Текст книги "Камень сердолик (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

А потом боль прошла, но вместе с нею исчез и голос – Клим в этом не сомневался – Азура.

«Камушек! – мысленно возопил он. – Что происходит? Камушек?»

«Тихо-тихо-тихо… – успокоительно бормотнул Камушек. – Успокойся, Клим… Успокойся…»

«Какого чёрта, Камушек? – возмутился Клим. – Это ведь Азур! Азур, правда? Что происходит? Что с ним? Почему я не слышал его раньше?»

«Спокойно, Клим! – рявкнул в ответ Камушек. – Прекрати истерику! Да, это Азур! Да, он в опасности! Но если начнёшь рвать на себе волосы, вместо того, чтобы что-то делать – ты его не спасёшь! Приди в себя!»

Клим вдохнул… выдохнул… потом проделал эту процедуру ещё раз пять и понял, что ясность мысли к нему вернулась. Азур… Перед глазами вновь встал юноша из воспоминаний Камеля, и душу пронзила боль. Но Камушек прав – нужно действовать. Если он впадёт в отчаяние и начнёт упиваться жалостью и болью – от этого никому лучше не станет. А если…

Клим снова закрыл глаза, сосредоточился и отчаянно подумал:

«Азур! Азур, держись, я тебя спасу! Я уже близко, дождись меня! Ты должен дождаться…»

В висок вновь вонзилась тупая игла, но вместе с этим пришло облегчение – его услышали. В голове возникли слова:

«Дождусь…дождусь… я – не я… остор…»

И это было всё, что Клим смог уловить, но чуть-чуть полегче ему стало.

«Успокоился? – спросил Камушек. – Не надо так больше – выжег бы себя, скажи спасибо, что я поддержал. Ты ещё не готов полностью, Хранитель… Но ты растёшь… Быстро растёшь…»

«Ну, спасибо, – проворчал Клим. – Но почему я услышал Азура именно здесь? Не на Фаэ?»

«Потому что это промежуточный мир, да к тому же ещё не завершённый. В таких мирах связи между Подобными Богам очень сильны».

«Это я-то – подобный богам?» – удивился Клим.

«Не ты, а я, – отрезал не страдавший излишней скромностью Камушек. – Мы с тобой симбионты, поэтому связь между тобой и Азуром мир воспринимает, как связь между Подобными Богам».

«А на Фаэ?»

«А что на Фаэ… – мрачно вздохнул Камушек, – подозреваю, что эту связь между вами сознательно блокирует сущность, равная мне по силе».

«Но такая сущность только одна… – растерянно отозвался Клим, – и это… Это Небесная Благодать, да?»

«Да, – голос Камушка стал ещё более мрачным, – я подозревал, что эта сущность усилилась, но не думал, что настолько… Нам придётся попотеть, Клим, чтобы её развоплотить…»

«Эй, а мы разве не Азура выручать из Ловушки должны? – возмутился Клим. – Я вообще-то никакие сущности развоплощать не нанимался!»

«Эй, полегче! – рявкнул Камушек. – Я тоже думал, знаешь ли, что без этого обойдёмся! Но теперь вижу – нет! Это воплощение, созданное верой Гортанов необходимо уничтожить, если ты хочешь, чтобы на Фаэ воцарился мир! Гортаны не смогут жить в мире с Фаэрами, пока Небесная Благодать контролирует местное общество!»

«С чего такой вывод?» – не сдавался Клим.

В ответ перед его глазами возникло собственное видение – жутковатые стражники-всадники из преследующей погони и несущийся с горящими глазами впереди Фаэр.

«И что? – удивился Клим. – Жути, конечно, нагоняет, но…»

«Я хотел понять… – горько обронил Камушек. – И понял… Понял, когда Азур произнёс – я-не-я…»

«Причём здесь Азур? – похолодел Клим. – Это ведь не он нас преследует? Это не он! Этот Фаэр на него не похож!»

«Зато он похож на тебя! – отрезал Камушек. – Клим, все эти стражники мертвы. Создание, именуемое Небесной Благодатью забрало их души, чтобы усилиться, и теперь контролирует тела. Ни один из Подобных Богам не должен идти этим путём… Никогда. А теперь это правило нарушено, и это поставило Фаэ на грань катастрофы».

«Ты не ответил – причём здесь Азур?» – догадка уже осенила Клима, но он не допускал её до себя, не хотел ей верить, потому что это было совсем уж невозможно и страшно…

«На Фаэров такое не действует – невозможно воспользоваться их душами, ибо они никогда не веровали в Небесную Благодать, только делали вид. Возможно, поэтому часть жрецов-полукровок – таких, как брат Иммаир, которые не поддаются полному контролю, стали нарушать строгие правила. Душу Фаэра невозможно подчинить до конца… Но её возможно расколоть».

«Что-о?» – вырвалось у Клима, а перед глазами его невольно встал безносый лорд Волдеморт из «Гарри Поттера». Словосочетание «расколоть душу» у Клима ассоциировалось именно с этим неоднозначным персонажем.

«Тихо-тихо-тихо, – вновь стал успокаивать Клима Камушек. – Это всего лишь фантазия вашей писательницы. Таким Азур не станет никогда. Но дело всё равно серьёзное. Не знаю, до чего там доэкспериментировались эти учёные мужи в Ловушке Заблудших, возможно, и до этого древнего обряда…»

«Камушек, честью прошу, не тяни кота за хвост, какого обряда?»

«Тот Фаэр… Это не разумное существо. Это искусственно созданный слуга, скорее всего, чтобы получить его тело, понадобилось несколько Фаэров… с наличием слабого дара… Спокойно, Клим, Азура для этого не использовали, у него отобрали только часть сознания… Понимаешь, эта часть сознания пригодна только для одной-единственной цели – найти кого-то конкретного. В данном случае – тебя. Азур любит тебя, поэтому он душой стремится к тебе. Именно это стремление послужило основой искусственного сознания этого… этого существа. Хорошо, что ты закрыл вход на Серую Тропу. Пока погони можно не опасаться. Но я не знаю, как будет действовать это создание дальше. И ещё… Клим, Азура не тронут, иначе это создание перестанет функционировать. Так что пока он в относительной безопасности. Но нужно спешить. Развязка близится».

«Я понял, – вздохнул Клим. – Нам нужно допросить этих двоих. Они-то ведь живые, не так ли?»

«Так, – согласился Камушек. – Да, Клим, это больше откладывать нельзя. Они могут знать нечто важное. Где там этот рыжий вожак?»

Клим вздрогнул. Разговор был таким напряжённым, что он напрочь позабыл о рыжем вожаке местных гуманоидов, который должен что-то принести. Да и стоит ли теперь ждать? Вряд ли это что-то важное…

Но тут появился тот, кого они ждали – рыжий косматый вожак местных гуманоидов, пыхтя от усердия, тащил какую-то округлую, местами поблёскивающую вещь. На морде его читалось явное облегчение. Вожак подбежал к Климу, распростёрся ниц и подтолкнул странный предмет к его ногам.

Предмет был яйцевидной формы, судя по тому, с каким усилием тащил его вожак – довольно увесистый и сплошь покрытый значками, напоминающими иероглифы. Значки эти то ярко загорались – буквально на мгновение – то вновь потухали, отсюда и эти странные проблески.

Клим вновь прислушался к разуму рыжего – там тоже царило несказанное облегчение и мелькали образы: «Хозяин оставил… плохая вещь… заберёт… будет хорошо… сможем уйти южнее… там много вкусного…»

– Так-так-так… – задумчиво произнёс Клим вслух, – и что же это за подарочек? Похоже, ваш таинственный Хозяин, вас, ребятки, не баловал?

Рыжий, само собой, ничего не понял, но осмелился поднять голову, глядя на Клима странно умными глазами на почти по-звериному заросшем лице. И Клим готов был поклясться, что глаза эти горели нешуточной надеждой.

«Камушек?» – спросил он мысленно.

«Прикажи ему показать Хозяина, – напряжённо отозвался Камушек, – у тебя лучше получается вступать в контакт с этими зверолюдьми…»

В другое время Клим бы обиделся, но сейчас было не до этого, поэтому он просто мысленно приказал:

«Хозяин… Покажи Хозяина…»

И только тут сообразил, что вожак вполне мог не застать того в живых, вряд ли эти обезьянолюди живут долго, а значит, и показать ничего не сможет. Но вожак исправно послал новый образ – небольшая пещера, стены и потолок которой были покрыты кристаллами каменной соли, искрящейся в неверном свете примитивных факелов, несколько огромных камней посередине, составленных так, чтобы образовывать нечто вроде грубого каменного трона со спинкой и подлокотниками, несколько грубо сделанных глиняных чаш возле «трона», в которых была налита вода и лежало что-то съестное. И тот, кто сидел на троне… Узрев его, Клим невольно вздрогнул.

На троне восседал мумифицированный труп, судя по длинным, роскошным вороным волосам – возможно, что и Фаэр. Смуглая кожа посерела под воздействием соли, глаза мумии были прикрыты, на лице написано спокойствие – полное, глубокое, пугающее.

Высохшие, но всё ещё изящные кисти, расслабленно лежащие на каменных подлокотниках, длинное, когда-то роскошное, а сейчас выцветшее одеяние, тот самый предмет, помещённый в специальную выемку у ног мумии… И роскошный, золотой, сияющий самоцветами, ошейник на шее. О том, что это именно ошейник, а не ожерелье, говорил обрывок золотой же цепи, свисающий с него и теряющийся в складках одежды.

Впечатление было жутковатое, и Клим невольно проникся. А потом растерянно спросил:

«Камушек?»

«Сам в шоке», – немедленно отозвался артефакт. Но что-то в этом ответе Климу подсказало, что незнакомец на троне – совсем не такой уж незнакомец для Души Фаэ.

«Ты знаешь, кто это», – следующая фраза Клима прозвучала не как вопрос, а как утверждение, и Камушек не стал отпираться:

«Ну да, растёшь, Хранитель… Судя по одежде и волосам – это и есть тот самый, когда-то нежданно исчезнувший Супруг последнего Хранителя Фаэ…»

«Милые были у Хранителя привычки – ошейник на Супруга напяливать…» – мрачно отозвался Клим.

«Вот уж это – точно не дело рук Хранителя, – сердито отрезал Камушек. – Для Хранителя его Супруг – величайшее сокровище. Он никогда бы не унизил его таким… таким сомнительным украшением».

«Может, ты просто чего-то не знаешь?» – поинтересовался Клим.

«Шутишь? – фыркнул Камушек. – Я же помню таинственное исчезновение Супруга. Я видел их семейную жизнь. Ничего такого. Никогда».

«Значит, – вздохнул Клим, – это дело рук таинственного похитителя. Наигрался и бросил беднягу в этом мирке. А ошейник явно не простой, а волшебный, потому как не верю я, что супруг Хранителя с его сильным даром не нашёл бы возможности вернуться».

«И умер от тоски… А его единственными спутниками стали эти существа…» – печально вздохнул Камушек.

«И он видимо, кое-чему их научил, – отозвался Клим. – Огонь, каменные ножи… Они какие-то слишком примитивные для этого… У нас на земле предков людей такой ступени развития называли «человеческое стадо», и максимум, на что они были способны – это дубину выломать…»

«Вполне возможно, – меланхолично согласился Камушек, а потом в его мысленной речи появилась непонятная страстность, – Клим, пообещай мне, что когда всё закончится, ты вернёшься сюда, заберёшь его останки и похоронишь их на Фаэ… Пусть его душа обретёт покой. Его ведь предателем считали… потом… А он не предатель, он жертва… Клим, пообещай…»

«Да не вопрос, – вздохнул Клим, – если у нас всё получится…»

«Когда получится! – почти крикнул Камушек. – Не может не получиться! Даже не думай об этом…»

Клим поражённо помолчал, а потом тихо спросил:

« Ты ведь был привязан к нему, да?»

«Ты не представляешь, какой он был… Если бы не это его исчезновение, всё было бы по-другому. Всё».

«Обещаю, – вздохнул Клим. – Сделаю. А как его звали?»

«Рушан, – неожиданно ответил Камушек. – Его звали Рушан. Как и твоего сына».

«А это что за штука? – вздохнул Клим, взглянув на по-прежнему сидевшего у его ног вожака. – Она не опасна?»

«Для нас – нет, так что можешь её забрать. А вот для того, кто её оставил здесь – очень опасна».

«И кто же её оставил, как ты думаешь?»

«Тот, кто надел ошейник на Супруга Хранителя, – быстро отозвался Камушек. – Похититель».

Ошарашенный Клим нагнулся, поднял странный предмет, и вожак снова торопливо распростёрся ниц, издавая невнятные звуки, выражавшие благодарность. А потом торопливо вскочил и странной, вихляющей походкой умчался прочь, словно боялся, что Клим передумает.

========== Глава 51. Допрос. Часть первая ==========

Людям верующим читать не рекомендуется, в связи с тем, что автор несёт ересь о происхождении мировых религий. Чудо-трава снова не отпустила.

Внимание, пока не бечено!

Ошарашенный Клим нагнулся, поднял странный предмет, и вожак снова торопливо распростёрся ниц, издавая невнятные звуки, выражавшие благодарность. А потом торопливо вскочил и странной, вихляющей походкой умчался прочь, словно боялся, что Клим передумает.

Клим хмыкнул, пару минут поборолся с желанием засунуть два пальца в рот и залихватски свистнуть вслед убегающему, но быстренько подавил это недостойное желание. Уж здешние-то питекантропы абсолютно ни в чём не виноваты ни перед ним, ни перед чьей-то злой волей оказавшимся здесь Супругом Хранителя Рушаном. Бесхитростные создания: им бы брюхо набить да перед самочками мускулами поиграть – вот и все устремления. К тому же они сохранили место упокоения несчастного Рушана и даже что-то вроде культа у них возникло. Так, глядишь, эволюционируют и будет у них полноценная религия с неведомо откуда появившимся прекрасным Богом, который, как водится, научил их всяким полезным умениям.

И да, Камушек прав – не дело несчастному лежать здесь в одиночестве, пусть и после смерти. Надо захоронить его рядом с Супругом… или хотя бы в столице Фаэ, если могила последнего не сохранилась…

Клим зябко передёрнул плечами – вспомнилось выражение покоя и даже тихой радости на лице мумии. Видимо, бедняга так настрадался в одиночестве, что смерть принял как избавление, и даже с надеждой, что уж там он обретёт потерянного супруга.

Тут же вновь всплыло перед глазами лицо Азура, и Клим чуть не захандрил всерьёз. Любовь Камеля так накрепко срослась с его душой, что стала его собственной. И нет, Азур не умрёт, как этот бедный Рушан – в захолустном мирке, окружённый полуразумными существами. И вообще – если уж помирать – так лет через сто, как минимум, от совместного оргазма и в объятиях друг друга. И никак иначе. А значит нужно срочно допросить пленных. Может быть, они хоть что-то знают… Хоть что-то, что поможет вытащить Азура… и одолеть эту самую Небесную Благодать. Хотя, какая уж там Благодать… Зло в чистом виде.

«Верно мыслишь, – прорезался Камушек. – И зря ты так об этих созданиях – они только что нам всем шикарный подарочек сделали».

«Ты про эту яйцеобразную хрень? – поинтересовался Клим. – И чем она может быть полезна?»

«Клим-Клим… – вздохнул Камушек, – ты разве в своём мире сказок не читал?»

«Читал, – отрезал Клим. – И что?»

«Недаром ваш великий поэт сказал – сказка ложь, да в ней намёк…» – продолжил Камушек.

« А покороче и без тумана нельзя? – высказался Клим. – А то безумно достали меня намёки и оговорки…»

«Ладно, – проворчал Камушек с интонациями бабушки-сказочницы, – можно и покороче… Знаком тебе такой персонаж, как Кощей Бессмертный?»

«Знаком, – коротко ответил Клим, – только, при чём здесь Кощей Бессмертный?»

«Нет, обычно ты явно быстрее соображаешь, – проворчал Камушек. – И извиняют тебя только твои расстроенные чувства… Где у Кощея смерть была? А?»

«В яй… – машинально начал Клим и тут же покосился на предмет в своих руках. – Это что, оно самое?»

«Ну вот, не прошло и полгода, а ты соображалку включил, – хихикнул Камушек. – Ну да, в ваших земных сказках есть отголоски немыслимо древних событий. А этот Кощей – материальное воплощение сущности, подобной Небесной Благодати. И то, что его смог уничтожить обычный человек… ну ладно, не обычный, обычные со зверями-птицами не разговаривают, скажем так, человек с латентным даром чудотворца, даёт нам надежду, что и у нас всё получится».

«То есть, ты хочешь сказать, что когда-то на Земле жили чудотворцы?» – поражённо спросил Клим.

«Видимо, да. Хоть я там и не чувствовал ничего такого, но это вполне возможно. А потом произошёл какой-то катаклизм, возможно, верующие создали новое материальное воплощение Небесной Благодати, и на этот раз его никто не смог уничтожить. Вот и утеряли люди этот дар. Иных причин для потери его я не вижу. Если бы твой бывший мир изначально не имел сродства к дару, его бы и твоя прабабушка утратила, да и тебе бы он не передался…»

«Ересь какая-то… – пробормотал Клим. – То есть, получается, что Будда, Аллах, Иисус Христос – те самые материальные воплощения Небесной Благодати?»

«Не обязательно. То есть с Буддой и Иисусом не обязательно. Об их земной жизни достаточно известно, хотя бы и на уровне легенд. То есть это, скорее, последние чудотворцы. А вот с Аллахом сложнее – о нём рассказал своим последователям Пророк Мухаммед. Хотя… Там всё тоже неясно, ведь сохранились легенды о чудесах, творимых Фатимой – дочерью Пророка. То есть, дар передался ей от отца, значит, Мухаммед тоже был чудотворцем. А вот потомки халифа Али чудес уже не творили… так что там всё очень сложно, с ходу не рассудишь…»

«И не надо, – вздохнул Клим. – У нас сейчас другие заботы. Кстати, а почему это яйцо судьбы здесь оказалось? Другого места для хранения не нашлось?»

«А что? Вариант вполне безопасный. Поместил Супруга Хранителя в этот отсталый мирок, сковал его рабскими узами – и готово дело. Будет хранить, никуда не денется. Он ведь ещё молодой был, много лет бы прожил… Только вот не учла Небесная Благодать, какое бы материальное воплощение она не имела, тоски Рушана по возлюбленному. Он ведь понимал, что тот мёртв, не мог не понимать… Так что сокровище осталось без присмотра… точнее под присмотром полудиких существ, которые, тем не менее, чувствовали таящуюся в нём угрозу… и которые, почувствовав твой дар, поспешили отдать опасную вещь».

«Складно, – оценил Клим. – Только что теперь с этим подарочком делать? Попробовать открыть?»

«Думаю, что его лучше открыть в непосредственной близости от объекта, – пробубнил Камушек, – открыть и уничтожить содержимое, чтобы уж наверняка. А пока… побереги эту вещь, Клим. Это наш козырь. А теперь я буду думать, а ты с допросом и без меня справишься. Тебе стоит только пожелать, чтобы пленники правду рассказали…»

И Камушек, по своему обыкновению, умолк.

За этим занимательным разговором Клим и не заметил, как добрёл обратно к повозкам. Там его уже ждали. М’Хаши вернулись и, по словам Руши, обнаружили совсем недалеко подходящее место для стоянки – и поляна ровная, и родник рядом, и деревья, дающие тень… В общем, было решено разбить лагерь там, ждали только Клима.

На резонные вопросы – почему он так задержался, Клим продемонстрировал подарочек рыжего вожака и пообещал попозже рассказать, что это за штуковина. А потом спросил, как там себя чувствуют пленники.

Ири бойко отрапортовала, что пленники очнулись, их на какое-то время по очереди развязали и позволили сходить в кустики – естественно, под присмотром, и даже дали немного поесть и размяться. Пленники были шокированы тем, что их занесло в насквозь незнакомый мир, они были дезориентированы и напуганы, угрожать и бежать не пытались. Но их всё равно аккуратно связали и вежливо препроводили под наспех растянутый полог.

– И знаешь, Клим, – задумчиво закончила Ири, – они не нас боятся. Такое чувство, что тот, у кого они были в подчинении, пугает их куда больше, чем наша скромная компания…

– То есть, сотрудничать не намерены? – спокойно уточнил Клим.

– Да нет, думаю петь будут, как бешеные пташки по весне, – ухмыльнулся подошедший Додо. – Они, похоже, без памяти рады, что мы их выдернули с выполнения ихнего* задания. Очень уж не хотят со своим бывшим работодателем видеться… Правда, сказали, что говорить будут только с тобой.. Что скажут, дескать, всё и сразу…

– Прям-таки и со мной? По имени назвали? – отзеркалил Клим ухмылку.

– Да нет, просто сказали, что будут говорить только с тем извращенцем, которым сам выносил и родил дитя, они, типа, знают, что он… ну ты то есть… у нас за главного, – ответил Додо.

– Нас, таких извращенцев, двое, если ты не забыл, – заметил Клим. – И вообще, «еретиком» до сих пор только Палого Листа величали.

– Ой, – фыркнул Унор, до сих пор просто слушавший разговор, – да ты просто не знаешь масштабов своей славы. По приказу правителя ты, Камель, не просто еретик, а враг существующих порядков, ошибочно помилованный по великому милосердию. Ты у нас родил дитя, которое вырастет и уничтожит весь мир, а сам ты будешь в нём властвовать и мучить выживших… Это такая официальная точка зрения, которую усиленно внедряют в народ. Что интересно – внедряют, в основном те, кто подчинён правителю. Жрецы вроде бы и за, но многие из них по этому поводу не высказываются.

– М-да… – проворчал Клим. – И где логика? Если Руши уничтожит мир, то где я буду властвовать? И откуда возьмутся выжившие?

– Те, кто безоговорочно верит власти – не любят думать, – вздохнул Унор. – Так что здесь всё понятно. Мне непонятна позиция жрецов… Уж они-то должны были вопить о твоей вине, опережая всех заинтересованных лиц…

– Да нет, – отозвался Клим, – здесь всё как раз понятно. Среди жрецов много Фаэров-полукровок. Видимо в их сообществе назревает раскол, поэтому они нацелены на решение внутренних проблем.

– Возможно, – кивнул Додо, – но я бы на твоём месте не расслаблялся…

– Да разве тут расслабишься, – пробормотал Клим и мысленно добавил: «То понос, то золотуха…»

А вслух сказал:

– Ладно, пойду, пообщаюсь с этой парочкой. Может, что-то ценное узнаю.

Пленников уже успели вытащить из телеги и культурно усадить под наспех сделанным из перистых ветвей местных «саговников» навесом, чтобы головушки не напекло раньше времени. Но развязывать их никто не собирался. Хотя бежать им, в принципе, было некуда. Более того, поблизости от пленников постоянно маячил кто-нибудь из бывших циркачей мужского пола с деланно зверскими физиономиями и недвусмысленно демонстрируемым оружием. Оттого лица у парочки были самые что ни на есть унылые, а мнение о собственной грядущей судьбе на редкость пессимистичное.

Но Климу было отнюдь не до их тонких душевных движений – перед глазами стояло лицо Азура… Азура, который сейчас находился в Ловушке заблудших, в лапах у какой-то сволочи, которая использовала его… использовала для создания кадавра, у которого только одна цель – преследовать Клима с тупым упорством… и всё-таки настичь.

Клим вошёл под навес, смерил парочку презрительным взглядом и невозмутимо уселся на кем-то прикаченный чурбачок. Ну да, в центре лагеря уже полыхал костёр, значит, друзья-соратники уже разжились дровишками… а древесина здешних псевдосаговников была совсем не рыхлой… и горела прекрасно.

Итак, Клим присел на чурбачок, положил ногу на ногу и спокойным, даже скучным голосом произнёс:

– Слушаю.

– Ты кто такой? – попробовал рыпнуться один из пленников. – Мы же сказали, что с главным в шайке будем говорить, а не с каким-то приблудным Фаэром!

Второй, лицо которого обезображивали некоторые признаки интеллекта, толкнул приятеля локтём в бок и прошипел:

– Ты сдурел? Это он! Еретик Камель Ашрафи! Это он здесь главный!

Клим милостиво кивнул, отметил про себя, что его имя всё-таки этой публике известно, и ещё раз сказал:

– Слушаю. Ещё одна ошибка – и скормлю вас здешним хищникам. Вы мне оба без особой надобности.

Здесь, похоже, крупных хищников не было, но пленники-то этого не знали, отчего синхронно побледнели, а грубиян даже глаза прикрыл от страха. Второй же тихо сказал:

– Если вы пообещаете нас не убивать, то мы всё расскажем.

– Даю слово, – кивнул Клим. Убивать их он и вправду не собирался.

– Хорошо, – кивнул второй и начал рассказывать.

Рассказ, в общем и целом был довольно информативен и сводился к следующему.

Эта сладкая парочка служила в сыскном отделении стражи правителя на не слишком высоких должностях, причём надежды продвинуться не было никакой. Но вот в один прекрасный день их вызвало высокое начальство и заявило, что оба они с их опытом сыска, включены в отдел тайной стражи правителя на время одной наисекретнейшей операции. Парочка насторожилась, чуя неладное, но начальник их быстро успокоил, заявив, что после удачного выполнения операции оба получат неплохое вознаграждение из рук самого правителя и вернутся в сыскное отделение с долгожданными повышениями в должностях.

Потом всё пошло по знакомому Климу сценарию – тайный отдел, находившийся в глухом заброшенном месте, новые коллеги, тщательно скрывавшие лица и представлявшиеся номерами, непонятные эксперименты, которые в этом отделе проводились… и куратор, тщательно скрывавший лицо. Правда, глаз у новоиспечённых тайных сотрудников был намётанный и они поняли, что их таинственный куратор скорее всего – дама. Но спрашивать об этом они по понятным причинам не решились.

Задание их было простым с виду – участвовать вместе с другими сотрудниками в поимке врага и еретика по имени Камель Ашрафи, приговорённого к смерти за противоестественные отношения с мужчиной, самое ужасное колдовство, убийства невинных детей и девушек (на этом моменте Клим удивлённо приподнял брови) и самоличное вынашивание ужасного монстра, способного уничтожить весь мир. Эта мерзопакостная личность была помилована жрецами по их недосмотру и голубиной кротости, но теперь его намерения стали вполне ясны, и его необходимо схватить и доставить в столицу, дабы знающие учёные смогли бы обезвредить этого монстра и его гнусное дитя, созданное с помощью самого чёрного колдовства.

Короче, для описания еретика и его преступлений чёрных красок не пожалели, и оба приятеля этому поверили. Поэтому ловить еретика оба отправились с превеликим усердием.

* Автор знает, как правильно. Просто трудно ожидать от бывшего циркача абсолютно грамотной речи, правда?

========== Глава 52. Допрос. Часть вторая ==========

Внимание, пока не бечено!

Чудо-трава снова не отпустила…

Короче, для описания еретика и его преступлений чёрных красок не пожалели, и оба приятеля этому поверили. Поэтому ловить еретика оба отправились с превеликим усердием. Им казалось, что вот он, тот самый удобный случай выдвинуться, показать себя…

– Дураки мы были… – горько заметил второй, тот, что сразу показался Климу поумнее.

– Кстати, уважаемые, – светски промолвил Клим, – вы моё имя знаете, а сами как-то представиться не соизволили. Не называть же мне вас «первый» и «второй», право слово…

Рассказчики переглянулись, вздохнули и представились:

– Орро Кан, дознаватель пятого разряда сыскного отделения стражи правителя, – мрачно произнёс тот, что попытался затеять бучу.

– Глэс Шани, дознаватель четвёртого разряда, оттуда же, – представился тот, что сразу узнал Клима.

– А сколько всего разрядов? – невинно спросил Клим.

– Шесть, – отозвался тот, который Глэс. – Первый – самый высокий.

«Понятно, – подумал Клим, – этот Глэс действительно потолковее, вон и чином повыше. А второй просто бегает быстро и здоровье хорошее. И проследить за объектом сможет и в морду дать при случае… Ладно, складно звонят, слушаем дальше».

Наружно же он доброжелательно улыбнулся и вежливо попросил продолжать рассказ. Парочка вновь тоскливо переглянулась и начала колоться, как орехи под молотком. Причём, солировал, в основном, Глэс – он и вправду выражался яснее и толковее. Орро же утвердительно кивал в нужных местах, подтверждая слова приятеля.

Итак, Орро и Глэс со всем усердием взялись за порученное им задание. В тайном месте им пришлось остаться до самого начала операции. И с каждым днём они узнавали всё больше подробностей о беглом еретике и кровожадном чудовище, то есть обо мне. Но тут их куратор слегка просчитался. Если первоначально оба сыщика просто пылали ненавистью к еретику, то потом стали задумываться. Первым сомнения ощутил Глэс. Он, может, и не страдал излишним образованием, но житейским умом и сметкой был отнюдь не обделён – все рассказы о Камеле Ашрафи были как-то слишком, как-то чересчур даже для закоренелого преступника – а уж такой публики оба повидали немало. Чего стоил например один детально описанный секс с вызванным из другого мира злокозненным чудовищем, позволивший помянутому еретику зачать своё противоестественное дитя… или рассказ о том, как тот же еретик выкармливал новорожденного исключительно кровью юных девственниц, зарезанных зверским способом в полнолуние… Или ограбление с последующим убиением беззащитных вдов и сирот, когда деньги, унаследованные помянутым Камелем Ашрафи от им же загубленных родителей и потраченные, несомненно, на жуткие эксперименты, закончились.

В общем, Глэс начал сомневаться, к тому же статистику преступлений он знал неплохо и, как ни пытался, ничего похожего вспомнить не мог. Нет, конечно, случалось всякое, но чтобы в таком количестве? Да весь сыск был бы поднят на ноги, если бы было нечто подобное!

Результатами своих наблюдений Глэс поделился с Орро и нашёл в приятеле полное понимание. Тот не анализировал – для анализа у него и впрямь мозгов было маловато, но здоровое чутьё имелось, и это самое чутьё уже твердило о том, что они оба умудрились вляпаться в дерьмо, и теперь за их головы никто не даст и стёртого аша.

Придя к согласию, приятели мудро не изменили своего поведения, но стали не только слушать куратора, а ещё и наблюдать за окружающей обстановкой. Во многое они нос сунуть не смогли, но очень скоро поняли, что тайное убежище служит ещё и укрытием для каких-то непонятных экспериментов. Пару раз они видели, как туда привозили связанных и оглушённых Фаэров… и быстро уносили в ту часть убежища, куда приятелям не было ходу. Да они и не стремились – оттуда веяло такой жутью, что у парочки срабатывал инстинкт самосохранения, прямо-таки верещавший, что туда соваться не следует.

А потом они поняли, что стражники, охранявшие убежище, как-то странно изменились – они перестали отвечать на вопросы, стояли на постах сутками, не выказывая ни малейшей усталости и даже, кажется, не нуждались ни в еде, ни в питье. Более того, чуткий нос Орро начал улавливать еле уловимый запах тления…

Поняв, что здесь творятся дела, куда худшие, чем те, о которых им рассказывал куратор, парочка стала раздумывать о побеге. Тут уже не шло речи о повышении – лишь бы покинуть жуткий дом со страшным подвалом и бежать подальше, а потом забиться в глушь и молить Небесную Благодать о том, чтобы их не нашли.

Увы, но бежать было уже поздно. Стражники перестали выпускать их даже в коридор, а бежать из комнаты без окон и с толстенными каменными стенами не смог бы никто.

Поняв это, Орро и Глэс начали впадать в уныние, но тут появился куратор, несколько дней их не навещавший. И появился не один, а в сопровождении Фаэра – судя по одежде – благородного.

Куратор уселся в кресло, Фаэр, сохранявший бесстрастное выражение лица, встал у него за левым плечом и вперился неподвижным взглядом в горе-сыщиков. Куратор же, продолжавший скрывать лицо, с радостью в голосе сказал:

– Нам удалось напасть на след еретика Камеля Ашрафи. Операция, ради которой вас пригласили сюда, начнётся через несколько часов. Этот Фаэр способен обнаружить еретика… Но наши расчёты могут быть ошибочны. Ваша задача – отправиться в конкретное место и подать сигнал при появлении Ашрафи с сыном и сообщниками. Сообщников ликвидирует стража. Ваша задача – помочь Фаэру захватить живыми Камеля Ашрафи и его сына. В случае успешного захвата преступника и еретика вы будете вознаграждены. Но это будет только в том случае, если оба будут в целости и сохранности. Если же кто-то из них двоих пострадает – вы будете наказаны.