Текст книги "Демон-хранитель (СИ)"
Автор книги: TsissiBlack
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 70 страниц)
Глава 73 Сириус
– Господин, Типпи хочет доложить. Господин!
Балтазар досадливо дернул хвостом и за шкирку поднял с пола Сириуса, заклинанием убрав кровь с его разбитых губ. Чертов смертный оказался упрям, как мул, и поднимался снова и снова, не обращая внимания ни на сломанные ребра, ни на разбитые губы и нос, ни на смертельную усталость от сорокаминутного изматывающего поединка, в котором ему пришлось выложиться полностью, применив все, даже самые темные и страшные заклинания, вычитанные в библиотеке Блэк-холла.
– Неплохо, – наконец произнес демон, помогая упрямцу опереться на стену содранным, саднящим плечом. – Ты молодец, Блэк. Для смертного, едва достигшего совершеннолетия, ты невероятно силен. Чего тебе, Типпи?
– Леди Блэк прислать Критчера. Леди Блэк…
– Позови его, – распорядился демон. – А ты вот это выпей, – протянул он Сириусу небольшой флакон, который тот безо всяких сомнений опрокинул в себя, пояснив в ответ на насмешливое фырканье:
– Хотели бы убить – убили бы.
– Есть вещи пострашнее смерти, Сириус.
Блэк с трудом отлепился от стены, ощущая, как к нему постепенно возвращаются силы.
– Видеть господина большая честь для старого Критчера, – раздалось у Балтазара за спиной. – Молодому никчемному хозяину следует гордиться тем, что господин лично занимается его жалкой жизнью.
– Говори, чего хотел, – хмыкнул Сириус в ответ на привычные поучения домовика.
– Хозяюшка Блэк ищет непутевого хозяина, сбежавшего из школы. Хозяюшка приказала старому верному Критчеру найти молодого хозяина и сказать ему, чтобы тот немедленно явился домой!
– Пригласи леди Вальбургу завтра к нам на обед, скажи, что Сириус у меня… занимается самообразованием, – демон насмешливо окинул взглядом разбитые губы и ногу, которую Блэк держал на весу, будучи не в силах на нее наступить.
Критчер злорадно посмотрел на «молодого хозяина», поклонился Балтазару до самого пола, бормоча себе под нос что-то одобрительное, и с легким хлопком исчез.
– Идем, подлатаю тебя, – направился к выходу Балтазар. – А то Лилит даже не с чем будет развлечься.
– ЛИЛИТ? Та самая?!
– Первая жена первого человека, – кивнул демон. – Одна из самых сильных демонесс Упорядоченного и по совместительству – Лили Эванс, выбравшая Джи своим мужем.
– А где… настоящая Лили Эванс? Она же ее не…
– Нет, Лили жива-здорова, живет с семьей в Америке, учится в Нью-Йоркской Академии Зелий и Целительства.
– Вы стерли ей память?
– Зачем? – удивился Балтазар. – Мы с ней и так договорились. У нее здесь ничего не осталось: Северуса она оттолкнула, Джеймс уехал, как и ты… у подруг началась своя жизнь. К тому же в Америке гораздо меньше внимания обращают на чистоту крови и гораздо лучше относятся к сквибам, так что после определенных манипуляций и ее сестра, Петуния, сможет распоряжаться магией. Немного, но для бытовых заклинаний хватит.
Сириус задумчиво смотрел на того, кто мог быть удивительно, изобретательно жестоким и в то же время нежным, заботливым и чутким. Причудливое сочетание. Оставалось надеяться, что это удивительное существо никогда не повернется к нему обратной своей, темной, стороной.
Тем временем Балтазар направился к выходу из зала и истерзанный, но не сломленный наследник Блэк поковылял за ним. У дверей демон ухмыльнулся, снова схватил Сириуса за шкирку и перенес в небольшую лабораторию. Там он усадил гостя на высокий табурет и заклинанием полностью раздел его. Подавив в себе инстинктивное желание сжаться и прикрыться, юноша сел прямо, стараясь не обращать внимания на ноющие ребра.
Демон одобрительно фыркнул, после чего методично прощупал все конечности, вправляя вывихи и залечивая ссадины, прошелся по ребрам, отчего Сириус глухо застонал, зачем-то помял живот и мышцы рук и плеч, дал выпить ярко-красного зелья, от которого ребра сразу перестали болеть, как и голова, зашел за спину и на некоторое время замер.
– Хмм… – услышал Блэк после непродолжительного молчания, сопровождавшегося касаниями горячих пальцев к копчику и лопаткам, – как интересно. Встань-ка.
Сириус послушно поднялся, хотел что-то спросить, но ему не дали, сильно надавив на копчик, отчего юноша только сжал зубы, но смолчал.
– Локти на сидение, нагнись как можно ниже.
– Зачем? – с опаской спросил Блэк, не спеша подчиняться.
– За надом. Живо! Или тебе помочь?
Памятуя, какой силищей обладает это существо, юноша счел за лучшее подчиниться. Балтазар осмотрел его внутреннюю часть бедер, потрогал щиколотки, после чего звонко хлопнул по смуглой ягодице, внимательно следя за сменой цвета кожи. Блэк терпел все эти манипуляции молча. Вправление мозгов в дуэльном зале отняло у него много сил, но все равно буйный темперамент требовал возмутиться и унизительной позой, и отсутствием объяснений.
– Поднимайся, прикройся, – приказал, наконец, демон, задумчиво разглядывая свое новое приобретение, и протянул ему мантию. – Лилс!
– Ну что еще? – капризно протянула появившаяся из алой вспышки демонесса. – Я спать собиралась!
– Подождешь. Найди Рага, скажи, что завтра он нужен мне и лучше живым, чем мертвым. Пусть поторопится, у меня для него сюрприз.
Лилит с интересом посмотрела на Сириуса, а потом неуловимым движением заломила ему руку, уткнув лицом в высокий барный стул, стянула накинутую на голое тело мантию и, не обращая внимания на сдавленные ругательства, закрепила обе руки несчастного наручниками, свисавшими с потолка на длинной цепи.
– Потерпи еще чуть-чуть, красавчик, – почти нежно проворковала она. – Еще одна ма-а-а-ленькая проверка и ты свободен до завтра.
С этими словами она раздвинула его крепкие ягодицы и надавила на сжавшийся анус. Тот не поддался ни с первого, ни со второго раза.
– Все, все, не рычи, братишка, – теперь в ее голосе действительно слышалось утешение. – Отпускаю, но драться не советую.
Наручники исчезли, Сириус стремительно разогнулся, натянул мантию и шарахнул Лилит беспалочковым ступефаем. И откуда только силы взялись?
Демонесса прикрылась своим блестящим крылом и рассмеялась:
– Я найду Рага, мессир, – и исчезла.
– Какого лысого ебанного Мерлина эта… Лили себе позволяет? На кой хер ей моя задница?! Что вообще…
– Помолчи, – приказал Балтазар, закуривая. – Это еще не все.
Он обошел вокруг напряженного, как струна, Сириуса, разглядывая его в магическом спектре, щелкнул у него перед носом пальцами и снова глубоко затянулся голубоватым дымом неизменной сигариллы.
– Интересно, – задумчиво произнес Балтазар, а потом, видимо, что-то решив, скомандовал: – Иди спать. Типпи!
Появившийся домовик не успел и рта раскрыть, как ему приказали:
– Наследника Блэка отведи в его комнату и проследи, чтобы до утра он из нее не выходил.
Эльф поклонился и исчез вместе с красным от возмущения Сириусом, тоже не успевшим толком возмутиться.
Демон докурил, задумчиво склонил голову на бок, а потом тряхнул густыми волосами и позвал:
– Критчер!
Старый домовик появился мгновенно, кланяясь, подметая ушами пол и причитая:
– Большой сильный господин запомнил имя старого, негодного слуги, господин добр, господин не оставит род старого Критчера, господин воспитает молодого хозяина!
– Скорее уж выдрессирует, – фыркнул Балтазар. – Передай своей хозяйке, что я желаю видеть ее. Буду через полчаса. И лучше бы ей ничего не скрывать от меня.
Старый эльф поклонился и исчез с громким хлопком.
Глава 74 Скелеты в резном шкафу леди Вальбурги
– Добрый вечер, леди Блэк, – Балтазар появился в гостиной Блэк-холла точно в назначенный час и сразу же без приглашения уселся в кресло у камина. – Рассказывайте.
– Не пойму я вас, мессир, – чуть усмехнувшись, заявляет немолодая, но еще очень красивая женщина в темном вдовьем платье, не спеша, с достоинством обмахиваясь веером. – Приютили моего сына, потом его же покалечили, ворвались в дом среди ночи, да еще я и рассказывать что-то должна. Я и расскажу, только скажите что. Хоть намекните, а?
Балтазар фыркнул и закурил.
– Видите ли, леди, я уже далеко не мальчик, и все эти ваши ужимки на меня не действуют. Говорите, от кого зачали Сириуса и как посмели ампутировать ему хвост, лишив трети силы? Как допустили, чтобы дитя не приняло кровь? Ты совершила преступление, женщина, понимаешь ты это?!
Вальбурга смотрела открыто, и в синих глазах ее не было и намека на страх. Чуть помолчав, она спокойно ответила:
– Если бы этот мир был полноценной колонией, как остальные, я не стала бы лишать сына возможности стать одним из вас, мессир. Но поймите и вы меня – как я могла оставить полукровку, зачатого в результате глупости моего мужа, в его естественном виде? С хвостом и рогами? Отправить его на вивисекцию? В резервацию? Мой мальчик рос с остальными детьми. Да, его шутки иногда бывали слишком жестокими, да, я не всегда справлялась с ним, но он жив и относительно здоров. Он Блэк, кто бы ни являлся его отцом.
– Имя, – обронил Балтазар. – Имя его отца.
– Понятия не имею, – холодно ответила Вальбурга, – мой муж был идиотом, мессир. После того, как мы с Орионом поженились, он решил обновить кровь рода и не придумал ничего лучше, чем вызвать демона, предложив ему меня. У него получилось. В результате ритуала явилось огромное чудовище, рычавшее, как животное. Смею заметить, что я была невинна, так что сами понимаете, каким было мое психическое состояние. Но вот только дело в том, что демон, призванный моим мужем, оказался на удивление… человечным. И уж тем более, в гораздо большей степени человечным, чем мой собственный супруг. Я в голове у себя услышала голос. Он периодически срывался на рык, но основные слова были ясны – хозяин не хотел делать мне больно. Он знал, для чего его вызвали, говорил, что связан ритуалом, отказаться не может, но что будет предельно осторожен и нежен со мной. Так все и было. Рогатое чудовище оказалось внимательнее моего супруга. Бурая шерсть его оказалось мягкой, а когтистые лапы – удивительно ласковыми и осторожными. Мне скоро исполнится сорок пять, мессир, потому я могу с уверенность заявить: это была потрясающая по своей чувственности ночь. Я люблю Сириуса… больше всех на свете. Ведь он – единственная память о его отце, имени которого я не знаю. Демон исчез с рассветом, был сброшен ритуалом назад в родной ему мир, ласково лизнув меня на прощание в плечо. И вот что там после этого появилось.
С этими словами леди расстегнула глухо застегнутый ворот строгого платья и спустила с плеча плотную ткань. На бледной коже красовался бурый перевернутый треугольник с одной-единственной руной внутри.
Балтазар хмыкнул, увидев это художество. Он прекрасно знал демона, пометившего подобным образом свою арун – смертную возлюбленную. Кто бы мог подумать, что мир так тесен?
– Сириус ничего не знает, – Вальбурга привела одежду в порядок. – Он родился почти через год после зачатия, но я точно знаю, кто его отец, потому что до самой своей смерти муж так и не смог овладеть мной. Рег – бастард Ориона, сын одной из тех магглорожденных дурочек, которые всегда велись на красивые слова моего супруга и на его богатство. Лорд Блэк умер через два года после нашей свадьбы, завещав титул и состояние старшему сыну, который, как он верил, прославит его темный род. Но Сириус с детства дружил с Джеем Поттером, его как магнитом к нему тянуло. А тот мальчишка был удивительно светлым и справедливым, правильным, и мой сын тянулся за ним. Я была рада представившейся два года назад возможности разлучить их хоть ненадолго, потому что с возрастом наследник Ориона стал все больше тяготить к Тьме, увлекая за собой ни в чем неповинного Джеймса.
При словах о «неповинном ни в чем» Джеймсе, который за ужином трескал могильных червей, демон не удержал ухмылки. Понятно теперь, почему Сириус так тянулся к Поттеру. Джеймс принадлежит к роду Балтазара, а отец Сириуса этому роду служит вот уже десять тысяч лет. Как он умудрился попасть под Вызов, еще предстоит выяснить. Разве что у старого пройдохи имелись свои таинственные планы.
– Я забираю Сириуса, леди Блэк. Еще год-два, и он станет неуправляем, открыв брачный сезон. Ему нужна твердая рука, пока он не пройдет первую вязку. Сам я им заняться не могу по понятным причинам, но, думаю, что его отец не откажется от такого подарочка.
– Он… – леди Вальбурга задохнулась и покраснела, как юная девочка, – он жив?
– Он бессмертен, моя дорогая. Но в этот мир не может появиться надолго – ограничения, наложенные… впрочем, это и не важно. Вижу, вы заинтересованы…
– Мессир, – умоляюще выдохнула леди. – Мне бы хоть раз еще увидеть его… рассказать о сыне…
Балтазар смотрел на нее и удивлялся тому, как арун бессмертного вообще могла прожить без своего хозяина так долго. Наверное, все дело в том, что они были вместе всего одну ночь, а потом привязка перешла на дитя, которому Вальбурга и посвятила всю себя.
– Нет ничего проще, леди Блэк, – ответил он, надеясь, что верный слуга не развалит половину Замка, увидев свою возлюбленную после девятнадцати лет разлуки.
В том, что эта разлука была для него тяжела, Балтазар даже не сомневался – первой встречной не ставят на плече клановый знак и не позволяют зачать дитя. Кстати о нем.
– Так что по поводу Сириуса?
– Я вверяю его вам, мессир. У вас на него больше прав, чем у меня – ведь он наполовину…
– Да, но мы что-нибудь придумаем. Хвост вы, все же, зря ему оттяпали. Какой он хоть был?
– Тонкий, очень длинный с черной кисточкой на конце. Он так ласково обвивал мою руку… но я не могла допустить, чтобы сын вырос изгоем, мессир…
– Я понимаю, моя дорогая. Вот, возьмите, – он достал из воздуха небольшой медальон. – Сожмите его в руке и окажетесь рядом с отцом вашего ребенка. Назад он сам вас доставит… если вообще отпустит.
Бледные щеки леди залил румянец, она осторожно взяла артефакт за цепочку и вопросительно посмотрела на своего мессира.
– Спокойной ночи, леди Блэк. Хотя, если вы воспользуетесь моим подарком, спокойных ночей у вас не будет, – он ухмыльнулся и исчез, а Вальбурга, мечтательно улыбнувшись, покрутила в руках медальон и решительно поднялась.
Она и так ждала слишком долго, теперь пришло время наконец все выяснить.
***
Сириус долго не мог заснуть, лелея свое унижение и мечтая о мести. Нет, достать мессира он даже и не надеялся, да и не обижался на него особенно, не он же лез пальцами ему в задницу! А вот с этой… Лилит он посчитается. Просто обязан!
С такими невеселыми мыслями он заснул, чтобы посреди ночи, ближе к утру, вскочить от непонятных, чувственных вибраций, разливающихся по всему замку. Дрожали стекла, по стенам проходили какие-то волны, воздух колыхался, обдувая обнаженное тело, пробуждая в нем какое-то неясное томление, ожидание, желание.
Отважный наследник рода Блэк испугался не на шутку, силясь понять, что это – землетрясение? Атака демонов (он уже ничему бы не удивился)? Вторжение из другого мира? Шутки магии?
Кое-как натянув на себя пижамные брюки, которые сбросил, когда не мог уснуть, он выскочил в коридор, забыв в этот момент, что ему запрещено покидать пределы комнаты. До апартаментов Джея он добрался в три больших прыжка, благо оба гостевых помещения были расположены поблизости. Рванув дверь, он застыл на пороге.
В окно ярко светила луна, а Джеймс был весь залит ее сиянием, отражающимся от белоснежной кожи, покрытой шрамами и татуировками, там, где она не была прикрыта роскошными серебристыми крыльями Лилит.
– Джи, – прохрипел Сириус.
– Чшшш, – прошипела Лилит. – Он только уснул. Чего тебе, братишка?
– Что это? – перешел на шепот незваный гость.
– Где? – зеленые глаза демонессы засветились лукавством.
– Здесь, – Сириус ткнул пальцем в задрожавший под ногами пол. – И здесь, – взмах в сторону дребезжащих стекол.
Лилит зевнула, прикрыв ротик узкой ладошкой, а потом насмешливо спросила:
– Испугался, малыш? Зря. Это Балти трахает своих принцев. Иногда так бывает. Эти чертовы эльфы доводят его до того, что он отчасти теряет контроль. Хотя этот мир не приспособлен для того, чтобы выпускать сюда магию инкуба – может случиться неконтролируемый всплеск рождаемости, – она хихикнула. – Но несносным Высочествам и дела нет до общемировых проблем. Надеюсь, в этот раз они его не привязали хотя бы, а то мессир, освободившись, пол замка развалит в порыве страсти. Чего застыл?
– Это от… от…
– От любви, – демонесса снова хихикнула. – Балти страстный до неприличия, уж я-то знаю, да вот только эльфы больно нежные создания, он с ними как с куколками фарфоровыми носится, да иногда и его мифриловому терпению конец приходит. Завтра, похоже, оба принца садиться будут с большими предосторожностями.
Сириус поежился, переминаясь с одной ноги на другую. Возвращаться в свою одинокую комнату совершенно не хотелось. Демонесса заметила его растерянность и прошептала, откидывая одеяло у себя за спиной:
– Ложись уж, малыш. Мамочка тебя пожалеет. Только без глупостей. И сразу предупреждаю: хоть ты мне и брат, но за Джея я тебя разорву и не поморщусь.
– Брат? – тупо переспросил Сириус, укладываясь у нее за спиной и зарываясь лицом в длинные темные волосы.
О том, что он хотел мстить этой прелестнице, он уже и забыл – такой успокаивающей, почти материнской была ее магия.
– Спи, горе. Болтаешь много, – сонно отозвалась демонесса, обнимая Джея. – И не вздумай приставать – Джи из тебя мигом зомби сделает.
– Больно надо, – проворчал Сириус, перекидывая через нее тяжелую руку.
Глаза закрылись сами собой – так спокойно и тихо было около нее, около этой невозможной демонессы, в которой так причудливо сочетались капризность молодости, материнская мудрость прожитых тысяч лет и мягкая насмешливость пополам с заботой, являвшихся, видимо, неотъемлемыми чертами ее самой.
Юноша уснул, как младенец в колыбели, забыв обо всех тревогах и странностях, что произошли вокруг него за последние пару дней. Но на то он и Блэк, чтобы бросаться в омут с головой и быть готовым к самым неожиданным поворотам Судьбы и самым невероятным приключениям.
Глава 75 Утро добрым не бывает
Замок был пустынен и тих. В отдалении потрескивали костры Инферно, не гаснущие никогда. Глупые магглы считали, что именно на этих огнях – единственных источниках света в мрачном мире – демоны поджаривают провинившихся при жизни смертных. Как будто кому-то есть дело до жизней и грехов каких-то букашек, чья жизнь настолько коротка, что в течение ее невозможно даже и набедокурить как следует.
Крокхавв устроился на огромном ложе из шкур и пытался выяснить причину своего смутного беспокойства. Ахроггов отогнал от своих владений, к Балтазару, чертову мальчишке, сходил, чары защитные вокруг логова обновил… что же тогда так гложет? Тоска, неизбывная спутница, чего тебе надо от старого Крокхавва? Мало тебе того, что вот уже двадцать лет глаз не сомкнуть? Что…
Вспышка пламени. Балтазар? Только у него есть… О, Преисподняя!!!
Тонкая женская фигурка, совсем маленькая на фоне огромного помещения, сжатые в замок руки, низкий реверанс. Арун. Балтазар ее все-таки нашел. Значит, судьба. Как бы не напугать ее сейчас, не оттолкнуть своей звериной мордой, которую смертные все, как один, считают уродливой? Эх, придется вспомнить молодость. И человеческий язык.
– Добрый вечер, моя леди. Не имею чести знать Вашего имени, но поверьте, я прекрасно помню, кто вы.
Вальбурга растерянно смотрит на красивого, полностью седого мужчину, волосы которого спадают ниже плеч. На нем простой костюм-тройка, чуть старомодный, а ноги босые. Глаза – ярко-желтые, с вертикальным узким зрачком, лицо от брови до середины щеки пересекает узкий вертикальный шрам, а в ухе сияет тонкое медное кольцо.
– Мое имя Вальбурга Друсилла Блэк, мессир.
– Какой же я тебе мессир, девочка? Я твой аэрг, возлюбленный.
Он подошел ближе и дотронулся до плеча, на котором был символ его рода. Вальбурга вздрогнула и подняла на демона свои синие глаза.
– Моя армун была верна мне, – неожиданно нежно проговорил тот, проведя кончиками пальцев по ее лицу. – Спасибо тебе, девочка.
– За что? И я уже далеко не так молода, чтобы носить столь кокетливое прозвище.
– Зови меня Крокхавв, моя арун. Что до прозвища, то ты вскоре будешь соответствовать ему в полной мере… если захочешь, конечно.
Леди опустила глаза, чуть покраснев, а демон протянул ей руку и чопорно возвестил:
– Будьте моей гостьей. Мороженого? За которым вы расскажете мне о сыне?
– С удовольствием, Крокхавв.
Леди еще никогда не ела ночью мороженого – как-то в жизни было не до того. Но все когда-нибудь случается впервые, не так ли?
***
Утро в Поттер-мэноре началось поздно: спали убаюканные магией Лилит, Сириус и Джеймс; принцы, насытившись любовью своего демона, видели яркие живые сны, продолжая обнимать Балтазара с двух сторон; спал сам хозяин этого странного места, запустив руки в шелковые гривы своих супругов; Нарси с Розалиндой свернулись в один теплый клубочек и тоже тихо дышали, пребывая в собственном, красивом цветном мире сновидений.
Просыпаться все начали только к двенадцати. Когда начинал ворочаться Балтазар, об этом тотчас же узнавали все, так как замок стряхивал утренний сон вместе с ним.
Ласковая магия дома, солнечный луч, щекочущий лицо. Мир слегка покачивается, ветерок обдувает со всех сторон. Два нежных тела прильнули с обеих сторон. Счастье. Вот такое у него счастье.
– Аэрг, ты же не спишь, – насмешливый, тихий голос, теплые губы касаются шеи около уха. Щекотно.
– Сплю.
– Как нехорошо обманывать, – слышится с другой стороны. – Взрослый, могучий демон лжет, чтобы выторговать себе пощады.
– Пощады?
– Да, – серебристый, звенящий смех звучит, словно музыка. Птицы поют, над головой шумит листва, большой гамак покачивается из стороны в сторону, как маленький кораблик.
– А при дворе Его Темнейшества сплетничают, что наш супруг в любви неутомим и неистов, как дракон, – дразнит первый голос. – А он спящим притворяется всего-то после пяти раз. Стареет наверное, – притворное сочувствие мелодично переливается в оборотах эльфийской речи.
– Маленький наглец, – улыбка сама касается губ, и так не хочется открывать глаза и начинать новый день. Век бы лежать в нежных объятиях и слушать невесомые вздохи живого сада вокруг, журчание дальнего водопада, щебет птиц… Как же хорошо дома, где нет войны и крови, где тонкие руки возлюбленных ласкают медленно и осторожно, но кровь вскипает даже от простых прикосновений к плечам и груди.
Элл и Мор. Мор и Элл.
У счастья всего два имени.
Оба счастья, утомленные ночными безумствами, спали, уткнувшись тонкими носиками в шею с двух сторон, закинув стройные ножки ему на бедра и живот, оплетая руками, укрыв шелком роскошных волос.
Балтазар поймал себя на мысли, что за два года так и не научился просыпаться без щемящей тоски в груди, и всегда в первое мгновение, когда сон еще не отпустил полностью, возникает паническая мысль: «Один, снова один. Мертвы. Дома нет, и меня самого нет тоже». Но потом тихо причмокивает во сне полными розовыми губами Люциус, трется носом о плечо Северус и страх, ужас и горечь отступают ненадолго, чтобы на следующее утро вернуться вновь.
Время. Всем им нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что все хорошо.
Сладко потянувшись, Балтазар осторожно исчез из-под оплетших его конечностей принцев и направился в душ, планируя немного размяться перед поздним завтраком, а то того и гляди кошмары начнут мучить, как какую-нибудь нервную барышню.
***
Джеймс проснулся как всегда: одним сильным рывком сев на постели и обведя взглядом черных со сна глаз спальню.
Замок мессира. Безопасность. Лилит.
Тонкая рука соскользнувшая с его живота, когда он так резко перешел из сна в реальность, и теперь расслабленно лежала на белоснежной простыне. Так и не скажешь, что эти маленькие пальчики преспокойно вырывают кадык одним неуловимым движением, быстрым и неотвратимым, как бросок кобры. Любимая. Такая сильная и вместе с тем – уязвимая; капризная и твердая, прямая и изворотливая; до одури любящая своего мессира и сама не разобравшаяся в своих к нему чувствах. Нежная девочка и бесстрашная воительница, жена, любимая и просто веселая собеседница, знающая о Мироздании больше, чем кто бы то ни было.
А это еще что такое?
– Какого лысого дракла ты делаешь в постели с моей женой?! – инстинкты сработали раньше мозга, и сонно моргающий Сириус уже прижат к ближайшей стене абсолютно голым Джеем, а в кадык ему упирается уже известный нам жезл, увенчанный Тьмой.
– Сохатый, ты чего? – хрипит со сна Сириус. – Своих не узнаешь?
– Нет у меня таких своих, чтобы я с ними жену делил!
– Джи, – раздался с кровати капризный, такой любимый голос. – Оставь братишку, он не виноват. Ему было страшно ночью, мессир опять с магией не совладал.
– Сириус твой брат?! Я чего-то не знаю? Не ты ли еще вчера утром шипела, что отравишь его, если он ко мне сунется?
– Так он к тебе и не совался, Джи. А то, что брат – так это я образно, близкого кровного родства у нас нет. Мне кажется, мессир сегодня за завтраком расскажет нам интересную историю, – она гибко потянулась и поднялась с постели, и как была – обнаженная подошла к Джеймсу, обняла его со спины и мурлыкнула: – Отпусти его, пусть идет в душ, а мы с тобой займемся чем-нибудь интересным, да, мой сладкий?
– Ты с ним… Лил? – голос молодого некроманта был напряжен, в нем звучала боль и отчаяние, не укрывшиеся от Сириуса.
– Сохатый, спятил?! Да я бы никогда!
Но Джеймс не обращал на него внимания, глядя только на Лилит, которая разжала объятия и встала рядом.
– Нет, Джи. Ты мой, а я – твоя. Пока мы оба живы, так и будет. Помнишь?
Она откинула с плеча длинные волосы и показала уродливый рваный шрам, пересекавший нежную кожу. Джеймс отпустил Сириуса и потер собственное плечо с таким же «украшением», после чего обнял ее, зарывшись носом в волосы.
Сириус, о котором забыли самозабвенно целующиеся влюбленные, поспешно выскользнул за дверь, клянясь себе, что не станет мешать счастью друга, каким бы странным оно ни было.
***
За завтраком Сириус не знал, куда девать глаза в этом любовном гнездышке. Балтазар увеличил свое кресло, усадил рядом Люциуса и кормил его с рук, поил с губ и только что не вылизывал с ног до головы, постоянно касаясь то роскошных длинных волос, то обтянутых тонкой рубашкой плеч, то целуя измазанные в джеме губы.
Северус читал очередной талмуд, и ему явно было не до нежностей. Несколько раз демон честно попытался привлечь его внимание, но получил по рукам. На него нарычали на неизвестном окружающим языке, и только Лилит тихо фыркнула, оценив красочность речевого оборота Его Высочества.
Леди Принц и Малфой обменивались томными взглядами и весело щебетали по-итальянски, и из их разговора Сириус тоже ничего не понимал.
Джеймс и Лилит поедали очередную гадость из общей тарелки и целовались.
Блэку было тоскливо и одиноко. К Снейпу что ли пристать? Посмотрев на демона, который хоть и был увлечен Малфоем, но бдительности не утратил, юноша только тяжело вздохнул, отказавшись от этой идеи.
Но вот появился ушастый домовик, до боли знакомый Сириусу, и проквакал:
– Хозяюшка Блэк просит аудиенции у господина.
– Проси через пять минут, – повелел Балтазар, проводив жадным взглядом пересевшего на свое место Люциуса.
Лилит наколдовала себе приличное платье взамен легкомысленного пеньюарчика и отодвинулась от Джеймса. Одно дело миловаться в кругу семьи, и совсем другое – опозорить мессира перед посторонними.
Когда все присутствующие приняли «парадный» вид, Балтазар кивнул появившемуся с вопросом домовому эльфу, и двери в столовую распахнулись.
На пороге стояли очень высокий седой мужчина, одетый в строгий костюм, и женщина в красивом темно-синем платье с открытыми плечами, которая улыбалась так, что от этой улыбки буквально мерк солнечный свет.
Мессир, казалось, ничуть не удивился, в отличие от всех остальных. Он поднялся со своего места и поприветствовал гостей:
– Мы ждали вас не раньше ужина.
– Крокки захотел увидеть сына, – мелодично проворковала Вальбурга, посылая седовласому гиганту нежный взгляд.
Сириус очумело таращился на помолодевшую, нарядную мать, которую он с детства не видел ни в чем, кроме глухо застегнутых траурных платьев, и на неизвестного босого джентльмена, чьи желтые глаза пронизывали, казалось, насквозь.
– Сириус? – низкий голос пришельца звучал, как рычание, почти угрожающе. – Подойди.
Лилит хихикнула и подтолкнула застывшего юношу к новому родственнику.
