Текст книги "Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)"

Автор книги: Яросса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 47 страниц)

Волчица вскинула голову.

– Да, – сказала она, удивляясь тому, что поняла это, только услышав вопрос.

– Тогда пойду организую нам ужин, – сказал он, поднимаясь с кровати и одним движением облачаясь в кандуру, – одевайся и спускайся на первый этаж.

Кира проводила его благодарной улыбкой и плюхнулась на спину, раскинув руки и ноги. Понежилась так пару минут и только потом встала. Едва она успела надеть платье, как Северус стремительно вернулся в комнату.

– Один вопрос, – сказал он озадаченной волчице. – В мои сегодняшние планы входила прогулка на яхте. Сейчас вечер. Мы можем поужинать дома и либо прогуляться по морю при свете луны, либо вообще отказаться от этой затеи. Или можем выйти в море сейчас, взяв с собой кое-что из еды, а вернувшись, поужинать нормально. Тебе какой вариант больше нравится?

– Третий, – ответила Кира, будучи не в состоянии удержать лицо, расплывающееся в широкой восторженной улыбке.

– Мне он тоже кажется оптимальным, – кивнул Северус. – На случай, если есть желание окунуться в воду, в шкафу с твоей новой одеждой, в ящике, лежит купальник.

Потом была белоснежная яхта. Кира чувствовала себя принцессой из восточной сказки, когда стояла рядом с любимым на кокпите в своем летящем синем платье и накинутом на голову легком платке. Он материализовался в руках Северуса, уже на террасе.

– Накинь, – бережно покрывая ее голову платком, сказал тогда он, – и солнце не напечет, и дань уважения местным традициям.

И была лазурная вода, просматривающаяся на несколько метров вглубь и теплая, как парное молоко. Был остров посреди моря и отливающий в лучах заката червонным золотом песок. Было возвращение домой при свете почти полной луны, озаряющей водную гладь, мерцающую загадочными огоньками, и романтический ужин при свечах.

– Хочешь остаться здесь до утра? – мягко спросил Северус.

Кира колебалась недолго. Да, она никогда раньше не ночевала вне лагеря. И Малена предупреждала, что некоторым не нравятся ее отношения с колдуном. Но альфа предупредила Орикса, что задержится, а все остальное касается только ее и Северуса.

– Конечно, хочу, – прошептала она, ныряя под его руку и обнимая своего мужчину за талию.

– Мне так хорошо, что становится страшно, – вдруг сказала Кира, глубоко вдохнув прохладный ночной воздух. – Ведь так не бывает…

Она уже знала о многом, что пришлось пережить ее избраннику в прошлом, старалась быть внимательной и часто действительно интуитивно чувствовала, как нужно поступить, чтобы ненароком не обидеть, не разбередить его старые раны. Но в тот момент волчица даже представить не могла, каких усилий ему стоило не поддаться панике, слушая рев химеры, грызущей прутья окклюментной решетки, которую она неосторожно разбудила своими словами.

– Мне тоже страшно, – крепче прижимая ее к себе, после долгой паузы ответил Северус. – Но наш страх должен помогать нам жить, а не мешать. И если мы здесь и сейчас, значит так бывает.

Они еще долго сидели на террасе, любуясь лунной дорожкой и слушая дыхание моря, пока им не стало мало душевной близости и постепенно разгоревшийся в телах пожар не потребовал вернуться в спальню.

*

Северус не кривил душой, говоря Кире, что такие дни, какой был у них вчера, в самом деле бывают. Но он как никто другой знал, что жизнь не бывает безмятежной. К сожалению, за большой радостью, как правило, следуют большие неприятности. Может быть, поэтому он проснулся на рассвете, когда заря только выливалась малиновым маревом из-за горизонта. Тихо, чтобы не будить сладко спящую Киру, он спустился на кухню, сделал себе стакан грейпфрутового фреша и вышел на террасу.

Бессонница всегда была для него не проблемой, а возможностью поработать. Вот и в тот момент в мыслях уже оформлялся план действий, в котором первым пунктом стояло изготовление портала, чтобы избавить Киру от малоприятных последствий дальней аппарации. Но он только пригубил напиток, не успев сделать и глотка. Левое предплечье пронзила жгучая боль. Пальцы свело судорогой, и стакан с глухим звоном ударился о дощатый настил и разлетелся на несколько крупных осколков. Стиснув зубы, чтобы не закричать, дрожащей правой рукой Северус поддернул рукав. Он не сомневался, что жжение было сигналом проснувшейся черной метки, но то, что открылось его глазам, потрясло настолько, что даже боль на время отошла на второй план. Череп и выползающая из него змея налились чернильной темнотой и вздулись, как барельеф. Кожа вокруг метки покраснела, как обожженная, и на глазах покрывалась пузырями. Они были водянистыми, но быстро наполнялись кровью. Ощущения были соответствующими, то есть такими, как если бы рисунок был вылит из расплавленного свинца.

– Северус, – позади раздался голос Киры. – Что у тебя случилось? – ее тон быстро менялся по ходу фразы: сначала сонный, потом встревоженный и, наконец, испуганный.

Он обернулся и даже в сумерках разглядел ужас в ее расширившихся глазах, уставившихся на его руку.

– Мы знали, что это должно произойти со дня на день, – старался говорить как можно спокойнее, но боль вернулась и перехватила дыхание, поэтому голос звучал сдавленно.

Северус с усилием сглотнул и опустил руку, упавший рукав прикрыл метку, но на белой ткани практически сразу проступили темные пятна.

Приблизившись к Кире, он положил руки ей на плечи.

– Пойдем. Нужно переодеться в теплую одежду. Я возьму кое-что в своем кабинете, и мы немедленно трансгрессируем.

========== Тревожное утро ==========

Комментарий к Тревожное утро

Глава еще не просмотрена бетой

Предутренний сон Малены обычно был самым крепким. Особенно приятно нежиться в теплой постели и сквозь сон слушать потрескивание дров в камине, когда за плотно зашторенными окнами зимняя стужа. Еще Малене нравилось в такие часы прижаться к теплому жилистому плечу мужа и, приобняв, ощущать его мерное дыхание. Однако в ту ночь Глинн был на дежурстве и его супруга, разметав по подушкам густые светлые волосы, спала посреди кровати – тоже неплохой вариант. Тем более непонятным для нее было проснуться, как от толчка, с непривычным чувством тревоги.

Женщина села и прислушалась. Тишину нарушал только вой ветра в трубе и поскрипывание деревянного дома. Зажигать масляную лампу она не стала – глаза прирожденных анимагов хорошо видят в темноте – нащупала босыми ногами тапочки, стараясь не шуметь, встала и вышла в коридор. По очереди заглянула в детские, сначала к шестилетней дочке, потом к мальчишкам девяти и десяти лет. Все они безмятежно сопели, по-видимому, досматривая сны. Прошла на кухню. Все тихо. Но тревожно. Волчье чутье. Отодвинув штору, выглянула в окно, из которого была видна школа. Малене показалось, что она заметила какое-то движение у стены. «Померещилось? Нет снова!»

Директриса не могла махнуть рукой на свои дурные предчувствия и хождение неизвестно кого под школьными окнами. Она должна была выяснить, что происходит, и если это нерадивые ученики задумали нашкодить, то, поймав их за руку, отвести к родителям. А если не ученики? Хорошо бы сходить не одной, а с Глинном. Но, во-первых, пока она будет бегать за ним на пост, хулиганов может и след простыть, а последствия останутся. А во-вторых, что может быть опасного на территории закрытого охраняемого лагеря?

Морозный воздух царапнул щеки и обжег легкие. Ночь пасмурная, темная, ни Луны, ни звезд. Малена бесшумно прокралась по утоптанным дорожкам до вверенного ее заботам здания. Заглянув за угол, директриса увидела вовсе не школьных шалопаев, а трех взрослых мужчин, причем один из них вылезал из окна. По голосам она узнала завхоза и его племянников. «Что они делают в школе? Ночью? Без моего ведома?!» Негодование и желание узнать правду легко перевесили инстинкт самосохранения. В конце концов перед ней был всего лишь Ховлан, неприятный, хитрый, нечистый на руку, но трусливый.

Тем временем злоумышленники, негромко переговариваясь, направились в сторону складов. Малена трансформировалась и последовала за ними, прячась за стволами деревьев. В анимагической форме она была рыжевато-серебристой и практически сливалась со снегом. Мужчины обогнули склады, дошли до частокола, ограждающего поселение, и к большому удивлению Малены отодвинули одно из бревен наружу и, трансформировавшись, один за другим проскользнули наружу. «В обход КПП! Ворюги!»

Женщина подождала с полминуты, прежде чем, проделав те же манипуляции с тяжелым колом, отпиленным у самой земли и державшемся только на каком-то подвижном креплении сверху, отправиться за злоумышленниками. Из виду они уже скрылись, но найти свежий след несложно.

Малена обнаружила соплеменников неподалеку от лагеря, за колючими кустами ежевики, в компании кентавра. Леденящий ужас нахлынул раньше, чем изумление. Ошеломил не только и не столько тот факт, что волки ведут какие-то дела с враждебным народом. Жуткими были светящиеся красным глаза кентавра, а еще страшнее его запах. Запах разлагающейся плоти. Волчье обоняние не могло обмануть. Это был гниющий труп. Но он двигался и говорил хриплым скрипуче-свистящим голосом и при каждом слове изо рта вырывался тошнотворный смрад смерти:

– Запомните: вы должны привести девчонку ко мне. Живой. Это лучший вариант. Но если что-то пойдет не так, – в замогильном голосе появилось презрение, – то по крайней мере, добейтесь, чтобы она вызвала на помощь своего колдуна. Убейте его. Только в одном из этих случаев ваши обязательства будут считаться выполненными. Я дал вам для этого все, что нужно. Не подведите, иначе…

Несмотря на парализующие волны страха, Малена успела понять, что Ховлан, не просто вор, а предатель и что речь идет о Кире. Нужно было срочно вернуться и все рассказать. Она успела порадоваться тому, что стоит с подветренной стороны и ее не могут обнаружить по запаху, но, отступая назад, зацепилась за тонкую сухую ветку. Хруст был тихим, но достаточным, чтобы все четверо как по команде обернулись в ее сторону.

Малена не была по природе воином. Она была женщиной, матерью, женой. Она была хозяйственной, собранной и хорошо справлялась с обязанностями директора школы. Как и все соплеменницы, она регулярно посещала тренировки по рукопашному бою, но без особых успехов. А перспективы когда-нибудь принять участие в схватке, битве всегда только пугали. И в тот момент, когда четыре опасных врага разом уставились на нее, Малена запаниковала. Она бросилась сквозь кусты, более не заботясь о скрытности, и не сразу догадалась поднять тревогу. Слыша шум погони, серебристая волчица думала только о спасительном лазе в заборе. Лишь достигнув его и не найдя сходу нужного бревна, она протяжно завыла, привлекая внимание дежурных на постах.

Трупный запах окутал ее душным облаком. Малена обернулась, прижавшись спиной к ограждению, и увидела прямо над собой красные глаза и тело кентавра-инфернала, покрытое струпьями, с отслаивающейся, местами висящей клочьями кожей. Жесткий удар копыта опрокинул ее в густую, затхлую трясину полуобморока, сквозь который она вроде бы услышала рычание. «Охрана?»

Потом еще один удар и одновременно оглушительный грохот. Земля содрогнулась и ушла из-под волчьих лап. Дальше было падение в непроглядную темноту беспамятства.

*

– Кира, прошу тебя, будь осторожна, – внушающим шепотом то ли наставлял, то ли умолял Северус, когда с болью в груди, заглушившей на время жжение Темной метки, оставлял ее в собственной резиденции, не имея возможности задержаться рядом. Первой мыслью было аппарировать вместе с ней в Хогвартс. Но волчица уперлась, что ей нужно быть со своим народом, а он, взвесив потенциальный интерес для Волдеморта Хогвартса и изолированного в Запретном лесу лагеря анимагов, пришел к выводу, что так будет даже безопаснее. Всунул ей в руки усовершенствованный антимаг, умещавшийся теперь в корпусе авторучки; напомнил про камин и летучий порох, про смартфон, который благодаря стараниям Фарруха, Майкла и Невилла мог работать и в аномальных условиях хогвартских окрестностей; в третий раз повторил фразу о бессмысленности героизма в случае нападения и необходимости экстренной эвакуации по каминной сети, после этого отступил на шаг и трансгрессировал.

Трансгрессионный вихрь, разметавший бумаги со стола предводительницы, еще не рассеялся, когда перед ее изумленными глазами прямо из воздуха возникла светящаяся кошка, озадаченно огляделась и, не обнаружив того, кого искала, исчезла.

Северус в тот момент был уже в Греции. На этот раз он пренебрег обычными мерами предосторожности и направил трансгрессионный тоннель прямо в дом матери. Расчет был на то, что в такой ранний час там точно не будет посторонних. Но, как выяснилось, это был неправильный расчет.

В гостях у Эйлин с вечера загостилась по случаю рождественских праздников подруга-соседка. Супруги Снейпы и Харлампия, разместившись за столом на кухне, освещенной только двумя настенными бра, пили тягучее малиновое вино и разговаривали о жизни. Черный вихрь прямо посреди комнаты, и высокий темноволосый мужчина с бескровно-бледным лицом, вышедший из него через долю мгновения, стали, мягко говоря, неожиданностью.

– Сынок! – растерянно выдохнула волшебница.

«Закон Мерфи в действии», – сцепив зубы, констатировал Северус. Но пока еще можно было избежать больших и совершенно несвоевременных хлопот.

– Простите, мадам, – обратился он тихим и необычайно мягким вкрадчивым баритоном к даме, которая с прытью, завидной даже для молодых, отскочила и распласталась по стене. – Я, кажется, напугал вас, – дополнением к словам стал легкий поклон.

– Вы ва-ва-вампир?! – белея от ужаса, прошелестела дородная старушка, одетая в платье с ярким цветочным принтом на темном фоне.

– Ну, что вы, мадам, – медленно приближаясь к ней, все тем же маняще-ласковым голосом ответил Снейп, он не отводил гипнотизирующего взгляда от неожиданной свидетельницы, – я всего лишь волшебник, – слегка склонил голову набок и улыбнулся. «Драккл! Как же больно…» – метка выжигала кожу. Кости ломило и выкручивало вплоть до лопатки с ключицей.

– Ага, – с глуповатым выражением лица женщина немного обмякла.

– Обливиэйт. Морфеус, – не меняя ни взгляда, ни интонаций, проговорил колдун и подхватил уснувшую гречанку. Он усадил женщину на стул, уложив головой на сложенные полные руки.

Убедившись, что гостья не упадет, Северус резко повернулся к родителям, оглушенно наблюдавшим за его действиями. Тобиасу одного сурового взгляда было достаточно, чтобы вспомнить: когда в доме появляется сын, главная его задача – исчезнуть из поля зрения.

– Мама, разбудишь ее, когда я уйду. Скажи, что она уснула, смотря концерт, – он кивнул в сторону старомодного маленького телевизора, подвешенного над холодильником.

– Что-то случилось?! – в широко раскрытых черных глазах Эйлин плескалась тревога.

– Вернулся Темный Лорд. Нет времени объяснять. Если он появится: черная ручка – портал в относительно безопасное место, синяя – блокиратор магии. Активизируются нажатием кнопки. Зачарованы на крови – в чужих руках не сработают. Конечно, я осторожен. Мне пора.

Резкий и нервный звонок мобильника вклинился в размеренные звуки слов.

–Драко… Я знаю почему. Да. В Хогвартсе через пять минут, – нажал отбой, коротко обнял подошедшую мать, вздрогнувшую от звука дзынькнувшего таймера микроволновки.

– Северус, ты нужен в Хогвартсе! Немедленно! – проорал выскочивший из воздуха патронус Минервы.

– Уже там… – невесело усмехнулся он, начиная аппарацию.

*

Исступленные звериные крики он услышал еще на пороге школы.

– … проснулась не в себе, – задыхаясь в попытке поспеть за Снейпом, рассказывала встретившая его в вестибюле Макгонагалл. – Империо, Петрификус не действуют, она их отбивает… Мы с Флитвиком не обнаружили темной магии… Но, если это спрятано глубоко в душе… Может быть, ты сможешь.

Северус пролетел через общую гостиную и без стука распахнул дверь в комнату Поттеров. Минерва успела изложить суть происходящего и вопли разносились по всем коридорам, но все же шок от увиденного остановил его на пороге подобно стене. Кричала, а точнее то низко хрипло рычала, то визжала, вырываясь из рук перепуганных, расцарапанных и покусанных родителей маленькая Лили. Ярко-красные губы, растрепанные, торчащие во все стороны волосы и безумные, горящие злобой глаза.

Ступор длился не дольше мгновения.

– Держите ее крепче. Мне нужен контакт глаз, – становясь на колени, чтобы лицо девочки было на одном уровне с его лицом, жестко произнес легилимент.

Лили, а точнее то, что контролировало ее сейчас, сопротивлялось. Девочка извивалась, крутила головой и зажмуривалась. Когда Гарри и Джинни удалось наконец зафиксировать тельце дочери, Северус пальцами раздвинул ей веки и сумел заглянуть в глаза. За ними полыхала стена огня, похожая на ту, что защищала сознание Гриндевальда, только зыбкая, подвижная, грозящая в любую секунду обрушиться и раздавить, растерзать юную неокрепшую душу. Действовать было нужно немедленно, но предельно тонко, невесомо. Легилимент пытался, но ментальная крепость, пленившая сознание Лили, отбрасывала его, пронзая голову разрывающей болью. Терпеть и идти вперед? Но любая ошибка могла стать фатальной. Он не мог погубить Лили… Лили Поттер. Лили Эванс. Во второй раз… Химера вины и страха разметала клетку и вырвалась на волю.

– Если у меня не получится, – хрипло прошептал Северус, не отрывая взгляда от глаз девочки, – позовите Тотти, он перенесет сюда Геллерта. Прикажите помочь.

Тотти – это домовик, который со своей супругой, эльфийкой Ванессой, следит за швейцарским домой Снейпа. Но Северусу не досуг было пояснять. Он даже не услышал сдавленного возгласа Минервы:

– Кого?!

Он смотрел в лицо парализующему ужасу: «Сейчас или никогда… Ты покоришься!»

Решимость и страх объединились, разлились по артериям и венам и изнутри пронзили кожу миллионом раскаленных тонких игл. Он перестал чувствовать тело, сомнения, страхи. Только сосредоточенность и мощь пульсирующей плазмы. Он обратился в ментальный клинок… иглу… лазер и мягко, беспрепятственно вошел в мыслесферу Лили.

В бушующем хаосе потерянная, дрожащая, беззвучно плачущая девочка нашлась не сразу. Но она была цела. «Лили, это я. Я с тобой. Не бойся». Нужно было найти источник бед: «Помоги мне. Откуда это пришло?» И она показала – хорошая сильная девочка, вся в бабушку – показала уголок сознания, из которого вылезло Это. Это оказалось ментальной закладкой, оставленной Темным Лордом и активированной им же. «Потом подумаю, какой я идиот. Сейчас нужно уничтожить подарок Реддла…»

Перед тем, как выжечь чернильную кляксу, пустившую щупальца в разум, эмоции и чувства ребенка, Северус просмотрел ее сущность – блок управления. Лили должна была стать орудием воли Волдеморта под боком, под сердцем ничего не подозревающего врага, подслушивать и телепатически передавать сведения, вредить, при необходимости убить отца. Но Темный Лорд видимо никогда не практиковал подобного с детьми. Активация закладки слишком сильно изменила поведение девочки, сделав похожей на зомби. Это сразу заметили родители, попытались разобраться. Закладка ответила агрессией. Ситуация вышла из-под контроля. «Вы снова просчитались, мой лорд. Поттеры традиционно нарушили ваши планы… Я в самом деле это подумал?»

После уничтожения закладки Лили сразу обмякла в руках родителей. Северус просканировал ее сознание еще раз в поисках других сюрпризов. Не нашел. Осторожно оставил ее разум, позвал. Вслух или ментально? Казалось, он слышал свой голос, но ни губ, ни языка не чувствовал, как и всего остального, и почему-то туго соображал. Невероятная усталость навалилась тяжелым пологом. Он даже не до конца понял, что обнял очнувшуюся и сразу прильнувшую к нему Лили, что продолжал стоять посреди комнаты на коленях. И когда Джинни со словами благодарности забрала измученную дочку, когда Гарри пытался спрашивать о самочувствии, Северус не смог ни ответить, ни подняться на ноги.

На вопросительный взгляд Поттера Минерва только удрученно качнула головой и взмахнув палочкой переместила остающегося в странном оцепенении Снейпа на диван.

– Тут что Василиск мимо проползал? – мрачно пошутил заглянувший в комнату Рон.

– Да какой Василиск! – шикнула на него супруга. Уизли прислушивались к воплям Лили, находясь в своей комнате и успокаивая собственных перепуганных детей. Потом все стихло, и они решили, что можно наведаться.

– Думаю, профессор просто устал, – неуверенно пояснила Макгонагалл, – ментальная магия требует больших усилий.

– Лили лучше? – заботливо поинтересовалась Гермиона у Джинни, которая прижимала и без конца целовала засыпающую у нее на руках дочку. – Что это было? Закладка?

Джинни ничего не успела ответить. В воздухе прямо посреди комнаты материализовался и зазвонил колокольчик, и в то же время из кармана Поттера послышалось жужжание мобильника.

– Активизировались сигнальные чары в квартире Баблфлопса! – вскрикнула Гермиона.

– И датчики движения тоже, – скрывая волнение, сообщил Гарри, водя пальцем по дисплею смартфона.

– Интересно, кто туда наведался: чокнутый ученый или компашка Волдемортов? – криво усмехнулся Рон, коротко обернувшись, чтоб взглянуть на показавшихся за его спиной Лонгботтомов.

Гарри молча взмахнул рукой, и движущееся на экране изображение отделилось от аппарата и растянулось до размеров среднего телевизора. Удивленным зрителям предстала небольшая захламленная квартира и фигуры трех человек: Баблфлопса, молодой симпатичной женщины и похожего на нее мальчика лет девяти.

Парням достаточно было переглянуться.

– Мы ненадолго отлучимся, миссис Макгонагалл.

Гарри сказал это из вежливости, не молча же разворачиваться и убегать, и сразу же бросился к выходу, увлекая за собой Рона и Невилла. Однако по пути он не забыл переброситься говорящими взглядами с женой.

«Справишься?»

«Да. Будь осторожней!»

«А как же иначе, родная».

*

Очнулся Северус от дикой боли в руке и чьих-то рычащих стонов. Рядом спорили несколько женских голосов:

– Мне кажется, лучше ее пока не трогать, – шепотом сомневался голос Минервы, – ты же видишь, ему плохо.

– И потому нужно позволить метке доконать его окончательно? – возмущалась школьная колдомедсестра.

– А вы знаете способ убрать ее? – безмятежно прошелестела Луна.

«Хоть кто-то задает правильные вопросы», – подумал Северус и, сжав зубы, рывком сел. Женщины, издав тихие возгласы разной тональности разом отшатнулись. Стоны прекратились, подтвердив неприятные подозрения. Скосил глаза на левую руку. Рукав завернут до локтя. Жалкое зрелище. Невербально и без палочки наколдовал ледяную муфту. Теперь можно попытаться разжать зубы.

– Тебе уже лучше, Северус? – с деятельной надеждой спросила директриса.

– И долго вам пришлось ждать момента, чтобы задать мне этот вопрос? – мрачность интонаций соревновалась с мрачностью взгляда, обводившего помещение. Поттера с компанией не наблюдалось. «Занимаются организацией обороны замка? Авроров кто-нибудь додумался привлечь? Ах да, я же сам еще на вилле отправил Кингсли патронуса с последними новостями на случай, если караульные у логова ничего сообщить не смогли».

– Не более четверти часа.

– Лили?

– Она, кажется, в порядке. Джинни укладывает ее спать в комнате Уизли…

«Почему в комнате Уизли? А, конечно, потому что здесь рычал я…»

– Так что это было? С девочкой? – задала беспокоивший вопрос Минерва.

– Закладка Волдеморта.

– Я так и думала!

«А вот я не подумал. Идиот!»

– Драко?

– Он в больничном крыле. Ты знаешь, что делать с меткой?

– Обезболить и остановить по возможности кровь.

– А избавиться?

«Если бы знал как, какого б дьявола она делала у меня на руке?!»

С удивительной в свете своего недавнего состояния резвостью Северус вскочил на ноги.

– Метка – то же проклятие. Каково соотношение затрат на наложение и снятие проклятий, уверен, все присутствующие знают. Реддл извлекал энергию для ритуала из человеческих жертв. Я достаточно ясно ответил на твой вопрос, Поппи? – болезненно прищурившись, сверкнул он глазами в сторону медсестры.

– А абортивный материал не подойдет? Маггловские женщины не особо задумываются… – чуть поколебавшись, предложила она.

Луна похолодела, сообразив, о чем речь. Жертва для снятия заклятия должна быть больше. Дороже жизни взрослого, только жизнь ребенка.

Зельевар нервно дернул плечом.

– Возможно, если аборт будет проводиться непосредственно у котла. Ты готова? – тон был резок.

– Вовсе не обязательно срывать на мне зло, Северус. Я, вообще-то, о тебе беспокоюсь, – медсестра негодующе поджала губы.

«Интересно, как мне должны помочь бессмысленные разговоры?» – раздраженно подумал Снейп, не желая признаваться в том, что и его несдержанность была неуместной.

– А светлая магия, профессор, – подала голос бледная тень, стоявшая за спинами медсестры и директрисы, голосом Луны. – Она же тоже способна противостоять темномагическому проклятию.

Скептическая усмешка скривила губы бывшего Пожирателя.

– А как же! Встречалось мне подходящее заклинание, миссис Лонгботтом. Одна проблема – оно подействует только будучи произнесенным тем же магом, который и наложил метку, – ответил он с иронией, но после добавил: – Найти решение можно всегда. Не всегда имеется время на поиски. Сейчас у нас есть дела поважнее, не так ли?

– Может поделишься планами? – голос директрисы остановил его у дверей. – Куда ты направляешься?

– В свою комнату, – он позволил себе легкое недоумение. – Хочу посмотреть на карте магии, где сейчас клоны.

– А метка?

– Я подберу зелья из своих запасов. Ты же позаботишься о Малфое, Поппи?

– Северус, я буду у себя, – кивнула Минерва. – Держи меня в курсе, если узнаешь что-нибудь.

– Обязательно, – ответил Снейп уже из общей гостиной и вылетел в коридор, рассеянно кивнув поздоровавшимся с ним мальчику и девочке. «Дети Рона и Гермионы», – мысль мелькнула и рассеялась, как клочок тумана под порывом ветра. Неотложные задачи теснились в голове, споря за очередность: успокоить метку, посмотреть карту, позвонить Кире.

Переступая порог, он уже набирал ее номер.

Вызов пошел и остался без ответа.

========== Тревожное утро сменяется днем ==========

Комментарий к Тревожное утро сменяется днем

Дорогие читатели!

Автор приносит извинения за долгий перерыв между выкладкой глав. Эта часть далась нелегко. Надеюсь, она того стоила.

(Глава еще не просмотрена бетой)

Дверь настежь распахнулась перед на мгновение опешевшей Кирой, и на пороге возник тот, кого она, собственно, собиралась позвать.

– Арчи! – воскликнула волчица, выдыхая ступор. – Хорошо, что ты здесь…

– Явилась, значит, – перебивая, прорычал военачальник.

Проглотив возмущение, девушка перевела дыхание и отступила на пару шагов, давая ему войти и прикрыть за собой дверь.

– В другое время, Арчи, – резко снизив градус эмоций, она старалась говорить размеренно и четко, – я бы непременно поинтересовалась причинами подобного тона, но сейчас есть проблема поважнее…

– Хороша предводительница, – слова летели в нее, как плевки, полные презрения.

– Оставим обсуждение моих лидерских качеств, – изо всех сил сдерживаясь и стараясь игнорировать приливающий к щекам жар, процедила Кира, – нужно позаботиться о безопасности людей. Волдеморт вышел из убежища! Он может напасть в каждую…

– Вспомнила о безопасности, – в злобно ехидном оскале ощерился матерый, – когда на племя уже совершено нападение. А где ты была до этого?

– Нападение?! – на смену жару пришел холод. Обратила внимание на запах гари, висящий в воздухе, которому до этого не придала значения. – Кто напал? Отбили? Жертвы есть?

Военачальник издевательски поцокал языком. «Он адекватный?..» – погасла, не успев толком оформиться, мысль.

– Отбита, миледи, отбита. Странно, что наш вождь не в курсе. Хотя, что удивительного, у нее же есть дела поинтереснее. Она где-то таскается ночами. С кем? Дай угадаю – со своим мерзким колдуном…

– Да! – рявкнула Кира, давая выход ярости. – Раз моему военачальнику подробности моей личной жизни важнее смертельной угрозы племени, – несмотря на крайнее напряжение, а, может быть, и благодаря ему, она успела сообразить: атакуй их клоны Волдеморта – было б не до этих грязных и глупых разборок, – и он не в состоянии говорить о деле, не выяснив, с кем я была ночью, сообщаю: да, я была с ним! С колдуном! Теперь можем мы сменить тему?

– Развратная сучка! Значит, мне ты отказала, а перед чужаком хвостом вертишь?

– Арчи, ты пьян? – внезапно осознав, что военачальник не в себе, Кира утратила боевой пыл. В приглушенных звуках голоса осталась только обескураженность. – Или обкурился? Что ты вообще несешь?

– А я, идиот, думал, что служу чистой и целомудренной альфе, – словно не слыша ее, глумливо продолжал волк. – Но раз она оказалась обычной сучкой, то по праву альфа-самца я заберу ее себе, – глухо прорычал он, надвигаясь на отступающую к столу Киру.

– Приди в себя. И уходи, – прошипела Кира, сверля его гневным неверящим взглядом. «В ящике стола – Беретта. В спальне в прикроватной тумбочке – волшебная палочка…»

Матерый схватил ее за руку, не дав обогнуть стол, и грубо дернул к себе. Колено и рука выставленные вперед в намерении нанести удар на встречном ходу были сбиты с курса. В рукопашном бою Арчи не было равных. Подсечка сбила Киру с ног, раньше, чем она успела что-либо предпринять. Он навалился сверху, жарко дыша в лицо.

Вырваться. Выползти из-под обезумевшего соплеменника. Но он тяжелый. Хриплое дыхание, духота, тщетные попытки оттолкнуть насильника. Серый рассвет заглядывал в окна, а ветер со свистом сорвал ставню, которая тут же оглушительно захлопала по окну. Кира чувствовала подступающую панику. На шум должен был прийти Брайен, но денщик почему-то не появлялся. Волчица шарила руками по полу, надеясь нащупать что-нибудь потяжелее. Тем временем матерый зажал ее подбородок ладонью и впился в губы жестким поцелуем, а рука уже елозила под юбкой, нащупывая край трусиков. Со звериным отчаянием волчица издала рычащий утробный крик. Арчи на мгновение отшатнулся, слизывая с прокушенной губы кровь.

– Хочешь трансформироваться? Давай. Сделаем это по-волчьи.

Его ухмылка и мутно-скользкий взгляд стали последней каплей. Ненависть выжгла страх. Сердце замедлило ритм и увеличило силу. «Этого не будет!» – с невесть откуда взявшейся уверенностью подумала Кира и прорычала:

– Ты, конечно, сильнее меня, Арчи! Но знай, я буду защищаться. Я буду рвать тебя зубами в клочья. И прежде, чем ты добьешься своего, тебе придется перегрызть мне глотку!

Она не блефовала и была готова к схватке на смерть, но ее слова произвели эффект. Не состоявшийся насильник окатил ее полным холодного отвращения взглядом и отстранился. На его щеках перекатывались желваки, а глаза горели ненавистью. Волчица при первой же возможности вскочила на ноги, лихорадочно просчитывая варианты дальнейшего развития событий. Однако военачальник просто вышел, громко хлопнув дверью. Кира опрометью метнулась к столу, перемахнула через него и, только сжав в руках рифленую сталь Беретты, тяжело опустилась на стул и провела рукой по лицу, стараясь избавиться от мандража и брезгливости. Ей все еще было сложно поверить в реальность произошедшего. Нужно было вызвать денщика, послать за Ориксом, организовать арест съехавшего с катушек начальника охраны и безопасности, но не выбегать же такой растрепанной, красной и в порванных колготках.