Текст книги "Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)"

Автор книги: Яросса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 47 страниц)

– Северус, – неожиданно Снейп назвал настоящее имя, хотя обычно представлялся вымышленными.

– Хорошее имя, – уверенно кивнул Михаил, – в нем есть что-то русское, – глядя в потолок сказал он. А потом перевел на британца веселый и озорной взгляд. – Хотя, ты… вот знаешь, никакой ты не Северус.

Снейп скептически усмехнулся и откинулся на спинку стула, с насмешливым любопытством, ожидая продолжения.

– Не, ну правда! Ты – Югус! Посмотри: глаза, волосы, нос… На севере у нас такие не водятся, в основном на юге, – смеялся, довольный своим остроумием русский.

Британец снисходительно смотрел на понесшего вдруг какую-то ахинею здоровяка.

– Папа имеет в виду, – разбавил прихохатывающий бас медведя голос его дочери, – что своей внешностью вы больше похожи на жителей Юга нашей страны, чем на северян, в то время как ваше имя очень созвучно со словом «Север».

– Не обижайтесь, он так шутит, – подытожила Мира и посмотрела на мужа с легким укором, как мать на расшалившегося младенца.

– Ну ладно, – вытирая с соломенных ресниц слезы, сказал Михаил, – не понимаете вы юмора. Мира, а давай мы нашему гостю нормальный тулуп подгоним. А то он на нашем севере – зимой! – в тонком плащике разгуливает. Того гляди, всю магию на обогрев израсходует.

– Что? – удивленно вскинул брови Снейп. – Ничего не надо, если бы мне было холодно, я…

Он хотел сказать, что в состоянии приобрести себе одежду и не нужно его опекать, но русский перебил его.

– Это подарок, от всей души, – богатырь в упор уставился широко раскрытыми желтоватыми в коричневую крапинку глазами. – Нельзя отказываться, если только не хочешь обидеть человека! – безапелляционно заявил он. – Ты ведь не хочешь нас обидеть?

– Нет, – растерянно развел руками Северус, – но…

– Тогда никаких «но», – отрезал медведь.

Мира, окинув гостя обмеряющим взглядом, уже колдовала с взявшимися невесть откуда черными овчинными шкурами. Они висели в воздухе посреди гостиной, а вокруг них шныряли массивные ножницы, отсекая лишнее. Когда с кроем было покончено, за дело взялись вылетевшие, казалось, прямо из стен деревянные иглы. Их было с полдюжины или больше. Все разом они сшивали толстыми нитками детали тулупа и обрабатывали петли. В завершение были нашиты круглые деревянные пуговицы с изображением шестилучевого коловорота, а на углах воротника два сильно вытянутых металлических треугольника, напоминающих наконечники стрел.

В считанные минуты дело было сделано. Женщина, стоя посреди комнаты, выразительно посмотрела на хмурого британца, жестом приглашая примерить созданное для него творение. Северус не мог избавиться от чувства неловкости, но все-таки подошел к хозяйке. Тулуп подлетел к нему и почти сам наделся.

– Это Громовик – главный символ Перуна, – говорила Мира, показывая на пуговицы, – он защитит от колдовского сглаза и порчи, от ран и гибели. Пуговицы из дуба – дерева Перуна. А это стрелы Перуна. Они помогут найти выход из сложных ситуаций.

– Спасибо, – выдавил из себя Снейп.

Мира взмахнула рукой, и в воздухе материализовалась пелена из жидкого серебра, которая быстро оформилась в зеркало. В нем отразился мрачный зельевар. Тулуп длиной чуть ниже колена сидел безупречно, выгодно подчеркивал телосложение и не стеснял движений.

– Вам не нравится? – мягко поинтересовалась мастерица.

– Нравится, – Северус из-под нахмуренных бровей искоса посмотрел на улыбающуюся женщину. – Правда. Очень красиво, – он провел руками по воротнику, по пуговицам. Посмотрел на свое отражение. Потом наконец заставил себя прямо взглянуть в медово-карие глаза. – Но мне очень неловко, я ведь ничего не могу подарить взамен, – на его лице отразились досада.

– Подарите мастеру улыбку и пообещайте, что будете носить вещь, и большего не нужно.

Снейп сначала вымученно, потом более искренне улыбнулся.

– Буду, – сказал он тихо и кивнул. Снова посмотрел в зеркало. Потом на хозяйку. – Но сейчас можно его снять? Мне жарко.

– Нет, теперь вы должны носить его, никогда не снимая, – смешливо воскликнула женщина и звонко мелодично расхохоталась. – Ну что вы, право, спрашиваете?

Они еще долго сидели вчетвером за столом. Снейп рассказывал про Хогвартс, русские – про Велесград и другие школы волшебников в России. Говорили о праздниках, о традициях. Пили пахнущий летними травами чай с медом и с булочками. Ищущему пристанища скитальцу вдруг стало тепло и уютно. Кажется, тогда он понял, что значит просто радоваться жизни, и начал осваивать это умение. Он прожил в гостеприимном доме неделю. Познакомился с сыном Михаила и Мирославы – трехлетним мальчиком Алешей со светлыми, почти белыми, волосами и разного цвета глазами: один голубой, другой – желто-зеленый. Гостеприимные русские показали ему Псков, Москву и Санкт-Петербург. Загадочная снежная страна очаровывала. Британец не скрывал своего восхищения Россией, чем вызывал все большую симпатию новых знакомых. Но за эти семь дней Северус совершенно однозначно понял, что жить в этой стране постоянно он бы не смог: слишком много противоречий и непоследовательности было в жизни и характере народа. Он до сих пор жалел, что отказался задержаться еще ненадолго и посетить Велесград.

На прощанье Михаил сделал ему еще один подарок – беркута – большую красивую птицу. Когда в разговоре Северус упомянул совиную почту, русские сказали, что у них тоже есть птицы-почтальоны, но не только совы, а также голуби и дневные хищники: соколы, ястребы. И вот русский богатырь посадил британцу на руку гордого сильного орла и сказал, что, раз птица признала его, не стала клевать и бить когтями, то он может дать ему имя и отпустить. С того момента беркут станет служить ему и по каждому зову будет прилетать, находя хоть на краю света. Орла не обязательно кормить, он сам найдет себе пищу, хотя от угощения не откажется. Ни в коем случае нельзя сажать в клетку, этого беркут не простит хозяину никогда. Но, найдя в человеке друга, не только послание отнесет, но и защитит, если будет нужно. Северус с первого взгляда полюбил пернатого красавца. Ни разу он еще не призывал птицу для службы, но иногда выкрикивал его имя, чтобы снова полюбоваться великолепной хищной грацией, заглянуть в гордые и верные желтые глаза, прикоснуться к жесткому гладкому оперению. Угостить друга свежим мясом и отпустить, провожая взглядом его свободный высокий полет. Удивительно, но беркут действительно прилетал в течении нескольких минут после зова, где бы ни был Северус в этот момент: в Европе, Азии, Африке или Америке.

А Березка, прощаясь, протянула ему свою тонкую хрупкую ладошку, которую он, стараясь не показать удивления, пожал.

– Я могу видеть не только душу, – серьезно сказала обычно веселая и озорная девочка, – но еще прошлое и будущее человека. Не в деталях, а так – цветовыми пятнами в ауре… В прошлом у вас было много печали и боли, но вы еще будете счастливы. Обязательно, – Березка улыбнулась, глядя на Северуса большими глазами, в которых отражалось бездонное небо.

Через минуту он трансгрессировал с заснеженного двора русских волшебников в теплую разомлевшую Грецию. Больше он их не видел, хотя и договорились когда-нибудь обязательно встретиться.

*

«Будете счастливы», – прозвучал в памяти заключенного Азкабана звонкий голосок. За время, прошедшее с тех слов, бывший аскет познал немало удовольствий. Научился радоваться. Но было ли в его жизни счастье? Он не знал. Если и было, то он не заметил, чем оно от радости отличается. А если не было, то ему предстоит выйти из этого подземелья.

Воспоминания согрели. Узник сумел заснуть.

========== Азкабан. Неожиданности ==========

Северус сканировал сознание Баблфлопса. Симпатичная темноволосая женщина, сидя на скамейке для зрителей, аплодировала и смеялась, а с залитого солнцем футбольного поля ей радостно махал рукой мальчик лет девяти… Шинзас, рыдая и подвывая, ползал по полу в разгромленной кухне, оставляя на линолеуме следы крови из пораненных осколками битой посуды рук и коленей… Целовал омываемое проливным дождем маленькое серое надгробие… Луна освещала разрытое захоронение, казенного вида табличка сообщала: “Неопознанные тела. Годрикова впадина. 1981”… Ученый в лаборатории производил забор фрагментов костной ткани из извлеченных останков… обрабатывал порошкообразные образцы реагентами для извлечения ДНК… глядя в микроскоп, производил замену генома… наблюдал за ростом и гибелью эмбрионов, размещенных в цилиндрических аквариумах с чуть розоватой прозрачной жидкостью… нервничал… Дрожащей рукой записывал в журнал результаты измерений морфологических и физиологических характеристик единственного выжившего клона… Слушал проникновенные речи Волдеморта… Обслуживал боксы-инкубаторы с тремя взрослыми клонами, суетливо перемещаясь от одного к другому вдоль длинных столов. Боковое зрение не вполне отчетливо зафиксировало на этих столах около десятка аквариумов с розоватой жидкостью и белесыми комочками внутри…

Северус проснулся как от встряски и вскочил. Ухватился за стену, чтобы не упасть. Затекшие ватные ноги не слушались. Спал он, сидя на корточках. Недавний сон повторил то, что Снейп увидел в памяти сумасшедшего гения во время сеанса легилименции. Только вот тогда он не обратил внимания на одну деталь – клонов было не три, а гораздо больше.

“Поттер с Уизли говорили только о трех взрослых… Как можно было оставить без внимания важнейшую информацию?! Поздравляю, мой лорд, ты опять ткнул меня носом, как слепого щенка”, – думал Снейп, наматывая круги то по часовой стрелке, то против. “Прекрати истерику, профессор! – желчно оборвал он сам себя. – Мальчишки могли также просто не обратить внимания на аквариумы с непонятным содержимым, но лабораторию-то они сожгли дотла. Так что, может быть, все в порядке. Но надо бы в этом убедиться. Надо встретиться с Поттером. Делов-то! Сейчас потребую, чтоб его ко мне привели… – разум снова строил гримасы. – Так, если серьезно… Как передать сообщение? Через тюремщиков? Нет, они не станут этого делать, для них это равносильно признанию судебной ошибки. Если бы Бертран мог меня здесь найти… А, чем Мерлин не шутит! Прилетал же он на разные континенты – не иначе, владеет трансгрессией. А магия, действующая на людей, не обязательно действует на других волшебных существ. Эльфы же могут трансгрессировать в Хогвартсе. Правда вот, Азкабан и для эльфов закрыт. Нарцисса в свое время пыталась посылать гонца к Люциусу… А что у нас насчет орлов?”

– Бертран! – крик в замкнутом пространстве прозвучал очень странно.

“Ну да. Ну да. А что-нибудь поумнее, профессор Снейп? Эмбрионы были совсем незрелыми. Что там получалось по датам в журнале Баблфлопса? Весь процесс – два с небольшим месяца. Значит, около двух месяцев у меня есть. Можно пока вернуться к первоначальному плану: осмотреться, разобраться, спланировать побег, осуществить побег”.

– Бойко рассуждаешь, Северус! – раздался ехидный стариковский голос. Узник не сразу понял, что звучит он у него в голове.

– Кто ты? – спросил Снейп, вновь сканируя ментальное поле и вновь никого не находя.

– А ты угадай?

Северус почувствовал себя студентом у двери в башню Равенкло. Но там загадки попроще были. А здесь… “Кем может быть тот, кто осуществляет легилименцию, не обладая ментальным телом? Разве что это тело рассредоточено по всему пространству?”

– Ты… Азкабан?

Голос зашелся издевательским скрипучим смехом. И этот смех звучал до тех пор, пока Снейп не закрылся от него щитами окклюменции. “Значит, он все-таки во вне. Значит, я еще не схожу с ума. Хоть это радует”, – мрачно подумал узник.

*

“Дважды Смерть заглядывала ему в глаза. Дважды протягивала к нему свои костлявые руки. И дважды добыча между узловатых пальцев проскальзывала. Раз старый хитрый чародей (с фирменной лукавой улыбкой) развернул его прямо с моста. А мост тот видно был Калинов, да через реку Смородину(1), – вспомнились вдруг напевные рассказы русских чародеев. – В другой раз добрый молодец (бестолковый ученик его – в прошлом) щит наперерез Аваде кинул. Да вот не понравилось, видно, Смерти ни с чем оставаться. Обиделась ли она или на принцип пошла, это нам не известно. Так или иначе, а не спешила она на этот раз его отпускать…” – так, сидя на корточках и прислонившись спиной и затылком к каменной стене, Снейп, часто глухо покашливая, от нечего делать придумывал сказку про себя и Смерть. А на деле же все банально просто. Поврежденные ударом спасительного щита легкие не успели полностью восстановиться, так как тонкая и нежная ткань альвеол регенерирует крайне медленно. Лекарственные зелья ускорили процесс, но не сделали его мгновенным. Нездоровые участки были уже незначительными и в благоприятных условиях организм справился бы с ними даже без снадобий. Но в холоде и сырости тюрьмы очаги разрушения и поползли вверх и вширь, оставляя все меньше возможности дышать. Поэтому выбираться нужно было в ближайшие же дни. Но как?

Метровые гранитные стены, пропитанные колдовским укрепляющим составом, пробить, разрушить… теоретически, конечно, можно. Но, во-первых, для этого нужна огромная сила, каковой располагают только маги уровня Реддла и Дамблдора, и даже им такое вряд ли удалось бы без палочки. Во-вторых, камера расположена в подземелье, и снаружи от стен скальные породы, практически не уступающие им в прочности. Пробиваться вверх – риск быть погребенным под обломками межэтажных перекрытий.

Трангрессия. Как известно, Азкабан защищен он трансгрессии за его пределы в целом и даже просто через разделяющие камеры внутренние стены. “Можно попытаться трансгрессировать в противоположный угол, чтобы избавиться от цепей, сомкнутых магическим ключом, но что дальше? Дождаться прихода тюремщиков с жиденькой овсянкой, сваренной на пропахшей сероводородом воде и приправленной семенами плевела, которую они называют едой”. В плевеле содержится темулин, сильный нейротоксичный яд, нарушающий передачу нервных импульсов в головном и спинном мозге. Есть такую кашу значит травить собственную нервную систему, постепенно убивая в себе сначала волшебника, а потом и все остальное. Такая дополнительная мера профилактики побегов потребовалась после того, как министр Шеклболт убрал дементоров, ранее охранявших магическую тюрьму. На отказе от их использования настаивала широкая магическая общественность, ссылаясь на ненадежность таких охранников, ведь дементоры переметнулись на сторону Волдеморта во второй магической войне. Отрава надежнее. Снейп предпочитал не есть: отсутствие пищи ослабляет медленнее, чем яд. Но еду ему все равно приносили. “Дождавшись охранников, напасть на них?.. Дверь они ни разу не открывали, просовывали тарелку через окошко. Можно попробовать «империо», заставить открыть камеру… Они не ходят по одному. Околдовывать нужно сразу обоих. Сложно, но можно попробовать. Но подействует ли заклятие через заколдованную от любых проникновений дверь, пусть даже будет открыто окно? И носят ли охранники с собой ключи? Надо бы вначале проверить. Или попытаться выяснить у невидимого собеседника?”

Северус убрал окллюментивные блоки.

– Сущность неопознанная, ты здесь? – спросил он, вслух не издав ни звука. В ответ тишина.

“Ладно. Какие еще варианты? Хорош был бы вариант, трансформироваться в какое-нибудь насекомое: таракана или муравья. Все дороги были бы открыты”. Но, увы, Снейп этого не умел делать. Анимагическая трансформация ему вообще не удавалась. В некоторых книгах написано, что способным к самостоятельному полету такие превращения недоступны, и, наоборот, анимаги неспособны к левитации. Похоже, это так. Примеров, опровергающих данную закономерность, Северус не знал.

“Что в остатке? Первое, трансгрессия на расстояние один метр в пределах камеры. Такой вариант возможен гипотетически. Проверить? Вдруг засекут трансгрессионную вспышку?..”

– Не засекут, – уверенно возразил неизвестный собеседник, тактично примостившись на краю сознания.

Узник вздрогнул от неожиданности, но беседу поддержал как что-то обыденное:

– Почему?

– Блокирующая магия на стенах и дверях импульсы, возникающие от колдовства, тоже не пропускает.

– Это хорошо. И все-таки, кто ты?

Голос захихикал.

– Да, повеселил ты в прошлый раз старика, повеселил… Надо было додуматься – Азкабан! Какие еще версии?

– Никаких, – вздохнул Северус.

– Ты вроде себя профессором величал?

– Да. И что?

– Бестолковый профессор, – констатировал Голос.

Снейп хмыкнул.

– Это я и без тебя понял.

– Понял? Молодец, – одобрил собеседник, – значит, не безнадежен. Я сосед твой из смежной камеры.

– Как же ты сквозь магические блоки ко мне проходишь?

– А может, и безнадежен… – словно сам с собой проговорил Голос.

– Хочешь сказать, есть уровни легилименции, для которых эта магия не препятствие?

– Нет, есть потенциал, есть, – сказал сосед, и Снейпу представилось, как он кивает седой головой. Да, именно, седой косматой головой.

– Про то, что стены колдовские импульсы задерживают, предполагаешь или точно знаешь?

– Знаю. Проверял, – зевнув, ответил собеседник.

– Трансгрессировать из кандалов пробовал? – быстро спросил Северус.

– Конечно… С этим никаких проблем.

– Значит, от цепей ты был свободен. Легилименцией на высочайшем уровне владеешь. Почему не сбежал?

– Так старый я, Северус. Не спеша колдовать еще могу. А вот телом своим ворочаю с трудом, медленно, – горько усмехнулся сосед. – Не выстоять мне в схватке с тюремным нарядом. Пытался я отсюда сбежать. Дальше коридора не ушел. Больше крайние воспитательные меры на своей шкуре испытывать не хочу.

– За что ты здесь?

– Сам не знаю, – задумчиво протянул собеседник. – Может быть, за всех тех, кого убил. А может, за то что, главную битву свою проиграл…

– За дело, значит.

– Выходит так. А ты?

– Хм. В том, за что меня сюда определили, я не виновен. Но невинной жертвой я бы себя не назвал, – грустно вздохнул Северус и потер виски. – Если учесть все, что было сделано за жизнь, найдется, за что мне здесь быть.

– Вот, значит, как. Но побег ты планируешь?

– Ты слышал мои мысли.

– Да. Глупый был вопрос. Устал я что-то. Посплю.

Собеседник разорвал контакт.

“Что удалось узнать? Трансгрессировать из кандалов можно… было… Если только после неудачной попытки соседа их не снабдили сигнальными чарами, реагирующими на пустоту. Но таких чар я не знаю. Хотя я многого не знаю. Попробую. Круциатус переживу, если что. Но трансгрессировать лучше непосредственно перед тем, как заклинать тюремщиков – это первое. Второе, подчинив волю охранников, с их помощью выйти из тюрьмы. Нужно предварительно убедиться в наличии у них ключей. Как? Притвориться мертвым? Банально. И могут решить, что просто уснул. Левитировать под потолок. Заглянут в окно – не увидят узника – зайдут осмотреться. А цепи позволят взлететь под потолок? Черта с два! А если не под потолок? Изобразить повешенного? Вешаться в камере в принципе не на чем, но они не станут анализировать ситуацию, сразу ломанутся внутрь, – Снейп готов был заключить пари, что так и будет. Жаль, что сосед так быстро утомился. – И когда я успел стать азартным?” Настроение у заключенного заметно улучшилось. Оставалось только дождаться тюремщиков.

*

Гулкие отзвуки шагов по каменному коридору вывели Северуса из анабиотического транса, в который он для экономии сил входил путем медитации. Сдавленно кашляя, он прислушивался, а шаги приближались. Когда охранникам до дверей его темницы оставалось метра три, он плавно взлетел, так чтобы цепи слегка провисали, низко опустил голову и расслабил руки и ноги. Он подумал, что иллюзия, должно быть, выглядит убедительно, и был прав: со стороны его фигура смотрелась точь-в-точь как висельник. Тусклая лампа, вмурованная в щель между стеной и потолком над дверью, своим светом только добавляла безжизненно висящему и чуть заметно поворачивающемуся вокруг своей оси телу готически зловещий вид. Пришедшие остановились перед железной дверью. Из-под скрывших глаза волос Снейп мог спокойно наблюдать за дверью. «Если войдут оба, можно сразу и атаковать. Зачем откладывать?» – подавляя кашлевый рефлекс, размышлял он. Ожидалось, что откроется окошко, но послышался скрип вставляемого в замочную скважину ключа. Трижды клацнул один замок. Потом второй. Дальше полыхнуло невербальное, чтобы заключенный не мог подслушать, заклинание. В завершение распечатался магический засов. Тяжелая дверь с натужным скрипом приоткрылась. И в каменный пенал с размерами два метра в длину, два – в ширину, три – в высоту вошла Минерва Макгонагалл. Мракоборцы захлопнули за ней дверь, даже не заглянув внутрь.

Не дожидаясь выхода оцепеневшей директрисы Хогвартса из ступора, Снейп медленно спустился на пол и встал перед ней монументальным серым изваянием.

Увидев его вполне живые черные глаза, женщина выдохнула.

– Фу ты, Снейп! Напугал своим видом! – возмущенно-радостно прошептала она.

– Вы напуганы тем, что увидели меня здесь? – снейповски-насмешливым тоном поинтересовался узник. – Но вы пришли в мои апартаменты, – он раскинул руки и театрально обвел взглядом помещение, – кого вы надеялись здесь увидеть?

– Северус! – расчувствованно произнесла ведьма и начала порывистое движение, как будто хотела обнять зельевара, но он сделал предупредительные полшага назад. Минерва вовремя вспомнила, что подобные проявления чувств бывший коллега не приемлет, и остановилась. – Как ты? – сочувственно спросила она.

– Полагаю, что мы могли бы пропустить эти вопросы формальной вежливости, поскольку, во-первых, и вы, и я уже неоднократно имели возможность продемонстрировать друг другу знание правил этикета, во-вторых, не думаю, что цель вашего визита – светская беседа, и в-третьих, вы, на мой взгляд, обладаете достаточным интеллектом, чтобы без лишних вопросов понимать, насколько превосходны мои дела в данный конкретный момент.

– Я уже и забыла, каким несносным ты можешь быть, – выслушав столь длинный и поучительный ответ до конца, беззлобно пробурчала директриса.

– Рад напомнить, – галантно поклонился ей бывший коллега.

– Боюсь ошибиться в догадках, поэтому лучше спрошу: ты обижаешься на меня, Северус? – озабоченно произнесла Минерва. – За то, как мы расстались?

Снейп отклонился назад, подавляя смешок.

– Брось, Минерва! Я просто развлекаюсь, пользуясь случаем, – снисходительно объяснил он, давая понять, что готов перейти к конструктивному диалогу.

– Очень любезно с твоей стороны, – чуть укоризненно отметила Макгонагалл. – Но я рада, что ты еще способен шутить, значит, не все так плохо.

– Надеюсь, на это я буду способен даже на смертном одре, – со смесью сарказма и самоиронии ответил Снейп.

– Верю. Но сейчас постарайся, пожалуйста, сдерживать свои саркастические порывы, потому что у нас не так много времени.

– Слушаю, – серьезно сказал Северус. Тут он не сдержался и закашлялся, отворачиваясь и отходя от посетительницы в угол камеры.

– Не нравится мне твой кашель, – с волнением сказала Минерва.

– Мне он тоже не нравится, – покрутил головой Снейп, продолжая кашлять, – но я ему, похоже, понравился.

– У тебя при себе нет лекарств?

– У меня их забрали вместе с одеждой, – без всякого выражения ответил узник.

– Я так и знала, – с возмущением сказала Макгонагалл, копаясь в сумочке. – Вот, возьми, – шепотом добавила она, протягивая ему три флакончика с зельями. – И вот это, только не перепутай, – женщина сунула ему в руки еще один фиал.

– Хорошо, что предупредила, иначе я ни за что не отличил бы Пролимунол от зелья невидимости, – бросив хмурый взгляд на пузырек, съязвил Снейп.

– Никак не сдержаться, да? Может, все же обсудим план твоего побега?

– Ты же провоцируешь. Но я готов к обсуждению.

Стоя рядом Минервой, Северус наклонял голову, чтобы при своем высоком росте смотреть на собеседницу не слишком высокомерно, и волосы почти закрывали его лицо, напоминающее восковую маску.

– Завтра перед вечерним обходом прими зелье невидимости и сядь так, чтобы казалось, что на полу лежат пустые кандалы, и чтобы их хорошо было видно от двери. Когда охранники войдут, заставь их освободить тебя и провести к выходу. Драко будет в это время отвлекать коменданта.

– Малфой? – перебил Северус.

– Ты знаешь других Драко? – сострила Минерва. – Кстати, я сейчас здесь его стараниями. Вообще, к тебе никого не пускают.

– Продолжай, – кивнул Снейп, оставив мысль о непревзойденной плавучести Малфоев при себе.

– С северной стороны Азкабана в нише стены тебя будут ждать Гарри, Рон и Невилл. У тебя есть вопросы?

– Да. Вы понимаете, что, если не предпринять меры, то мой побег сразу же свяжут с твоим и Малфоя визитами?

– Меры будут приняты, – негодуя, прошипела директор, – чтоб ты ни думал, не у одного тебя есть голова на плечах!

– Хотел убедиться, что это по-прежнему так, – неопределенно улыбнулся Северус.

Комментарий к Азкабан. Неожиданности

(1) Калинов мост в мифологии древних славян соединял миры живых и мертвых, разделенные огненной рекой Смородиной

========== Азкабан. Освобождение ==========

Еще по пути в Азкабан особым окклюментивным приемом Северус защитил от помех и стабилизировал внутренние часы. Теперь это позволяло ему иметь довольно адекватное представление о времени суток с точностью до получаса, несмотря на преднамеренно неадекватное циркадному ритму включение-выключение освещения в камере. Полезный навык. Благодаря ему инструкция Минервы – принять зелье невидимости перед вечерним обходом – была выполнимой. Авроры всегда являлись между двадцатью и двадцатью одним, осматривали камеру в дверное окно. Заключенному в этот момент полагалось встать, завести руки за спину и повернуться лицом к стене. Но Северус пару раз притворялся спящим, его не будили…

До волнительного момента оставалось более суток. Вскоре после ухода Макгонагалл принесли ужин, ничем не отличимый от завтрака и обеда: та же овсянка с плевелом. Все как обычно, шаги приблизились, лязгнуло оконце, миска с нетронутой заветренной едой исчезла, с сомнительно свежей кашей – появилась. Сероватая бурда показалась аппетитной. Голод. Северус поправил окклюментный щит, отсекающий несвоевременные сигналы организма от эмоциональной сферы. Ощущение постепенно развивающегося истощения осталось, голод пропал.

– Почему не ешь? – буднично спросил выспавшийся сосед.

Снейп усмехнулся, попутно отмечая ощущение, смутно напоминающее радость.

– Мой ответ тебе не нужен. Ты его знаешь. Хочешь, чтобы я спросил, как ты защищаешься от яда плевела в условиях ограниченного пространства и минимума подручных средств?

– А ты будто не хочешь? – хитро заметил собеседник. – Полезное умение, не так ли? Даже если завтра ты отсюда улизнешь…

За внутренним ментальным щитом, которым укрывал не предназначенные для загадочного соседа мысли, Северус подумал, от кого тот мог узнать о завтрашних планах. “Подслушал Минерву? Умеет проникать сквозь мою защиту незаметно для меня? Или это был случайный оборот речи?..”

– Полезное, – согласился он открытой мыслью. – Давай будем считать, что спросил.

– А хочу ли я отвечать? – старика явно тянуло поиграть.

Снейп хмыкнул.

– Если бы не хотел, не начинал бы этот разговор.

– Ладно. Насколько ты хорош в зельеварении?

– Полагал, что весьма не плох, – с приправленной скепсисом иронией ответил мастер зелий. – Но если выяснится, что существует способ приготовления зелья без палочки, ингредиентов и котла, придется признать, что ошибался.

Сосед самодовольно захихикал.

– Что ж, все перечисленное необходимо, но владеющему беспалочковой магией палочку заменит палец, котлом в некоторых случаях может послужить ладонь, а ингредиенты все при тебе, – старик сделал многозначительную паузу.

– И дальше? – Северус изобразил глуповатую улыбку, мечтая о том, чтобы легилимент за стеной оказался способен не только слышать его мысли, но и лицезреть мимику.

– Потребуется твоя кровь, волосы, моча, ложка каши, – самым академическим тоном повествовал сосед. – Кипятить четверть часа, помешивая…

– Спасибо. Достаточно. Шутку заценил, – низким и глубоким голосом Ужаса Подземелий остановил рассказчика Северус.

– Что ты сделал с шуткой? – меняя тон с лекторского на шаловливый, переспросил собеседник.

– Заценил.

– В мое время говорили “оценил”.

– Это сленговое слово, которое передает в зависимости от контекста разные оттенки несерьезного отношения…

– Звучит как-то… по-маггловски, – с легкой ехидцей произнес старик.

– Ты не любишь магглов?

– Ну, почему сразу – не люблю? – с нарочитым недоумением возразил сосед. – Это неправильное слово. Просто считаю их более примитивными, чем мы.

– Ты ошибаешься, – резко ответил Снейп.

– Возможно, возможно… – примирительно согласились за стеной. – А почему ты засомневался в рецепте?! – спросил старик, меняя тему.

– Ты сказал, котлом послужит ладонь, но в перечне ингредиентов не было человеческой кожи. А она непременно там окажется…

– А если ей полагалось там быть? – азартно настаивал сосед.

– Тогда следующим ингредиентом стали бы мышцы… В твой рецепт входила конечность целиком?

– Ладно… Но ты мог трансфигурировать руку в чугунный котелок…

– …чтобы его взорвать! Первокурснику в Хогвартсе известно: рядом с готовящимся зельем не должно быть никакой посторонней магии, тем более никаких наколдованных ингредиентов или посуды, только аутентичные.

– Хм… Не поверил, значит. И как, по-твоему, я сохранил свои способности? Научился выживать без пищи?

– Понятия не имею… Сколько ты уже здесь?

– Скоро уж четырнадцать лет, – прошелестел старик.

Северус задумался, уплотнив внутреннюю ментальную защиту. Все выглядело слишком неправдоподобно и подозрительно. Если обитатель соседней камеры действительно провел здесь столько времени, сохранность его магии была невероятной. Да что там! Даже если он был здесь несколько дней… Он легко проникал сквозь барьер, неприступный для Снейпа. “Либо выдающийся легилимент… Но почему я никогда о нем не слышал ранее? Либо подсадной… допустим – имеет “ключ” от настенных щитовых чар… Зачем? Хочет что-то выведать? Компромат на меня? Я и так здесь пожизненно, а смертная казнь законами не предусмотрена. Или конечная цель… скомпрометировать Поттера? Последнее вероятно. Тогда завтрашняя операция по моему спасению им на руку. Кому им? Кому, обладающему такой властью, чтобы внедрить агента в Азкабан, может быть нужно погубить героя войны? Кингсли? Ерунда, он слишком ценит Гарри, и, как ни крути, он не подонок. Верховному чародею?..”

– Уснул, что ли? – голос на краю сознания прервал размышления.

– Все, что я могу себе представить, – не спеша заговорил Северус, – это какая-нибудь особая техника окклюменции… ментально-физиологическая коррекция всасывания в пищеварительном тракте… или меняющая метаболические пути… Нет, мне больше нравится первое.