в человеке дыру с кулак внушительных размеров.

– Всем оставаться на местах! Это спецоперация службы безопасности! – После такого окрика законопослушные граждане обычно без резких движений поднимают руки и ждут дальнейших указаний. А вот те, у кого в кармане пакет с глюкогеном, или ампула с наркотином, или «горячий» ствол, принадлежащий другому парню, который к тому же год как в списке безвременно ушедших в иной мир, ведут себя иначе – бросаются в разные стороны.

С документами у Скайта все было в порядке. Даже бластер он зарегистрировал, как и предписывало законодательство Плобитауна. И неудивительно – былая слава тенью преследовала Скайта, где бы он ни появился. Каждый постовой считал своим долгом тщательнейшим образом проверить документы бывшего космического пирата. Так что сама жизнь требовала от Уорнера относиться внимательно к самым незначительным бумажкам.

За последнее время проблема с законом у Скайта возникла лишь однажды по части налогов, да и то лишь из–за неправильно заполненной графы «семейное положение» в декларации за прошлый год. Поэтому Скайт, как законопослушный гражданин, замер у стойки, однако поднять руки в жесте подчинения не успел…

Такого Скайт не видел ни в одном баре, даже в далеком космосе, где существует единственный закон – закон Господина Бластера, а там потасовки вспыхивали по десять раз на дню. Но в подобном тому, что произошло в баре «Лунный гость», Скайту участвовать не доводилось ни разу. Он оказался единственным, кто остался на месте и попытался поднять руки, – и это на Плобое, чуть ли не в центре Плобитауна, самого развитого города во Вселенной.

Посетители словно сошли с ума. В руках каждого оказалось оружие. Залп грянул, как по команде. Грохот выстрелов слился в общий рев. Вспышки разрядов заполнили пространство бара. Половину роботов смело сразу. Черные тела с искорками электрических разрядов на оторванных конечностях разметало по полу. Оставшиеся на ногах открыли ответный огонь. Звон, треск, крики, тяжелый рок, вопли раненых слились в единую какофонию безжалостной стычки. Все пришло в движение: падали столики, стулья, звенело битое стекло. Началась всеобщая мясорубка. Но больше всего изумляло, что посетители с не меньшим остервенением стреляли друг в друга.

Скайт бросился к девочке, стараясь прикрыть ее от случайного выстрела. Он сбил Ребекку с ног и повалил на пол накрыв своим телом. Мгновением позже очередь «Дугласа» крылом архангела просвистела в сантиметре над ними. На деревянных панелях стойки остались восемь дымящихся отверстий. Распластавшихся на полу осыпало горящей щепой.

Раздался сдавленный крик. Уорнер обернулся. Он увидел, как огненные иглы впились в одну из жриц любви. Зеленые брызги похожей на гной крови тарсинийского гермафродита разлетелись фонтаном в разные стороны. Перебитое напополам бледное тело рухнуло на пол в двух метрах от них.

– Что происходит?! – дрожа от страха, вскрикнула Ребекка.

– Тебе лучше этого не видеть, – ответил Скайт, ища возможность покинуть место побоища.

В пяти метрах слева капрал Конфедерации с колена отстреливался из «Гибела». Выстрелы опытного вояки каждый раз настигали цель. Роботы падали, словно кегли, выбиваемые натренированной рукой спортсмена. Слева гридеры палили из «Лупера». Каким образом им удалось провезти запрещенное на Плобое оружие и где они его прятали, оставалось загадкой, но толку от мощи армейского лучемета не было никакого по причине невменяемого состояния владельцев, едва стоящих на худосочных ножках. Толстый ствол «Лупера» мотало из стороны в сторону.

– Это из–за меня? – пискнула Ребекка.

– Глупости. Ты слишком мала для такого.

Последнего робота из первой волны нападающих подстрелила подруга мертвого тарсиянина. Заряд флэштера попал роботу точно в шлем. Часть энергии отразилась от зеркального покрытия и ушла в потолочные перекрытия. Но перед мощью энергетического патрона «Солитэра» шлем не устоял и раскололся. Из пробоины вывалились обуглившиеся окуляры. Ослепший робот завертелся волчком. «Дуглас» в его манипуляторах застрочил взбесившейся швейной машинкой. Смертоносные лучи дьявольским стробоскопом заметались по потолку. На оборонявшихся посыпался дождь раскаленных искр.

Скайт выхватил бластер. «Дум–Тум» упруго дернулся в руке. Луч прошил черный корпус ослепшего робота насквозь, чуть слева от красного треугольника. «Дуглас» смолк, и обездвиженный механизм замертво повалился на груду искореженных собратьев у дверей на улицу.

Снаружи доносился рев вертолетных двигателей, вой сирен, металлический топот десятков роботов. Прибывало подкрепление. Прозвучали громкие хлопки: в выбитые окна, оставляя клубящиеся хвосты белого дыма, влетели шашки слезоточивого газа. Синхронно с этим в баре отключилось электричество.

Как только погас свет и замолкла музыка, сумрачная тишина наполнилась стонами раненых, истерическими криками и плачем. Будто сам ад материализовался с апокалипсической картины художника. Повсюду кричали, слышался шум борьбы. Кто–то, несмотря ни на что, сводил старые счеты. Словно вспышки фотоаппаратов, мелькали одиночные выстрелы. В сполохах горящих настенных панелей возникали напряженные лица людей, инопланетные морды, переплетенные в драке тела.

Едкий дым быстро заполнял зал. С разных сторон донесся кашель вперемешку с нецензурной бранью на всех языках космоса.

– Не стреляйте! Я полицейский! Не стреляйте! – Мужчина в цветастой рубашке не выдержал и с поднятыми руками бросился к дверям. Не переставая кричать, он выскочил на улицу. Донеслась короткая очередь. Тело беглеца ввалилось обратно. Рубашка заалела от выступившей крови.

То, что киберы запрограммированы на тотальное уничтожение посетителей бара, поразило Уорнера. Не осталось сомнении тут никто не станет разбираться, кто законопослушный гражданин, а кто гнусный торговец наркотиками или детьми. Надо поскорее уносить ноги. И чтобы в шкуре не оказалось лишних дырок, следовало вспомнить былые навыки и положиться на надежного друга – бластер.

– Для чего я только платил налоги? – посетовал Скайт, глядя на шарящие в оконных проемах лучи лазерных прицелов.

Кто и зачем устроил бойню в баре Плобитауна, Скайт не знал, но погибать зазря не собирался. Он проверял заряд бластера, когда мимо, в сторону туалета, на четвереньках прополз бродяга в поношенном летном плаще.

Кашляя и моргая слезящимися глазами, человек пробирался вдоль опрокинутых столиков. Вдруг из темного угла, словно акула–убийца из океанских глубин, вынырнул знакомый по недавнему разговору антаресец. Мерзкий толстяк подмял тщедушного бродягу и сдавил несчастному горло. Увиденное возмутило Уорнера.

Скайт вскочил, помог подняться Ребекке и, оглядываясь по сторонам, заспешил к возившейся на полу парочке. Лицо человека в плаще от удушья налилось кровью, глаза выпучились. Бедняга хрипел и тщетно пытался разомкнуть хватку толстяка, но без посторонней помощи ему, несомненно, было не справиться.

– Отвали! – Уорнер с силой ударил душителя ногой под ребра. Удар отбросил толстяка. Охнув, антаресец отлетел к опрокинутому столику, у которого горел верхний край пластмассовой столешницы. Голова антаресца неестественно завалилась набок, словно ему ударили не под ребра, а сломали шейные позвонки.

Спасенный бродяга поднялся на колени, но никак не мог отдышаться. Он хрипел и кашлял, держась одной рукой за горло. Пока спасенный восстанавливал дыхание, роботы предприняли новый штурм. С улицы ударили лучи прожекторов. В оконных проемах замаячили тени.

– Нужно выбираться. – Скайт огляделся, лихорадочно соображая, что предпринять. Выход на улицу блокирован, как и путь, ведущий на взлетное поле космодрома: в дверях. напоминанием, что ожидает того, кто попытается сдаться, лежит тело мужчины в цветастой рубашке. А времени не осталось: клубы слезоточивого газа подбираются к барной стойке.

Рядом всхлипнула Ребекка.

– Все будет хорошо, – заверил Скайт девочку, хотя ему самому становилось не по себе при мысли, что никак не удается найти выход из положения. – Ты только держись рядом.

Девочка послушно кивнула и взяла Скайта за руку. У него защемило сердце – Уорнер почувствовал, как малышка дрожит от страха.

– Все будет хорошо, – повторил Скайт, нервно кусая губы.

– Вы уверены? – недоверчиво поинтересовался кто–то со стороны барной стойки. Голос показался знакомым, но самого человека не было видно.

– Кто здесь? – окликнул Скайт, повернувшись на звук голоса. Палец лег на спусковой крючок.

Зазвенели осколки стекла. Над стойкой показалась голова с зализанными назад, обесцвеченными волосами. Вначале Скайт не узнал человека – это был не тот парень, что наливал виски. Но потом все–таки вспомнил: ах, да – это тот тип, которому он отказал сдать звездолет внаем. Модник в розовом костюме хотел нанять пилота. Кто знал, если бы Скайт согласился, то уже был бы на орбите, а не ожидал штурма роботов, обливаясь слезами в клубах слезоточивого газа. Хотя теперь уже поздно жалеть о том, что не сделано.

– Меня зовут Леонардо Тинкс, – зачем–то сообщил парень.

– Ты что, художник?

– Нет. – Леонардо встал во весь рост. – Почему вы так решили? Я администратор.

– Сейчас это без разницы. – Скайт посмотрел на Леонардо. Тот, съежившись, прижимал к груди, видимо, дорогостоящий бумажный пакет, в котором, как раньше предполагал Скайт, хранилось оружие.

Леонардо трусливо озирался по сторонам. В первый раз Скайт, посудив по одежке, ошибочно принял его за гангстера. Теперь–то выяснилось, что тип вовсе не боец, и ни его Дорогой костюм, ни надменная манера не связаны с криминальным бизнесом. Опрометчиво судить о человеке по одежде.

Конечно, если бы у Скайта было время, он бы поразмыслил над тем, какие причины заставили администратора искать пилота–частника, чтобы покинуть Плобой, но с улицы донесся энергичный пересвист. Роботы–миротворцы приступили к повторному штурму.