Текст книги "Сorvum nigrum (СИ)"

Автор книги: zhanna_12_09

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 48 страниц)

Под тихие песнопения, на неведомом мне языке, люди в льняных балахонах меня раздели донага, сняли все украшения и препроводили в медную, кое-где позеленевшую, ванну, больше напоминающую дымящуюся кастрюлю с супом. По запаху я узнал состав – я сам собирал все эти травы недавно по заданию деда. Меня омыли разнотравными вениками и втерли в кожу головы и корни волос ароматное масло. Процедура приятная, но меня немного напрягало то, что лица, из-под капюшонов, мелькали очень уж знакомые, хоть и измазанные какой-то грязью. Стыдиться своего тела мне было не из-за чего, но не очень уж хотелось, чтобы при каждой следующей встрече я думал о том, что они там видели. На мое все еще мокрое тело натянули белую рубаху до пят, и повели дальше. Николас, тоже в белой рубахе – его омывать не стали, а просто помогли переодеться. Он шел впереди меня и размахивал кадилом на манер русского священника. Дым от кадила шел густой и заворачивался крупными воронками, которые разбивались нашей процессией. От монотонного галдежа и едкого тяжелого дыма у меня начала кружиться голова. Слегка подтрясывало – хорошо, что меня вели под руки.

Сопровождение смолкло, лишь голос Николаса стал для меня путеводной звездой в почти непроглядной тьме. Я словно плыл сквозь туман следом за дедушкой, не чувствуя собственного тела и не понимая происходящего. Наконец я «доплыл» и оказался посередине рунного круга, высеченного в камне пола. Вокруг меня стояли «балахоны», каждый из них наполнял каменную кружку своей кровью. Николас все еще что-то говорил. Я не уверен, но, кажется, текст пошел по кругу. Стоять босыми ногами на холодном каменном полу было не очень приятно, но это немного отрезвляло, так что мысли потихоньку приходили в порядок, только неприятная дрожь пробирала все тело. Дед поднял руку вверх и что-то сказал, словно по команде остальные подняли кружки вверх, и, словно провозглашая тост в честь именинника, выкрикнули в ответ короткую фразу. Затем синхронно присели на колени и вылили содержимое в рунный круг. Ничего не произошло, только кровь немного стала растекаться и заливать рунную вязь.

Пол подо мной пришел в движение. Круги начали вращаться один в другом, поворачиваясь в разные стороны, словно жернова. Я стоял в центре. Какие-то разноцветные всполохи появлялись около меня, кружились, мерцали и гасли. Жернова вращались, поглощая кровь. Всполохи появлялись, смешивались, кружили все ближе ко мне, словно принюхиваясь; дед читал, остальные замерли на коленях. Вскоре вокруг меня образовался переливающийся кокон, из-за которого все вокруг снова погрузилось в туман, тело дрожало еще сильнее, ощущая чужую мощь. Николас шагнул ко мне, сквозь пелену он казался лишь белым пятном. Удивительно, но его не увлекло вращающееся колесо, и он медленно продолжал подходить прямо ко мне, не забывая читать непонятный для меня текст. В руке деда блеснул клинок, мое сердце пропустило удар.

Мысли, одна хуже другой, роились в моей голове. Я ощущал себя зверем, загнанным в ловушку; тело дрожало и не слушалось. Николас склонился предо мной на одно колено и понес к левой ступне лезвие. Нож оставил на коже неглубокий порез в виде буквы «Х», правую ногу постигла та же участь. Над коленями, судя по всему, была произведена та же операция. Затем на кистях появилось по иксу и на ложбинке между ключицами. Дед проколол средний палец моей левой руки и начертал у себя на лбу моим пальцем все тот же икс, после чего разрезал свой и сделал мне такой же значок. Я уже ничего не понимал. Запах свежей крови, паленой травы, терпкого масла, постоянное мельтешение перед глазами и монотонное чтение вводили меня в некое подобие транса.

Дедушка ретировался и замкнул круг «балахонов». Они взялись за руки, все вместе шагнули на внешний круг и завертелись вокруг меня, скандируя… Я не могу даже примерно повторить это слово. К тому же меня отвлекало все более яркое свечение призрачного кокона и его агрессивная пульсация. Затем он потянулся к порезам тоненькими струйками и начал просачиваться в мое тело. Ощущение то еще! Будто тысячи жуков бегают у меня под кожей и пытаются выбраться наружу. Стало нестерпимо жарко, воздуха не хватало, сердце бешено колотилось, пытаясь протолкнуть, казалось, сгустившуюся кровь. Порезы горели огнем и сочились кровью все больше, а мне хотелось попросить тот самый нож и живьем снять с себя шкуру, чтобы избавиться от этого отвратительного чувства. Но я не мог даже челюсть разжать, не то что пошевелить рукой или ногой. Эта пытка казалась мне бесконечно долгой и изощренно жестокой. Хотелось срочно узнать «рецепт» и испытать на своей жертве. Мерлин, о чем я думаю?! Да меня самого сейчас приносят в жертву самому дьяволу! С чего я решил, что выберусь отсюда живым и невредимым? Это все происки Темного лорда…

Какой же я дурак! Может он решил занять мое тело? Может эта аура и есть он? Как же я облажался! Ну, давай же, рука, двигайся! Все бесполезно… Меня затошнило. Казалось, еще чуть-чуть, и я продемонстрирую всем, чем я сегодня обедал. Ничего, кроме всё усиливающейся тошноты, я не чувствовал. Только желудок, горло и глаза все еще принадлежали мне. Постоянная бдительность! Что-то было в этой фразе, то, что я самонадеянно проигнорировал, доверился совершенно незнакомому человеку, поведавшему мне совершенно невероятную историю. Как можно было быть таким идиотом, чтобы поверить в то, что я наследник знатного рода, что я нужен кому-то? Я же Гарри… только Гарри…

Нет, это все неправда – это сон. Как раз один из тех, где я подвергаюсь ужасной и мучительной смерти. Если выберусь я их всех прикончу! Прямо тем ножичком… Я искупаюсь в их крови, а из их кожи сошью себе… ну не знаю, может палатку! И буду с этой палаткой путешествовать или на чемпионаты по квиддичу ходить. Боже, если ты существуешь, спаси меня! Прошу… Я не хочу умирать… еще раз… Я сделаю все, что ты попросишь, клянусь! Я стану тем, кем ты скажешь, буду самым лучшим… буду служить тебе так, как скажешь.

Люди вокруг начали замедляться. Тело покалывало и все еще чесалось. Как утопающий я жадно глотнул холодный воздух, когда кокон окончательно впитался в меня. Подняв глаза, я увидел Николаса.

– Ах ты… – прохрипел я, но не договорил.

Ноги заплелись, когда я попытался подойти и придушить его своими руками, и вместо этого я рухнул в его объятия и повис, не в силах и мускулом пошевелить. Песнопение возобновилось, а я мог только рычать и зло сверкать глазами. Меня положили на каменный стол, похожий на тот, на котором я разделывал … Нет, лучше об этом не думать! Все тем же ножом Николас вспорол мою рубаху и начал обтирать мое тело чистой прохладной водой, а я лежал, словно труп. Мои мышцы напоминали кисель, а кости, словно Локхард заколдовал. Что б его, козла кучерявого! Надеюсь, мне не нужно будет пить Костерост… Мерлин, что я несу! Какой, к черту, Костерост?!

Странно, но мне полегчало. Мышцы постепенно наливались силой, в голове прояснилось окончательно, паника отступила. Мне помогли сесть. Надели на меня черную, расшитую серебряной нитью, мантию и повели дальше.

В конце пути меня поставили на колени, лицом к каменному алтарю, на котором лежало причудливой формы ожерелье.

– Гарри, – обратился ко мне тихим голосом дедушка. – Этот коллар, – он указал рукой на украшение, – номинальный символ власти Черных вестников. В данное время сам по себе он не несет какой-либо магической силы, но, тем не менее, для тебя он от этого не менее ценен. Внутри рубина, что находится в середине подвески, заключена кровь основателей ордена. Не удивляйся, формально мы – орден. Так вот, задолго до твоего рождения и кого-либо из присутствующих здесь, мы, основатели, заключили соглашение, что тот, кто сумеет сохранить свою кровную ветвь примет бразды правления и передаст их своему наследнику, который станет бессменным лидером и единственным существом, способным носить на себе кровь всех семи. Так уж получилось, что я единственный сумел выполнить условие, так что после того, как я отправлюсь к праотцам, ты станешь главой Черных вестников. Это может случиться в ближайшие дни, а может через несколько десятилетий, но ты должен быть готов! Готов принять ту силу, что обрушится на тебя и ту ответственность, что ты понесешь перед всеми членами ордена. Игры закончились, внучек, с этого дня у тебя нет права на ошибку, ибо, если ты совершишь ее, баланс в нашем мире нарушится. Тебе нельзя принимать ни чью сторону, ни света, ни тьмы. Твоя задача – уровнять силы.

Сегодня тебя испытала сама магия и признала достойным. Только лишь. Отныне ты страж, ты слуга, ты голос разума в мире, где царит безумие и неразбериха. Эта участь сложна и, в то же время, почетна. Не бойся, обычных мирских радостей ты лишен не будешь, все же ты человек. Задача твоя, как и наша, и наших мудрых предков – не допустить ослабления страны и магии. Любыми способами…

Я не знал, что сказать. Язык мой словно приклеился к нёбу. Перспективы манили, ответственность пугала. Мне семнадцать. Как?! Мысли подталкивали друг друга, пихались и толпились, так что ни на одной из них я не смог задержать свое внимание. Я был растерян. Николас говорил так, будто я отныне повелеваю всем миром и еще немного больше. Это кажется мне несколько преждевременным. Сейчас, как никогда прежде, я почувствовал себя глупым и беспомощным.

–

– А как же квиддич?.. – рассеянно спросил я, уже сидя за праздничным столом в окружении Вестников.

– А что с ним не так? – удивленно спросил Николас.

– Мне теперь, вроде как, нельзя вставать ни на чью сторону… – дедушка лучезарно улыбнулся.

– В таком случае тебе нельзя было есть и ту курочку, так как выбор был довольно велик, – он подмигнул. – Ты все еще школьник, Гарри, и можешь продолжать обучение во всем его многообразии. Прежде чем прийти к власти к ней нужно подготовиться: как можно больше повидать, узнать и попробовать. Нельзя судить о любви не испытав ее, так же как и о глубине реки не войдя в нее ни разу.

– То есть я пока что могу жить нормальной жизнью? – обрадовался я.

– И ни в чем себе не отказывать, – он поднял бокал и громко провозгласил: – За Гарри!

«За Гарри!» – повторили гости. После этого мне стало легче, да и на гору подарков адресованных мне, я стал поглядывать с большим интересом, чем раньше.

– Та твоя речь очень напугала меня, – признался я под конец вечера.

– Она и должна была, – улыбнулся Николас.

– А разве ты не мог предположить, что я испугаюсь и убегу?

– Ах, Гарри, – вздохнул Ник, – единственное место, куда теперь ты сможешь уйти – это загробный мир. К тому же люди всегда советуют готовиться к худшему… Вот, – он снял с себя кольцо и протянул мне, – все подбирал удобный случай, чтобы подарить его тебе, и сегодня этот случай мне представился. С днем рождения, Гарри.

Неприметная полоска металла украшалась надписью, которую я не мог прочесть, так как вместо современных букв там были какие-то каракули.

– Надень, – подсказал дед.

Я надел его на средний палец правой руки и посмотрел еще раз, вместо неясной надписи появилась волне четкая фраза «Все пройдет».

– Это древняя реликвия принадлежала царю Соломону и хранилась нашей семьей веками, теперь твоя очередь ее оберегать. Ни что на этом свете не вечно, так что наслаждайся жизнью, пока есть возможность.

–

«Голубка» с порога, как всегда, встретила меня полуголыми девицами и рекой алкоголя. Со мной в этот раз, чтобы продолжить празднование моего магического совершеннолетия, отправились Ярослав, Эмили, Камиль, Дьего и Мари. Мы заняли просторную комнату с низеньким столиком и множеством подушек и подушечек. Интерьер имитировал восточный, так что Камиль чувствовал себя здесь, как дома. Нам всем была предложена сменная одежда: и девушки и мужчины облачились в шелковые халаты и тапочки с загнутыми к верху носками. Мой, теперь уже зоркий, глаз не без удовольствия отметил, что мы все обошлись без нижнего белья – была в этом некая прелесть.

Нам принесли кальян, мне он напомнил причудливо украшенную чашу, и как его курить я не представлял. Приспособлением для курения занялся молодой араб, со знанием дела заменил воду красным вином, выкинул приготовленный табак и положил на его место немного глинистой смеси, припасенной заранее.

– Сегодня вас ждет нечто особенное, – поиграл он бровями.

Обычно скованный Камиль сейчас выглядел как никогда свободным и расслабленным, его не смущало даже то, что пока он занимался приготовлениями, пояс развязался, и халат теперь прикрывал только заднюю часть. Присутствующие здесь дамы кидали заинтересованные взгляды на то, что находилось у него ниже пояса. Да что греха таить – я тоже посмотрел. Выбранные нами ранее «компаньоны» вошли в комнату, принеся с собой кувшины с вином, блюда с мясом, зеленью и фруктами. Две блондинки расположились по разные стороны от Камиля, коротко стриженый брюнет и дама лет сорока присели возле Ярослава, двое смуглых парней пристроились около Эмили, а ко мне подошла рыжая девушка, та, что танцевала для меня в Белой виверне.

– Если здесь найдется гитара, то я спою в честь новорожденного, – подал голос Ярик.

Его компаньонка громко сказала: «Мили, гитару!», и через мгновение в комнате материализовался эльф с инструментом в лапках.

Ярослав порадовал нас чередой русских романсов. Пел он просто превосходно, временами даже мурашки появлялись на коже, да и музыка ласкала слух, но я ни слова не понял. Как мне показалось, я был в этом не одинок, только его избранница на сегодняшний вечер временами мурлыкала себе под нос нечто очень похожее на то, что он пел и томно вздыхала. Да, от русского красавца явно исходили любовные флюиды, так что через некоторое время под действием курительного опия и ласкового голоса Ярослава Дьего и Мари слились в глубоком поцелуе, бесстыдно лаская друг друга. Камиль выпустил струю густого дыма и передал трубку кальяна дальше, он не спешил перемещаться в отдельные покои и продолжал лакомиться виноградом из рук прекрасных блондинок. Моя рыжая прелестница провела рукой по моему бедру, явно намереваясь возбудить меня, но я перехватил ее руку и отрицательно покачал головой – не на глазах у всех. Дьего во всю работал рукой между ног Марии, лаская губами ее соски, кусая шею. Она тихо постанывала, откинувшись на подушках, похоже, что присутствие зрителей нисколько ее не смущало.

Атмосфера в комнате накалялась, Эмили уже покинула нас и отправилась в отдельную комнату со своими избранниками. Странно, но сегодня я не чувствовал необходимости в удовлетворении собственной плоти, так что, прежде чем уйти самому, я отослал свою компаньонку. Вместо положенной веселости и хорошего расположения духа на меня навалилась дикая усталость. Хотелось зарыться в пуховое одеяло и проспать так до первого сентября, но, как всегда, мне хватит четырех часов, наверное. После сегодняшнего дня я вообще больше ни в чем не уверен. Скорее всего, я заснул еще до того, как моя щека коснулась подушки.

Комментарий к

коллар – http://img0.liveinternet.ru/images/attach/d/1/130/870/130870130_Bezuymyannuyy.png

кальян – https://brodude.ru/wp-content/uploads/2013/03/Smooke1786085688-585x489.jpg

========== Часть 22 ==========

Во время прочтения не рекомендую кушать мясные продукты, но чайком можете побаловаться))

–

Меня одолевали тревожные сны. Знаешь, так бывает, когда тело находится в бреду от травмы или болезни. Не то чтобы я болел простудными заболеваниями, здоровьем я крепок, хоть по виду и не скажешь, но травм хватало с самого далекого детства. Сломанные руки, ноги, сотрясение… Не знаю как тебе, но мне в такие моменты всегда снится что-то каменное, ну или мосты. Чаще всего я лечу с веревочного моста и потом лежу на камнях, таких гладких серых булыжничках. Однажды мне приснился сон, как будто я преследую кого-то. Бегу я, значит, вдоль реки и незаметно для самого себя оступаюсь и падаю в мутную воду. Меня тянет на дно, но я не пытаюсь сопротивляться, а лишь гляжу на солнечный диск сквозь мутную воду. Некоторые люди верят, что если умереть во сне, то наяву тоже умрешь, так что я очень этого боялся. С сегодняшнего дня я стал бояться еще и того, что меня могут убить во сне.

Я лежал на кровати съемной комнаты в облюбованном мной заведении любви и порока. Судя по лучам, пробивающимся сквозь плотные портьеры, сейчас раннее утро – часов пять, может чуть меньше. Это пробуждение можно было легко назвать спасительным или даже приятным, если бы не одно обстоятельство – я был не один. В комнате находились две девушки, одна из них держала другую за горло… ножом. Я не успел и слова сказать, как лицо мое окропилось горячей кровью, а потом еще раз, и еще… Так продолжалось до тех пор, пока уровень крови в теле девушки не упал настолько, что она просто струилась по полуобнаженному телу и не начались предсмертные судороги. С эстетической точки зрения, зрелище малоприятное – порез ужасающе глубокий, крови много.

– Доброе утро, – поздоровалась Эмили.

Я сел на кровати, все еще всматриваясь в остекленевшие глаза рыжеволосой ведьмы. Лишь усилием воли я смог перевести взгляд на свою коллегу.

– Доброе… Помочь прибраться?

– Не надо, – усмехнулась она, – пусть своими сотрудниками владелица занимается.

– Что между вами произошло? – спросил я, стараясь придать своему голосу нотки беззаботности.

– Между нами – ничего, а вот эта, – она скинула тело на пол, – хотела тебя убить.

– С чего такие выводы? Может она просто пришла исполнить то, за что я ей заплатил.

– Она пришла исполнить то, за что ей, несомненно, заплатили, и было у нее с собой вот это, – она помахала окровавленным клинком у меня перед глазами.

Несколько капель крови упало на одеяло.

–

– Поздравляю, – пожал мою руку Ярослав, когда я спустился к завтраку.

– С чем это? – удивился я, хотя уже почти знал ответ.

– Попытка убийства, – улыбнулся маг.

– Так это не первая на моем счету, – невесело улыбнулся я.

– Ты не понимаешь, – вздохнул Ярик. – Одно дело, когда травят, проклинают, или еще чего, а вот когда на тебя идут с ножом в руке – это совсем другое.

Я уставился на него в полном недоумении, видимо я чего-то недопонимаю. Ярослав правильно понял мое молчаливое замешательство и пояснил:

– «Убийство с помощью ножа очень интимно: ты ведь держишь его, в то время как он проникает в плоть, и чувствуешь через него угасающую жизнь своей жертвы. Это прямо как секс»*, – сказал он и мечтательно уставился на только что выпущенное им облачко густого дыма. – С ножами работают только лучшие, мастера своего дела, так что прими данное покушение как комплимент.

Пожалуй, к его словам стоит прислушаться, ведь он знает, о чем говорит. Но все равно осадочек остался. Не очень то приятно, проснуться и увидеть подобную сцену, а еще не приятней, когда понимаешь, что такая учесть предназначалась тебе.

– Не кисни Кор, все же обошлось, – намазывая тост джемом, проговорила Эмили.

– Благодаря тебе, – буркнул я и уселся за стол.

– Ну, так это моя работа – беречь и защищать тебя, – шутливо склонила голову Эмили.

Ничего не понимаю! Она обменялась с Ярославом взглядом, он кивнул.

– В последнее время заказы на тебя участились. Видишь ли – скоро ты окажешься в Хогвартсе, а туда попасть практически невозможно.

– Даже не знаю, по-моему, убрать меня там гораздо проще! – сказал я и вспомнил парочку учителей из-за которых чуть на тот свет не отправился.

– Эх, – потянулся Ярослав, – наслышаны о твоих приключениях.

Я только фыркнул. Тоже мне, приключения!

– Как бы пафосно и неправдоподобно звучало утверждение о том, что это самое безопасное место – это так. Там ты в большей безопасности, чем на воле. Замок всегда просигнализирует учителям о том, что их студент в опасности, а принесенные клятвы не позволят не отреагировать. Ты же вроде как жив и относительно здоров до сих пор, так что…

Смысл в его словах был. Да, я жив. Но сколько нервных клеток угроблено! Да, профессора практически всегда вовремя приходят на помощь, даже лесные жители не раз помогли, но прецедент был – плакса Миртл, и не без участия Темного лорда. Так что расслабляться в любом случае не стоит. Снейп меня вообще бесит, озлобленная тварина! Цепляется с первого курса, проходу не дает. Полоумная прорицательница тоже добавляет свою ложку дегтя во всю эту душистую композицию… Директор какой-то мутный. Разговоры с ним ничем не лучше бесед с Трелони, проще на чаинках погадать, чем понять смысл его изречений. Да, он многое сделал для меня, но многое и не сделал. Палка о двух концах.

– А у нас случайно нет досье на моих профессоров? – спросил я, как бы невзначай, и отхлебнул кофейку. Гадость! Впрочем, как и всегда.

– Я уж думал, ты не спросишь, – расплылся в широкой улыбке наш сладкоголосый ангел и полез в сумку, что стояла рядом с ним.

Досье оказалось увесистым.

–

Ярослав аппарировал меня, себя и Эмили к резиденции Блэков. Переступать порог было мучительно больно, но я себя пересилил. С первых же шагов я оценил старания старого домашнего эльфа – все было относительно чисто. Ни пылинки, ни соринки, как говорится, только обшарпанные обои и местами желтый потолок портили все впечатление. Я заглянул в трапезную и посетил известные мне комнаты – следы пребывания гиппогрифа полностью ликвидированы, кровати заправлены, блестящие поверхности начищены. Комната Сириуса…

Я присел на край кровати, продолжая сжимать в руках гриффиндорский вымпел. Блэк, пятый курс…, а потом он покинул эту комнату. Интересно, что навсегда он покинул эту комнату после моего пятого курса. Ничего не поделаешь – Сириус мертв и не вернется, даже в виде приведения. Хотя, наверное, так было бы даже тяжелее – ежедневное напоминание о невосполнимой утрате, ведь мне все-таки придется здесь жить. Эту спальню я отдам своему первенцу, все же это хорошая комната. Остальные помещения интересовали меня меньше. Не обошлось и без сюрпризов – на третьем этаже нашлась библиотека и хозяйский кабинет. Так же я отыскал оранжерею на маленьком пятачке на крыше и маленькую трапезную на втором этаже. Кикимер сказал, что эти комнаты запечатались сразу же после смерти Вальбурги, после этого открыться они могли только главе давшему клятву, или регенту, принявшему обязательства перед родом Блэк. Когда я тщательно обследовал комнаты, то понял почему.

В библиотеке хранились редкие и опасные книги, но большинство составляли просто дорогие и познавательные издания, старые учебники, журналы, пособия. Впрочем, расстаться с ними было бы большой глупостью. Не сомневаюсь, что близнецы не побрезговали бы стащить парочку и толкнуть в Лютном, а может и Молли тоже. В кабинете хранились бумаги, счета, договоры и контракты – это я изучу дополнительно. Трапезная оказалась не такой большой, как столовая, но хранила в себе фамильное серебро, дорогой хрусталь, старинный сервиз и много чего по мелочи. Большие приемы здесь не устроишь, учитывая, что в комнате всего-то восемь стульев, но для тесных семейных посиделок в самый раз. Насколько я помню, дети всегда ели отдельно от родителей до определенного возраста, так что в этой комнате явно заседали только взрослые. Сириус никогда не рассказывал о семейных приемах и праздниках, такое чувство, что их и вовсе не было, но традиционные ужины точно должны были быть, ведь семейство-то чистокровное.

Оранжерея прибывала в весьма запущенном виде. Растения, по всей видимости, поливал Кикимер, но и только. Срочно требовалась рука опытного садовода, ведь растения здесь произрастают не дешевые, есть несколько редких экземпляров. Удивительно, что они до сих пор не погибли. Самым неприятным известием стало то, что сразу после смерти крестного дом обчистил Наземнкус. Ярослав пообещал, что все вещи будут возвращены если не самим вором, то он покажет один интересный ритуал, который способен вернуть выкранные вещи хозяина дома. Эмили же обещала прислать бригаду, которая займется восстановлением дома и картин. Так же мне было предложено обзавестись портретом Сириуса, только нужно собрать как можно больше воспоминаний о моем крестном, чтобы художник верно отобразил его характер и манеру поведения, иначе картина может получиться недостоверной и неадекватной, а то и вовсе будет молчать. Было решено написать самым близким и дать объявление в газету. Помощь коллег оказалась неоценимой.

–

Через четыре дня в гостиной моего деда стояло девяносто два пузырька с воспоминаниями. Мне уже жаль художника, который будет все это просматривать. Я успел посмотреть все по мере поступления. Что удивительно, даже леди Малфой прислала пузырек с потрясающим воспоминанием школьных лет. Как я понял со дня ее рождения – Сириус раскланялся, вручил подарок, наговорил кучу комплементов и пожеланий и даже потанцевал с именинницей. Тридцать пять воспоминаний прислали бывшие подружки крестного. В основном банальные романтические встречи, несколько полетов на байке, школьные ночные обжимания, остроумные ответы на уроках, несколько пикантных сцен более позднего периода – лица женщин затерты. Люпин прислал несколько флаконов – момент, когда они доделали карту: счастливые лица четырех друзей, возгласы, первый шпионаж. Пара воспоминаний обычной мальчишеской болтовни о планах на жизнь, школьный бал, первое превращение в собаку, свадьба моих родителей – поздравительная речь, постазкабанские – жизнь взаперти, душевные разговоры обо мне и отце. Несколько бывших учителей прислали свои воспоминания, мои профессора тоже не обошли меня вниманием. Уизли прислали парочку – ничего интересного, но характер проследить можно. Я добавил и свои, почти все, что были. Вот так и набралось. Даже не представляю, какой получится из всего этого портрет.

Тем не менее, художник прибыл, надавал положенных клятв и незамедлительно приступил к просмотру, вывалив все воспоминания в кучу в свой собственный чашеобразный омут памяти. Странный метод, но может у них так положено. Через час он вынырнул из омута, выловил воспоминания и смешал их с красками. Работа над холстом закипела, а я отправился обратно в дом Блэков, свой дом…

–

В доме царил хаос! Вальбурга вопила, Кикимер оттягивал уши, чуть ли не до пола, рабочие сдирали старые обои и ошкуривали двери. Всем руководила дама лет пятидесяти, она же и показала мне эскизы того, как будет выглядеть дом после ремонта. Кое-что я попросил поменять, но основная часть будет сохранена. Вся старая мебель пошла на реставрацию, картины тоже отправились к мастерам, короче – работа велась. Ярослав предварительно наложил заклятие и теперь можно не опасаться, что ценности незаконно покинут дом, так же он сказал, что нашел Наземникуса и тот уже собирает мои вещи обратно. У меня закралось подозрение, что он просто выкрадывает их обратно, но это уже не мое дело.

Я поднимался на второй этаж, когда шторы, закрывавшие портрет, раздернулись, и бывшая хозяйка дома снова начала вопить и сыпать оскорблениями.

– Закрой рот! – прикрикнул я, и она тут же замолкла, уставившись на меня в полном недоумении.

Так, так… Похоже она теперь обязана меня слушаться, как главу дома. Это порадовало, так что я решил продолжить:

– И больше не смей открывать его, пока я лично об этом не попрошу.

Мерзкая старуха поджала губы и отвернулась. Так-то лучше!

Я попросил убрать мертвых домашних эльфов в светящихся колбах на чердак к остальному хламу. Только вот старье там перемежалось с артефактами семьи, так что, пришлось пригласить еще одного специалиста для описания предметов. Негоже выкидывать ценные вещи, лучше уж продать или обменять. На худой конец можно отправить в сейф – с глаз долой.

–

Через неделю мне представили портрет Сириуса для оценки. Пока просто обычный, не живой. Требовалось еще немного времени, чтобы зачаровать его и подобрать раму. Но сходство было великолепное, так что я одобрил и мастер продолжил работу.

Еще через неделю явился вор и вывалил кучу барахла, того, что стащил. Долго извинялся и говорил, что Сириусу это все равно было не нужно. Так же признался, что вернул не все: несколько колец, в том числе фамильное, найти не удалось, скатерть, ручное зеркало и серебряный разнос тоже. Ярослав приступил к моему обучению. Ритуал был простой, но долгий, и больше напоминал молитву. Он сказал, что таким пользуются у них в России. Рядом с горой ворованных вещей выросла вторая, довольно большая. Наземникус впился в нее жадным взглядом, чуть ли слюной не капал, но вскоре поспешил откланяться. Разбирать обе кучу поручили артефактору, копающемуся на чердаке.

Несмотря на то, что очистить и подготовить дом к ремонту смогли быстро, восстановительная работа шла медленно. Обещали, что все будет готово к Рождеству и я смогу его встретить здесь. Приглашенный герболог качал головой над каждым кустиком и сетовал на жестокое обращение с растениями прежних хозяев. Кикимер крутился рядом и с удовольствием поглощал добытых земляных червей. Хоть какая-то для него радость. Он даже выглядеть лучше стал, похоже, сказывается присутствие в доме большого количества волшебников.

Пришлось так же пригласить мастера книжных дел, чтобы он разобрался с библиотекой: кое-какие экземпляры нуждались в ремонте. Я прислушался к дому и ничего плохого не почувствовал, даже наоборот – меня посетили приятные чувства. Сдается мне, что это старое чудище получает удовольствие от таких мучений. Уже одно то, что в его стенах не обитает своенравный гиппогриф делает его счастливым. Не бойся, с ним все в порядке – я его пока дедушке отдал, у него есть ферма. Так что Клювокрыл от этого только в выигрыше. Пора и своими делами заняться.

–

Мне дали новый заказ. На этот раз девушка. Довольно молодая и предприимчивая особа. Наживалась на том, что продавала сквибам зелье, которое якобы позволит им стать магами. Мало кто из них догадывался, что от приема этого зелья они просто умрут. Обычно на сквибов всем было наплевать, но, как говорится, и на старуху бывает проруха. Ей попался молодой и состоятельный сквиб из уважаемой семьи, который отчаянно нуждался в магии. Так уж получилось, что он оказался единственным, кто мог продолжить свой род, но теперь уже не сможет. Именно поэтому на нее поступил заказ, именно поэтому Вестники согласились помочь. Наказание должно быть жестоким и мучительным, так что именно поэтому его поручили мне. Как оказалось из всех нас я самый кровожадный. Даже неудобно как-то…

Я прибыл по указанному адресу. Местечко оказалось тихим и отдаленным. Магловское поселение, самые обычные невзрачные домишки, покосившиеся заборчики и не стриженые лужайки. Добираться пришлось на автобусе, а потом пешком, скрывшись под мантией невидимости. Надо поднажать и до конца обучиться хотя бы трансгрессии, а там уже и до аппарации недалеко. Я постучал в дверь, а сам замер с палочкой наизготовку. Дверь распахнулась и на пороге возникла хозяйка, но тут же ввалилась обратно, встретившись с моим невербальным «Петрификус Тоталус». Я вошел и закрыл за собой дверь. Ну, здравствуйте, девушка!