Текст книги "Маршал грозового мира (СИ)"

Автор книги: Юста

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

– Я даже не могу поставить точного диагноза, – призналась Миртен с очень обеспокоенным выражением лица. – Есть три варианта, и все они очень серьезные. И мне думается, что мы вообще ничего не сумеем сделать. Здесь налицо крупный конфликт энергии, так что все зависит от самого организма. Господа, наш автомобиль у входа, отнесите туда раненого, – велела она тем полицейским, которые только что вошли.

Бьюкенен кивнул родственнице и зашагал дальше, туда, где среди обломков стульев все ещё сидела неподвижная бледная Раль.

– Разрешите, леди Адилунд?

Она кивнула, а зеленые глаза смотрели, словно ничего не видели. Хор торопливо двинулся к невесте… вернее, уже к жене.

– Что с ней случилось? Мы все время были рядом…

– Вы-то были рядом, но, кажется, вы не особо смотрели, – сухо ответил Бьюкенен. – Так или иначе, вы не заметили у своей супруги перелом руки.

– П-перелом? – прошептала Раль, испуганно глядя на лекаря. Протез выглядел целым, а вот правая рука висела, словно плеть. Теперь стало ясно, почему она молчала и не двигалась, вся бледная: пыталась терпеть боль. Но как? Если произошел такой сильный удар, Мальс не мог его не почувствовать.

– Закрытый, не очень опасный, – успокоил их Бьюкенен. – Я могу вылечить его прямо здесь, если вы хотите. Конечно, придется ещё не раз приходить в госпиталь для осмотра, но самое главное можно сделать сейчас. С вашего позволения, – он ближе шагнул к Раль. Та кивнула. Её подбородок подрагивал, а губы были плотно сжаты.

Бьюкенен поднес ладони к больной руке, почти касаясь её. Раль вздрогнула. Зашипело: переходила магия из одного организма в другой, преодолевая сопротивление комплекса ключей. Лицо Кея Аймалдэна напряглось, пальцы начали подрагивать, а затем он резко поднял ладони, сложив их с резким хлопком. Раль пошатнулась и бессильно упала на руки к Хору.

– Все, – еле слышно произнес Бьюкенен. – Завтра вы должны явиться в госпиталь для осмотра, а сегодня – покой и только покой.

Он тряхнул головой, приходя в себя, и нетвердой походкой двинулся к Миртен. Мальс, взяв Раль на руки, бережно понес её к автомобилю Маршала. Схватка закончилась, и теперь пришла пора оценивать результаты.

========== Глава 4. Сломанное ==========

Крепко спящую супругу Хор отнес в свою спальню, а сам немедленно поднялся в кабинет Маршала. Произошедшее требовало самого тщательного обсуждения, тем более что он действительно мало что понял. Байонис не посвящал ученика в тонкости подготовки этой ловушки, хоть тот и разбирался в подобных вещах: в свое время прошел по этому курс лекций. Ричардели изучали не только ведение масштабных боевых действий, но и применение магии в схватках небольших отрядов.

– Я понимаю, что вы не хотите объяснять, – медленно произнес Хор, глядя на сумрачного Маршала. Тот стоял напротив пустого угла, глядя туда, словно желая увидеть будущее или прошлое. – Но скажите лишь: достойные зацепки есть?

– Мне кажется, что мы на пороге разгадки, – слишком сдержанно отозвался Байонис. Возможно, он не вполне верил в свои слова, поскольку выглядел полностью равнодушным. Не спокойным, а именно равнодушным. – Но для того, чтобы все понять, мы должны пройтись от самого начала до самого конца.

– Скажите сначала, что дало сегодняшнее предприятие, – а вот Мальс ощущал в себе нетерпение, которое не мог толком унять. – Как именно вам удалось отогнать Кея? Какие есть против него методы? Как вообще разворачивалось это сражение?

– Признаюсь честно, – Байонис развернулся к преемнику, но оставался мраморной фигурой, – почти все наши заготовки оказались неудачными. Кроме одной. Не знаю, как Кею это удалось, но у него были высококачественные заготовки выплескивающейся магии. Именно благодаря этому он навел такой переполох. А затем применил метод Хасдента – против всех, против кого только мог. При учете силы этого человека, – лицо Маршала сделалось каменным, – все мы действительно могли повторить судьбу жертв Кея.

– Он что, непобедим? – тихо спросил Мальс.

– Он просто поглощает всю направленную против него магию, и это невозможно исправить, пока мы не понимаем сути метода Хасдента. Впрочем, есть один способ заставить его отступить.

Маршал замолчал. Хор ждал. Он догадался, что этот способ не относится к числу законных и правильных, а поэтому правителю Объединенного Мира было не так-то просто говорить об этом.

– Это излучение, – наконец произнес Байонис. – Полученное при помощи магии Островов.

Мальс замер, совершенно по-новому глядя на его застывшее лицо. Этот человек не был равнодушен. Он применял против Кея то, что могло разрушить всю общую картину магии и сломать давние устои. Не говоря уже о том, что за подобное нарушение смертная казнь ожидала даже Эссентессера. Магия Островов кардинально отличалась от магии Объединенного Мира, она могла все разрушить и спровоцировать серию выплесков, доведя до глобальных катастроф на материке.

– К счастью, госпожа Регент не могла этого заметить из-за того, что все в себя тянул Кей, – Маршал изогнул губы в злой усмешке, а в его взгляде проявилось что-то осуждающее, словно он укорял за все это именно Хора. – Однако я допускаю, что в следующий раз могу и попасться.

– То есть, – проговорил Мальс и остановился. Байонис насмешливо приподнял бровь, приглашая его продолжать фразу. – То есть наш единственный способ противостоять Кею – это то, что способно уничтожать магию всех четырех Миров и при обнаружении обеспечит нам обоим виселицу?

– Именно так, – губы Маршала дернулись в нервной улыбке. – Впрочем, нам с тобой, революционерам, уже не привыкать.

– И что вы собираетесь делать дальше? – во рту у Хора пересохло, и он, едва закончив эту фразу, торопливо облизнул губы и сглотнул. Там, этажом ниже, спала Раль, которая именно из-за Мальса оказалась в этой кошмарной истории.

– У меня есть только один путь, – перед Хором уже стоял величественный Маршал Объединенного Мира, ради исполнения своего долга готовый на что угодно. – Мы должны вычислить, кто из подозреваемых есть Кей, и застать его врасплох. А застать его врасплох означает внезапно заявиться к нему и включить это излучение. И надеяться, что он втянет в себя это все, а не выплеснет на мирный город.

– Да вы с ума сошли, – выдохнул Мальс. – Вы понимаете, что если мы ошибемся, то в Квемере может наступить катастрофа?

– Она в ней уже наступила, – жестко ответил Байонис. – И эта катастрофа именуется Кеем. Он идет по кругу, это да, но с каждым разом круг становится все шире, и рано или поздно этот человек замахнется на что-то очень крупное. Любое столкновение с ним – это уже стихийное бедствие. Что ты предлагаешь? Спокойно сидеть и ждать? Ты хотел сказать, что Кей угрожает городу меньше, чем я?

– Именно это я и хотел сказать, – в голосе Хора тоже зазвучала сталь.

– Этот человек сильнее любого излучения, разве тебе не ясно? И конечной его цели мы с тобой не знаем. У Кея не все в порядке с головой, рано или поздно он окончательно сойдет с ума и выплеснет огромнейшую силу на какие-то разрушения. И я не знаю, кто сможет его остановить. Пойми, – Маршал стремительно шагнул к ученику и встряхнул его за плечи. – Пойми, – повторил он, наклонившись так, что их лица почти соприкоснулись, – что без моего излучения этот преступник в самом деле всесилен.

Байонис выпрямился и отошел к окну, за которым уже начало темнеть.

– Ты читал книгу Проводника, но Проводник и Кей – разные люди, – негромко продолжил он. – У молодого поколения есть одна одновременно приятная и неприятная черта. Оно всегда стремится быть выше предшественников. Соперник, доставшийся нам, во много раз сильнее и амбициознее убийцы, с которым пришлось столкнуться Мэйлу. Гиретте Хусту не хотел жить дальше. Кей – хочет. И жить, и развивать свои смертоносные умения, и убивать, убивать, убивать. Он считает себя всезнающим и всемогущим, а такие люди никогда не медлят с доказательством своего статуса. У тебя есть другие предложения, как остановить его?

– Нет, – тихо ответил Хор. Набрал воздуха, чтобы продолжить, но замолчал, склоняясь перед резкой правдой в рассуждениях Маршала.

– Тогда мы придерживаемся этого варианта и не останавливаемся на жалости, сомнениях и всем прочем, – усмехнулся Байонис. – Считай это первым твоим серьезным уроком. Возможно, очень серьезным. А может, тебе сейчас как раз это и надо, а все, чему я собирался тебя учить ранее, ты уже прошел самостоятельно.

Хор попытался понять, что значат последние его слова, но, так и не вникнув, задал более насущный вопрос:

– Мы сейчас способны узнать, кто на самом деле Кей?

– У нас много зацепок, – чуть заметно кивнул Маршал. – Пока у меня нет четкого ответа, но… Мы по-прежнему смотрим на тех восьмерых человек, которые летели вместе с нами на «Рассекающей». Я уже исключил всех матросов, поскольку ни у одного из них не было дара лекаря. Сейчас, когда все усложнилось до невозможности, я подозреваю – всех.

– Виррен Аймалдэн, Бьюкенен Аймалдэн, Маскэрэ Аймалдэн, Тора Аймалдэн, Лейнор Зорренд, Ферчазейро, Толл Каэндра, Хоуэрс Эссентессер, – медленно отчеканил каждое из имен Хор. – Разве у Толла, Ферчазейро, Лейнора и Хоуэрса есть дары лекарей?

– У них есть близкие родственники-Аймалдэны. Смешно, но это именно так. А при использовании метода Хасдента Кей получил столько энергии, что мог развить эту сторону своего дара и за семь лет стать очень искусным лекарем. Помнишь его слова о том, что надо искать рядом с Аймалдэнами, а не среди них? Возможно, о том речь и шла.

– Раньше вы доверяли Ферчазейро, – заметил Мальс, слегка удивленный категоричностью Маршала в этом разговоре.

– Сейчас я не могу доверять никому, – мрачно ответил Байонис. – Я видел, на что способен этот человек. При его талантах он мог трижды обвести нас вокруг пальца, а если ещё и считать, что их могло быть несколько… Да, у нас много зацепок, однако я уже опасаюсь проводить четкие границы, точно определять, что какой-то человек не мог быть убийцей. Потому что настоящий убийца может с легкостью выходить за все эти границы. Столько силы… Если он впитывал все, что только мог найти, и если использовал бесконечный резервуар предмета, то мог спокойно брать все излишки с улиц Квемеры. Представляешь, какое количество энергии он собрал? Это не катастрофа, это чуть ли не конец мира, – в его голосе уже звучала настоящая тревога.

– Однако вы с такой уверенностью говорили, что нам надо вычислить Кея, – Хор не только видел странность в умозаключениях, но и интуицией ощущал неправильность ситуации. – Мне показалось, что мы действительно стоим на пороге этого, однако через несколько минут вы утверждаете совершенно обратное.

– Зацепки – не более чем детали, – спокойнее заговорил Байонис, – мы не можем сложить из них всю картину без мощного толчка со стороны. А источник этого толчка один, – он снова наклонился к ученику, а прищуренные глаза сверкнули. – Кольцо памяти, превращенное в люминескарий. И ключ к нему имеешь только ты, потому что даром времени обладаешь один только ты.

– Но… – растерянно пробормотал Хор. – Я знаю об этом слишком мало, чтобы что-то сделать. Я не имею права менять что-то со временем, это опаснее Кея и вашего излучения вместе взятых. Катастрофа нашей страны этих дней есть катастрофа нашей страны этих дней, а лента времени тянется сквозь все эпохи и цивилизации. Если что-то нарушить в ней, то это… это не конец мира. Это конец Вселенной. Всего.

– Само время дало тебе этот предмет, чтобы ты сумел в нем разобраться, а что делаешь ты? – атаковал Маршал. – Разводишь руками, мол, недостоин и ничтожен? Боишься? Правильно. Надо действовать осторожно. Но не дерзнешь – погибнешь. Ты способен что-то сделать со всем, что творится у нас в столице, значит, тебе и руль дирижабля в руки. Ты не думал, что Юнари Мистераль, твоя Уна, могла погибнуть не от какого-то редкого средства вернуть дар, а именно от руки Кея? Она не говорила тебе ничего, ты лишь знал, что стрясется что-то плохое, так почему бы этому плохому не случиться от вполне закономерной причины?

– Я не знаю, – потухшим голосом произнес Хор. – В том-то и дело, что я ничего не знаю. Редкий дар, повелитель времени, человек, способный менять саму ленту… Если вы не помните, сил у меня нет совершенно, я все истратил тогда, возле патефона.

– Но не просто же так ты это истратил? – голос Маршала, наоборот, стал ещё громче. – Время дало тебе это, чтобы ты сумел все уладить. Ты должен понять, как нам вытащить из люминескария имя его создателя. Должен! Понял? И никакие книги здесь тебе не помощники, потому что люди с твоим даром не доверяли бумаге и передавали секреты лишь от учителя к ученику. Тебе должного учителя не досталось – тебя учит сама лента и ещё Кей в качестве стимулятора. Так действуй! Учись, понимай – и сделай то, ради чего искривил весь намеченный родителями путь. Ведь об этом ты мечтал все эти десять лет. Спасти Уну. Замкнуть кольцо. Поздравляю, ты достиг того момента, когда должен все это выполнить.

На некоторое время они замолчали, внимательно глядя друг на друга.

– Иди к себе, – велел Байонис Эссентессер. – И попытайся что-нибудь понять. Люминескарий лежит в верхнем ящике стола, я не стал отдавать эту вещь в полицию, слишком уж опасно. Боюсь, времени у нас мало. Я не удивлюсь, если осталось всего-то ничего… какая-то пара часов. Этой ночью Кей может начать убивать снова. Я установил несколько дополнительных линий защиты вокруг особняка, и, если что, излучатель всегда рядом со мной, так что нам с тобой и твоей жене опасность не грозит. Но я не могу сказать ничего такого об остальных жителях столицы. Иди.

***

Окончательно стемнело, и Мальс зажег в комнате несколько светильников. Он сидел перед чистым листом бумаги и думал. Кольцо так и лежало в ящике стола, притворяясь самым обычным кольцом памяти без какой-либо информации. Хор же пытался анализировать.

Не Аймалдэн, но тот, кто рядом с Аймалдэнами. Кей говорил это совсем спокойно, а все не-Аймалдэны с «Рассекающей» прошли проверку, кроме, конечно, Хоуэрса, но Мальс не мог представить его, совершенно нервного, на месте хладнокровного убийцы. Кто же тогда? Кто же тогда? Вполне возможно, что действовало двое. Преступник и его покровитель. Покровитель отправился в полет на дирижабле Мэйла Иушнице, а преступник попросил его осуществить месть, в то время как остальные убийства совершал именно он. Рондер Мистераль… Нет, он в эту систему не вписывался. Да, Хор мог допускать бесконечно много возможностей, однако сейчас он из упрямства следовал по той линии, какую сам считал наиболее вероятной.

Двое. Неизвестный второй и первый, летящий вместе со всеми на «Рассекающей». И этим первым скорее всего был Хоуэрс Эссентессер, потому что только он мог разрешить Кею вход в часозвоню. Они поняли секрет Хасдента: только вытягивание магии, никаких особых секретов, просто огромнейшее количество силы, для которого не существовали некоторые закономерности.

Байонис говорил, что только Мальс способен все это понять. А он не видел никаких подарков от ленты времени, кроме непонятного кольца, поэтому просто двигался по своей интуиции дальше. Покровитель – Хоуэрс Эссентессер, который и убил адмирала Иушнице. Тора могла это покрывать, но, скорее всего, она сначала ничего не знала, а потом испугалась. Или же просто её могли усыпить.

К Хоуэрсу подходили многие жертвы. С Синди они могли просто познакомиться при её нахождении в доме Аусхассенов, ведь начинал он именно с этой фамилии, а затем дама начала наглеть и получила смертельный подарок. Мэшмет Зорренд погиб из-за своих предсказаний. Алексис Эссентессер был достаточно близок с преемником Магистра, и последний скорее бы заподозрил его в чем-то, чем тот же Лейнор, с которым они почти не встречались, или отделенный от всех работой Бьюкенен. Мэйл Иушнице погиб из-за желания Кея. Виорди Мистераль – потому, что беременная собиралась выходить замуж за Хоуэрса и могла убивать их детей. Чармэл Хусту – из-за своей болтливости и несообразительности сестры, опять же, здесь все исходило от Кея. А свадьба… Именно это виделось ключевым моментом во всем рассуждении.

Хоуэрс Эссентессер единственный из всей восьмерки был как-то задействован в деле свадьб с девушками из семьи Мистераль. Он не хотел новой Виорди себе в невесты, поэтому применил любимое оружие – Кея, – чтобы припугнуть Рондера. И припугнул бы, но в дело вмешался Мальс Эссентессер, и пришлось действительно показывать представление во всей красе. Однако вряд ли Хоуэрс имел целью убийство Маршала с преемником, потому-то он и велел Кею оставить сцену незаконченной.

Мальс помнил, что говорил преемник Магистра при их первой встрече, и из этого напрашивался вывод, что самой красивой и несчастной, скорее всего, заключительной жертвой должен стать Фаркасс. В дневнике Проводника говорилось о семи людях. Синди, Мэшмет Зорренд, Алексис, адмирал Иушнице, Виорди и, наконец, Чармэл. Оставалось последнее убийство.

Хор вздохнул. Он почти представлял себе покровителя, однако не мог сказать, кем же мог быть сам убийца. Не Аймалдэн, но рядом с ними… Возможно, действительно внебрачный сын? Но тут оставалось только гадать, потому что настоящий Кей мог вообще не принимать участия в деле никоим образом.

Резкий больной укол в шею выдернул его из состояния задумчивости, в один момент наполнив голову шарахающимися ужасающимися мыслями. Хор рванулся вперед, подальше от невидимой угрозы, хотел закричать, однако все захлестнулось болью, а из горла вырвался один лишь сип. Тело свела судорога, и он упал на пол, роняя вместе с собой стул. Неизвестное вещество заставляло тело изгибаться в каких-то причудливых позах, а перед глазами мельтешили яркие вспышки всех цветов радуги. Мысли остались ясными ровно настолько, чтобы понять, что в самом деле произошло.

– Жалеешь, что не стал центром круга? – прозвучал над ухом вкрадчивый голос Кея.

***

Мальс очнулся от ударившего в нос резкого запаха. Он мотнул головой и инстинктивно дернул вперед руку, чтобы убрать от носа что-то остро пахнущее, но рука была к чему-то крепко привязана. В один момент вспомнилось внезапное нападение, укол, судороги, и накатившая волна страха заставила замереть.

Следующей жертвой Кея стал он, вот и все.

Сознание постепенно возвращалось. Хор понял, что сидит все в той же комнате на одном из стульев, боком придвинутом к стене. Оба запястья были примотаны веревкой к краям спинки, и веревка же удерживала ноги возле ножек.

– Сейчас ты сможешь говорить, – пропел на ухо голос убийцы. – Но прежде чем совершать не самые умные действия, учти, что в соседней комнате спит твоя супруга. Конечно, ты можешь закричать и умереть сразу. Но тогда мне придется убить и её.

Раль! Он сам привез её, думая, что защищает, а на деле отправляя в самое опасное место. Вспомнилось предсмертное письмо Мэйла Иушнице, которого Кей тоже пугал угрозой близким людям.

– Ну так что? Будете вести себя разумно? – насмешливо поинтересовался Кей.

– Д-да, – прошептал Мальс. Говорить он действительно мог, однако это уже ничем не помогало. И последние слова убийцы ясно дали понять: на помощь лучше не надеяться. Хор даже молил судьбу, чтобы Маршал не помешал тому, что творилось сейчас, потому что Кей, разозленный сорванными планами, мог стремительно убить и своего пленника, и Раль вместе с ним.

– Вот и замечательно, – убийца отошел к окну – туда же, где он стоял, когда они в прошлый раз говорили. – Наверное, у тебя накопилось очень много вопросов ко мне, и на некоторые я смогу ответить… исполняя последнее желание приговоренного, – удовлетворенно прибавил он.

– Кто ты? – спросил Хор хриплым шепотом.

– А ты попытайся сам догадаться, – мило улыбнулся Кей. – Я же давал подсказку. Человек, находящийся рядом с семьей Аймалдэнов, но не входящий в нее. Неужели эта подсказка настолько туманная? Что ж, – капризным тоном протянул он, – я не виноват, что для вас её слишком мало.

Убийца неторопливо прошелся к столу, поглядел на чистые листы и хмыкнул. Хор напрягся, надеясь, что не заглянет в ящик… Пусть это кольцо и дальше притворяется самым обычным кольцом… Пусть, пусть, пусть…

– Помнится, мы говорили когда-то о причинах, – с ленцой начал говорить Кей, – и я утверждал, что они у меня всегда есть, причем серьезные. В твоем случае выходит даже две. Во-первых, ты отличаешься особенной наглостью, что мы уже обсудили в прошлый раз. Во-вторых, ты не стал слушать мое предостережение насчет свадьбы.

– У меня есть одно интересное качество, – усмехнулся Хор. Он не мог ничего сделать – что ж, оставалась только словесная битва, вернее, её продолжение. – Я почти всегда делаю все ровно наоборот.

– А вот я всегда выполняю обещания, – Кей положил книгу обратно, вряд ли сильно ею заинтересовавшись. – Поэтому я здесь. Маршал думал, его защиту никто не обойдет. Глупо, как глупо, и хватает же самонадеянности даже после того, как я показал, на что способен. Кстати, – он оторвался от философских рассуждений и внимательно посмотрел на Хора, – как тебе понравилось представление?

– Я почти ничего не увидел, – честно ответил тот.

– Ах да, я и забыл, что у тебя нет никакого дара, – с насмешливым сочувствием произнес Кей. – Что ж… У нас времени много, но все же оно ограничено, а значит, наступило время мне отвечать на вопросы. И первый ответ будет самым кратким и самым ошеломительным. Поскольку, – он поднял левую руку, и воздух вокруг сделался мутным, изображение темноволосого бледного человека поплыло дымкой, а затем все прояснилось, – приятно познакомиться. Кей.

Это было действительно эффектно.

Мальс в изумлении замер, разглядывая знакомые черты, разительно отличающиеся выражением. Ранее спокойные, глаза сверкали вызовом и желанием уничтожать.

Перед Хором стоял Бьюкенен Аймалдэн.

– Поразительно, не правда ли? – голос убийцы снова сделался вкрадчивым. – Вам, маститым умам, не пришло в голову, что Кей и есть Кей. Хитрость наоборот – и вот вам прекрасный результат.

С самого начала Мальс все подозревал этого человека, чтобы потом в один момент возвести его в ранг хорошего и там и оставить до этого оглушительного падения с высоты собственной гордости.

– О да, ты, конечно же, вспомнишь нашу задушевную ночь, – Бьюкенен смеялся. – И подумаешь о том, что невозможно совершить преступление за те полчаса, которые у меня были. Однако ты из-за слишком долгого бодрствования не заметил одной маленькой симпатичной вещи, дорогой мой. У твоих часов кончился завод, и они стали, но вечером они совпадали с моими, и это ты отметил. А вот утром мои отчего-то убежали на целый час вперед, а ты подумал, что уже пора идти и честно распрощался. Я, разумеется, мешать тебе не стал, даже помог.

– Но не мог же я добираться от твоей квартиры до особняка Эссентессеров целый час, – пробормотал в растерянности Хор. – А Маршал ориентировался именно по времени моего прибытия.

– Меньше надо пить чай с малознакомыми людьми, которые могут при том оказаться ещё и убийцами, – жестче произнес Кей. – Я подмешал туда медленно действующее снотворное, и в итоге ты заснул в трамвае. Я вошел туда следом за тобой и попросил кондуктора пробудить тебя только тогда, когда вы второй раз достигнете конечной. Я сказал, что ты очень устал и тебе нужно отдохнуть, а ты не хочешь об этом слышать и губишь себя недосыпом. Кондуктор согласился сообщить тебе, что прошло лишь двадцать минут с того момента, когда ты заснул, в то время как на деле минуло чуть менее часа. И ты ничего не заметил из-за того, что слишком сильно хотел спать. Вот и весь фокус, что полностью убедил тебя в моей невиновности. Красиво, не правда ли?

– Красиво, – тихо ответил Мальс. – Бедная Виорди.

– Она сама виновата, – губы Кея скривились в возмущенной гримасе. – Она – мать, желающая убивать своих детей. Это наказуемо – если не законом, то мной.

– Так вы, значит, выступаете поборником справедливости? – резким тоном спросил Хор. Их взгляды столкнулись, и в каждом горела своя правота.

– Я тот, кто я есть, и я много что совмещаю в своей деятельности, – вскинул голову Бьюкенен. – Мы уже говорили об этом: в первую очередь я тружусь во благо медицины и человечества.

– Во благо медицины и человечества? – приподнял бровь Хор, понимая, что этот человек в самом деле сошел с ума. – И ради этого вы режете людей?

– Опыты на кроликах и крысах рано или поздно заканчиваются, – с издевательской улыбкой развел руками Бьюкенен. – Наступает пора более серьезных экспериментов, и тут уж мне не обойтись без людей, которых не жалко.

– Так вы на всех, кого убили, проводили эксперименты?

– Не совсем, – покачал головой Кей. – Вернее, проводил-то я всегда, но убивал их не для этого. В первую очередь – я надеюсь, что хоть это ты смог понять, – из-за того, что мне нужен полный круг и расширение возможностей. Ну, а на втором месте стоит уже использование тел этих людей для некоторых моих исследований.

Мальс на минуту замолчал. Потом тихо спросил:

– Кто стал центром круга?

– Явно не ты, – довольно усмехнулся Кей. – Но если тебе так интересно, то я снова перешел на Эвальда Мистераля.

– Выходит, Мэшмет Зорренд и Мэйл Иушнице тоже имели с ним связь? – в голове вновь и вновь проплывало письмо адмирала – письмо, в котором центром круга предстояло стать Мальсу Хору. А он отказался. И теперь задавал вопросы убийце, оттягивая момент своей смерти. «Жалеешь, что не стал центром круга?» Он жалел. Но зато была жива Раль – сегодняшнее последнее убийство заберет только его… И что дальше? Дальше – победа их врага? Сердце внезапно заколотилось: Хор осознал, что все дело, по сути, проиграно. Все, конец, мат. А на другой чаше весов одно лишь робкое: «Зато Раль жива».

– Нет, с Мэйлом Иушнице они и не встречались, – беззаботно ответил находящийся в шаге от полной победы Кей. – Но какая мне разница? Адмирала я прикончил через тебя, когда центром был ты, ну, а после твоего отказа я снова занялся Эвальдом.

– Но он не полноценный центр, – прошептал совершенно растерянный и подавленный осознанием Хор. – И Синди – как она связана с ним?

– Во-первых, – Кей прищурился, – Синди не в круге. Я уже говорил, что она вляпалась по глупости. Решила, что может мною помыкать, раз уж мы знакомы целых семь лет, но мне это не очень понравилось. А с полноценным центром – бред, это не играет роли.

– Но Проводник… – начал Мальс и замер, осознавая, что не должен был этого говорить.

– Что «Проводник»? – вскинул брови с нехорошей улыбочкой Кей. – Ты так уверенно говоришь о полноценности центра круга, что у меня складывается ощущение… Ты ведь читал дневник дядюшки Гиретте, нет?

Чуть помедлив, Хор кивнул.

Бьюкенен Аймалдэн расхохотался.

– Представляю себе, сколько извилин ты заплел в своем мозге, когда пытался понять, что имел в виду этот сумасшедший. А он был просто сумасшедшим – и при том превосходным удачливым стратегом. Демон из легенды, запечатление в дневнике, возвращение Проводника – все полная ерунда, не считая круга, знаков судьбы и метода Хасдента. Гиретте жил в своей сказочке, придумывая бред про себя, про свою сестру, про живущего внутри демона – и про меня в том числе. Вместе с тем он потрясающе чувствовал людей и знал, как довести их до критической точки. Я помогал ему, но меня интересовал только метод Хасдента, а также система круга. Но центр не так важен, он нужен лишь для знаков судьбы, главное – чтобы линия в итоге замкнулась на крови.

– И… как это? – произнес Хор, озадаченный этим ещё больше. Он искал зацепку в дневнике Проводника – а дневник оказался сплошным фарсом. Выходит, и опасения Алики не имели смысла?

– А вот так, – жестко ответил Кей, и с его лица моментально пропали все следы веселья. – Чем начнется – тем и закончится. Признаться, меня тянуло поставить в начало списка даму из Мистералей, но судьба начала свою игру, и мы все встретились в часозвоне. Да, дорогой мой, Хемену Ричардель я собирался убить. Не прямо там, не тогда, а чуть потом, предварительно вернув ей магию. Она умерла бы счастливой, и это было бы красиво. Ты тоже умрешь красиво, – убийца растянул губы в улыбке, – жаль только, сам уже не сможешь этого увидеть.

Хор сглотнул – ничего хорошего эта фраза не предвещала. Он сделал глубокий вдох, прогоняя мысли о том, что наступит в ближайшие полчаса, и постарался сосредоточиться на вопросах.

– Как вы проникли в часозвоню?

Кей широко улыбнулся, сделал театральный шаг назад и побарабанил пальцами по поверхности стола.

– Ты подумал верно. В часозвоню нельзя попасть без позволения Эссентессера – а позволение у меня было. Сам догадаешься или подсказать?

– Догадаться здесь так же сложно, как и по твоей подсказке определить, кто ты, – скривил губы Хор.

– Может быть, – безмятежно пожал плечами Кей. – Но раньше я повиновался ему – теперь я сам по себе, и причина тому одна: мой прекраснейший покровитель скончался.

– Ортес Эссентессер? – вскинул брови Мальс.

– Твой предшественник, – наградил его злой улыбкой Кей. – История нашего знакомства слишком долгая, но этот замечательный человек помог мне разобраться с моими возможностями и подтолкнул меня к действию, за что ему, безусловно, спасибо. Я оказался настолько близок к эссентессерской магии, что вошел в часозвоню и смог начертать ритуальный список первого круга, прошлогоднего, на стене. Когда тот круг был закончен, я получил силу – достаточную даже для того, чтобы перемещаться на очень короткое расстояние внутрь часозвони. Это я и проделал с нашей общей знакомой Хеменой Мистераль.

– Ортесу понадобилось это, чтобы сдвинуть своих противников, – глухо произнес Хор для самого себя – осознавая. Слышал бы все это Байонис… – Он думал, что скоро станет Маршалом, а болезнь довершила дело.

– Не болезнь, – покачал головой Кей. – Я. Ортес Эссентессер стал прекрасным завершением круга, благо его кровь мне удалось заполучить в самом начале. Более сильного мага в качестве жертвы я не подобрал бы – а он, вдобавок ко всему прочему, заранее рассказал мне все, что знал, и перестал быть полезен.

– Откуда же ты такой взялся, Кей? – с тоской спросил Мальс, глядя, каким довольным выглядит человек, говорящий о своих преступлениях.

– Да из Аймалдэнов и взялся, – в глазах Бьюкенена блеснула злость. – Меня целиком и полностью вырастила моя семья. В прошлый раз мы говорили о том, что она для меня стала не семьей, а только оградой. Долг, правила, обязательства. Я был готов все исполнять, я шел по тому пути, к которому меня призвал дар, я служил, изо всех сил, я не обращал внимания на то, что меня возмущало в нашей системе, если понимал, что мои любимейшие родственнички все равно не захотят этого изменить. Я терпел все. Я полностью жил на работе, а затем…