355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Зетт Катэсса » Под тенью мира. Книга первая » Текст книги (страница 5)
Под тенью мира. Книга первая
  • Текст добавлен: 27 марта 2017, 03:30

Текст книги "Под тенью мира. Книга первая"


Автор книги: Зетт Катэсса


Жанры:

   

Фанфик

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 39 страниц)

Я поблагодарила Германа со всей своей доброжелательностью, приняла птечку и стимулятор. Сбросив рюкзак, я уселась в углу коридора. Услышав очередной звук удара, Герман указал на дверь:

– Я сейчас приду. Там проблемы у ребят с радтараканами. Надо им помочь...

Я кивнула. Дрожащими руками я убрала вымокшие от пота волосы со лба, перевела дух и взяла стимулятор. Отец меня учил пользоваться этими штуками. Он вообще многому меня научил по части медицины. Прежде всего, первой медицинской помощи. Вздохнув, я собрала волю в кулак и разодрала сильнее ткань комбинезона. Рана некрасивым порезом тянулась от колена до середины голени. На второй ноге рана была около щиколотки, но не такая значительная, как эта. Все остальные царапины можно было и перетерпеть в такой ситуации.

Я взглянула на единственное химическое средство, которое практически моментально могло произвести регенерацию внешних и внутренних биологических тканей. Стимулятор представлял собой шприц, присоединенный к круглой капсуле с измерителем дозы вещества. В самой капсуле хранилось густое красное вещество.

Сжав губы, я воткнула иглу стимулятора в ногу возле раны и выпустила химическое вещество в кровь. Использованный стимулятор я отбросила в сторону и замерла, облокотившись на стену и прикрыв глаза. Через несколько минут я почувствовала, как боль уходит. Рана жутко чесалась. Было одновременно щекотно и как-то приятно, когда кожа стала стягиваться, превращаясь в розовую царапину. С облегчением вздохнув, я обработала йодом ещё нескольких царапин и торопливо поднялась на ноги. Не медля ни секунды, я закинула на плечи рюкзак, подхватила биту и вывернула в прихожую медицинского крыла. Добравшись до приёмной, я открыла рот в удивлении.

Энди, наш Мистер Помощник, выжигал полчище радтараканов пламенем из огнемёта. Рядом с ним офицер Гомес отстреливался ещё от двух мутированных насекомых. Я мгновенно кинулась ему на помощь, с гордостью осознавая, что мои навыки в уничтожении гигантских тараканов уже заметно выросли. Когда уставшие и обессиленные, мы справились с последним радтараканом, Герман поблагодарил меня, положив руку на плечо. Он отдал мне свой пистолет и оставшиеся патроны. Это стало для меня настоящим подарком. Оглядевшись, я заметила, что в приёмной творилось нечто ужасное: осколки стекла были перемешаны с клочками бумаги, частями радтараканов, сломанными канцелярскими принадлежностями и прочими вещами.

Непостижимо. Пока я стояла под мерцающими лампами и рассматривала весь этот ужас, из кабинета отца вышел Стэнли Армстронг.

Он вышел из двери, взъерошивая седые волосы и ошарашено озираясь. Его вечно грустное лицо было каким-то серым, а в глубоко посаженных глазах таилась усталость.

– Что ж, – почесав коротко стриженый затылок, сказал он, в недоумении поднимая брови и глядя на пол, – думаю, что должен буду крепко напиться этим вечером.

Я тихонько вздохнула, и Стэнли посмотрел на меня.

– Не вини себя, Кайли. Лучше беги отсюда, пока есть возможность. – Он указал в сторону кабинета отца. – Возьми там лекарств и стимуляторов – они тебе понадобятся.

Я кивнула и побежала в сторону отцовского кабинета. Там я на секунду замерла, не позволяя себе разреветься от тоски по папе. Я заметила на столе его пупса Волт-Боя, весело улыбающегося мне и держащего в руках большой шприц. Папа всегда говорил, что этот пупс помогает ему лучше работать. Папа мне рассказывал, что до войны Волт-Тек создали несколько коллекций пупсов, обозначающих все основные навыки и знания способного человека. Этот пупс, что я сейчас держала, был посвящён медицине.

Я закусила губу и взяла его со стола, чтобы запихнуть в сумку. Туда же, следом полетели несколько книг и брошюр по медицине, какие-то записи, аптечки и два маленьких чемоданчика со стимуляторами. После этого, я пробежала медицинское крыло и направилась прямиком к Атриуму.

В большом зале, куда выходило круглое окно кабинета Смотрителя, высокий потолок терялся в решётках. Я спряталась за колонной заметив двух людей, что-то очень активно обсуждающих. Приглядевшись, я поняла, что это Том и Мери Холдены. Разглядеть мне их не удавалось из-за полумрака, в котором они прятались, но я отчётливо слышала их голоса. Они говорили о папе.

– Смит ушёл, ты слышала? Просто взял и ушёл! – горячо шептал Том, ухватив свою жену за плечи.– Мы не можем упустить этот шанс, Мери!

Я видела, как женщина судорожно затрясла головой.

– Мы не выживем там, слышишь?! И как мы откроем эту дверь?! – тонким срывающимся голоском пропела она.

– Мы сможем...я...

Послышались шаги из дальнего коридора. Я, прокравшись мимо Холденов, которые даже не заметили, что я их слушаю, судорожно пыталась открыть дверь, ведущую к выходу из Убежища, но дверь была заблокирована. Едва ли не плача, я огляделась. Надо что-то срочно придумать.

– В любом случае, я слышал, что в кабинете Смотрителя есть тайный проход к двери Убежища, – донёсся до меня голос Тома. Я вздрогнула, распахнула глаза, чувствуя облегчение – значит, есть другой способ выбраться...

Я сжала кулаки, услышав голоса офицеров. Том Холден кинулся к офицерам, умоляя пропустить его. Мери, ругая опрометчивость мужа, тоже.

Я, ругая опрометчивость обоих, поняла, что не должна допустить их смертей. С меня уже хватило на сегодня.

Сорвавшись с места, я подбежала к офицерам, уже начавшим избивать Тома. Оттолкнув одного, я почувствовала боль в шее. Один из офицеров неплохо так заехал мне под челюсть дубинкой.

– Это она! Кайли Смит! Быстрее, хватай её! – прокричал полный офицер, двинув мне по плечу.

Я взвыла от боли и битой ударила ему под колено, отчего тот шлёпнулся на землю. Я уже думала, что мне не уйти от второго офицера, но резко опустившись на землю, мне удалось увернуться от его удара.

Том Холден что-то бросил в него и попал в голову. ОФицер побледнел, потом позеленел и с приглушенным стоном упал на пол. Ловя момент, я поднялась на ноги и юрко проскочила дальше. Я неслась со всех ног по коридорам. Голова раскалывалась, лёгкие жгло от нехватки кислорода, а перед глазами всё рябило.

В одном из последних коридоров я чуть ли не врезалась в окно, за которым была видна жилая комната. Я заметила, что за столом в этой комнате сидела женщина с аккуратно остриженными в каре чёрными волосами. Она сидела неестественно выпрямившаяся и смотрела куда-то перед собой. Я перевела дыхание и в следующий момент, чуть не закричала от неожиданности. Возле окна появился Аллен Мак. Он гневно стучал в окно и показывал на меня.

– Это всё из-за тебя, дрянь! Из-за тебя и твоего отца!...

Я не стала слушать его оскорбления. Отшатнувшись от окна, я кинулась вперёд по коридору. Одна из дверей была заклинена упавшим шкафчиком. Плюнув нанеё, я взбежала по лестнице и оказалась в верхнем помещении, где всё было залито оранжевым светом. Огромные шкафы с переливающимися красными кнопками, тонкими проводками и стеклянными окошками стояли прижатые друг к другу на протяжении всей комнаты. Тяжело дыша и оглядываясь, я поняла, что нахожусь в техническом помещении. Тут было много всяческого оборудования, шумящего и бесперебойно работающего. Я хотела уже бежать дальше, но увидела на полу безжизненное тело одного из ремонтников и затормозила. Я снова почувствовала приступ удушающего ужаса. Это был мой знакомый Флойд Льюис. На нём были одеты его любимые очки-хамелеоны. Глаза под ними были безжизненно закрыты, а лицо было мертвенно-бледным. Его ноги были все в ранах, как и шея. Видимо, радтараканы постарались. Я закрыла рот рукой и задержала дыхание. Рядом с трупом стоял продолговатый ржавый ящик с инструментами. Открыв его, я обнаружила парочку непонятных устройств и металлолом. Всё это я забрала, как и очки. Почему-то мне казалось, что там наверху, они мне обязательно понадобятся.

Когда я побежала к выходу из комнаты, меня вдруг окликнул низкий неприятный голос. Обернувшись, я почувствовала, как ноги становятся ватными. Передо мной стоял начальник службы безопасности Хэнон. Это был высокий мужчина с зализанными набок тёмными волосами и тонкими губами. Его глаза были неприятно сощурены.

– Смит, стой на месте! – воскликнул он, направляя на меня пистолет.

Меня затрясло. Я судорожно придумывала, как мне стоит поступить, но в голову ничего не шло. Здесь бита мне не поможет.

– Не стреляйте! – взмолилась я.

Тот хищно улыбнулся, гордый сам за себя и указал головой в сторону биты.

– Брось оружие для начала.

Я кивнула, собираясь бросить биту в него, чтобы отвлечь и скрыться за ближайшим ящиком с оборудованием и выхватить пистолет. Как только я, обливаясь потом, уже готова была бросить оружие, раздался писк и знакомое шуршание. Из-за дальнего ящика выползло два радтаракана, один из которых тут же прыгнул Хэнону на ногу. Я сразу упала на пол. И очень вовремя, потому что офицер выстрелил, попав в стену. Я отползла за ящик и, слушая ругань и выстрелы, побежала дальше. Надо же, сегодня радтараканы больше спасают меня, чем пытаются убить.

Уставшая от бесконечной погони, мечтающая, наконец, найти выход, я выбежала из-за поворота и тут же села на пол. Глаза расширились от ужаса, а сердце пропустило удар. Картина, что я увидела перед собой, мелькнула перед глазами всего на три секунды, но я уже отчётливо узнала сидящую в комнате за окном Амату. Я зажала рот рукой, чтобы моё дыхание меня не выдавало, и приподнялась.

За матовым, пыльным окном за крупной решёткой, я видела большую светлую комнату с несколькими стеллажами, низким столом и обычным стулом, на котором и сидела Амата.

Она была бледной и испуганной. Слёзы заливали её раскрасневшееся лицо. Амата кусала губы и с надеждой смотрела в угол комнаты, где стоял...

Я распахнула глаза. Там стоял её отец. Смотритель Убежища, Альфонс Альмодовар.

Он стоял, сжав губы в тонкую линию, мерцая своими придирчивыми глазами в сторону дочери. Его седые волосы были взлохмачены, одет он был в расстёгнутый до середины груди комбинезон Убежища. Я не могла понять, что происходит до тех пор, пока не увидела офицера Стива Мака. Желудок сделал сальто в животе. Стив Мак ещё один ненормальный из семьи Маков. Пожалуй, самый ненормальный из их семьи. Этот психически больной человек двадцатишестилетнего возраста полностью поддерживал режим Смотрителя, исполняя его любые приказы.

Мне даже было страшно представить, что он со мной сделает, если поймает. Мак был одет так же, как все и офицеры, в руках у него была дубинка, а на поясе пистолет. Пистолет...

Эх, надо было всё-таки оставить его Амате. Стив, ловко прокрутив дубинку в руке, встал возле стула, где сидела Амата. Старший сын Мака был высоким, носил короткую стрижку, почти под ноль, но даже так было хорошо заметно, что его волосы были ярко-рыжими. Его брови были нахмурены, глаза прищурены, а взгляд... был взглядом жестокого убийцы. Мне стало страшно за то, что я увижу Амату мёртвой рядом с теми, кого я увидела сегодня. Я должна была что-то сделать.

– Амата, лучше скажи сейчас же, где скрывается дочь Смита, – угрожающе процедил Смотритель, складывая руки на груди.

Амата хмуро и с ненавистью посмотрела на Стива, криво и страшно ухмыльнувшегося ей, затем перевела взгляд на отца.

– Я ничего об этом не знаю, я же сказала! – срывающимся голосом прикрикнула она.

Всё ещё прислушиваясь, к разговору, я подкрадывалась к металлической двери.

– Тебе же будет хуже, Амата!

Альфонс медленно покачал головой. Он посмотрел на Стива и едва кивнул. Мои глаза расширились от ужаса. Гнусно по-садистски хихикая, Стив подошёл к в ужасе сжавшейся Амате и схватил её за волосы, потянув голову назад. Хмурый Альфонс при этом закрыл глаза и отвернулся.

– Что ж, тварь, сейчас ты быстро заговоришь...– наклонившись к её лицу, проговорил Стив. Амата дёрнулась от боли и закричала.

– Отец! Отец, молю тебя!

Альфонс вздрогнул, в приступе отчаяния и неуверенности, он отвёл глаза и провёл рукой по голове.

– Офицер Мак, прошу...

– Так она не расколется, – зло рыкнул Стив, ещё больше потянув Амату за волосы.

Та захлебнулась рыданиями, я же не в состоянии больше этого выносить, отбросила биту и выхватила пистолет. Влетев в комнату, я наставила пистолет на Мака.

– Отпусти её, или я прострелю тебе что-нибудь, – проорала я, не узнавая себя.

У Мака вытянулось лицо, как и у Смотрителя. Тот замер, расставив руки в стороны, Мак же отпрыгнул от Аматы и волком уставился на меня.

– Оружие на пол! – крикнула я ему, краем глаза замечая, как Амата срывается с места и в нервном припадке выбегает в коридор мимо меня.

– Как же долго мы ждали тебя, Смит. А ты тут как тут, – снова улыбаясь, сказал Стив.

Меня взбесила его ухмылка.

– Я сказала, брось оружие, Мак! – кричала я. Мои руки так и ходили ходуном.

Мак кивнул мне очень сдержанно и спокойно, приподнимая руки.

– Да, да, конечно...

Он как-то слишком резко схватился за кобуру. От неожиданности я выстрелила, попав ему в ногу. Он заорал диким криком, упав на землю. На секунду я остолбенела, но успела отдать себе отчёт, что он может в любой момент застрелить меня, если успеет выхватить пистолет. Я ринулась к нему, и пока он метался в агонии, я расстегнула его кобуру из чёрной плотной кожи и достала десятимиллиметровый пистолет. Мои руки все были в крови, Мак же весь скорчился и не пытался сопротивляться, видимо, опасаясь, что на этот раз я могу прострелить ему голову. Эмоции внутри меня вертелись страшным водоворотом, хоть Стив Мак был и садистом, но я выстрелила в него, и от этого я чувствовала себя просто ужасающе плохо.

Но, по мне, всё, что я сейчас сотворила, должно было стать уроком ему после того, что он сделал с Аматой.

Я услышала шум и резко обернулась, направляя дуло пистолета на Смотрителя. Тот стоял, скалясь и исподлобья рассматривая меня, в руках у него была маленький радиооповеститель с большой красной кнопкой на панели.

Он явно напрягся, посмотрев мне в глаза.

– Можешь стрелять, но знай, что с минуты на минуту здесь будет целое полчище офицеров и, поверь, увидев мой труп они вряд ли захотят с тобой вежливо поговорить, – язвительно произнёс он низким голосом.

Я открыла рот, глотая сухой воздух. Облизав губы, я попыталась сообразить, как мне сейчас лучше поступить.

– Быстро...Быстро скажите мне, как выбраться из Убежища!

Смотритель хрипло рассмеялся. Он положил руки на стол и вцепился в него с такой силой, словно он мог убежать вместе со мной.

– Ты не сбежишь, идиотка! А даже, если сбежишь, то не протянешь там и двух секунд!

– СКАЖИТЕ МНЕ, КАК ВЫБРАТЬСЯ ИЗ ЧЁРТОВОГО УБЕЖИЩА! – во всё горло проорала я.

Смотритель оторопел. Я почувствовала, что горло болит от дикого крика, а кровь буквально пульсирует в висках. Кажется, даже Мак перестал стонать от боли.

– Ничего я тебе не скажу, – медленно и очень чётко проговорил Смотритель.

Его взгляд стал холодным и отчуждённым. Я выругалась про себя, у меня совсем нет времени. Сейчас офицеры прибегут сюда, скрутят меня, а потом размажут по полу. Я на секунду закрыла глаза. Как всё надоело. Всё бы отдала за десять минут отдыха в безопасном месте.

Я тряхнула головой. Нет, сейчас не время ныть.

– Если Вы мне не скажете, как выбраться отсюда, я убью Амату.

Не знаю, как у меня повернулся язык сказать такое, но на Смотрителя это произвело впечатление. Его руки, которыми он вцепился в стол, задрожали, глаза расширились от ужаса, а изо рта вырвался возмущённый вздох.

– Ах, ты маленькая, хладнокровная тварь! – воскликнул он, треснув кулаком по столу. – Всегда знал, что ты вырастишь такой же гадиной, как и твой отец...

– Закройте рот и не смейте ничего говорить про моего отца! – уже не сдерживаясь, прокричала я.

Мои руки уже дрожали с такой силой, что мне самой было страшно. Смотритель это тоже заметил. Он помедлил две секунды, затем осторожно достал из кармана ключ от кабинета, с маленькой бумажкой на нём, и кинул мне под ноги.

– В моём кабинете есть терминал позади стола, введёшь пароль и пройдёшь по лестнице к выходу из Убежища, – процедил он, затем с отвращением скривил рот и добавил: – Надеюсь, что ты подохнешь там, дрянь.

– Не дождётесь, – всё ещё обращаясь к нему на "Вы", скорее по привычке, чем из вежливости, сказала я.

Не отрывая взгляда от Альфонса, я пошарила рукой по полу, пока не наткнулась на ключик. После этого, я тут же сорвалась с места и выбежала за дверь, в коридор, чтобы направиться дальше.

Меня трясло, но я продолжала терпеть боль и усталость, заставляла себя бежать дальше.

Я добежала до конца коридора и выбежала на узкий балкон, огороженный ржавым металлическим поручнем. Я огляделась, сейчас я находилась над залом, где встретила Тома и Мери. Там крутилось несколько офицеров, но они не видели меня. Передо мной находилось круглое окно кабинета Смотрителя. Я выдохнула. Значит, осталось немного. Я прокралась к другому концу балкона и скрылась в неосвещённом проходе. К счастью, на маленькой тёмной лестнице никого не оказалось, и она меня вывела прямиком в просторную комнату с высоким потолком, на котором ровными рядами тянулись плафоны включенных ламп. Несколько компьютерных столов с выключенными терминалами, книгами и бумагами стояли в разных углах комнаты. Возле них находились какие-то стеллажи и книжные шкафы, оборудование и металлические ящики, нагруженные друг на друга. Кое-где я разглядела лабораторное оборудование, несколько аптечек на стене и...

– О, Боже...– прошептала я, закрывая лицо руками.

Я отняла руки от лица и двинулась вперед, не отрывая взгляд от распластавшегося на полу трупа Джонаса. Я не смогла сдержать слёзы. Внутри снова осталась только пустота от одиночества и колкая боль. Джонас лежал как-то слишком ровно, его голова была наклонена к правому плечу, на халате были кровавые разводы, но раны видно не было. Я подошла ближе.

Лицо Джонаса было каким-то слишком спокойным и умиротворённым, чёрные очки съехали на бок, но каким-то чудом не разбились. Он казался мне всё таким же добрым и красивым, как и при жизни, хотя его чёрные волосы, обычно аккуратно уложенные, сейчас были растрепаны, а на лице была размазана кровь. Я наклонилась и сняла с него очки. Пусть хоть что-то у меня останется от моего друга. Я опустила глаза, и заметила в кармане его лабораторного халаты голодиск, упакованный в картонную коробку. На ней были выведены аккуратные мелкие буквы. Я вздрогнула, узнав подчерк моего отца.

Я выхватила из кармана голодиск и осмотрела его. Надпись явно была сделана в спешке, там было написано всего лишь одно слово "Кайли".

Я вытерла слёзы, запихнула голодиск в карман рюкзака и быстро выгребла из настенных аптечек всё, что там было. Перед глазами всё плыло от слёз, а горло сдавили рыдания. Кинув взгляд на труп Джонаса в последний раз.

Я направилась в кабинет Смотрителя.

Большой полукруглый стол, отделанный деревянными панелями, красовался в самой середине. Он был полностью пуст, на нём не было ни единого листочка, а вычищенная гладкая деревянная поверхность отражала неровные разводы света от ламп с потолка. Сам кабинет был круглой формы, такой же, как и окно в кабинете. Я обошла вокруг стола и осмотрелась. В кабинете, кроме двух узких шкафчиков в углу, офисного стула у стола и системы с двойным терминалом на дальней стене, ничего не было. Я покусала губы. Может быть, отсюда нет выхода? Мог ли Смотритель обмануть меня, зная, что я ничего не сделаю Амате?

Я занервничала. Обойдя вокруг стола, я подошла к терминалам. Со стены на меня смотрели четыре абсолютно одинаковых, пыльных монитора. На всех четырёх мигала надпись "опасность".

Я склонилась над необычной приборной панелью под мониторами, пришлось выйти сразу в подсистему, которая могла направить меня в любой раздел с информацией. Я, сосредоточенно нажимала на кнопки, и уже хотела зайти в раздел секретного доступа к выходу из Убежища, как заметила несколько файлов с информацией. Открыв первый, я увидела фотографию какого-то существа напоминающего скорпиона, устроившегося на каменистой земле. Под фотографией был текст, я быстро пробежала глазами по нему.

"Радскорпион. Несколько исследователей из выборки вышли для обследования ближайшей земли на Пустоши, возле Убежища 101. Они наткнулись на враждебно настроенное существо..."

Я прочитала текст до конца и едва удержалась на ногах. Мои глаза метались от одного файла к другому, и осознание правды ужасало меня. Из Убежища были выходцы.

Я почувствовала, что мне не хватает воздуха и потёрла пальцами виски. Надо успокоиться. Не время сейчас. Я открыла последние два файла. Они были чем-то вроде записей из дневника Смотрителя. В первом файле рассказывалось о "Туннельных Змеях".

"Я устал от Буча и его идиотов. То, что они попытались вытворить по отношению к Амате, никогда не будет им прощено. Теперь им стоит ожидать неприятностей всякий раз, когда у меня появится возможность им их устроить. Раньше, может быть, их...некоторые "услуги" были полезны. Но не сейчас, уже не сейчас".

Я судорожно выдохнула и сильно зажмурилась, пытаясь успокоиться. Смотритель всё-таки последняя скотина. Ему нравилось то, что Буч и его друзья меня задирали. Я с яростью нажала кнопку открытия второго файла. Его содержание было посвящено Амате.

"Моя Амата отдаляется от меня. С каждым днём всё больше и больше, а я ведь воспитывал её с самого раннего детства с тех пор, как Делла умерла. Я пытался дать понять ей, что есть самое важное для человека, живущего в Убежище. У самого лучшего человека. Образованность, трудолюбие, целеустремлённость и ответственность. Амата это прекрасно усвоила, но....Каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней, она закрывается и проявляет сдержанность. Не могу вынести и того, что она беспрерывно общается с дочерью Джеймса".

Я скорчила гримасу, закрыв эти записи. И тут мой взгляд зацепился за надпись в названии одного из разделов.

"Особо секретно. Волт-Тек"

Я нахмурилась и щёлкнула по кнопке. За те две минуты, что я читала текст, вся правда, что у меня была в жизни, переворачивалась с ног на голову. Те слова, которые были у меня перед глазами, окунули меня в глубокую бездну жуткой действительности. После того, как эти слова прочитали бы другие жители Убежища, они бы почувствовали себя так же.

Внутри всё жгло от какого-то ужаса и недоумения. Я ухватилась за холодную поверхность аппаратуры с терминалами. Оказывается, мы все были подопытными в некоем огромном эксперименте. Как же так?...Как же?...

Я бы и дальше задавала себе эти вопросы, в недоумении вытирая слёзы ужаса, но у меня не было времени. Я дрожащими от напряжения руками набрала пароль, два раза, как последний параноик, сверившись с бумажкой. На терминале выскочила ярко-зелёная надпись: "Вход открыт". В

Я резко обернулась, почувствовав, как пол под ногами завибрировал. Послышался глухой звук. На моих глазах стол Смотрителя начал подниматься вверх, открывая тёмное пространство под собой, пол возле стола опустился, превратившись в ровные ступени лестницы.

Я бы так и смотрела на всю эту закончившую формироваться картину, если бы не услышала голоса и подозрительный топот. Очнувшись, как от удара, я кинулась вниз по лестнице. Я вбежала в пдлинную комнату с низким потолком, по которому тянулись старые трубы. Металлические стены были ржавыми и неприятными на вид, но я их особо и не рассматривала. Я бежала вперёд, через комнату к раздвижным дверям, уводящим куда-то вниз. Там я долго петляла в маленьких коридорчиках, натыкаясь на железяки, ящики с техникой и консоли, пока не вышла к большим дверям. Я скользнула за двери и оказалась в самом огромном помещении Убежища. Воздух был здесь таким холодным, что я тут же замёрзла.

Пол здесь спускался к огромной нише, где находилась громадная стальная дверь Убежища 101. Она была неровной, с вычерченными на ней полосками и углублениями, металлической отделкой и прочим. Круглая дверь крепилась к огромному держателю, такому старому, потемневшему и покрытому ржавыми разводами, что и на него и смотреть было страшно.

Быстро осмотревшись, я заметила на мостке рядом с собой консоль управления дверью Убежища. Несколько кнопок, рычажки, стёртые надписи, два огонька – зелёный, красный. Всё до сумасшествия просто, вот только я всё равно боялась, что не смогу ничего сделать.

Влажным пальцем я нажала кнопку под надписью "открытие двери", затем подняла два рычажка вверх. В комнате раздался пронзительный звон сирены. Жуткий скрежет и грохот ударили по ушам. Держатель двери, дрогнув, начал медленно подниматься вверх. Когда он поднялся к самому потолку, круглая дверь Убежища, испустив клубы пара, выдвинулась из стены и медленно начала откатываться в сторону.

Я вытянула шею, чтобы посмотреть, что же там за дверью, когда мне на плечо легла чья-то рука. Я резко обернулась, распахивая глаза. Передо мной стояла Амата. Она уже не выглядела заплаканной, теперь на её лице можно было заметить лишь какую-то сероватую бледность. В зелёных глазах я видела глубокую тоску и скорбь.

Амата мельком взглянула в сторону двери. Но почти сразу она с тоской посмотрела на меня, прикрыв глаза. Её длинные ресницы дрожали, а глаза заполнялись блестящей пеленой слёз.

Я смотрела на неё, не в силах сообразить, что сказать. Мне отчего-то вспоминались все те годы, что мы прожили бок о бок в этой бетонной коробке. И сейчас у меня было так мало времени, и я не знала, как нужно прощаться.

– Кайли, я так боюсь за тебя, – грустно сказала Амата. – Так боюсь...

Она закрыла рот испачканной в грязи рукой.

Я почувствовала, как моё сердце сжалось. Бедная Амата. Теперь моя лучшая подруга останется здесь совсем одна. А я останусь совсем одна там, за стенами Убежища. В мире, где нужно будет выживать. Но и Амате здесь будет совсем несладко, особенно после сегодняшнего. Если бы я только могла хоть как-нибудь помочь ей.

– Может, тебе стоит пойти со мной, – предложила я.

Я опасалась, что здесь Смотритель совсем достанет мою бедную подругу.

Амата вздрогнула как удара, её брови взлетели на лоб, а глаза расширились в ужасе и удивлении.

– Нет, я не могу, – покачав головой, сказала она наконец, – я...я здесь нужнее. Поверь, Кайли, я бы хотела помочь тебе найти папу, но...я не могу оставить моего отца. Я не могу оставить Убежище.

Она боялась. И я её понимала. Я посмотрела в сторону двери. Да, там сплошь ужас. Но не время медлить, мне надо спешить.

– Амата, – сказала я, глядя на подругу. Я изо всех сил постаралась радостно улыбнуться, но глаза щипало, и слёзы лились по щекам. – Спасибо тебе за всю твою помощь. Спасибо тебе, дорогая подруга, за нашу дружбу...

– Кайли, и тебе спасибо за нашу дружбу, – вытирая слёзы, прошептала Амата. – Я буду скучать!

Мы крепко обнялись, я улыбнулась подруге и направилась к выходу из Убежища. Я уже спустилась по лестнице, когда в помещение ворвалась толпа офицеров. Я в ужасе рванула вперёд, навстречу мелькающему свету, каменным стенам и неизвестности. Офицеры кричали, среди них я слышала голос Аматы. Она явно пыталась им помешать, а я лишь молилась за то, чтобы с ней всё было хорошо. Один из офицеров оттолкнул Амату и побежал за мной, за ним последовал ещё один. Я, задыхаясь, обернулась. Они уже почти догнали меня. Не медля ни секунды, я перешагнула порог Убежища и рванула в темноту и прохладу пещеры. Я обернулась, заметив, что не слышу шагов за моей спиной.

Оба офицера стояли, разинув рты и смотрели на меня. Один махнул рукой, и я отчётливо услышала, как он произнёс:

– Плевать мне на приказ Смотрителя. Туда я не пойду, я пока не безумный.

Я перевела дыхание. Через пару секунд я осознала, что снова слышу визжание сирены и страшный грохот. Подняв голову, я поняла, что дверь Убежища вновь закрывают и теперь... Теперь мне никогда не попасть обратно.

Я замерла в прохладе каменной пещеры. Надолго здесь оставаться нельзя. Какой-нибудь Стив Мак мог запросто махнуть сюда за мной. Но сейчас мне нужно было всего лишь пару минут для передышки. Всего лишь пару минут.

Я облокотилась на стену, моё тело буквально горело и обливалось потом после всей беготни. Хотелось пить. Я вспомнила про голодиск с записью для меня и вздрогнула от страха, что могла потерять его. Но проверив карман, я обнаружила, что он на месте. Я достала бутылку воды и сделала пару глотков. Стало легче. Наслаждаясь тишиной, я закрыла глаза, что теперь будет?

Что я увижу, выйдя за эту деревянную хлипкую дверку в конце пещеры?

Испытаю ли я на себе влияние того из-за чего этот мир стал таким, радиации?

Я ничего не знала о том, что меня ждёт. Мне было страшно. Мне казалось, что я выйду на каменные просторы, где ничего нет, кроме ужаса и злобы...

Но больше ждать нельзя. Я медленно пересекла пещеру, ухватилась за ручку ссохшейся двери и, взволнованно переведя дыхание, вышла под небо.

Глава 4. Столичная Пустошь

Воздух был слишком теплым и пыльным. Я вышла из пещеры через дверной проём с кривым навесом, доски которого ссохлись и посерели от времени, и солнечный свет ослепил меня в одно короткое мгновение. Зажмурившись, я резко закрыла лицо руками. Под веками запрыгали белые точки, сливаясь с красными кругами и рыжими дугами.

Всё было не так. Я ощущала, что дышала совсем другим воздухом. Грязным, пыльным, слишком непривычным для меня. Совсем не таким, как в Убежище. В горле заскрёбся зуд, и я закашлялась. Всё ещё не отрывая ладоней от лица, я отвернулась от солнца и склонилась к земле в приступе кашля. Когда кашель отступил, я нашла силы отвести руки от лица и посмотреть на мир, в котором я родилась, но который никогда не видела.

Я открыла рот от удивления и едва не вдохнула облако пыли, которое ветер порывом подхватил с высохшей каменистой земли.

Но это было всё не так важно, потому что... потому что я видела мир под небом.

Я стояла посреди серых груд острых камней, мятые бока скал спускались с холма в низину, к красно-коричневой земле с мелким гравием. Под этим холмом и было расположено Убежище 101.

Вокруг меня на резком ветру покачивались серо-зеленоватые кусты с высохшими, маленькими листиками.

Их тонкие больные корни уродливыми змейками тянулись к копне жёлтой высокой травы, мирно покачивающейся на ветру.

Я медленно прошла вперёд, едва держась на ногах. Передо мной расстилались целые поля. Нет, целые просторы земель, уходящие вдаль. Я видела огромные пространства земли, серо-коричневыми полотнами раскинувшиеся на необозримое мной расстояние. Но каково было небо, с которым сливалась земля где-то там, на горизонте. Оно было прекрасно! Пусть оно даже было таким желтым, болезненным. Но оно было прекрасно. Это было то, о чем я мечтала всю жизнь. Да, да... Вот об этом небе.

Все эти земли, на которые я смотрела, не были не пустынны, как мне раньше рисовало воображение, напротив. Недалеко от холма, где я находилась, я видела полностью разрушенные деревянные основы домов, где тонкие доски старого высохшего дерева почернели от пыли и копоти и теперь валялись на земле, открывая кривые дыры в некогда маленьких и очень аккуратных помещениях.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю