Текст книги "Связанные (СИ)"

Автор книги: Tinory

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц)

– А если бы дух меча умер в медальоне, – впервые за вечер в разговор вступила Юдзу, – то после реинкарнации душа уже не сможет стать синигами? Или у неё будет другой дзампакто?

– Не совсем так, Юдзу-тян, – и Рукия вытащила из-за пазухи альбом с фломастерами.

Ичиго застонал, к счастью, ему хватило ума сделать это про себя.

– Дзампакто – есть отражение души синигами, – руки девушки порхали над бумагой, являя кроликов в чёрных кимоно. – Конечно, следуя этой логике, если душа одна, то и дзампакто должен быть один. Однако, в течение реинкарнаций душа меняется, значит, и дзампакто будет другим!

– Дзампакто будет другим или это будет другой дзампакто? – хмуро поинтересовалась Карин. – Насколько они будут различаться? Поменяется ли рейационная структура, особенно в части стихийной принадлежности, которая является ключевой?

Народ поражённо уставился на девушку.

– Что? – опешила та.

– У тебя такие познания в этом, Карин-тян, – протянула Юдзу. Сестра ничего не ответила, лишь припомнила Хицугае ещё один должок – он обещал ей Теорию по рейрёку.

– В любом случае, мы сейчас ничего не можем сделать, – справедливо заметил Бьякуя. – К тому же, нам с капитаном Куросаки же пора возвращаться.

– Уже? – Карин поднялась.

– Ах, доченька моя! – пустил слезу Иссин. – Один день – это так мало для любящего папочки! Иди ко мне, моя сладенькая!

– Завались, бородач, – "сладенькая" выставила кулак, отправив отца в нокаут.

Проводы были недолгими и крайне нетерпеливыми, что насторожило брюнетку. Сегодня уходили только капитаны, а Ичиго, Рукия и Юдзу оставались до завтра. Нетерпение брата Карин вполне понимала, но и девушки чуть ли не с облегчением закрыли дверь за старшими.

– Эй, в чём дело? – возмутилась Карин, когда обе вцепились в неё.

– Пошли! – хором заявили они и недоумённо уставились друг на друга. Кажется, их замыслы были абсолютно несогласованны и независимы.

– Эй, в чём дело? – повторил Ичиго, когда перед его носом захлопнулась дверь в девчоночью комнату.

– Это женский секрет, братик! – послышался голосок младшей. – Если что, мы тебя позовём.

– Фух! – Рукия скатилась по стеночке под любопытным взглядом сестёр.

– Стоило ли его выгонять? – Юдзу приложила пальчик к губам, размышляя.

– Стоило! – Рукия прошла в комнату и села на одну из кроватей. – Иначе бы он убил капитана Хицугаю второй раз.

Лейтенант достала из-за пазухи небольшой конверт и протянула его брюнетке:

– Вот, это нии-сама просил передать. Он сказал, что нашёл её в вещах Хицугаи, которые остались на поле битвы, но передавать это в Омницукидо никак нельзя.

Удивлённая Карин открыла незапечатанный конверт и достала оттуда фотографию. На лице черноволосой заиграла мягкая улыбка – Карин вспомнила, при каких обстоятельствах была сделана фотка. В загородной поездке на втором этаже коттеджа, где Карин плакалась блондину в жилетку, несмотря на то, что на нём были одни брюки. Да и на девушке было на одну деталь женского гардероба больше.

– У! Где это вы? Когда это вы? – посыпалось с двух сторон. Куросаки мечтательно улыбнулась:

– Да, было время… Так, с этим всё ясно! – она отложила фотографию на стол и выжидательно посмотрела на Юдзу: – Что у тебя, сестрёнка?

– Это от папы, – русоволосая помахала свёрнутым листочком.

– Какого фига он не отдал это сам?

– Он не хотел показывать его Кучики-тайтё, простите, Рукия-сан, – Юдзу закусила губу.

– А должен был? – спросила лейтенант.

– Ну, на самом деле… это копия, оригинал папа сдал во второй отряд.

Карин развернула записку. На ней было несколько иероглифов, которые, кажется, и вовсе не были связаны по смыслу.

– Эм, может, теперь позовём Ичи?

– Угу, только фотку убери, – Рукия ткнула пальцем в сторону стола.

Карин сцапала с полки одну из фоторамок, на ней, кстати, тоже были Хицугая с Куросаки в день семнадцатилетия близняшек. Хицугая в молочно-белом пиджаке и с бессовестно белыми волосами контрастировал с Куросаки в чёрной кофточке, чёрные волосы которой рассыпались по оголённым плечам. Они стояли вполоборота, спиной друг к другу, на мрачных лицах обоих явственно читалось "оставьте нас в покое". Карин сняла заднюю крышку рамки и вставила туда фотку вторым слоем, замерла. На обороте фотокарточки было выведено аккуратным и твёрдым почерком "Прости". Брюнетка сжала зубы – желание повторно прибить Хицугаю возрастало с каждым моментом.

За что? За всё хорошее!

Энциклопедия синигами. Flashforward.

Месяц прошел в привычных заботах: отряд, тренировки, редакция. Хисаги вновь стоял перед кабинетом своей зазнобы с пачкой Серетейского вестника, который старшим офицерам он разносил лично. Оправив хаори, Хисаги вошёл. Кабинет десятого отряда выглядел умеренно-захламленным: на столе – несколько стопок отчётов, кружки из-под чая, у дивана – бутылка сакэ. Над спинкой дивана же болтались ножки лейтенанта – Мацумото в любимой позе читала. Читала всё ту же книжечку неотрывно. Хисаги оторопел, ведь к нему за интервью так и не пришли. Обменяв Вестники, капитан девятого отряда заперся в своем кабинете.

Пролистав Академический вестник, Хисаги заскрежетал зубами – в нынешнем номере было опубликовано интервью с десятым отрядом.

– Э, а где девятый?! Почему пропустили девятый, я вас спрашиваю? – но ему никто не ответил, поскольку в кабинете было пусто. Сграбастав книжку, Сюхей отправился в Академию на разборки.

Выяснив, где находится редакция у прохожих студентов, Хисаги с пинка открыл дверь, но подавился словами, когда на шум обернулась девушка в форме академии. Она была небольшого роста, её волосы тёплого медового оттенка были забраны в два озорных хвостика, а личико, поначалу детское и милое, нахмурилось.

– Мне нужен главный редактор, – Хисаги помахал Вестником.

– Я вас слушаю, – студентка улыбнулась, но Сюхей сам почувствовал себя студентом, ибо больше всего эта улыбка напомнила ему капитана Унохану.

– Э-э, а почему у вас после восьмого отряда идет десятый? – стушевался Хисаги.

– Потому что капитанов Куросаки я знаю, а если капитан девятого отряда и впредь будет неаккуратно обращаться со школьным имуществом, будет стоять последним.

Студентка быстро подошла к двери и, оскалившись, с громким хлопком вернула дверь на место. А если кто-то остался в проеме – это уже его проблемы.

Комментарий к 2.3. Смерть Хицугаи. Официальная версия. * Иайдзюцу (居合術, дословно, искусство встречать сидя) – это

искусство внезапной атаки или контратаки с использованием японского меча. Здесь изучается не фехтование, а именно мгновенное убийство противника с изначально убранным в ножны клинком. Под «мгновенным убийством» понимается быстрое обнажение меча с последующим нанесением удара.

Дзюн Ходэн

順 [дзюн'] ==> последовательно, один за другим

放電 [хо:дэн'] ==>разряд (эл.); (испускать; молния)

========== 2.4. Послание из прошлого ==========

Прибрав улики, девушки отправились на поиски единственного в доме мужчины, который, очевидно, нашёлся на кухне подъедающим остатки ужина. Когда все расселись за столом, Юдзу начала свой рассказ.

– Папа рассказывал, что, заняв пост капитана десятого отряда, он первым делом решил прибраться в кабинете, так как слишком хорошо знает лейтенанта Мацумото. Разбирая капитанский стол, в одном из ящиков он нашёл эту записку. Там присутствовали и другие члены отряда, и даже кто-то из отдела тайных операций, поэтому нельзя было просто заныкать её, и папа переписал иероглифы. Он передавал, что второй и двенадцатый отряды долго бились над расшифровкой, но у них ничего не вышло.

Ичиго забрал записку и покрутил её так и этак.

– Но я-то тут причём? – справедливо поинтересовалась Карин.

– Папа сказал, что капитан догадывался, что она может попасть к тем, кому об этом знать не обязательно, а потому зашифровал её. И что ты хорошо знала Хицугаю-сана, и наверняка, сможешь расшифровать.

Карин хмыкнула:

– Не так уж и хорошо я его знала. Даже не знала, когда у него день рождения.

– Брат же сказал, – Рукия сдвинула брови, неосознанно подражая Ичиго, – 20 декабря.

– Я поняла, он умер 20 декабря? – тоже нахмурилась Куросаки, но затем догадалась: – Мда…

В это время рыжий, крутивший листок вернул его Карин:

– Не знаю. Рукия обычно шифровки пишет каной, разбавляя текст лишним знаком. Либо отец что-то пропустил, либо мы слепые.

– Разумеется, болван! – лейтенант приласкала друга кулачком. – Он же капитан, к тому же гений! Его шифровка на порядок выше моей.

– Ай, ты чего творишь?!

Карин внимательно рассмотрела иероглифы: "黒夏通行鳥居並立絵馬".

– Они не выглядят связанными. Тьма, лето, насквозь, строка, птица, жильё, ряд, стоять, рисунок, лошадь.*

– Может, это китайская грамота?* – заглянула через плечо Юдзу.

– Может, записать их каной и найти омофоны? – брюнетка принялась прочитывать чуть ли не по слогам. – Да нет, не выходит… У первого, последнего и среднего есть одинаковые элементы, но это не ключи*.

– Смотри! – Юдзу радостно ткнула пальцем в первые два. – Видишь?

– Вот хам! – возмутилась Куросаки, – Мог бы и целиком моё имя написать, а то огрызок какой-то оставил.

– Если бы он написал целиком, к тебе бы завалилась Сой Фонг, – Ичиго почесал макушку, – а это не весело, поверь.

– Так, значит, "чёрное лето" – это обращение, – Карин стала закрывать пальцами иероглифы по очереди. – А последние два – это не просто "нарисованная лошадь", это Эма Синто – дощечка для пожеланий!* Студенты довольно часто прибегают к ним во время сессии. Нам нужно найти эма? – удивилась она.

– Но в наших святилищах в Каракуре эма сжигают раз в год, – блондинка серьёзно смотрела на сестру. – Если Хицугая-сан оставил вторую часть послания на эма, он должен был найти более надёжное место.

Дальше записка перешла к Рукии.

– "Птичье жильё" – это тории – ворота перед святилищем. То есть, эма действительно находится в святилище, но в каком именно?

Ичиго, обняв подругу сзади и положив подбородок ей на плечо, из-за чего ему пришлось здорово скукожиться, повторил фокус Карин с поочерёдным закрыванием иероглифов.

– А если вот так, – произнёс он, – "Насквозь" и "строка" вместе – это "проход". "Пройти врата, в ряд стоящие"! Или "врата, существующие одновременно"? Я знаю, где это! Пошли!

– Где? – девушки подскочили, накидывая кофты, всё-таки уже почти ночь, на улице прохладно.

Четверо молодых людей неспешным бегом направлялись к окраине Каракуры. Ночь уже вступила в свои права, а уличное освещение в этом районе отсутствовало, но данный факт четвёрку ничуть не волновал. Да и с чего, если трое из них – действующие синигами, а четвёртая – почти. Жилой квартал остался позади, а вокруг раскинулась лесопарковая зона и территория дзиндзя – синтоистского святилища. Где-то ограда была каменной и низенькой, где-то высокой и чугунной. Старые деревья, казалось, достигали небес, но и молодые тянулись ввысь с не меньшим старанием. Вокруг стояла странная тишина, не абсолютная, но какая-то неживая. Деревья шумели, тихонько покачиваясь под несильным ветром, порой раздавался далёкий крик одинокой птицы, а вот ночных насекомых слышно не было. Это настораживало, хотя...

Мужчина и девушки остановились у подножия почти бесконечной лестницы, уходящей на вершину холма, поросшего осинами и липами. На всём протяжении лестницы стояли тории из красных тонких брёвен с двумя поперечными перекладинами – нижней плоской (нуки) и верхней с короткой двухскатной крышей с загнутыми вверх краями (касаги). Ряд врат казался бесконечным.

– На вершине находится старое заброшенное святилище. Ещё там есть один из естественных сенкаймонов, – Ичиго первым вступил на лестницу.

– Откуда ты знаешь про сенкаймон? – подозрительно поинтересовалась лейтенант.

– Ты не помнишь? Это было во время заварушки с рейгаями.*

– Сенкаймон? – переспросила Карин. – С его помощью можно попасть в Общество Душ?

– Даже не смей! Он – естественный. Неизвестно, куда и когда он выведет.

Карин фыркнула, у неё большие планы на эту жизнь несмотря ни на что.

Минут через пятнадцать синигами доползли до вершины холма и огляделись. Обычная синтоистская кумирня, только заброшенная: прилавок и ограждения местами сломаны, колокольчиков нет, на полу под навесом – лесной мусор: прошлогодние листья, трава, обломанные веточки. А в стороне на деревянной стойке одиноко болтается на ветру пятиугольная дощечка, тихонько постукивая о перекладину.

Приближаясь к стойке, Куросаки вспомнила, как, организуя для одноклассников "цветочный квест", поделилась с Хицугаей, что сама мечтает поучаствовать в чём-то таком же. Кажется, Тоширо выполнил её желание. "Надеюсь, – подумала брюнетка, – нам не придётся бегать по всему городу ночь напролёт. Эх, первоклашка, что же ты так".

Карин оглянулась на близких и, получив уверенный кивок от брата, дёрнула завязки, снимая дощечку со стойки. Это была обыкновенная эма, какую можно купить в любом святилище Японии за 500 иен. На одной стороне была нарисована небесная крыша с веткой сакуры – деревом Каракуры, на другой… Карин сдвинула брови, читая послание, и вернулась к остальным.

– "Если ты носишь браслет, надеюсь, не выбросила коробку", – озвучила она текст и подняла голову, в глазах читалось непонимание: – Какой браслет? Я не ношу браслеты.

– Тебе виднее, – Ичиго сложил руки на груди, а Юдзу радостно хлопнула в ладоши:

– Сестрёнка! Как ты могла забыть! Хицугая-сан подарил нам браслеты на день рождения. Помнишь? Только, – в глазах блондинки появился испуг, – я свою коробку выбросила. А вдруг, там тоже что-то важное было?

– Не думаю, – Куросаки приобнял сестру. – Домой?

Вернувшись домой, Карин быстро поднялась наверх и, с трудом сдерживая нетерпение и любопытство, приступила к поискам. Пока брюнетка копалась в своём старом шкафу, девушки чинно присели на кровати Юдзу, в то время, как Ичиго пристроился подле. Рукия, воспользовавшись положением, запустила ему в волосы пальчики и принялась нежно массировать кожу головы. Карин, услышав странные звуки, выглянула из-за стола, в ящиках которого рылась, но лишь фыркнула, увидев мурлыкающего брата. В душе вспыхнула банальная зависть – ей тоже хотелось бы вот так сидеть и перебирать мягкие волосы Тоширо, но мечта оставалась неосуществимой, поэтому Куросаки снова нырнула в очередной ящик.

Наконец, вытащив из недр стола длинненькую тёмно-синюю коробку, Карин села на стул, стоящий рядом. Она открыла коробку с каким-то страхом, но внутри оказался лишь браслет, представляющий стальную цепочку из крупных звеньев, которые были слегка деформированы, чтобы браслет был более плоским и удобно сидел на руке. С одного края цепь заканчивалась полумесяцем, к которому она крепилась в средине внутренней стороны. Рожками месяц был вставлен в разрез подложки.

Вытащив цепочку, Карин отставила коробку и положила браслет на запястье, пытаясь застегнуть. Вышло не с первого раза, и девушка поболтала опущенной рукой, чтобы удостовериться, что он не расстегнётся и не спадёт, а затем вернулась к коробке. Внешний осмотр ничего не дал, поэтому она подцепила подложку, благо, та не была заклеена. Внутри между картонными полосками лежала маленькая флэш-карта формата microSD. Карин покрутила её в пальцах, вроде, Хицугае такую присылали из двенадцатого отряда, когда он был на миссии.

– Эм, Ичи, куда её можно воткнуть?

– Ну, – рыжий приблизился первым, но следом подошли и девушки, – вроде, в смартфоне должна быть такая же. Попробуй.

Девушка взяла смартфон, протянутый братом, покрутила его и, наконец, обнаружив паз для флешки, воткнула туда чип. Потыкавшись по экрану, с помощью брата, нашла файловый менеджер и раскрыла дерево файлов.

– Что это? – озвучила вопрос Рукия, склонившаяся над плечом.

– Это, – Карин сглотнула комок в горле, – материалы и отчёты с последней миссии Тоширо.

Она провела пальцем по экрану, просматривая весь список файлов и папок: отчёты десятого отряда, отчёты из Института, рейационные карты, наблюдения за футболистами. Девушка улыбнулась – файл Теории рейацу, которую она просила, и нахмурилась – текстовый файл "readme". Уверенно стукнув по нему, приступила к чтению, не заметив, как Юдзу вытащила из комнаты синигами, оставив сестру наедине с посланием из прошлого.

– Может, не стоило оставлять её одну? – Ичиго почесал макушку, оглядываясь на дверь.

– Она справится, – Юдзу была тиха и задумчива. – Заночую в твоей комнате.

– Эй, а где мы будем спать? – возмутился рыжий, глядя вслед удаляющейся сестре.

– В родительской, – обернувшись, блондинка хитро сощурилась. – Спать вдвоем на двуспальной кровати гораздо удобнее, поверь, братик!

Ичиго и Рукия дружно покраснели, на что младшая Куросаки лишь хихикнула и захлопнула дверь. Жених с невестой переглянулись.

– Это не очень прилично, – выдавила Кучики, смущенно глядя в пол.

– Когда ты спала у меня в шкафу, тебя не очень заботили приличия, – также тихо ответил Ичиго.

– Дурак! У меня не было выхода!

Куросаки мудро промолчал, хотя сказать было что. Например, как Рукия залезала в шкаф, даже когда ей поставили кровать у близняшек.

– Знаешь, у меня есть идея, – Куросаки потянул свою девушку в родительскую спальню, – как провести ночь прилично, но нескучно.

– Предлагаешь потренироваться на мечах? – в глазах девушки заплясали искорки.

– Дурочка, – выдохнул рыжий, накрывая её губы своими.

– Мм, кажется, это всё-таки не совсем прилично, – чуть отрываясь от любимых губ, произнесла Рукия. Одной рукой она держалась за широкую спину жениха, другая путалась в волосах.

– Ну, зависит от того, как далеко ты готова зайти, – промурлыкал соблазнитель, – но я могу и подождать. Осталось совсем немного, зато первая ночь будет действительно незабываемой, – и он, проведя кончиками пальцев по щеке девушки, снова впился в губы, роняя её на кровать, которая жалобно скрипнула.

Юдзу шлёпнулась на кровать и, заложив руки за голову, уставилась в потолок. Тогда, четыре года назад, глядя на Карин и Хицугаю-сана, она полагала, что из них действительно выйдет замечательная пара. Несмотря на то, что сестрёнка утверждала обратное, меж ними летели такие искры, что русоволосая сама начинала светиться. И уж это замечали все, а количество поклонников Куросаки-младшей сильно возросло. Однако саму Юдзу контингент старшей школы не очень устраивал. Они казались русоволосой какими-то несерьёзными, и, чего уж отрицать, слабыми. Видимо, наличие сильного старшего брата имеет свои недостатки.

После смерти же и говорить было не о чем. До поступления в Академию девушка жила у двоюродной сестры, где мужское население было представлено слугами да друзьями кузена. Эти самые друзья полностью соответствовали своему предводителю – Шибе Гандзю, который в свою очередь напоминал русоволосой любимого папу в моменты демонстративных переживаний (то есть, когда он бился в истерике у плаката Масаки). И хотя Юдзу всегда поддерживала отца и прощала ему эти милые сцены, аналогичные закидоны в исполнении других вызывали нестерпимое желание приласкать чугунной сковородкой по темечку. После нескольких месяцев жизни у Куукаку Юдзу стала лучше понимать родных брата с сестрой.

Академия тоже не радовала, во всяком случае, пока, ведь с начала занятий прошёл только месяц. И Куросаки надеялась, что в своей сути студенческий коллектив мало отличается от такого же в мире живых, а уж как разнообразить учебные будни, она придумает.

Сейчас же все мысли Юдзу занимала сестрёнка. Наверное, Карин и сама не осознавала, насколько близким человеком ей стал Хицугая. Она, конечно, сможет пережить эту потерю, но тут есть определённая западня. Русоволосая боялась, что подсознательно Карин начнёт искать его черты в окружающих и зациклится на таких незначительных деталях, как, например, цвет волос или количество черт в иероглифах имени. Не то, чтобы её сестра – дурочка, чтобы не понимать столь очевидных моментов, но подсознание – штука коварная, а самой Юдзу рядом не будет, чтобы ей помочь.

И вообще, Карин остаётся практически одна, и даже телефон не исправит положение. Может, стоит ещё раз поговорить с Ёруити-сан… или с Тацке-сан, они были довольно близки какое-то время. На этой мысли русоволосая и заснула.

"Куросаки, мне очень неприятно, что приходится уходить, не доведя дело до конца, но приказ есть приказ. И хотя двенадцатый отряд утверждает, что в дальнейших поисках Связанного Артефакта нет смысла, я считаю, что его нужно отыскать и иметь в виду на тот крайний случай, который всегда бывает в войнах.

Я проанализировал все исходные данные ещё раз, включая устные комментарии Урахары, которые значительно прояснили ситуацию, и могу сказать, что нашёл обладателя дзампакто с вероятностью 95%. Хотелось, конечно, больше, но…

Поэтому я не даю тебе собственных выводов здесь, но оставляю тебе все материалы и исследования, чтобы ты могла самостоятельно прийти к таким же выводам (или другим, если я был не прав). Тем более, что при тебе остаются и Урахара, и сам мир живых, где находится артефакт.

Очень не хочется вмешивать тебя в это дело, надеюсь, что этого и не понадобится. Тем не менее, зная тебя, я могу быть уверен, что когда Готею потребуется помощь, ты сможешь её оказать. Береги себя.

Капитан 10-ого отряда Хицугая Тоширо."

Карин судорожно вздохнула, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. Ей почему-то казалось, что это письмо будет более личным, а так его можно было оставить хоть на капитанском столе в десятом отряде. Впрочем, пробежав глазами конец письма ещё раз, девушка пожалела, что не умеет читать между строк. Странное ощущение недосказанности угнетало. Вспомнив, как Тоширо обратился к ней в начале письма (опять по фамилии), брюнетка и вовсе разозлилась, и прежде всего, на себя. Ведь всё, что ей показалось, могло быть плодом разыгравшихся чувств к беловолосому капитану, а он, наверное, не испытывал к ней ничего, кроме дружеского участия. Закрыв текстовый документ, Карин взглядом наткнулась на превьюшку картинки с изображением меча – Хицугая показывал его, когда рассказывал, что так должен выглядеть артефакт по расчётам двенадцатого отряда. Открыв её на весь экран, поражённо замерла – синигами узнала свой дзампакто в шикае. Правда, на мече Карин не было гравировки молнии на клинке, зато совпадала и цуба, и оплётка, и цепь, и крест на конце цепи. Да и стихией у Дэнко была молния, так что гравировка – это мелочи.

Подтерев сопли тыльной стороной ладони и небрежно бросив смартфон на стол, Карин повалилась на кровать, стараясь не разреветься.

А потом начались дожди.

Энциклопедия синигами. Из неопубликованного.

Ичиго всё-таки отправился посмотреть, как там Карин, и забрать телефон. Заглянув в комнату, он увидел, как та копается в подарке – что ж, полночь миновала, имеет право.

В коробке обнаружился мобильник, а также маленький чип в бумажном конверте за подписью бывшего капитана двенадцатого отряда. Вставив симку от Урахары в смартфон, Карин включила девайс и с удивлением обнаружила заполненный список контактов. Куросаки-старший вошёл и присел рядом на кровати.

– Ну, в общем, Урахара ввёл сюда контактные телефоны всех старших офицеров, – пояснил Ичиго. – Давай расскажу. Первый отряд, лучше звонить лейтенанту Исе, хотя бы потому, что она ответственнее, да и женщина – поймет, если что. Второй отряд лучше не трогать, третий тебе на фиг не нужен, четвёртый нынче мало на что способен – до сих пор без капитана... Шестой – это Бьякуя, помнишь. В десятый ты всё равно звонить не будешь. Одиннадцатый и двенадцатый – вообще забудь такие цифры. А вот тринадцатый – в любое время дня и ночи. Ну и мой телефон, само собой, тоже...

Внезапно смартфон разразился громким и неприятным писком, и Карин рефлекторно нажала кнопку вызова:

– Алло?

– Карин, ты чем слушала?! – возмутился на заднем плане Ичиго, который, в отличие от сестры, заметил имя входящего вызова, но тут же получил по морде от недовольной девушки.

– Куросаки! – раздался зловещий вой из трубки, что Карин аж зажмурилась и убрала девайс подальше от уха. – Куросаки, я слышал, что это ты. Давай, тащи сюда свои мощи, смахнёмся!

Брюнетка недоуменно и немного испуганно посмотрела на брата. Тот молча строил страшные рожи, смысл которых ускользал от Карин, кроме того, пожалуй, что нужно положить трубку. Наконец, Ичиго надоело слушать вопли Кенпачи, и он, выхватив смартфон, пропел тоненьким голоском:

– Вы не туда попали, – и сбросил вызов.

Комментарий к 2.4. Послание из прошлого * "Подстрочный" перевод иероглифов.

Исторически сложилось, что японцы используют китайские иероглифы, добавляя для связи слов в предложении значки хираганы для обозначения склонений и спряжений. Очевидно, что в китайском каны нету, именно это имеет в виду Юдзу.

Ключ – (лингв.) часть написания иероглифа, обладающая отдельным смыслом. Обычно ключи являются своего рода этимологическими корнями. Например, ключ "вода" имеется в таких иероглифах, как лёд, река, болото, тонуть, погружаться.

Эма Cинто или Эма Дощечка (絵馬, дословно "нарисованная лошадь") – это маленькие деревянные таблички, сделанные из светлых пород древесины, на которых наносят разные пожелания и молитвенные слова. На другой стороне обычно изображается лошадь или другая жертвенная символика, синтоистские образы (например, кицунэ), или эмблема святыни (киган-эма), сбоку на очень многих эма написано слово "желание". После заполнения эма оставляют в святилище для того, чтобы боги-ками получили обращённые к ним послания. Обычно храмы сжигают эма на Новый год, другие (посвящённые божеству учёбы Тэндзин) – в октябре.

Серия 323.

========== – Смерть Хицугаи. Версия демонов ==========

Курай, наследник рода Сюн'одан

Я сидел в своих покоях и занимался тем, чем пристало заниматься наследникам – зубрил историю. Ну, это я называю сие творение историей, причем бессмысленной. Отец величает эти рукописи Наследием Рода (с большой буквы оба раза), а по факту это откровения оракула. Как и все предсказания, они отрывочны, несвязны, путаны, да ещё большая их часть на устаревшем наречии. В общем, это занятие, по моему глубоком убеждению, служит для ломания языка, ну, и извилин заодно.

Так вот, когда я пытался разобрать витиеватые каракули писаря, зафиксировавшего очередное предсказание, в комнату вошла Дзима – одна из советников отца.

– Миру ждёт тебя на Совете, – возвестила она чуть хрипловатым голосом, и, удостоверившись в моём намерении покинуть комнату, также вышла в коридор.

Что-то зачастил отец звать меня на всевозможные советы и собрания, не к добру это.

Дзима шла по коридорам немного впереди, не оборачиваясь, но когда я ради эксперимента замедлил шаг, тоже замедлилась. Можно подумать, без неё я не найду кабинет! Да я тут всё вдоль и поперёк облазил, когда её ещё в проекте не было, не говоря уже о её присутствии в нашем клане.

Наш род занимает средних размеров долину, отделённую от прочего Духовного Мира большой горной грядой и водными просторами. Нельзя сказать, что места нам не хватает, но и не завались тоже. Горы закрывают долину от северных ветров, а многочисленные ответвления двух крупных вулканов обеспечивают тёплый, хоть и резковатый климат. Дзима появилась в долине лет двадцать назад, оборванная, истощённая, обессилевшая. Видать, у себя её выгнали. Отец разрешил ей остаться, а когда она более-менее восстановилась, принял клятву верности роду. Позже и вовсе сделал советником.

Что в ней такого особенного? Худощава, лицо вытянуто чуть больше, чем это бы смотрелось симпатично, тонкие непослушные волосы забраны в куцый хвост на макушке. Впрочем, папе же с ней не спать, мне тоже. Да и характер у неё не сахар. Точнее, сущий дьявол, который никого ни во что не ставит. Одевается Дзима тоже весьма экстравагантно. Наши женщины носят брюки и 'окутай' – длинные рубашки до средины икры*. Большинство женщин, обладая силой стихии огня, могут сражаться, и часто сражаются наравне с мужчинами. Тогда классические окутаи заменяются на более практичные с разрезами до бедра. Но у Дзимы это, вероятно, самый скромный наряд. Зачастую, её юбка представляет собой несколько ленточек, а брюки могут быть настолько узкими, что походят больше на лосины. Если вообще бывают.

Наконец, мы добрались до кабинета. Сегодня присутствуют все советники рода и, даже, мама. Ирэна редко принимает участие в "высокой политике", но раз она здесь, значит, намечается что-то действительно серьёзное. Едва мы расселись, Тэясу, старший советник отца, сделал небольшой экскурс касательно важности и точности прогнозов оракула. Да-да, слышал, нападения Ледяного Дракона ожидают уже несколько лет, в пору юбилеи справлять. Я знал, что отец вознамерился уничтожить Дракона загодя, но, по мне, так дракон – это иносказание, а не конкретное существо. Персонифицировать опасность, чтобы избавиться от неё одним ударом – слишком просто.

Следующим слово взял Гурадзу – глава разведки. Как ни странно, но Ледяного Дракона нашли (или нашли козла отпущения).

– К югу от нас есть большое поселение проводников душ, – рассказывал Гурадзу. – Они обладают достаточной духовной силой, чтобы использовать некоторые приемы демонов: пути разрушения, связывания и возвращения.

– На сколько "некоторые"? – довольно бесцеремонно прервала его Дзима. – "Некоторые", между прочим, вполне смертельны для нас.

– Если попадут, – ехидно отозвалась мама, намекая на то, что черноволосая выскочка – не урожденная Сюн'одан, а, значит, не обладает достаточной скоростью. Но гневный взгляд Миру прекратил спор в зародыше.

– Кроме того, – продолжил Гурадзу как ни в чём не бывало, – многие синигами имеют одушевлённую силу, которая обитает в их мечах и которую они могут призывать по своему желанию.

Советник сделал паузу и глазами передал право слова Ирэне, мама была представителем учёных на Советах.

– Вообще, эти существа, обитающие в мечах, гораздо сильнее и быстрее синигами, но каковы их взаимоотношения, – Ирэна пожала плечами, – для нас осталось загадкой. Те подопытные, которых нам предоставили живьём, показывали довольно различные результаты. Важно то, что именно к такой одухотворенной силе относится ледяной дракон.

Мама вновь посмотрела на Гурадзу и чуть кивнула, возвращая слово.

– Нам так же удалось выяснить, кому он принадлежит. Это Хицугая Тоширо.

– У нас есть план? – поинтересовался Тэясу – старший советник.

– Разумеется, – наконец, подал голос отец и выложил на стол овальный медальон, который немедленно пошел по рукам. – Не вздумайте нажимать, – предостерег Миру, – Он одноразовый.

– Что это?

– Ловушка для дракона. Если её активировать, находясь в непосредственной близости от дракона или его синигами, медальон всосёт и поглотит душу дракона, сковав её.

– А если там будут другие синигами? – задала логичный вопрос Дзима.