Текст книги "Гарри Поттер: возвращение ушедших (СИ)"

Автор книги: Яросса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 47 страниц)

========== На этом берегу ==========

Яркий белый свет.

Свет, исходящий отовсюду, слегка слепящий, размывающий очертания высоких колонн, перил и даже рук.

Пробирающийся под одежду холодок, едва уловимый запах мяты и полыни, тишина. Распирающая голову, давящая на уши тишина.

– Устал? – сдул тишину голос Дамблдора.

– Профессор? Но как вы здесь… кстати, где мы? – голос Северуса, поначалу слабый и хриплый, постепенно обретал свой обычный тембр, а в окоченевшее тело, казалось, возвращалась подвижность.

– А ты сам как думаешь? – Дамблдор тоже присел на парапет, опершись спиной на перила.

– Похоже на мост.

Слова звучали странно. Они не тонули, не вязли в тишине, но и не разносились вокруг. Вспыхивали здесь, рядом, четко и внятно, и сразу же как будто растворялись.

– Хороший вариант. Да, мост – то, что соединяет берега, – сказал профессор, оглядываясь, а потом с загадочной полуулыбкой устремил на собеседника выжидательно-вопрошающий взгляд из-под пушистых седых бровей.

– И в какой стороне тот, другой берег? Куда идти?

Смерть давно не вызывала ужаса. На деле она оказалась совсем не страшной. Но все-таки удивляло полное отсутствие эмоций. Их не нужно было прятать: их просто не было.

– А ты уверен, что тебе уже пора на другой?

– А что, полагается здесь некоторое время посидеть? – похоже, к нему возвращался сарказм.

– Нет, я о том, что, может быть, тебе стоит вернуться? – Дамблдор по-стариковски медленно встал.

– Неужели! И что еще от меня требуется? – Северус усмехнулся. – Поттера сопроводить на заклание? Озадачить своим появлением Темного Лорда? Или просто убить еще кого-нибудь ради благой цели?

– Нет. Вовсе нет. Бедный Северус! Я думаю, тебе нужно вернуться, чтобы пожить.

– Еще пожить? Зачем? Я действительно устал, – Северус откинул голову, упершись затылком в перила, и взглянул на своего старого наставника. В его глазах отразилась неприкрытая боль и грусть.

– Не еще, а пожить, – седые брови поднялись, собрав кожу на лбу в глубокие складки. – Пожить! Испытать удовольствие от жизни, познать радость, счастье. Видишь ли, этот берег для того и существует, чтобы, пусть не сразу, пройдя через испытания, потери и боль, человек все-таки научился быть счастливым. Если уйти отсюда неудовлетворенным, то и на том берегу не будет покоя. Разочарование и досада останутся навечно, – Дамблдор сочувственно посмотрел на своего преемника сверху вниз. – Ты чувствуешь удовлетворение от жизни, Северус?

Северус быстро встал.

– Как трогательно! Вы предлагаете мне вернуться и начать радоваться, – он говорил с иронией, размеренно и вполголоса, что не вязалось с порывистостью движений. – Чему, профессор? Знаете, не всем дано быть счастливыми.

– Никогда не поздно научиться. Учиться у тебя всегда хорошо получалось, – Дамблдор пожал плечами. – Выбор, конечно, за тобой, – добавил он с успокоительным жестом, – только пойми: туда ты всегда успеешь, а вот обратно… Если сейчас не вернешься, то уже никогда.

Северус хмурился, поджав губы.

– Интересно, эта возможность – выбирать – дается каждому или в особых случаях? Вы, например, почему не вернулись?

– В принципе, каждому. Но не у всех там осталось жизнеспособное тело. Многие пытаются вернуться, но их каждый раз выбрасывает сюда невыносимая боль. Что касается меня, я доволен прожитой жизнью, а мое тело, как ты помнишь, дважды поражено смертельными проклятиями.

– Если так, то и у меня выбора нет. Может быть, вы не в курсе, но Нагайна наделала во мне изрядное количество дыр…

– Ну, укус змеи – это не проклятие и не смертельная болезнь, – Дамблдор пренебрежительно махнул рукой. – Тебе только и требуется найти в себе силы, чтобы добраться до своего кабинета, выпить зелье, ускоряющее заживление ран, и эликсир кроветворения. Хотя зачем я это рассказываю самому искусному зельевару?

– Научиться счастью… В этой науке я, похоже, бездарность, не находите? Разочарование и досада – к ним я привык. Хотя чем я рискую?

Северус, щурясь, всматривался в яркий белый свет. Дамблдор не прерывал его монолога, но, когда возникла затянувшаяся пауза, нарушил ее:

– Вижу, что решение уже принято, – он улыбнулся в седую бороду. – У меня, кстати, остался запас жизненной энергии, которая мне, как понимаешь, ни к чему. Отдам ее тебе для надежности. Дай левую руку.

Северус медленно протянул свою руку, и Дамблдор положил свою ладонь на его запястье. Струя тепла перетекла по руке в грудь, а оттуда распространилась по всему телу.

– Куда мне идти?

– Туда, – профессор взглядом указал за плечо Северуса. – Я бы тебя проводил, но нужно дождаться еще одного друга.

Северус развернулся. Два ряда колонн уходили в даль, залитую тем же белым светом, что и все вокруг. Он сделал, казалось, всего пару шагов…

Темнота. Боль. Красные всполохи перед глазами. Трудно, почти невозможно дышать. Он с усилием сел, наклонившись вперед и в сторону, оперся на руки. Голова, руки, ноги были как налитые ртутью, грузные и неустойчивые. Как легко было двигаться там и как тяжело здесь. Северус нащупал в складках плаща палочку, приставил к горлу и с трудом прохрипел:

– Вулнера санентур.

Эффект от заклинания был очень слабым, поскольку оно было произнесено без зрительной фиксации на ране и, что еще серьезнее, яд Нагайны препятствовал остановке кровотечения и излечению. Нужно было добраться до лаборатории. О левитации, а тем более трансгрессии не могло быть и речи – в считанные секунды остатки энергии будут исчерпаны. Оставалось только идти. Северус отполз в угол хижины.

– Депримо.

Каменные плиты раздвинулись, и он провалился в подземный ход.

Сырые стены, пахнущий грибами пыльный воздух, шумное частое дыхание, висящие перед глазами пряди черных волос. Прыгающий из стороны в сторону свет. Туннель казался бесконечным. Из-за очень низкого потолка приходится пригибаться. Одной рукой Северус держал светящуюся палочку и приподнимал путающийся под ногами плащ, другой зажимал кровоточащую рану на шее, иначе кровь вытекала медленным ручейком, унося тепло и силы, на место которых вползали холодный туман и надвигающийся шум водопада. «Яремная вена и, похоже, трахея… Времени мало. Но сонная артерия, судя по всему, не повреждена».

Выпуклый круглый камень указал место скрытого прохода.

– Диссендио.

– Акцио, виггенвельд, Акцио, гемостатикум. Акцио, эритропоэтис. Акцио, пролифератокс. Акцио, септииммунато, – Северус шептал заклинания, и пузырьки со спасительными зельями послушно спускались с верхних полок в его руки. Он открывал их ватными пальцами на ощупь – видеть мешала темная пелена, превращающая мир в негатив фотографии, – и подносил к бескровным губам.

Шума битвы почти не было слышно, его заглушали толстые стены Хогвартса и гул в ушах, но Северус знал, что нужно уходить как можно скорее. Еще несколько минут ушли на наполнение мешочка-чемоданчика комплектом лекарственных зелий и редких ингредиентов. И снова туннель. Темнота. Слабость. Покой.

Пробуждение. Северус понял, что отключился на какое-то время. Эликсиры уже действовали. Голова стала яснее, шум в ушах ослабел, меньше дрожали руки. Но до полного восстановления было далеко. Остро ощущалась жажда. Вода, которую можно получить из волшебной палочки заклинанием агуаменти, обманет жажду, но не наделит живительной силой. Нужна настоящая вода. Природная. Живая. Не без труда отлепив язык от пересохшего неба, он прошептал заклинание, собирающее со стен и потолка влагу, выпил ее со сложенных лодочкой ладоней. Пора.

– Люмос.

Колеблется на неровных стенах тускловатый свет, цепляют волосы ползущие по потолку корни. Выбежала из отверстия в стене серая мышь, пискнула и скрылась в расщелине. Душно и хочется пить.

Северус вышел из тоннеля за скальным камнем недалеко от Визжащей хижины. Серели предрассветные сумерки. Хогвартс стоял в мрачной тишине. Звуков сражения не было, но и победных сигналов тоже. В воздухе бродили флюиды слез, острого горя, но не отчаяния. Битва не закончилась, она только приостановлена. В любом случае дальше без него.

– Флогистус максима, – Северус взмахнул палочкой, и Визжащая хижина вспыхнула голубоватым пламенем. Пройдет несколько минут, и останется кучка пепла. Пусть никто не гадает, куда делось тело последнего директора.

Запретный лес – небезопасное место, но полумрак, царящий там и в полдень, самое то для скрывающегося беглеца. Северус обходил широким кругом лагерь Волдеморта, настороженно прислушивался к звукам, всматривался в просветы между толстыми узловатыми стволами деревьев, а в голове роились мысли: «Что ж, возвращение состоялось… Что дальше? С чего начать? Учиться быть счастливым… Какая идиотская формулировка. Я вообще не для этого вернулся. А для чего? Мозгу не хватает кислорода. Может быть, я становлюсь идиотом… Хотя идиот никогда бы не заподозрил… Не заподозрил… Не заподозрил чего? Ах да, того, что он идиот! Но как же я все-таки слаб, слаб и телом, и разумом…»

Боль, тупую, разлитую по всему телу и остро-пульсирующую в ранах, можно было терпеть, но слабость раздражала. «Как же я устал. Стать отдышаться? Отдышаться! Вот с чего нужно начать. Мне нужно просто отдышаться от этого бесконечного бега двойной игры, от масок, от ответственности. Нужно найти уединенное место…» Подумав так, он почувствовал, что действительно хочет этого – тихой и скромной жизни в одиночестве.

Шорох листьев и потрескивание сухих веток вдалеке мгновенно разогнали мысли о планах на ближайшее будущее. Северус увидел приближающуюся большую тень. Он остановился в ожидании и вытащил из кармана палочку.

Из-за деревьев выскочил огромный черный волк с оскаленной пастью. Северус взмахнул палочкой, но сам остановил заклятие, когда оно уже почти сорвалось с ее кончика. Оборотень, издав хриплый стон, без всякого воздействия со стороны Снейпа упал на землю.

========== Лицо из прошлого ==========

– Всем привет! – весело крикнула Джинни, едва переступив порог дома. – Я пришла!

Веселое майское солнце еще стояло высоко в небе. Его косые лучи проникали через стеклянную дверь и легкую прозрачную шторку и зажигали ярким пламенем рыжие волосы Джинни.

– Мама, мама! – по лестнице вприпрыжку спускалась такая же огненноволосая девочка.

– Ты мой родной зайчик, – Джинни закружилась с дочкой на руках. – Как твои дела?

– Замечательно! – воскликнула девочка. – Сегодня, – ее зеленые глаза сверкнули, – у меня получилось восстановительным заклинанием убрать царапину с папиной машины!

– Да ты просто выдающаяся волшебница! – восхитилась Джинни. – И даже без палочки? – спросила она шепотом.

– Нет, я брала папину, – так же тихо ответила Лили.

– А вот этого делать нельзя, – снова шепотом пожурила ее Джинни. – А где, кстати, папа? И Альбус? Джеймс еще на тренировке?

– Я здесь, – Гарри вышел из своего кабинета на втором этаже и, потирая переносицу под дужкой очков, двинулся к лестнице. Он выглядел утомленным. – Лили, мама только пришла с работы, она устала. Слезь с рук, ты уже не маленькая.

– Мне не тяжело, – спокойно возразила Джинни, удерживая четырехлетнюю дочку, предпринявшую попытку спуститься на пол. – Ты чем-то расстроен?

– Нет. По большому счету, нет. Просто в министерстве работы невпроворот. Да еще начальница отдела Морали и нравов… знаешь, глядя на нее, так и вижу Амбридж… каждый раз вносит какие-то нелепые предложения по возрождению традиций. На них уходит уйма времени, – он вздохнул. И добавил с нотками раздражения: – А тут еще звонят из школы с жалобами на поведение сына.

– Альбус опять что-то натворил? – Джинни посадила Лили в кресло. – Что на этот раз?

– Пусть сам расскажет.

– Альбус! – Джинни нашла глазами сына, стоявшего в проеме приоткрытой двери своей комнаты. Он выглядел и виноватым, и возмущенно-задиристым одновременно.

– Да, что?! – он встряхнул головой. «Про Джеймса даже не подумала. Конечно, он ведь такой хороший», – обиделся младший Поттер, а вслух добавил: – Я только хотел развеять эту смертельную скуку.

– Что. Ты. Сделал? – строго спросила мать.

Альбус прислонился спиной к косяку и недовольно закатил глаза:

– Просто посадил жабу на стол, – по выражению его лица ясно читался вопрос: «Что такого-то?»

– Где ты ее взял?

– Позвал из сада.

– То есть ты колдовал? Ты же знаешь…

– Этого никто не заметил.

– Этого ты точно знать не можешь! – строго сказал Гарри.

– Кому на стол ты ее посадил?

– Училке. Я думал, ей понравится, – ухмыльнулся Альбус.

– Думал он! Все, ты наказан, – Джинни на ходу придумывала наказание. – Ты… Завтра… Мы пойдем гулять в парк, а ты останешься дома, – подняв брови, заявила она.

– Ну и пожалуйста, – упрямо буркнул сын, уставившись себе под ноги.

– Без телефона, планшета и телевизора. И без колдовства, – перечислял условия Гарри. – И чтобы тебе не пришло в голову ослушаться, весь день за тобой будет присматривать Кикимер.

Альбус с обиженным видом скрылся за дверью в детскую.

– Ладно, – выдохнула Джинни. – Гарри, пойдем, поможешь принести пакеты из машины.

Когда пакеты были внесены в дом, молодая миссис Поттер не без облегчения достала палочку и легкими взмахами стала распределять покупки по местам. Овощи и стейк отправились в холодильник. Фрукты полетели в мойку, в которой тут же повернулся кран, и мягкая щетка начала натирать яблоки и апельсины. Они по одному подскакивали под струю воды, а потом укладывались в прибывшую фруктовницу. Шоколадные конфеты скрылись в шкафчике, дверцы которого немедленно были сомкнуты скрепляющим заклятием. Книжка с яркими картинками упорхала прямо в руки радостной Лили. Крем для обуви, шампунь, мыло…

– Я вижу, ты обо всем подумала, – Гарри с улыбкой смотрел на жену.

– Кто же, если не я, милый, – снисходительно отозвалась она.

– А это что? – поинтересовался Гарри, провожая взглядом сиреневую коробочку, уплывающую в их спальную.

– Я решила все-таки попробовать ночной крем для лица от OldPharma. Говорят, он просто волшебный – наутро кожа как у младенца!

– Зачем? – Поттер поморщился. – Джинни, у тебя и так великолепная кожа.

– Но я хочу, чтобы она и дальше такой оставалась. Мне скоро тридцать, Гарри!

– Ну так приготовь себе сохраняющее молодость зелье. Зачем использовать маггловские крема?

– Одна его порция готовится неделю, при ежедневном помешивании и постепенном добавлении ингредиентов, – настроение Джинни, только отошедшей от неприятного разговора с младшим сыном, опять начало портиться. «Вечно он не одобряет, как я за собой ухаживаю», – подумала она с обидой. – Что ты имеешь против маггловских технологий? Автомобиль, на котором ты ездишь, тоже произведен ими. Не хочешь сам себе такой собрать? Вернее, чтоб был еще лучше?

– Ты сравнила, конечно… У тебя тоже есть автомобиль, я ведь не против. Я просто беспокоюсь. В эту косметику могли напихать всякой дряни.

– Если сделали обычные люди, значит, дрянь?! Иногда мне кажется, что ты выпускник Слизерина! – выпалила Джинни.

– Ну, тебя вообще занесло! Чего ты завелась, Джин?

– Ничего, просто мне не нравится, что ты никогда… Что я не могу понять, как ты относишься к магглам, – пробурчала Джинни, уходя в гостиную.

– По-моему, я никогда не давал повода подозревать, что плохо к ним отношусь. В конце концов, мои бабушка и дедушка были магглами, забыла?

Джинни, оставив вопрос без ответа, села в кресло и уставилась в экран телевизора, включенного кем-то еще до ее прихода. Показывали выставку с новинками автопрома.

– Гарри, – спустя минут десять позвала Джинни, уже сожалея о сказанном. – Прости, я сгоряча глупостей наговорила. Я так не думаю.

Гарри не отводил глаз от телевизора.

– Долго ты будешь дуться?

– Подожди. Где пульт? Акцио, пульт. Да где он, Мерлин возьми! Никак руки не дойдут разработать заклинания для управления теликом без этой штуки. Акцио, пульт! – последнюю фразу он уже просто рявкнул.

– Аперто, – Джинни махнула палочкой на дверь в комнату Альбуса, в которую изнутри отчаянно стучался пульт, и он через мгновение был в руках ее мужа.

– Что ты там увидел? – жена удивленно смотрела, как Гарри, включив перемотку назад, напряженно смотрит в экран.

Он запустил воспроизведение записи.

– Сейчас смотри. Рядом со стендом Ferrari. Видишь? – кнопка «стоп» заставила кадр замереть.

– Вижу что? – Джинни недоумевала.

– Да вот же, – Гарри направил на телевизор палочку, которая высветила тонкий луч, указавший на человека в экране.

– Какой-то араб. Ты его знаешь?

– Ты сама присмотрись. Никого не напоминает? – голос выдавал нервное напряжение.

Джинни всмотрелась в лицо человека, на которого указал Гарри. Его голову покрывала традиционная арабская куфия белого цвета, зафиксированная черным обручем. Из-под складок ткани выглядывали пряди черных волос. Глаза и брови мужчины также были черными. Выражение лица казалось надменным.

– Не знаю, – неуверенно протянула Джинни, – единственный человек, которого он мне напоминает, – это Северус Снейп, но…

– Вот именно, – муж перебил ее, – только он не просто напоминает, он же вылитый Снейп. Он и двигается так же, смотри, – Гарри включил воспроизведение.

Мужчина на экране действительно держался так же ровно, как когда-то профессор Снейп, и смотрел на происходящее с некоторым высокомерием. Когда он взглянул прямо в камеру, на лице промелькнуло недовольство. После этого объект внимания Поттеров повернулся спиной и вышел из кадра.

– И что? – Джинни посмотрела на мужа, явно не разделяя его волнения. – Мало ли кто на кого похож?

– А вдруг это он?

– Гарри! – во взгляде Джинни засквозило сочувствие. – Ты же сам рассказывал, как он умер у тебя на глазах, – она снисходительно улыбнулась. – Как это может быть он?

– Но тело его не нашли.

– Потому что хижина сгорела дотла.

– Понимаешь, может быть, мне показалось, что умер. Пульс я не проверял… Он мог просто потерять сознание.

– И, не приходя в себя, все равно бы умер от потери крови. Да там вообще был типичный араб, они все черноволосые, черноглазые. Он же загорелый. Ты видел? Ты помнишь, каким бледным всегда был Снейп.

– Вот уж железное возражение. Выставка в Эмиратах. Солнца там побольше, чем в подземельях Хогвартса, можно и загореть…

– Гарри! – жена решительно остановила его рассуждения. – Ты устал. А я еще не вовремя упомянула Слизерин, – ее голос передал чувство вины и раскаяние. – Вот тебе и привиделся незабвенный профессор зельеварения. Пойдем лучше ужинать, – она взъерошила волосы мужа.

– Привет, мам-пап! – в комнату вошел их старший сын, Джеймс.

– Привет, сынок! Да, ты права, наверное, – Гарри выглядел несколько растерянным. – Фантазия что-то разыгралась.

– О чем это вы?

– Так. Папе показалось, что старого знакомого в телике увидел. Как тренировка?

– Хорошо. Я сегодня тринадцать раз закинул мяч в корзину, – Джеймс улыбался. – В нашей команде я один в прыжке до кольца достаю.

– Нравится баскетбол? – поинтересовался Гарри за ужином.

Джеймс кивнул.

– Тоже мне игра, – поморщился Альбус. – То ли дело квиддич! Не могу дождаться, когда попаду в Хогвартс и стану ловцом!

– Я тоже надеюсь попасть в сборную. Только не стал бы заранее так уверенно говорить. Может, не получится, – рассудительно ответил Джеймс.

– Значит, не получится, – язвительно ухмыльнулся братишка.

– С чего ты взял? Сомнения не признак отсутствия таланта. Я в свое время даже мечтать не мог попасть в команду прямо на первом курсе. А стал лучшим ловцом, – Гарри улыбнулся своим воспоминаниям.

– Сложно это, пап? – с благоговением в голосе спросил Джеймс. Ему через год предстояло отправиться в Хогвартс, и он волновался о том, как все пойдет. Не хотел уронить честь семьи.

– В игре усталость не чувствуется! – воодушевленно сказал Гарри. – Только азарт и желание победить.

– А девочки играют в квиддич? – вставила Лили.

– Конечно, милая, – погладила ее по рыжим волосам Джинни.

– А были опасные моменты? – с нескрываемым любопытством спросил Альбус.

– Да! – глаза Гарри весело блестели. – Знаешь, мне на первом же матче заколдовали метлу. Я чуть тогда не свалился! А потом вообще снитч ртом поймал! Чуть не проглотил!

– А кто твою метлу заколдовал? – перебил Альбус.

– Один преподаватель, он оказался не тем, за кого себя выдавал.

– А ты сразил его контрзаклятием?! – младший мальчик подпрыгнул на стуле.

– Этот плохой преподаватель до сих пор там? – воскликнула Лили.

– Что ты, Лили, его там давно нет. Нет, Альбус, я таких еще не знал. Мне помог другой преподаватель и Гермиона, – Гарри не успевал отвечать на вопросы.

– А этот другой преподаватель, который тебе помог, еще в Хогвартсе? – не унималась Лили.

– Нет, его там тоже нет, – медленно произнес Гарри. Вертя в руках вилку, он замолчал: «Неспроста мы опять вернулись к Снейпу».

– А где он? – дочка теребила его за рукав.

– Ну, хватит на сегодня воспоминаний! – громко сказала Джинни. – Дети, вам пора чистить зубы и спать. Бегом!

– Ну мам!

– Никаких нумамов! – скомандовала миссис Поттер. – Марш!

За открытом окном спальни громко стрекотали сверчки, перешептывались ветви деревьев. По колышущимся шторкам ползали пятна лунного света. А Гарри никак не мог уснуть, все вертелся с боку на бок.

– Да что с тобой? – не выдержала Джинни. – Чего не спится? Ты же говорил, что устал.

Поттер помолчал, сомневаясь, стоит ли это говорить, но потом решил-таки высказаться:

– Ты, наверное, решишь, что я свихнулся, но я опять думаю о Снейпе. Вот то, что он у меня из головы не выходит, тоже ведь что-то значит?

– Супер-аргумент, – расхохоталась жена. – Если ты о нем вспомнил, значит, он жив! Ну ладно, предположим, что невозможное возможно. Снейп жив – и что? Что ты сделаешь? Станешь его искать? Поедешь в Эмираты? Зачем? Если он жив, значит, не хочет никого из старых знакомых видеть. Иначе сам бы дал о себе знать за двенадцать-то лет. Соскучился по его издевательствам?

– Нет. Он, конечно, неприятный тип был. Но знаешь, меня – сам не пойму – совесть, что ли, мучает, – Гарри сел. – Я ведь считал его мерзавцем. Столько гадостей о нем говорил, – он развел руками и сокрушенно покачал головой. – И в глаза ему тоже. А он, как оказалось, все время меня спасал. Я понимаю, это было не ради меня, ради моей мамы, но все же. Если бы я мог перед ним извиниться…

– Разве то, что нашего сына мы назвали его именем, недостаточное воздаяние его заслугам? – Джинни приподнялась на локте, подперев рукой голову.

– Только в документах, – Гарри хмыкнул, – в обращении-то используем только первое имя.

– Потому что, как ты сказал, он был неприятным типом. В отличие от Дамблдора. Ты слишком совестливый, Гарри.

Вздохнув, тот снова лег.

– Ладно, давай спать.

Утром Гарри чуть не проспал на работу. И, пробираясь потом по Лондонским пробкам, которые, несмотря на недавно введенную плату за въезд в центр города, были обычными в часы пик, он пытался вспомнить, что ему снилось. Он был уверен, что во сне видел профессора зельеварения, но никаких подробностей вспомнить не мог. За обедом в уютном ресторанчике, расположившемся неподалеку от Министерства магии, скрывающегося под скромной табличкой “Департамент по интеграции и развитию” (вход через нефункционирующую телефонную будку посчитали более провокационным для магглов, чем через более привычное их глазам казенное учреждение), Гарри поделился вселившимися в его душу сомнениями с Гермионой. Но она восприняла их с не меньшим скептицизмом, чем Джинни. Такого давно с ним не было, но, как не раз случалось в детстве, уверенность близких в том, что он неправ, только укрепила желание действовать. Нужно было лишь придумать себе какую-нибудь командировку.

========== Встреча ==========

Скитаясь на арендованном автомобиле по раскаленным, как сковородка, улицам Абу-Даби, столицы одноименного эмирата, Гарри думал о том, какой он придурок. Он перемещался из одного микрорайона в другой, с островка на островок, из ресторана в ресторан, из магазина в магазин. С чего он взял, что Снейп, если это вообще он, все еще здесь? Выставка была неделю назад. А если и здесь, как можно было надеяться найти его в городе с населением более миллиона человек? Гарри просто взял и поверил, что увидеть профессора в телевизоре было знаком! Вот если бы Снейп сейчас за ним наблюдал, опять бы констатировал скудоумие. И, если по-честному, не так, что ли? А ведь уже не мальчик – начальник Отдела Гармоничного развития в Министерстве магии. Что на него нашло? Поттер с отчаянием вызывал образ из телеэкрана и повторял призывающее заклятие, «Акцедо», понимая всю его бессмысленность: ведь чтобы заклинание сработало, нужен непосредственный зрительный контакт.

Наступил вечер. Гарри уже собирался возвращать машину на стоянку и отправляться в аэропорт – до его рейса в Париж оставалось два часа. Командировку в столицу Франции он быстренько сам себе спланировал, якобы для того чтобы обсудить стратегию взаимодействия с коллегами «по вопросам усовершенствования мероприятий по профилактике использования магии в неконструктивных целях». Окончательно разуверившись в успехе поисков давно покоившегося с миром – как он уже вновь начал думать – профессора, Гарри почувствовал голод и решил поужинать в ресторане, который заметил неподалеку.

Оставив автомобиль на парковке, он, не глядя ни по сторонам, ни вперед дальше двух метров, направился ко входу в заведение общественного питания и отдыха. На улице пахло морем и корицей. В дверях ресторана он практически натолкнулся на высокого человека в белой кандуре. Поднял глаза и онемел. Лицом к лицу перед ним стоял Снейп!

Гарри забыл, что хотел. А мужчина, немного опешив, тоже ненадолго остановился, но потом, сказав что-то на арабском, довольно корректно отодвинул Поттера в сторону и пошел к парковке.

Гарри, шумно вдохнув, устремился за ним. Опередив объект поисков, он остановился перед ним и неожиданно для себя не просто сказал – выкрикнул:

– Профессор Снейп! Это вы!

Мужчина непонимающе нахмурился.

– Я не знаю, о ком ви говорите, – сказал он по-английски с сильным арабским акцентом, – ви ошиблись.

Он снова отодвинул Гарри, подошел к серебристому автомобилю и сел за руль. Поттер с отчаянием услышал урчание мощного спортивного двигателя. Перед ним точно был человек с выставки. Но неужели это не Снейп и Гарри так глупо обознался? Как узнать наверняка, он это или арабский двойник? Разозлить!

Поттер взмахнул палочкой, на которую еще с утра наложил заклятие невидимости. Мужчина за рулем автомобиля на несколько секунд замер, скованный заклятием. Но по тому, как он удивительно быстро сбросил путы, по яростному взгляду и стремительному броску Гарри понял – не двойник! В следующую секунду его за шкирку притащили к спорткару и бросили на переднее сиденье. Он не сопротивлялся, глупая радость и восторг захлестывали его.

– Ладно, это я! Что надо?! – рявкнул Снейп, усевшись рядом. – И как ты меня нашел? – он бросил на пассажира испепеляющий взгляд.

– Увидел по телевизору, – улыбаясь ответил Гарри.

– На выставке? – Снейп смотрел косо из-под сведенных бровей. – Так и думал, что спалили проныры с камерами. Однако быстрый ты, Поттер, – желчно отметил он. – Так что нужно? И хватит улыбаться – ты похож на идиота!

– Я просто очень рад, что вы живы, профессор, хоть вы мне и не рады.

– Еще бы не рад! Я не просто так ушел. Своим прошлым я сыт по горло, – Снейп сквозь зубы чеканил слова. – Я порвал с ним, и меня все устраивало. Но тут появляешься ты. Еще раз спрашиваю, что надо? Если могу по-быстрому с чем-то помочь, помогу – и убирайся!

Теперь Гарри почувствовал обиду. «Соскучился по издевательствам?» – раздался в голове голос Джинни.

– Вы не поверите – ничего от вас мне не нужно. Я только хотел… В общем, хотел извиниться за то, что много раз говорил вам гадости и до последнего был уверен, что вы – предатель.

– И для этого ты приперся из Лондона в Абу-Даби? – недоверчиво спросил Снейп.

– Мне было стыдно, – Гарри хмуро глядел на свои руки. Он снова чувствовал себя незаслуженно наказанным учеником. Потом посмотрел прямо в глаза профессору: – Извините. И за то, что побеспокоил, тоже. Я уже ухожу, – он приоткрыл дверь, подаваясь наружу.

– Подожди, – Снейп дернул его за локоть, вернув обратно. Голос его смягчился: – Не за что тебе извиняться. Я все делал, чтобы ты так обо мне думал.

Гарри кивнул и снова приоткрыл дверь.

– Гарри.

Поттер замер в изумлении: он не припоминал, чтобы Снейп когда-либо называл его по имени. Он медленно повернулся. Профессор смотрел прямо перед собой и говорил, разделяя слова:

– Я просто очень не хочу возвращаться в прошлое.

Он повернулся и посмотрел на бывшего ученика.

– Прости, что накричал, – сказав это, он снова отвернулся. – А теперь иди, – добавил он тихо, но твердо.

Гарри вышел из машины. Феррари взревела, взяла резкий старт и через несколько секунд скрылась из виду. Гарри смотрел ей вслед. На душе стало легко и светло. Конечно, Снейп опять на него наорал. Но, во-первых, иначе это был бы не Снейп. Во-вторых, он не умер, а значит Гарри не придурок, он ничего себе не выдумал и не обознался, он гениальный волшебник – правильно считал знак и нашел-таки Снейпа в более чем миллионном городе без каких-либо внятных ориентиров менее, чем за день. В-третьих, он извинился перед профессором, и совесть больше не будет его грызть. И в-четвертых, невероятно, но декан Слизерина сам попросил у него прощения за грубость, следовательно, Гарри совершенно точно не зря перед ним извинялся. Он рассеянно посмотрел на часы. До вылета оставалось меньше часа. В ресторан он так и не зашел.

Уже в Лондоне, по пути из аэропорта, Гарри позвонил Рону на мобильник.

– Привет! Да, вернулся. Нормально. Приходите с Гермионой на ужин часам к семи! Обязательно. Есть потрясающие новости!

*

Отправив протестующих детей в комнаты, Гарри усадил жену и супругов Уизли в гостиной и прикрыл двери.

– Что за таинственность? – поспешила выяснить Гермиона и посмотрела на Джинни. Та пожала плечами, показывая, что сама ничего не понимает.

– Что-то случилось в командировке? – спросил Рон.

– Да, – выдохнул Гарри. – Только не в Париже. Я по пути сгонял в Абу-Даби…

Джинни закатила, а Гермиона округлила глаза.

– Я нашел Снейпа! – торжествующе выложил Поттер.

Женщины онемели, а на лице Рона появилась кривая улыбка.

– Кого?.. – протянул он.

Не дожидаясь, пока кто-нибудь другой нарушит молчание, Гарри рассказал им о своих поисках и невероятной встрече.

Гермиона с озабоченным видом потерла висок. Слышно было, как в комнате Лили хомячки грызут картонку.

– Гарри, может быть, тебе сходить к доктору? Ты уверен, что это были не галлюцинации?

– Да брось… – заступился за друга Рон.

– Галлюцинации? А давай я сейчас выложу воспоминания – Джин, где наша глубокая чашка? – и сама посмотришь, – возмущенно предложил Гарри. – Отличишь настоящие воспоминания от глюков?