Текст книги "Связанные (СИ)"
Автор книги: Tinory
Жанр:
Фанфик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 53 страниц)
Несмотря на все еще 'плывущую' голову смысл фразы быстро дошёл до мужчины, и он покраснел кончиков ушей. Хицугая бросил осторожный взгляд на девушку, но та продолжала сидеть, как ни в чём не бывало, и ему было непонятно: то ли она уже привыкла к этой шутке, то ли просто не видит всей пошлости фразы.
А волосы зачем красишь? – продолжила неудобные вопросы нахалка.
Брюнет буркнул что-то неразборчивое, продолжая отдыхать на руле.
В салоне установилась тишина, Куросаки уставилась в окно, поджав колено к груди. Помимо головной боли Хицугаю терзала совесть, или, скорее, моральная неудовлетворенность. Вызвался подвезти девушку, а сам расклеился, столько времени потеряли, повезло ещё, что в аварию не попали. Застряв на этой мысли, Тоширо продолжал заниматься самобичеванием, пока не обнаружил, что голова уже вполне адекватно отражает мир, и вообще, хватит страдать фигнёй.
Он вскинулся, быстро протёр лицо ладонями, как после сна, и потянулся к навигатору. Тот продолжал указывать направление по дороге, на которую они свернули, видимо это был ещё один въезд в город, и заканчивал у городской ратуши.
Где тебя высадить в городе? – спросил мужчина.
Я покажу, – на миг оглянулась Куросаки и вновь отвернулась к окну.
Хицугая поморщился. Эта её идиотская привычка уходить в псевдоигнор уже начала раздражать. А ещё Тоширо, как истинное компьютерное дитя, предпочитал указания навигатора, нежели женские "вон там повернешь направо. На другое право! Там еще красная будочка должна быть, её видно, если оглянуться. Ну вот, проехали!" И тому подобные чертовски ценные указания.
Прямо до первого светофора, потом направо, – последовала чёткая инструкция.
Ты только заранее предупреди.
Разумеется. Там трёхполоска, тебе ещё перестроиться надо.
Ехать по указаниям Карин было на удивление легко, и вскоре автомобиль вырулил к парковке торгового центра. Брюнет ещё раз хмыкнул про себя – хитрая.
Тебя подождать? – ехидно поинтересовался Хицугая.
Не стоит, – спокойно отозвалась брюнетка, выходя из машины.
Лишь когда хлопнула дверь, Тоширо очнулся, вспомнив, что хотел сам открыть перед ней дверь. Саки всегда ждала, и порой они подолгу сидели в автомобиле взаимно вредничая. И Куросаки не показала, где живет – ну да правильно, у неё пока нет причин доверять ему.
Хицугая вывернул руль, выезжая со стоянки. Хочет ли он изменить что-то в их отношениях? Безусловно, если они продолжат общаться, это неминуемо изменится. Он ведь тоже ей не доверяет, чтобы выкладывать разом все карты на стол. Впрочем, Тоширо нужна её помощь, и кое-что рассказать придётся.
Карин вошла домой и, скинув ботиночки, блаженно привалилась к стенке. Замечательный день – суббота! Две пары – и к обеду ты свободна! Однако, не успела брюнетка пройти в глубь дома, как от двери раздался звонок. На пороге оказался полисмен, что, конечно удивило хозяйку.
Куросаки-сан? – поинтересовался он и, получив кивок, пояснил: – Вам нужно проехать со мной.
Карин ошалело кивнула, забрала сумку-рюкзачок, где лежали кошелёк, документы и ключи, и вышла вслед за полицейским.
Вы давно видели своего брата?
На той неделе, – Карин нахмурилась, пытаясь отгадать, что учудил любимый братик. – Что-то случилось?
Да. А вы знали, где он был все это время?
Эм, – Карин лихорадочно соображала, что врать, – вроде, он к невесте собирался.
Это Он так сказал? А вы знали, что она тоже умерла?
Полицейская машина остановилась у городской больницы, где так же располагался морг. Куросаки сложила два и два и скрипнула зубами. Потянулись нудные формальности: опознание, протокол, кучи документов. В морге, несмотря на то, что Карин повидала немало трупов, монстров и просто тяжело раненных, но увидев брата со сломанной шеей, не сдержалась. И вроде бы в обморок не свалилась, но очнулась сидящей в светлом кабинете с кружкой зелёного чая, резко пахнущего валерьянкой и чем-то ещё. С трудом воспроизвела в памяти рассказ полицейского о том, как нашли Куросаки-сана около стройки, что кто-то видел, как тот сиганул вниз с высоты шестого этажа (докуда успели достроить).
В полицейском участке фарс продолжился. Карин снова подписывала какие-то документы и протоколы, подтвердила, что предсмертная записка написана самим Ичиго, где тот просил никого в своей смерти не винить, и что он, будучи не в силах жить без своей любимой, уходит к ней в иной мир. Карин стиснула зубы, чтобы не высказать вслух всё, что она думает по этому поводу, но и этот жест был истолкован неверно. Детектив, припомнивший, что, оказывается, девушка лишилась всей семьи в последний год, потащил её к штатному психологу, где Куросаки пришлось тщательно следить за собой, изображая растерянную и расстроенную во всех чувствах.
А ещё ведь предстояло озаботиться похоронами. "Блин, братик, убить тебя мало!" – Карин в сердцах стукнула кулаком по стене дома. Пропускать академию ради неизвестно кому нужной церемонии не хотелось, поэтому, оскалившись своей лучшей улыбкой, Карин завалилась с этой сногсшибательной новостью к Урахаре. Тот стоически вытерпел нашествие Куросаки и даже согласился под строгим взглядом чёрного кота взять на себя все хлопоты, связанные с похоронами и бумагами по наследству (кроме чисто финансовых, разумеется). Это что бы вы не заподозрили Киске в благотворительности, впрочем, Карин это устроило.
Следующим, кому попало по первое число, всё-таки стал Ичиго. Просидев в размышлениях пять минут над телефоном, брюнетка, решилась нажать кнопку вызова. Через три минуты оправданий Ичиго уже жалел, что решил освободить сестру от своего общества столь радикальным способом. Шесть минут уговоров не помогли вернуть расположение брюнетки, отказавшейся почтить своим присутствием брачную церемонию безвременно почившего брата.
Я не приду. Это моё последнее слово, – успокоившись, произнесла Карин голосом, близким к температуре жидкого азота. – Передай Рукии-сан мои поздравления и извинения. Прощай.
Сбросив соединение, она внимательно посмотрела на телефон, но в сердцах кидать его об стенку передумала.
Последние, кому не суждено было дожить до понедельника в эти выходные, оказались незадачливые пустые. Медленно и осторожно выползающие на охоту, они почти сразу натыкались на злую как чёрт Куросаки, ибо точки открытия синигами чувствовала задолго до их фактического прорыва.
Намахавшись мечом, Карин медленно опустилась на фиолетовую траву, закинув руки за голову и уставившись на сизые тучи.
Ну и что ты думаешь по поводу этого «чуда природы»? – спросила она, когда почувствовала на макушке дыхание дракона.
По-моему, ты уже все сказала – кретин редкостный. Хотя иногда у него бывают действительно гениальные озарения, чаще это похоже на тыкание пальцем в небо, – сиреневый дракон плюхнулся на землю всей тушей и продолжил: – Идиотизм ситуации поражает. Неужели нельзя было обойтись без столь пафосных действий и розовых соплей в записке? "Я не смогу жить без своей любимой и ухожу к ней", – передразнил дракон и демонстративно сплюнул комок сажи. Дэнко не выдыхал огонь и даже не плевался молниями, но часто во внутреннем мире вел себя странно. Вот и эти высказывания показались Карин как-то не к месту.
Ты вообще сейчас о ком? – приподнялась она на локтях, выворачивая голову в попытке увидеть драконью морду.
О твоем брате конечно! Разве это не "чудо в перьях"?
Да? – Карин снова легла. – Вообще-то я о Хицугае…
Дракон помолчал.
В выходные столько всего произошло,… а ты вспоминаешь того, кого видела в пятницу? – размышлял вслух дракон, а затем ехидно добавил: – Тоже считаешь его чудесным мальчиком?
Куросаки не повелась.
Чудо, что его зовут так же. В Японии встретить полного тёзку почти не реально.
Ну, Тоширо – не самое редкое имя.
Зато Хицугая – не самая частая фамилия, – огрызнулась Карин. – Причёска сильно меняет восприятие лица, я не могу сказать, похожи ли они внешне.
Внешность – не главное! – уверенно заявил Дэнко.
У него высокая духовная сила, – упорствовала Куросаки. – Когда мы въехали в Каракуру, его чуть по земле не размазало. Он чувствует это!
Маленькая моя, – с сожалением произнёс дракон, – это не капитан. Никогда не будет им, потому что капитан умер. Даже если ты найдешь его реинкарнацию, он всё равно не будет тем капитаном, которого ты знала! Души меняются, живя.
А дзампакто?
Тоже, – дракон вздохнул совсем по-человечьи. – Меньше, конечно, но тоже.
Карин помолчала, формулируя вопрос, но как это прозвучало, ей всё равно не понравилось:
Дэнко, что вас связывало с Хёринмару? Ведь Тоширо тогда искал именно тебя, я видела его отчёты.
Ммм… Что нас связывало-о…
Куросаки развернулась, глядя на мечтательную мордочку дракона.
Дэ-эн? А ты… девушка? – осторожно поинтересовалась Куросаки. Драконица фыркнула:
Я – взрослая и состоявшаяся женщина!
Брюнетка смутилась. Она всегда думала о своем дзампакто, как о молодом парне.
Вы с Хёринмару любили друг друга, – протянула Карин вновь возвращаясь в состояние вселенской задумчивости, – и мы с Тоширо тоже должны были быть вместе, так?
Не обязательно, – встряла Дэнко, но её проигнорировали.
А теперь этого не будет…
Эй, маленькая моя, выше нос! – драконица поддела девушку мордочкой под руку. – Я только порадовалась, что ты решила выбросить из головы капитана и спокойно жить дальше. Опять же, тут такие мальчики, м?
Ты про… медиков? – опять вылетело из головы, как зовут того парня.
Я про Хицугаю!
Да сдался тебе этот Хицугая! Кстати, Дэн, а души реинкарнируют назад во времени?
Не слышала о таком, но… Эй, не переводи тему! – Дэнко сдвинула брови. – Симпатичный, умный…
С чего ты взяла?
Ну, в магистратуре дураков не держат, а политех – это вообще особая каста!
Откуда такие данные? – фыркнула Куросаки. – Чего ты вообще добиваешься?! Это тянет на измену!
Теперь фыркнула дзампакто:
Какая измена, девочка? Вы на свиданки не ходили, в любви не объяснялись, не целовались… А данные из твоей головы, – невинно сообщила Дэнко и продолжила, блаженно жмурясь: – …сильный физически и духовно…
Угу, ещё один приступ, и в Каракуру он больше ни ногой!
Ну, тогда, подари ему этот браслет. Скажешь, что это защитный амулет.
Дракон махнула крылом, и Карин рефлекторно посмотрела на левую руку, куда цепляла браслет. Цепочка была там, хотя Карин, не привыкшая к тому, что на запястьи что-то болтается, сняла его на следующее утро, после того, как нашла.
Ну не бред ли, а? Во-первых, браслет женский, хотя… Карин покрутила рукой, – может и ничего. Амулет? Кто в это верит?! Но студенты – самый суеверный народ. Правда, Куросаки не заметила, чтобы в автомобиле Хицугаи или на его сумке болтались какие-нибудь фенечки. Серьёзный, взрослый мужчина! Не то, что некоторые бородатые личности, обвешивающие амулетами себя и других без спроса.
Но это ведь подарок! – предприняла последнюю попытку Куросаки.
Ну и хорошо! – дракон встала. – Есть повод забыть капитана! – и демонстративно развернулась к хозяйке задом, показывая, что разговор окончен.
Энциклопедия синигами. Flashback.
Фиолетовая трава с мягким шелестом колышется, создавая волну за волной. Тучи нависают низко, что создаётся ощущение, будто их можно достать рукой, и Карин тянется раскрытой ладонью вверх. Несмотря на бушующую во внутреннем мире стихию, Куросаки чувствует здесь покой и умиротворение. Сила, тёмная и кипящая, её сила, она не пугает, но бодрит, заставляя двигаться вперёд, когда кажется, что руки опускаются и хочется сорваться.
В отличие от предыдущих визитов, нынче дракон не выглядит подавленным, наоборот, он в каком-то нетерпении. Карин подходит к воплощённой стихии и проводит кончиками пальцев по мордочке. Мелкие разряды не причиняют хозяйке вреда, и дракон мурлычет, словно котёнок. Это выглядит забавно, особенно с учётом немалых размеров дракона – этак три человеческих роста навскидку.
Ты ведёшь себя необычно сегодня, – голос синигами ласков и тих. – Что могло произойти?
Дракон поворачивает голову и смотрит на хозяйку жёлто-золотистым глазом, затем недоумённо моргает и фыркает, выпуская маленькое облачко пара.
Я до сих пор не могу понять, почему ты злишься, – Карин продолжает ласкать его ладонями, взглядом, голосом, – а сегодня… Что случилось, Дэнко?
Дракон делает неуклюжую попутку прижать крылья к земле, но при этом они топорщатся сзади. Ещё одна попытка совладать с конечностями заканчивается провалом… как и попытка скрыть от хозяйки. Дэнко заваливается набок, а из-за крыльев выскальзывает маленький дракончик.
Карин, ахнув и широко раскрыв глаза в удивлении, подставляет ладони чашечкой, куда бодро перебирается это чудо. Дэнко сердито и немного виновато сопит, тыкаясь носом в колени хозяйки – зрелище забавное, если не брать в расчёт размеры и силу дракона.
Куросаки разглядывает новенького. Он разительно отличается от Дэнко: китайский змееподобный дракончик около полуметра в длине с нежно-голубой, почти белой чешуёй. Он ластится к девушке, обдавая её холодом, и Карин вспоминает: разве Хёринмару не был тоже драконом?
Имя, – тихо просит Дэнко, видя, что хозяйка не сердится, а даже рада малышу. – Дай крохе имя.
Я? – удивляется Карин. Ещё бы, обычно дзампакто сами называют своё имя, а в её внутреннем мире… Одним словом, Куросаки.
Ты. Ты – хозяйка.
…мару.
Дракончик свивается в кольцо вокруг руки синигами, а чешуйки с чёткими светло-сиреневыми окантовками складываются в рисунок цепляющихся друг за друга дуг.
Ренсаномару*, – произносит Карин, понимая, что имя «село» как влитое.
Комментарий к 2.7. Доживём до понедельника
連鎖丸 Рэнса но мару (цепь круга).
連鎖 [рэн'са] цепь; соединительное звено
丸 [мару] – круг, окружность; полностью, целиком
"Мару" – типичный суффикс в именах многих дзампакто и, зачастую не переводятся. Сравните: Хё-рин-мару (Лед-кольцо-круг) – кольцо льда; За-би-мару (змея-хвост-круг) – змеиный хвост. Здесь же "мару" выступает не как суффикс, а как часть имени, на что указывает частица винительного падежа "но". С другой стороны, у таких дзампакто, как Содэ но Сираюки или Согё но Котовари при написании на кандзи "но" не указывается, ну и я не стала писать.
========== 2.8. Откровения ==========
Мэирики Кодомо* вышел из патрульной машины и оправил форму. За два месяца работы дорожным инспектором он так и не сумел к ней привыкнуть. В подразделении, несмотря на забавное имя, коллеги быстро признали его талант. Даже самые закостенелые скептики вынуждены были согласиться: экипаж, в который входил Мэирики, за вечер выполнял недельную норму по нарушителям. И речь идет вовсе не о банальном превышении скорости, которое с легкостью фиксируют камеры в автоматическом режиме. Речь шла о более серьёзных вещах: неисправностях, которые не видно снаружи, перевозка запрещенных веществ, а то и предметов, но больше всего, конечно, алкогольное, и даже наркотическое опьянение. Пусть в небольших дозах, но вполне достаточное, чтобы привлечь по полной.
Сегодня экипаж стоял на пригородной трассе. Хотя, какой там пригород! Агломерация Йокодзамы обширна, города-спутники плавно переходят в центр, но, тем не менее, есть несколько прямых отрезков дорог с повышенным скоростным режимом. Вот где раздолье! Полотно дороги просматривается далеко, эмоционально-духовный фон, создаваемый водителями в потоке машин – равномерный, и возмущения, вызываемые нервным состоянием нарушителя, видны чётко, как никогда.
Разумеется, Мэирики не уточнял своих методов работы, но коллеги-семпаи привыкли доверять чутью новичка. Кодомо же неспроста демонстрировал свой "талант". Здесь он имел возможность получить доступ к полицейской базе данных: имена, адреса. И пусть это был выборочный контингент, ограниченный наличием водительских прав, это позволяло Мэирики продвигаться в его настоящей миссии, полученной от непосредственного начальства, которое и сумело пропихнуть его в дорожный отдел полиции.
Мэирики оглядел трассу. Экипаж стоял на обочине и был повёрнут в сторону Йокодзамы, откуда шёл основной поток – люди возвращались с работы в тихий город-спутник Каракура. Кодомо, уже дежуривший на этом участке, знал, что данное направление является особенно приоритетным для его настоящей миссии, поэтому сосредоточился. Его напарнику – командиру экипажа, Хиппару-сану, вовсе не обязательно знать, что значительная часть машин, на которые Мэирики указывает, заведомо без нарушений. Однако, Кодомо нужны данные на этих водителей, поскольку они отличаются высокой духовной силой, именно за ними "охотился" Мэирики.
Дежурство шло своим чередом. Они с напарником уже успели составить пачку протоколов и проверить несколько "подозрительных" машин (на самом деле, духовно сильных водителей), когда со стороны Каракуры появился Он.
Сперва Мэирики почувствовал мощный поток силы, за ним пришло ощутимое давление, которое спустя несколько секунд почти исчезло. Мэирики обернулся и нахмурился. Офицер Хиппару заметил встревожившегося напарника и поинтересовался:
– Что-то не так?
– Не знаю даже, – Мэирики передёрнул плечами, сбрасывая оцепенение от духовного давления. – Знаете, такое чувство…
Мэирики осознанно не закончил фразу. Так её можно понимать, как угодно, и офицер поддержал:
– Знаю, – большинство из них именно с интуицией и работают, – Которая?
– Серебристый Ниссан.
Хиппару оценил расстояние до машины – нет, сами они остановить его не успеют, придется передавать другому экипажу, который работает с той стороны и дальше по ходу движения, и офицер взял рацию.
Мэирики потоптался, прикидывая и так и этак. Если у парня будет какое-то нарушение, он сможет взять его имя и адрес из протокола. И хотя вероятность этого велика, на что указывает нестабильный уровень духовной энергии этого водителя, но ста процентов не дать. А он ему позарез нужен, слишком сильным был выброс рейацу. Видя нервозность напарника, Хиппару тоже забеспокоился: а вдруг коллеги чего недоглядят? Да и интересно, что за рыбка им попалась. Старший офицер оглядел поток машин со своей стороны и вздохнул:
– Здесь что-нибудь интересное видишь?
Кодомо ограничился беглым взглядом:
– Там-то, всяко, интересней.
– Ай, поехали! – махнул рукой Хиппару, – Надеюсь, успеем застать его у ребят.
Дорожные полицейские быстро сели в машину и направились к ближайшему на трассе развороту.
Два-три часа назад.
Занимаясь с танцорами, Тоширо часто и нервно поглядывал то на часы, то на скакалки, сложенные верёвка к верёвке на скамейке. Куросаки-сан не просто запаздывала, казалось, она вообще задвинула на тренировку. Хицугая в очередной раз посмотрел на часы, которые показывали без трёх минут шесть, и устало вздохнул:
– ...закончили. Всем спасибо, до свидания.
Брюнет хлопнул в ладоши, отпуская ребят, и подошел к скамейке – скакалки нужно было отнести на место.
– Хицугая-сан? – к хореографу подошла одна из учениц.
– Да? – Тоширо внимательно посмотрел на девушку, которая смущённо топталась на месте и, наконец, собралась с духом:
– Футболисты сегодня занимаются на улице, – выдала 'разведчица', снисходительно улыбнулась растерянному виду тренера и ушла за остальными.
Хицугая обалдело посмотрел ей вслед. Ах, да, это та девушка, у которой бойфренд занимается в школьной секции по футболу. Теперь он вспомнил, что Куросаки-сан говорила, что они будут в зале только на время непогоды. Часы показывали начало седьмого, и Тоширо был уверен, что опоздал. Однако, выйдя на школьный двор, Хицугая заметил на футбольном поле одинокую женскую фигуру.
Обычно, школьники сами убирают за собой инвентарь, но Куросаки отпустила футболистов, и теперь собирала мячи в одиночестве. Она спокойно шла по полю, подходила к мячу, поднимала его на взъём стопы, замерев на некоторое время, затем подбрасывала мяч и ударом ноги отправляла его в большую металлическую корзину, где эти мячи хранились. Краем глаза она заметила, как у поля появился хореограф. Брюнет привалился спиной к забору из сетки-рабицы и стал наблюдать за футболисткой.
Карин подняла на взъём очередной мячик, пару раз набила его стопой, повернулась на одной ноге и запустила его в полёт. Хицугая даже моргнуть не успел, как мяч врезался в забор рядом с его ухом. Забор отозвался негромким лязгом сетки об опоры.
– Куросаки, ты что, офонарела?! – праведно и громко возмутился брюнет.
– Музыка для моих ушей! – промурлыкала она себе под нос, с довольной ухмылкой наблюдая за приближающимся разъярённым мужчиной, сжимающем под рукой злополучный мячик. Когда Хицугая подошёл на достаточное расстояние, чтобы можно было не орать на весь стадион, Карин невинно заявила:
– М, Тоширо, я смотрю, учёные были правы – адреналин отлично прочищает мозги...
– А? – брюнет оторопело уставился на нахалку голубыми глазищами по полплошки.
– ...ты вспомнил, что я просила не употреблять в отношении меня именные суффиксы, – мило пояснила она и, развернувшись, направилась к последнему мячу на той половине поля.
Хицугая заскрипел зубами. Эта девчонка напрашивается на урок вежливого обращения со старшими! Мужчина опустил мячик перед собой на землю. Он, конечно, не футболист, но тоже в юности гонял мяч, авось, не промахнётся. Тоширо ударил, тяжёлый футбольный мяч со свистом полетел вдогонку девушке.
Ну и кого он хотел проучить? Куросаки повернулась на подлёте мяча и с разворота заехала ногой по снаряду. Тот чёрно-белой пулей пролетел мимо головы остолбеневшего хореографа, позади послышался лязг металлической корзины. Хицугая сглотнул, глядя перед собой широко раскрытыми глазами. Это было... чертовски близко. Гораздо хуже могло быть дальше, когда он увидел Куросаки-сан с мячом в руках, приближающуюся мягкой походкой хищника. Будто загипнотизированный, он смотрел на девушку, невольно любуясь грациозностью движений, глубиной тёмно-сизых глаз, спокойной улыбкой. И вздрогнул, когда, подойдя плечом к плечу, девушка резко и с превосходством произнесла:
– Ха!
Тоширо сморгнул, и наваждение рассеялось. Злиться на неё было бесполезно – сам начал выпендриваться. Поэтому, посмотрев, как девушка закрыла крышку большой сетчатой корзины с мячами, помог закатить "монстра на колёсах" в инвентарную, и, дождавшись, пока она сдаст в школе ключи, уже привычным движением повернул Куросаки в сторону парковки.
Карин на миг задержалась, размышляя, при этом нервно теребя браслет-цепочку на левом запястьи. Почувствовав легкое сопротивление, Хицугая пошёл на хитрость:
– Пойдём, подвезу. Заодно расскажу, почему крашу волосы.
Куросаки обреченно вздохнула. Любопытство, конечно, не одну кошку сгубило, но истиная причина была не в волосах хореографа, а в просьбе дзампакто. Эта вредина не стала бы просить и намекать просто так, значит, что-то в этом Хицугае есть.
Брюнет с нарочитой вежливостью открыл перед Куросаки дверь автомобиля, но девушка лишь грустно улыбнулась и, сев, привычно уставилась в пассажирское окно, больше не обращая на него внимания.
Карин прокручивала в памяти слова Дэнко: "Не зацикливайся на нём. Оставайся верной самой себе!"
Что имела ввиду дзампакто? Тоширо... Он ведь синигами, то есть, фактически, призрак, а теперь ещё и мертвый. Что Карин всегда делала с мёртвыми? Правильно, игнорировала! Ему тогда просто повезло, что он был в искусственном теле, и Куросаки просто не поняла. И по большому счёту, Дэнко права: не любовь это – просто тоска по погибшему другу вылилась в странный коктейль чувств.
Теперь Хицугая. Парень, как парень. С ним легко, как со своей футбольной командой, с которой Куросаки не общалась с первого курса, и даже весело, иногда. На этом и остановимся, а всё остальное – мелочи. Когда это Карин обращала внимание на имя или цвет волос?
Девушка довольно улыбнулась, разобравшись в самой себе.
– Так что ты там говорил про волосы?
– Я… седею, – коротко сообщил он.
– И? – Куросаки вальяжно развалилась в кресле, уперев локоть в основание окна, и уставилась на водителя. Хицугая поёжился под её взглядом, это здорово отвлекало от дороги, но мужчина постарался взять себя в руки и успокоиться.
– И краска почти не держится, – Хицугая сделал паузу, потом продолжил, так как Куросаки молчала, – И ладно бы, если это было несколько ниток типа "благородная седина" или "серебристые виски", – на этом месте пассажирка скептически фыркнула, – а то целые пряди белеют. Приходится подкрашивать оттеночным шампунем раз в неделю, а то и чаще, и регулярно обновлять цвет.
Куросаки убито покачала головой.
– Ты каждый день выливаешь на голову полбанки геля. Чтобы на следующее утро волосы выглядели прилично, тебе нужно мыть их каждый вечер. Из-за этого краска вымывается и тебе приходится подкрашиваться. Такими темпами я вообще удивлена, как ты не облысел!
Хицугая возмущенно уставился на девушку, благо машина стояла на светофоре. Тем временем Куросаки рассуждала, небрежно прикрыв глаза:
– Чёрная краска и без того делает волосы жёсткими. Тебе нужно либо другую краску подбирать, чтобы не утяжеляла… А лучше, послушай мудрую женщину: не насилуй волосы.
Хицугая фыркнул, оценив намёк, а футболистка тем временем продолжала:
– И вообще. Ты не думал, что белый тебе пойдет больше?
– Думаешь? – подозрительно скосился на неё Тоширо.
– Угу! – без капли сомнения подтвердила Куросаки. – А я буду звать тебя Снежок! – Карин состроила милую улыбочку, а Хицугая чуть не подавился.
– Терпеть не могу снег, – Тоширо сжал зубы и рулевое колесо так, что костяшки пальцев побелели. – И холод. И зиму вообще.
– Почему? – Карин посмотрела удивлённо, внимательно ожидая ответа.
– По кочану, – зло и нелогично ответил Хицугая, и в салоне повисла тишина.
У знакомой развилки Хицугая снова свернул на прилегающую дорогу и остановился на обочине.
– Да что же это за место такое? – пробормотал Тоширо, вновь уткнувшись в руль. Он-то был уверен, что прошлый раз был случайностью.
– Поговаривают, что тут проходит геомагнитный излом, – скучающим и равнодушным голосом сообщила пассажирка.
– Веришь в это? – Тоширо даже чуть приподнялся, посмотрев на Куросаки.
– Нет.
Хицугая ещё раз внимательно оглядел брюнетку с головы до ног.
– Жаль. Я думал, ты мне сможешь помочь, – и он снова опустился на руль.
– С чем помочь? – девушка повернулась, но Хицугая продолжать разговор был не в состоянии.
Куросаки обречённо вздохнула, отстегнула ремень безопасности и приблизилась к водителю:
– Повернись ко мне спиной, – мужчина послушно выполнил её просьбу, щёлкнув замком своего ремня, поскольку сил не было не только на сопротивления, но и на вопросы. – С какой стороны болит голова?
– Виски давит изнутри, а на лоб, как будто, снаружи.
Хицугая почувствовал, как тонкие женские пальцы слегка помассировали шею, расслабляя, но потом... Боль прошивала то одну, то другую точку тела, взрываясь цветными искрами на закрытых веках, возвращалась по позвоночнику и снова колола иголками в голове. Кожей Тоширо чувствовал, что девушка нажимает подушечками пальцев, но мозг твердил об обратном. Впрочем, это доставляло почти мазохистское удовольствие, а когда Куросаки закончила экзекуцию, Хицугая понял, что и голова больше не болит. Он ещё немного посидел, прислушиваясь к ощущениям, и довольный развернулся к пассажирке:
– Спасибо. Здорово ты владеешь акупунктурой!
– Не за что, – мрачно ответила Куросаки, пряча глаза. Похоже, девушка не разделяла его энтузиазма. Хицугая мысленно пожал плечами и завёл машину.
– Поехали? – спросил он, положив руку на рычаг передачи.
– Угу, – кивнула головой Карин, однако, Хицугае показалось, что она совсем выпала из реальности.
– Ремень пристегни, – пояснил Тоширо.
Девушка встрепенулась, встревожено оглядела водителя, нервно закусив губу.
– Что-то не так? – мягко спросил мужчина, наклонив голову и пытаясь заглянуть ей в лицо, ведь видно, что брюнетку что-то беспокоило.
Куросаки едва заметно кивнула:
– Подожди минутку.
Тоширо немного расслабился и выключил передачу. Женская минутка могла растянуться невообразимо на сколько. Но уже через несколько секунд девушка сделала пару глубоких вдохов-выдохов, будто собираясь нырнуть, и внезапно надела на левую руку Хицугаи, которая продолжала покоиться на рычаге передач*, только что снятый серебристый браслет. Брюнет вопросительно уставился сначала на цепочку, затем на девушку, ожидая объяснений. Их не последовало.
– Что это?
– Это? – Куросаки расплылась в дерзкой улыбке, хотя секунду назад заметно нервничала. – Это означает всего-навсего, что теперь мы связаны,…
Произнося это, Карин привстала, уперевшись коленом в сиденье, ладонью повернула лицо Тоширо к себе и максимально приблизилась, почти уткнувшись в него, а затем прошептала, обжигая его губы своим дыханием и выразительно кося вниз:
– …и нужен всего один поцелуй, чтобы выпить всю твою силу.
Куросаки томно взмахнула ресницами и посмотрела прямо Хицугае в глаза, которые сейчас казались голубе (и зеленее?) обычного, услышала, как парень громко сглотнул, и, хмыкнув, шлёпнулась обратно на сиденье.
– Шутка, – ровным голосом сообщила она, пристёгивая ремень.
– Весёлые у тебя шуточки, – нервно выдохнул Хицугая, рывком переключая передачу. – Так что это?
– Это… защитный амулет, – выдала новую версию Куросаки.
– Веришь в их силу?– недоверчиво протянул Хицугая, отходя от шока.
– Нет, м-м, мне его… подруга дала, – продолжала выкручиваться Карин, – сказала, что если ты зачастишь в Каракуру, тебе понадобится оберег от этой аномалии.
– Оберег, значит, – хмыкнул Тоширо. – Что ж, спасибо… подруге.
Поскольку Куросаки больше ничего не говорила, Хицугая снова проехал к торговому центру, где высаживал брюнетку в прошлый раз. Несмотря на то, что Тоширо тут же выскочил из машины, а Карин замешкалась, он всё равно не успел открыть ей дверь, однако просто так уйти не позволил. Придержав брюнетку за руку, он переместил ладони на талию девушки, явно позволяя себе лишнего, чуть прижал к себе, склонился к уху и жарко прошептал:
– Спасибо тебе. За всё.
Потом, мазнув щекой по щеке, коротко поцеловал её в уголок губ, отстранился, любуясь её ошарашенным видом.
– Это тебе маленькая "мстя", – с довольной ухмылкой сообщил он. Куросаки хмыкнула и улыбнулась в ответ. Оценила.
– Спасибо, что подвёз, – девушка снова хмыкнула, – герой-любовник.
Карин подняла руку в прощальном жесте, сделала пару шагов задом наперёд и, махнув, поспешила скрыться в магазине.
Хицугая сел в машину и, устало выдохнув, растрепал волосы. Хмуро посмотрел на ладони, на которых теперь ощущался неприятно-липкий слой геля – похоже, Куросаки права, пора с этим завязывать, – и вернулся к своим мыслям. С поцелуем он, всё-таки, погорячился, и так позволяет себе с девушкой непозволительно свойские замашки, как с закадычной подругой или сестрой, а тут почти интим. Однако, Карин-сан, кажется, воспринимает это спокойно. Ну да, ведь если она заядлая футболистка, значит, выросла среди мальчишек, для которых она "свой парень". Хотя, глядя на неё теперь, и не скажешь, что она пацанка.
