Текст книги "Дракон и солнце 2. Снег к снегу (СИ)"

Автор книги: StarGarnet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 46 страниц)

– Когда-нибудь он устанет, – предупредил Дюрневир. – Захочешь отпустить его насовсем – просто разбей косточку.

– Спасибо, – довольно сожмурилась она, обнимая Арвака за крутую шею.

– Ну что, ты все поделил? – спросил Вультурьйол. Джон посмотрел на кучки и кивнул, а потом со смешанными чувствами наблюдал, как под действием Криков они исчезают в эфирных тайниках довольных ящеров.

– Ладно, мы полетели, – сыто ощерился Вультурьйол.

– Куда? – заинтересовалась Серана.

– На Красную Гору, – зашевелил крылышками Дюрневир. – Там хорошо.

Джон только и успел, что с невнятным звуком “э…” вытянуть руку вслед улетающим драконам. Он о стольком хотел их расспросить – а они взяли и просто удрали.

*

Они вернулись в город, где народ уже взялся развешивать фонарики в честь праздника – даже двух, учитывая открытие шахт и избавление от нашествия выползней. А вообще-то целых трех, если вспомнить, что парочка крылатых охотников за головами удовольствовалась предложенной наградой и не спалила город к чертям, оскорбившись недостатком почтения. Джон посмотрел на фонарики и впервые с тех пор, как было предотвращено тотальное уничтожение мира, всерьез задумался о том, как же людям теперь существовать бок о бок с драконами.

Страх. Людям свойственно бояться, и они никогда не перестают искать способы уничтожить то, что их пугает. Страх убивает – убивает вернее меча.

Права была Арья. И в свете этих слов будущее Тамриэля выглядело неоднозначно, да и вообще по-прежнему оставалось под большим вопросом. Оставалось лишь надеяться на то, что бессмертные проявят больше сознательности, чем люди.

– Они такие чудные, – промолвила Серана, вышагивавшая рядом с ним по слежавшемуся пеплу.

– Кто? – не понял Джон.

– Драконы.

На фоне всех его размышлений это прозвучало неожиданно. А Серана продолжала:

– Хотя учитывая все, что я о них читала, все-таки удивительно, что они так о нас пекутся.

– Развлекаются. Мы для них вроде котят, – пожал плечами Джон, – маленькие, глупые и забавные.

Но все это ровно до тех пор, подумал он мрачно, пока котята не начинают выпускать когти. Впрочем, ведь есть Алдуин, страж и защитник всех времен и всех гадов небесных. И ни одна живая душа, поклялся себе Джон, не узнает от меня Драконобой…

Он огляделся. Городок бурлил. Повсюду шустро сновали жилистые, словно высушенные пепельным ветром данмеры – темные эльфы, привыкшие к суровой жизни и жестоким богам, – и выражение успокоенного довольства и радости странно смотрелось на этих резких, жестких лицах. Впрочем, отметил Сноу, одно дитя Морровинда по-прежнему сохраняло верность традициям и посреди всеобщего счастья выглядело так же мрачно и стоически, как всегда. Джон подошел ко второму советнику и поинтересовался, в чем дело.

Адрил Арано кинул на него долгий взгляд и поманил подальше от фонариков в колючки за углом.

– Это просто неприлично, – засопел эльф, недовольный сам собой, – просить вас о помощи после всего, что вы для нас уже сделали…

– Но, – поощрил его Сноу.

– Но боюсь, у нас тут готовится покушение на советника Морвейна, – безнадежно выдохнул Арано и по благосклонному кивку Джона пустился в объяснения сложных и не всегда дружелюбных отношений между данмерскими домами. Нынешняя угроза шла от семьи Улен из дома Хлаалу, и Арано полагал, что Гелдис Садри, владелец таверны “Пьяный нетч”, может что-то об этом знать.

– Думаешь, он в этом замешан? – спросил Джон.

– Что ты! – замахал рукой Адрил. – Гелдис кто угодно, но не заговорщик. Но, как у любого трактирщика, ушки у него всегда на макушке. Вполне мог что-то слышать.

Джон согласился разведать обстановку, а потом, внезапно вспомнив, спросил:

– А вы тут вообще в курсе, что ваша стража по ночам стучит молотками у Камня Земли? Они же не высыпаются.

– Да знаем мы, – вздохнул Адрил. – Но сделать ничего не можем. Я и сам там упахался, вот, все руки в мозолях.

И данмер предъявил узкие темные ладони. Сноу покачал головой и подумал, что семейство Уленов здесь, в Вороньей Скале, явно не самая большая проблема.

Выловив Серану на рынке, он посвятил ее в новую проблему и они направились в таверну. Гелдис встретил их приветливо, понимающе покивал, услышав о просьбе Арано, и предложил пошпионить в родовой гробнице Уленов, дескать, кто-то там шуршит и слишком часто оставляет подношения духам предков.

Парочка его выслушала и беспечно направилась в храм, при котором располагались захоронения, где сходу вляпалась в новые сложности. Джон уже даже не удивлялся.

– У нас тут нашествие пепельных отродий, – заявил старейшина Отрелот, ведавший делами храма. – Никого в гробницы не пускаем.

– А пустите нас, – пристала к нему Серана. – Мы с ними разберемся.

И в самом деле, подумал Джон, как шпионить за заговорщиками, если гробницы закрыты на карантин?

– Ну, вам-то, думаю, можно, – окинул их придирчивым взглядом старейшина. – Будем очень благодарны.

Получив ключ, Серана живенько поскакала вниз по лестнице. Джон последовал за ней, недоумевая, что это она так веселится. Ему вот драться с выползнями совсем не понравилось.

Когда он спросил ее об этом, ответ его удивил.

– Да мне просто нравится, когда меня хвалят, – заявила она, прыгая по ступенькам. – Оказывается, это ровно то, чего мне всю жизнь не хватало.

Джон поразмыслил и согласился. Всегда приятно, когда твои заслуги ценят и признают. А не обзывают предателем на каждом шагу…

Они вошли в гробницу и среди круглых резервуаров, наполненных прахом и костями, обнаружили свою первую жертву. Пепельное отродье почесало было к ним, коряво загребая ногами, но Серана вморозила его в горку льда, и Джон, подойдя поближе, остановился рассмотреть выползня. Отродье злобно пялилось в ответ тлеющими глазками и возилось в тающем от жара льду, пытаясь выбраться. Джону показалось, что тепло, идущее от выползня, было каким-то… аппетитным. И даже с нотками корицы.

– Ты на него так смотришь, будто влюбился, – поддела его Серана.

– Пахнет очень вкусно, – сказал Сноу, не сумев избежать жалобного призвука в голосе. Хоть он и знал, что кровь ему пить не стоит, все эти данмеры, завлекательно сновавшие вокруг, то и дело наталкивали на неподходящие мысли. А теперь его еще и выползни соблазняют, ну замечательно. Он вспомнил смачное чавканье Вультурьйола и наябедничал: – Драконы-то их ели.

– Так и ты попробуй, – сжалилась Серана. – Ты вампир, а мы можем поглощать жизненные силы жертвы на расстоянии. Вытяни руку вперед, – она подошла и стала выставлять ему пальцы и кисть в правильное положение. – Вот так, хорошо, а теперь попробуй его выпить.

Джон попробовал. Жар потянулся к нему ровным потоком, голова закружилась от эйфории. Он подумал – насколько он вообще мог думать в этот момент, – что это даже иронично. Он будто бы снова обрел Дар Огня, вот только работает тот теперь наоборот.

– Ну, хватит, хватит, – издалека донесся до него голос Сераны, и кто-то подпер его со спины. – Посиди-ка тут пока… надо же, как тебя разморило.

Она пристроила его у края одного из круглых резервуаров и отправилась в дальний угол, где очередное отродье выползало из костей чьих-то далеких родственников. Джон смотрел, как она убивает несчастную тварь сосулькой, а в голове приятно плыло и словно танцевал рой огненных искр.

Через некоторое время он проморгался и присоединился к Серане, но теперь предпочел крошить выползней традиционным способом, с помощью Длинного Когтя. Как ни приятно было сожрать одного из них, слишком уж основательно его вывело из строя, а такое в боевой обстановке недопустимо.

Но зато теперь понятно, почему драконы были такие довольные…

Отчитавшись перед Отрелотом, они получили доступ к гробнице Уленов и засели в засаде. Серана так и вовсе прилегла поспать к нему на колени, попросив разбудить, когда появится кто-нибудь подозрительный. Джон устроил ее поудобнее, прислонился спиной к стене и задумался.

Дюрневир советовал ему избегать Каирна и по возможности стараться вообще не спать, чтобы не прирасти к тому гиблому месту еще больше. Пока что он мог позволить себе бодрствовать сутки за сутками, хотя и чувствовал, что чем дальше, тем тяжелее ему это дается. Но что потом? Как быть, когда он избавится от вампиризма – а он собирался это сделать, ведь иначе ему не вернуться домой.

Он помнил, как восстанавливали Дюрневира, и что-то подсказывало ему, что для хрупкого смертного создания такой способ вряд ли годится. Впрочем, сейчас-то он вроде как бессмертный…

Ох уж эти драконы. Столько вопросов, а они улетают развлекаться на Красную Гору, словно все проблемы давно позади. Сноу недовольно покачал головой и вздохнул. А вдруг Тирион и в самом деле в Каирне? Нравилось это Джону или нет, но похоже было, что ему все-таки придется на некоторое время заснуть – хотя бы для того, чтобы выяснить, не застрял ли там бедняга Бес.

Но не сейчас, конечно, подумал он, окинув взглядом погребальный зал, перегороженный арочными сводами. Не в такой небезопасной обстановке. Небезопасной и несимпатичной.

Повсюду здесь громоздились круглые резервуары с костями. Под пыльными сводами оссуария горели тусклые светильники, совсем не похожие на те пузатые бумажные фонарики, которыми данмеры украшали городок к празднику.

Точно, праздник же, вспомнил Джон. К нему весь город готовится, а они вдвоем сидят тут в чужой гробнице, зарывшись в грязный угол. Сноу даже захихикал, испытывая несколько болезненное веселье от мысли, каким именно образом он спасается от народных гуляний. А вот чего он не ожидал, так это того, что его хихиканье разбудит сладко спавшую Серану.

– Ты чего веселишься? – сонно спросила она, не торопясь подниматься.

Джон внезапно понял, что не может ей объяснить. Стоит ему открыть рот – и все, от торжеств уже не отвертишься.

– Э-э, да я… просто думал кое о чем, – неловко замямлил он и тут девушка подскочила:

– Праздник же! Вставай, пойдем!

– Нет, – уперся Сноу и попытался уложить ее обратно. – Ляг поспи, у нас тут важное дело как-никак.

Но справиться с Сераной ему оказалось не по силам. Она не только презрела все его попытки, но и его самого вздернула на ноги одним рывком – вся в Папулю, расстроенно подумал Джон, пока девушка добросовестно отряхивала его от могильной пыли.

– Гляди веселее, – подбодрила она его и потащила к выходу. – Мы же герои дня, что ты такой смурной?

– Я не люблю праздники, – упирался Джон.

– Почему?

– Ну просто не люблю. Да и не было их особо в моей жизни. Они всегда были у других, а не у меня.

Серана остановилась и повернулась к нему:

– Это как так?

– Меня на них не желали видеть, – выплюнул Джон горько. – Я считался бастардом, незаконным ублюдком, которого благородный лорд-отец прижил на стороне с какой-то безвестной дорнийской шлюхой. Все мои воспоминания о любого рода торжествах весьма неприятны.

– Но на этом-то празднике тебя точно захотят увидеть, – ласково потянула его за руку девушка. – Обещаю, что никто не обзовет тебя бастардом. У меня в жизни тоже было мало веселого… Вот, теперь хочу наверстать упущенное.

С таким-то Папулей, подумал Джон, какое уж веселье. Эта падаль считала, что принести в жертву тысячу невинных и подстелить под демона родную дочь – самое то, чего не хватает счастливой семье.

И он еще жалуется, что его обзывали бастардом…

– И то верно. Пойдем, – согласился он и уже сам галантно подал девушке локоть калачиком.

Они почти дошли до дверей, ведущих к центральному залу и выходу в храм, как от боковой дверцы в глубине донеслись вполне подозрительные звуки. Кто-то ковырялся ключом в замке, а учитывая радостные настроения, охватившие город, это мог быть лишь заговорщик. Кто еще пойдет в гробницы, когда веселье на носу?..

Вампиры притаились за углом, глядя, как в зал входит высокая худая данмерша в богатом, хоть и запыленном, наряде. Сложив дары духам предков на край резервуара, эльфка приняла совсем уж сумрачный вид и забормотала себе под нос страшные клятвы. Речь в них, разумеется, шла о том, что враги поплатятся, Улены восторжествуют и никакие Драконорожденные Морвейнам не помогут. Вампирский слух позволял расслышать эту мрачную похвальбу во всех подробностях.

Серана повернулась к Джону и приложила палец к губам. Потом указала этим же пальцем на пол – мол, стой здесь. Сноу раскрыл было рот возражать, но Серана вполне доходчиво придавила его локтем к стене, так что он аж крякнул задушенно, а потом метнулась на чудовищной скорости к ничего не подозревающей эльфке. Схватив ее под локти, девушка уставилась женщине в глаза и мгновение спустя та обмякла в ее руках, а на темном лице расползлось совершенно слюнявое выражение.

– О, госпожа моя, как ты прекрасна, – проблеяла эльфка.

– Еще бы, – довольно отвечала Серана. – А ты у нас кто будешь?

– Тилису Северин, – представилась данмерша и, все еще вися у Сераны в руках, попыталась сделать реверанс. – Твоя покорная слуга.

– Милое имя, мне бы такое. Кто еще вовлечен в ваше маленькое предприятие? – продолжала расспросы вампирша.

– Вендил и Мирри, – поторопилась ублажить новую хозяйку Тилису.

– И зачем семье Северин мстить за семью Улен? – поинтересовался Джон, подходя к странной парочке. До этого он таращился на происходящее из-за угла, ошеломленный тем, что Серана, оказывается, еще и такое умеет. И как прекрасно, подумал Сноу, что они с ней хорошие друзья. Превратиться в сопливую кучу у чьих-то ног ему вовсе не хотелось.

– Госпожа, что этот ублюдок себе позволяет! – возмутилась Тилису его вмешательством в разговор. – Почему не преклоняется? Позволь, я перегрызу ему глотку в твою честь. Вот прямо перегрызу.

– Спасибо, не надо, – закусила губы Серана, сдерживая смех. – Глотки я и сама грызть умею.

– Ты обещала, – наставил на нее обвиняющий палец Сноу, – что никто не обзовет меня сегодня бастардом. А мы еще даже до праздника не добрались.

– Ну прости, кто ж знал, – не выдержав, захихикала Серана. – Тилису, это Джон Сноу. Он мой друг, я его люблю. Извинись немедленно.

Эльфка бухнулась на колени и распласталась в костяной пыли.

– Прости меня, Джон Сноу, – ревниво потребовала она, зло косясь исподлобья.

– Я подумаю, – проворчал Джон и повернулся к Серане: – Ладно, хватай дуру и пойдем за этой Мирри.

Дом, в котором жила семья Северин, был расположен на окраине города, почти на выселках. По странному совпадению это был тот самый дом, около которого Джон припрятал в камнях Черную Книгу Херма-Моры, не желая тащить нехороший артефакт в город. Тилису побренчала ключом и радушно пригласила Серану внутрь. Джона она по-прежнему всего лишь с трудом терпела и явно ревновала.

Мирри, возившаяся с похлебкой у очага, подняла голову и недоуменно воззрилась на нежданных гостей.

– Мать, ты кого это привела?

– Мою прекрасную госпожу, не знаю ее имени, – заявила Тилису и несгибаемо добавила: – И ее любимого друга Джона Сноу. Невоспитанного ублюдка, перед которым я уже извинилась.

Серана со стоном уткнулась лицом в ладонь, а Джон не выдержал и вопреки своей меланхоличной натуре заржал совсем как Арья. Мирри выронила поварешку.

– Вы что с моей мамой сделали?!..

– Сейчас узнаешь, – пообещала Серана и метнулась к девице в обход лестницы, ведущей вниз. Мгновение спустя Мирри повисла у нее в руках и запищала:

– Приказывай, повелительница!

Похлебка, словно желая показать, что ей тоже не все равно, забулькала и начала убегать из котелка, роняя хлопья пены в огонь. Запахло паленым.

– Кашеварь, родная, – повелела младшенькой Серана. – У тебя суп убегает. Тилису… – повернулась она к старшей эльфке и увидела, что Джон сидит на перилах лестницы и утирает перчаткой слезы, выступившие от искреннего смеха. – Ну-ну, не плачь, – увещевающе сказала она ему, – Тилису больше не будет обзываться.

– Не буду, – недовольно подтвердила Тилису, сопя с неодобрением. Мирри, возя в котелке поварешкой, поднятой прямо с пола, смотрела на Джона с искренней ненавистью, и, столкнувшись с ее непрощающим взглядом, Сноу опять бессильно расхихикался.

– Хорошая, веселая обстановка, – оценила Серана. – Всегда бы так. Тилису, есть у вас какие-нибудь доказательства того, что вы враги и шпионы – или все только на словах?

– Есть, – с энтузиазмом закивала та. – Сейчас принесу.

– Заодно принеси мне все ключи от дома. Есть здесь другой выход?

– Нет, – покачала головой Мирри, снимая котелок с огня. – Не желает ли госпожа отведать?..

– Не желает. Ешьте сами, – сказала Серана и забрала у вернувшейся Тилису ключи и письмо. Изучив документ, они с Джоном переглянулись.

– Ну что, – протянул он, – Вендил хочет атаковать через несколько дней. Мы вполне успеем на праздник.

– Заодно Арано успокоим, – кивнула она и повернулась к Северинам: – Поужинайте – и спать. Будете вести себя хорошо, я вас даже похвалю.

Заперев за собой дверь поместья, они двинулись обратно к городу. Уже смеркалось и фонарики вдалеке выглядели уютно и завлекающе – совсем как в роще Сангвина.

– Не могу не спросить, – сказал Джон, – все вампиры так могут?

– Да, на время, – кивнула Серана, – но у вампиров-лордов эффект сильнее.

– И надолго это?

– В этом случае – навсегда, – она остановилась и повернулась к нему. – Ты же понимаешь, что им все равно не жить. Иначе я бы такого не сделала.

Джон поежился.

– Странно, – промолвил он, – почему Харкон не поступил со мной так же. Это намного облегчило бы ему задачу.

– Ты вампир, – пожала плечами она. – На тебя это не подействует. Разве что чуть-чуть и внушение легко сбросить. Помнишь, как я тебя усыпляла?

Он кивнул, вспомнив гроб и груды костей, а потом потряс головой, отметая неприятные мысли.

– Мы на праздник идем, – сказал он, снова подавая ей локоть крендельком. – Давай сегодня больше не будем про наши семьи.

Фонарики не обманули, праздник и в самом деле был в разгаре. Хотя, если бы Джон с Сераной имели бы хоть смутное представление о том, как обычно веселятся темные эльфы, они бы трижды подумали перед тем, как туда идти.

Гулкое буханье барабанов, слышное издалека, дуделки, сопелки и пищалки – это было еще полбеды. Летающие там и сям ножи и сгустки магии настораживали куда сильнее, особенно учитывая то, что магия была по большей части огненная. Кто-то даже призвал чудище и пустился с ним в пляс. Чудовище выглядело до крайности недовольным.

– Что это за ужас? – отшатнулся Джон, чуть не сбив с ног Садриса, как раз тащившего мимо корзину с фигуристыми бутылками.

– Это дремора, – благодушно пояснил трактирщик и поманил их корзинкой: – Как насчет моей чудной особой суджаммы?

– Всегда хотела попробовать суджамму, – оживилась Серана, с радостью принимая предложенную бутыль.

– Это дремора? – моргал Джон, глядя на чудище, пока девушка разливала выпивку в два глиняных кубка. – Вот на этом Арья ездит верхом?

Серана пожала плечами и протянула ему кубок.

– Выпей, полегчает, – посоветовала она по завету Тириона. Дремора тем временем окончательно взбесился, что его не уважают, и выхватил двуручный меч, что вызвало в скоплении данмеров хохот и разного рода предложения. От души глотнув из кубка, Джон глядел, как капитан Велет вызвался на бой с монстром и под радостное улюлюканье победил.

– Там в бутылке еще осталось? – хрипло спросил Сноу и подумал, что никогда и ни за что не сумеет вписаться в данмерское общество, которое как раз затеяло суровый боевой танец с топотанием под совершенно варварский мотив. Впрочем, как бы ужасно и дико все это ни было, Джон был рад хотя бы тому, что обошлось без “Довакин, Довакин”.

Адрил Арано, мрачный и верный долгу, пробился сквозь воинственный строй и направился к Джону, по пути приглаживая растрепавшийся наряд.

– Ну, что там с заговорщиками? – потребовал он отчета, явно страдая.

– Все хорошо, – утешила его Серана. – Мы их заперли. Вот письмо.

Изучив послание, Адрил просиял, сказал, что этим можно заняться и завтра, и немедленно влился в общий хоровод танцующих.

Джон почувствовал, как от хваленой суджаммы его начало развозить. Фонарики закачались перед глазами, превратившись в рой светлячков, в воздухе разлилось странное томное дуновение. Музыка из воинственной незаметно превратилась в медленную и гипнотизирующую, а Серана, чье лицо расплывалось перед ним еще похлеще фонариков, ухватила его за руку и потащила танцевать.

– Я не очень… – начал было Джон, растерянно оглядываясь на эльфов, которые уже успели разбиться на парочки и затоптались в вездесущем пепле, и вдруг увидел за всеми макушками и острыми ушами парочку поганцев, рассевшихся на заборе. Энн Мари не отказывал себе в капельке суджаммы, а дядюшка Сангвин, улыбаясь широко и приветливо, выпускал из большой банки клятых светлячков. Значит, не фонарики то были…

Только не это, мысленно взмолился Джон, только не снова! Но Принцы лишь ржали, болтая ногами на заборе, а справиться с Сераной ему все равно не по силам, это он понял еще в погребальном зале. Значит, намечается еще один незабываемый вечер… о котором он, конечно же, ничего не будет помнить, когда очнется неделю спустя… невесть где…

*

– Она и брыкалась, она и визжала, но от медведя не убежала…

Джон разлепил глаза, возвращаясь к реальности, которая почему-то обрела странный и неуместный вестеросский колорит. Серана, увидев, что он проснулся, перестала напевать и заявила:

– Медведь – это я.

Сноу даже думать не хотел, что это могло значить.

– Откуда ты знаешь эту песню? – только и спросил он.

– Я ее еще в Солитьюде слышала. А вчера на празднике был этот веселый парень, как его… Сэм! – он меня научил. А потом был объявлен всеобщий целовальный конкурс.

Джон застонал, предчувствуя неладное.

– Сэм утверждал, что я не смогу зацеловать до обморока. А я могу, – гордо заявила девушка.

– Конечно, можешь, ты же вампир!

– Но он-то об этом не знал, – хмыкнула она.

– Это был Сангвин, – уставился на нее Джон. – Принц Даэдра.

Серана замерла с открытым ртом.

– И кого же наш медведь целовал? – с подозрением спросил Сноу.

Девушка растерянно поморгала, а потом упрямо задрала подбородок:

– Нечего сверлить меня взглядом, ты сам вызвался. Что, не помнишь? Ну, неважно, главное, что мы с тобой победили. Да и вообще, наконец-то я хоть увидела, что ты в принципе способен веселиться.

Джон поднял брови и вдруг понял, что доволен. Выиграть во всеобщем целовальном конкурсе Сангвина было всяко лучше, чем красть коз и жениться на старых ведьмах. И, поскольку одежда все еще была на нем, дальше поцелуев, судя по всему, дело не зашло…

Он откинул плащ, которым его укрыла чья-то заботливая рука, спустил ноги с кровати и огляделся.

– А мы вообще где? – додумался он наконец спросить, осматривая тусклые, нависавшие над головой своды.

– Мы… – начала было объяснять Серана, но тут откуда-то сверху донеслось бренчание покатившегося по полу котелка и возмущенный окрик:

– Мирри, косолапый ты гуар, Вивеково отродье!..

– Понятно, – вздохнул Джон и вдруг отчаянно зевнул, чувствуя, что совершенно не выспался.

– Адрил забегал сегодня, они собираются в поход, – сказала Серана. – Я собираюсь приказать этим двум… – она нехотя кивнула в потолок. – Они смогут подобраться к Вендилу и его солдатам без препятствий.

Джон поразмыслил и кивнул.

– Да, – согласился он. – Все лучше, чем приличными людьми рисковать.

– Жаль мне их. Я к ним уже как-то попривыкла, – вздохнула девушка и ушла отправлять обреченных на последний подвиг. Джон продолжал сидеть на кровати, разглядывая носки собственных сапог, и размышлял о том, что на сей раз почему-то сумел избежать Каирна. А значит, неприятная задача вернуться туда и попробовать отыскать Тириона ему еще только предстоит.

С другой стороны кровати высунул недовольную морду Призрак. Весь его вид говорил о том, что волк в курсе планов Сноу и категорически их не одобряет.

– Раз ты такой бдительный, – сказал Джон, – вот и покарауль меня.

И бухнулся обратно в постель, потянув на себя плащ. Призрак запрыгнул на кровать, жалобно заскрипевшую под его весом, и улегся рядом с братом-идиотом, полный решимости сторожить его от всех и вся. Волк даже Серану не подпустил, когда та вернулась, и девушке оставалось лишь смириться с тем, что сегодня у них, похоже, день отдыха от геройских трудов.

– Пойду по городу погуляю, – сказала она. – Если что, сразу меня зови.

Лютоволк кивнул и снова уложил голову на лапы.

*

Джон не знал, сколько времени его носит по Каирну. Он напрочь потерялся среди однообразных черных гольцов и обломков, засыпанных прахом, и кружил, казалось, целую вечность, пока наконец ноги не привели его к памятному кострищу. Джиуб, одноглазый темный эльф, все еще был там.

– Джон! Ты что, тоже помер? – спросил его данмер. – Сочувствую, дружище. Погоди, сейчас угли раздую…

– Я не умер, – успокоил его Сноу. – Я сплю. Так ты теперь заделался проводником душ?

– Кто-то же должен, – легко пожал плечами Джиуб, а Джон подумал, что святым его назвали не зря. Кто по доброй воле останется в таком месте лишь для того, чтобы помогать другим его покинуть?..

– Я ищу кое-кого, – сказал он. – Карлика по имени Тирион, Тирион Ланнистер. Не появлялся он тут? В живом виде или призрачном?

– Нет, после вас с Сераной живых тут не было. Ну, насколько вас, вампиров, вообще можно назвать живыми… Карликов тоже не видал.

Джон призадумался.

– Что ж, Каирн ведь большое место, – произнес он.

– Нет, – покачал головой Джиуб. – Крохотное. Просто водит всех по кругу. Но в конце концов все приходят сюда, к костру. Если я его не видел, значит, скорее всего, его здесь нет.

– А откуда дрова? – Джон вдруг заметил кучи поленьев, сваленные полукругом за прогалиной.

– Дюрневир принес, – как ни в чем не бывало отвечал эльф.

Джон улыбаясь покачал головой. С одной стороны, чему удивляться, а с другой стороны, такой заботы о чужих душах он от старого дракона не ожидал.

– Плохо ты меня знаешь, Кванарин, – внезапно грянуло из странного камня рядом с дровами. – А ну проснулся немедленно. Мы за тобой следим, балбес.

– Проснись! – вторил дракону другой голос, идущий извне, из мира живых. – Ты должен проснуться!..

========== Глава 26. Храм ==========

– Проснись! – настырный голос так и ломился в его сон, не желая оставить его в покое.

Джон почувствовал, как Каирн нехотя отпускает его, позволяет уйти из жадной хватки, но теперь уже нечто другое уверенно втягивало его в свои объятия. Он был вовлечен во что-то полезное и во всех отношениях прекрасное и никак не мог понять, почему должен расставаться с делом всей жизни только потому, что этого требуют какие-то посторонние.

– Да просыпайся уже! – чья-то лапища без всякой заботы съездила ему по затылку. Судя по тяжести удара это была Серана – общепризнанный, победивший в конкурсе, целовальный медведь. Джон окончательно вырвался из странного морока и увидел, что делом всей жизни он только что считал выбивание узоров на холодной колонне.

Он опустил молоток и зубило, а потом и вовсе швырнул их на каменные плиты и огляделся:

– Мы где?

– Около храма Мирака, – пожала плечами Серана. – Так, по крайней мере, утверждает вон та девушка.

Девица, на которую она указала, была облачена в массивные серебристые доспехи, но, несмотря на их тяжесть, очень шустро сновала между мрачными, погруженными в себя работниками и пыталась докричаться хоть до кого-нибудь:

– Очнитесь! Услышьте меня наконец! Вы должны бороться!..

Джон не мог ей не посочувствовать. Достучаться до тех, кто не желает слушать, и ему зачастую не удавалось.

– Как мы сюда попали? – спросил он озираясь.

– Своим ходом. Ты просто встал с постельки и пошел. Мы с Призраком так и не смогли тебя остановить. Я тебя за руку пыталась удержать, так она просто хрустнула, ну и…

– Как это хрустнула? – вскинулся Сноу. – Ты мне руку сломала? А какую – правую, левую?

– Раз спрашиваешь, значит, не болит, – засмеялась девушка.

Джон с волнением ощупал и осмотрел себя – не поломал и не оторвал ли ему медведь что-нибудь еще, – но с виду вроде все было в порядке. Разве что пола камзола сзади носила на себе явные отпечатки зубов.

– Нет, ну, это не я, – отперлась Серана. – Это Призрак.

Джон поневоле засмеялся и погладил волчару, сунувшегося ему лобастой головой под руку.

– Ладно, – сказал он, – пойдем пообщаемся.

– Только сперва вот это возьми, – Серана протянула ему ножны с Длинным Когтем. – Я начинаю чувствовать себя твоим оруженосцем.

– Я уж думал, ты скажешь – нянькой.

– Да, это даже ближе.

Они подошли к девушке, которая все еще надеялась достучаться до сородичей.

– Ты, – ткнула она пальцем в Джона. – Ну хоть ты оклемался. Тебя тоже сюда приволокло?

– Похоже, что так, – развел руками Сноу. – Ты кто?

– Я Фрея из скаалов… А что это у вас, волк?!

– Это Призрак, – представил друга Сноу. – Я Джон, а это… – он каверзно посмотрел на Серану: – Это леди Медведь.

Та еле удержалась от хохота, но Фрея не удивилась.

– Сильное имя, – сказала она с одобрением.

Да простят меня Мормонты, подумал Джон.

– Мы уже пытались говорить с очарованными, – развела руками Серана, – но они нас не слушают.

– Мне казалось, что я занят чем-то важным и прекрасным, – поделился опытом Джон. – Наверняка в этом виноват Мирак.

– Мой отец Сторн, шаман нашего племени, тоже так говорит, – кивнула Фрея. – Он боится, что Мирак вернулся, но ведь это невозможно! Он жил тысячи лет назад!

– Как и драконы, – пожал плечами Сноу.

– Раз это его храм, – воодушевилась Серана, – давайте залезем внутрь. Поймаем кого-нибудь, допросим…

Джон задумался и кивнул, подозревая, впрочем, что весь допрос сведется к воплю “о, прекрасная госпожа”, а дальше им останется только с удобством расположиться и слушать.

Фрея посмотрела на них с удивлением.

– Вы уверены? – спросила она. – Там может быть очень опасно. А на вас даже доспехов нет.

Серана вытянула губы дудочкой и скромно высказалась:

– Ну, у нас есть боевой опыт. Да ты не волнуйся, мы не станем обузой.

– Если что, можешь просто бросить нас помирать, – добавил Сноу. – Мы не обидимся.

– Вы какие-то странные оба, – заволновалась Фрея.

– Уж какие есть, – помотал головой Джон. – На самом деле мы вполне серьезно к этому относимся. И с тобой или без тебя, а в храм мы все равно пойдем.

Так он сказал – и вспомнил, что ровно эти слова прежде сам слышал от Толана. Впрочем, Толан искал смерти, а они с Сераной ищут Мирака, а это не одно и то же.

Во всяком случае Джон надеялся, что нет.

*

– У нас рассказывают, – говорила Фрея, пока они шли по спиральному коридору вниз и вниз, ко входу в храм, – что Мирак был жрецом Драконьего культа.

– Был, – подтвердил Сноу.

– А потом обратился против драконов, – продолжала Фрея. – Он хотел захватить Солстхейм для себя и за это драконы его уничтожили.

– Получается, что нет, – пожала плечами Серана и встрепенулась: из-за поворота, куда убежал на разведку Призрак, донеслось рычание и чей-то визг. Они прибавили шагу и увидели, что волк уже успел разделаться с одним из служителей Мирака и добивал второго.