Текст книги "Холодок (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

– Да ешь, нам не жалко, – отмахнулся Антошка, – сколько ещё той рыбы в море. Просто нас удивляет – кто посмел морить голодом принца?

– Орден, – сказал Кай-сур, и его красивое лицо стало похожим на маску застывшей ненависти. – Проклятый орден, кто же ещё.

Так. Интересно девки пляшут. А это с чего бы? Насколько я помнил из рассказа Старейшей, между основателем Великого Ордена Махароджи Аш-Асином и получившим престол в результате интриги средним сыном Правителя Шамшур Дин-суром было полное согласие. Хотя… За пятьсот лет многое могло поменяться, не спорю.

Принц с похвальным энтузиазмом доел последнюю рыбину и сказал:

– Вижу ваше недоумение и любопытство и готов удовлетворить его. Однако начать придётся издалека.

– Хорошо, – улыбнулся Антошка, – начинай уже.

Шамшур Кай-сур кивнул и начал своё повествование.

После того, как Аш-Асин расправился с Чоуроджи и место Правителя занял Шамшур Дин-сур, который правил более ста лет и умер глубоким старцем, убелённым сединами, Орден стал играть в жизни королевства Махароджи огромное значение. Что-то вроде инквизиции, политического сыска и отрядов быстрого реагирования в одном лице. Хорошо обученные и воспитанные в абсолютной преданности Ордену маги вели жёсткую политику, стремясь строго регламентировать общественную и личную жизнь людей. Обладавшие склонностью к магии дети отбирались у родителей в самом нежном возрасте и отдавались в школы Ордена, дабы иметь постоянно большое количество Верных, которые не задумываясь выполняли любой приказ своих руководителей. Детей воспитывали так, что прежняя жизнь теряла для них всякое значение, главным теперь была верность и служение Ордену. Формально это объяснялось выполнением великой Цели Аш-Асина – заселением материка, поднятого из глубин моря. На практике Орден забирал всё больше и больше власти, и преемники Шамшур Дин-сура стали понимать, что Правители рано или поздно будут от власти оттеснены, а королевство Махароджи превратится в мрачную религиозную деспотию. Назревание конфликта усиливалось тем, что Верные стали постепенно провозглашать Аш-Асина Земным Богом, а главы Ордена приняли официальное именование Наместник Божественного Аш-Асина.

Проблема была ещё и в том, что многие Махароджи поклонялись Солнечным Богиням – Сурайе и Шан-Сурайе, жрецы которых были куда более терпимы к людским слабостям и не стремились контролировать каждый чих своих верующих. Верные давно точили зуб на жрецов Солнечных Богинь, но те были далеко не так просты, как казались. И среди них было немало сильных магов, с которыми связываться не рекомендовалось никому. И если всё до сих пор не дошло до открытого религиозного противостояния, то только благодаря исключительному миролюбию жрецов Солнечных Богинь. Однако при Правителе Дин-суре благодаря интригам Верных жрецов Солнечных Богинь удалили от двора, и с тех пор они перестали влиять на государственную политику, находясь в постоянной глухой оппозиции к правящему режиму вообще и Ордену в частности.

Что же касается отца Кай-сура, Правителя Лат-сура, то он прекрасно понимал этот расклад и очень хотел окоротить слишком много возомнивший о себе Великий Орден. Но… Бодливой корове бог рогов не даёт. В самом начале его царствования произошло одно довольно грустное событие. Одна из жён Правителя Лат-сура родила мальчиков-близнецов. Это и были Кай-сур и его брат Кара-сур.

– Чего же тут плохого? – удивились мы с Антошкой. – Сыновья… Наследники…

Кай-сур вздохнул:

– Рождение близнецов всегда считалось у нас, Махароджи дурным знаком. А женщину, родившую тройню, побивали камнями. Считалось, что она безоговорочно продала своё тело и душу Тёмным силам…

– Да вы в уме? – возмутился я. – Это же просто многоплодная беременность! Нечасто, но бывает. При чём здесь Тёмные силы?

– Жрецы Солнечных богинь в своё время боролись с этим суеверием, – мрачно ответил Кай-сур. – А вот Орден даже поддерживал его. И если у женщины рождалась двойня или тройня, то родителям оставляли только одного из младенцев – самого старшего, заявляя, что Орден будет изгонять Тьму из остальных. Остальных или остального забирали, и…

– И воспитывали в преданности Ордену, – мрачно сказал я.

– Именно так, – согласился Кай-сур. – Но с детьми Правителя было ещё хуже. Существовал древний обычай, согласно которому один из близнецов умерщвлялся почти сразу же после рождения.

– Но зачем? – с удивлением и отвращением спросил Антошка.

– Да это-то как раз понятно, – вздохнул я. – Мерзко, но понятно. Наличие двух абсолютно идентичных наследных принцев могло привести страну к гражданской войне. Вот и решали проблему радикально.

Кай-сур закивал:

– Да, это так. Но мой отец очень любил мою мать и стал колебаться. И тогда Наместник Божественного Аш-Асина предложил взять одного из младенцев на воспитание в Орден – дескать, он там будет в безопасности и его воспитают должным образом в смирении и благочестии. Отец согласился… и не сразу понял, какую допустил ошибку, стремясь спасти сына.

– Понятно, – протянул я. – Аш-Асины воспитали твоего брата в полной преданности Ордену. Им было выгодно иметь на троне послушную им во всём марионетку. Они планировали захват власти, не так ли?

– Сколь светел твой разум! – восхищённо воззрился на меня Кай-сур. – Как странно, что морское создание столь прекрасно разбирается в сплетениях высокой политики…

И он продолжил рассказ.

Когда оба сына подросли, Правитель Лат-сур, чьё здоровье постепенно всё ухудшалось, решил оставить королевство Наследнику и удалиться на покой. Этим моментом и воспользовались Аш-Асины, чтобы похитить принца и подменить его близнецом. Распознать обман было весьма сложно – ведь Кара-сур, как-никак, не был самозванцем, а привычки и прочее, что было присуще Кай-суру, он копировал безупречно. Что же касается настоящего Наследника, то его было решено вывезти в резиденцию Ордена, находящуюся на другом материке. Мало ли, вдруг пригодится. Однако оставлять ему жизнь Аш-Асины не планировали – просто мать Кай-сура была сильным магом и постаралась обезопасить сына тем, что ещё в младенчестве наложила на него заклятье, заключавшееся в том, что любой, причинивший намеренно вред Кай-суру, умирал в страшных мучениях. Поэтому его и не тронули. А когда начался шторм – просто оставили связанным на палубе, привязав к ногам огромный камень. Когда корабль стало швырять туда-сюда, несчастного Кай-сура стало мотать по всей палубе, а потом хлынувшая через борт волна просто смыла его в море. То есть вред намеренно никто не наносил, а избавиться – избавились. И, если бы не мы – Кай-суру пришёл бы конец.

– Понимаете… – взволнованно закончил свой рассказ Кай-сур, – через десять дней пройдёт торжественная церемония, и Правителем станет Кара-сур. Что тогда начнётся в стране, которая вся будет принадлежать Ордену – я и угадывать не берусь. Нужно разоблачить брата… Поэтому мне нужно как можно быстрее добраться до суши.

Мы с Антошкой переглянусь, и тут мой друг заметил:

– А если мы поможем тебе – возьмёшь нас во дворец? Нам нужна будет всего одна штучка из твоей сокровищницы – по нашему выбору. Идёт?

– Идёт! – с энтузиазмом закивал Кай-сур. – Вы и вправду мне поможете?

– Поможем – ответил я и подумал, что первая часть квеста оказалась какой-то совсем уж детской… Эх, если б я только знал…

Народ, а сейчас немного о грустном. Автор пребывает в местах диких и Сетью не охваченных, то, что я вообще смогла сейчас выйти – просто чудо, но долго это счастье не продлится. Так вот – автор сможет вернуться в цивилизацию только шестого ноября и тотчас же выложит новую главу. Она, в принципе, уже готова, но сначала случались неполадки с ФБ, а потом я уехала в поля. Так что не паникуйте, со мной всё в порядке, просто реал определяет сознание. Надеюсь на терпение и понимание. Ваш автор.

========== Глава 11. Морское путешествие ==========

После того, как мы выслушали рассказ Кай-сура и пообещали ему свою помощь, Антошка отвёл меня в сторонку и тихонько спросил:

– Думаешь, он просто так отдаст нам Диск?

– Думаю, да. Вряд ли Кай-сур знает, для чего нужна эта штучка.

– А если ему подскажут? – нахмурился Антошка.

– Он дал нам обещание. А будущий Правитель свои обещания должен выполнять. К тому же проблемы нужно решать последовательно. Нам нужно сделать либо лодку, либо плот – мы ведь обещали доставить принца на твёрдую землю.

– А зачем? – спросил Антошка.

– А ты думаешь, мы сможем тащить его по морю пару суток? Сам он столько не проплывёт, к тому же вряд ли сможет передвигаться так же быстро, как мы.

– Не тупи, Холодок, – рассмеялся Антошка, – вспомни о рыбах Тао. Нам их шар показывал.

Я задумался и вспомнил. Чоуроджи действительно могли передвигаться сами и перевозить грузы под водой и по воде с помощью больших дрессированных двоякодышащих рыб – их и называли рыбы Тао. Эти рыбы до сих пор питали необъяснимую склонность к Чоуроджи – видно, не до конца изгладилась генетическая память. Так что та самая рыбина, которую мы встретили в первый день нашего пребывания здесь, вовсе не собиралась мною закусывать. Она обрадовалась, уловив ещё не выветрившийся за десятки поколений воплощённый в генетической памяти образ хозяина, и хотела получить свою порцию ласки, а я её напугал, оскалившись и выставив когти. Рыбы Тао вообще-то не плотоядны, во всяком случае, им не нужна крупная добыча. Они питаются планктоном, как наши земные киты, а то, что я принял за зубы, было чем-то вроде китовых пластинок, с помощью которых они прогоняют через свою пасть воду с планктоном. Вода выходит, планктон остаётся. Не слишком понятно объяснил, но я всё-таки не биолог.

Чоуроджи разводили рыб Тао и как полезное средство передвижения, и как домашних любимцев – эти рыбки по уровню интеллекта опережали земных дельфинов и при хорошей дрессуре могли научиться очень многому. Ну, дрессировать их у нас времени нет, но, надеюсь, что в качестве транспортного средства их использовать – вполне получится.

– Да, – согласился я с Антошкой, – что-то я малость стормозил. Давай попробуем призвать рыб – может, и получится.

И мы, встав лицом к морю, издали Зов – короткий, резкий вскрик, похожий на дельфиний, большая часть которого лежала в ультразвуковом диапазоне. Да, вот так интересно у нас устроены теперь голосовые связки – можем и такие звуки издавать. Кай-сур, услышав ту часть, которую мог уловить, явственно поморщился, и на лице его отразилось глубокое сомнение в нашей психической нормальности. Ладно, посмотрим, чья печка выше.

Некоторое время не происходило ничего, а потом… Потом в морских волнах показались две знакомые рыбьи морды – одна огромная, вторая немного поменьше. Они явно стремились к нам, притянутые Зовом, но на берег совсем выйти не могли – само собой, они ж не земноводные. Зато рыбы стали тут же выражать свою бурную радость, выпрыгивая из волн и изгибаясь калачиком.

Мы с Антошкой вошли в воду примерно по пояс, обрадованные рыбки тут же ринулись к нам, раскрыв пасти, и Кай-сур испуганно вскрикнул:

– Вы с ума сошли! Они же вас сожрут!

– Не учи дедушку кашлять, – ехидно отозвался Антошка и погладил рыбину поменьше, которая явно норовила потереться об него, как кошка. Вторая же ринулась ко мне с таким пылом, что чуть не сбила с ног. Я еле сумел удержаться и не хлопнуться на задницу, но дело того стоило. Громадная рыбина послушно замерла рядом со мной, едва заметно шевеля плавниками. Я погладил её по толстой усатой, как у сома, морде и хлопнул по боку, а затем, ухватившись за торчащий рядом с коротким спинным плавником вырост, попробовал вспрыгнуть ей на спину. Рыба не сопротивлялась, кстати, она не была противно склизкой, как земные рыбы, просто прохладной, немного скользкой и гладкой. Моя попытка увенчалась успехом, на спине у рыбы обнаружилась удобная такая выемка, в которой можно было сидеть, не рискуя свалиться. Я вспомнил, что рыбами Тао Чоуроджи управляли мысленно, и попытался отдать приказ рыбе обогнуть остров. К моему удивлению, это получилось, сидеть на рыбе, если не считать постоянно летевших в лицо мелких водяных брызг, оказалось вполне комфортно, а плыла она с потрясающей скоростью. И рыбы Тао были двоякодышащими, значит, могли дышать, не погружаясь в воду. Я покосился назад. Антошкина рыбина была маловата для двоих, а вот моя в самый раз. Оставалось только убедить принца в том, что это необычное транспортное средство способно домчать нас к земле максимум за сутки, потому что передвигались рыбы Тао быстрее нас и могли поддерживать такой темп долгое время.

Однако Кай-сура вовсе не пришлось уговаривать. Он смотрел на нас с Антошкой, гарцующих на огромных рыбинах, прямо как дитё на леденец, а когда я предложил ему присоединиться ко мне, без всякого испуга вошёл в воду. Моя рыбина меланхолично замерла, даже не думая трепыхаться, я протянул руку Кай-суру, помогая взобраться на неё, и он легко – ну да, его ж наверняка верхом ездить учили… Хотя, интересно, на что похожи здешние лошади… ой, что-то я отвлёкся… Так вот, Кай-сур легко перемахнул через рыбий бок, устроившись в выемке за мной. Как-то слишком близко мы друг к другу, да ещё и за талию он меня ухватил… ладно, потерплю, для дела нужно. А то вон, Антошка уже ревниво покосился в нашу сторону, и я сердито прошипел принцу:

– Ты не особо прижимайся! А то скину тебя с рыбы – будешь неделю своим ходом добираться… по дну пешком.

– Да я просто свалиться боюсь, – сделал невинные глаза Кай-сур.

Ага, как же. Вон как колени сжал – наверняка на лошади вообще без поводьев держаться умеет. Я где-то читал, что древние славяне так лошадьми умели управлять – голосом и коленями, чтобы руки в битве были свободны.* А для тренировки могли часами зажимать коленями большой камень. Похоже, что наш зачарованный принц совсем не такая уж беспомощная фиалка и не так он прост, как хочет нам представиться.

Но эта мысль промелькнула и пропала, и я, крикнув принцу:

– Держись! – мысленно отдал приказ рыбе двигаться по направлению к материку. Она понятливо шлёпнула по воде хвостом и почти сразу же понеслась вперёд со скоростью хорошего катера. Принц вцепился в меня, как энцефалитный клещ в лосиное ухо, мириады мелких брызг летели прямо в лицо, заставляя щуриться, солнце светило вовсю, море было безбрежным и ласковым, а жизнь прекрасной. Антошка мчался следом и что-то весело орал, Кай-сур мало-помалу успокоился и ослабил хватку, и одна из его рук переместилась с моей талии на моё же бедро и стала легонько так… поглаживать. Вот же извращенец озабоченный! Ну уж нет, наш девиз непобедим – возбудим и не дадим! Сейчас ты у меня узнаешь, почём полфунта гребешков, тем более, что Антошка вновь нахмурился, внимательно глядя в нашу сторону. Я подмигнул ему, подперев языком щёку изнутри – так мы ещё в интернате показывали друг другу на готовность учудить какую-нибудь каверзу, и друг мне успокоенно улыбнулся. Ревнует… Ну, нет, зря он так. Принц, конечно, красавчик – смуглая кожа и тёмные глаза при светлых волосах смотрятся неплохо, но если придётся выбирать между ним и Антошкой – понятно, куда склонится чаша весов.

Между тем Кай-сур, не встречая явного отпора с моей стороны, позволил себе слегка обнаглеть. Его рука постепенно поднималась с бедра всё выше – к чешуйкам, прикрывавшим пах. К тому же его самого возбудила эта игра – причём я задницей чувствовал – насколько сильно. Ах ты, охальник… ладно, сейчас повеселимся. Я немного поёрзал, словно устраиваясь поудобнее, принц пристроил голову мне на плечо, часто-часто дыша в ухо, и потянулся губами к шее. Ага, вот и настал момент такой… Я от всей души врезал локтём Кай-суру в живот, одновременно заставив рыбу сделать крутой вираж. Не ожидавший от меня этакой пакости, принц разжал руки и шлёпнулся в море, не сдержав вопля боли и неожиданности.

– Ты что? – взвыл он, всплыв на поверхность и отплевавшись от воды. – За что?

Между тем мы с Антошкой нарезали вокруг него круги, и Антошка откровенно ржал. А я сказал:

– Тебе необходимо остыть. И если в следующий раз потянешь ручонки куда не надо – пальцы отрежу – назад не приставишь.

И продемонстрировал обалдевшему Кай-суру вылезшие когти.

– Я… – пробулькал насквозь мокрый бедолага, – прости… Я думал.

– Слишком много думать вредно, – ехидно заметил Антошка, – голова заболит.

Он направил свою рыбу прямо к моей и, потянувшись, прижался своими губами к моим, поинтересовавшись у принца:

– Понял?

– По… понял… – отозвался Кай-сур.

Я же вернул Антошке поцелуй – нет, с каждым разом у нас это всё приятнее получается, – протянул принцу руку:

– Забирайся. И не надо так больше.

Промокший и более всего напоминавший сейчас облитого помоями кошака, Кай-сур взобрался обратно на спину рыбе, довольно сильно щёлкая зубами. Э, нет, вот простуды нам только не хватало. Надо срочно искать подходящий островок и сушить это ходячее несчастье. До материка он явно пневмонию подхватит, хотя осталось плыть не так уж далеко – рыбы и в самом деле перемещались с потрясающей скоростью.

Между тем небо стало темнеть, и Антошка сказал:

– Тут где-то пара островков должна быть. Давай на них и заночуем. Завтра до суши доберёмся.

Я кивнул, и мы направили рыб к островкам. Не прошло и пяти минут, как они показались – два холмика посреди моря, заросшие всё теми же псевдопальмами. Мы выбрались на сушу, отпустили рыб в море с мысленным приказом хорошенько поесть и отдохнуть, чтобы быть в нашем распоряжении уже на рассвете, получили в ответ неясное, но твёрдое согласие и занялись устройством ночлега, прежде всего, хорошенько высушив одежду Кай-сура и заставив его выпить тёплого напитка – на этот раз Антошка не стал рисковать с шоколадом, а просто развёл часть мякоти ореха водой и слегка подогрел получившийся нектар.

На ужин у нас снова была жареная рыба, водоросли – на этот раз другого вида, и несколько крупных, почти с небольшой арбуз, зелёных и волосатых плодов – их притащил оклемавшийся Кай-сур, попросив их расколоть и запечь мякоть, уверяя, что это очень вкусно. Я повторил с плодами те же манипуляции, что и с рыбой – получилось очень здорово – по вкусу и запаху напоминало запечённую сдобную лепёшку. Мы слопали в одиночку каждый по плоду, Кай-сур же налегал всё больше на рыбу, объясняя это тем, что ему редко приходилось пробовать такую вкусноту на суше.

Ужин пролетел за ничего не значащими разговорами, а потом мы как-то незаметно почувствовали сонливость и улеглись прямо на песке, обняв друг друга. Кай-сур устроился в стороне, ближе к псевдопальмам, завернувшись в высушенный мной плащ и время от времени тяжко вздыхая. Я снова попытался поймать ускользающую мысль, но сонливость – какая-то странная, слишком сильная – навалилась на меня, и я уснул – так крепко и быстро, словно меня выключили.

А пробуждение было не из приятных.

*Именно о таких нестандартных способах тренировки славянских воинов рассказывает В. Иванов в очень хорошей книге «Русь изначальная».

========== Глава 12. Предательство ==========

Наше с Антошкой пробуждение было не из приятных.

Едва открыв глаза, я понял, что не могу шевельнуть ни рукой, ни ногой. В полнейшей панике я призвал магию и понял, что у меня ничего не получается. То есть сила моя никуда не делась, я чувствовал её, но воспользоваться не мог. Словно между мной и моей силой воздвигли толстое бронированное стекло. Сколько ни колотись – толку нету.

Я осторожно повернул голову. Антошка лежал рядом на песке – такой же беспомощный и недвижимый, как я. В чём дело? Я пригляделся и понял, в чём. На шею Антошки были накинуты две замысловато плетеные верёвочки, связанные друг с другом – так что получалось двойное кольцо, сплетённое из тонких ремешков и скреплённое литой пряжкой из какого-то странного синеватого металла. Что-то вроде искусно сплетённого кожаного ожерелья, только, учитывая ситуацию, это было не ожерелье, а скорее ошейник. И от этого ошейника явственно разило силой, нет, не так… Силой. Чужой, мощной и враждебной Силой. И я не сомневался даже, что похожее украшение имеется и у меня на шее.

Я попробовал позвать Антошку мысленно. Бесполезно. Его мысли были отрезаны от меня тем же самым бронированным стеклом. Да, неслабо эта штучка блокирует нашу магию. И что-то мне подсказывает, что эти гадские ремешки явно Орденского происхождения. И отнюдь не надо гадать, кто на нас их накинул – вот эта гадская зараза сидит на песке поблизости с таким удручённым видом, словно ему и вправду неприятно то, что он проделал. Но если наши ошейники Орденского происхождения, то это не Кай-сур, а его братец. Или… нет? Плевать. Антошка лежал с закрытыми глазами, и я испугался – вдруг проклятый ошейник успел ему как-то навредить?

– Антошка! – закричал я, пытаясь подвинуться к нему поближе. – Антошка!

Антошка вздрогнул всем телом и открыл глаза. Попробовал двинуться. У него это тоже не получилось, и на мгновение он замер, прикрыв глаза – видно, убеждался, что не может воспользоваться силой и связаться со мной мысленно. Убедившись, что это невозможно, он открыл глаза и испуганно вскрикнул:

– Холодок! Что случилось?

– Думаю, что эта падла, по недоразумению называющаяся принцем, воспользовалась тем, что мы спали, и каким-то образом обездвижила нас и блокировала наши силы, – процедил я самым презрительным тоном, на какой только был способен.

Антошка покосился на сидящего невдалеке с опущенной головой принца и попытался в него плюнуть. Недолёт. Тогда он зло сказал:

– Вот и спасай после этого… всяких уродов. А они тебя в ошейник.

– Послушайте! – поднял голову обсуждаемый нами объект. – Если вы думаете, что мне приятно то, что я сделал, то вы ошибаетесь! У меня просто нет другого выхода!

– Да уж… – зло заметил я, – какой уж тут выход. Предать тех, кто тебя спас, кто предложил свою помощь, кто тебе доверился – это поступок, достойный истинного будущего Правителя. Поздравляю вас, ваше Высочество.

– Да вы не понимаете, – отчаянно вскрикнул Кай-сур, то есть, пока мы будем считать его Кай-суром. – Мой отец умирает! И я готов на всё, чтобы спасти его. Даже сила морских девушек не смогла его излечить – лишь замедлила развитие болезни. Но вы – редкая удача, ибо вы юноши и девственники. Можете не возражать, я всё-таки маг, как и все Правители, и кое-что определять могу безошибочно.

– Ну, пиздец просто, какая удача! – с чувством согласился Антошка. – И ты, урод, решил подложить нас под папочку, чтобы он излечился, да ещё и помолодел?

– Понимаете… – умоляюще произнёс Кай-сур, – это же мой единственный шанс. Я читал, что мужчины у морского народа магически куда сильнее женщин, а вы ещё и разумны – значит, особенно сильны. Да, вы спасли мне жизнь, и я буду вечно благодарен вам за это. Но я вынужден сделать то, что сделал… Понимаете, вынужден! И это очень большая удача, что у меня при себе оказались амулеты Орденской работы, которые могут блокировать любую магию и подчинить любое разумное существо. Да, я понимаю, что поступок мой отвратителен, но мой отец… Он умирает, понимаете? И ни один из вас не согласился бы остаться с ним добровольно… Ведь не согласился бы, верно? А так… Один из вас сможет излечить моего отца, он будет править ещё много лет и разберётся с Орденом. А я… я не готов ещё быть Правителем… Я не смогу удержать страну от гражданской войны, ибо под знамёна Кара-сура могут встать многие. А вот отец… Отец сможет.

– Ну да, – издевательски произнёс я, – а то, что при этом ты лишишь нас свободы и сломаешь наши жизни – это так, хуйня одноразовая. Высокая политика, чтоб вас всех…

– Ну, послушайте! – кажется Кай-сур был готов взвыть от отчаяния, что мы, такие-сякие, не порадовались его удачному решению ликвидации политического кризиса. – У вас будет всё! О вас будут заботиться и выполнять все ваши желания… Вы будете жить во дворце…

Антошка тут же не преминул высказаться насчёт дворца, дворцовых обитателей и его же архитектуры в таких замысловатых сочетаниях, что его фантазии позавидовал бы любой немецкий порнорежисссёр. Я даже заслушался. Кай-сур, по-моему, тоже, потому как он молча позволил Антошке высказать всё, и только потом сказал:

– Очень интересно. Похоже, ты сумеешь разнообразить гарем Правителя.

Вот же ж… Ещё и гарем.

– Послушай, – сказал я, стараясь говорить спокойно. – Ты обещал, что все наши желания будут исполняться…

– Ну, да, – с энтузиазмом отозвался Кай-сур.

– Так исполни моё самое заветное желание, – прошипел я. – Отпусти нас!

– Нет, – твёрдо ответил Кай-сур.

И я понял – это без вариантов. Но, может быть, мне хоть Антошку удастся вызволить? И я торопливо заговорил:

– Хорошо, пусть так, я согласен, я останусь в гареме твоего отца. Только Антошку отпусти, отпусти, прошу тебя… Ведь ты же сам сказал, что одного из нас вполне достаточно, чтобы излечить твоего отца! Так пусть это буду я, отпусти Антошку!

Антошка возмущённо взвыл, но я взглядом велел ему заткнуться. Пусть спасётся от этого придурка хотя бы он, а я осмотрюсь во дворце и тоже дам дёру. Ну не может же быть, чтобы эти поганые ошейники никак нельзя было нейтрализовать!

Но Кай-сур вновь сказал:

– Извини, но нет. Вообще-то я планировал отдать отцу как раз твоего друга, а тебя оставить себе.

– Что-о-о??? – взвыл я. – С какой это стати?

– Сти-сляв, – с трудом проговорил Кай-сур, и я понял, что он пытается назвать меня по имени, – послушай… ты ведь уже, наверное, понял, что нравишься мне… Я хочу оставить тебя себе. Тебе будет хорошо у меня, обещаю… Всё, что ты пожелаешь – одежда, драгоценности, лучшие яства, самые редкие диковинки… Я всё сделаю, чтобы тебе было хорошо. А ты со временем поймёшь… привыкнешь… Я даже готов сделать тебя своим Супругом, хоть это у нас и не слишком приветствуется, но Наследнику никто не посмеет возразить. А отец… он поймёт.

Пиздец просто. Сплошной праздник добра и толерантности. А моё мнение в этом плане никого не волнует – действительно, мне ж такую честь готовы оказать. Даже Супругом сделать. Ага, где тут ближайший ЗАГС – сейчас со всех ног побегу…

– Ты хоть сам себя слышишь? – поинтересовался я, когда внутренне вспомнил все те слова, которые говорил кочегар дядя Лёша, когда ему на ногу свалилась стремянка… с тремя банками краски на верхушке. Мы тогда это нечаянно, чесслово… Я мимолётно усмехнулся воспоминанию и продолжил:

– Зачем мне твои диковины? Одежда? Драгоценности? Зачем мне власть, кусочек которой ты собираешься отщипнуть? У нас было море, где диковин в тысячи раз больше. У нас была свобода. А ты собираешься отнять всё это и серьёзно думаешь, что я смогу… нет, не то, что полюбить – не плеваться при твоём появлении? Да я горло тебе перережу собственными когтями, если попробуешь хоть что-то мне сделать… Женишок, бля… Женилку отрастил, а мозгов не прибавилось.

– Ну, – вздохнул Кай-сур, – когти вам купируют. Как и клыки. Всё-таки вы, Чоуроджи, опасные создания. И пусть эти амулеты не дадут вам не подчиниться приказу или причинить кому-либо вред, но я в последнее время не слишком доверяю Орденской работе…

– Купируют? – ахнул Антошка. – Вырвут, что ли?

Мне тоже стало не по себе, а этот гадский принц сказал… мягко, участливо так… но мне от этого ещё тошнее стало:

– Ну, не надо так грубо. Удалят. Вы не бойтесь, у нас отличные маги-лекари, я лично прослежу, чтобы вам не было больно. Для вас это безопасно, а всем окружающим спокойнее будет.

От этого заявления я просто охуел, ибо другой глагол для обозначения ситуации подобрать было трудновато. И он серьёзно говорит о том, что любит меня? Да от такой любви надо бежать, роняя тапки! И я скрипнул этими самыми клыками… пока не вырвали, и спросил:

– Кстати, а как ты выбираться отсюда собираешься? Или Орден подождёшь?

Кай-сур скривился и сказал:

– Ненавижу Орден. А выбираться – просто. Моя сила восстановилась, и я смог послать Зов своим сторонникам. Скоро за мной прибудет корабль. Кстати… Вот и они.

Я глянул на море и понял, что Кай-сур прав. Маленькая белая точка, показавшаяся над горизонтом, стала медленно увеличиваться в размерах, и с моим зрением мне не стоило большого труда разглядеть приближающийся корабль.

Вот это да. Вот это влипли. Как говорится – если и это не попадалово – то уж не знаю, как вам и угодить.

========== Глава 13. Шторм ==========

Корабль подошёл к островку стремительно, точнее, не к самому островку – для него здесь было слишком мелко. Судно замерло в десятке метров от островка, человечки на борту забегали-засуетились, и я увидел, как спускают шлюпку. В горле встали комом бессильные злые слёзы. Неужели всё так и завершится, и мне суждено закончить свои дни живой игрушкой в золотой клетке? А Антошка? Разве он мало перенёс из-за своего диагноза, чтобы теперь, получив возможность жить и радоваться жизни, оказаться в гареме престарелого извращенца, чтобы дарить ему молодость, красоту и здоровье?

– Отпусти Антошку, – снова попросил я. – Пожалуйста. Я на всё готов, только его отпусти. Не будь ты таким гадом, слышишь?

– Прекрати! – резко ответил Кай-сур. – Вам совсем не будет плохо. Вы привыкнете. Никто не сделает вам ничего худого. О вас будут заботиться. Да с вас будут пылинки сдувать – вы же будете самой большой драгоценностью – моей и отца. Так что даже не проси, Сти-сляв, нет. Не отпущу.

Я судорожно вздохнул, стараясь не разреветься. Вот же тварь.

– Да не унижайся перед ним, Холодок! Нашёл, перед кем! Он же такая скотина, что даже не понимает, что творит! А мы всё равно сбежим, сбежим, вот увидишь! И никому мало не покажется! – не выдержал Антошка.

– Это вряд ли, – холодно ответил Кай-сур. – Вас будут стеречь пуще глаза. Так что оставьте все ненужные иллюзии – теперь вы принадлежите Правителю и мне. Понятно?

Конечно, понятно. Только вот ты, предатель ублюдочный, не понял, с кем связался. Я ощутил прилив слепой, нерассуждающей ненависти и поклялся себе, что поганец-принц ответит за своё предательство – сколько бы ни прошло времени. А пока… Я молча показал самое холодное и гордое выражение лица, какое было в моём арсенале, и коротко кивнул Антошке: прорвёмся, мол! Тот улыбнулся мне одними глазами и тоже изобразил гордую несгибаемость. Так, в полном молчании, мы и дождались причалившей шлюпки. Стоявший на носу судёнышка молодой мужчина в богато расшитой золотом и украшенной блестящими камушками одежде, соскочил в волны, не дожидаясь, пока шлюпка причалит полностью, подбежал к Кай-суру и обнял его. Затем, словно опомнившись, отошёл на шаг и церемонно поклонился:

– Ваше Высочество! Я чуть было не опоздал – мы слишком поздно поняли, что Орден заменил вас на Кара-сура! Мне нет прощения!

– Давай без церемоний, Сур-эт, – тихо сказал Кай-сур. – Слава Солнечным Богиням – я жив и снова с теми, кто мне предан. К тому же… Теперь у меня есть средство излечить отца.