Текст книги "Демон-хранитель (СИ)"
Автор книги: TsissiBlack
сообщить о нарушении
Текущая страница: 47 (всего у книги 70 страниц)
Глава 99 Наказание
Эм... главка странная, страшной кровавой расправы не получилось, но Альби больше не будет. Честно)
– Северус, займись нашим гостем. Изолированный карцер, тот, что на третьем уровне подземелий, – с этими словами Балтазар отдал поводок, намертво впаянный в ошейник на красивой шее Геллерта. – Запри его и не выпускай, пока я не скажу. Где Люциус?
– Убыл с Абрахасом в Министерство, – чуть удивленно ответил Темный, принимая поводок и во все глаза глядя на хмурого Альбуса, которого Зар держал за бороду, как обычно держат лошадей под уздцы.
– Отлично. Запрешь Гела, забирай обеих леди и уходи в Принц-мэнор, я сам тебя позову. Сириус в дуэльном?
– Балти… – прошипел Тхашш, не привыкший к тому, что ему приказывают, да еще при посторонних.
Балтазар дернул Альбуса, подходя ближе к упрямому Темному, и перешел на эльфийский:
– Я редко прошу вас, Ваше Высочество, о чем-либо, верно?
Северус молча изогнул бровь.
– Так вот я сейчас ПРОШУ, хоть и очень настойчиво: забирай свою жену, Нарциссу и сиди у Аурелиуса, пока я не приду за вами. И сделай так, чтобы Люциус тоже оказался там, а не здесь.
Глаза у любимого Зарри при этом были холодны, как лед. Северус закусил удила, хотя внутри у него все сжалось от осознания того, что его демон может быть и таким.
– И не подумаю! Пока ты не объяснишь, что происходит, Балтазар.
Он впервые за долгое время назвал супруга полным именем, а это означало, что ссора не за горами. Осознав, что вот-вот поссорится с Тхашш из-за какого-то старого дурака, демон сбавил обороты.
– Сириус! – гаркнул он, заставив Дамблдора вздрогнуть от неожиданности.
– Мастер? – Блэк появился мгновенно, будто ждал зова за ближайшей дверью.
– Отведи Гела в карцер на третьем уровне и запри моей магией, Альбуса в «Комнату Удовольствий», помнишь, где она?
Сириус, бывавший в этой комнате не реже двух-трех раз в неделю, помнил каждую трещинку в стенах этого замечательного помещения. Коротко кивнув, он забрал поводок у недовольного Тхашш, извинившись при этом за причиненное беспокойство, и намотал на кулак длинную бороду своего бывшего директора.
Дождавшись, пока Ученик исчезнет в портале, Балтазар обнял напряженного, злого Северуса за плечи и переместил его в свой кабинет, на большой мягкий диван, бывший свидетелем не одной жаркой сцены в исполнении демона и его змеенышей.
– Морри, – начал Зар, целуя своего супруга в висок. – Я страшный злой демон, ты ведь знаешь?
«Морри», пребывающий, правда, в своей человеческой форме, пренебрежительно фыркнул и раздраженно дернул плечом, но освободиться не попытался.
– Но это правда, – продолжил Балтазар свой односторонний диалог. – Это с вами я – розовый клубкопух, позволяющий чесать себе брюшко и мурлычущий от нежности к обожаемым супругам.
Северус, представив себе клубкопуха ТАКИХ размеров и с такой клыкастой пастью, хмыкнул.
– Я не хочу, чтобы вы с Люцем видели меня чудовищем. Девочки вообще в обморок упадут, если увидят меня забрызганным кровью, а Альбуса – истерзанного в лохмотья.
– Он заслужил, – жестко ответил Тхашш, посмотрев ему в глаза. – Так ему и надо.
– Не спорю. Но я не хочу, чтобы вы лезли в эту грязь. Ее и так хватало в том будущем, которого я всячески стараюсь не допустить.
Северус упрямо наклонил голову, но тут Балтазар использовал запрещенный прием: поцеловал его.
– Не честно, – через минуту слабо возразил Его Высочество, подставляя под жадные поцелуи шею и грудь. Куда делась мантия, он вспомнить не мог. – Зарри… охх…
– Прости, – демон отстранился и посмотрел в его затуманенные глаза. – Я не должен манипулировать твоими чувствами, чтобы убедить в своей правоте.
Северус прижался к нему и прошептал:
– Я всегда знаю, что они взаимны. Люблю тебя, Зарри. И сделаю, как ты скажешь.
– Мне иногда кажется, что я не заслуживаю вас с Люцем, Северус. И каждый раз, как моя демоничность прорывается из-под тонкого налета цивилизованности, я ощущаю себя грязным чудовищем, оставляющим кровавые разводы на мраморном совершенстве вашей красоты.
– Я принимаю тебя любым, Балти. Даже если все, что написано в «Книге Бытия» – правда, я не перестану тебя любить.
Балтазар снова поцеловал его и повторил:
– Уйди в Принц-мэнор. Ради меня, Тхашш. Мало того, что мне будет тяжело осознавать то, что ты увидишь меня таким, я еще и контроль над магией могу потерять.
– Так же, как во время секса? – ухмыльнулся Темный, проводя языком по смуглой шее демона.
– Только если во время акта любви из меня вырываются нежность и страсть, то во время наказания…
– Начнут трескаться окна и рушиться башни? Окрестных сервов* настигнет жажда убивать? – к Тхашш вернулась его ехидность.
– Нет, – усмехнулся Балтазар, – но все равно приятного мало. Особенно для эльфов и прочих… чистых существ.
– Хорошо, – решил Северус, поднимаясь и призывая мантию, разлившуюся темной шелковой лужицей у камина, – пойду, найду леди. И, Зар?
– Ммм?
– Ты для нас самый лучший! Даже забрызганный кровью невинных младенцев с ног до головы. Хотя в невинности директора я закономерно сомневаюсь.
– Спасибо, Тхашш.
Темный улыбнулся и вышел.
***
– Итак, – появившийся из портала Балтазар был обнажен по пояс, а ноги его плотно обтягивали неизменные кожаные штаны, – сегодня мы с тобой, Сириус, познаем на практике тонкую науку причинения страданий.
Молодой демон, пребывающий в истинной форме, посмотрел на своего Мастера сверху вниз и несмело переступил копытами. Несмотря на события последних лет, он по-прежнему относился к директору Хогвартса с некоторым пиететом и не считал, что наказывать подобным образом седовласого мага – правильно. Но спорить со старшим не рискнул.
Балтазар ухмыльнулся, видя нерешительность своего Ученика.
– Думаю, что тебя, мой жалостливый рогатый защитник убогих и обездоленных, смущает, что такое могущественное существо, как демон, может близко к сердцу принимать проказы этого милого престарелого шалуна. И я возражу тебе, о, мой юный друг, что не более чем полчаса назад, сей уважаемый член магического сообщества пытался наложить лапу не только на Лилит, но и на будущих наследников Джи-Джи. Наглость, не находишь?
Сириус зарычал. Джи – это святое.
– К тому же, – продолжил лекцию демон, обходя кругом Альбуса, руки которого были скованы цепью, перекинутой через крюк, свисавший с потолка, – этот почтенный маг несколько моложе, чем кажется, Сири.
С этими словами он снял цепь с крюка и как следует встряхнул Альбуса за шкирку. Через мгновение на полу у его ног сидел рыжеволосый мужчина средних лет и с ненавистью смотрел на своего нового хозяина.
– Как видишь, Сири, внешность может быть довольно обманчива, так что не спеши упрекать меня в истязании немощного старика.
Балтазар снова подвесил Альбуса и взмахом руки освободил его от мантии, оставив из одежды лишь тонкие нижние штаны веселенькой расцветки: розовые слоники на желтом поле. А Сириус недоверчиво фыркнул: и он, и его Мастер понимали, что Ученик никогда не осмелится «спешить упрекать в истязании немощного старика». Вообще спешить. И в частности – упрекать.
– О, как интересно, подойди-ка, Сири, скажи мне, что это? Я знаю, что об этом написано в «Трактате о злоделании», что давал тебе почитать Джей. Ну?
Непривычно молчаливый юный демон приблизился, чтобы лучше рассмотреть то, на что ему указывают.
– Это вязь кельтских рун, – ответил он, разглядывая рисунок, расположившийся на спине светлого волшебника в аккурат между лопатками. – Вунжо, Тиваз, Пертро, Ур.
– Значения?
– Радость, Скипетр силы, Кладезь памяти, Жертва.
– Прекрасный был бы набор, если бы ты правильно прочел эти руны. Возможно, поначалу так и было бы задумано, НО! – Балтазар удлинил цепь, заставляя пленника опустить руки. – Это не Ур, «жертва», а Зиг, «стимул быть во всем первым». Эти руны схожи и, при желании, если удлинить свободные концы, Ур легко превратится в Зиг, да, Альби? Далее, Вунжо, которую ты верно расшифровал как «радость», скорее всего была переправлена на Турисаз, «священную борьбу», – Балтазар вернул руки пленника в исходное положение. – Понимаешь, что это значит? Ну, смелее!
– Первоначально, – Сириус прочистил горло. Мастер не сердился, доходчиво объяснял, и он не хотел его разочаровать, – «скипетр силы» и «кладезь памяти» ммм… достаточно сильные сами по себе, смягчались «радостью» и «жертвой». Получалось, что приобретенные силы и знания должны были служить счастью окружающих.
– Всеобщему благу, – усмехнулся Балтазар, вспоминая, сколько несчастий принесло смертным то, что стояло за этим словосочетанием. – А теперь?
– Трансформация «радости» в «священную борьбу» и «жертвы» в «стремление к самореализации, желание быть первым» усилила остроту «скипетра силы» и «кладезя памяти»…
– Превращая общественное благо в личное, все верно, Сириус. Всего лишь удлинить вертикальную черту «Вунжо», чуть исказить зигзаг «Ур» и… вуаля! Из радетеля за счастье всех, готового жертвовать собой, нести свет, радость и мудрость, наш Альби превратился в человека, которого интересует лишь сам процесс добывания благ, мудрости и силы. Потому, что он хочет быть первым, лучшим и самым умным. Для себя, любимого, для своего эго. Чувствуешь, Сириус?
– Да, Мастер, – кивнул Ученик. – Но ведь это означает, что директор… не виноват?
– Нельзя, мой юный друг, исправить кельтскую магическую татуировку без согласия ее хозяина. Думаю, наш Альби решил, что это сделает его сильнее, решительнее и могущественней. Он считал, что настолько чист помыслами, что никогда не забудет о счастье других, используя обретенное могущество… и не заметил, что идет по головам.
– Вы… Мастер, вы исправите татуировку, правда ведь?
– Одной правкой рисунка тут не обойтись, мой юный друг, – вздохнул Балтазар. – К сожалению, за многие годы наш Альби уже научился думать по-другому.
Сириус погрустнел.
– Что же делать, мастер?
– Воспитывать! – оскалился Балтазар. – А потом и рисунок можно поправить, закрепляя результат. Приступим.
В замкнутом помещении раздался первый щелчок кнута. Дамблдор, сжав зубы, подавил крик. Гел никогда не порол его так, что, казалось, все тело прошило молнией. Руки задрожали, но он решил стойко вытерпеть все до конца. Похоже, чертов демон прав, и ему не стоило исправлять рунный рисунок, любовно выбранный для него Геллертом тогда, в далекой юности, когда самым большим счастьем в жизни было засыпать под утро в крепких объятиях возлюбленного, насытившись его любовью, страстью, счастливым блеском синих глаз. Когда хотелось обнять весь мир, чтобы все на свете были счастливы так же, как он сам.
________________________________________________________
*СЕРВЫ (от лат. servus – раб) – в средневековой Западной Европе категория феодально-зависимых крестьян, наиболее ограниченных в правах: в переходе из одной сеньории в другую, отчуждении земель, наследовании имущества, свободе брака и др. (уплачивали особые поборы). К XVI в. сохранились лишь пережитки серважа.
Глава 100 Судьба мира и отдельно взятого демона
– Нет, Сири, резче замах! И не протягивай кнут, а то сдерешь кожу, и останется шрам. Ценного, красивого раба так можно повредить. Вообще, любой демон должен чувствовать кнут, как продолжение собственной руки. Это такое же, а иногда и более коварное и надежное оружие, чем меч. Смотри, – резкий, злой свист пыточного инструмента, и находящееся в специальной стойке копье оказывается в руках у Мастера. – Самый кончик оборачивается вокруг древка, и резким рывком на себя мы получаем его в руки. Попробуй.
Урок длился уже третий час. Наблюдая, со стороны, как Мастер полосует Альбуса, тот воет от боли, а спина его все равно остается целой, Сириус умолял показать ему, как это делается.
– Я могу сломать ему кость, а на коже же будет только красный след, как от не слишком сильного удара, – пояснил мессир, и Сириус понял, почему на нем после порки всегда все так хорошо заживало.
Он-то думал, что дело в демонической живучести. Вот и стал просить научить его владеть кнутом. Пусть и пробовать часть приемов пришлось на себе.
Спина была снова исполосована, но теперь юный демон четко осознавал зависимость болевых ощущений от способа замаха, движения кисти и наличия или отсутствия протяжки, сдирающей кожу.
– На сегодня хватит, – сообщил Балтазар, осматривая его спину, – а то уделаю тебя, как Альбуса. Но у того есть демон-партнер, пара глотков крови которого значительно облегчит его страдания, а ты еще молод для мгновенной регенерации, так что, – он помог Сириусу опустить руки и освободил их от цепей, – свободен. Нет, погоди. Ты сможешь перемещаться порталом?
Блэк чуть удивленно посмотрел на своего Наставника и кивнул. Ему и сильнее доставалось, бывало. И от отца, и от самого Балтазара.
– Отлично. Тогда бери Альбуса и неси в северное крыло, я пойду за Гелом. Следи за тем, чтобы «дедушка» не окочурился нам назло.
Сириус склонил голову в знак уважения и, аккуратно подняв в воздух истерзанное тело, повлек его, куда сказано. Пусть лечением Геллерт занимается, а рунной вязи Мастер уже придал исходную форму, добившись от Дамблдора искреннего раскаяния.
– Мессир, – стоило Балтазару войти в карцер, Низший, который ощущал боль партнера, как свою собственную, поднялся с колен и попытался прикрыть исцарапанные предплечья. Он уже знал, что Альбус жив, а это было главное.
– Как ты допустил такое, Гел? – требовательно спросил Балтазар. – Как? Исправить две руны из четырех! Ты сам перекосил поначалу чистую, светлую магию своего партнера! Он мог стать врачевателем, алхимиком, великим, по-настоящему Светлым волшебником! Его слушались бы животные, он мог бы добиться мира между волшебными народами! У него потрясающий потенциал. Это ты виноват. Ты старше, должен быть умнее, направлять, сдерживать, помогать.
– Если бы Их Высочества захотели завоевать мир, вы бы не помогли им? Если бы они были одержимы день и ночь, мучились, страдали… – решившись заговорить, Геллерт без страха смотрел в глаза Балтазару. Голос его звучал хрипло, но твердо.
– Я бы попытался направить их энергию в мирное русло, занял бы чем-нибудь менее… разрушительным.
– Я пытался. Но потом, решив, что если я возглавлю восстание, то все будет не так уж плохо… Но я слишком люблю Альбуса, мессир.
– И до остального мира тебе нет никакого дела. Магглы плодятся, маги вырождаются, вейлы и вампиры ушли в подполье, в Африке голодают, родовые знания вуду используются для наведения пошлой порчи. Нет ни погодников, ни предсказателей, Хогвартс учит глупым вещам. Магия крови под запретом, о ритуалистике помнят лишь в родовых мэнорах, да и то не все. О том, что этот мир – колония Темной Империи, вообще не вспоминают. Что ты делаешь, Гел? Ради чего? Альбус все равно несчастен, его мучает совесть каждый раз, как он «Ради общего блага» вынужден применять методы, не соответствующие его представлениям о Добре, – голос Балтазара стал мягок, как будто он говорил с неразумным ребенком. – Ты же демон, а пошел на поводу у партнера. Так нельзя, смертные живут одним днем и не видят дальше собственного носа.
Геллерт снова опустился на колени и прошептал:
– Простите, мессир. Я все исправлю. Даже и не знаю, во что превратился бы Альбус еще через десяток лет. С каждым годом становилось все хуже.
– Охотно просвещу тебя, Гел, – хмыкнул Балтазар и, присев на корточки, заставил Низшего посмотреть ему в глаза. Перед внутренним взором замелькали картинки из того самого будущего, которого уже не будет.
Геллерт сжался, а потом и вовсе отшатнулся, как от края пропасти.
– Не может быть… Этого… – прохрипел он, хватаясь за ошейник, который, казалось, душил его.
– Оно было, Гел. Я бы не стал обманывать тебя, – жестко заметил Балтазар и поднялся. – Иди к Альбусу. Можешь лечить, можешь забрать домой. Руны я подправил, так что теперь все зависит только от тебя. Надеюсь, ты, наконец, займешь место, положенное тебе по рождению, и примешься за дела этого мира.
– Так и будет, мессир, – горячо заверил его Геллерт.
Балтазар ухмыльнулся. Все-таки Смотрящий еще очень молод. Всего-то тысяча лет отроду, еще научится всему.
***
Люциус сидел в кресле у камина в Принц-мэноре и задумчиво накручивал на палец длинную прядь светлых волос, наблюдая, как Северус носится из угла в угол, эффектно взвивая мантию при каждом развороте. Да, Тхашш умел выглядеть внушительно, когда хотел.
– Сев… – в который раз попытался Малфой.
– Это просто… ты понимаешь? С ним что-то не то!
– Опять ты за старое, – проницательно заметил Люциус. – Чему быть, того не миновать, тебе ли не знать. Зар сам может о себе позаботиться, он – боевой демон, стоящий вне классов, Каратель и один Мерлин знает, кто еще, а ты носишься с ним, как драконица с яйцом.
– Он уязвим, Люци, только такая бесчувственная скотина, как ты…
– Давненько будущий лорд Принц не распускал язык, – подначил его Малфой. – Ну, давай! Уже около двух лет я не был ни заносчивой задницей, ни ублюдком, ни блондинистым придурком. Жду с нетерпением.
– Люц! – возмутился Северус. – Ты просто не видел, какие у него были глаза, когда он притащил Дамблдора, как телка на веревочке! Как… как камни холодные! Это был не он, не наш Зар. Меня прямо обожгло холодом, это было страшно, Малфой.
– Возможно, это он и был, Сев. Настоящий. Тебе не приходило в голову, что это он с нами так мягок? Боишься? – в глазах Люциуса вспыхивали смешинки.
Его забавляло волнение Тхашш, который напоминал ребенка, обнаружившего одним прекрасным утром в постели змею вместо привычного плюшевого мишки.
– Нет, – чуть подумав, ответил Северус. – Это не страх, а…
– Бурное удивление, – насмешливо подсказал Малфой.
– Можно подумать…
– Да, я прекрасно отдаю себе отчет в том, с кем сплю, мистер Принц, – отозвался Люциус. – Я знаю, что Зарри – демон, и не из последних. То, как он относится к нам – скорее исключение, чем правило. А ты, вижу, разочарован?
Северус удивленно посмотрел на него.
– Ты в своем уме, Малфой? Я просто…
– Исследуешь новый феномен, понимаю.
– … волнуюсь за него, – упрямо возразил Северус, заставив Люциуса насмешливо фыркнуть.
– Ну да, Тхашш. Кто, если не ты.
Увидев, что лицо Темного приняло то самое замкнутое, надменное выражение, которое так не нравилось Балтазару, Светлый чуть сбавил обороты. В конце концов, у Северуса-из-прошлого оно означало, что он замкнулся, столкнувшись с непониманием. Люциус легко поднялся и обнял супруга за плечи.
– Я знаю, Сев, – тихо сказал он. – У сильных всегда самые страшные слабости, взять хотя бы Гела. И Зар – не исключение. Мы должны помогать ему, а не биться в истерике. Чтобы он был в нас уверен, как в себе самом, чтобы видел в нас мужчин, а не избалованных барышень, визжащих при виде рогов и хвоста, а от холодного взгляда супруга падающих в обморок. И ты не способствуешь этому. У нашего демона слишком много других проблем, чтобы беспокоиться еще и хрупком душевном равновесии двух избалованных эльфов. Это мы должны заботиться о его.
– Люци, я все понимаю. Каждый раз как он хмурит брови, каждый раз, как на него сваливается очередное испытание, мне так хочется…
– И поэтому ты навязал ему вампиресс, – усмехнулся Светлый, зарываясь носом в пахнущие травами волосы супруга.
– Я не думал, что он возьмется устраивать их судьбу лично, – с неохотой признался Северус. – Но Зар…
– В ответе за тех, кого приручает. Даже если это один маленький, избалованный эльфик, который не может не облагодетельствовать всех и каждого, – это было произнесено вкрадчиво, прямо в шею, отчего Северус тихо вздохнул. – Ради прекрасных темных глаз этого эльфика, страшный кровожадный демон призрит убогих, поможет страждущим, накормит голодных. Ведь он сильный, ему не сложно. А что он при этом спит по четыре часа в сутки, так он же несгибаемый, двужильный, а, Сев? А еще дамы, которых надо выгуливать по балам, драконы, которых надо кормить, Блэк, который что ни день, так что-нибудь натворит, Министерство, бизнес, светская жизнь. И прекрасные соблазнительные супруги, которых надо трахать, – он произнес жаргонное слово в самое ухо Тхашш, и тот вздрогнул. – Если при этом еще и истерики выслушивать, то никаких сил не хватит, правда?
Северусу стало стыдно. Люциус окончил школу больше года назад и был осведомлен обо всех домашних делах гораздо лучше него. Видимо, Малфой прав. В который раз. Светлый помогает, как может, разгребает бумаги, ведет переписку, мотается в Министерство, тащит на себе часть финансов. А он? Освобождает чужих жен, гоняет на драконе, дразнит и так неуравновешенного Блэка, возится в лаборатории и… истерит. Как…
– Ты прав, Люц, – признал он, высвобождаясь из объятий. – Я…
– … просто еще молод, – тонко улыбнулся Малфой и легко коснулся его губ своими. – У тебя все еще впереди, Сев. Поэтому успокойся и садись изучать Ритуал Зачатия. Он весьма любопытен.
Довольно внушительный свиток перекочевал из рук в руки, и наследник рода Принц принялся за чтение. Тревожные мысли, которые снова активизировались, стоило Северусу получить моральную встряску, он загнал вглубь сознания – не стоило огорчать супруга еще больше. Надо брать пример с Люциуса, помогать изо всех сил. Повзрослеть, наконец.
Балтазар пришел за супругами глубокой ночью. Те мирно спали, обнявшись на широкой кровати в покоях наследника. Полюбовавшись этой мирной картиной, демон с облегчением вытянулся рядом. У него был трудный день, полный проблем и огорчений, и только тут, в тишине старого замка, рядом с единственными существами на земле, ради которых стоило жить, он ощущал себя счастливым и спокойным.
Перекинув руку через Люциуса, который оказался между ним и Северусом, Балтазар запустил ладонь под тонкую пижамную куртку на животе Тхашш и, уткнувшись носом в светлые волосы Хссаш, заснул сном праведника.
