Текст книги "Камень сердолик (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Камушек ошеломлённо замолк и потом издал серию странных булькающих звуков, сильно напоминающих сдавленный смех:

«Дааа… Ну ты, Клим, даёшь… Явно магическое фэнтези было твоим любимым чтением…»

«Да не, – с некоторой застенчивостью выдал Клим, – так, полистал пару раз… А сейчас вот вспомнилось…»

«Нет, – став серьёзным, просигналил Камушек. – Она не лич, точно. Азиль – живая, и история её правда, она тебе даже не лгала особо в первую встречу, точнее, так умело разбавляла правду ложью, что даже я поверил. Одно могу сказать – неудачное замужество и изуродовавший её муж-Гортан, это действительно было. Но вот одна обмолвка Орро мне показалась занятной».

«Какая?» – удивился Клим.

«Помнишь, он говорил про то, что Азиль какая-то двойная? Что в ней чувствуется зло?»

«Помню, – отозвался Клим. – Но не понимаю, что это значит».

«Так вот, Орро – это что-то вроде ваших земных экстрасенсов. Не шарлатанов, конечно, а истинных, такие встречаются ещё. Экстрасенс, грубо говоря, это чудотворец с сильно урезанными возможностями. Чаще всего это предчувствия и склонность к целительству, а также умение распознать любую сущность. В Орро тоже течёт кровь Фаэров, как и в Глэсе, но её ничтожно мало для того, чтобы дар в нём проявился во всей красе. Но посторонние сущности он чувствует… и душа его беззащитна. Такие бедолаги, как он – просто сладкое пирожное для всякого рода нежити и посторонних сущностей, мечтающих получить подпитку, чтобы продлить своё мерзкое существование, поскольку ни щит поставить, ни в обратку наказать, как полноценный чудотворец, не могут».

«Потому-то с ним и проделали эту гнусность?» – сплюнул Клим.

«Да, – вздохнул Камушек, – в таком состоянии… столько эмоций… Неудивительно, что твой двойник в видении так смотрелся, что от живого почти не отличить».

«Понятно, – кивнул Клим. – А с самой Азиль что же? Что там за сущность в ней?»

«А ты Гуам-Ди вспомни, – отозвался Камушек. – Только он – призрак, а Азиль вполне себе живая… Хоть от личности самой Азиль в ней мало что осталось…»

«Ты хочешь сказать, что Азиль – аватара? – осенило Клима. – Но чья?»

«А сам-то как думаешь? – у Камушка вновь прорезалось ехидство. – Если точно не моя, то..?»

«Небесной Благодати!» – ахнул Клим.

«Именно, – подтвердил Камушек. – Думаю, что она сама, добровольно на это согласилась, после того, что с ней произошло… Это неудивительно. Боль разрывала её. Боль и зависть к тем, кто красив, богат и любим. А то, что она впустила в свою душу, окончательно переродило её».

«Ужасно, – вздохнул Клим. – Но логично. Это объясняет и то, как она поступила с Камелем и Азуром, и её странную близость к правителю, и её колдовскую силу… и даже эти некромантские штучки объясняет. Но кто тогда куратор? Ещё одна аватара?»

«Не знаю, – ответил Камушек. – Но всё это значит только одно – у нас очень сильный противник. Даже сильнее, чем я думал. И эта сущность заигралась. Она угрожает благополучию этого мира, её необходимо уничтожить, и это будет… сложно. Небесная Благодать подпитывается силой многочисленных верующих – их мольбами, надеждами, страхами, отчаянием, благодарностью, наконец… Не боишься?»

«Если всё так, как ты сказал, – задумчиво выдал Клим, – то у меня просто нет выбора. Этот мир велик, но нам будет в нём тесно. И к тому же… Это угрожает моим близким. И родители Камеля… Про них я не знаю ничего до сих пор. Неужели и их захватила эта поганая сущность и они сейчас в Ловушке Заблудших? А ведь жалко их – правильные Фаэры, сыну вон, помогали, насколько могли…»

«Думаю, что они сумели как-то ускользнуть и сейчас скрываются, – протянул Камушек. – Иначе тебя искала бы не одна Ищейка. Возможно, и они знали о Серых Тропах… А может быть… прости, Клим, они уже мертвы… Нельзя и такую возможность исключать… Прости».

«Не твоя это вина, так что не стоит извиняться, – мрачно отрезал Клим. – Но я всё-таки буду надеяться на лучшее. Но теперь скажи – какой у нас план? А? Или просто наобум выгребем в Ловушке Заблудших, надеясь на то, что здешние обитатели так обалдеют от нашего внезапного появления, что просто руки поднимут? Ой, что-то плохо верится…»

«Вообще-то, – хмыкнул Камушек, – с твоей силой никто тебе не соперник в этой Ловушке. Кроме самой Небесной Благодати. Но и на неё найдётся управа… Шикарный тебе подарок рыжики сделали…»

И Камушек начал торопливо шептать что-то уж совсем неразборчивое, а лицо Клима постепенно расплывалось в ехидной улыбке.

Комментарий к Глава 54. Мозговой штурм

А теперь о грустном…

Возможны осадки в виде реала и отсутствие проды до 12 марта.

========== Глава 55. Отчаяние ==========

Автор вернулся несколько раньше, чем предполагал, и с некоторым запозданием поздравляет всех своих прекрасных читательниц с прошедшим, увы, праздником!

Клим бы просидел у костра до рассвета, но из шалаша выбрался недовольный Унор и начал ворчать, что Клим себя не бережёт, что завтра предстоит долгая дорога и что если Клим не выспится и будет клевать носом, то это будет опасно не только для него самого. Ворчание было справедливым, и Клим всё-таки отправился спать.

Почему-то ему захотелось устроиться рядом с Руши, что он и сделал. Мальчик, до этого мирно сопевший в обнимку с новым другом, словно почувствовал Клима, мгновенно повернулся к нему, сонно пробормотал: «Татта», и обхватил за шею. А потом заснул ещё крепче и слаще. А Ами быстренько перекатился под бочок к Палому Листу и пристроил голову ему на плечо.

Клим некоторое время слушал размеренное дыхание спящих и думал, что вряд ли ему удастся заснуть – задумка Камушка требовала того, чтобы её обдумать… но когда его глаза закрылись, разбудило его только мелкое персональное чудо…вище, настойчиво дёргая и тормоша:

– Татта, ну, татта… завтрак готов… Пора уже, все собрались…

Клим с неохотой открыл глаза… и неожиданно понял, что выспался. Голова была удивительно ясной, мысли чёткие – ни следа дремотного дурмана. Он обнял Руши, немного потормошил его, пощекотав за бока, отчего мальчик залился счастливым смехом, и легко вскочил на ноги.

– Ты прав, мой хороший, – сказал Клим, осторожно опуская на землю продолжавшего хохотать Руши, – я совершенно непозволительно разоспался.

И отправился приводить себя в порядок, принюхиваясь к вкусному запаху каши с дымком, идущему от костра.

Нехитрые процедуры заняли немного времени, каша, которая оказалась не только с дымком, но и с ломтиками копчёного мяса, показалась Климу настолько вкусной, что он готов был миску облизать, день стоял тёплый и безветренный – ни дождя тебе, ни облачка. Идеальная погода для дороги.

Соратники тоже радовали глаза хорошо отдохнувшими лицами, дети шалили, но в меру… В общем, были все составляющие для того, чтобы чувствовать себя если и не счастливым, но довольным жизнью. Кроме… кроме Азура.

Но даже постоянная глубокая тоска по любимому сегодня словно бы отступила. У Клима было такое чувство, что их дорога вышла на финишную прямую, что скоро все неприятности разрешатся, а загадки будут разгаданы, что скоро он сможет обнять Азура, а Рушан увидит своего второго татта… И всё будет хорошо. Потому что иначе быть просто не может.

Палый Лист, тоже явно припозднившийся с подъемом, сидел напротив Клима и с энтузиазмом уничтожал свою порцию каши. Клим подивился его аппетиту – обычно Палый Лист клевал, как птичка, с полным безразличием к земному, а тут… надо же… К тому же и выглядеть он стал гораздо лучше – шикарные блестящие волосы, не тощая, как у узника Бухенвальда, а просто стройная фигура… даже смуглая кожа приобрела красивый золотисто-медовый оттенок. Клим прекрасно понимал теперь брата Иммаира, не сумевшего устоять перед этакой красотой. Клим бы и сам не устоял на его месте. Но у него был Азур, и теперь, глядя на похорошевшего Палого Листа, Клим не ощущал ничего, кроме чисто эстетического удовольствия и радости за него.

Совершенно неожиданно оказавшийся рядом Руши стянул из почти пустой миски ломтик копчёного мяса, откусил половину, протянул вторую половину Капельке, который слизнул лакомство с узкой детской ладони одним движением языка – словно конфетку. Клим доел две оставшиеся ложки каши и честно разделил последний ломтик мяса между Руши и Капелькой. Он не сомневался, что оба сыты, просто это казалось каким-то… правильным, что ли. Нормальный ребёнок должен шалить, баловаться, дурачиться и кусочничать, непременно кусочничать – ведь это куда вкуснее, чем унылый приём пищи в строго определённое время. У Клима в своё время с этим было… не очень, поэтому он твёрдо решил, что Руши, конечно, будет воспитываться совсем в других условиях. Вот только Азура вытащить и с Небесной Благодатью расправиться… Всего ничего.

Руши радостно сжевал свою долю копчёного мяса, Капелька тоже слизнул нежданное лакомство. Язык у него был горячий и чуточку шершавый, он сглотнул, облизнулся и улыбнулся собачьей улыбкой, а потом уставился на Клима совершенно не собачьими умными глазами. А Руши порывисто обнял отца и прошептал:

– Я знаю… Всё закончится хорошо.

И Клим безоговорочно поверил сыну, тем более, что этот тихий шёпот удивительно совпадал с его собственными чувствами.

Единственными настороженными и грустными в честной компании были Глэс и Орро, и Клим решил не откладывать разговор в долгий ящик. Он сказал:

– Уж простите, парни, но браслеты ваши я сейчас снять не могу. Точнее, могу, но тогда вы и сами пострадаете. А значит, вам пока лучше на Фаэ не соваться, пока вся заварушка не кончится. Да и вам с браслетами на руках мы доверять не сможем – не хотелось бы, знаете ли, нож в спину получить… если Азиль воздействует на вас через браслеты.

– И что нам теперь делать? – тихо спросил Глэс.

– Остаться здесь и подождать, пока мы с этой гнусью не разберёмся, – жизнерадостно ответил Клим. – Климат здесь подходящий, плодов съедобных навалом, будете охотиться, проживёте… Крупных хищников тут нет, а от мелких отобьётесь. Арбалет со стрелами, топорики, котелок, ещё кое-какую снарягу мы вам оставим. И продуктов на первое время – сможем ведь, Нур-Тур?

Бывший циркач кивнул:

– Само собой. Не оставлять же парней голыми-босыми в чужом мире.

– И подружитесь с рыжиками, – добавил Клим. – Думаю, с ними можно ужиться, а они вам и съедобные плоды покажут, и места для охоты. А вы будете с ними добычей делиться – арбалеты – это всё-таки не дубинки и не каменные ножи.

– А ты точно вернёшься? – тихо спросил Глэс, переходя на «ты». – Как бы тут ни было расчудесно, мне… нам не хотелось бы провести здесь остаток дней.

– Точно, – твёрдо сказал Клим. – Потому что я обещал вернуться не только вам. Для меня попасть на нужную Серую Тропу – не проблема. Так что вам остаётся только одно – дождаться.

Глэс и Орро переглянулись, и Клим подумал, что уже начинает привыкать к постоянным переглядкам этой парочки и что они очень хорошо понимают друг друга – буквально с полувзгляда. А очередные переглядки закончились тем, что заговорил, как обычно, Глэс:

– Мы останемся и будем ждать. С одной стороны – другого выхода у нас нету, да и попадать в руки таким, как Азиль, мы не хотим. Это верная смерть…

Тут обоих заметно передёрнуло. Но Глэс продолжил:

– Спасибо вам… и простите…

– За что? – удивился Клим. – Вы нам ничего плохого не сделали, просто впутались в чужие игры… и даже в этом вашей вины особой нету, не так, так этак вас бы собственные сослуживцы достали бы. Так что не за что нам вас прощать…

– За то, – вздохнул Орро, – что помочь не можем. Не герои мы…

Клим чуть улыбнулся:

– Знаете, иногда правильнее признать, что ты – не герой. Так что не мучайтесь понапрасну. Для вас сейчас главное – обжиться в этом мире и дождаться возвращения.

Глэс и Орро закивали, хотели ещё что-то сказать, но их уже уволокли к телеге Рик и Зик – отобрать из не слишком богатого имущества бывших циркачей самое необходимое для будущей жизни в новом мире. А остальные стали собираться в дорогу. Нужно было найти ближайший выход на Серую Тропу, который привёл бы их прямо к Ловушке Заблудших, а по пути ещё и надумать, как эту самую Ловушку вскрыть, чтобы выпустить на волю её пленников…

Спустя полчаса маленький караван вновь тронулся в путь. Глэс и Орро стояли у подножия невысокого, поросшего травой холма, у ног их лежала кучка разных разностей – здесь были и ножи, и котелок, и топорик, и арбалет, и матерчатая сумка с кувшинчиками зелий, которые выделил из своих запасов Палый Лист… Оставили будущим Робинзонам и набор для разжигания огня, и одеяло – только одно, больше выделить не смогли, и две иголки – поменьше и побольше с запасом суровых ниток, и немного круп, сушёного мяса и вяленой рыбы, и даже несколько рыболовных крючков с мотком тонкой бечёвки, и ещё довольно много всяких нужных мелочей. Конечно, этого было ничтожно мало, но больше выделить было просто не из чего… Сами же Глэс и Орро смотрели в будущее вполне себе оптимистично – мир выглядел хоть и диким, но довольно приветливым, к тому же крупных хищников, как клятвенно заверил Камушек, здесь точно не было, а вот съедобные плоды, травы, коренья точно были. К тому же рыжики явно почувствовали, что существа, немного похожие на умершего Хозяина, собираются остаться с ними, и это обстоятельство их обрадовало. Во всяком случае, Клим с помощью Камушка немного подстраховался и внушил рыжикам, что об этих гостях нужно заботиться и защищать в случае чего. Конечно, из низкорослых рыжиков защитники те ещё, да и трусоваты они малость, но если что – смогут взять количеством.

Но всё равно на душе у Клима было не очень хорошо – всё-таки бросать Глэса и Орро, непривычных к подобному в незнакомом мире… Это было как-то нехорошо…

«Перестань, опять ты громко думаешь, – проворчал Камушек, – всё в порядке будет, взрослые мужики, а не кисейные барышни, да и руки у них откуда надо растут. Выживут».

«Да, – согласился Клим, – и всё равно как-то неприятно… Предчувствие, что ли?»

«Это не предчувствие, – ответил Камушек. – Просто твоему любимому сейчас… непросто. Это крепнет связь между вами, Клим. То, что в Ловушке Заблудших с ним поработали… ментально, создавая матрицу будущей Ищейки, обострило его чувства. Они не смогли забрать любовь к тебе. Не могли, как ни старались… Но сейчас Азуру плохо, Клим. У тебя почти не осталось времени, если честно…»

«Азур… Он умирает? – охнул Клим. – Нет!»

«Он не умирает, Клим. Но то, что эти мерзавцы затронули его душу, сыграло свою роль. Он сходит с ума… Но пока он ещё держится, Клим, так что нужно торопиться…»

«Сколько у меня осталось? – быстро спросил Клим. – Сколько, мать твою?»

«Не знаю, – бесстрастно ответил Камушек. – Но счёт пошёл уже на сутки».

«Я могу ему помочь? Хоть как-то?»

«Не раньше, чем мы пройдём Серой Тропой, – отрезал Камушек. – Но она уже скоро. Чувствуешь?»

Клим напрягся и по-особому прислушался. И почувствовал тоненький хрустальный звон, зовущий вперёд и чуть вправо, туда, где ощущалось странное завихрение пространства.

«Вправо, – сказал он Камушку. – Чуть вперёд. Вон у того холма. Это оно, да?»

«Верно, – согласился Камушек, – молодец. Это и впрямь вход на Серую Тропу, и он не запечатан. Тебе нужно пройти в него первым и пожелать, чтобы Тропа привела тебя к Ловушке Заблудших».

«И всё?» – слегка удивился Клим.

«А ты чего хотел? – удивился в ответ Камушек. – Ты Хранитель. У тебя есть своя сила, и ты можешь пользоваться моей. Это хорошо, что душа твоя попала именно в это тело, такая высокая степень взаимодействия была не у всех Хранителей. Тебе стоит только пожелать… И Серая Тропа подчинится тебе…»

«Перестань мне зубы заговаривать, – отрезал Клим. – Азур…»

«Ты ему сейчас ничем не сможешь помочь! – неожиданно жёстко ответил Камушек. – Так что прекрати раскисать! Нам нужно вернуться, так что если ты хочешь, чтобы твой сын обрёл второго татта – соберись! И не распускай сопли!»

«Хорошо, – зло ответил Клим. – Но я тебе это ещё припомню…»

И направил Капельку к поросшему редкой клочковатой травой холму.

***

Азур неподвижно сидел, забившись в угол безликой серой комнаты, ставшей его тюрьмой. Он плохо помнил, что было с ним недавно, но в душе поселилось ощущение, что странная женщина и не менее странный жрец, скрывавший лицо под капюшоном, проделали с ним что-то плохое – гораздо хуже, чем то, что с ним делали другие жрецы раньше. В душе… в душе поселилось странное ощущение – словно от него что-то отобрали, а что, он понять не мог.

– Камель… – еле слышно прошептал юноша. – Камель…

Если он больше не придёт… Если он больше не увидит любимого…

Но Камель появился – он присел рядом и прошептал:

– Я здесь, любимый… я с тобой…

Азур чуть не разрыдался от облегчения. Он так боялся, что у него отобрали саму память о любимом, память, за которую он отчаянно цеплялся, уже не раз успев рухнуть в бездну отчаяния, но нет… Камель остался с ним.

Камель осторожно провёл пальцами по щеке Азура – такой красивый, такой невозможно близкий… Он был именно таким, каким его помнил Азур в день бала, который устраивали родители Камеля в день его совершеннолетия – в изумрудном кафтане с серебряной вышивкой, в белоснежной рубашке с пышным кружевным воротником, с длинными волосами, заплетёнными в сложную косу, унизанную жемчужными нитями. Камель был такой… что Азуру стало стыдно за свои спутанные волосы и исхудавшее лицо, за серое рубище, давно не знавшее стирки, за обломанные ногти и рубцы на теле, за…

– Тшшш… – тихо прошептал Камель, – тебе нечего стыдиться. Ты молодец. Дождись меня, любимый, только дождись… Я приду к тебе… Я люблю тебя, ты должен в меня верить…

А потом Камель опустился рядом с Азуром прямо на пол и обнял его, прошептав:

– Отдохни… Не думай ни о чём. Скоро всё закончится…

Азур устало закрыл глаза. Он понимал, что рядом с ним не Камель, что это просто видение, созданное его отчаянием, видение, появившееся тогда, когда он узнал, что Камеля приговорили к позорной казни и их малыша забрали в Дом Бастардов. Тогда Азур почти сошёл с ума, вот и создал Камеля… живого… Камеля, который был рядом и любил его по-прежнему… Это уже потом Тень сказал ему, что Камель жив… и Руши жив… Тень рисковал, поэтому Азур никому и никогда не проговорился, что знает об этом секрете. Азур продолжал общаться с видением… это помогало, особенно после того, что с ним проделывали жрецы. А Тень… Тень был единственным, кто ему помогал… Тень и Камель… И вот сейчас… Если Камель сказал, что скоро всё кончится, значит, всё действительно кончится… Так или иначе. Всё кончится, когда он поверит, что рядом с ним не видение, а настоящий Камель.

– Уходи, – прошептал Азур. – Я дождусь тебя настоящего. Дождусь.

– Вот и молодец, – прошептал еле слышно Камель-видение и просто растаял.

А Азур закрыл глаза и попытался заполнить пустоту возникающими из ниоткуда словами, странными словами, ранее не слышанными никогда, и всё никак не мог понять, чем же должна закончиться эта песня:

Я умею рисовать ветер,

Золотистые смущать окна.

Май печален и июль светел,

Незабывшийся февраль проклят.

Неприкаянные сны – в омут,

Я с забвением кружусь в вальсе.

Слишком долгим будет путь к дому,

Я учусь не слышать крик: «Кайся!»

Тополиный снег укрыл плечи.

Кот бродячий распугал страхи.

Мне и каяться теперь не в чем –

Разве в том, что избежал плахи…

Мир клинком напополам – больно,

Умереть среди цветов – глупо.

Стылым холодом звенит воля,

От отчаянья свело зубы.

Может статься, я себя предал,

Доверяю не любви – стали,

Мне свободы бог узнать не дал,

А бессилия с лихвой налил…*

*Стихи Сибиряка

Комментарий к Глава 55. Отчаяние

Увы-увы, Муза можно подкормить, исхудал он в диких лесах…

https://money.yandex.ru/to/410014057127193

========== Глава 56. Почти у цели ==========

Переход по Серой Тропе, как и предсказывал Камушек, прошёл легко. Куда легче, чем предыдущий. Просто Клим направил Капельку прямо в центр внезапно возникшего перед ним серого, туманного, переливающегося просверками черноты овала, крикнув остальным, чтобы они держались точно за ним.

А сам мысленно то ли взмолился, то ли приказал: «Мне нужно оказаться вблизи от Ловушки Заблудших… Мне нужно оказаться вблизи от Ловушки Заблудших… Очень нужно… Жизненно необходимо…»

Овал послушно пропустил Клима, верхом на Капельке, вокруг замелькали цветные переливы, что-то такое психоделическое, и Руши, сидящий впереди отца и даже не подумавший зажмуриться, восторженно вскрикнул:

– Красиво, татта! Как красиво! Это так здорово!

«И в самом деле, – удивился Клим, – откуда взялись цвета? Раньше было куда больше серого…»

«Тропы приняли тебя, – отозвался Камушек. – Они Серые только для тех, кто попадает сюда случайно, и для тех, кто не может ими управлять, а пользуется особыми амулетами. А ты – Хранитель, ты можешь командовать ими, а Тропы любят подчиняться силе. Поэтому и ты, и Руши и видите всё это цветное великолепие…»

«Похоже, не только мы…» – отозвался Клим, услышав радостный вопль Ами:

– Какое здесь цветное всё!

– Где? Здесь? – удивился ему в ответ Палый Лист. – Да тут всего три цвета… И искорки какие-то…

«А это ещё что значит? Палый Лист…» – удивился Клим.

«Он входит в силу, – отозвался Камушек. – Конечно, Серые Тропы никогда не будут ему послушны так же, как тебе, но в случае опасности скроют… А вот Ами… Это интересно…»

«Что интересно?» – поинтересовался Клим.

«Потом, – отмахнулся Камушек. – Не теряй концентрации. Помни, что нам нужно в Ловушку Заблудших, а то выкинет на другом конце Фаэ – и весь наш фактор внезапности насмарку».

Клим вновь подумал о Ловушке Заблудших, к тому же он понял из возгласов за спиной, что больше никто из соратников никаких цветов не видит, и для них Серая Тропа продолжает оставаться, собственно, серым туманом с редкими просверками серебристого и чёрного.

А потом вакханалия цветов вокруг него неожиданно прекратилась, и впереди возник дрожащий, словно размытый овал – точно такой же, через какой Клим прошёл в самом начале пути.

– Не отставайте! – крикнул Клим. – Держитесь за мной!

Умница Капелька одним прыжком преодолел расстояние до овала и, не останавливаясь, проскочил точно в его середину.

И в то же самое мгновение Клим оказался на поляне… нет, даже не на поляне, на небольшой прогалине посреди густого леса. Он торопливо направил Капельку в сторону, чтобы не создавать кучу малу – и вовремя. Вторым ловко приземлился на все четыре лапы М’Хаши Палого Листа с двумя всадниками и тоже отскочил в сторону. Затем портал преодолели всадники на тильгах и последней – сильно потерявшая в весе после прощания с Глэсом и Орро повозка. Соскочившая с передка повозки Ала быстро схватила впряжённых в неё тильгов под уздцы и торопливо отвела от продолжавшего мерцать овала.

– Мы на месте? – хором спросили Рик и Зик.

Клим огляделся. Лес очень походил на тот, который ему показывал в воспоминаниях дедушка Гуам-Ди, но конкретно этой прогалины в них не было.

– Похоже, – сказал он. – Надо осмотреться.

– Вот мы и осмотримся, – хором заявили Рик и Зик и, спешившись, исчезли в лесу.

***

Дверь камеры с тяжёлым, сытым лязгом распахнулась, и Азур невольно вжался в стену. Неужели жрецы пришли за ним? Опять? Нет, только не это, он ещё и в себя прийти не успел… с прошлого раза.

«Камель… – жалобно прошептал он, надеясь, что имя любимого придаст ему сил, – Камель…»

Но на сей раз видение не появилось, однако Азур с облегчением перевёл дух. Вошедший был один… и Азуру была очень хорошо знакома его странная, словно изломанная фигура. Вошедший передвигался с трудом, приволакивая странно выгнутую правую ногу, пальцы левой руки его были скрючены, и он с трудом прижимал к груди небольшой кувшин с водой, спина вошедшего была сгорблена, так, словно какая-то злая сила переломила ему позвоночник, а потом срастила осколки, не слишком заботясь о внешнем виде… Облачён вошедший был в такое же серое рубище из грубой ткани, какое было на Азуре, только чуть почище и поопрятнее. Так, самую малость…

А его лицо… Его лицо, испещрённое жуткими белёсыми рубцами, ужасало. Один из рубцов пересекал вытекший левый глаз, растрёпанные волосы были совершенно седы, а нос явно был сломан не один раз и сросся как-то криво. Поэтому дышал вошедший громко и сипло.

Но Азур радостно улыбнулся нежданному визитёру и прошептал:

– Тень… Тень… Как я рад, что это ты…

– Я тоже рад тебя видеть, малыш… – хриплым, грубым голосом отозвался тот, кого он назвал Тенью. – И не стоит тебе сидеть на голом полу – простудишься.

– Разве уже не всё равно? – с горечью спросил Азур.

Тень скривил губы в подобии улыбки и, сильно понизив голос, прошептал:

– Не всё. Он идёт за тобой…

– Кто? – не сразу понял Азур, и когда понял, то глаза его округлились от радости и неожиданно нахлынувшей надежды. – Ка…

Тень прижал палец к губам и ворчливо сказал:

– Я тебе поесть принёс. Попей, пока харр* ещё тёплый, согреешься. И лепёшки… Вот…

И Тень поставил на низенький столик кувшин и глиняную тарелку с тремя сероватого цвета лепёшками.

– Не хочется… – вяло произнёс Азур.

– Поешь, – грустно сказал Тень. И добавил, понизив голос, почти шёпотом. – Тебе нужны силы, если ты хочешь дожить до встречи с тем, кого любишь…

Азур вздохнул, решил подчиниться, потому как Тень был насквозь прав, и, взяв лепёшку с тарелки, стал медленно жевать. К счастью, вкус у лепёшки был не таким мерзким, как вид, так что, постепенно запивая куски лепёшки почти горячим харром, Азур две всё-таки одолел. Тень смотрел на юношу, и в глазах его читалась странная смесь грусти и облегчения.

– Что с тобой, Тень? – тихо спросил Азур. – Они опять издевались над тобой?

Тень издал тихий сдавленный звук, похожий на кашель, и ответил:

– Издевались? Нет… Здешние обитатели рациональны. Я больше не представляю интерес, как объект для исследования… а воздействовать на меня нечем. У меня больше ничего не осталось… Ничего… Я неуязвим. К тому же я могу присматривать за здешними узниками, чтобы они не погибли раньше времени. Так что я даже полезен, к чему тратить время и силы на издевательства надо мной? К тому же… Скоро всё закончится. Для меня уж точно, а ты… ты должен выжить, чтобы для тебя всё продолжилось… Понимаешь?

– Тень… – осторожно прикоснулся Азур к изуродованной руке мужчины. – Ты что, умирать собрался?

– Я уже мёртв, – спокойно отозвался Тень. – И не надо меня жалеть, малыш, ты добрый мальчик, но право, не надо. Я оказался здесь, потому что поступил так, как поступил… И это был правильный поступок, так что я не жалею ни о чём. Если бы была возможность обратить время вспять, я поступил бы так же. Обидно только одно – то, во что я верил, оказалось ложью… но, знаешь, малыш, такое случается сплошь и рядом.

– Тень… – прошептал Азур. – Не надо… Камель… Он хороший, он будет благодарен за заботу обо мне. Мы всегда найдём место для тебя в нашем доме. Не надо умирать.

Тень поднял руку и неловко погладил по волосам Азура.

– Какие волосы у тебя мягкие, совсем как… – тут он замолчал, а Азур слабо улыбнулся:

– Да что ты… Они сейчас похожи на грязную нечесаную паклю. Видел бы ты меня раньше!

Тень прислушался, а потом прижал палец к губам. Азур осёкся и испуганно замолчал. В коридоре послышался какой-то шум и крики, но вскоре всё стихло.

– Пронесло, – пробормотал Тень. – Я бы ещё с тобой побыл, но нельзя. Если они узнают, что у нас слишком добрые отношения, мне запретят приходить сюда. Прощай. И помни – ждать осталось недолго.

– Тень… – потянулся Азур к собеседнику, единственному, кто помогал ему в этом страшном месте, но тот тихо покачал головой и торопливо поковылял к двери. Спустя минуту Азур остался один.

Юноша обхватил колени руками и упрямо прошептал:

– Ждать осталось недолго… Я дождусь, Камель… Я дождусь.

***

Рик и Зик вернулись, когда наступил вечер. За это время маленький отряд успел убраться подальше от Серой Тропы, разбив лагерь в ближайшей роще. Тильгов распрягли, спутали и отпустили пастись под присмотром М’Хаши Палого Листа. Унор и Нур-Тур соорудили под деревьями хорошо укрытые и незаметные даже за несколько шагов лежаки, Додо вместе с Ири и Климом осмотрели все ближайшие окрестности на предмет как возможной опасности, так и чего-нибудь съедобного – ведь большая часть припасов была отдана Глэсу и Орро.

Опасности никакой не обнаружили, зато Ири набрала незнакомых Климу круглых полосатых плодов размером с апельсин и сказала, что они очень вкусны, если запечь их в костре. А Нур-Тур с Климом подстрелили из арбалетов двух жирных птиц со смешными хохолками, сидевших на невысокой ветке дерева и даже не думавших взлететь при их приближении.

Поблизости от новой стоянки отыскался ручеёк с чистой вкусной водой, но вот никаких следов присутствия разумных существ они так и не обнаружили.

Клим расстроился. Неужели их занесло в какие-нибудь глухие необжитые места, и Ловушка Заблудших далеко? И куда теперь идти? Он попробовал расспросить Камушек, но тот помалкивал, непонятно почему.

Во всяком случае, они вернулись на стоянку, помогли Нулле и Зии готовить ужин, потом Клим поиграл с мальчишками, помог Палому Листу набрать какой-то невзрачной травки, про которую тот рассказал, что это крайне редкая трава, помогающая чуть ли не от всех болезней, лёгких травм и кровотечений… но напряжение всё равно не отпускало.

И вот, наконец, когда Клим уже совсем извёлся, вернулись Рик и Зик и рассказали, что сумели обнаружить тропу, которая вела к довольно широкой дороге. А дорога, в свою очередь, вела к мрачному замку, расположенному у подножия высокой горы. Замок выглядел, как осаждённая крепость – ворота закрыты, подъёмный мост поднят, а на стенах они разглядели часовых в плащах младших жрецов Небесной Благодати. Слишком близко подходить к стенам ушлая парочка не решилась, чтобы не быть обнаруженными слишком рано.

Клим похвалил добровольных разведчиков и обрадовался – описание замка очень походило на «картинку» Ловушки Заблудших, которую показывал ему дедушка Гуам-Ди. Теперь нужно было решить, как и когда следует туда проникнуть, и не поджидает ли их в замке Азиль со своим таинственным спутником и отрядом из мертвецов.

К счастью, активизировался Камушек и тут же поспешил дать совет…

*Харр – напиток синеватого цвета с запахом мяты, делается из листьев дерева хара, употребляется бедняками-Гортанами из-за умеренного расслабляюще-лечебного эффекта, приятного вкуса и дешевизны.

========== Глава 57. Ожидание ==========

К счастью, активизировался Камушек и тут же поспешил дать совет, точнее, это был целый план. В план этот вреднючий артефакт велел пока никого не посвящать… Этот почти приказ, как и сам план, не слишком понравились Климу, но, немного подумав, он решил, что это лучшее из того, что они с Камушком могут проделать. Нехорошо, конечно, использовать тех, кто ему помогал и доверился почти что втёмную, но то знание, которое ему сообщил Камушек… Короче, этим лучше было делиться реально постфактум, и желательно – после победы. Но сначала следовало убедиться, что Рик с Зиком ничего не напутали и что замок, который они разглядели – действительно Ловушка Заблудших, а не какое-нибудь иное тайное убежище жрецов. Клим уже успел убедиться, что эти поклонники Небесной Благодати весьма противоречивы по своей природе и умеют хоронить концы.