Текст книги "Маршал грозового мира (СИ)"
Автор книги: Юста
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)
– Вы знаете, почему в семье Мистераль никогда не рождаются мальчики? – тихо спросил Хор.
Маршал на некоторое время замолчал, потом кивнул.
– Знаю. В моей профессии многое приходится знать, а ведь я находился на посту Регента, не забывай. Однако такое происходит только с женами Мистералей, а Виорди отдавали Эссентессеру. Я сомневаюсь, что эта дама решилась бы на столь жестокий шаг.
– Решился её отец, а затем поставил ей ультиматум, – после слов Эвальда о сестре Мальс не сомневался, что именно так все и было. – Виорди поставили перед фактом, ей дали надежду на то, что она сможет раскрыться как член общества, а ведь до того Рондер Мистераль только внушал дочери, что она ни на что не годна. Было бы неудивительно, если бы после этого Виорди согласилась. Но я подозреваю, что она не соглашалась. Тем не менее, об этом мог узнать Хоуэрс, и он мог неправильно это понять.
– И, посчитав свою жену готовой на все ради положения в обществе, убил её? – закончил за ученика Байонис.
– Да. К тому же, Хоуэрс мог посчитать, что она продолжит такие вещи с их общими детьми. Вряд ли это ему понравилось. И если учитывать хорошие контакты с убийцей, то существовал лишь один логичный способ решения этой проблемы.
Маршал снова замолчал, подыскивая, видимо, нужные аргументы против этой теории.
– У меня все же есть два вопроса, – наконец заговорил он. – Первое: если Хоуэрс – всего лишь покровитель, то что нам делать с убийством Мэйла? И второе, вытекающее из первого, да, собственно, и из всего: кто же в таком случае настоящий убийца?
Хор вздохнул. Если бы он мог дать ответ на последний вопрос… Да и первый слегка ввел в ступор, ведь все прочие пассажиры проверялись при гибели Виорди. Может, кто-то из них имел связи с полицией и вступил в сговор с тем человеком, который должен был его контролировать? Но это выглядело совсем уж нелогично. Впрочем, так же нелогично, как и идущий на убийство после беседы с Раль Хоуэрс Эссентессер.
– Но как вы можете ответить на них? – сведущий в военном деле Хор понимал, что порой действительно лучшей защитой становится атака.
– А никак, – чистосердечно признался Байонис. – Меня смущает ученик Фаркасса в роли убийцы: во-первых, как личность, во-вторых, как тот, кто знал о проверке. Предполагать, что убийц трое или что один из подозреваемых сумел как-то обмануть человека, просидевшего рядом всю ночь, глупо.
– А чем же тогда объяснять этот казус? – вздохнул Мальс. – Необычной магией? Но ведь не мог же Кей всего за полчаса совершить преступление со всеми, – он поморщился, – вскрытиями, при условии, что по утрам Эвальд Мистераль спит не так уж крепко. А ведь ещё следовало потратить сколько-то времени на дорогу туда и проникновение в квартиру.
– Не, это однозначно невозможно, потому-то пассажиры «Рассекающей» и отметаются как виновники. Все, кроме Хоуэрса, конечно. Но такой умный человек, сотню раз повторяю, не стал бы себя компрометировать.
Хор вздохнул. И впрямь происходящее казалось чем-то нереальным. Или они что-то упускали… Но что?
– Хоуэрс вряд ли совершал все преступления сам, – медленно произнес Мальс. – Не стоит забывать, что все операции проворачивал именно лекарь, причем с сильным даром. Я допускаю, что в родне нынешнего преемника Магистра могли оказаться Аймалдэны, но дар однозначно слаб. Поэтому Хоуэрс если на кого и годится, так только на покровителя.
– Выводы про покровителя делай, пожалуйста, про себя, – с легким раздражением порекомендовал Маршал. Интересно, отчего все же его эта тема так задевала? Упорно не желал верить, что рядом находится автор смертельных комбинаций? Но против объявления одного из Эссентссеров убийцей он не слишком-то возражал, были бы факты – объявил бы за милую душу, но почему-то не хотел воспринимать Хоуэрса как покровителя. Упрямство? Вряд ли. Скорее, некое тайное знание, которое Байонис не желал открывать ученику.
– Да мне просто выводы насчет убийцы делать не из чего, – признался Мальс. – Где я вам найду непроверенного человека с даром Аймалдэнов, который присутствовал бы на дирижабле и мог бы совершить убийство адмирала Иушнице? Ну не мог же он все время оставаться невидимым. Может, кто-то из свидетелей лгал? Или… – догадка пришла совершенно неожиданно и хлопнула по лбу. Как? Как он мог не подумать об этом сразу? Видимо, Хор выглядел открывшим гениальную идею, потому что Маршал немедленно потребовал продолжения:
– Что «или»?
– Послушайте… – произнес Мальс совсем медленно, пытаясь нащупать в этой идее слабые места. Почему она раньше не приходила в голову? То, что это дошло до него только сегодня, заставляло искать кучу скрытых подвохов, но те находиться не желали. – А почему бы нашему Кею не использовать иллюзию? Ведь он, при его-то мастерстве, мог проникнуть на «Рассекающую» под видом одного из подозреваемых, предварительно с ним сговорившись.
Маршал со скептическим выражением лица покачал головой.
– Это маловероятно. Нельзя так долго носить на себе чужую личину. Даже если Кей имел очень сильный дар, он все равно долго бы не продержался. А между тем фактически все пассажиры вели себя очень активно: беседовали друг с другом и переходили из одной каюты в другую. Даже Бьюкенен Аймалдэн, которого вы норовите подозревать во всех злодеяниях, немного отоспался и выглядел вполне бодро. Они с дядей затеяли большой медицинский спор, так что даже я приходил, поскольку заинтересовался. Не забывай, Мальс, что ты некоторое время провалялся без сознания и кое-что в поведении многих людей упустил.
– И все же версию с иллюзиями отставлять в сторону нельзя, – упрямо произнес Хор. – Это может хоть что-то объяснять. Иначе мы в полном тупике.
– Мы отставлять и не будем, однако попробуем поискать что-то другое, – подвел итог всему огромному разговору Байонис. – Я ещё выслушаю соображения майора Тровена, и тогда решим, что будем делать дальше. Я пригласил майора на, – он посмотрел на висящие на стене часы, – три тридцать и, похоже, верно рассчитал, что наш с тобой разговор растянется.
– Похоже, вы начали меня понимать, раз способны предсказать, на сколько я вас задержу своими излияниями великих теорий, – хмыкнул Хор. Часовая стрелка застыла возле трех, минутная – возле двенадцати, секундная в привычном темпе плыла вокруг них.
– Пройдет ещё немало времени, прежде чем мы начнем толково понимать друг друга, как и полагается настоящим ученику и учителю, – вздохнул Байонис. – А вот ты считаешь меня своим настоящим учителем?
– Я считаю вас Маршалом Объединенного Мира, а себя – преемником, – спокойно ответил Хор. – Не могу сказать, что преклоняюсь перед вами, но вас уважаю. Тем не менее, вы не тот мой учитель, за которым хочется следовать хоть на край света. Просто потому, что вы – Эссентессер. А меня с детства готовили если не в Эссентессеры, то в лучшие из лучших Ричарделей. А потом мне это разонравилось, и я порвал с военным обучением – теперь вот вернулся, однако некоторый осадок остался навсегда. Но будьте и вы честны. Я слышал, каким тоном вы говорили об Ортесе. Я верно понимаю, что я для вас не любимый ученик?
– Ты у меня единственный ученик, – пожал плечами Байонис. – Однако ты верно понял, что к Ортесу у меня более теплое отношение, чем к тебе. С тобой я толком не познакомился, тебя не наблюдал во время твоего обучения у других людей, ты остаешься слишком загадочной фигурой, готовой в любой момент провернуть нечто свое, что необязательно может понравиться мне. Ты выглядишь спокойным и надежным, но на деле непредсказуем. Пока я не научился мириться с твоей непредсказуемостью, выгадывать её проявления интуицией, я не могу сказать, что из нас выходят прекрасные учитель и ученик. Однако времени у нас много, и я надеюсь, что все ещё получится.
– А вы не думаете, что я преследую цели, прямо противоположные вашим? – прямо спросил Хор.
– Думаю, что ты считаешь, что преследуешь цели, прямо противоположные моим, – завернул филологическую сложность Байонис и загадочно улыбнулся. – Однако почему ты так уверен, что знаешь мои цели?
– О-о, – выдохнул Мальс. – Скажу честно, я не думал, что Эссентессер Объединенного Мира может проворачивать некие неожиданные дела с непонятными целями прямо на верхушке. Если вы действительно в своих планах схожи со мной, то признаю, что я крупно в вас ошибался.
– А я признаю, что затея Мэйла использовать в экзамене одну из последних битв была так же прекрасна, как и сам его маневр с дирижаблями. Какого же человека потерял Объединенный Мир! – вздохнул Байонис. – Тем не менее, он успел сделать много всего полезного, в том числе и свести нас с тобой. Так уж получилось, что мы оба – бунтари, не до конца согласные с системой. Впрочем, я подозреваю, что ты с ней не согласен полностью.
– Правильно подозреваете, – коротко улыбнулся Хор.
– Но ломать старое сразу до основания гибельно для государства, – серьезно произнес Маршал. – Да, менять необходимо, однако в небольших масштабах, постепенно, устраивать не революцию, а эволюцию. И тогда все пройдет не так болезненно. Я читал, как выворачивалось все в стране при свержении королей и установлении власти Эссентессеров. Не могу сказать, что я хотел бы повторения этого сейчас. Поэтому я и хочу очень тщательно обсудить с тобой все эти темы, чтобы не получить от тебя очень неприятных непредсказуемых вещей. И ещё один момент, о котором я давно хотел тебя спросить. Что это за история, побудившая тебя отказаться от обучения воинской науки и перейти куда угодно, лишь бы не стать Ричарделем?
Мальс сделал паузу. Очень длинную. Он не собирался никому рассказывать эту историю в подробностях, разве что Раль, хотя после того, как она вновь стала Мистераль, Хор побаивался это делать. Некоторые тайны он не мог доверить даже Байонису, несмотря на то, что тот тоже собирался преобразовывать систему общества.
– В результате этой истории я понял, что несовершенство системы может грозить человеку смертью, – наконец произнес Мальс.
Маршал нахмурился. Его не устраивал столь расплывчатый ответ.
– Я так понимаю, большего вы мне рассказывать не собираетесь? Конечно, это ваше право, но жаль, жаль…
– Вы говорили, что никогда не будете со мной откровенны, – пожал плечами Хор. – Я отвечаю тем же самым, и мне кажется, что это вполне справедливо.
– А если я расскажу о себе все самое главное, то, о чем не знала даже моя жена, мир её праху, то ты не согласишься открыть свою тайну? – внезапно предложил Байонис. Его интерес к этому делу оказался действительно силен.
– А у вас была жена? – пробормотал Мальс, тяня время.
– Была, – кивнул Маршал. – Правда, умерла через два с половиной года после нашей свадьбы, а я больше не решился ни на какие отношения. Так каков твой ответ? Мне стоит надеяться на взаимную откровенность?
– Неужели это для вас так важно? – двинул бровями Хор.
– А если я скажу, что от этого зависит дальнейшая судьба Объединенного Мира? – отрешенно спросил Байонис.
Мальс замер. Маршал не мог знать. Он не мог ничего знать об этом, а лишь догадывался, но как же близко эти догадки скользили рядом с той правдой, которую Хор не хотел открывать. Той правдой, в которой сам не разобрался до конца. Той правдой, которая определила всю его жизнь и в итоге привела в этот дом, а затем заставила продолжать этот спор и теперь насмешливо спрашивала: готов ли Мальс Хор делиться ею с другим человеком, едва узнанным.
Тикали часы на стене. Время шло. Байонис вопросительно смотрел на ученика. Тот кивнул.
– Я согласен. Если только увижу с вашей стороны настоящую откровенность.
– Идет, – удовлетворенно кивнул Маршал. – Правда, этот разговор придется отложить на пару дней, пока мы не разберемся с Кеем.
Мальс вздохнул.
– Если б только на пару дней… Кто знает, сколько долго нам придется его ловить. Это очень опасный противник, а у нас исчезли фактически все зацепки. Мы не знаем его итоговых целей, хотя можем догадываться о причинах выбора некоторых жертв, мы не знаем, как именно Кею удается все проворачивать, и несмотря на два разговора с ним лично и неимоверное количество всех допросов, исследований, анализа не можем нащупать его след. Я думаю, что мы должны задействовать по максимуму тех людей, к которым относятся Ферчазейро и Толл Каэндра. У меня есть с ними связи, как вы уже поняли.
– Да, но ты встречался с одними низами, – Маршал, кажется, не верил в то, что это поможет. – Даже мои контакты ничего не дали: теневики отказываются от сотрудничества и только пытаются прополоть свои грядки от сорняков. Если бы они дали нам информацию о возможных передвижениях Кея…
– Я попробую, – с прежней уверенностью произнес Хор.
– Возможно, ты и имеешь дружеские отношения с кем-то из теневиков, – Байонис не собирался менять скептического отношения к этой идее. – Но пойми, что они могут тебе улыбаться и рассказать о мелочах, но твердо умолчать в главном, потому что подчиняются приказам. Я с этим сталкивался ещё на посту Регента, благо и тогда имел контакты с ними.
Его последние слова Мальс едва различил из-за прозвеневшего звонка. Кажется, Маршал собирался что-то рассказать, но отказался от этой мысли и снова посмотрел на часы.
– А Тровен пришел рановато. И все равно я должен сейчас его встретить, а об этом мы договорим немного позже. Оставайся пока здесь, а я сейчас спущусь к гостям.
– Может, и мне пойти? – предложил Хор.
Байонис без слов покачал головой и вышел за дверь, оставляя ученика ждать. Через некоторое время на лестнице послышался перестук шагов и гул голосов: сюда явно направлялось человека три, не считая самого хозяина. Получается, с майором пришел ещё кто-то из сыщиков? Странно, что до сих пор эти люди не появлялись при всем обсуждении расследования. Впрочем, Мальс не присутствовал на всех допросах и не мог с точностью сказать, что кроме Байониса и Тровена в деле Кея никто не участвовал.
В дверь зашли майор и сопровождавшие его двое полицейских.
– Добрый день, – сухо поздоровался Тровен с Хором.
– Добрый день, – кивнул тот, отчего-то ощущая напряженность ситуации.
– Вы в этот раз рановато, – вошедший вслед за ними Маршал опять посмотрел на часы. – И чем я обязан такому эскорту?
– Вы – ничем, – ответил майор, выглядящий слишком официальным для спокойного разговора с другом. Да и полицейские просто так сюда бы не пришли. Так что же в действительности случилось? – Меня интересует ваш ученик.
– Я много кого интересую, – развел руками Мальс. – Например, добрую половину обучающихся Ричарделей, однако можно узнать, чем именно я привлек вас?
– Узнать, разумеется, можно, – кивнул майор. – Мальс Эссентессер, вы арестованы по подозрению в убийстве Мэйла Иушнице Ричарделя, Мэшмета Зорренда, Алексиса Эссентессера и Виорди Мистераль.
Хор ожидал всего, чего угодно, но не обвинения в убийстве в его собственный адрес. Ему стало бы смешно, если б все не выглядело так серьезно.
– Простите… что? – вскинул брови Мальс.
– Вы арестованы по подозрению в убийстве, – повторил Тровен, и его взгляд совершенно не располагал к шуткам. – Прошу вас пройти с нами.
– Я прошу прощения, – нарочито осторожно вступил Байонис, – однако нельзя ли правителю этого бренного государства узнать, за что его ученика собираются арестовать? И я вообще-то думал, что вы станете подобные вещи согласовывать со мной, Тровен. Какие у вас доказательства его вины?
Мальса тоже очень интересовал ответ на этот вопрос. В свете полного тупика, куда они угодили с расследованием, он не понимал, какие в принципе могут существовать доказательства чьей-либо виновности.
– Вы желаете доказательств? Что ж, я готов их предоставить. Мальс Эссентессер, покажите, пожалуйста, мне ту вещь, которая висит у вас на груди на золотой цепочке.
Хор застыл, в очередной раз за этот день повергнутый в состояние изумления. Майор встречался с ним раз в третий, но уже успел узнать и понять куда больше, чем Байонис Эссентессер, ну или просто обладал превосходной интуицией, позволившей ему нащупать кажущуюся верной дорожку. Всего лишь кажущуюся. Да, она раскрывала тайну, но совсем не такую, какую хотел раскрыть Тровен.
– Раз уж вы настаиваете, – произнес Хор с оттяжкой и неторопливо вытащил из-под воротника золотую цепочку, на которой красовалось золотое же кольцо с эмалевой полоской темно-синего цвета. – Если вас интересует, то это – кольцо памяти, сделанное благодаря магии Серебряного Мира.
– Контрабандный товар, – ровным тоном констатировал майор. – Однако сейчас это неважно. Дайте мне эту вещь.
Чуть поджав губы, Мальс повозился с застежкой цепочки и в конце концов вручил Тровену кольцо. Тот осмотрел вещицу со всех сторон, чуть ли не обнюхав, а затем непринужденно протянул Байонису.
– Проведите, пожалуйста, полный анализ и скажите, для чего это предназначено.
– Да я уже могу сказать, для чего оно предназначено, – вклинился Хор. – Запись кратковременных воспо…
– А я не вас спрашиваю, арестованный, – резко обрубил его на середине фразы Тровен.
– Арестованный? Даже так? – не смог сдержаться Мальс. – Вы пока ещё ничего не доказали, чтобы так меня называть.
– Сейчас и докажу, – невозмутимо ответил майор. – Ваше слово, господин Маршал.
Байонис молчал. И смотрел на ученика так, словно видел перед собой по меньшей мере саблезубого монстра. Медленно переводил взгляд на кольцо, затем обратно на Мальса, и выражение его лица ничего хорошего не сулило.
– Да что с ним не так? – не выдержал Хор.
– Все, – лаконично ответил Байонис, опуская руку с кольцом. – Дело в том, дорогой Мальс, что эта вещь и есть тот самый люминескарий, который оставлял на хранение Хемене Ричардель известный нам всем человек. И предназначен он для того, чтобы держать в себе огромное количество энергии. А энергия эта берется в нем… от людей, из которых вытягивают магию.
– Таким образом, – торжествующе подвел итог Тровен, – у вас на шее висит вещь, в которую убийца сложил всю энергию, отнятую у погибших. Мы можем устроить полную экспертизу этой вещи и официально доказать, что магия принадлежит именно убитым Кеем людям, однако это уже потом. Того, что есть у нас сейчас, вполне достаточно для вашего ареста.
Хор смотрел на них обоих и не мог поверить в то, что слышал. Как так? Да, это кольцо имело для него огромную значимость, но откуда в нем взяться всей этой энергии?
– Жаль, что это именно ты, – Маршал действительно смотрел на него, как на убийцу, но Мальс чувствовал себя в каком-то странном мутном сне, который не мог понять, как ни силился это сделать.
– Вот так и сходят с ума, – наконец выдавил Хор. – Жить себе спокойно, а затем выяснять, что ты убил по меньшей мере трех человек.
– Неудачная шутка, – майор явно не собирался ему верить. – Я с самого начала заподозрил вас, хоть Маршал и утверждал, что вы не имеете никакого отношения к убийству. В день смерти Мэшмета Зорренда ваше местонахождение точно установить не удалось, однако вернулись вы в общежитие очень поздно. В день смерти Алексиса Эссентессера вы посреди ночи покинули квартиру Эвальда Мистераля, ссылаясь на непонятные причины.
– А ночь смерти Виорди Мистераль я провел рядом с Бьюкененом Аймалдэном, он может это подтвердить! – перебил Мальс, оглушенный неожиданными свойствами своего кольца, однако не собирающийся сдаваться.
– При том Бьюкенен Аймалдэн один из главных подозреваемых по делу, и вы вполне могли с ним сговориться, дабы обмануть следствие, – заключил Тровен. – Между прочим, это как раз логично, что именно с ним вы провели эту ночь. Я считаю, что все убийства вы проворачивали вдвоем, и, хотя на счет Бьюкенена доказательств фактически нет, я надеюсь, что мы сможем получить их от вас.
То, как были произнесены последние слова, Хору совершенно не понравилось. Он знал, что с преступников в тюрьме пылинки не сдувают, особенно в столь исключительном случае, как с угрожающим даже верхушке убийцей.
– Ага, и все эти письма и разговоры с Кеем я придумывал для того, чтобы всех запутать? – возмущение и растерянность захлестнули Мальса с головой, но ни одного толкового аргумента в голове не рождалось. Отвык, отвык он быстро мыслить в критических ситуациях. – Вам не кажется, что это просто нелепо?
– А вам не кажется, что вот эта вещь однозначно показывает вашу причастность к убийцам? – указующий перст майора вперился в кольцо. – Может, вы и не убивали всех, но однозначно в этом участвовали. Как иначе вы можете объяснить, откуда у вас этот предмет?
– Да я ношу его десять лет! – вся сдержанность провалилась куда-то очень глубоко. – И оно всегда работало как самое обычное кольцо памяти. Так что я мо…
– А откуда оно у вас? – перебил Байонис, одаривая ученика ледяным взглядом.
– Досталось от девушки из семьи Мистераль, – с ходу признался Хор, не уточняя, впрочем, подробностей. – Вся история займет слишком много времени.
– О, у нас будет достаточно времени для бесед, – пообещал майор с нехорошей улыбкой.
– Да провались оно все пропадом! – выкрикнул Мальс, почти что неосознанно делая несколько шагов назад. Выскочить в окно, как это сделал Кей, раствориться в толпе… Одна только проблема – со второго этажа особо не попрыгаешь, а если учитывать высокие потолки первого…
Два полицейских стремительно двинулись следом, однако он предупреждающе вскинул руки.
– Хватит! Никуда я не убегу. Я не идиот, – вся нервозность вылилась в ту фразу, в тот срыв, и теперь Хор более-менее взял себя в руки. Мысль скользнула по разуму, такая верная и такая простая, что он не выдержал и расхохотался. Сочувствующий взгляд Маршала показывал: любимейший учитель подумал, что его преемник попросту тронулся умом. Если бы! – В-вы… Вы совершили великую умственную работу, майор, браво, – наконец смог выговорить Мальс. – Правда, существует одна вещь. Для того, чтобы вытягивать из людей магию, нужен дар. А у меня этого дара нет!
По взгляду озадаченного Тровена стало ясно, что о такой возможности он и не задумывался.
– Это действительно так? – майор с удивлением посмотрел на Байониса.
– Да, – кивнул тот, однако во взгляде оставалась холодность. – Допустим, ты мог и не совершать вытягивание, однако в любом случае оказывал помощь убийце, так как хранил это кольцо.
– Ну что ж, – Хор сделал глубокий вдох. – Я готов сказать вам, господин Маршал, откуда оно у меня взялось, однако могу это сделать лишь наедине с вами. Как только я все объясню, вы сами решите, кому это рассказывать и рассказывать ли. Надеюсь, майор, – он с усмешкой посмотрел на Тровена, – вы не думаете, что я смогу противостоять Маршалу Объединенного Мира и сбежать. И вообще было довольно глупо приходить и так прямо заявлять мне обо всем: если б я имел силу, как у Кея, я попробовал бы вас всех раскидать, и без жертв не обошлось бы.
– Не наглей, – Байонис по-прежнему глядел на него, как на преступника. – Этот особняк целиком и полностью настроен Регентом на магию Маршала, драка здесь даже для Кея кончилась бы печально. Идем, – он небрежно указал на дверь в библиотеку. – Как раз-таки в этом доме я могу чувствовать себя в безопасности.
– Жил бы Алексис Эссентессер вместе с мамочкой, не было бы у него проблем, – пробормотал Мальс, двигаясь туда впереди Байониса.
– Если бы он жил вместе с матерью, то не дал бы даже повода для убийства, – сухо заметил Маршал.
– Вы поняли, что я имел в виду.
– Я только не понял фамильярности по отношению к Регенту Объединенного Мира, – Байонис плотно прикрыл за ними дверь библиотеки, оперся на ней спиной и скрестил руки на груди. – Итак, я слушаю.
– Это будет долгая история, – предупредил Хор.
– Потерплю.
– Ну что ж, тогда слушайте. – Он не думал, что так скоро поделится с кем-то этим, самым сокровенным, самым серьезным, что только случалось в не такой уж и длинной жизни. – Мне было девять с лишним лет. Я обучался военному делу, мечтал в будущем стать вашим учеником, а в свободное время возился со старой техникой. И однажды я крутил-вертел почти переставший работать патефон. И мне вдруг захотелось – до сих пор не могу понять, почему так сильно захотелось именно этого – придумать устройство, которое мгновенно могло бы передавать реплики одного человека другому, находящемуся на приличном расстоянии. И вот так меня захватила эта мысль, что я решил пофантазировать и начал болтать прямо с этим патефоном, словно кто-то другой мог меня услышать. И знаете… услышал. Тогда я ещё не понял, что это первое яркое проявление моего дара, я просто обрадовался и начал болтать.
– А я и не думал, что у тебя был узконаправленный сильный дар, – усмехнулся Байонис.
– А вот представьте себе, был. И это ещё не все. Со мной говорила какая-то девушка, я не могу знать её настоящего имени, но она точно носила фамилию Мистераль. Моя таинственная собеседница жаловалась мне на тяготы жизни и даже сказала, что может погибнуть из-за того, что вступила в конфликт с семьей. Мы говорили долго, связь постоянно прерывалась, какие-то слова терялись. Я уже не смогу воспроизвести с точностью ту беседу, поскольку прошло слишком много лет, однако самое главное я понял. Я понял, что наша система с обучением и швырянием человека из одной семьи в другую на самом деле несовершенна и вредна и может даже довести человека до смерти. Потом я расскажу вам историю этой девушки, но сейчас, поверьте, имеет значение не это. А то, что после разговора я обнаружил на своем столе это кольцо, прекрасно зная, что в предыдущие часы его там не было и быть не могло.
– Перемещение человека возможно в особенных случаях и с огромной затратой сил, – медленно выговорил Маршал. – Перемещение предметов, даже магических, нашей магией совершить нельзя.
– Перемещение на расстояние – да. Однако существует один вид магии, позволяющий перебрасываться вещами, а раз на миллион – и людьми. – Мальс сделал паузу, уже чувствуя себя на высоте положения. – И это – дар власти над лентой времени.
Наверное, никто за последние лет пять не видел Байониса Эссентессера настолько удивленным.
– Так ты хочешь сказать, что обладаешь даром времени?
– Я хочу сказать, что обладал им десять лет назад, а затем поговорил с человеком из будущего, притащил оттуда предмет и оказался на мели, – развел руками Мальс Хор. – Сейчас, как вы можете увидеть, во мне не осталось ни капли серьезной магии. Понятия не имею, вернется ли это когда-нибудь, но факт остается фактом. Вполне возможно, что это прекрасное колечко одновременно существует у меня и у Кея. Я в свое время перерыл немало книг и сумел понять, что такое возможно, хотя и не очень хорошо влияет на общее состояние магии.
– Получается, что благодаря этому твоему дару лента времени дала нам ключ к разгадке всех убийств, – наконец сумел сделать толковый вывод Байонис.
– Может, и так, – вздохнул Мальс. – Правда, я только сегодня понял, что у меня на груди висит самый настоящий люминескарий. До тех пор оно вело себя исключительно как кольцо памяти, не отличаясь от тех, что я продавал на руки разным людям.
– Теперь мне ясно, что обеспечило конфликт магии тогда, на «Рассекающей», когда ты потерял сознание возле батерса, – голова Маршала уже приспособилась под открывшиеся факты и старалась объяснить ими все непонятности.
– Да, однако я не представляю, что можно сделать с этим… люминескарием теперь, – признался Хор. – Выходит, что вытянутая из людей энергия существует аж в двойном экземпляре? Я боюсь это использовать, поскольку любые фокусы со временем могут быть опасны.
– А некоторые наказываются заключением, полной блокировкой или даже смертью, – закончил Байонис. – Поэтому тебе следует быть очень осторожным, и ты поступил правильно, решив рассказать обо всем только мне. Тровен об этом не узнает.
– Один только вопрос, господин Маршал, – изогнул бровь Мальс. – А что, если я только что все это придумал?
– Не переоценивай свои способности, – махнул рукой учитель. – У тебя на такое просто не хватило бы фантазии, да и смотрится все слишком нереально. Я б тебе не поверил, если бы это не было правдой. Идем, нехорошо заставлять ждать полицейских. Знаешь, я им очень благодарен: без этой идеи Тровена мы не получили бы серьезную зацепку.
– Да кто знает, зацепка она или не зацепка, – пробормотал Хор, вслед за Байонисом выходя навстречу напряженно ожидающим полицейским.
– Господа, Мальс Эссентессер полностью оправдан, и вы можете быть свободны, – во взгляде Маршала проглянул настоящий командир-Маршал. – Это приказ. Я не могу открыть вам всего, однако слово правителя вас убедит в невиновности этого молодого человека?
– Убедит, – Тровену не удалось скрыть досаду. – Но я был бы очень рад, если бы вы спустя некоторое время объяснили мне свое решение. Прошу прощения за беспокойство. Всего хорошего.
Проводив полицейских до двери, Байонис вернулся серьезный, явно настроенный на продолжение разговора.
– Давай уже присядем, а то ноги отвалятся, – негромко велел он.
– Или отнимутся от очередного сюрприза, – хмыкнул Хор, со скрипом пододвигая к себе стул. Идти до него пару шагов внезапно стало лень. – Чем вы ещё намерены меня удивить?
– А чем намерен удивить меня ты? – Маршал цивилизованно дошел до стула и только потом сел.
– Да вот ничем, знаете ли. У меня уже не осталось в арсенале чего-то ошеломляющего: все, что только мог, уже истратил. Зато господин майор в этом плане меня немало порадовал. Я и не думал, что могу оказаться идеальным кандидатом в убийцы. Неприятно так обламывать людей. Я, может, для него стал единственным светом в окошке среди всей туманности, а тут выясняется, что сам Маршал за меня заступается. Жуть. Но ради спокойствия уважаемого майора я, конечно, садиться в тюрьму не собираюсь. И тем более попадать под следствие.
– Да и мне нет никакого резона лишаться ученика, – заметил Байонис. – Что ж, если ты уже ничего изумительного мне предложить не можешь, то говорить буду я. Не то чтобы об изумительном, но об интересном. Да, я помню про договор об откровенном разговоре, но это уже вечером, и там я рассчитываю на откровенность с обеих сторон. А сейчас речь пойдет немного о другом. И это – первый шаг ко всему преобразованию Объединенного Мира.
Он на некоторое время задумался, выстраивая, видимо, в голове цельный ясный монолог, а затем начал:
– В начале прошлого века королевская власть была свергнута, а почти все известные цивилизации территории, не считая Островного Мира, объединились в одну страну, в которой мы сейчас и живем. Четверо правителей, взявших себе фамилию Эссентессер, упорядочили всю систему с определением даров, обучением и наследованием, а установленный Регент начал следить за порядком общей магической картины всего государства. Это пошло на пользу всем, поскольку стихийные энергетические выбросы, вызванные неравномерным использованием магии в разных регионах, прекратились. Вернее, прекратились крупные выбросы. С мелкими мы сталкиваемся до сих пор. И хотя об этом не говорят, но многие неудобства, связанные с общим сплетением энергии, сохранились.
