Текст книги "Звездный капитан (СИ)"

Автор книги: Александр Задорожный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

ГЛАВА 33.
ТЯЖЕЛЫЕ РАЗДУМЬЯ

Джеймс Хэнк, сидя в кабинете, обдумывал ситуацию. Поставив локти на стол и обхватив голову руками, он неподвижно смотрел на стену перед собой. После посещения мэрии у него возникло нехорошее предчувствие. Он поделился некоторыми опасениями с Рональдом, перед тем как отправить детектива в космос, но далеко не всеми. Комиссар не сказал детективу, что служба безопасности секретным распоряжением главы ведомства переведена на режим постоянной готовности – а такое бывает только при военном положении. Теперь все роботы–миротворцы управлялись непосредственно министром госбезопасности. Правительство в полном составе безвылазно заседает в мэрии. Складывалось впечатление, что готовится нечто большое. И то, что это готовится втайне, тревожило комиссара больше всего. Даже в военное время полицию ставили в известность о происходящем. У комиссара не было никакой информации, никаких фактов – только предчувствие, а предчувствие опытного полицейского что–то да значит.

Бойня в «Лунном госте», жестокость, проявленная службой безопасности, отсутствие свидетелей – все это имело прямое отношение к чему–то нехорошему, сокрытому от глаз чьей–то злой волей. Словно из темноты подуло холодным ветром. Джеймс передернул плечами. Уж кто–кто, а комиссар лучше других знал, что зло таится в темноте. И так как другой ниточки не было, комиссар надеялся, что Скайт Уорнер прольет свет на события прошлой ночи. Лишь бы Рональд Кох не оплошал.

На столе зазвонил видеотелефон прямой линии с мэрией. Комиссар нажал кнопку ответа.

– Слушаю.

– Здравствуйте, комиссар Хэнк. – На экране показалось лицо министра внутренних дел.

– Здравствуйте, господин министр.

Адрик Траккер недовольно посмотрел на комиссара.

– Мы, кажется, договаривались с вами, что полиция не вмешивается в расследование, проводимое службой безопасности.

– Совершенно верно, господин министр, – подтвердил Хэнк.

– Тогда объясните, куда и с какой целью вы послали детектива Рональда Коха?

– Кто вам сказал? – удивился Хэнк. Осведомленность министра поразила комиссара. Только двое знали о миссии Рональда – комиссар и сам детектив.

– Это не имеет значения. – Траккер поджал губы. – Важнее, что делает детектив Рональд Кох. Какое у него задание?

За долю секунды комиссар сумел взять эмоции под контроль.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – ловко обыграл первоначальное удивление комиссар. – Я никуда не посылал Рональда Коха. Он взял отпуск за свой счет. А контролировать, как проводят отпуск сотрудники, не входит в мои обязанности. Я не знаю, чем сейчас занимается Рональд Кох. Заверяю вас, даже если, как вы полагаете, он проводит расследование, комиссариат к этому непричастен.

– Он недавно был в районе Диртслума, искал пилота. – Министр нахмурился. – Не надо вам напоминать, что полицейские не имеют права проводить расследование в космосе. Все, что за пределами Плобоя, в компетенции службы безопасности.

– Я повторюсь – любые действия детектива Рональда Коха – его частная инициатива, господин министр, – не отступил от первоначальной версии Хэнк. – Полиция тут ни при чем.

– Надеюсь, вы отвечаете за свои слова.

– Безусловно, господин министр.

– Тогда продолжайте… обеспечивать правопорядок, – распорядился Траккер.

– Слушаюсь.

– И никакой самодеятельности. Мы следим за вами, – предупредил министр, прежде чем отключиться.

Когда монитор погас, комиссар облегченно вздохнул. По его подсчетам, Рональд Кох уже покинул Плобой и взял курс на Ледну. Коммуникатор детектива находился вне зоны досягаемости. Если детективу повезет, то он прибудет на планету под утро, что, несмотря на первоначальное отставание в несколько часов, позволит перехватить Скайта Уорнера у Дага Кракерта.

«Все–таки этот раунд остался за полицией». – Джеймс Хэнк позволил себе улыбнуться. Но не успел комиссар порадоваться, как раздался вызов по внутренней линии.

– Слушаю, – ответил Хэнк.

– Это детектив Дулитл. – Экран заполнило темнокожее лицо полицейского, которому Рональд Кох передал дело Диртслумского Мясника.

– Что у тебя, Дулитл? – спросил Хэнк, предчувствуя нехорошие новости.

– Еще два трупа, господин комиссар, – сокрушенно доложил офицер. – Одно тело нашли в шаверме у космодрома, другое, только что, в техническом тоннеле под взлетно–посадочной площадкой. То, что в шаверме, уже опознали, жертва – хозяин прикосмодромной закусочной Мустафа. А над вторым работают эксперты.

– Какие–либо улики?

– Отсутствуют кости. На коже головы следы от некро–сканера. Ни отпечатков, ни меток ДНК, ни тем более свидетелей.

Комиссар помрачнел. Каждый раз, когда в его городе совершалось преступление, он ощущал всю тяжесть ответственности на своих плечах. А когда дело касалось убийств, тяжесть усиливалась многократно.

– Три трупа за одну ночь – это уже не маньяк, это монстр.

– Марк Райен выдвинул новую версию, – сообщил Дулитл, – инопланетный хищник, сбежавший из частного зоопарка.

– Версия инспектора бессмысленна. Она не выдерживает критики, – отмел предположение подчиненного Хэнк. – Хищнику незачем сканировать мозг трупам и вскрывать сейфы.

– Маньяку это тоже незачем делать, – подметил Дулитл.

– Ищите связь между жертвами.

– Ее нет. Мы все проверяли. Петерес Перараст не имел дел с Мустафой. Никаких общих интересов. Они только жили и работали в одном районе.

– Связь должна быть, – не согласился Хэнк. – Мы что–то упускаем. Поднимите архивы, не было ли в прошлом подобных случаев. Выясните, кто последняя жертва, возможно, это окажется ключиком к головоломке. Поторопите экспертов, Дулитл, и постоянно держите меня в курсе.

– Слушаюсь, шеф. – Дулитл отключился. А комиссар вновь обхватил голову руками и погрузился в тяжелые раздумья.

ГЛАВА 34.
ДРУЖНАЯ КОМАНДА

– Вы теперь члены моего экипажа. Экипаж – это одна большая семья. Мы здесь все друзья. А друзья должны беречь и помогать друг другу. В космосе от одного зависит жизнь всех, поэтому каждый из вас должен быть готов, не раздумывая, отдать за товарища жизнь – если понадобится. Мы своих не бросаем. Преданность и благородство в отношениях между членами экипажа – залог успеха в любом деле. Я не прошу много. От вас не требуется драить палубу или кантовать груз. От вас требуются только взаимовыручка и товарищество. А почему? Потому что только в сплоченном коллективе можно отправляться в космос. Хочу, чтобы мы стали друзьями. – Лис прищурился. – Надеюсь, вы понимаете?

Энтони Валкед и Самвэл Кокс синхронно кивнули.

Чудом избежав гибели во время штурма «Лунного гостя», а затем ареста, Энтони и Кокс связались с Шафтом по видеофону. Прижавшись плечом к плечу, они стояли в телефонной будке недалеко от разгромленного бара и заискивающе смотрели на экран. Босс был в гневе. Услышав о неудаче, он сыпал проклятиями не менее пяти минут. Изображение на экране дрожало, когда шеф стучал кулаком по столу, на котором стоял аппарат. Кокс с Энтони похвалили себя за то, что не заявились к Шафту лично, а решили позвонить: в противном случае могло случиться так, что, выжив в перестрелке, они могли лишиться жизни в кабинете шефа.

– Вы, наверное, думаете, что легко отделались? – наконец более–менее успокоившись, поинтересовался Шафт. Приблизив перекошенное лицо к окуляру камеры видеотелефона, антиквар недобро улыбнулся. – Ошибаетесь. Вы отправляетесь за Леонардо в космос. Эта крыса направляется к Дагу Кракерту. Перехватите его там. Полетите на корабле моего друга – капитана Лиса. Все поняли?

– Да, босс.

– Тогда не теряйте понапрасну время – звездолет Лиса стоит на площадке 49.

Кокс уже хотел повесить трубку, но Шафт остановил его.

– Еще одно, парни.

– Да, босс?

– Если назад вернетесь без капитана, я вас ругать не стану.

С момента старта прошло несколько часов. Звездолет покинул орбиту Плобоя и нырнул в гиперпространство. Через два дня корабль доберется до Ледны – именно туда, по информации, полученной от шефа, отправился Леонардо. Если все пройдет, как запланировано, то через четыре дня Энтони и Кокс вернутся обратно. Шафт Лиммар отдал распоряжение, оспаривать которое – подобно смертному приговору, особенно после их позорного прокола в «Лунном госте». Энтони и Кокс нормальные пацаны – им лучше отправиться в космос, чем на тот свет.

Сейчас подручные Шафта Лиммара сидели за большим столом в кают–компании звездолета и слушали инструктаж капитана.

– На борту у нас равноправие, – продолжал Лис наставлять волонтеров. – Но не забывайте – капитан все же я. Если мне что–либо не понравится, я колебаться не стану. Особенно не прощу предательства. В лучшем случае вырежу сердце…

Взгляд капитана пронзал насквозь. И несмотря на то что Энтони с Коксом сами были не лыком шиты, у подручных Шафта пробежал мороз по коже. Никаких сомнений – в прошлом Лис уже вырезал предательские сердца.

– Если будете делать все, как я скажу, то мы с вами подружимся. – На веснушчатом лице капитана расплылась доброжелательная улыбка.

– А теперь познакомьтесь с остальными. Эва – наша Пиявочка, – Лис показал на черноволосую женщину, как призрак появившуюся в дверях. Кокс с Энтони готовы были поклясться, что секунду назад там никого не было.

Эва стояла, прислонившись спиной к косяку и скрестив руки на груди. Ее стройную фигуру обтягивал черный блестящий костюм, подчеркивающий все изгибы прекрасного женского тела. Длинные черные волосы с фиолетовым отливом, словно нефтяные струи, ниспадали на плечи. Милое личико, выглядывающее из нефтяной ауры, походило на мраморную маску. На мертвенно–бледной коже отсутствовали морщины. Белесые, безжизненные, будто у покойника, глаза застыли в бесконечности. Эва выглядела совершенной, только отсутствие губ делало рот женщины похожим на хирургический порез.

– Эва у нас за медика. – Лис усмехнулся. – Но, прежде чем обращаться за помощью, хорошенько подумайте – она гемофаг, для жизни ей нужны вливания чужой крови. Да и бинты накладывает слишком туго.

– Это Сиумун. – Лис указал на двухметровую обнаженную фигуру возле иллюминатора.

На Сиумуне не было даже набедренной повязки. Впрочем, и скрывать здоровяку было нечего – у Сиумуна не обнаруживалось и намека на половые органы. Под гладкой, лишенной растительного покрова кожей ярко–красного цвета бугрились накачанные мышцы. Череп с раздутыми лобными долями походил на перевернутую грушу. В нижней части головы находилось личико с овальными иссиня–черными глазами. Нос отсутствовал – посередине имелись лишь носовые щели. Подбородка не было вовсе, из–за чего рот напоминал рыбью пасть.

– Мы зовем его Отварок из–за цвета кожи. Не поверите, но он алиен.

– Да ты че! Алиенов с красной кожей не бывает, – действительно не поверил Энтони.

– Согласен, алиен с красной кожей – редкое зрелище. Все привыкли считать их маленькими зелеными человечками. Но Отварок мутант. Из–за этого его хотели усыпить сразу после рождения, однако ему повезло – его отдали в лабораторию на опыты. Бедняга провел в закрытой больничной палате большую часть жизни, пока не передавил голыми руками персонал больницы и не сбежал. Несмотря на большую голову, поговорить с ним не о чем. У нас он исполняет обязанности грузчика. Отварок может перенести тяжеленный груз, согнуть железный прут или сломать кому–нибудь позвоночник – что попросите, то и сделает.

Остались Бобк, Шарк и Друк – братья–близнецы. Их сейчас здесь нет. Они тоже не местные – они гундариане.

Энтони и Кокс обменялись встревоженными взглядами. Последний невежда в космосе знал, что гундариане каннибалы. Их инстинкты главенствуют над разумом. Проголодавшийся гундарианин может наброситься на человека в любом месте без повода и предупреждения.

Лис заметил тревогу волонтеров.

– Не беспокоитесь, своих братья есть не станут, – заверил он. – Наркотин заменил им все инстинкты. Они сейчас, наверное, ширяются где–нибудь в машинном отсеке.

– Я уже встречался с гундарианами, – мрачно сообщил Энтони. – Это гадкие создания с мерзкими повадками.

– От них пахнет псиной, – поддержал напарника Кокс. – А я не люблю собак.

– С запахом можно смириться, но с их прожорливостью едва ли. – Энтони непроизвольно сунул руку за полу пиджака, чтобы проверить, на месте ли флэштер. – Каждый гундарианин, чтобы подавлять инстинкты, должен иметь автоматический инъектор с транквилизатором, – успокоившись, заметил Энтони и вынул руку обратно.

– А ты думаешь, почему они наркоманы? – Лис вновь усмехнулся. – Я бы советовал вам больше остерегаться Эву. В корабельной аптечке заканчиваются запасы донорской крови – если на Ледне не пополним холодильник, то кому–то придется стать донором для нашей Пиявочки.

Кокс с Энтони с ужасом посмотрели на брюнетку. Но место у дверей уже опустело Эва исчезла, растаяв словно призрак. Когда она вышла, никто не заметил.

– Вот, значит, и познакомились У нас подобралась отличная команда. С такими крутыми парнями можно захватить мир. Так неужели нам не поймать какого–то администратора, черт побери! Найдем Леонардо Тинкса, и каждый получит столько денег, что навсегда забудет, что такое необходимость работать ради куска хлеба!

ГЛАВА 35.
СЛЕЗЫ ПРОШЛОГО

Яркий солнечный день. Окружающее пространство наполнено светом. Предметы будто сияют изнутри. Вокруг машин, домов, людей, деревьев колышется белая аура. Из–за яркого света краски кажутся блеклыми, словно разведенными молоком.

Кругом счастливые лица ребят их родителей. Смех, радостные крики. В школе–интернате родительский день. У воспитанников праздничное настроение. Только он не испытывает радости. В сердце обида они не пришли – они обещали, но не пришли.

Родители подвели его – и это в такой важный день. Все одноклассники с родителями, только он один–одинешенек. Горло сдавила обида. Отца могли не отпустить с работы – он полицейский, но мама – она обещала и не пришла. Он ждал ее весь день, надеясь, что хотя бы в самый последний момент она все же появится. Но вот прозвучал последний звонок, и он осознал, что его обманули. Праздничный день превратился в день разочаровании. Сопровождаемый смехом одноклассников, он прячется в хозблоке интерната. Его душат слезы. Он убежит. Он пойдет домой, чтобы высказать все, что накипело на сердце ребенка, – излить накопившуюся горечь.

Он вылезает в окно и бежит по направлению к дому. В ушах звучат горькие вопросы, на которые у него нет ответа: «Где твои родители? Они не пришли? Они тебя не любят? Ты им не нужен?»

Маленького человечка жестоко обидели самые близкие люди. Они обещали. Они обманули. Они забыли. Они занимаются делами, которые важнее, чем какой–то праздник сына. Они его не любят. Они любят только себя. Его проблемы им неинтересны. Он никто – он сам по себе. Мама и папа его бросили. Они плохие – им все равно.

Вот и подъезд. Лучи солнца в молочной дымке падают на крыльцо. В кронах деревьев, что растут вдоль улицы, поют птицы. Через дорогу на детской площадке слышатся звонкий смех, веселые крики. Сегодня у всех праздник. Только ему горько – его родители не любят его. Они плохие.

Ступени ведут наверх. Вот и дверь квартиры. Он приготовил кучу упреков и оскорблений. Сейчас он все выскажет – все обиды, накопившиеся на сердце. Он толкает дверь. Створка медленно открывается.

Он ступает через порог, словно в другой мир.

Звуки пропадают. Свет становится жестким, тени резкими. Уши закладывает. На плечи наваливается тяжесть. Становится тяжело дышать. Сознание работает прерывисто, напоминая вспышки за окном ночного поезда.

Он уже в гостиной. Он стоит в кровавой луже. Кровавые брызги на стенах. Тело отца на полу в огромной темно–красной луже. Безжизненные глаза смотрят на сына, словно извиняясь за то, что отец не пришел в школу.

В голове щелкает невидимый переключатель. Он уже в спальне. Обезглавленное тело матери на красных от крови простынях. Кровь на полу, на стенах – кровь повсюду. Кровь на стульях, на экране телевизора. Красные капли капают с книжных полок. Кровью залит каждый сантиметр квартиры. Его ботинки промокли от крови. Кровь попала на брюки. Он смотрит себе на руки и видит всю ту же кровь – кровь своих родителей. Его душит крик, но Рональд Кох не может кричать, ему не хватает воздуха…

«Простите, я не знал! Простите, меня!» – Рональд чувствует, как шепчут его губы. По щекам текут слезы. Как он мог подумать плохо о родителях, которые всегда его любили. Как он мог обижаться на мать, на отца за то, что они не пришли за ним в интернат. Как он мог? «Я не знал… Простите меня… Я не знал…»

– Простите меня, – сказал Рональд Кох и открыл глаза.

Кошмар из далекого прошлого исчез, оставив после себя болезненный осадок – смесь печали и угрызений совести.

Детектив оказался в реальном мире на борту звездолета. Низкий потолок каюты космического корабля. Звезды в иллюминаторе. Тихий гул гипердвигателя. Зеленоватый свет от цифр информатора над дверью.

Мэл Райт сдержал слово – полет занял двое стандартных суток. Сегодня они прибывают на Ледну. Через три часа в столице Зором взойдет местное солнце, будет раннее утро. Вор Леонардо Тинкс и пират Скайт Уорнер направляются к Дагу Кракерту, чтобы сбыть «Око змеи». Рон будет ждать их уже там.

Рональд Кох утер слезы и сел в койке.

– Зло будет наказано, – с решимостью произнес детектив.

ГЛАВА 36.
ПАГУБНАЯ СТРАСТЬ

Ледна – планета земного типа, масса ниже стандартной на два процента, содержание кислорода выше нормы на 0,3 процента, отсутствие ядовитых примесей и болезнетворных микробов, безопасная флора и фауна.

Столица, город Зором, – настоящий райский уголок: побережье теплого моря, желтый песок пляжей, мангариновые сады; воздух, напоенный запахами цветов и морской свежестью. Мягкий климат напоминает ласковые руки матери, а красота неба завораживает, подобно взгляду таинственной незнакомки. Днем глаза слепит лазурь в окаймлении перистых облаков, ночью сознание поражает глубина раскрывающегося космоса с россыпями разноцветных звезд, мерцающих сквозь дымку Драконьей туманности. Как только часы пробьют полночь, на востоке зажигается оранжевое зарево восходящего спутника планеты Арума.

Ночь на Ледне – время цветения мангариновых деревьев. Над цветками, похожими на огромные одуванчики, порхают бабочки–медоносы, кружат летучие ящерицы, колибри, желающие полакомиться нектаром. Лунная дорожка оранжевой полосой тянется по морской глади от горизонта, над которым полным мангарином парит спутник Арум, до гранитных волнорезов набережной.

Город Зором, раскинувшийся на побережье, не славился многоэтажными зданиями. Самое высокое строение здесь – это телебашня, стометровой стрелой устремившаяся в небо. Она видна отовсюду. Красные огни ее шпиля, словно светлячки, парят среди ночных звезд. Зором состоит из десяти небольших кварталов, разделенных между собой парками и садами. Из–за количества насаждений город кажется утонувшим в зелени. Жизнь здесь течет неторопливо, особенно по ночам. Только у клубов и ресторанов в позднее время наблюдается некоторая активность, остальная часть погружается в сон (гасят даже уличное освещение).

Чтобы избавить жителей от шума стартующих звездолетов, единственный космодром вынесен за сорок километров от городской черты. От города до взлетно–посадочной площадки протянута скоростная железнодорожная ветка. Приезжие, кого не устраивает ждать отправления поезда, могут нанять таксофлаер или обычное такси.

Управляет городом совет из десяти крупнейших бизнесменов. Полиции как таковой нет – порядок поддерживается частными дружинниками, состоящими на службе у бизнесменов. В каждом квартале установлены собственные порядки, которые не особо отличаются от соседей, но некоторые различия все же имеются – если в одном квартале запрещается торговать наркотиками, то достаточно перейти дорогу, и никаких проблем с приобретением дури не возникнет. Однако это не означает, что за сутки все не изменится самым кардинальным образом, и там, где вчера торговали наркотиком, сегодня за сигарету с марихуаной ждет смертная казнь. Законы в своем квартале ответственный бизнесмен меняет самопроизвольно, иногда под настроение. Полная свобода для власть имущих – именно благодаря этой особенности Даг Кракерт выбрал Зором в качестве места обитания.

Как стать миллионером, если у тебя не было богатого папаши? Что для этого нужно? Даг знал ответ на этот вопрос – нужно быть шизофреником. Нет, не полным психом, отлавливающим крокодильчиков в складках собственной одежды или с дебильным выражением пускающим слюни, таких содержат в закрытых лечебницах, – нужно внешне походить на нормального человека.

Даг Кракерт по своему опыту знал – обычные люди никогда не добьются успеха, у них для этого нет стимула. Обычный человек никогда не станет олигархом или министром. Зачем нормальному человеку куда–то нестись, когда у него и так все в порядке. Зачем толкаться локтями у раздачи, когда у тебя нормальный рост. Зачем занимать первый ряд, когда нет проблем со зрением.

Чтобы добиться успеха, необходим хотя бы комплекс неполноценности: небольшой рост, длинный нос, кривые ноги – любой изъян внешности подойдет. Комплекс даст неисчерпаемый источник энергии, словно шпоры вонзится в бока во время гонки за богатством. И у кого шпоры острее, тот придет первым, тот ухватит кусок пожирнее.

К сожалению, природа не наделила Кракерта внешним уродством. Рост выше среднего, стройная фигура, правильные черты лица – он даже пользовался успехом у противоположного пола. Хорошие манеры с чуть ли не женской грацией вызывали к нему симпатию у окружающих, что само по себе Кракерту было безразлично. Он не любил и презирал людей, может, поэтому его бизнесом стала робототорговля. Андроиды, искусственные люди, биороботы – бесправные машины, вещи, которые можно пустить в утиль по любому поводу, а можно и без. Не задумываясь, сломать надоевшую игрушку, не испытывая угрызений и сомнений, – разве не это абсолютная власть.

Энергия, черпаемая Кракертом из источника, неведомого окружающим, позволила ему добиться стремительного успеха. Его неуемная страсть к деньгам восхищала даже конкурентов. В сорок лет Кракерт достиг всего – богатства, положения, власти. Приобретенная благодаря деньгам власть, наконец, дала возможность робототорговцу, пренебрегая законами человеческой морали, удовлетворить пагубную страсть, утолить похотливую жажду низменных желаний, сорок лет таившуюся в закоулках его души.

Пятиэтажный особняк Кракерта располагался в центре района, примыкающего к набережной. Обнесенный высоким забором, дом из красного кирпича напоминал прибрежную крепость, смотрящую бойницами на гавань. Узкие окна с зубчатыми башенками придавали зданию законченные черты твердыни, символизируя нерушимость финансовой империи Кракерта.

Даг Кракерт стоял в красном халате и шлепанцах на смотровой площадке верхнего этажа. Он вдыхал полной грудью ночную прохладу и любовался лунной дорожкой. Оранжевый отсвет загадочно мерцал на черной водяной глади, подобно дьявольскому пламени в душе самого Кракерта.

Над Зоромом властвовала ночь. Обычные горожане спали глубоким сном, но Кракерт – не обычный человек, ему не нужен сон. Он не такой, как все, он выше, он лучше, и поэтому ему позволено то, что не позволено простым смертным.

Отключилось уличное освещение. Мрак поглотил город и людей в нем. Кракерт неспешно поболтал остатки хереса в широком бокале. Часы в гостиной пробили четыре. Кракерт потянулся и, наслаждаясь моментом, пригубил крепкого вина, похожего цветом на кровь детеныша длиннохвостой панды.

Донеслись шаги. На площадку поднялся слуга в голубом комбинезоне. Кракерт не любил людей: на людей нельзя положиться, они склонны к самовольным поступкам, они могут заболеть, им нужны отпуск и зарплата, поэтому все слуги в особняке Кракерта были биоройдами.

Что может быть лучше робота, способного беспрекословно выполнить любой приказ хозяина. Внешне похожие на людей, они значительно превосходили своих создателей в работоспособности и послушании. Биоройд ничего не сделает без прямого приказа: не оставит пост в плохую погоду, не испугается, не убежит.

Некоторые владельцы украшали биоройдов париками, придавали им облик кинозвезд и певцов. Кракерт же предпочитал рационализм – никаких украшательств, вроде искусственных волос или цветных контактных линз. Все его слуги были такими, какими вышли из лаборатории, и отличались лишь цветом комбинезонов.

– Простите, хозяин, – произнес биоройд, склонив в поклоне лысую голову со штрихкодом на затылке. – К вам посетитель.

– В такое время? – удивился Кракерт. Жители Зорома свято блюли частную жизнь – особенно жизнь Десяти. Прийти к одному из них поздней ночью считалось верхом бестактности.

Кракерт собрался немедленно прогнать незваного гостя, но любопытство все же взяло верх.

– Кто меня спрашивает? – недовольно поморщившись, поинтересовался он.

– Это девочка, хозяин, – сообщил слуга.

– Девочка? – Лицо Кракерта удивленно вытянулось. Былое недовольство как ветром сдуло.

– Да, хозяин, девочка, – подтвердил биоройд, не поднимая головы. – Она просит принять ее. Якобы у нее к вам важное дело.

– Она одна? – убавив тон, поинтересовался Кракерт.

– Одна.

– Тогда проводи ее к бассейну, – распорядился Кракерт. – И прикажи выставить пост перед домом.

Биоройд поклонился и, пятясь задом, удалился выполнять распоряжение.

Кракерт, не спеша, допил херес. Он обдумывал появление ночной гостьи. Что это может быть? Случайность или чья–то хитрая ловушка? Если это подстава, то какую цель преследуют подославшие девочку и кто они? На Зороме Кракерту нечего опасаться. Даже если поутру найдут труп ночной гостьи, ему ничего не будет – он один из Десяти – он неприкасаемый. Так что же кроется за внезапным появлением юной незнакомки? Кракерт терялся в догадках, но неведомое приятно возбуждало. Окончательно заинтригованный, он бросил взгляд на ночной океан и вернулся в дом.

Когда Кракерт появился в зале с бассейном, девочка сидела у края на одном из плетеных кресел. Рядом на карауле стояли два биоройда из прислуги. Вода в бассейне, подсвеченная зеленым лазером, мерцала изумрудными всполохами. Струи фонтана, бьющего из стены, волновали поверхность бассейна, а зеркальный потолок создавал иллюзию бесконечного объема, заполненного переливами малахитовых волн.

Кракерт обрадовался – девочка оказалась миленькой. И пусть у нее уже наметилась грудь, она была юна и невинна. Особенно Кракерту понравилась одежда девочки: розовая блузка с мышонком и короткая юбочка. Впечатление не могли испортить даже вульгарные манеры, не вязавшиеся с кротким образом: девочка сидела, бесцеремонно закинув ноги на столик – видимо, сказывался недостаток воспитания. На коленях у гостьи лежал мятый бумажный пакет.

«Меня ждет захватывающая ночь», – подумал Кракерт, с вожделением поглядев на исцарапанные девичьи ножки в белых гольфах.

– Итак, прекрасная незнакомка, чем обязан столь позднему визиту? – любезно поинтересовался Кракерт. Он подошел к столику и, слегка наклонив голову, мило улыбнулся.

– Ты Даг Кракерт? – задала вопрос девочка. Нисколько не смущаясь, она уставила на Кракерта голубые глаза.

– Ну, мадам, – Кракерт осуждающе покачал головой, – во–первых, не «ты», а «вы»; а во–вторых, вам следовало представиться первой – ведь это вы навестили мой дом.

– Меня зовут Ребекка. Только тебе это должно быть по барабану.

Гостья явно не страдала от застенчивости. Ее бесцеремонное поведение по отношению ко взрослому мужчине, хозяину дома, никак не укладывалось в общепринятые правила. Неуважение раздражало Кракерта. Но, с другой стороны, он почувствовал, что получит несказанно больше наслаждения, через час наказывая маленькую нахалку в потайной комнате за фонтаном.

– Пусть будет по барабану, Ребекка, – согласился Кракерт, усаживаясь в кресло напротив. Теперь Дагу стали отлично видны белые трусики под короткой юбочкой собеседницы.

– Я по делу, – сообщила Ребекка.

– Вот так сразу? – приподнимая бровь, усмехнулся Кракерт. Ему нравилось положение полного господства. Девочка и не подозревает, что ее участь решена с того момента, как только она переступила порог дома. Вопрос времени, когда хозяину наскучит треп и биоройды потащат жертву в комнату за фонтаном. А пока разговор забавляет Кракерта, он будет учтив и обаятелен. Все–таки интересно, какую реакцию ожидать от девочки, когда он распахнет перед нею свой красный халат: крик ужаса, плач; или она просто закроет лицо руками.

– Может, ты проголодалась? Как насчет кусочка пирога?

– Ничего не надо, – отказалась девочка.

– Может, конфетку? – Кракерт указал на розетку с леденцами.

– Нет.

– А я, с твоего позволения, выпью хереса. – Он повернулся к слуге, чтобы отдать распоряжение.

– От хереса я бы тоже не отказался.

– Что? – Кракерту показалось, что он ослышался.

– Я сказал–а, что от бокала вина не откажусь, – повторила гостья.

– Да, да, конечно, – почему–то смутившись, согласился Кракерт и приказал: – Бутылку хереса и два бокала.

Один из биоройдов безропотно отправился выполнять распоряжение. А Кракерт с нездоровым любопытством посмотрел на гостью. Такая юная – и сама попросила вина? Девочка не старше шестнадцати – и то вряд ли, скорее ей четырнадцать или того меньше. Все–таки с какой целью она пришла в его дом?

– С чего это столь юная особа попросила вина? – открыто поинтересовался Кракерт, не найдя ответов на возникшие вопросы.

– Трудное детство, – усмехнулась девочка. – А тебя, дядя, это волнует? Или вина жалко?

– Нисколько. Просто как–то удивительно. В подобном возрасте еще рано употреблять алкоголь. Может, вы еще и курите?

– Бросил–а.

Манера девочки растягивать окончания слов Кракерта раздражала, но он списал эту особенность на чужеземный акцент. Его больше удивляло то, что Ребекка нисколько не смущается, находясь одна, в чужом доме, с незнакомым мужчиной. Она вела себя спокойно и естественно, по крайней мере, так казалось. Кракерт внимательнее присмотрелся: аккуратная стрижка, гладкая кожа, чистые ногти, – несмотря на слегка мятую одежду, девочка однозначно не уличная.

Что–то все–таки настораживало Кракерта, и одежда тут была ни при чем. Что–то неестественное было в самой девчонке.

Вернулся биоройд с подносом, на котором стояла открытая бутылка хереса и два бокала.

– Так вы говорите, у вас ко мне дело? – пока слуга разливал вино по бокалам, поинтересовался Кракерт.

– Я хочу знать, кто тот профессор, с которым ты приходил к Шафту Лиммару – антиквару с Плобоя? Как его зовут и где его можно найти? Желательно точный адрес.

Просьба юной особы удивила Дага Кракерта. Неприятная догадка, что Ребекка не случайный мотылек, залетевший на свет, встревожила Кракерта. Ему стало не по себе. Кракерт решил разобраться в своих чувствах и с изумлением понял, что девочка пугает его. И оттого, что он ее боится, Кракерт возбудился еще больше, однако решил пока не подавать вида.