Текст книги "От звезды до звезды. Колония (СИ)"

Окружающий мир был отвратительно холодным и мокрым, и лился на Йонге сверху.

– Тьфу бля, что за… Рудольф!

– Ага, значит, все кости целы, – довольно заметил напарник и отшвырнул черепообразный кубок. – Вставай и напяливай штаны.

Йонге медленно сел, покрутил шеей и страдальчески поморщился. Тут же охнув от боли, он схватился было за нос, и буквально в последнюю секунду удержался – очень осторожно пощупав переносицу. Нос страшно болел.

– Не кривой, – ответил Рудольф на безмолвный вопрос. – Фонари под глазами в наличии. Дышать не тяжело?

– Сойдет.

Йонге сознательно сдерживался, поэтому ответ получился гундосым. Рудольф ткнул пальцем ему под ноги. Рассеянно поглядев в указанном направлении, Йонге обнаружил там сваленную в кучу одежду.

– Я думал, все сгорело нахрен.

Оберегая нос, он еле ворочал языком, почти не размыкая челюсти. Непослушная одежда цеплялась за все подряд: штанины норовили вывернуть пальцы ног, в рукав куртки он долго не мог попасть, а ботинки, казалось, объявили ему персональную войну. Механик нетерпеливо переминался рядом, не пытаясь помочь. Плюнув на попытки зашнуроваться, Йонге пихнул шнурки за голенища, выпрямился и огляделся.

– Ну наконец-то. Шевели ногами!

То и дело спотыкаясь, Йонге послушно следовал за Рудольфом. Только когда они преодолели половину помещения, Йонге наконец-то просек, что мерцающая под ногами зелень – это не разбитые люминоиды.

– Рудольф, это ж не мы виноваты, а? – страшным насморочным шепотом позвал он.

– Чтоб мне сдохнуть, если б я знал, – невпопад отозвался напарник.

– А где…

– Не знаю, – отрезал Рудольф. – Я его не слышу.

Вместо череды нелепых вопросов Йонге напряг мозги и погрузился в синхронизацию. Сайнжу он тоже не слышал, однако в этом молчании не было такого, о чем с содроганием отзывались знакомые знакомых, у которых были знакомые, чьи напарники померли прямо на синхроне. Оповещения корабельной системы отслеживания жизнедеятельности тоже не было. Яут просто исчез.

От стараний нос заболел еще больше, и Йонге решительно полез во внутренний карман. Помимо церебролина, он старался носить блистер с мелочью, которая может пригодиться в любой момент. Например, когда ты траванулся чужим алкоголем и выблевываешь все кишки за один присест. Сейчас Йонге интересовало только обезболивающее.

На ходу выудив ярко-зеленую таблетку, он немедленно ее употребил. К счастью, изготовители позаботились об отсутствии вкуса, а Рудольф этого не видел, изучая рухнувшие друг на друга колонны. Иначе обязательно бы произнес лекцию о слабости духа и о том, что все сильные анальгетики – яд для печени.

Яд подействовал почти сразу, и Йонге облегченно вздохнул. Рудольф полез между колоннами.

– Неужто нас кинул, говнюк? – предположил Йонге.

– Я б сказал, нас кинули те, кто его отсюда увел, – буркнул Рудольф, поворачиваясь к нему. Сморщился и потрогал живот. – Блядь, ненавижу пиротехнику.

– Чего?

– Да хрен с ним. Давай уже на свежий воздух, а то рванет еще что-нибудь.

Йонге качнул головой. Хронометр на уцелевшем визоре показывал поганые цифры. По ним выходило, что с последнего раза, когда Йонге смотрел на время, до нынешнего момента прошло больше десяти часов. А сверялся он незадолго до того, как произошло их бурное единение с навигатором. За десять часов все, что могло сгореть, сгорело, а что должно было взорваться – взлетело бы на воздух. В их конкретном случае ничего не произошло.

Рудольф уже матерился впереди, пытаясь протаранить массивный опрокинутый стол. Йонге поспешил ему на помощь и обеспокоенно отметил, как сильно сгибается Рудольф, хватаясь за кромку столешницы. Йонге налег изо всех сил, стараясь снять нагрузку с напарника, и стол с грохотом опрокинулся. На обратной стороне все было щедро заляпано зеленью – уже почти утратившей цвет, еле мерцавшей. Сквозь визор, тем не менее, видно ее было очень хорошо.

– Вот дерьмо, – сказал Рудольф.

– Точно.

Йонге поддел носком ботинка что-то, подозрительно напоминавшее оторванный палец с крючковатым когтем, но не стал приглядываться.

К счастью, изгаляться, чтобы вырваться на воздух не пришлось. В проломленной стене кто-то расчистил широкую щель, и по количеству зелени на камнях легко было предположить, что именно через нее яуты покидали здание. Напарникам осталось последовать их примеру.

Рудольф выбрался первым, довольно бодро сделал несколько шагов и тут же присел на корточки. Йонге перескочил через кусок стены и быстро подошел к нему. Поведение напарника начинало беспокоить всерьез.

– Руди, ты чего?

– Все… нормально, – с натугой выдал Рудольф.

– Не ври мне, белобрысый, я ж все равно узнаю. Где болит?

Рудольф бухнулся на колени и наклонился вперед, характерно замычав. Йонге вздохнул. Все-таки напарник чем-то траванулся.

– Руди, давай блевать по-военному, раз-два и…

Механик все-таки блеванул, и Йонге моментально потерял заготовленную фразу. Вместо этого он ринулся к нему и успел подхватить напарника прежде, чем тот окончательно сложился пополам.

– Ебаные костыли, – в ярости прошептал он, перебрасывая руку напарника через плечо и приподнимаясь. – Мудак ты, товарищ Вебер, что ж ты молчал, засранец?

Рудольф что-то пробулькал, и Йонге с содроганием заметил, как у него изо рта опять полилась кровь. Такая темная, что в голову лезли самые жуткие предположения. В диагностике Йонге разбирался довольно посредственно, но точно знал, что если вдруг здоровый мужик начинает демонстрировать такое – нужно со всех ног мчаться до ближайшей медстанции.

Но о медстанциях в ближайшем районе он понятия не имел. Зато прекрасно помнил, что на “Фелиции” стоит хирургический комплекс, способный справиться почти с любой травмой. До корабля нужно было только добраться.

– Запускаем Фелицию, – бодро сказал Йонге, скорее, сам для себя. – На счет три… ах ты ж бля.

“Передаю сообщение системы безопасности Кольца-18: запуск запрещен, вы находитесь за пределами зоны доступа”.

– Что? – промычал Рудольф.

– Мы слишком далеко. Сейчас будет глайдер.

Точка сетевого доступа отвалилась вместе с самим заведением, но глейтерная связь тоже позволяла выходить в сеть, хотя и с очень урезанными возможностями. Йонге тут же обратился к службе спасения и одновременно к службам перевозки.

“Входящие маршруты заблокированы”.

– Блядь!

Второй раз Рудольф спрашивать не стал. Все еще не вставая с колен, Йонге оглянулся – угнать глайдер было негде. Из-за гонок тут не осталось нормального транспорта, даже рванувшие экземпляры уже кто-то увез. Вместе с Сайнжей и остальными яутами.

Вычеркнув все возможные варианты доставки, Йонге оставил последний: обожраться стимуляторов и бегом дотащить Рудольфа на себе. Расход энергии должен был получиться чудовищный, но не смертельный.

Йонге уже полез в карман за блистером, когда вдалеке раздался пока еще приглушенный рев.

– Смотри, – Рудольф поднял голову и кивнул в сторону перекрестка. – Там. Установка легкого ведения огня.

– Чего?

– Ты же ищешь транспорт. Сбей кого-нибудь. Несильно.

Йонге открыл рот, чтобы обозвать идею кретинской, но потом передумал. Он попробовал поднять Рудольфа, но тот опять замычал, уже гораздо более яростно. Йонге едва не отдернул руки совсем. Вместо этого он очень осторожно разжал хватку и позволил Рудольфу опуститься на заваленную обломками землю. Механик уткнулся лбом в пыль, и Йонге забеспокоился, что при следующем приступе рвоты он захлебнется.

– Иди! – промычал Рудольф. – Они быстрые!

Йонге попробовал дотянуться до него по синхронизации, но ударился в такой блок, что на мгновение разозлился. Обида и гнев были настолько острыми, что он с шумом втянул воздух. А затем понял, что напарник не желает делиться тем, что с ним творится, и вскочил с места.

Тут же вновь присел, сдернул с перевязи Рудольфа один из рассекателей и обрезал широкую лямку, удерживающую на Рудольфе кроссер. Охотиться на гонщиков без нормального оружия он не собирался.

Рев усиливался с пугающей скоростью. Йонге метнулся через всю дорогу к установке и накинулся на нее с решительностью, порожденной отчаянием. Все-таки он был пилотом и к тому же летал с оружейным маньяком, поэтому верил в свою способность быстро справиться с механизмом.

“Отключи автоматический режим, – в обрезанном варианте голос Рудольфа по синхрону звучал совершенно неживым. – Боковой диапазон не очень, сдвинь ее, насколько можешь. Емкость луча приличная, не переборщи, там есть метки по универсальной шкале… цветокорректировки”.

Оглянувшись, Йонге пару секунд смотрел на скорчившегося напарника, умудрявшегося по памяти надиктовывать ему инструкцию, а затем приподнял верхнюю губу и вывернул переключатель мощности далеко за красную черту.

К его радости установка была действительно легкой, смонтированной на мобильной треноге и не подключенной к местным энерголиниям. Стационарную Йонге точно бы не утащил.

К реву добавилось визуальное сопровождение: туча пыли, которая приближалась так стремительно, что Йонге уже видел в ней контуры машин.

В первое мгновение он решил пропустить лидеров, но затем передумал. Чем больше ущерба – тем сильнее суматоха, в которой отстающие начинают заранее тормозить, а значит легче будет поймать кого-то из них.

Только сейчас он присмотрелся к тому, что стояло на дороге – сначала ему показалось, что это буеры заграждения, призванные показывать мощность прыжка, но постепенно до него дошло, что это бочки с маркировкой легковоспламеняющегося содержимого.

Йонге понятия не имел, кто занимался расстановкой препятствий и было ли именно это среди запланированных, но ему оно точно было на руку.

Ветер от несущихся болидов и глайдеров ерошил волосы, первые пыльные протуберанцы уже добрались до Йонге и норовили запорошить глаза, набиться в ноздри и рот. Визор частично спасал, но приятного все равно было мало. Йонге машинально начал считать, и визор моментально подстроился, демонстрируя стремительно сокращающееся расстояние.

– Три, два, один, – вслух пробормотал Йонге.

Установка в его руках ожила и, подчиняясь движению сервоприводов, сделала полуоборот на своей оси. Толстый луч прочертил шоссе, вспахивая плотное дорожное покрытие, и скользнул по бочкам. В последнюю миллисекунду в голове Йонге вспыхнула паническая мысль, что он не рассчитал ударную волну – и бочки рванули.

Йонге лежал на спине и одним глазом пялился в проносящиеся над ним полыхающие машины. Из-за огромной скорости большинство успело проскочить зону взрыва, да и обшивка у них наверняка была под стать обшивке легких орбитальных челноков. Но Йонге слышал грохот и скрежет сталкивающихся болидов.

Голова гудела, в ней болталось еще две своевременных мысли: надо было подумать о том, что случится, если на него рухнет подбитая тачка или установка, а также о том, как потом разбираться с разозленными выжившими владельцами.

На месте взрыва тонко засвистело и грохнуло еще раз. Над головой пилота пролетело нечто, смутно напомнившее ему хвостовой обтекатель, и, судя по звуку, врезалось в стену здания. Лишь бы не зацепило…

Рудольф!

Йонге стремительно сел и застонал от боли. Голова закружилась, сломанный нос напомнил о себе просто-таки адскими мучениями, пробившимися сквозь блокаду, и к тому же Йонге понял, что не может открыть один глаз. Тот самый, для которого Рудольф пророчил косметическую операцию. Болел он на фоне носа не слишком сильно, поэтому Йонге понадеялся, что все еще сможет гордо носить звание человека с бинокулярным зрением.

Он с трудом оглянулся и убедился, что напарник в порядке. Его не задело дерьмом, сыплющимся с небес, но Йонге подавил нахлынувшее облегчение. Успокаиваться было слишком рано.

Поднявшись, он осмотрел поле боя. На первый взгляд штук десять машин превратилось в груды мусора, и Йонге тоскливо подумал, что теперь на его счету еще и тот самый десяток жизней.

“Вытри сопли, – неожиданно прорезался Рудольф. – Это нитро… нитродан. Рванул бы и без тебя. На перелете. Очень… нестабилен”.

“Ты-то откуда знаешь?” – не выдержал Йонге.

“Военные используют”, – ответил напарник и вновь почти отключился.

Короткое отпущение грехов немедленно взбодрило Йонге, и он гораздо более решительно устремился к месту свалки. Он успел заметить, как один глайдер, выглядевший на удивление целым, медленно ползет в сторону на перекосившейся воздушной подушке. На ходу Йонге сдернул игольник и оставшиеся метры почти пробежал. Глайдер качнулся, поднимаясь, но Йонге успел в последний момент. Оттолкнувшись от удачно подвернувшегося обломка, он прыгнул и приземлился прямиком на капот. Кроссер с лязганьем ударился о металл, Йонге перехватил длинное дуло и без изысков ткнул им в лобовое стекло. Глайдер вновь дернулся, однако Йонге успел перехватиться уже за приклад, и характерная крестообразная сетка прицела отпечаталась прямо на груди водителя. Тот медленно поднял руки.

Йонге убрал игольник и ткнул большим пальцем в сторону, показывая водителю на выход. Тот завозился, отстегивая сложную систему страховки, и очень медленно, неохотно полез наружу.

Дождавшись, когда гуманоид окажется снаружи, Йонге спрыгнул с капота.

К счастью, водитель оказался человеком, хотя и явно проживавшим в отдаленных колониях. Иначе зеленому цвету кожи взяться было просто неоткуда.

– Чувак, я тачку не оставлю! – первым заговорил зеленый. – Делай что хочешь, но тачила моя, я без нее не уйду!

– Не уйдешь – значит ляжешь, – хладнокровно сказал Йонге.

– Я водилой быть могу, бля! – быстро сказал гонщик. – Отвезу бесплатно, но тачку не трогай!

Идея Йонге понравилась. Мотаться по гоночной зоне Карнаги с помирающим на руках и почти отключившейся глейтерной связью было просто опасно. А с водителем оставалось только следить, чтобы не начал выкаблучиваться.

– Договорились, – кивнул он. – Иди сюда.

Зеленый поднял руки повыше и бочком подобрался поближе. Сняв с кроссера дугообразный упор, Йонге перещелкнул на нем магниты и с силой согнул упругий материал.

– Руки на капот.

Зеленый глухо выругался, но приказ исполнил. Йонге прихлопнул скрещенные запястья, и магниты накрепко сцепились с капотом. Йонге подергал импровизированные блокираторы и убедился, что держат они крепко.

– Жжется ж, бля! – возопил Зеленый.

– Я ненадолго. Потерпишь.

Отступив, Йонге развернулся и быстро направился к Рудольфу, уже без всяких угрызений совести огибая корпуса.

Оказавшись рядом с напарником, он осторожно похлопал того по плечу.

– Дуговик сними, – процедил Рудольф, не поднимая голову. – Тяжело.

– Да нафига он тебе вообще нужен! – в сердцах сказал Йонге и начал снимать оружие с Рудольфа.

– Не вздумай оставить, – прохрипел тот. – Они стоят как твои почки!

– Заткнись уже!

Крест-накрест повесив на себя дуговик и кроссер, Йонге покосился на тесак, но решил его не снимать. Чертовы огнестрелы и без того были достаточно тяжелыми. Приподняв Рудольфа, он обнаружил, что кроссер больно упирается в бок, и потратил еще пару драгоценных мгновений, чтобы произвести еще одно перевешивание.

– Мо… лодец…

– Еще одно слово, и я сам тебя пристрелю. Встаем.

Рудольф напрягся, отталкиваясь обеими руками от земли, но дальше дело так и не пошло. Пару секунд Йонге смотрел на согнутую напряженную спину, а затем полез помогать. Он попробовал перехватить напарника поперек корпуса, но Рудольф взвыл сквозь стиснутые зубы. Живот у него был твердый, словно бронежилет.

Плюнув на попытки решить проблему голыми руками, Йонге полез за стимулятором. Чтобы не тратить и без того драгоценное время, он проглотил сразу две капсулы. Обе словно взорвались в желудке, а потом по телу разошлись приятная легкость и тепло.

Наклонившись, Йонге подхватил напарника и без усилий поднял, сразу же выпрямившись в полный рост. Держать Рудольфа так, чтобы колени почти прижимались к груди, было неудобно, но хотя бы не тяжело.

Добравшись до глайдера, Йонге убедился, что Зеленый все еще корячится на своем месте, вполголоса матерясь, и пнул дверь. Та немедленно поднялась, после чего Йонге принялся за очередную акробатическую задачу, сводившуюся к устройству напарника на заднее сиденье.

– Подожди, – просипел Рудольф. – Отпустило… слегка… Дай я…

С помощью матюгов и очень осторожных манипуляций Рудольф сумел сесть почти прямо. Йонге пристегнул его, радуясь, что глайдер им достался гоночный, поэтому страховка здесь навороченная, фиксирующая пассажиров намертво.

Вернувшись к Зеленому, Йонге вооружился игольником для убедительной аргументации и молча отцепил кроссерную деталь.

– Ах ты сукин сын!

– Топай на место, – велел Йонге.

– Да я все руки нахер сжег, бля…

Йонге ткнул игольником в длинную голую шею, и Зеленый замолчал.

В глайдер они загрузились одновременно, и Йонге очень внимательно посмотрел на отражение Зеленого, прежде чем застегнуть ремень. Игольник он никуда не убрал.

– Ладно-ладно, я охуеть какой благородный сегодня, – пробурчал Зеленый. – Куда изволите, бля?

– Ты охуеть какой пока что живой, – уточнил Йонге. – Стоянка Кольцо-восемнадцать, – И не вздумай срулить, я дорогу знаю.

– Даже не думал, – с фальшивой искренностью поклялся Зеленый.

Глайдер попыхтел, поднялся в воздух, снова опустился и плавно заскользил в полуметре над дорогой.

– А ведь все шансы были, – бурчал Зеленый себе под нос. – Я ж их обошел на втором витке… Еще б пара кругов, и как пить дать – впереди бы шел! А! Ну ты бля…

– Заткнись.

– Хорошо, хорошо…

На глайдере пять километров превратились в коротенькое путешествие. Правда, Йонге не был уверен, что для Рудольфа это тоже всего лишь несколько минут – напарник сидел абсолютно неподвижно, стискивая зубы и медленно дыша через нос.

Чтобы лишний раз не расстраиваться, Йонге уставился в окно. Карнага мелькала пестрой коричнево-желтой лентой. Он только сейчас сообразил, что застройка здесь далека от типичной промышленной или пафосной хайтековой. Карнага выглядела словно лабиринт, вырезанный в каньоне.

Йонге не возражал бы, затопи этот каньон пара миллиардов кубометров ядовитой жижи.

– Приехали! – бодро сказал Зеленый.

– Медленней! – рявкнул Йонге.

Зеленый крутанул джойстики, глайдер описал плавный поворот и неторопливо остановился. Йонге поймал взгляд водителя, удивился выпученным глазам и только после этого сообразил, что тычет игольником в подголовник кресла. Оружие он убрал, но Зеленый предпочел сохранять молчание.

Всего на стоянку было три входа – все три подземные, чтобы гравитационное поле взлетающего корабля не размазало какого-нибудь придурка, вздумавшего по-быстрому смотаться через все поле Кольца.

Огромный грузовой тоннель отпадал, оставался средний легковой и совсем уже непримечательный – для мелких экипажей, как раз на два-три человека без багажа. Присмотревшись, Йонге не обнаружил ни на одном из них сканеров для оплаты, и решительно остановился на среднем. По маленькому они уже один раз тащились на эскалаторе, когда только приземлились, и это было слишком долго. А еще на шлюзах имелась маркировка свободной сети. Значит, разогревать движки можно было уже отсюда.

Он откинулся на спинку и поднял глейтерную связь на максимум.

“Фелиция, запуск стандартной программы: орбитальный взлет, слот нашего класса, время свободного вылета неважно”.

“Отказано, первый пилот, – с сожалением откликнулась “Фелиция”. – Требуется подтверждение владельца корабля”.

Йонге стиснул рукоять игольника. Зеленый обеспокоенно покосился на него и вытер ладони о штаны.

“Фелиция, обновить приоритеты, максимальный доступ к системам – первый пилот”.

“Приоритеты не изменялись, пилот Йонге, – обиделся искин. – Действует запрет системы Кольцо-18, для подтверждения права на вылет необходимо заверение владельца”.

– Ах ты сукин сын, – вслух сказал Йонге.

– Что так долго? – процедил Рудольф.

– Этот… этот мудак нанял экипаж, но забыл внести его в доверенные лица по техпаспорту! – рявкнул Йонге, окончательно выходя из себя. – Я не могу ее запустить!

Зеленый слегка пригнулся, видимо, ожидая, что псих-террорист, покусившийся на чужой корабль, вот-вот начнет палить во все стороны.

– Я попробую, – медленно проговорил Рудольф. – Сейчас… пару минут.

– Нехрен делать, – зло сказал Йонге. – Слышь, гонщик, давай отсюда. Валим. Где у вас ближайший госпиталь?

– На полуострове, – брякнул Зеленый.

– Частный госпиталь, – процедил Йонге. – Больница, клиника, все что угодно, где есть хороший хирург. Ты до Ятры, что ли лететь собрался, полудурок?

– Частную контору знаю, бля! – оживился Зеленый. – Долетим мигом, тут минут пятнадцать…

– Я тебе даже заплачу, – мрачно сказал Йонге.

– Ну тогда за десять, – ощерился Зеленый, демонстрируя подпиленные зубы.

Йонге шевельнул игольником, и гонщик моментально тронул глайдер с места.

– Подожди, Йонге, ты куда…

– Тихо, – велел Йонге. – Сиди и не кашляй.

Глайдер несся в противоположном направлении, и Йонге далеко не сразу сообразил, что они находятся прямиком на гоночном витке. Зеленый поднял машину так, что знакомые установки их не доставали – длинные хоботы задирались и беспомощно дергались, не в состоянии поймать цель.

– Ты не охренел тут лететь? – прошипел Йонге, косясь на застывшего напарника.

– Так быстрей, – бросил Зеленый. – А то сдохнет твой дружок, а ты меня потом чиканешь. Хера, держитесь!

Глайдер перемахнул широкий перекресток, и на боковой дороге Йонге увидел стремительно накатывающую тучу пыли, в которой вспыхивали самые натуральные молнии. Уже потом через звукоизоляцию глайдера прорвался рев двигателей, работающих без щитов.

Зеленый ударил кулаком по панели, и она откинулась, обнажив вторую приборную доску. Йонге нихрена не понял в мешанине голых проводов и контактов, но Зеленый уверенно передернул несколько тумблеров и почти картинно вдавил огромную кнопку ядовито-желтого цвета. Глайдер рыскнул, выправился и натужно заревел.

– Полетели, бля!

Йонге оглянулся – туча приближалась к ним со скоростью голодного альяса. Он бросил взгляд на Зеленого, а когда оглянулся снова, туча оказалась уже значительно дальше. Зажмурившись на пару мгновений, Йонге снова посмотрел на заоконный пейзаж. Здания превратились в пеструю смазанную ленту. Он растерянно поковырял в ухе, и только после этого мозг опомнился и начал передавать хозяину мощное низкое гудение, заполнившее всю кабину глайдера. Ни перегрузки, ни вибрации Йонге не чувствовал.

– Крутая тачка, – просипел Рудольф, еле разлепляя губы.

– Я еще круче могу! – крикнул Зеленый, неведомым чудом услышав его. – Только ссу! А то твой меня грохнет!