Текст книги "Сorvum nigrum (СИ)"

Автор книги: zhanna_12_09

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 48 страниц)

От возмущения я проснулся, ну еще нервное ржание Кентаврюши этому поспособствовало. Похоже что сам того не желая я подсмотрел сон директора. Мне не понравилось то, что я увидел. Получается, что он обкрадывал меня, пока я перебивался с хлеба на воду и ходил в обносках. Моя любовь к этому доброму (с виду) человеку постепенно рассеивалась. Неужели я все это время так в нем ошибался, и он лишь использует меня? Нет, я не хочу сейчас об этом думать.

Не имея ничего лучше под рукой, все свои покупки я положил в бездонный кошелек, предварительно уменьшив их. Что ж пришла пора более подробно изучить ту книжку. Ее я и извлек на свет, который, к слову, больше не раздражал.

–

Я не фанат учения, не то что Гермиона, но этот самодельный учебник оказался мне по вкусу. Очень интересно читать и все так доступно объясняется, что захотелось поделиться этой штуковиной со следующим преподавателем по ЗОТИ, хотя нет, не отдам ни за какие коврижки! Испытывать что-либо из представленного я не решился, боясь повредить обстановку. К тому же из рекомендаций довольно понятно, что практиковаться лучше всего на безлюдных и, желательно, пустынных местах, предварительно огражденных от посторонних глаз и ушей. Единственное, что немного покоробило, так это то, что обязательно должен быть противник, пусть в виде крысы или любого другого зверька. Ну что ж, после истории с Петтигрю я испытываю поистине огромную неприязнь к крысам, так что их не будет так жалко. Приобретать много крыс в магическом мире нельзя – подозрительно, этим лучше заняться в магловской части Лондона. Насколько я знаю, ими часто питонов кормят. Невольно усмехнулся. Я же змееуст и анимаг. Получается, что я во всех смыслах беру их для себя, для всех своих сущностей. Интересно, а в обличии кота я смогу пересилить себя и съесть живую крысу? Что это я. Только поел и такие мысли. Думаю, экспериментировать не стоит, ну может только в ловле.

Примерив маску, я уставился в зеркало: карие глаза, широкий нос, выпирающая нижняя губа и родинка на щеке. Закрыл глаза и сосредоточился, как учил продавец. Теперь на меня взирал Рон с темными волосами. А ему идет! Закрываю еще раз. Гермиона. Да так можно весь день веселиться! Однако делу время… Снял и убрал обратно. В следующую вылазку в Лютный я ее надену, чтобы не узнали, а то я что-то сомневаюсь, что в баре меня никто не признал. Да и та девчонка видела меня довольно близко. Блин, надо было отобливейтить ее для верности. Но как говориться – поздняк метаться.

–

У крыльца меня ждал мистер Тибблс, недовольно помахивая хвостом. Не обращая на него никакого внимания, я прошлепал мимо и скрылся за дверью. Нет у меня сейчас настроения с ним общаться. Хотя…

Открыл дверь и вышел обратно. Он рванул с места и засеменил в известном мне направлении. А шли мы в царство дедовщины и издевательств над внуками, то есть домой к моему деду.

–

– Поздравляю! – это первое что сказал он мне, при этом многозначительно на меня поглядывая.

– С чем это? – искренне удивился я.

Если память меня не подводит, то никаких праздников сейчас и в помине нет. Хотя может у магов есть еще какие-то, о которых я не знаю. Еще один минус моего магловского детства. Спасибо, Дамблдор!

– Ну как же, – еще шире улыбнулся Николас, – мой мальчик наконец-то стал мужчиной!

Ох! Нет слов! Он опять за мной следил. Неужели у меня никогда не будет личной жизни?

– Не понимаю о чем ты, – предпринял я попытку увильнуть от пикантной темы.

– О, не смущайся так, – потрепал он меня по плечу, – Адель очень хорошая девушка!

– Ты что тоже с ней?.. – глаза мои стремительно округлялись.

Не хватало еще, чтобы мы с дедом пользовались услугами одной и той же девушки. Это уже будет слишком!

– Нет, нет, что ты, – отрицательно замахал он руками. – Я предпочитаю брюнеток. А вчера мне хватило танца той вейлы.

Помню, помню! Так вот что это был за похотливый старичок. А я-то думаю, кого он мне так напоминал.

– Но как? Почему я не узнал тебя? – задал я свой не самый умный вопрос, на который уже почти знал ответ.

– Ну ты же сам приобрел недавно такую же масочку, внучек. Соберись, а то я уж начинаю сомневаться в твоих умственных способностях. Книжку-то взял?

Книжку я взял, а точнее не успел выложить. Если так пойдет и дальше, он будет знать даже какой консистенции мой утренний стул, хотя может он уже в курсе. Ну никакой личной жизни! Хуже Скиттер, спасибо, что хоть в газете это не печатается. Не обращая на мой, полный возмущения, взгляд, он продолжал вопросительно взирать на меня, ожидая ответа.

– Взял, – сквозь зубы выдавил я и полез в свою «сокровищницу».

– Давненько я ее не видел, – улыбался дед, поглаживая переплет.

На его нежные прикосновения книга отозвалась легким золотистым свечением. Со мной она так не делала. Может я был не достаточно нежен с ней?

– Почему она сияет? – спросил я.

– Потому что узнала своего создателя, – ответил дед.

Фестрал тебя раздери!

– Это ты ее написал? – продолжал я блистать интеллектом.

– Как ты догадался? – издевательским тоном спросил дед.

Ага, очень смешно. Ну торможу я сегодня немного, ничего ведь страшного в этом нет. Тем более, что он в курсе моих приключений. Чего же тогда он так издевается?

– Автограф дашь? – парировал я, стараясь отшутиться.

Николас рассмеялся. Глядя на это мне было трудно сдержать улыбку, но я, правда, старался.

–

Дед предложил прокатиться с ним. Я охотно согласился, предвкушая полет на метле или хотя бы на магловском автомобиле. Но желаниям моим не суждено было сбыться, и проехались мы на лестнице, которая обычно меня сбрасывала, но дедушка взял меня за руку, как маленького, и мы прикатили на второй этаж. Хоть поездка была довольно короткая, я получил от нее огромное удовольствие, так как эта лестница долгое время не давала мне покоя. Соскочив со ступеньки я принялся внимательно оглядываться. Весь внутренний запал тут же исчез, так как взору моему предстал голый коридор со множеством дверей, ничем не примечательными. Обычные, выкрашенные в серый цвет стены навевали тоску, а темно-коричневый обшарпанный паркет не внушал доверия и лишал надежды на что-то стоящее. Может быть, за одной из дверей меня ждет что-нибудь интересное?

Дедуля бодро зашагал по коридору, выискивая нужную ему дверь. Возле шестой справа он остановился и снова протянул мне руку. Ну вот, не нанянчился в детстве, так похоже решил наверстать. Делать нечего, так что я сдался и вложил свою руку в его мозолистую ладонь. Вместо того, чтобы открыть дверь и войти, как нормальный человек он пошел напролом сквозь нее. Очень хотелось упереться в косяки ногами и не идти сквозь дверь, но вспомнив, что в волшебном мире это вполне обычная практика, я храбро шагнул за родственничком, но глаза все же зажмурил.

Я открыл глаза и увидел, что мы оказались… в лесу? Нет, серьезно! Я стоял на земле, усыпанной прошлогодними листьями и мелкими веточками. Вокруг нас росли высокие деревья, кустарники, травка там всякая, цветочки. Мы определенно находимся в лесу. Я же не слепой. К тому же птички так весело не щебечут нигде, кроме леса. Откуда я знаю? Хороший вопрос. Отвечу позже, если будет настроение или желание. А пока отстань от меня и дай насладиться этим свежим и немного сладковатым лесным воздухом.

–

Мы шли сквозь лес примерно минут пять. Молча. В моем мозгу все никак не могла сложиться полноценная картина того, как мы сюда попали, так что я решил спросить:

– Дверь – это портал, да?

– Не совсем, – ответил он, не оборачиваясь.

Не совсем! Ну, теперь-то мне все ясно: дверь – это не совсем портал! Спасибо Николас, что просветил, а то я уж волноваться начал.

– А попонятнее ты можешь мне объяснить? – старался не вспылить я.

– Могу конечно. Во-первых – это не совсем дверь, а во-вторых – не совсем портал.

Этот старик меня доконает. Если он не пояснит, то я придушу его. Не совсем, конечно!

– А что тогда? – теряя терпение и самоконтроль, спросил я.

– Это эльф. Ну домовик, ты знаешь о них.

Опа! Это еще как понимать?

– То есть это трансфигурированный домовой эльф?

– Не совсем.

Я сейчас зарычу! Или начну дымиться.

– Я просто жажду подробного ответа, дедушка!

– Ну, тогда слушай, – улыбнулся дед, когда я поравнялся с ним. – Раньше у меня было очень много домовых эльфов. У них своеобразная магия, они могут трансгрессировать там, где другие не могут. Именно в тот момент, когда я узнал об этом, и родилась идея использовать их способности себе во благо. Я провел в исследованиях не одно столетие, благо денег у моей семьи, благодаря философскому камню, всегда было предостаточно. Своим хозяевам эльфы вредить не могут, так что они терпели все мои эксперименты, когда я мучал их, пытался вытянуть их магию или как-то передать себе. У меня ничего не выходило, но однажды удача улыбнулась мне, и я отыскал древний фолиант, где описывался один ритуал, связанный с моим увлечением. Это не совсем то, что мне было нужно, но я решил попробовать. Как ты наверное уже догадался, ушастикам после подобного воздействия выжить не удалось. Зато в моем распоряжении оказалось двадцать три двери, способных привести меня куда угодно, стоит только пожелать.

– Я все еще не понимаю, – честно признался я.

– Я и сам не до конца понял, но у меня получилось и это главное.

– А Вам не жалко было домовиков?

– Эх, Гарри. В мое время отношение к эльфам было совсем не такое, как сейчас. Раньше они были как вещь, скажем зонт. Можно было беречь его, ведь он защищал от дождя, а можно было сломать, не задумываясь, и приобрести новый. Это в нынешнее время пытаются уподобить их волшебникам, борются за их права, защищают. Раньше их было полным-полно, как грязи. Маленькие голенькие козявочки, снующие по лесам. Их вовсе не поработили, они сами были рады пойти на службу к волшебнику за наволочку, кусок хлеба и крышу над головой. Однако они не понимали что большинство волшебников не считают что должны хорошо с ними обращаться. Что тут скажешь, умом домовики никогда не отличались.

Я задумался. А ведь и правда, умными их назвать трудно, но зато они очень преданны.

– И что стало с теми домовиками, которых Вы использовали для двери?

– Они стали ее частью и все еще продолжают существовать, иначе как бы они смогли меня перенести? – весело улыбнулся он.

Похоже я попал к психопату. Или маньяку. И почему меня это не пугает, а наоборот – притягивает?

–

Николас призвал домовика, сильно смахивающего на Кикимера, но это оказалась девочка по имени Мини. Именно на ней мы будем отрабатывать мой новый прием. Я рассчитывал на крысу. Дедушка убеждал меня, как мог, что начинать с крыс не разумно, так как дальше мне предстоит проделывать то же самое с людьми, тем более что эльфийка была очень старой, и ей скоро все равно предстояло умереть. Я поддался, еще не зная, что приготовил для меня дедуля.

Заклятие «pellicea» в переводе «кожаная лента» счищает с объекта кожу тонкой полоской, словно с картофелины. Жертва при этом не умирает, а продолжает недолгую мучительную жизнь, в течение которой над ней можно еще немного поиздеваться. Ведь как пояснил дедушка – зачем убивать, если нельзя получить удовольствие от процесса. Если прибавить к заклинанию название части тела, то кожа снимется только с нее, но это уже более высокий уровень мастерства и применяется в основном на допросе.

С пятого раза мне удалось лишь рассечь кожу на лбу. С восемнадцатого, когда вся ее голова была покрыта порезами, я смог выдрать клок кожи с ее щеки, отчего по лесу эхом прошелся ее жалобный крик. С сорок седьмого раза, собрав все свои силы, я все-таки сделал это, и на земле теперь лежало освежеванное тело старой эльфийки. Мы пробыли в лесу больше половины дня, беря между попытками время для отдыха и восстановления сил. Дед тем временем латал Мини, чтобы я в очередной раз мог ее изуродовать. После того, как я справился с заданием, дедуля показал мне еще два заклинания – кровоостанавливающее и отделяющее мышцы от тела, таким образом, жертва не умирала сразу, а мучилась в агонии и умирала в основном от болевого шока. Покончив с Мини, дед выкопал неглубокую могилу и упокоил ее тело в этом лесу, где она столько мучилась.

Не скажу, что мне было приятно отрабатывать эти поистине ужасные заклинания на ни в чем неповинном эльфе. Не скажу, что я не получал от этого удовольствия. Ощущения внутри меня были двоякими. Умом я понимал, что действия мои не правильные, жестокие, а глубоко в душе я получал наслаждение от криков этого существа и представлял на ее месте Лорда.

Вернулись мы, так же как и пришли – через дверь. Очень таинственно и немного пугающе выглядела она посреди леса. Как потусторонний портал, который приведет тебя либо в сказку, либо прямиком в ад. Но она привела нас все в тот же коридор. Судя по сумеркам за окном, время близилось к десяти вечера. Предположив, что я устал и не хочу идти домой пешком довольно долгий путь, дедушка предоставил мне комнату. Сил хватило лишь на душ, от ужина я отказался, хотя есть хотелось нечеловечески, но я решил, что сон важнее и просто упал на кровать, завернутый в мокрое полотенце. Надеюсь, что я не храплю.

========== Часть 11 ==========

Утром я еле разлепил глаза. Ну как утром, ближе к обеду. Как пояснил дед, хоть я по закону и считаюсь вполне себе самостоятельным, но физически я еще молокосос с нестабильным потоком магии. Хоть Министерство и утверждает, что он стабилизируется к семнадцати годам, на самом деле это происходит к двадцати одному году. А полностью он становится стабильным в двадцать пять. Сложные чары и заклинания, при многократном повторении образуют в магическом поле мелкие дырочки, сквозь которые магические силы при каждом взмахе палочкой все больше покидают волшебника, творящего магию. Поэтому я чувствую себя так, будто по мне прошлось стадо слонов, пока я спал. Если так будет после каждого нашего тренировочного дня, то я решительно отказываюсь от такой подготовки. Но на это Николас отмахнулся туманной фразой «Дальше – легче». Я очень на это надеюсь! Оказалось, что заклинания в этой книге вовсе и не темные и уж тем более не черные, они «серые» как он выразился. То есть они приносят муки и страдания, являются очень жестокими и чаще всего неизбежно смертельными, но все же не запрещены Министерством и многие из них авроры используют при работе. Это меня удивило. Я-то думал, что со злом нужно бороться добром, но оказалось, что бить зло приходится его же методами. Но все заклинания от создателя «Авада Кедавра» под строжайшим запретом, потому как являются убийственными и не такими быстрыми и безболезненными как оно, хотя такие же неотвратимые. Против них не существует щитов и контрзаклятий, именно поэтому они и запрещены.

Его создала женщина. Я всегда знал, что девчонки странные, но сейчас лишний раз убедился. Николас знал ее лично и говорил, что она была прекрасной, доброй и отзывчивой девушкой, пока не закончились книги по светлой магии. После этого она принялась за серую, а затем и за черную, и она ее извратила, вывернула душу наизнанку. Может все бы закончилось не так плохо, но ее благоверный ушел от нее, когда изменения стали переходить на внешность, а из-за ее ужасающих ритуалов и отталкивающей внешности местные жители растерзали ее сына и дочь, мстя за падеж скота и разнообразные болезни, выкосившие большую часть деревни в которой она жила. После этого у нее окончательно съехала крыша и, изобретя несколько десятков убивающих заклинаний, она добила оставшихся жителей, после чего выпила яд, приготовленный ею собственноручно. Однако записи ее не исчезли полностью и многие заклинания до сих пор просачиваются в люди. Самым частым появляется «Авада Кедавра», как самое простое и гуманное, остальные магическому правительству удалось скрыть более надежно. Часть храниться в Лондоне в Отделе тайн. Остальные разбросаны по миру. Но человеческий фактор еще никто не отменял и каким-то образом иногда эти знания вдруг обнаруживаются. Часто в этом виноваты и сами министерские работники. Тогда у стирателей памяти появляется очень много работы.

Дед знает все двадцать два заклинания, в изобретении некоторых даже поучаствовал лично. Он не стал вдаваться в подробности, но судя по выражению его лица, это очень плохие заклинания и причиняют вред они не только жертве, оставляя отпечатки и на маге тоже. При создании заклятий использовалась, самая что ни на есть, чернейшая магия. Если использовать некоторые из них часто, то появляется своего рода зависимость. Так некоторые заклинания из ее коллекции можно сравнить почти что с живым организмом, обладающим собственным сознанием, которое старается подчинить себе другое. Он ни разу их не использовал и не собирается, а вот во мне проснулся интерес, чисто научный, конечно.

–

Похороны убитого мной бедолаги я пропустил, если быть откровенным, то я забыл, хоть и хотелось посмотреть на дело своих рук. Видимо не судьба. Когда я вернулся все домочадцы уже были на месте, одетые по-домашнему. В животах у Дадли и дядюшки периодически бурчало, как я вас понимаю, мальчики. Жаль, что в свое время вы не поддержали меня, так что теперь получайте свое.

Во время позднего завтрака мы с дедом затронули тему моей семьи. Я поведал ему все как на духу, осуждать он не стал, но надолго задумался. Затем им было решено, что моя мысль по фальсификации воспоминаний очень даже правильная, это будет намного правдоподобней, чем вычищать их память. К тому же я узнал, что после того как я отбываю в Хог к родственничкам заявляются министерские работники и скачивают память всех членов семьи и проверяют на ментальное вмешательство, если в воспоминаниях вдруг обнаруживаются дыры. Зато на так называемые «ментальные заплатки» никто внимания не обращает, так как у волшебников, живущих в семьях маглов, часто случаются всевозможные казусы и их приходится исправлять, а заодно и подправлять память родственникам. А я-то думаю, почему никто не припоминает мне тот случай с Мардж?

После этого он научил меня как подделать воспоминания семейки, но историю я должен был придумать сам. С тетей и дядей проблем возникнуть не должно, зато вот с Дадли стоит попыхтеть. Через несколько часов мой план был готов к исполнению и я отправился его осуществлять. Надеюсь, что ты не станешь меня осуждать, если я скажу тебе, что тренировался я вовсе не на крысах и даже не на эльфах, а на настоящих живых людях, отловленных в подворотнях. Как объяснил мне дедушка: « – Люди – это расходный материал. Никогда не стесняйся в средствах. От этого зачастую будет зависеть не только твоя репутация, но и жизнь». Так что я не стеснялся. Но в свое оправдание я скажу, что менял я плохие воспоминания, так что на пару счастливых людей в Лондоне стало больше.

Вот что я выбрал для тети – в одной газете она прочитала просто потрясающую статью, призывающую к здоровому образу жизни и стращающую последствиями ожирения и не правильного питания. Так что она сама поставила своих мужчин перед фактом, что они теперь будут вести здоровый образ жизни. Потом поделился с ней своими воспоминаниями о первой пробежке и убедил, что это она так издевалась над ними. Еще я убедил ее, что в одном медицинском журнале доказывалось пагубное влияние на здоровье человека использование лаванды и отсутствие в доме кота. Так что ремонт и поездка в приют теперь тоже с подачи Петунии.

Вернона я убедил, что во всем виновата жена, но он тоже проникся словами знающих людей и решил, что перечить человеку, готовящему для тебя еду не стоит. Еще я придумал для него историю, в которой пьяный в какаху Дадли разбивает его машину, а перед этим крадет из стола дяди деньги. Так что кузен все так же в опале, но уже по другой причине. Учиться он продолжит в школе Св. Брутуса, это без изменений.

Дадли теперь очень хорошо помнил ту потрясающую вечеринку, организованную на деньги Вернона, а так же ее последствия, за которые он теперь расплачивается. Так же я постарался и сделал трагическую сцену на кухне, где дядюшка с болью в голосе говорит, что он больше ему не сын и отныне он будет жить на собственные деньги, заработанные посредством работы в лавке. Так же я постарался и привил ему просто огромное чувство вины по этому поводу и заодно мысль о том, что я не такой уж и плохой и что теперь он меня понимает и даже немного любит. А родители его настоящие тираны, но мысли о побеге и прочую чепуху решительно запретил.

Самым приятным оказалось то, что старые воспоминания продолжают храниться в так называемых капсулах, доступ к которым имеет только маг, исправлявший воспоминания. Никто, даже сам Мерлин, не сможет их вернуть или увидеть. Зато я преспокойно могу менять местами настоящие и выдуманные воспоминания простым взмахом волшебной палочки.

Как только я выйду из дома, они снова будут меня ненавидеть и презирать, зато по моему возвращению начнут лебезить передо мной и массировать пятки. Такой вариант меня вполне устраивает.

–

Феликс больше не прятался. Он очень даже по-хозяйски чувствовал себя в моей спальне. Уже одно то, что он игнорировал собственную подстилку, предпочтя мягкую кровать, говорило о многом. Сегодня он был ко мне благосклонен, так что позволил себя погладить и даже помурчал. Несмотря на вполне ощутимое магическое истощение, мне не спалось, я решил выйти прогуляться и подышать свежим ночным воздухом. Время перевалило за полночь и наша улочка, освещаемая тусклыми фонарями, давно погрузилась в сон. Мне захотелось пива, но ехать снова в Косой переулок я не хотел, так что решил найти какой-нибудь магловский бар. Пришлось идти ножками, так как трансгрессировать я еще не умею, надо этому научиться, полагаю это удобнее изнуряющих прогулок.

Бар удалось найти спустя почти час, оказалось, что вблизи нашей спокойной окрестности таких вот заведений нет, так что я пришел в другой квартал, менее благополучный. Ничего особенного внутри не было: барная стойка, столики с обычными деревянными стульями и три бильярдных стола, два из которых были заняты. В помещении играла громкая музыка, на танцполе толклось несколько девиц, одетых довольно откровенно, рядом с ними пристроился толстенький мужик с банкой пива в руке. Я прошел к стойке, чтобы заказать выпивку.

– Что налить? – осведомился бармен.

– Бокал пива, пожалуйста, – попросил я.

Удивительно, что он не спросил у меня документы, хотя я отлично понимаю что выгляжу как подросток, никому и в голову не приходит что я несовершеннолетний. Как так получается мне не совсем понятно, хотя может на это как-то влияет то, что магия признала меня полностью дееспособным, зато я вот привыкнуть до сих пор не могу.

Пиво в этом баре оказалось сравнительно лучше того, что мне наливали в Лютном. Хотя может мне с непривычки оно казалось не таким вкусным, как сейчас. Я не стал занимать столик и остался у бара, иногда закусывая пиво солеными орешками. Не скажу что было весело. Я быстро опьянел и почти клевал носом, цедя очередной бокал светлого. Прошлый мой поход оказался более удачным, так что, допив остатки, я покинул помещение и направился в сторону своего дома, наивно полагая, что на этот раз ничего интересного со мной произойти не может.

–

И снова это гадкое ощущение в глазах и голове. Про привкус во рту я вообще молчу. Лежу я, значит, и пытаюсь понять, что же меня так смущает. Да, я вчера пил. И пил не мало, но отчего я не могу узнать потолок своей спальни я все еще не мог понять. Немного проморгавшись, я отважился подняться и оглядеться. Я лежал на столе уже известного мне тату салона в одних трусах. Рядом, на мягком стуле, дрых тот самый странный мастер, подложив мою куртку под шею. За его рабочим столом, заставленным бутылками, стаканами и разнообразной закуской, спал еще кто-то, укутанный в черную мантию с капюшоном. Ничего не понимаю! Как я вообще здесь оказался и что произошло? Какое-то не очень хорошее предчувствие поселилось в моей душе, похоже, что вчера мой вечер все же удался на славу. Ну вот дал же себе слово больше не пить… Эх! Я снова опустился на стол и потер лицо руками, которые почему-то сильно пахли табаком, затем запустил руку в волосы и замер. Сердце мое отчаянно забилось, отчего в голове появилась неприятная пульсация. На дрожащих ногах я направился на поиски зеркала, которое обнаружилось довольно быстро тут же, на противоположной от окна стене. Собравшись с духом я поднял глаза и замер. Твою мать! Что вчера было-то, раз теперь я выгляжу так?!

Волосы на моей голове были аккуратно сбриты. Полностью! То есть я был абсолютно лысый. Но только при детальном рассмотрении мной была обнаружена руническая цепочка, набитая на моем черепе чернилами еле заметного бежевого цвета, образуя нечто, вроде еврейской ермолки. Вот тебе на. Что могла означать эта тату я не представлял, однако сжав остатки решительности в кулак я продолжал осматриваться. Руны, только уже красными чернилами, были выбиты вдоль всего позвоночника, начиная от копчика и заканчивая холкой. Радовало только то, что если я надену футболку, их не будет видно. Я еще раз покрутился вокруг своей оси. Должна быть причина, почему я остался только в белье, даже носок не было. Это навело на мысль. Ага! На моих ступнях так же красовались руны. Жаль, что я не посещал занятия в Хогвартсе, так что теперь я понятия не имею что на мне написано. Очень не хватает Гермионы, она бы смогла перевести, хоть и потребовала бы объяснений. Дрожащими пальцами я оттянул резинку трусов и глянул вниз. Фуф, пронесло! Все чисто. На ягодицах, к слову тоже ничего не обнаружилось, зато под коленкой я увидел маленькую руну, начертанную так же как и на голове, бежевыми чернилами. Я смахиваю на газету, которую не могу прочитать. Интересно я сам выбрал все это или этот жук просто воспользовался моей отключкой и набросал все это без моего одобрения?

Тем временем тело в черной мантии зашевелилось, и, к своему ужасу, я узнал в этом теле Николаса.

– Что ж, дедушка. У меня есть к тебе пара вопросов!

========== Часть 12 ==========

Ночь показалась мне слишком прекрасной, чтобы отправиться домой; почти полнолуние. Я чувствовал тепло, исходящее от асфальта, но воздух казался как никогда свежим. Чем мне нравится наш район, так это тем, что после одиннадцати вечера можно спокойно идти посреди проезжей части, не опасаясь проезжающих мимо машин – в это время их уже не было. Что я и делал, немного пошатываясь от выпитого. Расставив руки в стороны, я шел по разделительной полосе, представляя себя канатоходцем. Однако с моей сегодняшней ловкостью на настоящем манеже я уже раз пять бы разбился в лепешку. Блин-который-выжил. Или не выжил. Я остановился и задрал голову вверх, глядя на звезды и жадно вдыхая ночной воздух. Ночь – мое любимое время суток, на втором месте рассвет. Возможно, сегодня я смогу им полюбоваться, если хватит сил гулять достаточно долго.

Где-то в далеке раздались кошачьи крики. Наверное, территорию не поделили. Мимо тихонько проехало такси. Пятница. Должно быть, маглы возвращаются с вечеринки или еще откуда. В свете фонарей удалось рассмотреть троих на заднем сидении. Было бы неплохо сейчас вот так же ехать куда-то с Роном и Гермионой. Но я один. Не к кому мне пойти, не с кем выпить, хотя…

–

Часы пробили 2:30 утра когда в его дверь раздался громкий и решительный стук. Следом за шумом донеслись слова: «Николас, выходи!» Обреченно вздохнув, старик сел на кровати и потянулся за халатом. Этот точно не уйдет, придется открывать, а то всех соседей перебудит.

–

– Чего так долго, ты че, спал?! – заплетающимся языком произносит Гарри, из последних сил пытаясь показать, что он трезв.

– Ну что ты, – с легкой иронией отзывается Николас, пропуская гостя в дом.

– Не надо смеяться надо мной, я этого не люблю! – грозит пальцем мальчишка, запинается о коврик и вваливается в дом, но чудом удерживает вертикальное положение.

Знал бы он, кому грозит, не сделал бы подобной глупости, но пьяному, как говориться, море по колено. Пришлось усадить на стул, сварить кофе и напоить наглеца живительным варевом, добавив в него пару капель отрезвляющего зелья. Мальчуган отнекиваться не стал, однако попросил «пожрать» к предложенному напитку. Через несколько минут он уже сам рылся в холодильнике, а чуть позже даже поделился с дедом незамысловатыми бутербродами. Напиток действовал мягко, так что туман покидал глаза Гарри постепенно и практически незаметно, для него самого, конечно, но не для Николаса. Когда парень окончательно стал собой, дедушка подпер щеку кулаком и, с легкой улыбкой, сказал:

– Рассказывай.

А что собственно было рассказывать? Не спалось. Решил прогуляться. Затем выпить пива. А дальше просто тоска одолела и душа потребовала компании, а ближе всех и по расстоянию и по родству оказался именно Николас. Вот Гарри и направился к нему, точнее ноги сами принесли его на порог этого вполне обычного, но такого странного дома. Причем попутно тот не поленился и взял в мини-маркете, работающем круглосуточно, упаковку пива. Сейчас же Гарри с тоской смотрел на свою покупку, видимо желая попробовать очередной сорт хмельного. Смотреть на страдания собственного внука долго он не смог, так что одним пасом руки дед откупорил две бутылки, одну из которых протянул ему. Выпили за родную кровь, потом за здоровье, потом, по традиции за любовь. За удачу выпить было уже нечего, так что дед достал из заначки початую бутылку скотча, так же как его внук полагая, что если уж начали пить, то останавливаться смысла нет.

Разбавив алкоголь несколькими ложками бодрящего сиропа, внука и деда потянуло на люди. Хотелось продолжения, так что дед повел его на второй этаж и пихнул в дверь, которая привела их в какой-то магловский бар с хорошей музыкой и красивой обстановкой. Видимо для мальчишки доза бодрящего оказалась слегка великоватой, так как его потянуло танцевать. В прочем, делал он это довольно неплохо, очевидно что он был пьян! Девицы, тоже навеселе, охотно танцевали с молодым и гибким, хоть и весьма пьяным, красавцем. Одна даже лезла целоваться, но он ловко увернулся от ее цепких рук с внушительным маникюром и вернулся к деду выпить «еще по одной». Затем у бара он угощал сразу двух симпатичных девушек-близняшек. Две вертихвостки раскрутили Гарри на четыре коктейля, причем самых дорогих, но покинуть бар, чтобы продолжить в тихом месте с ним «и его дедулей» решительно отказались, очень натурально оскорбившись и отправились в свободное плаванье по танцполу с бокалами в руках.

Но Гарри горевал недолго: две не столь юные девы подсели к ним сами и скрасили еще сорок минут холостяцкого вечера, на халяву выпивая хороший виски и закусывая его фруктами. Однако от продолжения банкета тоже отказались. Время близилось к рассвету, так что бар закрывался.