Текст книги "Связанные (СИ)"

Автор книги: Tinory

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 53 страниц)

Карин немного вздрогнула, заметив пристальный взгляд капитана, и выдавила из себя идиотскую улыбочку:

– О, Тоширо! – пьяно протянула она, отстраняясь от стены, но была прервана парнем:

– Куросаки, – жёстко произнес он, – а ты знаешь, что рейацу пьяного разительно отличается от рейацу трезвого человека?

Улыбка брюнетки померкла, она поджала губы и, уткнувшись взглядом в пол, пробормотала:

– Номер не прошёл. Странно.

Хицугая незлобно усмехнулся:

– После пьянок Мацумото меня довольно сложно провести. Сейчас ты трезвая, как стёклышко.

Куросаки вскинулась:

– Но перед картами ты поверил! – немного обиженно возмутилась она.

– Я просто не обратил внимания на очевидные вещи, – произнес с мягкой улыбкой Хицугая и уже серьёзнее уточнил: – Что-то произошло?

Карин тяжело вздохнула и снова устремила взгляд в окно.

– Ничего, – чуть слышно проговорила она.

Капитан привалился плечом к стенке, сложив руки на груди:

– И всё-таки? – его взгляд снова стал внимательным, изучающим.

Куросаки покусала губу, собираясь с мыслями, и, резко приблизившись к другу, уткнулась носом в выемку между шеей и плечом, при этом руками она обхватила парня за пояс, не давая отстраниться. Сделала несколько глубоких вдохов, обдавая его кожу горячим дыханием. Хицугая сперва опешил от таких действий, и, действительно, его первым порывом было свалить подальше. Через долгих пару секунд, почувствовав тяжелое сопение Карин у себя на плече, капитан робко приобнял её. Кажется, девушку совсем не смущало, что оба они были обнажены по пояс. Её же бюстгальтер, обладая объёмной вышивкой и жесткой гипюровой отделкой, слегка царапал кожу парня, лишь больше возбуждая. Хицугая сглотнул и обнял подругу уже смелее, положив одну руку на спину, другой поглаживая по волосам. Поморщился, надеясь, что Карин не расплачется, поскольку был невообразимо далек от девичьих страданий и утешать не умел. С другой стороны, вспомнилась Мацумото, по-матерински обнимавшая расстроенную Хинамори. "Поплачь – легче станет", – приговаривала Рангику, и, превратив на пару кабинет десятого отряда в болото, лейтенанты уже в приподнятом настроении отправлялись в чайную, лопать пироженки, или в женскую лавочку за какими-нибудь маслами, или, на худой конец, на полигон, помахаться катанами.

В конечном итоге, продолжая успокаивающие поглаживания, он процитировал Мацумото, за что удостоился возмущенного взгляда сизых, в общем-то сухих глаз.

– Вот ещё! – фыркнула брюнетка, – Я ещё из-за козлов не ревела!

Про козлов Куросаки, конечно, загнула – сама ведь полезла к нему. Карин встряхнулась и, вернув голову на плечо Тоширо, развернула парня так, чтобы можно было любоваться вечерним небом, при этом руки сложила на второе плечо, фактически обнимая капитана. Хицугая вздохнул, абстрагируясь от ощущения девичьего тела на своей коже. И вроде, пора бы привыкнуть, ведь когда у Мацумото начинается очередной приступ нереализованных материнских инстинктов, пиши пропало. Но Куросаки на то и Куросаки, и дальше можно не продолжать, ибо подвести их всех или вот эту конкретно взятую под какие-то правила совершенно невозможно. Хицугая обнял подругу за талию одной рукой, лишнюю засунув в карман джинсов, склонил голову к черноволосой макушке, покоящейся на его плече и проговорил неожиданно сиплым голосом:

– Рассказывай! Что за парнокопытное перешло тебе дорогу?

Куросаки ещё помолчала какое-то время, а потом, не отрываясь от созерцания ночи, выдала:

– Знаешь, Тоширо, оказывается, люди – чертовски разные. Я в том смысле, – продолжила она, услышав снисходительное хмыканье, – что... Вот есть друзья, приятели, та же футбольная команда, где, вроде, у всех сходные взгляды, принципы. Когда общаешься с человеком и понимаешь, чего от него ждать, и общение приносит удовольствие обоим... А чуть меняется ситуация, и бывший другом становится совершенно чужим и непонятным...

Карин, продолжая лежать на плече Хицугаи, рассказывала, запинаясь и путаясь в словах. Пытаясь рассказать о произошедшем обтекаемыми фразами, поскольку сама не могла определиться, что чувствует, что произошло. Да и что произошло? Так, недоразумение. Не мудрено, что синигами давно потерялся в этих запутанных рассуждениях.

И, вроде, за произнесенными словами нельзя было определить ничего криминального, но сама ситуация с полураздетой девушкой и полупьяным подростком (многие за столом пили) наводила на вполне определенные мысли, которым смело можно присваивать рейтинг NC, а то и статью УК. Но Куросаки не говорила ничего конкретного, и Тоширо подозревал, что сейчас просто транслирует мысли неврастеничного братца, которые он выслушивал накануне поездки. А ещё вполне справедливо опасался, что спроси он Карин об этом открытым текстом, то огребёт сам за 'извращенца, думающего только об одном'. Но ведь девушка страдает, и он, как друг, просто обязан за нее заступиться, так?

– Мне намылить ему шею? – в конце концов, просто поинтересовался Хицугая.

Куросаки выпрямилась, глядя на беловолосого немного обескуражено. Затем удивление в её глазах сменилось пониманием, она чуть улыбнулась и, прикрыв глаза, едва-едва покачала головой.

– Знаешь, Тоширо, – в её глазах вновь появились искорки, – хорошо, что ты почти не вырос, – Карин не сдержала смешок, поскольку глаз Хицугаи нервно дёрнулся, – мне не нужно искать твои глаза в районе потолка, – мило пояснила она.

– Куросаки! – рыкнул капитан скорее для проформы, нежели действительно разозлился.

Брюнетка лишь обезоруживающе улыбнулась, убрав одну руку в карман своих джинсов, вторую просто переложила на ближайшее к себе плечо парня, продолжая обнимать его со спины, и снова устроилась на мужском плече. Рука Тоширо по-прежнему лежала на талии девушки, и эта почти интимная близость, казалось, ничуть не смущала обоих.

– Тоширо, ты не представляешь, – с каким-то придыханием проговорила Карин, – как хорошо иметь просто друга, без оглядки, без обязательств и другой нервотрёпки. Когда не нужно просчитывать действия и фразы. Когда не оцениваешь лишний раз и не ревнуешь. Когда есть плечо, к которому можно прислониться и ...

Договорить она не успела, проникновенную речь девушки прервала вспышка фотоаппарата.

– Кла-асс! – протянула Коноко, довольно любуясь на экранчик девайса. Она перевела взгляд на ошарашенную пару и, ойкнув, пулей рванула по коридору, ибо молнии из глаз Куросаки не предвещали ничего хорошего. К счастью Коноко, её спас 'настоящий самурай'. Тоширо успел перехватить Карин на старте и, когда та, немного побрыкавшись, взяла перерыв, спокойно сказал:

– Кончай истерить, Куросаки!

Надо отметить, Хицугая подобрал правильные слова, поскольку к истеричкам Карин относилась не очень лестно, а уж относить к ним себя и вовсе не собиралась. Задумавшись на мгновение, что же её так вывело из себя, она озвучила:

– Если это увидит Ичи-нии, нам обоим – хана! В смысле, цветочек на могилку*.

– С чего бы ему нас убивать? – невинно удивился Хицугая. Ну да, когда она практически топлесс зажимала его в уголке, роняя двусмысленные фразы, так это ничего, а как об этом мог узнать братик, так сразу. – Ничего же не было, – добил Хицугая и, запустив руки в карманы, отправился в комнату одеваться.

– Конечно, – послышалось вслед, – но с братом сам разбираться будешь!

Конечно, сам. Он уже давно самостоятельный, э-э, взрослый, кхм, человек. Как-то так.

Хицугая зашел в комнату, где они играли в карты, и принялся одеваться. Начав с носков и обуви, до футболки добраться просто не успел, поскольку почувствовал, как ещё бурлящая духовная энергия одной занозы прошествовала мимо двери по направлению к лестнице на первый этаж. Тоширо обернулся на покрывало, на котором всё ещё лежала одежда Куросаки, и выругался сквозь зубы: судя по рейацу, Карин спустилась вниз.

В зале Куросаки, конечно, встретили естественными вопросами: 'что это за мода' и 'а не перепила ли ты сегодня'. На что бывшая футболистка невинно заявила, что ей 'жарко, сами-то ещё не спарились?' и включилась в танцы. Народ подтвердил, что, 'да, жарковато' и девчонки первыми поддержали замечательную идею. Когда Тоширо, так и не надев футболки, сбежал вниз, раздевались все, кому не лень. Синигами попробовал вытащить подругу из толпы, но не преуспел.

Куросаки отрывалась. Спустив тормоза, отключив мозг, она отдавалась танцевальным ритмам, и с ней также расслаблялись её друзья, подружки, приятели. А потом они с Тоширо показывали 'класс' из верхних и нижних поддержек. И были его обжигающие ладони на её коже, и горячее дыхание в макушку, и благородный запах пота с последними тягучими нотками мускуса. И никаких обязательств.

Просыпался Хицугая тяжело. Голова гудела, хотя вчера и не пил,… вроде. Причина тяжести обнаружилась моментально в виде черноволосой макушки, покоящейся на груди парня. Судя по ощущениям на коже, девушка была в лифчике (и на том спасибо). Аккуратно переложив незнакомую брюнетку на покрывало, Хицугая сел и от души зевнул, протирая лицо после сна. Странно, вчера под бочок к нему пристраивалась какая-то рыженькая,… вроде. А целовался он… блин, с кем же он вчера целовался, да ещё в особо «тяжелой» форме? Ну да, целовался, надо же когда-то учиться! Вот только, интересно, для чего,… в смысле, для кого? Покажите ему ту ненормальную, которая захочет ТАК рискнуть здоровьем. Хицугая хмыкнул своим мыслям: одну ненормальную он все-таки знает, с этой станется.

И чего ему вчера наливали, что сегодня так голова раскалывается?

Поднявшись на ноги, синигами огляделся: в комнате, кроме мирно спящей девушки, больше никого не было, хотя футоны были развернуты, а одеяла валялись, как придется. Интересно, остальные уже встали? Подцепив вчерашнюю футболку, отправился в душ – ей и вытрется, а на смену есть свежая. Стоя под струями прохладной воды, синигами вслушивался в собственные ощущения. У него создалось впечатление, что тело как будто подменили за ночь, но что конкретно – этого Тоширо сказать не мог, просто всё было не так. Возможно, ему все-таки ухнули водки, а поскольку закуску он по большей части игнорировал, то это всего лишь похмелье.

Когда капитан вернулся в комнату, девушка уже проснулась и сладко потягивалась, выгибаясь кошкой на разбросанных одеялах.

– О, доброе утро, Хицугая-кун. Ночь была чудесной, правда? – и не дожидаясь более осмысленной реакции, чем красное лицо парня, выскочила в коридор.

Синигами проморгался, пытаясь въехать в смысл фразы, и принялся одеваться. Если она действительно имела в виду то, о чём он сейчас подумал, то это позор на честь офицера. В противном случае, приходится признать, что общение с Куросаки Ичиго здорово испортило его восприятие. В итоге капитан решил остановиться на второй версии. Кстати о Куросаки, надо бы поискать её.

Прошвырнувшись по комнатам, Хицугая понял одну вещь. Точнее, не понял: на фига нужно было вчера разбирать комнаты, если сегодня ночью все спали, где придется. И действительно вперемешку, как напророчила Карин. Не найдя её в комнатах, синигами вновь обратился к духовному зрению. Пропажа нашлась на первом этаже, и капитан тоже направился вниз в поисках завтрака.

Надо сказать, далеко он уйти не успел. На лестнице Тоширо столкнулся с ещё одной волейболисткой. Девушка не спешила освобождать проход, поэтому Хицугая принял максимально холодный вид, намереваясь приморозить её хотя бы морально. В Сейретее это всегда работало. Теперь, наверное, дело осложнялось тем, что здесь он не капитан, а обычный подросток. А тем временем девушка, стоящая на ступеньку ниже и при этом находящаяся с ним на одном уровне, медленно закрыла глаза, глубоко и томно вздохнула, облизнула губы, заглянула прямо в глаза Хицугаи и, добившись судорожного глотка со стороны парня и равномерно розового оттенка его лица, быстро засеменила дальше по лестнице. Обернулась на самом верху, бросив на остолбеневшего 'ледышку' многозначительный взгляд, и скрылась за углом.

Хицугая ещё постолбачил какое-то время, пытаясь понять, что это было, и, встряхнувшись, двинулся на кухню. Анализируя образ высокой шатенки, встретившейся на лестнице, капитан пришел к выводу, что в её глазах плескалось желание и какая-то тоска. Тоширо нахмурился, чёрт, что же он вчера творил?

– Доброе утро, Тоширо.

Хицугая вздрогнул и оглянулся. Куросаки с доброжелательной улыбкой сидела за столом, попивая чай и подчищая один из вчерашних салатов.

– Доброе, – немного рассеянно кивнул Хицугая, наливая себе чай. – А что на завтрак?

– Что найдешь, – усмехнулась брюнетка, указывая на холодильник.

Обозрев ассортимент, Хицугая вытащил было тарелку с салатом, но её буквально тут же выхватил из рук синигами подоспевший Рёхей. Впрочем, оторопев от ледяного взгляда седовласого, Рёхей стушевался и предложил:

– Пополам?

Хицугая мрачно кивнул. Блондин достал чистую тарелку и отвалил половину прямо через край, извлёк из-за стойки бутылку и вылил остатки вина в стакан. Разом опрокинул в рот и поморщился.

– Сначала бы поел. Похмелье на голодный желудок не лечится, – хмуро прокомментировал Хицугая.

– А ты в этом – спец? – подивился Рёхей.

– Угу, – хмыкнул седовласый, – скажем прямо, профессионал.

Куросаки, наблюдавшая за сценой, тоже хмыкнула. Порой Ичиго возвращался из Сейретея, что называется, в стельку, на утро ругая лейтенанта десятого отряда.

– Уже поздно, – Рёхей угрюмо поболтал пустой бутылкой, и, плюхнувшись рядом с Хицугаей, принялся за свой салат.

– Как ночка? Как девочки? – между делом спросил Рёхей.

– Замечательно, – хмуро начал Тоширо, но осекся. Просто отвечать он начал после первой фразы, а прозвучал ответ после второй. Хицугая сцепил зубы, изобразил привычный 'покерфейс', и думайте, что хотите – обычно это помогало. Куросаки покусывала губы, но было видно, что девушка еле сдерживается от смеха.

– А мне нынче не свезло, – со вздохом пожаловался блондин неизвестно кому.

Куросаки переводила взгляд с одного парня на другого. Рёхей был немногим выше Тоширо, с изящной мордашкой, которую не испортило близкое знакомство с футбольным мячом, голубыми глазами и русыми волосами, нынче выкрашенными в ярко-желтый, и лишь у основания шеи виднелись темные 'хвостики'. Его называли Казановой, но если быть до конца честным, никто точно не знал, играет ли он роль, или за этим действительно что-то стоит. Куросаки склонялась к первому, поскольку некоторые девчонки периодически подыгрывали ему – это Карин знала наверняка. Никогда не переходя рамок приличий на публике, Рёхей со своими 'партнершами' мог разыгрывать целые спектакли или даже пантомимы, достойные хентая. Вот и сейчас он строил глазки Куросаки, но Карин в эти игры не играла. Хицугая рядом с ним смотрелся славным и невинным мальчишкой – чистый кавай.

– Утречка! – на кухне появился ещё один персонаж. Девушка зашла через задние двери, весь её вид говорил о том, что она пришла с пробежки. Девушка вытащила из заначки новую бутылку минералки и попыталась открутить крышку, бросая заинтересованные взгляды на Хицугаю.

– Уже набегалась? Как погодка? – немного ехидно проговорила Карин.

– Всяко полезнее булочек на завтрак, – в тон ответила шатенка. Карин пожала плечами и положила ещё один кусочек сдобы в рот. Карин недолюбливала Кимико, считая, что она излишне выпендривается, Кимико отвечала ей тем же. Среднего роста с идеально прямыми каштановыми волосами, забранными в высокий хвост, такой же идеально гладкой матовой чуть смуглой кожей, правильными чертами лица, умеренно подчеркнутыми косметикой, пропорциональной, почти европейской фигурой. Кимико бесспорно была красивой, неплохо играла в команде и стабильно входила в десятку по успеваемости в параллели. Но все делала слишком напоказ, и Карин это бесило.

Тут Кими надоело безрезультатно крутить бутылку, и она протянула её ближайшему из парней, коим оказался Хицугая. Хицугая бросил взгляд ледяных глаз на её умильно просящую мордашку и с усилием сдвинул пробку с мертвой точки. Кимико налила себе минералки в стакан, наклонилась к столу так, что можно было легко заглянуть в вырез топика, придерживающего грудь вместо лифчика (Рёхей даже подался вперед), и, глядя Хицугае прямо в глаза, негромко выдохнула:

– Спасибо. И за воду тоже, – и гордой походкой королевы удалилась наверх, провожаемая обалдевшими однокашниками. Карин, взглянув на красного Хицугаю, подскочила и убежала следом.

– Ну, ты даешь! – восхищенно выдал Рёхей. – Кажется, я знаю, где ночевали все девчонки, а то я ни одну не мог найти.

Разубеждать его Хицугая посчитал бесполезным, но третий 'комплимент' за утро заставлял задуматься.

– Эй, и что это было? – с подозрением спросила Карин, когда Кимико вышла из душа, догнать её раньше не получилось. Кимико дурой не была, сразу сообразив, о чём речь.

– Ты сказала, вы – просто друзья, а теперь какие-то претензии? – Кими заломила бровь.

– Вот именно, мы – друзья, а у тебя есть парень. Так что это было?

Кимико скорчилась, у неё действительно есть парень, а Куросаки может создать проблемы.

– Давай так: я тебе говорю, а ты моему парню ничего не скажешь. Хицугае можешь рассказать, но не раньше, чем мы уедем отсюда.

Карин нахмурилась, видя, как переминается Кимико, потом серьёзно кивнула. Кими оглянулась в обе стороны, удостоверилась, что никого нет, и, улыбнувшись, сдала всех:

– Это совместная шутка женской команды, – а глядя на ещё больше хмурящуюся брюнетку, объяснила: – Хицугая-кун такой лапа, когда краснеет... Чистый кавай.

Несмотря на то, что прибирать в доме начали загодя, времени до часа Х катастрофически не хватало, как обычно в таких случаях. Куросаки ещё пробежалась по лесу, собирая развешенные накануне листочки. В зале ребята разбирали девайсы: флешки, сотики, 'мыльницы'. Хицугая с удивлением обнаружил свой фотоаппарат (с отрядной эмблемой, отобранный у Мацумото), гулявший из рук в руки. Пока вылавливал фотик, кто-то его окликнул:

– Хицугая, планшет твой?

Кстати, да. Забрав планшет, капитан первым делом собрал датчики, которые провисели в рабочем режиме почти сутки. Однако, дальнейшие исследования пришлось свернуть, поскольку настала пора освобождать дом.

Спасаясь от провокационных взглядов девушек, Хицугая старался держаться как можно ближе к Куросаки, а после и вовсе взял её за руку и настойчиво усадил в соседнее кресло, когда школьники загрузились в автобус. Карин попыталась сделать по-своему, но увидев в его серьезных глазах просьбу, осталась на месте. После этого Хицугая чуть расслабился и снова достал планшетник – надо же посмотреть, что сняли датчики.

– Чёрт! – его зрачки пораженно расширились. – Чёрт-чёрт-чёрт! – Хицугая хмурился все больше, пролистывая экраны.

– Что такое, Тоширо? – Карин сунула свой любопытный носик в планшет, для чего ей пришлось навалиться на Хицугаю.

– Он был там, – негромко произнес Хицугая, рассматривая очередную карту с резонансом. Пара бегло осмотрела салон автобуса.

– Тот, кого ты ищешь? – Тоширо кивнул.

– Но разве сейчас вспомнишь, кто где когда был.

– А ты сможешь включить эту штуку сейчас?

Хицугая, конечно, попытался запустить датчики, но в движущемся транспорте ничего не вышло.

– Не переживай, – Карин успокаивающе погладила синигами по плечу, – как ты сказал, двадцать человек – не вся школа. Я напишу тебе список.

Хицугая снова кивнул.

Когда расходились с остановки, Хицугая продолжал держать Куросаки за руку, и Карин даже начала как-то нервничать: с чего бы такое внимание, вроде всё уже кончилось. Когда они остались на узенькой улочке вдвоём, Тоширо всё-таки отпустил руку, но стал заметнее нервничать. Когда же до дома осталось несколько десятков метров, совсем остановился и позвал:

– Карин?

Брюнетка, оторвавшаяся на пару шагов, оглянулась.

– Ты будешь моей девушкой? – выдохнул Хицугая, серьезно глядя ей прямо в глаза, которые распахнулись в удивлении. Н-да, если бы Куросаки продолжала идти, то непременно бы споткнулась.

Энциклопедия синигами. Из жизни Автора.

Эта глава посвящается экватору групп ЭМ, ЭЭ (2001-2006гг обучения, РГППУ). Мы тоже играли в дурака на раздевание, танцевали в бюстиках и спали вперемешку. Также посвящаю главу «папе» Лёше (профорг ЭМ), «маме» Наташе (профорг ЭЭ), лапочке Вовочке, красотке Оле, отдельный 'привет' «чистому каваю» Саше (блондин метр-пятьдесят в прыжке) и моему другу без обязательств Серёге.

Комментарий к 1.12. Без обязательств * Кто не понял каламбура: [хана] – по-японски, «цветок».

========== – Когда взлетают драконы ==========

Бесконечная равнина. Здесь всегда ранний вечер – солнце уже начало клониться, но до горизонта еще далеко. Низкие сизые тучи покрывают практически все небо, кроме запада. Оттуда солнце и освещает тучи снизу, придавая им золотой оттенок, и в долине достаточно светло, хоть и немного сумрачно. Тучи определенно грозовые, и пусть дождя еще нет, влажность воздуха очень высокая, а где-то вдалеке мерцают зарницы. Тут и там виднеются пологие холмы, покрытые травой странного серебристо-фиолетового цвета – то ли игра сумрака, то ли она действительно такая. Равнину разбивают два больших озера правильно-круглой формы. Ветер гонит волны по травяному океану. Гладь озёр сияет под солнцем золотыми монетами.

На одном из холмов стоит молодая женщина. Её длинные светло-сиреневые волосы развиваются на ветру тонкими прядями. На женщине тяжелые армейские ботинки на рифлёной подошве, широкие штаны в камуфляжных пятнах цвета от фиолетового до светло-сиреневого. Возможно, на Земле эти цвета сложно назвать камуфляжными, но в этом мире они вполне справятся со своей задачей. Штаны на стройной талии держат широкий кожаный ремень и крутые бёдра. Еще за пояс закреплена перевязь с ножнами, из которых торчит рукоять катаны в светло-фиолетовой оплетке. В штаны заправлена трикотажная кофточка пастельно-жёлтого оттенка с мелким ромбовидным рисунком. Часть ромбиков дают блики, как рябь на озерах. Впереди кофта с V-образным вырезом застегнута на молнию, сзади болтается капюшон, длинные рукава спускаются до кистей в черных байкерских перчатках без пальцев и с "окошком" на тыльной стороне. Большие пальцы зацеплены за поясные штрипки. В ушах – серёжки-цепочки с двойным полумесяцем на конце. Губы, чуть тронутые блеском, крепко сжаты. Пушистая чёлка не скрывает больших тёмно-синих глаз, устремлённых сейчас на чужеродный шарообразный объект.

Этот шар появился в её мире совсем недавно, но успел разрастись до приличных размеров – больше, чем размах её драконьих крыльев в диаметре. Больше всего шар напоминает рождественскую игрушку, внутри которой кружится снежная крошка, но что еще есть в белёсой мгле, не разобрать. Белая жемчужина на темном бархате ее мира.

Женщина переступает с ноги на ногу, чуть выгибается; ветер относит назад длинные пряди, и через мгновение на этом месте возникает дракон. У дракона кожистые крылья, почти прозрачные с частой сетью тонких сосудов, светло-сиреневая чешуя, жёлтые глаза с золотыми вкраплениями и изящная мордашка с небольшим костяным гребнем, в котором чётко выделяется пара рожек, больше подходящих германским драконам. Драконица тоже переминается с ноги на ногу, делает толчок мощными лапами и взлетает, устремляясь к шару. Несколько секунд полета, и драконица врезается в объект, граница которого прогибается упругой поверхностной пленкой и пропускает гостью внутрь, как бы и не прорываясь.

Шар выворачивает наизнанку. Теперь сиреневый дракон летит над снежной пустыней, здесь тоже всегда сумрак, но светло за счет собственного сияния белого снега. Заложив вираж, драконица видит инверсную картину: темный шар на белой равнине. Там клубятся сизые облака и мерцают зарницы. Драконица проносится мимо, удаляясь в этот странный мир все глубже. Кажется, такое уже когда-то случалось, неужели опять?

Десять или двадцать минут полета не несут существенной разницы: лишь белое поле с барханами и редкими ледяными пиками под крылом да снежная крошка в воздухе. Правда, сиреневый дракон замечает большую тень, преследующую его – хозяин льда и снега пожаловал.

Драконица наблюдает за хозяином с благоговейным трепетом и ментально отвисшей челюстью. Огромный, раза в четыре больше ее дракон мерно летит невдалеке, чуть покачивая полотнищем крыльев, лишь обозначая взмах, а не делая его как таковой. Бирюзовая чешуя фактически является льдом, ярко-розовые, почти малиновые глаза неотрывно следят за нарушительницей границы. На широкой морде – ледяной гребень и целая пачка усов и вибриссов, типичных для китайского дракона.

Сиреневая драконица знает его – большой и сильный. Но она – ловкая и юркая, у неё гораздо меньше инерционность и пара чисто женских козырей в рукаве. Сиреневая резко меняет направление, почти отвесно падает вниз, резко взмывает вверх. Бирюзовый с пофигистическим выражением на морде закладывает плавный разворот. Еще одна смена направления, и сиреневая влетает в "лес" ледяных столбов – бирюзовый принял вызов.

Драконица резче и быстрее замахала крыльями, восполняя скорость, потерянную при маневрах между столбами. Дракон плавно огибал Сэннэн Хёро снаружи. Сиреневая пулей вылетела из ледяного частокола, чуть не врезавшись в бирюзового, процарапала его крылом, высекая искры и молнии, и, выровняв полет, со всей мочи устремилась обратно к шару. Только бы успеть, на открытом пространстве она ему не ровня.

Ледяной взревел, щелкнул зубами в попытке ухватить наглое создание и, здорово отстав на развороте, кинулся вдогонку. Только бы успеть, если она уйдет, то неизвестно, когда еще выпадет такая возможность. Сиреневая мелкая драконица улепетывала, кидаясь в разные стороны и отчаянно чирикая. Да, пожалуй, за чириканье можно принять те звуки, которые издавала малышка. Ледяной ухмыльнулся про себя и громко рыкнул, попутно выдыхая мощный поток холодного воздуха. Кажется, перестарался. Ураганный ветер его дыхания сбил и без того неровный полет сиреневой. Она закувыркалась в воздухе, теряя высоту, а после и вовсе по земле. Бирюзовый рванул, пытаясь прикрыть малышку своим большим телом. Если дракон переломает или порвет крылья – он не жилец. Мощный и короткий выброс силы, а также исчезнувшие с брюха коготки однозначно показали, что драконица сменила ипостась, и он последовал ее примеру.

Еще несколько кувырков по снегу, и пара остановилась. Её светло-сиреневые волосы, разметавшиеся по снежному настилу, почти терялись на его фоне. Большие ярко-синие глаза женщины со страхом оглядывали лицо мужчины, нависшего над ней. Его лицо выглядело бесстрастным, но в серых глазах читалось беспокойство. Длинные пряди волос цвета морской волны, свисавшие с плеч мужчины, контрастировали с бесцветным миром.

Попалась, – низко прогрохотал дракон, его глаза опасно сощурились, руки сжали плечи женщины. Драконица ответила с поистине женским коварством – резко согнутой коленкой. Попала... ну, куда попала – туда попала, как получилось. Руки мужчины сжались крепче, глаза зажмурены, он низко наклонился к самому уху:

Су-у...дарыня, – просипел он, – и не жалко...

За.. а-адавишь, слезь с меня! – прошипела в ответ драконица. – С-сударь, твою за ногу.

Мужчина чуть отстранился, сел на корточки, а после и вовсе распрямился, поднимая за собой драконицу за руку. Он мягко улыбнулся:

С возвращением, Дэнко.

Женщина улыбнулась в ответ:

С возвращением, Хьёринмару.

Комментарий к – Когда взлетают драконы

Прототип Дэнко (ну, ничего, что тут девушка в платье, в конце-концов, одежда не так важна) http://www.rusif.ru/wallpaper-sb/wallpaper/woman-grafika/334.jpg

========== 1.13. Правда о монстрах ==========

Вы ждали проды?

Да!!

Хотите знать, что ответила Карин?

Дааа!!!

Уверены, что она согласилась?

Даааа!!!!?

Если что, внизу – корзинка для тухлых яиц >.<

– Ты будешь моей девушкой? – выдохнул Тоширо. Карин замешкалась, глядя на друга широко распахнутыми глазами. Подмывало съехидничать в ответ, что-то типа 'а не перегрелся ли ты, Хицугая'. Однако, Карин была вполне разумной, чтобы не произнести это вслух, не такая уж она бессовестная, чтобы насмехаться над чужими чувствами. Куросаки открыла было рот, но слова не находились, пришлось закрыть. Закрыла глаза, пытаясь сосредоточится, сделала глубокий вдох, но это тоже не помогло, и она сдулась. Тут и до Тоширо дошло, что он ляпнул что-то не то.

– Да, Куросаки, я помню: без обязательств и нервотрепки. Но ты видела, что творилось с девушками? Я подумал, не могла ли ты прикрыть меня, чтобы они не лезли?

Карин перевела дух и притворно схватилась за сердце:

– Ох, Хицугая! У меня чуть инфаркт не случился от твоего заявления, – и девушка продолжила путь. – Расслабься, Кимико просто пошутила.

– Угу, а остальные? – синигами поравнялся с подругой.

– Остальные?

– Да, только я их по именам не знаю. И... ты не знаешь, что было ночью? – осторожно поинтересовался капитан.

Карин возвела очи горе и покачала головой.

– Я не знаю, что было ночью, но я знаю, что это коллективная шутка женской половины. Так что, говорю тебе: расслабься. Кстати, – Карин заинтересованно оглянулась на идущего рядом Тоширо, – а что было ночью?

– Вот и я хотел бы знать...

Дом встретил молодых людей вкусными запахами печёной рыбы и сладкой сдобы – Куросаки-младшая вернулась домой.

– Карин-тя-ан, ты приехала? Иди сюда! – раздался вопль с кухни.

– Чего я ещё натворила? – хмуро пробурчала брюнетка, снимая обувь и отправляясь на поиски Юдзу. Сёстры столкнулись на входе в гостиную.

– Карин-тян, а не объяснишь ли ты мне, почему моя постель пахнет мужскими духами?

– Ну-у, тебя не было, а Ичи-нии, наоборот, был.

Блондинка забавно склонила голову, давая понять, что не видит связи между указанными фактами, поэтому Карин продолжила объяснять:

– У нас живёт сослуживец Ичиго, из Готея, – она мотнула головой, указывая наверх, – и он спал на свободной кровати. Папа и братик в курсе.

Правда, тут Карин задумалась, а в курсе ли бородач, что Тоширо спал в девчачьей комнате. Но потом махнула на это рукой, как не заслуживающее внимание, и уточнять не стала.

– А почему именно на моей кровати?! – Юдзу встала в грозную позу, уперев кулачки в пояс. Зажатую в правой руке лопатку она в ход пока не пустила.

– То есть ты хочешь сказать, что лучше бы он спал на моей кровати? – невинно уточнила брюнетка и, направившись наверх, бросила: – Я перестелю.

Поскольку Карин теперь не загораживала обзор, Юдзу, наконец, заметила гостя, который тоже уже было собрался подняться по лестнице.

– Ой, – мило улыбнулась девушка и захлопала ресничками, – Вы же парень Карин-тян... ну, которого она ещё тогда приводила!

Хицугая чертыхнулся про себя, в голове тут же всплыл эпизод, когда он появился в это доме впервые несколько лет назад. Не добавил счастья и Иссин, услышавший последнюю фразу. С воплем 'почему мне дочка ничего не сказала, она мне не доверяет!' странный отец семейства обслюнявил Тоширо, а потом, когда вернувшаяся Карин, отвесив первому подзатыльников, выволокла второго из этого 'дурдома', ещё долго рыдал над плакатом жены о жестокости младшего поколения. Воистину, ни черта не меняется.