Текст книги "Связанные (СИ)"
Автор книги: Tinory
Жанр:
Фанфик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 53 страниц)
Куросаки, глубоко дыша, убрала свою катану в поясные ножны, и рассерженной фурией направилась ко второму синигами. Схватив того за грудки, рывком посадила. Несмотря на его внушительный рост, девушка сейчас оказалась выше, ей даже пришлось немного склониться.
– Я спросила: имя, звание, отряд? – в её голосе клокотала ярость, глаза метали молнии.
– Да иди ты, – доходчиво объяснил синигами и сплюнул кровью на землю, чертыхнулся, когда на голову приземлился давешний дракон и тоже приступил к допросу в своеобразной манере. Синигами хитро и гадко осклабился:
– Такумасии Морио*, шестой офицер одиннадцатого отряда!
Куросаки изящно выгнула бровь. С одиннадцатым отрядом Карин была знакома не понаслышке. Периодически болтала с Ячиру, Мадараме и Аясегава тоже время от времени заскакивали в гости к Ичиго. Юмичика – пятый офицер, но по сравнению с ним этот Такумасии – сопля зелёная. Куросаки обречённо вздохнула, подозрительно скосилась на синигами и рванула отворот косодэ. С едкой улыбкой прокомментировала:
– Шестой отряд.
Куросаки почти моментально стала спокойной, доставая из-за пазухи свой коммуникатор.
– Так кому звонить будем? Кусадзиси или сразу Бьякуе?
Оскал Такумасии плавно перетёк в шок, а когда девушка, поднеся телефон к уху, с очаровательной улыбкой протяжно произнесла: – Кучики-са-ан! Это Куросаки! – вовсе грохнулся в обморок.
– Ну вот, отключился, – Карин, продолжая оставаться на связи, пошлёпала Такумасии по щекам. – Кучики-сан, Йокодзама – территория закреплённая за вашим отрядом? В общем, тут такая хрень…
Пока Карин объяснялась по телефону, Тоширо неотрывно следил за своей девушкой, подмечая, какой живой она стала. Черты лица смягчились, глаза приобрели цвет глубокой синевы, а с пухлых губ не сходила спокойная улыбка, но как не парадоксально, Хицугая не ревновал к невидимому собеседнику. Просто был уверен, что изменение настроения синигами связано не с неведомым Кучики, а с отсутствием прямой опасности. Теперь Карин была самой собой – такой, какую он её полюбил, а не пряталась за маской равнодушия и холодности, и Тоширо чувствовал, как в душе веет тёплый ветерок нежности к этой, без сомнения, сильной женщине.
И хотя, когда Карин закончила говорить по телефону, её лицо вновь приобрело прежнюю невозмутимость, но это было совершенно по-другому, и в её глазах беловолосый видел такую же нежность.
– Шли бы вы домой, – с усталой вежливостью проговорила Куросаки, окинув взглядом своих друзей.
– А ты? – Тоширо подошёл ближе, поправляя коленом лежащее на руках тело, чтоб оно окончательно не съехало, ибо руки уже затекли.
– Я приду позже. Мне нужно сдать этого, – Карин слегка поморщилась, – отряду охраны. А вам лучше уйти, скоро здесь будут другие синигами.
– Но ты сказала, что нападение на людей – недопустимо…
Карин глубоко вздохнула и встала в картинно-расслабленную позу.
– Ну да, убить – не убьют, но нервы вытреплют и крови попортят!
Хицугая кивнул остальным и уже, было, направился восвояси, когда Карин его окликнула:
– Тоширо! Когда… эм… она вырубилась?
Беловолосый вопросительно посмотрел на сестру, потом вспомнил, что та призраков и синигами не видит, и повторил вопрос.
– Где-то по дороге, когда вы нас оставили.
Куросаки обречённо махнула рукой, отпуская, но снова спохватилась:
– Эй, Хицугая! – её пальчик уткнулся парню в спину. – Поосторожней с моим телом, я всё-таки живая! – голос при этом у временной синигами был одновременно сердитый и ехидный. Короче, злилась она не всерьёз.
Хицугая хмыкнул и с видимым усилием перекинул бессознательное тело невесты через плечо, придерживая за колени. С самым нахальным видом он полюбовался отвалившейся челюстью Куросаки, а затем развернулся и отправился прочь.
Карин проводила друзей хмурым взглядом, после сделала шаг вперёд, наклонилась и подняла с земли зелёную горошину, падение которой приметила минутой ранее. Видимо, когда душа-плюс потеряла сознание, гиконган застрял в складках одежды, а как только Тоширо перевернул тело вверх тормашками, выпал. Ну и хорошо, не придётся искать Ририн по всему парку.
Ввалившись в комнату, Тоширо с облегчением уронил Куросаки на свою кровать. Одновременно Синдзуру свалил тело Тамаки на кровать Кику.
– Что будем делать? – тихо спросила сестра. – Надо бы скорую вызвать.
– Я считаю, надо дождаться Куросаки-сан, – уверенно заявил Тамаки. – Потому что это чертовщина полная, а она, судя по всему, во всём этом хорошо разбирается.
Хицугая-старший сел на стул рядом с невестой и устало протёр лицо.
– Согласен, – и тут же перехватил руку сестры с телефоном. – Я согласен с Тамаки. Он говорит, нужно дождаться Карин.
Кику удивлённо посмотрела на свою кровать, затем перевела взгляд на Родана, но тот кивнул с самым серьёзным видом.
– Дурдом какой-то! – девушка закатила глаза. – И когда она вернётся?
– Сказала, что минут через сорок.
– Тогда, Родан-кун, может, ты сходишь пока за тортиком? А то мы до кафе так и не дошли.
Синдзуру кивнул, отлепившись от стенки, которую подпирал.
– Кроме торта ещё что-то надо? Напиши мне список, чтоб потом не возмущалась, что я что-то забыл.
Карин устала. Вот так, без всяких эпитетов, потому что даже на описание степени усталости сил не осталось. Она думала, что придёт кто-то из шестого отряда, больше всего рассчитывая, конечно, на красноволосого лейтенанта. Через Рендзи можно было бы передать приветы семье, особенно, сестрёнке и Рукии. Ну, и Ичи с отцом тоже. Но пришла Сой Фон с отрядом бойцов из Омницукидо. С капитаном второго отряда они не то, чтобы враждовали, но недолюбливали друг друга. Капитан придиралась к исполняющей обязанности синигами именно по этой самой причине, хотя ревность к Сихоин была, конечно, больше, но об этом знали только Карин и Ёруити. Куросаки не жаловала Сой Фон в ответ. А ещё она считала женщину слабой, не физически и не в духовной силе, очевидно. Но преклонение Сой Фон, близкое к раболепию, перед своим учителем превосходило все мыслимые для Куросаки представления о нормах.
Сегодня они разошлись мирно, видимо сказалось отсутствие Ёруити. Карин сделала капитану устный доклад, попеняла на шестой отряд и со спокойной совестью сдала нарушителя. Сой Фон, пребывая в подозрительно приподнятом настроении, пообещала передать шестому все шишки в лучшем виде, потрепала девочку по макушке и, наконец, исчезла вместе с толпой ниндзя, которую приводила с собой.
Приветливость Сой Фон заставила Куросаки насторожиться, но потом она списала это на свою паранойю и усталость. Поэтому Карин медленно плелась по направлению к дому Хицугаи, где её, несомненно, ждал очень тяжёлый разговор.
Но даже состояние сонной мухи не смогло притупить внимательность и замедлить рефлексы. И хотя синигами не вмешиваются в дела живых, заметив несущуюся на нового знакомого машину, Куросаки, не задумываясь, сделала мгновенный шаг, чтобы пролететь с ним недостающие полметра с проезжей части до тротуара.
– Спасибо, – Синдзуру с кряхтением поднялся и оглядел упавшие пакеты с продуктами, оценивая ущерб. К счастью, торт не пострадал, яблоки раскатились, но это не проблема, а вот пирожные придётся есть ложкой.
– Не за что, – холодным тоном произнесла Куросаки, вновь становясь той богиней смерти, какой предстала перед ними в парке. – Извини, что не помогаю. Не с руки.
Синдзуру кивнул, собирая фрукты обратно в мешок. Куросаки, конечно, могла бы, но с последствиями, а читать лекцию о тонкостях взаимодействии эктоплазмы с физическими объектами было в лом.
Дальше шли молча. Молча вошли в подъезд, молча поднимались на лифте. Дверь открыла Кику, хотя Карин могла сделать это сама, изнутри. Открыла и бросилась в объятия своего парня, синигами же, оставив целующуюся на пороге парочку, поспешила в комнату, откуда доносились резкие голоса братьев.
На удивление, Хицугаи не ссорились. Как только Карин вошла, Тоширо поспешил к ней, подарив лёгкий поцелуй.
– Я беспокоился, – с нежностью произнёс он.
Куросаки обречённо закатила глаза, мол, это не та проблема, из-за которой вообще стоит трепыхаться, и тут заметила Тамаки.
– А ты почему всё ещё в таком виде?
– Мы пытались его вернуть, – перебил Тоширо кузена, – но ничего не получилось. Он просто проходит сквозь тело, и сквозь кровать тоже.
Карин фыркнула, затем схватила душу за цепь и со всей силы швырнула на постель, где до сих пор покоилась бренная оборочка. А в довершение пустила по цепи небольшой разряд, достаточный, чтобы запустить сердце. Тамаки сделал судорожный вдох и распахнул глаза. Глубоко задышал, приходя в себя, но, вспомнив, кому обязан острыми ощущениями, подскочил, намереваясь высказать Куросаки всё, что думает, и удивленно замер. Синигами нигде не было видно, только кузен смотрел на него обеспокоенно, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке.
– А что, Куросаки уже ушла?
Синигами, которая в это время оставалась на месте, снова фыркнула и повернулась к жениху:
– Я в душ.
– Эй, а может, ты сначала?.. – Тоширо указал на вторую кровать с телом, но Карин уже вышла из комнаты.
– Всё равно это бред какой-то, – упорствовала Кику, расставляя чашки и разливая из керамического чайничка свежезаваренный листовой чай. Парни успели рассказать свою версию событий, но Хицугаю это не удовлетворило.
– Я тебя не понимаю, Ки! – недоумевал Тоширо. – Ты ведь ходишь молиться в храм по праздникам, на новый год звонишь в колокол все 108 раз, пишешь послания Ками, но не веришь в духов и призраков?
– Это всего лишь традиция, – Кику недовольно передернула плечами, откидывая пряди назад, а духи и призраки...
– Просто не регистрируются! – раздраженно перебил её Синдзуру.
– А ты, – Тамаки чуть запнулся, вмешиваясь в их разговор, – давно с ними общаешься?
– Я не общаюсь с ними – это чревато психушкой. Но вижу их довольно давно. В детстве просто ощущал постороннее присутствие. А где-то в тринадцать-четырнадцать лет стал видеть их более отчетливо, – мужчина задумчиво крутил в руках чашку. – Пару раз даже доводилось удирать от монстров... А ты, Хицугая-кун? – он повернулся к Тоширо.
– Я... Стал видеть их после аварии, после комы. Правда, этих чудовищ так близко не видел, – беловолосый нервно рассмеялся.
– Хм, – Синдзуру задумчиво потер подбородок, – многие после комы обретают подобные способности. Видимо, это встряска, как и переходный возраст.
– Да ему просто мозги перетрясло!
Но на резкую реплику девушки никто не обратил должного внимания, тем более, что раздался звонок в дверь, и Кику, как радушная хозяйка, поспешила открыть. Вернулась она не одна. Вместе с Хицугаей на кухню вошёл молодой человек. Высокий, худощавый, с тёмно-каштановыми волосами, собранными в свободный низкий хвост, и вечно-виноватым выражением лица. Он был одет в форму полицейского, и Тоширо моментально узнал паренька.
– Мэирики Кодомо, – полицейский поклонился.
– Тоширо, это к тебе, – успела вставить сестра. – Кстати, а кто в душе?
– Карин.
– Она уже пришла в себя?
– Да, она уже... пришла. Мэирики-сан?
"Виноватый" вздрогнул.
– Да, я хотел удостовериться, что с вами всё в порядке, – и пояснил на вопросительный взгляд Хицугаи: – Сегодня в вашем парке произошло кое-что... Эм, авария.
– Какая? – ехидно уточнил Синдзуру, но Кодомо ехидства не заметил.
– Эм, взрыв газа...
– Газа? – искренне удивился Тоширо. – Какого газа?
– Эм, природного, – нашёлся полицейский.
Тамаки чуть не поперхнулся от такой глупости, Синдзуру закатил глаза, и только Тоширо пришлось держать себя в руках, глядя в глаза Кодомо.
Пусть Тамаки не видел призраков, пусть ему было тяжело поверить в то, что произошло сегодня днём, но он был достаточно образован, чтобы знать: природный газ в Японии не встречается. Точнее так. Природный газ в Японии встречается в танкерах в сжиженном виде и сразу попадает на завод по переработке, где в него добавляют кучу присадок для "вкуса, цвета и запаха". И это – уже бытовой газ, разлитый по баллонам или в газопроводе, или для автомобилей, но никак не природный.
– Вот видите, – победно произнесла Кику, – это всего лишь газ! А ведь если надышаться газом, то и галлюцинации можно получить. Правда, Мэирики-сан?
Причём прозвучало это не как вопрос, а как утверждение, с которым спорить просто опасно для жизни.
– Д-да, – неуверенно подтвердил полицейский, но парни слаженно фыркнули.
– А вы присаживайтесь-присаживайтесь, – продолжала хлопотать девушка, ставя ещё одну чашечку чая.
Мэирики вздохнул с облегчением. Сегодня, следуя за указаниями датчика пустых, он пришёл к парку, где среди деревьев и глыб вывернутого асфальта приметил белую шевелюру одного из "подопечных". Хицугая отличался высоким уровнем рейацу, но, кажется, умел хорошо её контролировать. Тем не менее, Кодомо счёл своим долгом проверить, не пострадал ли молодой человек от душ-минусов. И пока девушка, открывшая ему дверь и бывшая, видимо, хозяйкой в этом доме, хлопотала вокруг, Мэирики сканировал присутствующих.
Сама Хицугая Кику, оказавшаяся сестрой Тоширо, духовной энергией не обладала. То есть совсем не обладала, что было достаточно странным, поскольку это в большой части наследственный показатель, и если в семье один ребёнок обладает рейацу, то и второй тоже должен хоть сколько-то ею обладать. Может, они не такие уж и родные?
Двоюродный брат, Хицугая Тамаки также не мог похвастаться способностями видеть духов, но Кодомо заметил в его энергетической структуре свежий шрам. Это может привести к обретению этих самых способностей, что не есть хорошо. Дети быстро привыкают к ним и адаптируются, взрослый же, обнаруживающий такие способности почти "вдруг", воспринимает происходящее менее адекватно. Надо бы поприглядывать за этим брюнетом.
Наконец, Синдзуру Родан, друг. Шатен, как и Тоширо, обладал духовной энергией, большей, меньшей – этого Мэирики сказать не мог, ибо оценить Тоширо достоверно не получалось.
И тут в комнату вошла ОНА.
Брюнетка в чёрном, она была красива той смертельной красотой, что ценили многие синигами. Бледна, холодна, девушка двигалась с экономной грацией хищника, чему совершенно не мешала телефонная трубка, приложенная к уху, по которой она с кем-то разговаривала, и сила её таким же необузданным хищником плескалась вокруг неё.
Новенькая оценивающе оглядела синигами в полицейской форме и вопросительно уставилась на хозяйку.
– Это Мэирики Кодомо, – представила его госпожа Хицугая, – Офицер сказал, что в нашем парке взорвался газ…
Черноокая красавица не сдержала улыбки. Холодало.
– Мэирики Кодомо, значит? – заинтересованно и величественно произнесла она, а на её губах заиграла зловещая улыбка, глядя на которую синигами вспомнил капитана одиннадцатого отряда. – Тогда, это тебя.
– Кто?
– Капитан.
С этими словами брюнетка бросила бедняге телефон, который до этого продолжала зажимать плечом, и уже с вполне земным видом и довольной улыбкой уселась за стол.
– Мой? – обалдел синигами, слабо понимая, что происходит.
– Ну, не мой же! – искренне возмутилась девушка и придвинула к себе тарелку с пирожным.
Мэирики встал, вытянулся, скорее, по привычке, оправил форму и поднёс аппарат к уху. Брюнетка не обманула, это оказался действительно капитан Кучики. С присущей ему холодностью и долей презрения капитан шестого отряда высказал подчиненному все претензии, которые на него успели вывалить Куросаки и Сой Фон. Тринадцатый офицер стоически терпел, потом, коротко заверив в выполнении всех наставлений, смог под конец выдохнуть и вернул телефон брюнетке.
– Почему он не позвонил тебе напрямую? – поинтересовалась та, кого капитан назвал Куросаки. – У тебя что, телефона нет?
– Есть… – он рассеянно вынул свою "раскладушку", которая была тут же изъята.
– Где ты взял это старьё? – допытывалась девушка, закопавшись в телефон. Остальные наблюдали с интересом, но вопросов не задавали.
– Так, – Мэирики затравленно огляделся. Раз уж с ней связывался Кучики, то, наверное, ничего страшного, – в двенадцатом отряде выдали…
– А что, Урахара уже не поставляет туда свои разработки? – Куросаки оторвалась от изучения телефона, и, не обращаясь ни к кому конкретно, добавила: – Жмоты, даже GSM-модуль не поставили!
– Э, а кто это? – спросил Кодомо, за что удостоился взгляда крайней степени удивления.
– Ты не знаешь, кто такой Урахара Киске?!! – синигами помотал головой. – Сихоин Ёруити?
– Вроде, клан Сихоин – одно из благородных семейств.
– И это всё?! – голос девушки просто сочился ехидством, остальные недоумевали. Похоже, они всё-таки не в курсе. Куросаки метнула взгляд в сторону блондина: – А имя Хицугая Тоширо тебе о чём-нибудь говорит?
– ? – Кодомо вопросительно указал на названного, но Карин закатила глаза и покачала головой:
– Всё с тобой ясно.
Хотя ясно ничего не было.
– Ладно, – Куросаки придвинулась к Мэирики, – покажу, как правильно обращаться с этой хренью. И всё-таки, не пожалей времени, заскочи в Каракуру к Урахаре, возьми нормальный коммуникатор. И надо будет взглянуть, как ты отчёты пишешь.
Карин немного удивило, что этот синигами не знал Урахару и Ёруити, но что касается Хицугаи?! Впрочем, её это даже обрадовало. Ещё не хватало, чтобы Готей завалился сюда полным составом, и проверку отчётов она затеяла, прежде всего, для того, чтобы Готей и дальше оставался в неведении. Урахара узнает, рано или поздно, и этого будет достаточно, а портить жизнь любимому человеку Карин не собиралась.
С приторной улыбкой вытолкав горе-синигами за дверь, Куросаки вернулась на кухню и устало села, глядя в никуда.
– Вот скажите мне. Есть некая полувоенная организация, старшие офицеры которой обладают уникальными способностями. Почему в Академии, в которой готовят её воинов, не рассказывают о них, хотя бы о командирах, которых всего-то тринадцать? Не преподают об их силе и слабости? – Карин подняла на ребят требовательный взгляд и пояснила своё негодование: – Ведь тогда можно лучше использовать их таланты! А если кто-то решится на предательство, то его слабости известны, и его будет проще захватить!?
– Ты противоречишь сама себе, – после короткого размышления возразил Синдзуру. – Если кто-то решится на предательство, то при таком подходе он первый, кто будет знать о слабостях своих противников. Что же касается первого резона, уверен, главнокомандующий этой организации прекрасно осведомлён о талантах своих подчинённых.
– Готов спорить, что эта информация есть в каком-нибудь архиве, – вставил своё слово Тоширо. – Или у службы безопасности. Я бы непременно держал копии полных дел там и там. А преподавать это новичкам? Хлопотно, неоправданно, чревато, Синдзуру прав.
– А о бывших? Даже о том, какими они были капитанами?
Парни пожали плечами.
– И всё же подробное досье было бы кстати, – хмуро заметила Куросаки, но улыбнулась про себя. Она-то как раз имеет доступ и к тому, и другому. Её ведь обучают бывший капитан исследовательского института и бывший капитан Омницукидо, сиречь службы собственной безопасности.
Как-то незаметно друзья вышли из кухни, оставляя Карин и Тоширо вдвоём. Синдзуру прекрасно видел, что этим двоим нужно поговорить наедине, потому забрал с собой обоих Хицугая. Куросаки рассеяно смотрела в окно, стараясь не встречаться с голубыми глазами, и нервно сжимала в руках остывшую чашку. Мужчина тоже молчал, повторяя себе: «Не торопиться!», да и подумать было над чем.
– Интересно, тут выход на крышу свободный? – внезапно произнесла она.
– А что?
– Хочу выйти. Оттуда должно быть хорошо видно небо.
Тоширо встал и протянул её руку:
– Идём, посмотрим?
Дверь на крышу оказалась не заперта, просто закрыта на щеколду изнутри. Женщина сделала несколько шагов, запрокинув голову. Йокодзама – слишком большой и слишком яркий город, чтобы наблюдать звёзды, и всё же вечернее небо её притягивало множеством красок. На улицах уже горели фонари, припозднившиеся клерки спешили домой, а молодёжь, наоборот, выползала в поисках развлечений.
Куросаки подошла к краю крыши. Парк, подаривший ей столько событий, успел погрузиться во тьму. Стоя на ветру у края высотки, Карин обняла себя за плечи, и тут же почувствовала, что позади встал Тоширо. Он положил свои руки поверх её ладоней, а его тёплое дыхание коснулось шеи женщины.
– Ты всё ещё хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж? – голос брюнетки немного дрогнул.
– Ты… почему ты спрашиваешь? – на мгновение задумавшись, ответил мужчина.
– Ну, я о многом умолчала. И я ведь действительно не очень хорошая хозяйка, и готовлю так себе…
– А, по-моему, ты замечательно готовишь, – Карин кожей почувствовала улыбку на его губах, которыми он касался её шеи.
– Тебе просто повезло, что у меня было настроение! – игриво разозлилась она и поспешила вернуться к теме: – И всё же?
– Я… – Тоширо вздохнул, зарывшись носом в волосы, которые пахли, кажется корицей, – Я ведь самого начала знал, что с тобой будет нелегко. И всё же, я не могу представить рядом кого-то другого. Так что, да, моё предложение ещё в силе.
Он немного помолчал.
– А ты… всё ещё согласна выйти за меня? – добавил Тоширо, затаив дыхание.
– Почему ты спрашиваешь? – Карин повернулась в его руках и теперь смотрела на мужчину с лёгкой улыбкой и некоторым подозрением.
– Ну, – беловолосый уставился вдаль, там как раз маячил злополучный парк, – Мужчина ведь должен защищать семью. А сегодня я понял, что от меня немного толку.
Карин хмыкнула. К счастью, у Ичиго, в своё время, был такой же период, и она знала, как с этим обращаться.
– Знаешь, Тоширо, пустые – это ведь не самое страшное в моей жизни. Просто есть вещи, с которыми я не могу справиться одна… – её голос упал до шёпота, а на глаза упала чёлка, так что Хицугая не мог сказать, насколько она искренна. Куросаки же было нелегко признаваться в своих страхах, но в данном случае это было оправдано.
– И что же это?
– Я боюсь… – Карин сделала глубокий вдох, но ответила всё равно не сразу, подбирая слова, – как бы это сказать,.. семейных отношений.
Тоширо в удивлении поднял бровь, ему стоило больших усилий, чтобы сдержаться, не обидев девушку.
– Действительно, для семейных отношений нужны как минимум, двое, – выдавил он. Куросаки засопела, но под конец подняла на беловолосого глаза и выдохнула:
– Тоширо, я хочу, чтобы рядом со мной был именно ты!
– Ладно, – Хицугая ехидно улыбнулся, – уговорила! Ай, больно же!
Выдав пару тумаков смеющемуся мужчине, Карин сама с трудом сдерживала всё расползающуюся улыбку. Хорошо, когда можно так дурачиться.
Внезапно Тоширо стал серьёзным.
– Хочешь потанцевать? – неожиданно предложил он, протянув руку.
– Что, прямо здесь?
– А почему нет? – он уже достал телефон, листая его в поисках подходящей музыки. Мелодия знакомая и незнакомая одновременно заполнила окружающее пространство. Кажется, Карин слышала её когда-то, но припомнить не могла, что-то итальянское, с тягучими переливами, взлётами и эмоциональными взрывами.
Когда-то давно она тоже танцевала с Хицугаей на крыше, но тогда им владели тоска и безысходность, которые передавались девушке.
Сейчас же Куросаки была уверена – их История Любви* только началась, и вместе они справятся с чем угодно.
Потому что их жизни уже Связаны.
Энциклопедия синигами. NC в меру.
Женщина поправила жёлтый бант на поясе, откинула короткие чёрные волосы назад и приблизилась к кабинету главнокомандующего. Его лейтенанта нигде не было видно, и Сой Фон справедливо решила, что найдёт обоих у Кёраку. Однако не успела она склониться перед дверью, дабы почтенно возвестить о своём присутствии, как услышала голоса искомых личностей.
Ах, Нанао-тян, – в своей лениво-слащавой манере произнёс главнокомандующий, – твоя холодность меня убивает, но сейчас это нам на руку.
Капитан! – голос лейтенанта был привычно строг. – Давайте уже займёмся тем, для чего я сюда пришла!
Сой Фон замерла, не решаясь прервать начальство и также не решаясь немедленно удалиться, поскольку на данный момент пребывала в некотором шоке и не была уверена, что сможет уйти в лучших традициях Омницукидо.
Ещё раз, Нанао-тян. Давай я встану ближе, чтобы подправить тебя, если что, – Кёраку кажется очень довольным, но потом срывается: – Нанао-тя-ан! Ну, ка-ак ты его держишь? – праведному возмущению нет предела. – Пальчиками осторожно обхватываешь, а затем сжимаешь… Да не дави ты та-ак!
Я не давлю, я сжимаю! – Исе немного расстроена.
Нежнее, нежнее. Ну, ты как будто никогда его в руках не держала!
А как я, по-вашему, стала лейтенантом?! – отчётливо слышно праведное возмущение женщины.
Ну-у, – снова тянет Кёраку, – у тебя много других достоинств.
Капитан!.. Давайте продолжим.
Продолжим, – эхом повторяет Сюнсуй. На какое-то время за дверью ничего не слышно, но затем слух капитана второго отряда улавливает тяжелое ритмичное дыхание лейтенанта, и ей становится немного жаль коллегу.
Всё! Не могу больше, – женщина явно запыхалась. Командующий молчит, но не долго:
Я всё понимаю, Нанао-тян. И то, что ты много работаешь, и то, что ты привыкла пользоваться своими пальчиками вместо обнажённого клинка… Кстати, у тебя чудесные пальчики…
Капитан! – теперь Сой Фон ясно расслышала звук пощёчины. Может, всё не так уж страшно?
Мужественно распахнув сёзди, капитан второго отряда увидела поистине необычную картину – Исе Нанао тренируется с дзампакто.
А-а, капитан Сой Фон? – невозмутимости сотайтё можно было позавидовать. – Вы что-то хотели?
Д-да, – с трудом справилась с собой брюнетка. – Мы уничтожили секту "Тайна синигами", – она помахала увесистым отчётом.
М, это те, которые убивали живых направо и налево? – командующий как ни в чём не бывало подошёл к ней, забрав талмуд, и, небрежно перегнув, пролистал страницы. – Что-нибудь особенное?
Нет, просто кучка отщепенцев, решивших, что могут устанавливать собственные правила… И ещё исполняющая обязанности синигами в городе Каракура поймала и передала нам одного.
Карин-тян? Надеюсь, ты не обижала малышку? – Сой Фон фыркнула, между делом покосившись на ожидавшего в сторонке лейтенанта. – Ну да, Куросаки Карин – не та, с кем мне хотелось бы ссориться. Она ещё может нам понадобиться.
Поняла, командир, – Сой Фон низко склонилась.
Кстати, капитан, может, присоединитесь к нам? – Кёраку пригласительно махнул рукой.
Присоединиться? – щёки брюнетки моментально вспыхнули жгучим румянцем.
Ага, а то я уже умаялся довести Нанао-тян до… – сотайтё картинно зевнул, – банкая.
До дня Х оставалось 20 лет.
Комментарий к 2.22. Духи и синигами (часть 2) * 逞恣意 盛郎 Такумасии Морио
逞しい [такумасии] – сильный; прочный; твёрдый;
恣意 [сии] – произвол, своеволие
盛り [мори] – процветать
Фоновая музыка Нistoria de un amor в исп. Brandon Stone (оригинал Julio Iglesias)
Я заколебалась высчитывать точное количество, по всему выходит, что всё-таки меньше, но не намного. Так что около того.
========== Эпилог второй ==========
Дни, как на нитку
Чем заняться в каникулы, Карин уже придумала. Идея восстановить клинику отца прочно укоренилась в сознании, поэтому сейчас Куросаки изучала правовую сторону вопроса. Звонок в дверь заставил её поморщиться, как от лимона.
На пороге с понурым видом топтался Хицугая.
– Привет.
– Привет, – брюнетка с лёгкой улыбкой посторонилась, – проходи.
Тоширо переступил порог и снова встал.
– Ну?
– Понимаешь, тут такое дело… Меня сестра выгнала, – виновато выдал он. Глаза Куросаки резко округлились. – Говорит, ты всё равно таскаешься туда-сюда каждый день, а так хоть на бензине сэкономишь.
Куросаки фыркнула и пожала плечами.
– Фигня-вопрос! Располагайся! – Карин посмотрела, как блондин несколько неохотно скинул с плеча большую спортивную сумку, в которой, по-видимому, были вещи. – Тебя что-то не устраивает?
Тоширо тяжело вздохнул и придирчиво огляделся.
– Просто неудобно. Я ведь и сам могу купить дом для будущей семьи, но что-то мне подсказывает, ты не захочешь отсюда уезжать.
– Знаешь, – голос Карин наполнился ностальгическими нотками, – когда-то я была уверена, что свалю отсюда при первой же возможности. Но с тех пор многое поменялось, и ты прав: я не уеду отсюда. Это мой дом, и даже клиника, которую я прежде не чувствовала своей, да и от которой почти ничего не осталось…
Женщина с нежностью провела ладонью по стене дома, а потом её лицо озарила хитрая улыбка:
– В общем, с тебя – ремонт!
– Договорились! – Хицугая ответил ей такой же улыбкой и, бросив на пол сумку, притянул женщину к себе, вовлекая в продолжительный поцелуй.
– Устраивайся, – Карин проводила жениха в свою комнату, бывшую некогда Ичиговской. – Кровать здесь не очень широкая, но, думаю, ты не будешь против. А ремонт предлагаю начать с родительской спальни. В смысле, потом это будет наша спальня…
Куросаки заалела, представив всю долгосрочность планов.
– А ты быстро освоилась, – подколол Тоширо, – О, гитара!
Хицугая, довольный, как мальчишка, вытащил футляр на кровать и раскрыл его.
– Это брата, – Карин немного взгрустнула, присев с краю, но тут же опомнилась: – Тоширо, а ты умеешь играть на гитаре?
– Ну, не так, чтобы очень. Что-нибудь знакомое набренчу, – он провёл пальцами по струнам инструмента, который успел повесть через плечо, поморщился. – Вообще-то, я играл на акустической. Электрогитару держу впервые.
– А по аккордам?
Хицугая подозрительно уставился на невесту.
– Просто назови песню.
– Она авторская и иностранная, вряд ли ты её знаешь, – Карин достала телефон. – А по видео сможешь? Там же видно, какие лады зажимают.
– Ну, показывай, – хмыкнул Хицугая.
Карин хотела было включить свою любимую, но стушевалась, и в итоге включила другую. Тоширо замер, внимательно вслушиваясь в звонкое дрожание струн. Язык незнакомый, кажется, славянский, но это не важно, потому что есть мелодия, есть музыка – для него этого достаточно.
Когда отзвучали последние аккорды, Карин посмотрела на Хицугая и вздрогнула, поймав глубокий взгляд аквамариновых глаз из-под белой чёлки.
– Знаешь, – негромко произнёс Тоширо, – она похожа на тебя.
– Кто? – удивилась Куросаки.
– Героиня песни, – блондин кивнул на телефон. – Она кажется озорной, лёгкой и беспечной, но в глубине души она очень печальна, а ещё невероятно сильная. – Он подобрал телефон и посмотрел на экран: – Хм, а имя-то японское – Мацумото Рангику*.
– Тебе, случаем, не знакомо?
– Нет, – Тоширо пожал плечами и снял гитару.
– Понятно, – вздохнула Карин.
– Смотри, – Карин подошла к стеллажу сине-зелёных обоев, – основным цветом спальни я хотела «цвет дна бутылки»*, а текстиль и акценты – «цвета воды» или «цвет селадона»… – пальцы женщины погладили бархатистую поверхность виниловых обоев.
– Не! – мужчина потащил её дальше. – Это же спальня! Основным сделаем "глубокий фиолетовый", а разбавим "слабым".
– Тебе не кажется, что получится слишком темно? И она будет выглядеть маленькой.
