Текст книги "Связанные (СИ)"

Автор книги: Tinory

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 53 страниц)

Женщина взвизгнула и стиснула парня в объятиях, вогнав его между... по самые... ага...

Хицугая зашел в кафе и сел за дальний столик, сгрузив пакеты на кожаный диванчик. Несмотря на то, что на грунт они с Мацумото прибыли пару часов назад, он порядком вымотался. Собственно, Тоширо и не сомневался, что его подчинённая воспользуется его добротой по максимуму и соберёт все магазины в округе. Это называлось красивым словом «помочь выбрать подарок для сестёр Куросаки». И Мацумото, конечно, старалась не только отовариться самостоятельно, но и найти подходящий вариант для подарка, однако, у капитана были свои требования.

Не так-то просто выбрать подарок девушке, тем более, если вы с ней просто друзья, тем более для такой девушки, как Карин, тем более, если у неё сестра-близнец, и, тем более, что они разные. Тоширо поставил задачу так, что подарки должны быть в одном направлении, но учитывать особенности каждой сестры, на что Мацумото только стонала, когда капитан забраковывал очередной её выбор. Карин предпочитала футбол и занималась танцами, Юдзу занималась домоводством и, вроде, имела какое-то хобби. В котором месте они могли пересечься – оставалось загадкой.

Оставив на время тяжёлые расчёты, Хицугая принялся за обед, который как раз принёс официант. Стоило синигами оказаться в Каракуре, как на мобильник Тоширо пришло сообщение – Куросаки уточняла, что отмечать начнут сегодня (пятого, во вторник) в семь вечера, и Хицугая решил, что придёт домой сразу к празднику. Мацумото, сославшись на очень личные покупки, исчезла в очередном магазинчике, поэтому Тоширо и решил зайти в кафе и пообедать. Вскоре появилась Рангику, вызвав нездоровый ажиотаж у обслуживающего персонала мужского пола, каждый из которых норовил усадить женщину за подшефный ему столик. Прихватив меню, рыжая фифа прошествовала туда, где её ждал капитан, эффектно покачивая бёдрами, что позволило ей красиво вписаться в повороты между плотно расставленными столами. Плюхнув очередной пакет на сиденье, Мацумото привычно стиснула юношу в объятиях, наплевав на реакцию окружающих с холма Сокиоку, и продолжила что-то щебетать о только что сделанных покупках. Стоически вытерпев очередной приступ нежности лейтенанта, Хицугая заметил, что это было всего лишь отвлекающим манёвром, в то время, как во внутренний карман его пиджака попал небольшой плоский предмет. Чуть вытащив упаковку, чтобы только увидеть, что именно подложила ему Мацумото, Тоширо в удивлении вскинул брови и нервно выдохнул, сжав губы в тонкую линию, – определенно, лейтенант перегнула палку, всучив ему пачку презервативов.

– Капитан, – мягко произнесла Мацумото, верно истолковав выражение его лица, – не все девушки способны противостоять вашему напору. А так оно... безопасней, – и принялась за свой обед.

Пока Хицугая буравил взглядом витрину очередного бутика, Мацумото, не стесняясь, гоняла продавца-консультанта, чтобы показать ей «вот это, потом вон то колечко, а ещё те подвесочки в пятом ряду. А можно цепочку, чтобы их примерить»... и так до бесконечности. Хицугая разглядывал браслет, решая, остановится на этом или идти искать что-то ещё. Беловолосый синигами не мог сказать, что Карин будет в восторге от такого подарка, но он сомневался, что найдётся что-то более подходящее. Глядя на это украшение среди прочих, Тоширо отмечал сходство с самой особенной девушкой на свете. Не внешнее, конечно, а в своей сути. Поэтому он и зашёл сюда, когда зацепился взглядом за браслет в витрине. Браслет представлял собой цепь из крупных нарочито небрежных звеньев из ювелирной стали, которые от центра к краям уменьшались вполовину. Застёжкой служил полумесяц, прикреплённый за внутреннюю сторону с одного края. Он вставлялся боком в крайнее звено и цеплялся за него «рожками».

– Капита-ан? – Мацумото оторвалась от собственных дел и взглянула на цепь.– Капитан, это совсем не мило, – она надула губки, поражаясь выбору Хицугаи.

– Мацумото, это не для тебя, поэтому он вовсе не обязан выглядеть мило.

– Но он совсем не женственный!

– Это женский браслет, – устало произнёс подошедший продавец – молодой парень в белой рубашке и строгих тёмных брюках. – Хотя, может сойти и за "униксекс".

Он открыл витрину и, вытащив браслет, застегнул его в кольцо, покрутил на растопыренных пальцах, демонстрируя товар со всех сторон. На одном из звеньев блеснул маленький бесцветный кристаллик. Хицугая взял браслет в свою руку, чтобы рассмотреть поближе. Действительно, и на мужском, но довольно тонком запястьи капитана он смотрелся вполне органично. Теперь Тоширо был уверен, что это именно то, что надо.

– Капитан, давайте лучше вот этот возьмём! – заканючила Мацумото, тыкая в соседнюю витрину, – этот почти такой же, но гораздо кавайней.

Беловолосый рефлекторно бросил туда взгляд и улыбнулся, понимая, что нашёл подарок и второй сестре. Столь же ажурный, из той же ювелирной стали, браслет представлял собой три цветка (один в серединке побольше, два поменьше), скрученных из проволоки, или, скорее, прута неоднородной толщины, из-за чего он смотрелся более изящно и игриво. Цветы были скреплены за лепестки небольшими звеньями, а в сердцевине каждого блестело по такому же стразику бледно-розового оттенка.

– Я возьму оба, – холодно проговорил Хицугая, – упакуйте. Коробочки должны быть разных цветов.

Продавец кивнул, удаляясь.

– Мацумото, зачем мне цветы? – капитан упирается, недоуменно глядя на подчинённую.

– Ну, капитан, мы же идем на день рожденье к девушкам, – выделила лейтенант последнее слово.

– "Мы"? А тебя-то кто звал?

– Капитан, ну что за букет? Это же совсем не романтично!

– Мацумото, это не свидание, – столь же холодный ответ, как всегда.

– Ой, нет! Я вспомнила! Это намек, да? "Я не смогу без тебя жить"... Капитан? А зачем вам второй такой же букет? – раздосадовано и немного обиженно.

– Это просто отрядные цветы, – произнёс Хицугая, забирая охапку, по-другому и не скажешь, нарциссов*.

К семи часам пара подходила к дому Куросаки. Из него доносилась музыка, немного тяжеловатая на вкус капитана, и чувствовались вспышки различных и довольно сильных рейацу. Тоширо замер. Ещё пару дней назад он планировал объясниться с Карин на этом празднике, но последнее совещание у Кёраку совсем выбило из колеи. В конце концов, вспомнив разговор с Хёринмару и его мечтательный взгляд, Тоширо понял, что для духа его меча этот артефакт и его сила очень важны, поэтому парень уже смирился со своей судьбой.

Дверь открыла счастливая Юдзу, радостно пропуская гостей вперёд. Отказавшись принимать подарки в коридоре, русоволосая провела их в гостиную, где стоял необыкновенный гвалт, и лишь тогда повернулась к синигами. Тоширо, находясь в какой-то прострации, протянул ей подарочный пакет, предварительно убедившись, что в нём бардовая коробка, и, повернувшись к Мацумото, забрал у неё и вручил Юдзу большой букет нарциссов, немного неуклюже чмокнув в щечку. Юдзу расцвела, указала, в каком направлении искать Карин, и унеслась ставить цветы в вазу.

– Капита-ан! – воскликнула Мацумото, и парень вздрогнул, но, завидев Шибу, то есть Куросаки-старшего, догадался, что та обращается не к нему. Рангику сгрузила оставшийся букет на юношу и бросилась в объятия бывшего капитана. "Всё, – догадался Хицугая, – да здравствуют давно минувшие деньки".

– Ё, Тоширо! – на плечо беловолосого легла лапа, судя по голосу это был Ичиго.

– Сколько раз тебе повторять, для тебя – капитан Хицугая, – немного раздраженным, но ровным голосом произнёс гость.

– Да ну тебя, Тоширо, – отмахнулся рыжий, – это же не собрание капитанов.

Хицугая поднял бровь и ехидно улыбнулся:

– Да ну?! Давай, взглянем. Бывший капитан десятого отряда, – в кадре Иссин, пытающийся одновременно обнять и отпихнуть рыжую красавицу. – Лейтенант десятого отряда, – в карде Мацумото уже в обнимку со стопкой и бывшим начальником. – Бывший капитан двенадцатого отряда, – в кадре Урахара в брюках и рубашке, но с неизменным веером, принюхивающийся к содержимому чашки. – Лейтенант тринадцатого отряда, – Рукия в платье явно с чужого плеча помогает Юдзу запихать все нарциссы в вазу. – Бывший капитан второго отряда, – Ёруити в коктейльном платье, по-кошачьи лениво оглядывающая творящийся бедлам, заметила внимание парней и развратно подмигнула им. Парни залились краской, отводя глаза. – Так, дальше. Бывший лейтенант двенадцатого отряда, – голос Хицугаи в удивлении ползёт вверх. В кадре появляется низенькая девчонка в светлом полосатом топике, джинсовых шортах и с забавными хвостиками. Она потягивает сок через трубочку, не забывая пререкаться со второй именинницей. – А что тут делает Саругаки?

– Без понятия, – Ичиго всё ещё в прострации от состава гостей, почему-то раньше он не обратил на это внимания, – вроде, её Карин пригласила.

– Кстати, да. Будущий капитан восьмого отряда (если я что-нибудь понимаю в этой жизни).

– Где? – Ичиго стал внимательно оглядываться.

– Зеркало дать?

– Да ну тебя! – догадался Куросаки, – Кстати, Тоширо, а что у тебя с моей сестрой? Вы так друг на друга смотрите...

– Ты с головой совсем не дружишь, Куросаки, – спокойно ответил Хицугая и направился к брюнетке.

Похоже, что Карин была не в восторге от собравшейся толпы, она вяло огрызалась на блондинку, периодически оглядывая комнату. Заметив приближающегося Хицугаю, Карин слабо улыбнулась. Зато оскалилась Саругаки:

– Здорово, коротышка!

– И тебе не хворать, мелочь, – пробурчал низким хрипловатым голосом капитан, окинув ту равнодушным взором. Под пристальным взглядом вайзарда, немало выводившим из себя, Тоширо вручил Карин подарок одновременно с букетом и тоже поцеловал в щёчку. Хотя, как поцеловал, коснулся щеки даже не губами – щекой, так что репетиция на сестре не помогла.

– И что, мелкий извращенец, всё ещё кукуешь один? – кажется, Хиори было просто скучно, и таким нехитрым образом она пыталась себя развлечь.

– Ну почему же один?

Хиори вздрогнула от его едва уловимой коварной улыбки, шокировано наблюдая, как ледяной капитан осторожно коснулся ладонью кисти именинницы, которой та придерживала букет, положив его на сгиб руки. Взглянув на друга, Карин поражённо застыла с неэстетично отвисшей челюстью. Его глаза, бездонные, зелёные, как летнее море, наполненные нежностью и обволакивающим теплом, неотрывно смотрели в чёрную бездну её глаз. Саругаки находилась в такой же прострации, прекрасно видя изменения, произошедшие в эту минуту с парнем.

– У меня есть самая красивая, самая очаровательная девушка в мире, – негромко проговорил он, продолжая передавать все эти чувства глазами. – И пусть она бывает вредной и вздорной, всё равно она – самая желанная… Да, Саругаки? – на последних словах Тоширо резко развернулся и с саркастической улыбкой подхватил блондинку за талию, выводя её на танец.

Хиори, так и не вышедшая из апофигея, бездумно таращилась на Хицугаю снизу вверх, игнорируя его резковатые движения, свою ладошку в ладони юноши, его руку на своей почти голой спине. Хицугая сделал пару кругов по комнате, служившей залом, и небрежно сбагрил Саругаки проходившему мимо Урахаре. Раньше именно он возился с этой врединой, пусть возится и дальше. Стараясь не попадаться на глаза Сихоин и Мацумото совместно капитаном, седовласый покинул праздник.

Карин, проводив друга с Хиори взглядом, только хмыкнула. Ей было очевидно, что Тоширо отомстил блондинке за «извращенца», но было очевидно и другое. Девушка, которой он признавался в любви, глядя на Карин, реально существовала, и все чувства, которые она увидела в тот момент, действительно имели место быть. Куросаки нахмурилась, почувствовав, как сердце больно защемило. Отправившись ставить цветы в вазу, Карин размышляла, что невероятно глупо влюбляться в такого замечательного друга, тем более, синигами. Глупо, потому что его дружба для неё гораздо важнее чувств, всех прелестей которых девушка пока не понимала.

– Карин, ты Тоширо не видела? – Ичиго отвлёк сестру от поглощения бутерброда. Угощение было организованно в виде шведского стола, но это вовсе не означало, что хлебобулочные изделия были простыми.

– М, – Карин помотала головой с набитым ртом и повернулась, – а что?

– Волнуемся просто, – рядом с Куросаки стояла такая же обеспокоенная Мацумото, на удивление Ичиго, трезвая. – Я знаю, он не любит шумные тусовки, но как-то неудобно получается: ушёл один, да и ужина как такового не будет. Вдруг, голодный останется.

Карин в ответ лишь пожала плечами, достала чистую тарелку, загрузила её бутиками, тарталетками и 'сушками', и вышла из гостиной. Поднявшись на второй этаж, она на секунду задумалась, но сразу расплылась в довольной улыбке и отправилась выше.

– Знала, что найду тебя здесь, – сказала брюнетка, ставя тарелку на черепицу рядом с Хицугаей. – Воспоминания?

Тоширо, как и ожидалось, нашёлся на крыше. Он сидел, облокотившись на согнутое колено и отставив вторую руку назад, запрокинув голову и наблюдая уже скорее звезды, нежели закат. Закат, тоже, кстати, был красивым, жёлто-розовым, и Карин присела тут же, уткнув подбородок в колени.

– Скорее, наоборот, – ответил юноша, наблюдая, как любимая устраивается рядом. – Спасибо.

Тоширо прихватил с тарелки суши и задумчиво отправил в рот.

– Устал? – Карин не смотрит на него, она и так чувствует его состояние. Так могут устать только седовласые старикашки, но этот парень им ничуть не уступает.

– Да. Но, боюсь, отдыха мне никто не предоставит, – грустно ухмыляется, продолжая жевать бутерброд.

– Почему не забьёшь на школу? Тебе ведь не нужно её оканчивать, сдавать экзамены в вуз.

Тоширо пожал плечами.

– Наверное, привычка делать добросовестно всё, что ни приходится делать. Кстати, с артефактом мы с тобой где-то крупно ошиблись. Это не футболист.

– Ты поэтому расстроился? – Карин участливо посмотрела на беловолосого. Хотя сейчас его волосы были какого угодно цвета, только не белого, отражая последние лучи закатного солнца и ночное небо. Как и белый костюм. – Тоширо, ты всё время ходишь в светлом, как ты умудряешься не пачкаться. Даже сейчас, сидя на крыше? Я вот такая порося, вообще белого не терплю… Или оно меня…

Хицугая озадаченно посмотрел на брюнетку, а потом тепло улыбнулся. На девушке были чёрные джинсы-резиночки и чёрная же кофточка, представлявшая собой лиф, соединенный с рукавами, в результате чего плечи, декольте и лопатки оставались открытыми. Волосы тёмным водопадом ниспадали на плечи.

– Специальное кидо. Такое же, как на хаори, запачкать сложно.

– Понятно.

В разговоре снова наступила пауза. Тоширо вспомнил, как они с Карин могли сидеть в обнимку просто так, ничего под этим не подразумевая. Как было легко! И кровь не кипела в жилах, и сердце не ныло от отчаянной тоски. Он пододвинулся ближе, обнимая девушку за плечи. "Она, наверное, замёрзла", – подумал капитан, чувствуя, как Куросаки забирается рукой ему под пиджак.

– Хочешь потанцевать? – внезапно произнёс Тоширо, заслышав приятную плавную музыку, приглушённую стенами дома. Карин обескуражено уставилась на друга. – Ну, не хочешь, не надо… – парень отвёл взгляд.

– Хочу, – тихо произнесла Карин и виновато улыбнулась, – только эти туфли не предназначены для акробатики на крыше.

Синигами осмотрел предложенные его вниманию туфельки-балетки, пусть без каблуков, но свалиться в них с крыши ничего не стоит. Он встал, протягивая Куросаки руку:

– Просто доверься мне.

Карин ухватилась за неё, поднимаясь и отряхиваясь. Хицугая притянул девушку к себе за талию, взял её ладонь в свою, переплетая пальцы, вторую положил на спину и задумчиво уставился вниз.

– Думаешь, отдавлю ноги? – лукаво поинтересовалась Куросаки, кладя свою руку на плечо парня.

– Думаю, как сделать лучше, чтобы не свалиться, – спокойно отозвался синигами. Что-то прикинув, он создал платформу-барьер на уровне конька крыши для девушки, уплотнил духовные частицы чуть выше для себя и, наконец, закружил Карин в медленном вальсе. Хицугая не уходил с линии конька, поэтому казалось, что пара танцует на узком стыке скатов крыши.

Романтика ночи и любимая в руках – надолго ли это хрупкое счастье?

Энциклопедия синигами. Из неопубликованного.

Вслед за зазвучавшим медляком Ичиго протягивает руку Кучики.

– Я… не умею, – Рукия смотрит с опаской и даже затравленно, но хватается за ладонь.

– Это не важно, – с тёплой улыбкой произносит Куросаки, – я поведу.

Он всегда ведёт, и это причина следовать за ним, что бы ни происходило.

Под взглядами собравшихся, которые старательно делают вид, что их тут нет, Ичиго кладет руки девушке на талию, оставаясь на "пионерском" расстоянии от неё, тогда как Рукия осторожно опускает ладошки на широкие плечи юноши. Юдзу старательно сдерживает улыбку, отец качает головой, Тацке демонстративно хлопает ладонью по глазам. Положение спасает Мацумото. Скептически фыркнув, женщина поставила бокал и направилась через всю комнату к бывшему капитану.

– Шиба-тайтё-о! – проходя мимо пары, она распахивает объятия, небрежно роняя Рукию на Ичиго. Чтобы партнёрша не упала, Куросаки приходится крепко обхватить её, прижимая к себе, но брюнетка отпихивается. Наградив друга тумаками для собственного успокоения, Кучики гордо удаляется из гостиной. Ичиго раздосадовано проводил её взглядом и уже, было, собрался устроить разборки, как в голове щёлкает "выключатель", собирая осколки фраз:

Вспышки памяти

– Шиба-тайтё-о, – Мацумото только что.

– Куросаки! – огрызается отец.

«Глава побочной ветви клана Шиба», – история, рассказанная отцом во время войны с квинси.

– …Он – сильный и перспективный, а когда закончит учёбу, вступит в Готей и в скором времени станет капитаном, – Рукия три недели назад.

– Будущий капитан восьмого отряда, – Тоширо несколько минут назад.– … Зеркало дать?

Конец вспышек

– Ну, Бьякуя! – прошипел "сильный и перспективный", сжимая кулак, – я тебе устрою Сенбонзакуру вперемешку с Гецугой.

Комментарий к 1.22. Собрание капитанов Нарцисс (от греч. – «Narkissos»), этимологически связано с «narke», то есть «одеревенелостью», «окоченением», а, проще говоря, с наркотическим дурманом. Получил своё имя от юноши Нарцисса, который отличался поразительной красотой. Нарцисс, приводивший нимф в отчаяние своим равнодушным и презрительным к ним отношением, стал символом холодности (как похоже на Хицугаю ^^).

Нарцисс (растение) в древней Греции – сон, смерть, но и воскресение из мертвых, глашатай весны. На языке цветов нарцисс – "слишком сильно любит все в себе…" Бледно-жёлтый нарцисс: кротость, смирение, благородство, уважение или безответная любовь, цветок робких влюбленных, символизирует бессмысленность жизни без любимой.

В Японии – знак молчаливой чистоты и радости.

Я очень не люблю, когда после невнятных описаний подарков или нарядов автор дает картинку. Ведь зачастую ни то, ни другое не несет никакой смысловой нагрузки. Несмотря на то, что картинки браслетов у меня есть, я все еще не знаю, как поступить. Браслет, подаренный Карин, будет играть очень важную роль впоследствии, но он слишком специфичен, поэтому имеется лишь прототип. А нужно ли вам изображение прототипа? Ведь браслет именно "унисекс", его потом будут носить парни, и это не должно выглядеть пошло.

========== 1.23. Осознанный выбор ==========

Карин было страшно. Нет, вовсе не от того, что Тоширо мог уронить её. Она была поражена произошедшими с другом переменами, появившимися в его глазах тоской и какой-то безысходностью. Что могло случиться в Сейретее, что настолько подкосило его?

Как только музыка стала стихать, капитан остановился и распустил барьер. А поскольку он в этот момент находился над скатом крыши, то оказался значительно ниже Карин. Уткнувшись лбом ей в плечо, Тоширо осторожно обнял её, сомкнув руки за спиной, и замер. С Карин было так спокойно, как с мамой, хоть он и не помнит её вовсе. Будто услышав его мысли, Куросаки обняла парня, зарывшись одной рукой в волосы, поглаживая по голове, словно, баюкая.

Ощущая обнажённой кожей его горячее дыхание, жимолостно-мятный аромат парфюма, Карин отчаянно боролась с желанием попробовать на вкус его кожу и губы. Девчонки из волейбольной команды чуть ли не хвастались, как целовались с Хицугаей, она же в то время была занята другим, о чём сейчас чертовски жалела, всё равно с тем парнем ничего не сложилось. Тогда всё можно было списать на пьянку, хотя, несомненно, и здесь внизу имеется алкоголь. Кстати, да…

– Тоширо, – Карин запнулась, задним числом сообразив, что, пожалуй, вопрос прозвучит бестактно, – у тебя действительно есть… любимая девушка?

– Да, – Хицугая поднял на неё взгляд, полный усталости и безнадёги, уголки губ дрогнули в улыбке, – только она ещё не знает об этом.

Куросаки погрустнела. Хотя, вроде, порадоваться нужно за друга, ведь даже чтобы встретить любовь, многие тратят всю жизнь, часто безрезультатно. А у него всё впереди, синигами живут долго, ага.

Ну, вот зачем она задает такие вопросы? Сердце только начало успокаиваться, смиряясь со своей судьбой. А так хочется утонуть в её глазах, прикоснуться к губам, дышать с ней, раствориться в ней. И чтобы каждый день, чтобы семья, и дочка, черноволосая, с синими, как океан, глазами. Как у неё.

Поздно. Он уже всё решил, расставил приоритеты, и это даже не Готей. Хёринмару. Его духовный меч. Его учитель и наставник. Хицугая слишком многим ему обязан, и это даже не жертва – его (Тоширо) осознанный выбор. Но оторвать от неё глаз всё равно нет сил, поэтому он продолжает стоять, обнимая любимую. Как и она его, впрочем. Тоширо развернул руки так, чтобы ладони Карин легли на его ладони сверху.

– Ты не надела… – разочарованно проговорил он, имея ввиду браслет.

– Подарки открываем завтра, – Карин остановила его, положив пальчики на губы, а потом провела ими по щеке юноши и чуть сморщила носик: – Ты колючий, – заявила она, смущенно улыбнувшись.

Хицугая протёр подбородок, ощутив короткие жёсткие волоски, чертыхнулся.

– Ну, Урахара! Далась ему эта правдоподобность в гигаях. Гормонов, ему, видите ли, не хватает, – притворно жаловался он под тихий смех брюнетки. – Я в Сейретее два раза в неделю брился, а тут приходиться чуть ли не два раза в день.

– У Урахары самого трёхдневная щетина, – отсмеявшись, сказала она, – видимо, он считает, что так брутальней.

Хицугая смотрел на улыбающуюся Карин и чувствовал, как его мир расцветает тёплыми красками, как его губы сами собой расползаются в улыбке в ответ на её. А в голове ещё неясно маячила мысль, что брак – штука искусственная, и не может служить активатором, тут явно что-то другое. Но мозг на данный момент занят совершенно другим, например, запомнить эту девушку в неясном свете уличных фонарей. Так близко её сияющие глаза, так манят едва приоткрытые губы…

"К счастью", над крышей показалась рыжая макушка.

– Карин, Тоширо! – Ичиго недоуменно похлопал глазами. Он непременно бы закатил скандал, если бы пара не смотрелась так уморно и мило, ведь капитан продолжал стоять ниже Карин. Он – в белом, она – в чёрном. – Юдзу! – гаркнул Куросаки куда-то вниз, за что удостоился двух снисходительных взглядов. – Юдзу, давай быстрей! Давай-давай, пока они так стоят…

– И как мы стоим? – холодно поинтересовалась сестра, не меняя положения.

Ичиго с довольной мордой вытащил фотоаппарат, очевидно поданный младшей сестрой, и пару раз спустил затвор, после чего счёл нужным пояснить:

– Нормально вы стоите, – Ичиго принялся осторожно спускаться задом по чердачной лестнице, заметив, как сестра начинает хмуриться. – Как Инь и Ян…

– Тоширо, – ласково проговорила брюнетка, продолжая держаться за парня одной рукой, – помоги мне добраться до него, – она указала пальчиком в сторону чердачного выхода, где успел скрыться брат, а в её голосе уже чувствовалась клокотавшая ярость.

– Ичи-ни! Я тебя прибью!!! – послышался её вопль в глубине дома.

Хицугая устало вздохнул и беспокойно обвёл район взглядом холодных глаз. На руках ещё чувствовалось тепло любимой. Скоро его миссия здесь завершится, он это чувствовал.

Настроения не было, зацепок тоже. Двенадцатый отряд, наконец, прислал результаты анализов спортсменов – им, как всегда, не хватило двух-трёх дней, чтобы закончить. И почему-то результаты прислали Урахаре. А для чего капитану десятого отряда тогда выдали планшет? В игрушки играть?!

Тоширо хмуро шёл по улице, засунув руки в карманы брюк. Идти к Урахаре не хотелось, ведь наверняка будет измываться, интересуясь продвижением поисков. Задавать ему вопросы хотелось ещё меньше.

– Добрый день, Урахара-сан, – холодно произнес беловолосый, проходя в подсобку, но был сметён ураганом в полосатой панамке. По округлым выпуклостям, в которые привычно уткнулся нос молодого капитана, Хицугая понял, что Сихоин опять развлекается с чужими головными уборами. Оставшись ждать в небольшой комнатке, которых в помещении маленького магазинчика было немереное количество, Хицугая снова принялся перебирать в голове известные ему факты и сделанные выводы.

Если следовать логике командующего (который общался с Урахарой), дух артефакта, а если быть точнее, дзампакто, – женщина, как и её владелец. Просто исходя из того, что Хёринмару и Хицугая – мужчины. Почему в отчёте двенадцатого отряда не было таких элементарных вещей?!

Хозяйка дзампакто учится в школе, или, так и быть, работает там. Но в поездке взрослых женщин не было, значит, это – девушка (уже легче). Она – член волейбольной команды, ведь Карин он проверил в первый день. Кто из волейболисток был на субботнем матче две недели назад? Кто-то ведь был, просто он не обратил на это внимания. Всё это так, но вместе с тем у Тоширо остаётся впечатление, что он что-то упускает. Буквально, маленький фрагмент, который позволит сложить картину и найти хозяйку дзампакто, которую он уже начинает ненавидеть.

Нет, так нельзя, ведь ему предстоит на ней жениться. Кстати, а что такое брак, особенно с точки зрения мира живых (ведь хозяйка – живая)? Штамп в паспорте, запись в особой книге регистраций – это бред, а не активация артефакта! Здесь что-то другое. В Обществе Душ, особенно в Сейретее, проводят сложный обряд. Особенно, аристократия. В Генсее – тоже, но не в том объёме. Значит, в этом обряде есть такой момент, который позволит использовать потенциал связи и увеличить мощь Хёринмару.

Размышления капитана прервал странный шум, и вскоре в комнату ввалился Урахара, таща за локоть упирающуюся Куросаки. Киске на мгновение остановился, заметив здесь Хицугаю, который поражённо рассматривал вошедших, и чертыхнулся:

– Он меня убьёт, если застукает вас двоих здесь!

– Кто? – попытался поинтересоваться Тоширо, но Урахара его не услышал, или сделал вид, что не услышал. Покрутившись по комнате под ошарашенными взглядами двух друзей, шляпник отодвинул одну из дверей, за которой обнаружился шкаф с кучей коробок.

– Подойдёт, – пробормотал Урахара, и, не обращая внимания на протесты, запихал туда сперва Куросаки, а затем и Хицугаю, и, задвинув дверь, вышел из комнаты.

Парень и девушка удивлённо переглянулись.

– Что произошло? – Тоширо попробовал открыть дверь, но она осталась на месте, видимо там стоял какой-то стопор.

– Я не поняла. Ему, вроде, позвонили из Сейретея, и он потащил меня сюда. И вот…

В шкафу было очень мало свободного места, и Карин, пытаясь устроиться поудобнее, развернулась, прислонившись спиной к боковой стенке, на что глубины шкафа едва хватило. Хицугая повернулся к ней лицом, извернувшись между нависающими коробками. Чтобы не придавить девушку, ему пришлось упереться руками в боковую стенку, в результате чего одна рука юноши оказалась около лица брюнетки, а вторая подмышкой немного касалась её груди.

– Тоширо, – Карин сглотнула, подняв голову, – ты – выше.

– Здесь какой-то ящик, – парень попробовал рассмотреть, что под ногами, и его чёлка коснулась лица девушки, забираясь в нос и рот. – Извини.

Карин прижала ладони к стенке и закусила губу. Не следует поддаваться гормонам и сиюминутным желаниям, но когда он так близко, хочется стечь по стеночке сладкой лужицей. Когда приходится смотреть на него снизу вверх, вспоминаешь, что он неизмеримо сильнее; и старше; и тогда кажется, что нет иного пути, кроме как следовать и подчиняться. А его глаза в полумраке шкафа почти зелёные и совсем не холодные, его дыхание обжигает, а губы всё ближе… ближе…

Брюнетка закрывает глаза в ожидании неизбежного, но чувствует совершенно другое. Хицугая просто обнимает её, впрочем, его щека касается шеи девушки, а её тело прижато к стенке крепким мужским торсом.

– Тош…

– Ш-ш-ш, – шепчет беловолосый, и она ощущает его дыхание где-то под мочкой, отчего по шее пробегают мурашки, – слушай…

Вновь в его руках самая красивая девушка, вновь они наедине, снова слишком близко. Выдержка ледяного капитана на пределе, и он понимает, что все его усилия пойдут прахом, если он сейчас коснётся её губ, осталось совсем немного.

Но чуткого слуха синигами достигает знакомый голос, и Хицугая резко меняет траекторию, вслушиваясь. Определённо, это рефлекс военного – распознавать голос главнокомандующего. Карин пытается что-то сказать, но Тоширо останавливает её, сосредотачиваясь на разговоре за тонкой стенкой. Только руки девушки ложатся ему на спину, позволяя прижаться сильнее.

– Ну, здравствуй-здравствуй, Урахара-сан, – лениво протягивает Кёраку. Те десять минут, которые Киске заставил его ждать, прошли в бесполезном созерцании фигурки лейтенанта двенадцатого отряда, в чьём офисе находился видеотерминал для связи с миром живых. Командующий ничуть не сомневался, что Урахара в это время заметал следы своих тёмных делишек, но основатель Исследовательского Института был слишком предан Обществу Душ, и не раз доказал это. За что, собственно, и закрывали глаза на его многочисленные нарушения.

– И вам доброго здоровьишка! – весело замахал веером Урахара.

– Долго это будет продолжаться? – сурово произнёс Кёраку, но Киске в непонимании округлил глаза. – Я спрашиваю, долго вы будете мурыжить капитана десятого отряда? Я Нанао-тян днями не вижу! А кто ещё присмотрит за Рангику-тян?

Урахара убито закатывает глаза, что по его мнению должно выражать "Я не виноват, что кто-то так распустил своего лейтенанта". И речь, конечно, о Хицугае, а не о Кёраку.

– Когда уже, наконец, они будут вместе? – озвучил Кёраку главный вопрос всех шипперов.

– Я сделал всё, что мог, – лыбится Урахара и начинает перечислять, загибая пальцы веером: – в один класс устроил, гигай тестостероном накачал, в духи феромоны добавил, ловушки для пустых по всему городу разложил…

– Зачем ловушки для пустых? – недоумённо, но строго интересуется командующий.