Текст книги "Демон-хранитель (СИ)"
Автор книги: TsissiBlack
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 70 страниц)
Глава 91 Дела семейные
Когда, наконец, утомленные эльфы уснули, обхватив своего демона с обеих сторон, Балтазар еще некоторое время лежал без сна, поглаживая супругов по обнаженным плечам и спинам, перебирал роскошные волосы, вспоминая тысячи ночей, проведенных с ними. В этот раз все было по-другому: Тхашш и Хссаш перестали враждовать и соперничать, вежливая холодная война перешла в плоскость почти безобидных подколок и жарких перепалок, которые нередко заканчивались стонами и поцелуями. Балтазар отдал бы все, что угодно, только бы так было и дальше. Мир, в который он так бесцеремонно ворвался, и так слишком мало напоминал тот, в котором пришлось жить Гарри Поттеру. Тот вариант будущего безвозвратно утерян, история пошла другим путем. Хорошо это или плохо в общемировом смысле?
Мысли упрямо возвращались к принцам. Какое дело ему до остального мира, если его сокровища рядом? Северус сонно вздохнул и неосознанно прижался губами к его шее, даже во сне продолжая ласкаться к обожаемому Зарри. Демон поцеловал его в лоб и крепко обнял, в который раз пообещав себе, что безропотно снесет любое наказание Судьбы, лишь бы его мальчики были живы, свободны и надежно защищены если не от всего зла мира, то хотя бы от необходимости служить ничтожествам, которыми они были рождены повелевать.
В коридоре раздался неясный шум, звуки какой-то отчаянной, но короткой борьбы, разбудившие всегда чутко спавшего Тхашш, который немедленно оказался на ногах и с палочкой в руке. С учетом того, что на нем не было ни клочка одежды, смотрелось это скорее возбуждающе, чем грозно.
– Вернитесь в постель, Ваше Высочество, – почти приказал Балтазар. – Мне казалось, что мы с вами договорились не поддаваться на провокации этого странного семейства.
Северус будто очнулся ото сна в тот самый момент, как затих голос позвавшего его супруга.
– Что там происходит? – чуть хрипло спросил он. – Кого-то душат?
– Любопытство сгубило кошку, – спокойно возразил Балтазар. – А если рассуждать логически, то стоит помнить, что покои хозяев – в другом крыле. А, значит, то, что происходит сейчас за дверью – либо очередная уловка, либо вообще никак не относится к теме сегодняшних разговоров о мнимом насилии в семье Цепеша.
Северус переступил босыми ногами на пушистом ковре, и, засунув палочку под подушку, снова улегся рядом с мужем.
– Какого черта им от нас надо? – недовольно проворчал он, устраивая голову у Балтазара на плече.
– Сила и власть всегда привлекательны для тех, кто стремится занять положение повыше, – пояснил демон, запуская руку в темные волосы эльфа. – Если я вступлюсь за супруг графа, он получит возможность вмешиваться в мои дела, что, как ты понимаешь, нежелательно.
– А если он и вправду…
– Невозможно осчастливить всех на свете, Северус. Не стоит и пытаться.
– Но если каждый будет равнодушно проходить мимо несправедливости, во что тогда превратится мир? Если бы та девушка не встретилась тебе у Источника Истины и не сказала, что мы снова увидимся, если бы равнодушно отвернулась? Что было бы сейчас с тобой, Балти? С нами?
– Ты иногда такой идеалист, Тхашш.
– Я родился человеком. Среди смертных много безумцев, мечтающих о справедливости для всех.
Балтазар фыркнул, признавая его правоту, но все-таки сказал:
– Единственной мерой справедливости является сила, мой принц. А уж то, как распоряжаться ею – личное дело каждого. Кто-то угнетает слабых, расписываясь в своей несостоятельности с более сильным противником, кто-то строит идеальный мир в отдельно взятом государстве, а кто-то изо всех сил пытается удержать равновесие и не вести себя, как слон в посудной лавке, чтобы не сделать хуже, вмешавшись в дела Провидения. Чем больше сил и власти, тем больше ограничений. Взмах крыльев бабочки может вызвать ураган, слышал о таком?
Северус некоторое время молчал, а потом тихо ответил:
– Если закрывать глаза на чужие проблемы, рано или поздно останешься один. И никому не будет до тебя дела. Наша реальность – это результирующая совершенных действий всех живущих в данный момент. Мы сами творим ее. И если никто ничего не станет делать… если сложить миллиард нулей, результатом тоже будет ноль.
Балтазар вздохнул и, осторожно выбравшись из-под супругов, натянул штаны и свободную рубашку.
– Может, ты и прав, – сообщил он удивленному Тхашш. – Не смей покидать пределов купола. Я уже говорил, что Цепеш – гениальный психолог, знающий болевые точки любого более или менее знакомого существа? А я вообще не скрываю своих чувств к вам, так что… Спи, мой принц. А я прогуляюсь.
Наутро они аппарировали в Поттер-мэнор. Балтазар был непривычно молчалив и сразу после завтрака куда-то исчез, вернувшись лишь к ужину. Северус не хотел спрашивать его о результатах ночной прогулки – если захочет, расскажет сам. Но демон явно не хотел.
***
– Присаживайтесь, мои дорогие, – голубые, добрые глаза Дамблдора ласково воззрились на юношу и девушку, появившихся из-под мантии-невидимки прямо посреди его кабинета. – Я так рад, что вам удалось навестить старика этим погожим субботним утром. Чаю?
Лилит успокаивающе погладила по руке Джея, чей тонкий нюх уловил едва заметный запах трав, идущий от чайника. Редкое сочетание наводило на мысль о Зелье Доверия. Конечно, ни демонессе, ни слуге Госпожи это варево, да еще и в довольно слабой концентрации, повредить не могло, но сам факт того, что, несмотря на все прямые и косвенные намеки старику, тот так и не оставил надежды насолить Балтазару, приводил обычно хладнокровного Джи в состояние ледяной ярости. Он никогда не был хорошим дипломатом, предпочитая действовать, а потому все эти экзерсисы ему претили. Как и нечестная игра, затеянная директором. Надо отдать должное демонам, которых за последние несколько лет молодой некромант узнал достаточно близко, они предпочитали бить в морду, а не подличать.
– Что-то случилось, господин директор? – вежливо поинтересовался Джеймс, отодвигая для Лили одно из кресел перед массивным столом хозяина кабинета.
– О, ничего серьезного, мой мальчик. Прости старику его слабость и неуемное любопытство. Говорят, ты учился в одной из закрытых школ?
Джеймс сосредоточился и легко поддержал разговор о мнимом обучении в Америке, о системе тамошнего образования, стараясь не дать старику свернуть на более личные вопросы, в частности, о Балтазаре.
Покружив вокруг да около не менее получаса, Дамблдор обратил внимание на молчавшую Лили:
– Девочка моя, я так рад, что вы с Джеймсом, наконец, пришли к взаимопониманию!
– Спасибо, директор, – скромно потупилась демонесса, надеясь, что никто и никогда, особенно Балти, не узнает о таком ее дурацком поведении. Насмешек до скончания времен не оберешься. Суккуб скромно опускает глазки перед зарвавшимся смертным. Нонсенс.
– Джеймс, если будут проблемы с Гарольдом… ведь Лили… ее происхождение…
– Отец уже дал согласие на наш брак, – спокойно заметил Джеймс, стараясь не слишком нагло ухмыляться. Как будто отец мог остановить Лилс, которая всегда добивается своего. Это, пожалуй, и мессиру не всегда удается. – Спасибо за беспокойство.
– О, не за что, мой мальчик! Просто знай, что я всегда готов прийти на помощь. Твой брат… не обижает тебя?
Джеймс поднял удивленные глаза на пристально глядящего на него директора. Будто если бы это действительно было так, старый интриган мог бы ему помочь.
– Нет, директор. Балтазар, несмотря на свою некоторую… эксцентричность, довольно справедлив с теми, кого считает семьей.
На этих словах директор грустно вздохнул:
– Юность! Это пора, когда с удовольствием принимаешь желанное за действительное.
Джеймс не спешил спорить, ожидая продолжения, но, видимо, в открытую обвинять Балтазара в насилии над членами «семьи» старик не спешил.
– Надеюсь, ваша юная невеста знает, на что идет, вступая в вашу семью, – грустно продолжил Дамблдор, – без поддержки рода так трудно противостоять родне супруга, особенно такой могущественной, как ваша, Джеймс.
Поттер поджал губы. Намек был более чем понятен. Лили – магглорожденная, и при вступлении в брак с чистокровным она окажется в полной власти главы рода жениха, не имея практически никаких прав, кроме права на рождение наследников. При желании ей даже можно было запретить заниматься воспитанием собственных детей. Именно поэтому, даже если присутствовали нежные чувства, и было получено разрешение родителей жениха на брак, девушки из немагических семей, узнав правила, редко решались на подобный шаг.
– Мой отец прекрасно относится к Лили, и мне кажется, что бесправие супруги наследника в нашем случае будет лишь формальностью.
– Тебе виднее, мой мальчик, – все так же горестно заметил Дамблдор, – поначалу может, так и будет… впрочем, не слушай старика. Эх, если бы мисс Эванс… эх…
– Что? – решил помочь многоуважаемому директору в его игре Джеймс. В конце-концов гриффиндорцы всегда были любопытны. Даже бывшие.
– Если бы какой-нибудь могущественный род принял под свое покровительство вашу будущую супругу, то ее положение не было бы столь… безвыходным. Подумайте, моя дорогая, дети… наследники, в воспитании которых вам может быть отказано.
– Вы оскорбляете мой род, – набычился Джеймс. – Отец никогда…
– Хорошо ли вы знаете своего… брата, мой мальчик? – перебил его старик. – Если вы в курсе его… странностей, то должны понимать, что воспитательные приемы, применяемые им, могут в корне не соответствовать тем, которые привычны вам и в вашей семье.
Джеймс еле удержал язык, порывающийся спросить, откуда сам многоуважаемый маг так хорошо осведомлен о привычке мессира пускать в ход кнут, помогая таким образом знаниям добраться до головы. Через задницу их путь и впрямь порой оказывался гораздо короче.
– Подумайте о своей невесте, – продолжал давить Дамблдор, – которую даже не сможете защитить, если она совершит ошибку, промах или же просто-напросто будет не согласна с навязанными ей правилами.
– Что же делать? – в меру беспомощно спросил Джеймс, стараясь не переигрывать.
– Искать род, который бы согласился принять юную мисс под свое покровительство, – с лучезарной улыбкой ответил седобородый интриган.
– И у вас, конечно, уже есть такой на примете, – не удержался от шпильки Джеймс, и сам себя одернул – не время показывать зубы, если не знаешь всех намерений противника.
– Я лишь хочу защитить невинное дитя, лезущее к волку в пасть! – возмутился Дамблдор, подозрительно глядя на молодого наследника славного светлого рода Поттеров.
– Я бы попросил, директор, выбирать выражения, когда говорите о члене моей семьи, – холодно осадил директора Джеймс, надеясь, что его выпад будет списан на обостренное у гриффиндорцев чувство справедливости.
– Прости старика, – решил не усугублять ситуацию директор. – Просто я волнуюсь за юную мисс Эванс.
Джеймс сделал вид, что смутился, и стал ждать, что Дамблдор предпримет дальше. Молчание затягивалось, видимо, от наследника ждали ответной любезности.
– Это вы простите меня, директор, – выдавил из себя Джеймс. – Иногда я бываю слишком импульсивен.
– Забудем, мой мальчик. Ведь я тоже был молод и вспыльчив, – по-доброму усмехнулся старик.
Тут Лили подала голос, впервые за всю беседу.
– Так как же нам быть? – спросила она, нервно теребя застежку мантии. – Мы с Джи… с Джеймсом… ни за что не расстанемся. Правда, милый?
Юноша улыбнулся и сжал ее руку, сдерживая смех. Расстанешься с ней, как же. Особенно после того, как они смешали кровь, став единым целым, о чем и свидетельствовали два довольно некрасивых шрама на их плечах.
– Даже если мне придется отречься от рода, любовь моя, – заверил ее жених, преданно глядя в глаза.
Игра во влюбленных подростков не требовала особых усилий: Джи с Лилит ими и были. Юноша – в силу довольно нежного возраста, демонесса – в силу легкомысленности характера.
– Думаю, не стоит впадать в крайности, – поспешил заверить их директор, с умилением глядя на красивую пару.
– Так какой род, по вашему мнению, окажется достаточно могущественным для того, чтобы… отстоять интересы моей невесты? – спросил Джеймс, с трудом оторвавшись от созерцания золотых блесток в глазах возлюбленной.
Он действительно любил ее, но предположить, что эта красотка не сможет за себя постоять, не мог даже в страшном сне. Это ему еще тянуться и тянуться, чтобы соответствовать.
– Мой, – просто ответил директор.
Ответом ему были два совершенно ошарашенных взгляда.
– Я, как глава рода, не имеющего наследников, с удовольствием возьму мисс Эванс под свою опеку, – добил их Дамблдор.
Глава 92 Ход конем
Джеймс постарался не открыть рот от такой наглости. Старик либо безнадежный идиот, либо знает о родовой магии больше, чем он сам, воспитанию которого Чарльз не уделял достаточного внимания, что уж греха таить?
– Спасибо за предложение, директор, – осторожно начал Поттер, – но…
– Подвергать возлюбленную опасности – глупо, – перебил его Дамблдор, проявляя несвойственное ему нетерпение. – Неужели ты думаешь, что будешь в состоянии справиться с патриархом своей семьи, если он захочет…
Лилит фыркнула. Захочет Балти, как же. Держи карман шире, старик. Пока два маленьких заносчивых эльфика виснут на нем, мессир вообще ни на кого не смотрит, ей ли не знать? Это тот самый запущенный случай отчаянной, слепой, страстной любви, которая раз в жизни встречается у любого суккуба или инкуба. Демон просто сходит с ума и скорее умрет, чем обидит объект своего обожания или огорчит его. Принцы, помнится, всегда крутили своим рогатым, как хотели. Стоило им закатить глазки или надуть губки, как Балтазар, виляя хвостом, кидался исполнять их самые безумные капризы, в надежде, что его почешут за ушком. Потому-то Лилит и ненавидела в свое время двух этих надменных остроухих, вивших из могучего потомка Люцифера веревки. Впрочем, в этом воплощении обожаемые куколки Высшего родились более-менее человечными… либо же успешно скрывали свою слабость к господину ранее.
– Как я могу быть уверен, что в случае чего ей сможете помочь вы? – задал резонный вопрос Джеймс, заставляя Лилит вынырнуть из воспоминаний. – Если Балтазар захочет вести себя… некорректно, то как вы сможете его остановить?
Директор хитро улыбнулся и несколько долгих секунд молчал, будто решая, доверить Страшную Тайну двум несмышленым подросткам или оставить при себе. Джеймс сделал заинтересованное лицо.
– Видишь ли, мой мальчик, – осторожно, даже вкрадчиво заговорил наконец старик. – Родовая магия имеет массу возможностей и нюансов. В частности, она ВСЕГДА защищает последних в роду наследников.
Если бы в этом кабинете действительно присутствовали магглорожденная Лили Эванс и Джеймс Поттер образца пятого курса, то план Дамблдора удался бы блестяще – какая девушка незнатного происхождения откажется от новых сил, которые дает вступление в древний род, кто откажется от того, чтобы стать наследницей, не только в магическом, а и во вполне материальном смысле? Директор Хогвартса не походил на бедного человека. Да и лишние гарантии безопасности еще никому не вредили. Поттер же пошел бы на многое, чтобы защитить семью. Даже доверился бы старому прохвосту. Или вступил бы в Орден Феникса… ах, да! Именно это он в свое время и сделал, не так ли?
– Как глава рода вашей супруги, молодой человек, я буду вправе требовать заключения достойного ее брачного контракта, где будут оговорены все условия ее пребывания в вашей семье, а при случае… и пустить в ход магию рода, чтобы защитить ее.
Неужели старик сам в это верит? Нет, должно быть что-то еще.
– Нам нужно подумать, директор, – подала голос Лили. – Я не уверена, что мои родители…
– Никто не заставляет вас порывать все связи с семьей, моя дорогая! – поспешил уверить ее Дамблдор, чувствуя, что почти победил. – Ваши родители останутся вашими…
– А кем станете вы?
– Главой вашего рода.
«Который имеет полную власть над своими подопечными», – проворчал Джей. Про себя, конечно. Что такое подчиняться главе рода, было ему прекрасно известно из рассказов Сириуса, так как Чарльз Поттер не злоупотреблял своей властью, а мать любила своего единственного сына без памяти.
– Что это значит? – поинтересовалась девушка. Эванс всегда была любопытна.
– Что я буду защищать вас, заботиться… учить. Лучший магический университет… возможность проводить опыты, ставить эксперименты, – заливался соловьем директор.
– Зачем вам все это? – слегка выбившись из образа простодушного гриффиндорца, верящего в бескорыстную доброту окружающих, поинтересовался Джеймс.
– Безопасность…
Пора было уходить отсюда, Джей чувствовал это каким-то седьмым-восьмым чувством, и на всякий случай дал мысленный приказ одной из Гончих, что всегда крутились около его ног, быть наготове.
– Думаю, что нам с Лили нужно все хорошо обдумать, почитать соответствующую литературу. Спасибо, что пытаетесь помочь нам, профессор Дамблдор, – как можно доброжелательнее выговорил Джеймс и поднялся.
– Я надеюсь, что этот разговор останется между нами, мои дорогие? – добродушно усмехнулся старик, но глаза его были холодны.
Несмотря на многочисленные чары конфиденциальности, наложенные на кабинет, и довольно насыщенный коктейль зелий, добавленных в чай, у него все равно возникало чувство беспокойства о том, что тема их разговора дойдет до Высшего, и тогда… Дамблдор поспешно оборвал эту мысль, понадеявшись, что игра стоит свеч. Возможность получить в свое распоряжение одного из членов этого демонического клана, а возможно… и наследника, если вдруг… (ну может же быть такое?) что-нибудь случится с самим Джеймсом… да, определенно, эта игра стоила очередной вспышки недовольства Гела. Балтазар же не имел на него, Альбуса, никаких прав, а, значит, за свою жизнь можно не переживать – Геллерт любит его, следовательно, убивать не станет. Как, впрочем, и всегда.
– Конечно, директор, – ответил Джеймс, с трудом удерживая сигнальную нить, запрограммированную на то, чтобы дать понять директору, что собеседник неискренен. Действовало, как маггловский детектор лжи, выявляя только ту ложь, что сам говорящий считал таковой. – Мы пойдем. Я обещал Лили сводить ее к мадам Паддифут.
Лилит старательно зарделась, так как у этого заведения была репутация довольно романтического места, куда старшекурсники бегали на свидания.
– Конечно, мои дорогие, – ласково улыбнулся Дамблдор, – дело молодое. Сообщите, если надумаете принять мое предложение.
– Спасибо, директор, – прошептала Лили, подняв на старого мага свои потрясающие глаза.
– Пока не за что, моя милая. До скорой, надеюсь, встречи.
Накинув мантию-невидимку, молодые люди исчезли.
А Дамблдор еще долго сидел, глядя в окно и думая о том, что если до Балтазара дойдут слухи о его самовольстве, то это будет серьезной ошибкой. Он и так достаточно много их совершил в последнее время, будто кто-то под руку толкал! Впрочем, и толкали: тщеславие, властность, нежелание подчиняться. Он совсем утратил осторожность и никак не мог смириться с присутствием чертового демона в ЕГО, Альбуса, мире.
Оставить борьбу, склонить голову, наблюдая, как рогатый полукровка насаждает свои правила? Никогда! Сражаться до конца, чего бы это ни стоило. Если девчонка согласится… можно будет получить власть над наследником рода Поттеров, воспитать его в нужном ключе. С Балтазаром, конечно, мальчику будет не тягаться, но определенное влияние на магические семьи, через родство с Малфоями и Принцами, можно будет получить. Демона, хвала Мерлину, почти не интересует политика, пока это не касается его лично или же двух его щенков. Что ж, на этом тоже можно будет сыграть. Скорее бы он уже закончил тут свои дела и убрался в свой ад, прихватив своих заносчивых мальчишек! Увы, ближайшие двадцать лет на это надеяться не приходилось.
***
Балтазар задумчиво курил, глядя в окно своего кабинета и наблюдая за тем, как Люциус отрабатывает со своим конем (кажется, он дал ему имя Пегас) какие-то хитрые трюки. Животное буквально танцевало под сосредоточенным Малфоем, выделывая сложные па и развороты. Невольно залюбовавшись этой красотой (статный блондин с идеально ровной спиной, оседлавший белого коня с рыжей гривой, переливающейся на осеннем солнце), демон, не оборачиваясь, ответил на заданный ранее вопрос:
– Думаю, тебе лучше принять предложение Альбуса, Лилит. Это будет интересно и совершенно безопасно для тебя и Джи.
– Ты не можешь не понимать, мой демоненок, – с легким недовольством отозвалась демонесса, – что с родовой магией не шутят. Будь ты хоть трижды Высшим, но если Великая решит, что ты вредишь… кто основатель рода Дамблдор, кстати?
– Одна сирена, – отозвался Балтазар. – Не самая сильная, но все-таки ее положение среди этого народа было довольно прочным. Сейчас прародительницы нет в живых, она погибла, как только тот смертный, с которым она смешала кровь, полюбил другую. Так что в основании сего славного рода лежит предательство. Как похоже на Альбуса…
– О, это меняет дело, – лучезарно улыбнулась Лилит. – Сирены в родстве с суккубами, практически… да, я приму предложение директора. Только скажи, зачем он тебе нужен?
Балтазар затушил окурок о раскрытую ладонь и повернулся к собеседнице.
– Лилит, ты знаешь меня с рождения, скажи, я когда-нибудь пытался… навредить тебе?
– Нет, господин.
– А своим принцам?
Демонесса скривилась, давая понять, что это вообще звучит нелепо.
– Директору проще дать, чем объяснить, почему не хочешь. Он сильный, но смертный, моя дорогая. Убить его означает поссориться с Гелом, о том, на что способны обезумевшие от горя Низшие, думаю, и говорить не нужно. Значит, придется расправиться и с ним. Это повлечет за собой смену Смотрящего, и не факт, что им не назначат меня. Мне такая дурная работа ни к чему, бэби. Альбус нарывается долго и упорно, не помогают ни плети, ни разговоры. Остается… принять его в наш род на правах вассалитета. Но, как тебе известно, подобные клятвы приносятся добровольно. Проведя над тобой ритуал принятия в род… Ты, надеюсь, помнишь о том, кем мы с тобой друг другу приходимся?
– Да, господин, – хищно улыбнулась демонесса. – Я ваша рабыня.
– Именно. Как ты думаешь, – он снова закурил и глаза его озорно блеснули, – претендуя на мою собственность, сможет ли Альбус доказать Магии, что позаботится о тебе лучше, чем я? Сможет ли магия сирены противостоять моей?
– Нет, мой демоненок, – улыбнулась Лилит. – Твоя сила накажет дерзкого, подчинив его.
– Вот именно. И Альбус, добровольно став моим рабом наравне с тобой, больше не сможет навредить ни мне, ни тебе, ни моим принцам, ни их детям. И заметь! Он сам будет в этом виноват. Я его насильно не порабощаю.
– Но у него уже есть хозяин.
– Думаю, при конфликте интересов Великая и тут сделает выбор в пользу того, кто сильнее.
– Зачем тебе лишняя обуза, Балти? Альбус, да еще и его Низший?
– Они хлеба не просят, – пожал плечами Балтазар, – ради спокойствия моей семьи я готов потерпеть новых рабов.
– Я сама поговорю с Джи, – Лилит собралась уходить, а демон снова задумчиво уставился в окно.
– Что-то не то с тобой происходит, Балти, – осторожно заметила демонесса.
– Я стал слишком много внимания уделять чужим проблемам, – хмыкнул Балтазар. – Когда у меня были только мои мужья, было проще.
– Раньше ты жил затворником, держа своих избалованных мальчишек в полной изоляции. Это не создавало лишних проблем, но…
– Им было плохо со мной, да, Лил? – вдруг спросил Балтазар, не оборачиваясь. – Я лишил их родины, общения, новых впечатлений. Они столетиями сидели в Лунном замке, пока я воевал, трахал проституток, пил и наращивал мощь.
– Ты один способен заменить целый мир, мой демоненок, – утешила Лилит. – Поверь, я знаю, что говорю. Ты красив, магически силен, притягателен. Что было бы с этими неженками, если бы не ты со своим жизнелюбием, умением встревать во всякие истории и расцвечивать серый мир вокруг себя? Эллеманил, скорее всего, женился бы на такой же ледышке, как он сам. Их ночи были бы похожи одна на другую – скучный секс по обязательствам, для зачатия наследника, тонкие женские руки, бледная кожа, полное отсутствие огня. Тоска, размеренность и… вечность. Вечно молодые, вечно прекрасные, выхолощенные статуи, пародия на живых.
Демонесса подошла к своему господину со спины, положив ладони на его напряженные плечи.
– В тебе же столько внутреннего огня, силы и страсти, что хватает на всех, кто рядом. А уж твоим принцам – и подавно. Знаешь, что меня так привлекало в тебе, мой господин? Непредсказуемость, жажда жизни. Если же говорить о Темном… вряд ли он дожил бы и до ста лет, с его-то мерзким характером. Погиб бы в одной из бесконечных приграничных стычек со Светлыми или с нашими. То, что эльфийка не подошла бы ему в качестве супруги, и говорить не стоит. Он бы придушил ее на третий день. Твой Мор понимает только силу, ему нужна твердая рука, не говоря уже о темпераменте. Удивляюсь, что он не родился демоном в этот раз. Так что тебе не в чем винить себя, Балти. Разве в том, что ты слишком потакаешь им.
– Я их люблю, Лилс.
– Знаю. Теперь – знаю. Раньше я не понимала тебя, и это бесило до невозможности. Мне казалось, что ты утратил разум. Лишь встретив Джи, я осознала, через что тебе пришлось пройти, когда Их Высочества… прости.
– Ты помнишь о том, что пообещала мне когда-то?
– Помню.
– Хорошо.
Демон повел плечами и отстранился, будто стряхивая с себя оцепенение.
– С Дамблдором мы все решили. Скажи Джи, что все под контролем. Иди.
– Не хандри, мой демоненок, – проницательно улыбнулась Лилит. – Твои остроухие встрескались в тебя не менее страстно, чем ты в них. Это один из тех союзов, про который говорят: «Даже смерть не разлучит их».
Балтазар резко развернулся, схватил невысокую демонессу за плечи и внимательно всмотрелся в ее удивительные глаза.
– Ты что-то знаешь! – это был не вопрос, а утверждение.
– Разумеется, как и всегда, демоненок. Это один из моих даров. И нет, я по-прежнему не могу тебе сказать больше, чем уже сказала.
– Лилс!
– Даже. Смерть. НЕ. Разлучит. Вас, – раздельно повторила демонесса, с намеком глядя в глаза своему сыну и господину.
– Когда?
– Скоро. Подумай сам, это несложно.
Балтазар нехотя отпустил ее, зная, что большего ему не добиться. Так было и в прошлый раз, незадолго до того рокового восстания в Инферно, где он едва не умер сам и потерял своих мужей.
– Иди, Лилит, ради Бездны, уйди.
Демонесса поклонилась и исчезла.
