Текст книги "Демон-хранитель (СИ)"

Автор книги: TsissiBlack

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 70 страниц)

Глава 128 Подарочек

Когда магическое возмущение улеглось, на выжженном ковре, среди обломков мебели и обрывков пергаментов, в руническом круге осталось самое удивительное существо из когда-либо виданных этим миром. Свернувшись в тугой клубок, занимая весь круг, свив в плотные кольца свой черно-красный хвост, лежал… молодой наг. Все тело его было покрыто ссадинами и синяками, из уголка пухлых губ текла струйка темно-красной крови, а длинные, занимавшие пол лица глаза, опушенные длинными ресницами, были плотно закрыты.

В абсолютной тишине сверху на нежданный подарочек опустился обгоревший по краям лист желтоватого пергамента. Успевший заковаться в доспехи Балтазар склонился над ним и поднял это послание. Дверь, ведущая в кабинет, распахнулась и в нее влетели обе леди:

– Что? Мессир?..

Их глаза нашли свернувшееся в позе эмбриона существо и тут же бросились к нему, опустившись на колени прямо в пепел, оставшийся от персидского ковра.

– Бедное дитя! Какой красивый. Это наг? Мессир?

Балтазар не ответил. На пергаменте, который он держал в руках, было выведено всего несколько строк знакомым до боли почерком: «Негоже разбрасываться моей кровью, Заро. Воспитывай, или я займусь им сам».

– Балти? – подал голос Северус, стоило демону снять купол и присесть на корточки около «подарочка». – Что все это значит? Кто это?

Демон протянул руку, отбросил с лица нага прядь смоляных волос и ответил:

– Это мой сын, Северус.

Рты открылись у всех, даже у Люциуса.

– Шшшто? – очнулся Тхашш. – Как интересно!

– Не вы ли пеняли мне за поспешность выводов, Ваше Темное Высочество? После поговорим.

С этими словами Балтазар осторожно подхватил подарочек на руки и, приподняв магией его длинный чешуйчатый хвост, чтобы тот не волочился по полу, вышел за дверь.

– Я. Его. Придушу, – тихо сказал Северус, сжав кулаки.

– Мастер Гло говорил, что не стоит давать неосуществимых обещаний, – усмехнулся пришедший в себя Люциус. – Драко, Блейз, Гарри, аудиенция окончена, займитесь своими делами.

– Но…

– Балти вернется к разговору, как только уладит дела с… с этим существом.

– Это же не… не ваш сын? Не общий?

– Во всяком случае, мне о нем ничего не известно, – хмыкнул Малфой. – Но он похож на Зарри, как две капли воды. Если не считать хвоста, конечно.

– У Балтазара есть анимагическая форма – трехглавый змей, если ты помнишь, – задумчиво проговорил Северус, немного успокоившись. – Что будем делать?

– Воспитывать, – в один голос отозвались дамы, поднимаясь с пола. – Заметьте, мессир ничего не имеет против ваших детей, следовательно…

– Сначала… – заикнулся было Принц.

– Сев! – топнула ножкой Розалинда. – Как женщина тебе говорю: не становись между мужчиной и его ребенком. Неизвестно, кого он предпочтет – кровь не вода. Тем более, как я понимаю, – она взглянула на руны, – это для него такая же неожиданность, как и для нас всех.

– Ну да, сделать ребенка и остаться не в курсе – обычное дело.

– Всякое бывает, – спокойно возразила Нарцисса. – Советую вам остыть и все обдумать. И поддержать нашего мессира, а не добавлять ему проблем. На то мы и семья. Освободите детей кто-нибудь.

Люциус подошел к небольшому куполу, оставшемуся после снятия основного барьера, выставленного Балтазаром, и «проколол» его. Отпущенные на волю наследники заозирались:

– Что это было? – решился спросить Гарри.

– Никто ничего не знает, но, думаю, мессир нас просветит в самое ближайшее время, – ответила вместо лордов Нарцисса. – Марш отсюда!

Юноши, понурившись, вышли, а леди Малфой поправила загнувшийся уголок воротничка рубашки собственного мужа:

– Я надеюсь на твое благоразумие, Люц. Северус, с тобой даже говорить на эту тему бесполезно, но я все-таки рискну: десять раз подумай, прежде чем что-то сказать или сделать. Не разрушай собственными руками то, чего так страстно желаешь.

– Благодарю за совет, моя леди, – криво усмехнулся Принц. – Мне уже не семнадцать…

– Вот и я о чем, – припечатала Розалинда. – Пойдем, Нарси, я так и не допила гранатовый сок.

Шурша юбками, они вышли, а Тхашш и Хссаш переглянулись:

– Что делать будем? – поинтересовался Темный.

– Мальчику на вид лет семнадцать, это значит…

– Что он был… зачат, когда мы уже закрепили брак с Балти.

– Sexus Ban, – напомнил Люциус.

– Ты сам-то веришь?

– Не особо. Принеси-ка словарь рун. Почему-то мне кажется, что не все так просто, Тхашш.

– Я тебе и так скажу, что этот… ребенок – путешественник во времени. И прибыл он сюда не по своей воле.

– Тем более, нам не в чем винить… мальчика?

– Что не девочку – точно, – усмехнулся Северус. – Интересно, как Зарри все это объяснит.

– Тоже с удовольствием послушаю, – Люциус поднял пергамент, брошенный Балтазаром, но ни строчки там прочесть не смог – язык был совершенно, катастрофически непонятным.

– Пойдем, найдем его, пока он не решил, что мы подаем на развод? – Тхашш всегда был отходчив. И любопытен.

– А мы не подаем?

– А это возможно?

– Нет. И поэтому не стоит усложнять жизнь ни себе, ни Зарри.

– Слова не мальчика, но мужа, – улыбнулся Люциус. – Но я, если честно, просто сгораю от любопытства.

– Я тоже. И от ревности. Но… – Тхашш погладил широкий трехцветный браслет, – вряд ли кто-то сможет у нас отобрать наше сокровище.

– Ну да, – хмыкнул Хссаш, – мы же самые…

– Просто самые, – самодовольно закончил мысль Темный и покинул разгромленный кабинет.

Бросив еще один взгляд на выжженный круг, Светлый последовал за ним.

***

– И что ты думаешь по поводу этого всего, брат мой Гарри? – спросил Блейз, стоило всей троице растянуться на большом диване в общей гостиной, куда выходили двери апартаментов всех трех наследников.

– Скажу, что мне повезло. После смерти родителей, при наличии отсутствия прямых живых родственников меня могли отдать в приют, а я жил с вами, меня любили и баловали. А все потому, что старший супруг наших отцов – потомок Основателя Рода Поттер.

– Папы бы и так тебя забрали, – не очень уверенно сказал Драко. – Блэки в родстве с Поттерами, а мама в девичестве носила именно эту фамилию.

– Интересно, что было в том будущем, из которого пришел мессир?

– Если наши отцы умерли, не дожив до сорока, то явно ничего хорошего, – справедливо заметил Блейз. – Нужно будет подробнее расспросить. Скорей бы Сириус вернулся! Он наверняка в курсе всех событий.

– Сириус сестру ни разу не видел, а ей уже шестнадцать! Конечно, он задерживается! Меня больше интересует, откуда у мессира сын, и что там, за порогом Смерти, – восторженно воскликнул Гарри. – И почему граф назвал Сириуса блудницей? И откуда у Ее Величества такая же серьга, и…

– И когда мы пойдем развлекаться, – подначил Блейз. – Драко, вот, не уверен уже, что образ Грейнджер, на который он дроч… кхм… о котором он мечтает по ночам, так уж светел и привлекателен.

Драко покраснел и сердито пнул брата.

– Твои Грег и Винс…

– У меня с ними ничего не было, кроме общего проекта по ТИ, – возмутился Блейз.

Гарри, несколько раз застававший троицу в двусмысленных ситуациях, недоверчиво хмыкнул.

– Мне не терпится познакомиться с сыном мессира, – перевел тему в более мирное русло Гарри. – Он такой… необычный.

– Надеюсь, хоть не ядовитый, – фыркнул Драко. – Хотя, учитывая, кто его отец…

– Учитывая, кто отец Блейза… – вставил пять кнатов Гарри, – помните, в кого они превратились, когда появился Балтазар? Бррр… и зубки – о-го-го! И тоже наверняка не для того, чтобы пряники грызть.

– Мерлин! Ну почему нам никто ничего не рассказывает?! – вопросил у Мироздания Драко.

Ответом ему была тишина.

Глава 129 Тамархешшш

Балтазар уложил свою ношу на кровать в апартаментах, расположенных напротив его собственных. Молодой наг был красив для своей расы и обещал стать еще лучше. Молодость – быстро исчезающий недостаток, даже если ты живешь до тысячи лет. Подлечив синяки и ссадины – вечные спутники подобных путешествий, Балтазар разрезал запястье и приложил его к полным, чувственным губам своего… сына. Первого и пока единственного. Глупо было надеяться, что Тссаисс исчезнет вместе с тем вариантом будущего, из которого он ушел, предварительно зачав ребенка змее. Демон ухмыльнулся. При наличии Его Темнейшества глупо вообще рассчитывать, что что-то пройдет мимо его внимания. Балтазару, младшему сыну Князя, всегда его доставалось с избытком.

Молодой наг вздрогнул и жадно присосался к вожделенной влаге, поправляя ослабленное здоровье. На шестом глотке неестественно-большие глаза его открылись и уставились на демона, поившего его чистой эссенцией жизни.

– Как твое имя? – на парсельтанге спросил Балтазар, усаживаясь в кресло под пристальным взглядом желто-коричневых глаз с вертикальным зрачком.

Юный змеедемон даже и не подумал прикрыться, защититься или проявить агрессию. Только погремушка, венчавшая хвост, издала сухой, очень знакомый треск, выдающий беспокойство своего хозяина.

– Тамархешшш, господин.

– Что последнее ты помнишь?

– Рушащийся мир. Огромные черные дыры, жадно глотающие реальность и… очень сильного красивого демона, выхватившего меня в последний момент. Потом ничего, кроме боли и запаха горящих трав.

– Сколько тебе зим?

– Семнадцать, господин.

– Где ты жил, расскажи мне все.

– Сколько я себя помню, я был сиротой. Жил в горах. Там было холодно. Первую зиму помню смутно, потому что почти все время мерз, но потом у меня появился учитель. Тоже наг. Он приходил время от времени и учил меня всему. Выживать. Колдовать… немного. Сказал, что я очень силен и будет жаль, если я пропаду.

– Как его звали?

– Дашшан, господин.

– И что с ним стало?

– Однажды он перестал приходить, а потом мой мир погиб.

– Кто твои родители?

– Дашшан говорил, что я змеедемон, но имен отца и матери я не знаю.

– Охотно подскажу тебе их, Тамархешшш. Твоя мать – обычная змея, насколько слово «обычный» вообще может характеризовать змею. Ее звали Тссаисс. Однажды она заключила сделку с Высшим. В обмен на свою помощь попросила от него дитя.

– И что с ней стало потом, господин?

– Видимо, отложив яйцо, слишком крупное для нее, Тссаисс погибла. Хотя я ее предупреждал.

– Вы знали мою мать?

– И достаточно близко. Ведь того Высшего звали Балтазар. Как и меня.

Молодой наг разглядывал его во все глаза, и веря, и не веря одновременно.

– Вы…

– Твой отец. Почему я тебя оставил? После твоего зачатия… в которое я слабо верил, к слову, я ушел в прошлое. Настоящее, в котором осталась Тссаисс, должно было перестать существовать. Видимо, я слишком много силы вложил в созданный межвременной портал, и мир раскололся, образуя дополнительную ветвь реальности. Она не стала основной и вскоре увяла. Через семнадцать с небольшим лет, как я понимаю. Мой… предок по каким-то своим причинам решил, что ты стоишь того, чтобы жить, перенес тебя сюда, повелев воспитывать.

Некоторое время Тамархешшш молчал, обдумывая полученную информацию. Красивое лицо его не выражало ничего, не было ни истерики, ни агрессии.

– Вы не хотели меня, оставили нас с матерью в умирающей реальности и теперь будете воспитывать.

Он не спрашивал, он утверждал.

– Я не верил, что ты родишься, а в этой реальности твоя мать была бы жива и никогда бы меня не встретила.

– Но вышло не так.

– Да, вышло, как вышло.

– И теперь я упал вам на голову, в ваше гнездо и…

– И останешься здесь, пока не будешь готов продолжать обучение и жить самостоятельно.

– Мне лучше уйти. Зря ваш предок спас меня, в этой реальности нет для меня места.

– Я не отпущу тебя. И реальность будет такой, как мы захотим.

– У вас большое гнездо?

– Да. Двое партнеров, две их женщины и трое детей. И две дочери… еще не вылупились, говоря твоим языком.

– Ваши партнеры убьют меня. Никому не нужны бастарды.

– Странным бы я был Высшим, если бы не смог защитить собственного сына. Я признаю тебя, и завтра мы начнем занятия. У тебя есть человеческая форма?

– Да, господин. Но я в ней очень неуклюж. Путаюсь в подпорках, которые люди называют ногами.

– Научишься. И не зови меня господином. Или мессир, или Балтазар, или отец… если хочешь, конечно.

– Если прикажете, мессир.

– Нет, тут дело добровольное.

В дверь постучали, и молодой наг с опаской посмотрел на нее.

– Мои супруги, – пояснил Балтазар. – Обычно они не отличаются тактом, наверняка любопытство замучило. Или жажда убийства меня любимого, – он подмигнул змеенышу и взмахом руки отпер дверь.

– Зарри, – сказал Северус, войдя в помещение и стараясь не слишком пристально рассматривать юношу на кровати.

– Убивать меня рано, – ухмыльнулся Балтазар. Это «Зарри» сказало ему больше, чем все красивые и пустые слова, которые можно было бы произнести. – Я вам еще пригожусь.

– Нет уж, – улыбнулся Люциус. – Не оставляй меня с ним, Балти. Он настоящий маньяк, я один не справлюсь! Ты нас познакомишь?

– Это Тамархешшш, змеедемон, мой первый и пока единственный сын.

Молодой наг неловко сполз со слишком высокого для него ложа и свернул хвост крупными кольцами. Трещотка выдавала его волнение, и это заметил Тхашш. Он вообще был очень наблюдательным.

Юноша поклонился.

– Это Тхашш и Хссаш, мои мужья.

– Ваши арун – эльфы? – принюхавшись, спросил наг, которого не обманула внешность мужчин.

– Да.

– И мы не арун, тебе лучше сразу это запомнить, Тамархешшш, – прохладно заметил Люциус. – Мы состоим в законном браке.

Змееныш поклонился и чуть насмешливо ответил, очень напоминая интонациями своего папочку:

– Я не имел намерения обидеть высокородных господ. Арун не означает… «любовник», как у людей. Это означает «возлюбленный» и лишь подчеркивает отношение к вам вашего Старшего. Это гораздо больше, чем законный, но нелюбимый муж.

– Хешшш прав, – кивнул Балтазар. – Но не будем развивать эту тему. Я хочу услышать ваше мнение относительно сложившейся ситуации.

– Где его мать?

– Умерла… родами, если так можно выразиться. Хешшш из другой реальности, того будущего, которого уже нет. Тссаисс была обычной змеей. Даже удивительно, что ей удалось выносить змеедемона.

– Ты трах… кхм… зачал от змеи? – вытаращил глаза Северус.

– Она от меня, – поправил его Балтазар.

К пресмыкающемуся ревновать было глупо, и принцы растерянно переглянулись.

– Не уверен, что хочу знать подробности, – осторожно сказал Люциус.

– Не уверен, что стал бы их рассказывать. На тот момент вы оба были мертвы, змея – не мужчина и даже не женщина, так что…

– Ты ни в чем не виноват, – вкрадчиво закончил за него Северус. – Как и всегда.

– Когда я виноват, я это признаю, – веско обронил Балтазар. – Но считать своего сына ошибкой я не намерен. Слишком долго я сам себя считал никому не нужной обузой. Выродком без крыльев. Ошибок своего… родителя я повторять не собираюсь. И тем более – отдавать Тамархешшш на воспитание Его Темнейшеству. Мне самому хватило его наук за глаза и за уши.

– Что будет если мы окажемся против? – чуть насмешливо спросил Люциус. – Так, для информации.

– Для информации? Вы бы терпели Хешшш, пока я бы не счел его достаточно сильным для того, чтобы поступить в Академию.

– А если бы мы были СОВСЕМ против?

– А если бы вы – ну, для информации, да? – были СОВСЕМ против, я бы поселил сына в отдельном замке и проводил бы там бОльшую часть времени. И не потому, что обиделся. А потому, что вы должны по Сириусу помнить, сколько сил отнимает воспитание подрастающего поколения. А ведь в наших ОБЩИХ интересах, чтобы Хешшш быстрее всему научился, м? В Академию не берут неучей, правда?

– Туше, Зарри, – хмыкнул Тхашш. – Что ж, я в любом случае не собираюсь отказываться от тебя. А змеей и я умею оборачиваться… если вдруг тебе захочется экзотики. Ты только намекни, арун.

– Учту, – улыбнулся Балтазар. У него отлегло от сердца – он боялся, что Северус из ревности и упрямства закатит великолепнейший скандал.

– Многовато у нас детей, – улыбнулся Люциус. – Мы и с тремя-то еле справлялись.

– Я буду слушаться, – пообещал змееныш.

– С такой-то наследственностью? – изогнул бровь Северус, кивнув на Балтазара. – Как бы не пришлось заново отстраивать мэнор. Как насчет того, чтобы пообедать?

– Спасибо, Тхашш, – тепло сказал Балтазар.

– На здоровье, Зарри. Что вы обычно едите, Тамархешшш?

– Корешки, жуков, личинок, мышей, – начал перечислять молодой наг, весело сверкая глазами, – кроликов иногда. Живых.

Люциус позеленел и едва сдержал рвотные позывы, на что змееныш его заверил:

– Но и от обычного мяса тоже не откажусь.

– Жареного? – слабым голосом уточнил брезгливый лорд, в красках представив, как удивительно похожий на супруга юноша ест живых мышей.

– Можно и жареного, – невинно согласился тот. – Иногда. Живое я себе сам поймаю…

– Хватит, – рассмеялся Северус, – а то нашего сиятельного стошнит. Светлые такие… брезгливые.

– Прошу прощения, высокородный господин, – поклонился нахал. – Не хотел испортить вам аппетит.

– Ничего-ничего, – пришел в себя Люциус. – Все-таки до ритуала оживления зомби процессу поедания живых мышей далековато.

– Высокородный господин знает такой ритуал? – оживился Тамархешшш. – А…

– Могу в красках описать. За столом, – предложил Северус.

Люциус выскочил вон, зажимая рот.

– Чего это он? – спросил у покачавшего головой Балтазара Северус и подмигнул смутившемуся змеенышу.

Если нельзя изменить ситуацию, измени свое к ней отношение. Придумавший это был действительно мудрым человеком, а лорд Принц пожил уже достаточно для того, чтобы научиться делать выводы из чужих премудростей, а не из собственных ошибок.

Глава 130 Почему у тебя такие большие глазки?

Северус вышел за дверь, придержал ее для Хешшш, и терпеливо ждал, пока весь его довольно длинный хвост выползет из комнаты. Передвигался наг довольно быстро, хищными зигзагами, но вот как быть с дверями, которые имеют свойство захлопываться?

– Балти, покажи ребенку удерживающие чары. Или портал создай. Прищемит же хмм… хвост? Тело?

– Разберемся, любовь моя, – отозвался Балтазар. – Еще раз спасибо тебе.

– Думал, что я закачу истерику, буду топать ногами, биться в падучей, требовать выгнать из дома твоего собственного сына, да еще и сироту? Спасибо, Балти, наконец-то я узнал правду о том, кем ты меня видишь, – иронично заметил Северус. – Кстати, по-моему, не все здесь живущие владеют парсельтангом, верно? Толмач? Мальчишки тут же на него насядут, а Гарри всего не переведет.

– О, его дар сохранился?

– Да, он Говорящий, как называют его змеи. Ну, а у нас с Люцем наследие так проявилось.

– Я помню.

– А ты правда… со змеей?

– Нет. Непорочное зачатие – не миф, – съязвил Балтазар.

– Да ну? – деланно удивился Северус. – Выходит, я все-таки спал с Роуз? Погоди! Мы оба с ней спали! Какой кошмар!

– Иди уже, спальщик, – хмыкнул демон. – А я артефакт поищу. Под рукой нет ничего.

Хешшш вполз в столовую, ощущая неприятный дискомфорт брюхом – лестница, чтоб ее! Надо будет что-нибудь придумать, попросить, что ли, нору на первом этаже?

– О, молодой чело… хм… юноша, вижу, вы в добром здравии, – поднялась ему навстречу Нарцисса. – Вам не холодно?

– Я не понимаю, Носящая, – прошипел в ответ юный наг, досадуя на то, что так и не удосужился выучить язык двуногих. Если самки Арун мессира будут хотя бы вполовину так же дружелюбны, как сами супруги, то тут вполне можно будет жить. Даже с учетом наличия лестниц.

Дверь за его спиной хлопнула, и в столовую ворвались наследники.

– Какой классный! – громко прошептал Драко. – Привет! – подошел ближе и протянул руку.

Погремушка на хвосте у Хешшш угрожающе застрекотала, но сам он не сдвинулся с места, внимательно следя за всеми своими огромными глазами, и Гарри чуть отстранил брата, извинившись:

– Прости, он не хотел проявить неуважение. Просто у людей принято пожимать руки, когда знакомишься.

– Ты Говорящий? Впрочем, это не удивительно, ведь вы с мессиром из одной кладки.

– Что?

– А, ну если ты не знаешь об этом, то и я промолчу. Объясни своим… – он принюхался, – объясни змеенышам Арун моего отца, что у нагов не принято трогать друг друга, если ты не родственник или не хочешь сплести хвосты.

– Сплести хвосты?

– Создать гнездо или просто разделить ночь.

Гарри покраснел.

– Я скажу. А как тебя зовут? Или это тоже… только если сплетать хвосты?

Наг шипяще рассмеялся:

– Нет, Говорящий. Я Тамархешшш.

– Рожденный Вопреки? Ведь так переводится твое имя?

– Да. А ты?

– Я Гарри. Просто Гарри.

– И твое имя ничего не означает?

– Ну, – Поттер чуть смутился, – нет. А должно?

– Что за радость носить мертвое имя? Оно должно говорить о существе, носящем его. Например, Стремительный Змей или Карающая длань. Или Жалкий Червяк, если уж совсем не повезет.

– О чем вы говорите? – полюбопытствовал Блейз.

– Тамархешшш говорит, чтобы вы не дотрагивались до него, если это не является предложением сплести хвосты.

– Кто тут собрался что сплетать? – Балтазар появился бесшумно. – Хешшш, тебе рано думать о таком.

– Как прикажет мессир, – равнодушно отозвался наг. – Но пусть Непробужденные меня не провоцируют.

– Непробужденные?

– Дети ваших Арун и этих самок, Носящих.

– Хм… я с ними поговорю. Вот, надень, – он протянул серьгу в виде змейки. – Иначе никто тебя не будет понимать, как и ты никого, кроме меня, Тхашш, Хссаш и Гарри, как я подозреваю.

– Спасибо, мессир.

Он поднес серьгу к уху, откинул длинные черные волосы, такие же жесткие, как у Балтазара, и приложил артефакт к мочке. Ушная раковина была чуть вытянутой, и очень напоминала таковую у эльфов. Тонкая змейка вытянулась и засверкала изумрудными глазами.

– Прием! Проверка связи, – сказал демон по-английски.

– Связи? Но…

– Проехали, – фыркнул мессир. – То есть забыли… в общем, не важно. У змей нет иносказаний, – обратился он к присутствующим. – Так что никаких метафор, пока Тамархешшш не освоится. Итак, дамы и господа, – Балтазар встал рядом с сыном и осторожно обнял его за плечи, – позвольте представить Тамархешшш Балтазар Люцифер. Мой сын. Сегодня вечером я введу его в свой человеческий род, то есть документально он станет Поттером (Гарри изумленно выдохнул – у него будет… брат?). Хешшш, с моими мужьями ты знаком. Тхашш – Северус Максимус Владислав Принц, Хссаш – Люциус Абрахас Май Малфой (изумленно выдохнули Драко с Блейзом, они не знали, что крестные – основатели их рода). Леди – Принц и Малфой. И наследники Дракониус Люциус Май Малфой и Блейзиор Северус Владислав Принц. Гарольд Джеймс Саргатанас Поттер – мой единоутробный брат, можешь считать его родственником. Завтра я верну в этот мир родителей Гарри, и ты познакомишься с Лилит и Джеймсом Поттерами (Гарри вытаращил глаза, правда, молча: ЭТО его брат?!).

Тамархешшш сдержанно поклонился каждому из присутствующих. Широкая горячая ладонь, которая лежала у него на плече, придавала сил, и он, в общем-то, дикий одиночка, держался, хотя очень хотелось уползти и забиться в какой-нибудь угол. Неловко было стоять вот так, у всех на виду, когда тебя разглядывают, чуть ли не щупают.

– А теперь – за стол. Хешшш, садись сюда, – с этими словами Балтазар превратил один из стульев в довольно большой камень, стоящий на толстом коврике, чтобы не царапать паркет. Место оказалось рядом с Гарри, напротив Драко и Блейза.

Молодой наг кивнул, но опустился на камень только после того, как сели Балтазар и его арун.

Разговор за столом не клеился, демон о чем-то говорил со своими эльфами, дамы тоже щебетали по-итальянски, а наследники с настороженным любопытством разглядывали нового члена семьи.

– А чего у тебя такие большие глаза? – спросил вдруг Драко.

Блейз закатил свои. Малфой иногда был невыносимо невежлив.

– Чтобы видеть ночью, Маленький Дракон. Змеедемоны хищники, и чаще – ночные. Чем крупнее глаза, тем больше отраженного света в них попадает. Больше света – больше информации. Хотя в тепловом спектре я вижу и в абсолютной темноте. И по запаху найду маленькую мышку за несколько сотен метров.

– А уши? – продолжал приставать Драко.

– Следующий вопрос будет про зубки, – проворчал Гарри. Ему было неловко за брата, но ответы на его вопросы от этого интересовали не меньше.

– Откуда знаешь? – деланно удивился Малфой.

– Есть такая маггловская сказка о глупой любопытной девочке, которая не могла отличить волка от бабушки.

– Зубы… ядовитые, как у всех змей, – ответил Хешшш. – Так охотиться удобнее. А уши… что с ними не так?

– Замечательные уши, – убежденно заверил его Блейз. – Мне бы такие!

– Попросите мессира о пробуждении крови, – пожал плечами наг. – Вы полукровки, и это, скорее всего, возможно. Наследие может быть ослабленным, но оно будет. У Одинокого Охотника, – он кивнул на Гарри, – нет наследия, он все получит лишь учебой и тренировками. Кровь очень сильна. Сразу видно, что роду Общей Матери упадок не грозит.

– Общей Матери? – спросил Гарри.

– Одинокий Охотник, – одновременно с ним Блейз. – А я?

– Лилит – одна из самых древних демонесс Упорядоченного. Учитель говорил, что половина демонов вышла из ее лона. Ты – первый смертный, видимо, рожденный ею. А Одинокий Охотник… имя должно говорить.

– А мое? – снова встрял Блейз.

– Орочий Ятаган, – не задумываясь, ответил Хешшш, и Принц покраснел. К оркам он действительно дышал неровно.

Вспыхнул портал, из которого вышагнул гордый Сириус под руку с самой красивой девушкой, которую только можно было представить: тонкая, невысокая, ладная. Каштановые волосы густой волной спадали до талии, а светло-голубые, почти прозрачные глаза с интересом оглядывали присутствующих. Заметив мессира, юное создание по-мужски поклонилось, и присутствующие увидели за ее спиной два тонких меча.

– Геррида, моя сестра, – представил незнакомку Сириус.

– Рада знакомству, – хрипловато отозвалось прекрасное видение. И прибавило: – Мессир.

– Дочь Крокхавва?

– Да, мессир. И его Арун.

– Голодны? Присаживайтесь.

Геррида еще раз поклонилась и заняла место рядом с Хешшш, совершенно не обращая внимания на восторженные взгляды наследников, скользившие по ее затянутой в драконью кожу фигуре.

– Змеедемон? – принюхавшись, поинтересовалась она. – Сын мессира… Рада.

Руку она, подумав, протягивать не стала. Сириус не стал садиться, он что-то зашептал на ухо Балтазару, и тот хмурился поначалу, а потом расхохотался.

Камин чихнул, и из него выпал чуть менее величественный, чем обычно, Дракула.

– Мессир? Мое почтение. Очень, очень рад видеть в добром здравии. У меня радость…

Оборвав свою речь на полуслове, граф медленно окинул тяжелым взглядом стол, а потом тихо прошептал:

– Габриэль… наконец-то.