Текст книги "Камень сердолик (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

Поэтому Клим сказал, что отправится к замку самолично, нынче же ночью и осмотрит все окрестности. Потом он обсудил со всеми план действий на случай форс-мажорных обстоятельств, в том числе и на тот случай, если придётся брать штурмом Ловушку Заблудших. Удивительно, но никто и не вздумал сомневаться в его словах или отказываться, а Рик с Зиком, из которых энергия так и била ключом, заявили, что непременно отправятся с Климом к замку, проведут и всё покажут. Вообще, на эту ночную прогулку изъявили желание идти абсолютно все, включая Палого Листа, но Клим эти попытки пресёк, заявив, что пока брать замок штурмом он не собирается, а большая компания, которая будет шарахаться вдоль замковых стен туда-сюда, привлечёт к себе внимание даже ночью, а противник идиотизмом не страдает.

Девушки надулись, Унор и Додо вздохнули, но согласились, что Клим прав, Нур-Тур проворчал, что он присмотрит за тем, чтобы всё было в порядке, а вот Палый Лист… Палый Лист неожиданно заартачился. Он упрямо сдвинул брови и заявил, что непременно должен увидеть Ловушку Заблудших самолично, и чем скорее, тем лучше. Такое поведение тихого парня, который был вообще не склонен к капризам, Клима удивило. Причём удивило настолько, что он согласился взять в разведку Палого Листа. Но и на этом желающие присоединиться не закончились. Если М’Хаши Палого Листа воспринял приказ хозяина остаться и охранять стоянку довольно спокойно, лишь махнул роскошным пушистым хвостом и отправился к детям – развлекать перед сном, то Капелька повёл себя совершенно по-другому. Он уставился на Клима умными глазами, потом отчаянно замотал головой и под конец сел рядом с ним и негромко тявкнул, а потом прихватил зубами полу Климовой куртки – дескать, без меня никуда не пойдёшь. После этого чёрный М’Хаши ни на какие уговоры не реагировал, только прижимал уши и виновато вилял хвостом, периодически отрывая от земли мохнатую задницу, но одежду из зубов не выпускал.

«Не зря М’Хаши волнуется, – прореагировал Камушек. – Чует что-то, что мне не под силу. Возьмите его с собой, право, уж кто-кто, а он вас не выдаст».

Пришлось согласиться, так что, когда стемнело и удалось уложить детей, в разведку отправились вчетвером, не считая весьма довольного с виду М’Хаши.

Передвигаться по ночному лесу оказалось неожиданно легко. Рик и Зик оказались обладателями просто-таки фотографической памяти, каждую веточку, каждый сучок и каждую ямку они запомнили намертво и в темноте ориентировались великолепно. Палому Листу, как и самому Климу, удавалось неплохо ориентироваться в темноте, как выяснилось, Фаэры обладали неплохим «ночным зрением», а на мысленный вопрос Клима, почему такого не было, когда он удирал из города с крошечным Рушаном на руках, Камушек невозмутимо ответил:

«Это из-за шока. Ты только что оказался в чужом и враждебном мире, пережил повешение, да ещё и младенца тебе в руки впихнули. Ты ещё не мог узнать всех возможностей своего нового тела, а сейчас… Сейчас ты куда сильнее, к тому же у тебя есть я…»

«Скромный ты…» – съехидничал Клим.

«Не жалуюсь», – не менее ехидно отозвался вреднючий артефакт, но препираться было некогда, нужно было идти вперёд, поэтому Клим сосредоточился именно на этом.

Идти пришлось довольно долго, темнота вокруг стала просто чернильной, и если бы не память Рика и Зика, они бы давно уже заплутали. Однако бывшие лилипуты не подвели, и спустя какое-то время они дошли до таинственного замка. Чёрная громада на тёмно-фиолетовом бархатном небе впечатляла, а резной силуэт стен один в один совпадал с тем, который показывал Климу Гуам-Ди. Это действительно была Ловушка Заблудших. Клим облегчённо вздохнул – они дошли по назначению.

Тьма на стенах, кстати, не была такой уж кромешной. Кое-где её разрывали белёсые огоньки факелов, и в их неверном свете можно было различить бродящие по стенам силуэты в плащах с накинутыми на головы капюшонами. Местные братья бдили и днём, и ночью.

– Подберёмся поближе, – тихо, но с азартом в голосе спросил Рик.

Клим кивнул, и разведчики стали потихоньку сокращать расстояние между ними и замком, очень скоро оказавшись вблизи мощных стен. Нет, подойти совсем близко они не рискнули, поскольку часовые отрабатывали свою ночную смену на совесть, время от времени перекликаясь – тихо и как-то тоскливо. К тому же замок по всем правилам средневекового фортификационного искусства окружал широкий ров, на три четверти наполненный водой, от которой неприятно тянуло гнилью и испражнениями. Ворота были ожидаемо закрыты, подъёмный мост поднят, облегчать нежданным визитёрам проникновение в замок никто не собирался.

К тому же… чем больше все трое приближались к замку, тем сильнее росло у Клима в душе омерзительное ощущение нечистоты, неправильности творящегося здесь. Похоже, то же самое почувствовали и остальные, потому что Зик еле слышно прошептал:

– Как здесь гадко…

А Палый Лист с Риком выразительно скривились…

Клим жестом приказал молчать, но согласен с этим утверждением был целиком и полностью. И как прикажете проникнуть туда? Если Клима даже вблизи этих стен чуть не наизнанку выворачивало?

«Спокойно, Клим, спокойно, – прошептал Камушек. – Делай, как мы договаривались…»

Клим молча снял Камушек с шеи и сжал в ладонях, ощутив лёгкое покалывание. Потом его руки пронзила короткая вспышка боли, а когда парень разжал пальцы, то на ладонях его оказалось два Камушка – побольше и поменьше. Рик и Зик восхищённо выдохнули, а на лице Палого Листа появилось выражение почти что молитвенного экстаза… Камушек в очередной раз разделился, оставив своё Дитя.

«Хорошо, – прошептал Камушек, – а теперь оставьте Дитя здесь, поближе к стенам. И чем ближе, тем лучше».

Клим вздохнул. Оставлять прекрасное Дитя Души в этом гадком месте казалось кощунством, но Камушек настаивал:

«Никто не сможет навредить моему Дитяти, а служителей Зла оно ослабит. Тем же несчастным, кто заточён в этом замке, Дитя придаст сил… Это облегчит вам проникновение в замок. Так что давай, Клим, делай, что должен…»

Клим всё ещё колебался, но в это время странно повёл себя Капелька, который всё это время следовал за ними бесшумной мохнатой тенью. Он осторожно взял Дитя с руки Клима, бережно зажав его в зубах, и одним громадным бесшумным прыжком перемахнул ров.

Жрецы на стенах этого даже и не заметили – не удивительно, чёрный М’Хаши уверенно сливался с чернильной тьмой, окружавшей замок, даже просверки факелов стали почти незаметными, тусклыми, готовыми утонуть в этой тьме. Клим удивлённо покачал головой – нет, ему не казалось, тьма действительно прибывала, клубилась, грозила поглотить всё. Палый Лист с тихим стоном прижал пальцы к вискам – видимо, это и на него как-то воздействовало.

«Спокойно, – быстро вмешался Камушек. – Возьми себя в руки. Это Ловушка ментально давит на тебя».

«Но почему? – удивился Клим. – Такое впечатление, словно здесь само Зло во плоти».

«Не во плоти, – педантично возразил Камушек, – но Зло. Это земное обиталище той сущности, которую именуют Небесной Благодатью. Но сейчас эта сущность разделена, и наша задача – не дать ей соединиться. Моё Дитя поможет нам».

«Что?!! – чуть не заорал вслух Клим. – Не может быть! Ведь там Азур!»

«Я сказал, успокойся! – сердито перебил Камушек. – Я не ждал, что всё начнётся так скоро, но раз уж так случилось – разберёмся со всем разом!»

«Камушек, – поразился Клим, – ты что, спятил? С чем разберёмся?»

« Не тупи, Клим. Вспомни, о чём я тебе говорил. Разберёмся с этой самой Благодатью, – ехидно отрезал Камушек. – Уж больно момент удачный. Сущность разделена, носители её отсюда далеко, к рассвету точно не успеют, а это мерзкое местечко слишком поганит лик Фаэ».

Клим выдохнул. Он как-то не думал, что план Камушка начнёт претворяться в жизнь так внезапно, но он и сам отчётливо ощутил – момент удачный, и пути назад нет.

В этот момент Капелька бесшумным прыжком перемахнул обратно, камня у него уже не было, и Клим потрепал М’Хаши по ушам:

– Умница!

Рик, Зик и Палый Лист с удивлением посмотрели на Клима – дескать, что дальше? Но никто не произнёс ни слова – часовые на стенах активизировались и стали перекликаться громче.

– Отойдём подальше, – прошептал Клим.

И они медленно стали отодвигаться от стен под защиту леса. Наконец, отойдя на порядочное расстояние, когда исчезли все неприятные ощущения от присутствия рядом с замком, Клим остановился и присел прямо на траву. Остальные опустились рядом, и Палый Лист спросил:

– Что дальше? Возвращаемся или ждём?

– Зик останется со мной, – ответил Клим. – А вы, Рик и Палый Лист, возвращайтесь на стоянку. Ваша задача – привести остальных. И главное – не забудьте тот артефакт, что мы принесли из другого мира. Не медлите, у нас не так много времени. И ещё… Палый Лист, тебе лучше остаться с детьми и своим М’Хаши.

– Нет! – возмутился Палый Лист. – Мне нужно быть здесь, я чувствую! Пусть возвращаются Рик и Зик! Клим, ты не можешь меня отослать!

Клим хотел уже отказать Палому Листу, но тут вновь активизировался Камушек:

«Не надо, Клим. Не отсылай его. Он правильно чувствует».

– Хорошо, – вздохнул Клим. – Лист, ты останешься, а Рик и Зик приведут остальных. Мы уже обговорили, как надо действовать, надеюсь, вы помните. А с детьми и М’Хаши Палого Листа останется Ала. Если… если с нами что-нибудь случится… Короче, вы должны сказать Але, что в этом случае она должна будет вернуться к Лесным Сёстрам. Они укроют их. Передайте Але, что это приказ. И не только мой, но и Души Фаэ.

Рик и Зик молча кивнули и исчезли в лесу.

– И что теперь? – спросил Палый Лист. – Ты ведь не всё нам сказал, верно?

«Расскажи ему, – прошелестел Камушек. – Это важно».

– Верно, – согласился Клим. – Но сейчас нам остаётся только ждать остальных. А пока я расскажу тебе, почему нам так важно как можно скорее проникнуть в Ловушку Заблудших.

***

Азуру почти удалось заснуть, но тут дверь вновь скрипнула. Юноша поднял голову в надежде на то, что это вернулся Тень, но на сей раз удача ему изменила. В дверях стоял один из жрецов. Живых жрецов.

Реальность Ловушки была кошмарной. Азур не сразу понял, что часть жрецов, которые служат здесь, давно мертвы. Но даже будучи мёртвыми, они продолжали двигаться, говорить, мыслить, проводить ужасные опыты с пленниками Ловушки. Они служили Злу. Злу, которое жило здесь, в этом замке, Злу, которое верующие в него Гортаны считали благом и именовали Небесной Благодатью. Кое о чём ему рассказал Тень, но до многого юноша додумался сам.

И даже мёртвые не так пугали его, как живые, которые понимали, что перед ними Зло, но продолжали служить ему – осознанно, совершенно не отягощённые никакой моралью. «Мораль – для того глупого двуногого скота, что возносит молитвы в храмах, – с усмешкой сказал еле живому после пыток юноше один из таких жрецов, – а мы сильны, нам дарована истинная сила, мы выше этих глупых предрассудков…»

И это было ужаснее всего. Азур мысленно поблагодарил Тень. Если бы не он – юноша уже сломался бы, сдался, впустил бы к себе в душу обитающую в этих стенах сущность, как некоторые из отчаявшихся пленников… и стал бы вечным её рабом. Мёртвым рабом, куклой… Но он не сдавался, не ломался и поэтому ещё сумел сохранить душу. Как и Тень. Но зачем пришёл жрец?

– Ты ещё не раскрыл свою душу Небесной Благодати? – спросил пришедший.

Азур медленно взглянул на одного из своих мучителей… и вдруг понял, что в нём что-то изменилось. Что-то тёплое и светлое коснулось измученного разума, давая силы выстоять ещё раз. И Азур твёрдо ответил:

– Моя душа останется со мной.

– Ты пожалеешь… – прошипел жрец и, позвав стражников, приказал:

– Возьмите его! Он продолжает упрямиться!

Но Азуру больше не было страшно, а вот взглянув на жреца, юноша понял, что тот напуган. Но почему?

«Камель… – неожиданно разлилось внутри тёплое чувство. – Камель…»

Комментарий к Глава 57. Ожидание

Мои дорогие читатели! Что-то мне угрожает зверь Неписец, кажется, что всё не то и всё не так. Прошу вас, развейте мои сомнения… ну, или подтвердите)))

Жду ваших комментариев)))

========== Глава 58. Цель. Часть первая ==========

– Вот и всё, – закончил Клим. – Теперь ты понимаешь, почему мы должны поторопиться?

Палый Лист выглядел озадаченным:

– То есть, – наконец выдавил он, – ты утверждаешь, что Небесная Благодать это некая овеществлённая вера Гортанов, сущность, ставшая абсолютным злом? И что эта сущность может разделяться и вселяться в носителей-аватар? И что Азиль – одна из этих аватар?

– Красиво излагаешь, – одобрил Клим. – Только это не я, точнее, не только я утверждаю. Это Душа Фаэ.

– Но почему? – тихо спросил Палый Лист. – Ведь суть любой веры есть добро? Ну… я так считаю…

Клим тяжело вздохнул. Втягиваться в богословский диспут не хотелось, но раз уж он начал рассказывать всё Палому Листу, нюансы объяснить следовало.

– Суть любой истинной веры есть Добро, – уточнил он. – Истинной, понимаешь? Душа Фаэ никогда не призывала к захвату чужих земель, к казням и пыткам, она не навязывала тем же Гортанам Фаэрский образ жизни… А вот Небесная Благодать… Подозреваю, что первоначально верующие в неё были светлы по своей сути, но когда их стало больше, а Благодать… как это сказать… овеществилась, стала некоей мыслящей сущностью, то уже она стала подчинять верующих своим целям, прикрываясь призывами к тому, что Гортаны – высшая раса и могут решать за других, как им жить. Да, я не спорю, Гортаны перед захватом Фаэ находились в аховом положении, но ведь всё можно было решить мирно, как и предлагали Фаэры. Но Небесной Благодати мир был не нужен, как не нужны были последователи мирной веры в Душу Фаэ. А вдруг сами Гортаны начали бы сравнивать… сомневаться… или вообще примкнули бы к вере Фаэров, а? А отток верующих ослабил бы Благодать… Поэтому миром всё не кончилось, да ещё совпало с проблемами тогдашнего Хранителя… И не случайно его Супруг оказался в мире рыжиков и не смог вернуться оттуда, ведь супруг обладает практически той же силой, что и Хранитель, а ведь я, даже ещё не обученный до конца и поэтому не такой уж сильный, могу проходить Серыми Тропами без проблем, да ещё и вас с собой проводить. Почему же бедный Рушан оказался там как в клетке и умер от тоски по любимому? Это говорит только об одном – кто-то не только сумел похитить супруга Хранителя, но и заблокировал его дар. Да так заблокировал, что Хранитель не смог обнаружить Супруга.

– А потом случилось вторжение… – тихо сказал Палый Лист. – Ты прав, всё это похоже на тщательно сыгранную комбинацию. Думаешь, что здесь замешана Небесная Благодать?

– А как ты думаешь? – спросил Клим. – Да к гадалке не ходи! Небесная Благодать, точнее, её тогдашние аватары. Сам понимаешь, бесплотной сущности интриги проворачивать затруднительно, поэтому Небесная Благодать научилась разделяться, и части её вселялись в аватаров. И это непременно были Фаэры… Или полукровки с достаточно большим процентом Фаэрской крови. По иронии судьбы чистокровные Гортаны не склонны к тому, чтобы быть чудотворцами, а для вселения сущности в тело необходимо, чтобы оно изначально обладало каким-никаким, но даром.

– Но тогда получается, что предатели нашлись среди самих Фаэров? – Палый Лист сверкнул глазами, его кулаки сжались, он взглянул на Клима почти со злобой.

– Не надо злиться, Лист, – примиряюще вздохнул Клим. – Не надо думать, что все Гортаны плохи, а все Фаэры святые и чистые. Извини, но расовая принадлежность не предполагает чистоты души. К тому же… вспомни Азиль… Наверняка она стала аватарой в тот момент, когда ей было хуже всего. Ужасный брак, изувечивший её муж… Она осталась совсем одна, некому было защитить её… А Зло… Зло способно пообещать многое.

– Ты говоришь так, словно тебе жаль её, – задумчиво вздохнул Палый Лист.

– Тогдашнюю несчастную искалеченную женщину я способен пожалеть, – отозвался Клим. – Но не нынешнюю. Проявив слабость, Азиль бесповоротно погубила себя. Став аватарой Небесной Благодати и творя зло, Азиль переродилась, и пути назад у неё нет. Ей нельзя стать прежней… увы, Небесная Благодать уничтожила в ней всё доброе, что ещё оставалось. Азиль можно только устранить физически, никак иначе.

– Но разве убийство не зло? – вздохнул Палый Лист. – Не станем ли мы подобными тем, кто оправдывает всё волей Небесной Благодати?

– А если твоему сыну будет угрожать бешеный зверь, ты будешь жалеть зверя? – ответил вопросом на вопрос Клим. – Или поднимешь арбалет и всадишь стрелу ему в голову? Именно из-за Азиль мой любимый оказался в Ловушке, а я чуть не погиб. И что стало бы с Руши в этом случае – не знает никто. Так что да, я готов пожалеть Азиль за все беды, которые выпали на её долю, но моя рука не дрогнет. Потому что абсолютная власть Небесной Благодати – это худшее из того, что может случиться с этим миром.

Палый Лист опустил голову и замолчал. Он молчал минут пять, и Климу было неуютно от этого молчания. Но потом юноша поднял голову и сказал:

– Арнель Лутфи.

– Что? – не понял Клим.

– Меня зовут Арнель Лутфи. Я не хочу, если вдруг придётся умереть, быть Палым Листом. Понимаешь?

– Понимаю… Арнель… – сказал Клим, с трудом преодолев комок, вставший в горле. – Но зря ты умирать собрался. Нам с тобой ещё сыновей растить. Всё у нас получится. Веришь?

– Верю, – блеснул глазами Палый Лист… нет, Арнель, и тут Клим понял, что он сказал чистую правду. Всё у них получится.

***

В камере появились стражники, и Азур почувствовал самый настоящий ужас. Стражники были мертвы. Более того, по лёгкому запаху тления и синюшности лиц было понятно, что мертвы они были уже давно, и скоро их тела просто начнут разваливаться на куски.

Нет, конечно, Азур знал о том, что жрецы забирают души пленников, проводя какие-то обряды, необходимые для усиления замка… точнее, обитавшей в нём разумной и злобной сущности, но поступать так со своими? Что же случилось за то время, пока он пребывал без сознания после жестоких издевательств жрецов? И Тень ничего не говорил… Может быть, просто не хотел пугать? Что же случилось, что проводились обряды, для которых нужно столько энергии? Неужели это связано с тем, что Камель хочет освободить его? Но почему жрец так боится… Ведь не может же Камель так напугать здешних обитателей в одиночку? Или… может?

Но тут вновь что-то тёплое и ласковое коснулось души измученного сомнениями и метаниями парня. Что-то, чего по определению не могло быть здесь, в этом гиблом месте… но оно было. Азур немного успокоился… и тут мёртвые стражники, уже готовые скрутить Азура, стали разваливаться на глазах. У одного отвалилась рука, и «потекли» черты лица, обнажая голый череп, второй стал заваливаться на бок, его нога сначала сложилась под немыслимым углом, а потом стала растворяться, истекая гнилостной омерзительной коричнево-жёлтой жижей.

На лице жреца отразилось смятение, такого он явно не ожидал. Но если Азур думал, что после такого жрец отступится от своей затеи, то он, увы, сильно ошибся. Один взмах руки жреца – и гниющие, разваливающиеся трупы рассыпались прахом, ещё один взмах – прах исчез вместе с остатками одежды и кучкой ржавчины, в которую превратилось их оружие.

А потом жрец воздел руки вверх и произнёс нечто непонятное, а Азур почувствовал дикое желание подчиниться ему. И не просто подчиниться, а с великой радостью выполнить всё, что жрец прикажет.

– Иди за мной, грешник! – приказал жрец, и ноги Азура независимо от сознания двинулись вперёд, к выходу из камеры. Это было жутко – быть запертым в собственном теле и ожидать приказов, Азур отчаянно боролся, пытаясь стряхнуть с себя проклятое подчинение, но ничего не удавалось, и он продолжал покорно следовать за торопливо идущим жрецом по низкому сводчатому коридору подземелий Ловушки.

Идти было долго, коридор казался нескончаемым, и в какой-то момент Азур опамятовался, желание подчиняться пропало, и он попробовал остановиться. Не тут-то было. Пусть голова и стала ясной, но тело продолжало тупо двигаться вперёд, словно одурманенное.

Наконец жрец остановился перед внушительного вида дверью, окованной чёрным металлом. По металлу змеились узоры, складывавшиеся в непонятные знаки и рисунки, но едва Азур попытался разглядеть их поближе, виски прошило стреляющей болью.

К тому же юноша был удивлён. Ему ещё не приходилось бывать в этой части подземелий, та комната, в которую его приводили жрецы раньше, была куда ближе. А это… Почему-то Азуру казалось, что за нею скрывается само зло.

Жрец начертил двумя руками в воздухе знак, напоминавший крючковатый крест. Знак немедленно налился густой тьмой, створки дверей стали медленно открываться, и Азуру стало ещё страшнее, хотя, казалось бы, ничего страшного его глазам не предстало.

Огромный зал с высоким потолком, узорчатые каменные плиты под ногами, дающие тусклый свет треугольные светильники на стенах, выложенный золотистыми и чёрными камнями круг в центре. А посередине круга находился треугольный же… стол? …жертвенник? Это непонятное сооружение было покрыто сплошной рунической вязью, а когда Азур пригляделся, то понял, что эта вязь выложена словно вплавленными в матовый чёрный камень крошечными косточками. Крошечными, но это были явно не кости животных. Фаланги пальцев, зубы, позвонки, обточенные кусочки берцовых и тазовых костей… Азура замутило. Неужели здесь приносили в жертву… детей? Судя по размеру косточек – новорожденных? Нет, не может быть, за такое святотатство нет ни прощения, ни посмертия…

– Остановись… – приказал жрец, и Азур выполнил приказ. А уже потом понял, что заклятие, наложенное жрецом, начинает слабеть, да и сам жрец выглядел неважно – на висках выступил пот, на лице стали заметнее морщины, он как-то сгорбился, словно убавил в росте и внезапно постарел.

– На алтарь его! – раздался холодный бестелесный голос откуда-то сверху. – Мне нужна его душа!

– Грешник не дал согласия… – выдавил жрец.

– Ты не смог добиться от него даже этого? – рявкнул голос, в котором прорезались нотки гнева. – Дурной слуга!

Жрец упал на колени и почти простонал:

– Я виновен, Владыка! Но мой дар… Он слабеет! Я с трудом могу поддерживать заклятие на нём! Мёртвые стражи должны были продержаться ещё седьмицу, а они только что рассыпались прахом! Что происходит, Владыка Небесная Благодать?

– Не твоё дело думать об этом! – прогремел голос, раздражаясь ещё больше. – Мне нужна душа этого мальчишки, готовь жертву! Тогда всё придёт в норму!

Жрец вскочил и рявкнул:

– Возляг на алтарь, грешник!

Азур, который понял, что тело наконец-то стало подчиняться ему, и не подумал выполнить приказ. Более того, он стал пятиться к дверям. Желание убраться подальше из этого жуткого зала превалировало над остальными, он даже не мог толком понять, почему жрец обращается к этому жуткому неживому голосу, как к Небесной Благодати.

Жрец бросился к Азуру, чтобы так или иначе выполнить приказ, тот увернулся, стремясь ускользнуть в дверь, но створки захлопнулись перед самым его носом.

– Замри, мальчишка! – скомандовал голос, и Азур замер, словно статуя. Этот приказ был мощнее, чем заклинание жреца, но желания подчиняться не вызывал. Наоборот, он вызывал ужас и отвращение. Но ни одного движения сделать юноша не мог.

– Эх… – вздохнул голос. – Ну, всё приходится самому делать. Ложись на алтарь, мальчишка!

Азур не смог ослушаться. Ноги сами понесли его в сторону треугольного стола, заключённого в круг.

– Стой, – приказал голос, когда Азур оказался перед столом. – Сними одежду.

Азур снова был вынужден подчиниться, и голос бесстрастно прокомментировал:

– Неплохое тело. Надеюсь, что ты частенько доставлял удовольствие моим верным слугам.

Азур чуть не задохнулся от стыда и ярости, но ни говорить, ни сопротивляться он по-прежнему не мог. Так что он кое-как вскарабкался на ужасный стол, лёг лицом вверх, так что голова находилась у одной из вершин треугольника, и жрец защёлкнул на шее, плечах и лодыжках кандалы из чёрного металла. Металл был ледяным, и Азура затрясло.

– Ножи! – вновь скомандовал голос, и жрец, исчезнув на мгновение, поставил рядом с алтарём небольшой металлический столик, на котором были разложены тускло блестевшие ножи из чёрного и красноватого металла. Эти металлы были словно вплетены друг в друга полосами, а форма ножей была настолько разнообразна, что непонятно было, как их использовать. Но Азур готов был поклясться, что этого он знать и не хочет. Ни за что.

Жрец поднял нож, но голос прервал его:

– Нет! Этот ритуал проведу я, от него слишком многое зависит. Подожди меня, раб.

Жрец положил нож на место, опустился на колени рядом со столом и стал ждать. Азур тоже замер в ожидании… и надежде на непонятно что.

И тут в противоположном конце зала распахнулись другие двери, и раздалось жутковатое цоканье – словно огромный хищник скрёб когтями по полу.

Комментарий к Глава 58. Цель. Часть первая

Мои дорогие читатели! Огромное вам спасибо за поддержку, зверь неписец благополучно свалили в дальние дали!

И теперь ещё одна наглая авторская просьба – может, поможет мне с визуализацией героев? Ссылки можно в личку или комменты.

*Автор делает личико кота из “Шрэка”

========== Глава 59. Цель. Часть вторая ==========

И тут в противоположном конце зала распахнулись другие двери, и раздалось жутковатое цоканье – словно огромный хищник скрёб когтями по полу.

Азура затрясло – казалось, словно из-за дверей пахнуло жутким ледяным холодом, было такое чувство, словно их посетила сама Смерть.

Цоканье приближалось, и в проёме дверей показалась непонятная фигура. Жрец упал на колени и воздел руки:

– О, Владыка! Ты почтил нас своим присутствием!

Жрец походил на безумного – в глазах его горел дикий фанатизм, черты лица исказила злобная радость, смешанная с раболепием. Смотреть на это было жутко, и Азур вновь перевёл глаза на странное существо, появившееся в дверях. Это зрелище было не менее, а даже более отвратным, но… странно завораживающим.

В зал медленно вползла костяная многоножка, созданная из скелетов разумных существ. Черепа у скелетов отсутствовали, а позвоночник каждого искусно соединялся с тазовыми костями предыдущего. Ужасные костяки передвигались на четвереньках, отсюда и странное цоканье. Впереди костяная многоножка переходила во что-то вроде сиденья, сделанного из соединённых между собой грудных клеток, так что получалось что-то вроде круглой платформы. Платформу эту окружали скелеты ног, делавшие шаги в такт, хоть и несколько медленно.

На этом своеобразном возвышении было сделано что-то вроде сиденья, где тазовые и бедренные кости переплетались с позвоночными столбами, а с высокой спинки на похолодевшего Азура ухмыляясь, взирали черепа, в глазницах которых тускло светились гнилые, зеленовато-белёсые огоньки.

Все кости были отполированы до идеальной белизны и покрыты странного вида знаками – видимо, это и было воплощение тех заклинаний, что вселили псевдожизнь в это ужасное создание. Но даже это создание не показалось Азуру настолько кошмарным, как тот, кто на нём восседал…

На костяное сиденье было брошено несколько мягчайших подушек, а на этих подушках уютно сидел мужчина, сжимавший в руке костяной же посох, увенчанный чёрным, но, тем не менее, нестерпимо сверкающим камнем.

Восседавший на костяном троне не был похож ни на Фаэра, ни на Гортана. Кожа его была белоснежной и фарфорово-гладкой, черты лица правильными и красивыми, а вот глаза… Глаза его не имели белков, как у Гортанов, но они и не были непроницаемо-чёрными. В них, казалось, пылало само тёмное пламя. Волосы, сиявшие ярче только что отчеканенного новенького дин-шо* и цветом напоминавшие расплавленное золото, обрамляли лицо существа, словно прекрасная рама совершенную картину. Они были настолько длинны, что падали на плечи сияющим водопадом, но пряди не растрёпывались и не топорщились, а лежали покорно и гладко.

Мужчина был одет в чёрные одежды, вышитые золотой и красной нитью, на плечах его лежало широкое золотое же ожерелье-воротник, на голове сияла диадема из чёрных и красных камней.

Но, несмотря на всю внешнюю привлекательность этого мужчины, он вызывал в сердце Азура даже не страх – ужас. Потому что от него веяло силой. Тёмной, злой силой.

Мужчина, приблизившись, легко соскочил со своего нестандартного средства передвижения и сказал красивым, звучным голосом:

– Встань, мой верный слуга. Увы, нам всем угрожает нешуточная опасность, и то, что твой дар перестал подчиняться тебе, как должно – одно из её проявлений. Но после того, как мы принесём эту жертву – опасность минует… и ничто не помешает мне установить власть в этом мире и вознаградить верных!

– О да, Владыка! – воскликнул жрец. – Твои речи – истина!

– Тогда встань, мой верный слуга, и узри меня во всём великолепии! – торжественно и несколько напыщенно произнёс мужчина.

Жрец немедленно вскочил на ноги, на лице его был написан экстатический восторг, он хотел что-то ещё сказать, но мужчина жестом остановил его и обратился уже к Азуру:

– Смотри и ты, глупец! Я есть воплощение Небесной Благодати! Подумай, стоит ли противоречить мне!

И мужчина гордо выпрямился, а за спиной его развернулись крылья.

– О, Владыка! – прошептал жрец в восторге, не в силах сдержать свои чувства.

У Азура же все слова просто застряли в горле. Крылья, развернувшиеся за спиной этого непонятного существа, тоже были созданы из небольших детских косточек, переплетавшихся с более крупными – то ли женскими, то ли подростковыми. Плетение было настолько искусным и изящным, что крылья казались кружевными, но от этого ощущение нечистоты и тьмы было ещё более сильным. Азур почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота… а когда он разглядел, что ещё скрывают эти костяные крылья, то едва сдержал рвотный порыв. В том месте, где крылья странным образом соединялись с телом, от них отходили два костных отростка, которые были увенчаны двумя совершенно жуткого вида черепами со светящимися алыми глазами и кривыми зубами. Эти черепа не принадлежали ни одному живому существу из тех, что водились на Фаэ, создавалось впечатление, что эти кошмарные создания живут собственной жизнью и разумом.

– Мои зверушки… – ласково сказал мужчина, проведя ладонью сначала по одному черепу, а потом по другому. Те оскалили пасти, показав длинные кривые клыки, и по очереди потёрлись об ласкающую руку.

– Мои зверушки, – повторил мужчина, и чёрные глаза без белков впились в лицо Азура.

– Мне нужна твоя душа, проклятый мальчишка! Ты должен стать самой главной из моих жертв!

– Я… ничего… тебе… не должен… тварь… – с трудом прохрипел Азур. Он чётко понял одно – если он попадёт под влияние этого ходячего ужаса и согласится пожертвовать своей душой, то будет навеки проклят. Хуже, чем проклят…