Текст книги "Холодок (СИ)"

Автор книги: РавиШанкаР

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Постепенно женщины стали умирать, и к тому времени, когда ковёр был закончен, в живых осталась одна Аргайя. Её Аш-Асины отпустили, как и обещали, даже проведя порталом, выход из которого был неподалёку от деревни. Аргайя ужаснулась – ей не хотелось, чтобы муж и дети увидели её, к тому же ей казалось, что она совершила нечто страшное, непотребное, и её присутствие осквернит её ни в чём не повинных родных. И Аргайя пошла к жрецу.

Аш-тах пребывал в растерянности. Он прекрасно видел – на это его силы хватало, что несчастная действительно проклята. Но природа этого проклятия была ему непонятна и чужда. Она не походила ни на магию Аш-асинов, ни на магию Солнечных Богинь, которой они одаряли своих служителей. Она вообще не походила на магию Махароджи.

Между тем Ашайя стала предлагать несчастной женщине прилечь и отдохнуть, Аш-тах тоже пришёл к выводу, что утро вечера мудренее, а за ночь он что-нибудь да надумает. Но в этот момент раздался страшный крик. Лашайя, вышедшая из своего привычного транса, услышала весь рассказ Аргайи и бросилась на неё. В лице несчастной женщины не осталось ничего человеческого, это была просто разъярённая фурия, жаждущая мести и изрыгающая самые страшные и кощунственные проклятья. И тут поражённый Аш-тах увидел, как две фигуры двух женщин слились в одну, и в этот самый момент появился на свет ужасный костистый монстр с двумя лицами. Искажённое ненавистью и неузнаваемое лицо Лашайи стало его лицом, а неузнаваемое лицо Аргайи с вечно текущими из глаз слезами оказалось на затылке. Чудовище почти согнулось пополам – потолок скромного домика жреца был ему слишком низок. Кожа его была голой и болезненно-жёлтой, усеянной гноящими язвами, ноги превратились в жутко скрученные голые кости, за спиной развернулись отвратительные перепончатые крылья, голова стала лысой, а из обеих ртов вылезли огромные клыки и по-змеиному раздвоенные языки.

Жрец заслонил собой перепуганную сестру и поднял посох, но чудовище неожиданно спокойно сказало:

– Не бойся меня. Ты единственный, кто пытался противостоять злу и заступиться за слабых и невинных. Ни тебя, ни твоей сестры проклятие не коснётся. Но остальные будут наказаны.

И чудовище бесшумно выскользнуло из домика жреца, а вскоре с площади раздался гул деревянного бИла – так созывали селян в случае пожара или какой-то другой срочной надобности. Жрец, велев сестре оставаться дома, тут же бросился на площадь – он не сомневался, что чудовище объявилось там. И он не ошибся.

Казавшееся ещё более жутким, чудовище стояло перед толпой перепуганных полуодетых селян и громким голосом, слышным даже в самом дальнем уголке деревни, произносило:

– Вы прокляты. Прокляты, потому что не защитили слабых и невинных. Прокляты потому, что отправили своих женщин творить ужасное волшебство, и не попытались даже поспорить с Аш-Асинами. И теперь ваши поля будут по-прежнему плодородны, но пища не будет насыщать вас. Ваши женщины будут по-прежнему рожать вам детей, но немногие из них доживут до взрослого возраста, ибо будут слабыми, хилыми и больными. И каждый год в ночь Макушки Лета я буду приходить в ваше селение и забирать детей. Столько, сколько пожелаю. И никто не сможет спасти вас – ни маги, ни Аш-Асины. И закончится проклятие только тогда, когда все вы исчезнете с лица этого мира. Готовьтесь. Вы будете страдать долго.

Сказав же свою речь, чудовище расправило крылья, дыхнуло огнём и, взлетев, скрылось в ночной тьме.

– Какой ужас! – высказался Мит-каль. – И что же было дальше, уважаемый Аш-тах?

– Всё случилось по слову чудовища. Наши поля по-прежнему плодородны, но дары земли не насыщают людей. Более того, от этой пищи, если съесть её слишком много, становится плохо. Дети умирают и болеют во множестве, а те, что выжили – хилые и слабые. Девочек рождается всё меньше, а люди из соседних сёл не отдают за здешних женихов своих дочерей. И, что самое ужасное, чудовище действительно стало забирать детей. Правда, с тех пор прошёл всего один день Макушки Лета, но и этого было более, чем достаточно.

Аш-тах рассказал, что чудовище нападало на семьи с детьми. Детей похищало, взрослых – тех, кто пытался сопротивляться – просто убивало. Некоторая часть селян, добежавшая до Храма Солнечных Богинь, оказалась в безопасности – чудовище не тронуло ни Аш-таха, ни его сестру, ни Храм. Но шестерых детей в селе недосчиталось, и три семьи были уничтожены полностью. Жрец обращался к Братьям, но те, как ни старались, не могли понять природу проклятия. Аш-Асины просто поставили заградительный барьер и уехали. Аш-тах с оказией отправил письмо даже Правителю, но безуспешно.

– И вот теперь… сегодня – ночь Макушки Лета… Люди попрятались, большинство нашло себе убежище в храме. В домах остались только старухи…

– И дети, – не выдержал я. – Мы видели детей!

– Госпожа… – вздохнул жрец, – не для всех детей в храме хватило места…

– И родители оставили на растерзание самых неудачных? – голос Мит-каля просто засочился ядом. – Они решили, кому жить, а кому умереть? Делали выбор между родными детьми? Да проклятие так и не научило их ничему!

– Я говорил им о том же… – вздохнул Аш-тах, – но люди обезумели от страха. К тому же они знают, что проклятие не коснулось меня, и это делает их… неуравновешенными. Я уже сказал сестре – пусть обойдёт все дворы и соберет всех оставленных в мой дом. Тесно, но ничего… Как-нибудь разместимся. Я не дам больше в обиду ни одного ребёнка, ни одной женщины. Даже если проклятию подвергнусь и я. Плохим я буду жрецом Солнечных Богинь, если брошу несчастных и заблуждающихся.

Нет, нравится мне этот мужик. Если у них все жрецы такие – понятно, почему у них постоянные тёрки с Орденом… Но тут Мит-каль сказал:

– Поступайте, как решили, уважаемый Аш-тах. Думаю, что нам придётся заночевать в вашем доме – дорога-то долгая…

– «Ой! – прозвучал у меня в голове голос Антошки. – Ура! Мы будем снимать проклятие!»

А у меня перед глазами встал вождь волков Акела из мультика с фразой: «Мы принимаем бой!», и я в очередной раз порадовался, что моё лицо под вуалью не разглядеть.

========== Глава 21. Явление чудовища ==========

После того, как Мит-каль таким образом предложил Аш-таху свою помощь, нашу повозку поместили в пустующий сарай рядом с домиком, а лошадок Дин-эр распряг, напоил, накормил и почистил.

Пока он занимался этими делами, мы отправились осмотреть селение – одни, без Аш-таха, ибо Мит-каль внушительно сказал ему, что в таком деле важен свежий взгляд. А на самом деле, как я понял, ему нужно было обсудить всё без свидетелей, а в доме жреца, да ещё когда там окажется целая ватага детишек вместе с кучей пожилых крестьянок, это было проделать невозможно. Аш-тах повёлся и отправился вместе с Ашайей по селянским домам собирать оставшихся старух и детей в домик жреца, а мы, соответственно, пошли по селению. В принципе, смотреть там было особо нечего, деревня, она и есть деревня. Сразу нашёлся и небольшой храм Солнечных Богинь, явно запертый изнутри – именно там, не дожидаясь ночи, забаррикадировалась основная масса населения. Храм стоял практически в центре селения, рядом с центральной «площадью», представлявшей собой просто ровно утоптанный глинистый четырёхугольник, в центре которого возвышалось что-то вроде здоровенной деревянной рамы, к которой на мощных цепях была привешена здоровеннейшая чурка и не менее огромный деревянный молот. Ага, понятно – это и есть бИло – что-то похожее было в русских старообрядческих скитах, где колоколов не было, и называлось «древо».

Неугомонный Антошка и тут вылез:

– А почему эта штука деревянная? Если из железа сделать – и звук будет громче, и не такое тяжёлое. Или в этих местах с железом плохо?

– Нормально в этих местах с железом, – хмуро отозвался Мит-каль, – просто традиция такая. Послушайте, Анташши, Сти-сляб… нас вечером ждёт очень и очень неприятное общение с монстром, и всё, что вас беспокоит – почему бИло сделано из дерева?

Что-то он нервный какой-то… Видно, рассказ про таинственный ковёр, которые ткали селянки, выбил его из колеи…

– Послушайте, Мит-каль, – спокойно сказал я, – во-первых, не надо на нас срываться, уж мы-то в этом проклятии никаким боком. А во-вторых, мы думали, что у вас имеется какой-то план, и вы хотите обсудить его.

Маг вздохнул и сказал:

– Простите меня. Я позволил себе вовлечь вас в эту историю. Но… о слишком уж неприятных вещах рассказал жрец.

– Не волнуйтесь, – хмыкнул Антошка, – думаю, мы бы и сами… вовлеклись. Без вашего участия. А вот про неприятные вещи можно подробнее?

Мы дошли уже до околицы села – здесь, у самого леса, ютилась хлипкая щелястая хибарка. Наверняка это и был домик несчастной Лашайи, которую туда запихнули добрые односельчане, чтоб не мозолила всем глаза своим горем.

Маг присел на поваленное дерево и похлопал по нему, приглашая нас устроиться рядом.

– Подробнее… – вздохнул он. – Сейчас попробую. Дело в том, что я знаю, что за ковёр ткали женщины. Сам в своё время отправил творца этого заклятья во Тьму, к которой он и принадлежал. Я думал, что надёжно уничтожил всю информацию, но…

– Рукописи не горят… – пробормотал я.

– Что? – отвлёкся Мит-каль.

– Ничего, простите… – ответил я, – так сказал однажды один очень умный человек.

– Этот человек и в самом деле был весьма мудр, – вздохнул Мит-каль. – В определённом смысле это так и есть. А то, что Аш-Асинам стали доступны такие заклятья… Это значит, что они перешли на сторону Тьмы, и нам нужно торопиться, воссоздавая Талисман. Может статься, что именно поведение Аш-Асинов и вызовет ту катастрофу, которая уничтожит этот мир целиком.

– Да что ж это за ковёр такой? – поразился Антошка.

– Этот ковёр… – вздохнул Мит-каль, – позволяет перемещаться между мирами и обращать время вспять.

– То есть, делает то же, что и Талисман Времени? – быстро спросил я.

– В каком-то смысле – да. Но Талисман Времени не имеет разрушительной силы. Он созидателен, ибо создали его маги, отвергающие Тьму. Но даже в таком виде он был слишком могущественен, а искушение слишком велико. Именно поэтому мы и пришли к идее разделения Талисмана. А то, что творят Верные… Зачем, вы думаете, им понадобились дети? В стране немало селений, где обитают дальние потомки смешанных браков. И они несут в себе слабую часть магии Воды и магии Крылатых. Наверняка Аш-Асины рыскали по стране не один год, прежде чем набрали нужное количество детей с нужной им кровью и способностями. А потом принесли всех в жертву…

– Кошмар какой! – высказался я. – То есть, они пытались таким образом воссоздать талисман, созданный магами трёх рас?

– Именно что. Но мы шли на это добровольно и не заклинали Тьму. А здесь… Если Талисман Аш-Асинов будет активирован, я даже предположить боюсь, что будет с этим миром и в какую пучину он падёт. И тогда он уже не возродится – ни в этой временной ветви, ни в какой-либо другой.

– Тогда у меня два вопроса, – быстро сказал Антошка. – Почему Аш-Асинам не попробовать собрать настоящий Талисман и зачем им понадобился этот? Неужели они не понимают, что он несёт в мир гибель?

– Настоящий Талисман им собрать сложно – Чоуроджи до последнего времени считались практически уничтоженными, а Наароджи скорее падут все до последнего, чем отдадут Аш-Асинам свою часть. К тому же они, скорее всего, и понятия не имеют, как он выглядит. Надеюсь, что и о том, что в сокровищнице Правителя находится часть Талисмана, сведений у них не сохранилось. Иначе всё осложнится. Ещё один момент – если Аш-Асины настолько склонились к Тьме, истинный Талисман для них бесполезен. Они попросту не смогут им воспользоваться, он не подчинится им. А насчёт того, для чего им свой Талисман… Тот несчастный, обратившийся к Тьме, говорил о том, что, помимо всего прочего, его талисман даёт безграничную власть. Вероятно, ради власти. Хотя, не знаю… – закончил Мит-каль. – Возможно, нам удастся прояснить это в столице, как и роль во всём этом безобразии нынешнего правителя Шам-шур Лат-сура. Но, повторяю – собрать Талисман Времени необходимо… Иначе последствия могут быть непредсказуемы.

Мы с Антошкой впечатлились этой речью, и я спросил:

– А как появилось чудовище? Точнее – не как, это жрец нам рассказал. Почему?

– Это действие Тьмы, – спокойно сказал Мит-каль. – Несчастные ткачихи – их выбрали из-за того, что они потомки Чоуроджи и Наароджи – действительно отдали ковру свои жизни и погибли. А вот Аргайя… подозреваю, что в ней таилась сильная скрытая магия, поэтому она и не умерла, как другие. То же и с Лашайей – похоже, скрытые способности к магии Воды или магии Крылатых достались её несчастному сыну именно по материнской линии. Но Тьма переродила Аргайю, к тому же несчастная изнывала под грузом вины. И когда на неё бросилась Лашайя… Тьма довершила своё дело. Появилось чудовище, чьей целью стало наказание односельчан.

– А дети? Что сталось с детьми, которых чудовище забрало в первый раз? – заволновался Антошка.

– Боюсь, что оно выпило их души и обратило к Тьме. Так что в эту ночь оно явится ещё более сильным. И будет сильнее и сильнее, пока не уничтожит всех. И не факт, что оно остановится, уничтожив только Белые Сады.

– Но дети? – спросил я. – Почему дети? Пусть бы уничтожало взрослых, тех, кто действительно виновен.

– Думаю, – ответил маг, – что это влияние Лашайи. Она потеряла единственного сына и теперь жаждет, чтобы и её односельчане тоже ощутили ту боль и отчаяние, которое пришлось испытать ей…

– Значит, души всех – и женщин и детей – где-то внутри? – вырвалось у Антошки.

– Да, – ответил маг, – и мы должны уничтожить чудовище, чтобы выпустить их. Пусть с миром уйдут в Закатные поля Солнечных Богинь.

– Но как??? – удивились мы.

– Магия Воды, – ответил Мит-каль. – Белые Сады стоят у реки. Вы можете использовать свою магию, а я – свою. Сначала я попробую сразиться… Думаю, что мне сможет помочь жрец. Он хоть и не очень силён, но душа его недоступна Тьме – другие просто не смогут пройти Посвящение на Алтаре Солнечных Богинь. И только если у нас не получится – тогда вступайте вы. Вчетвером, думаю, мы сможем справиться с проклятием.

– Но тогда жрец может увидеть наш истинный облик, – задумчиво пробормотал Антошка, – если мы призовём свою магию, чары спадут.

– Жрец – не доносчик, – ответил Мит-каль. – К тому же жрецы Богинь враждуют с Орденом. Он никому ничего не расскажет, даже если увидит лишнее. Даже своим Братьям. У них это допускается и называется «Сокрытие во благо».

М-да… Замысловато.

Однако незаметно подкрался вечер, и мы возвратились к домику жреца, в который, как семечки в стакан, набились дети и старухи. Старые женщины, растеряв всю свою болтливость, прижимали к себе детей, а те вели себя непривычно тихо. Мы поели лепешек и запили их молоком, а потом Аш-тах взял свой жреческий посох и сказал:

– Я готов. Уже совсем стемнело.

– Мы тоже, – сказал Мит-каль, и мы Антошкой встали из-за стола.

– Но госпожа… Она же целительница… – тихо сказал жрец. – Может быть, не стоит?

– Стоит, – сказал я и вышел наружу под удивлённым взглядом жреца. Антошка, Мит-каль и даже Дин-эр, которому мы кратко рассказали наши немудрёные планы, отправились следом. Последним вышел жрец, велев сестре запереться покрепче.

Мы вновь отправились на площадь. Ночь была абсолютно тёмной, безлунной, беззвёздной – и потрясающе тихой. Мит-каль сотворил осветительный шар, и только благодаря этому мы не переломали себе ноги по здешним колдобинам.

На площади тоже было тихо. Но я словно ощущал жуткий страх людей, забаррикадировавшихся в храме – страх был такой густой, что казался осязаемым, он был разлит в непроглядной тьме ночи, горчил на языке, врывался в лёгкие… Страх… Не мой. Не наш. И я тряхнул головой, словно отгоняя наваждение.

Некоторое время мы ждали молча… не знаю, долго, или нет – время словно спрессовалось, а потом растянулось, как липкая жвачка. Но вдруг в ночной тишине послышались тяжёлые гулкие шаги. И люди в храме жалобно застонали в голос.

– Ааааааа…

Стоны мешались с обрывками молитв, слушать это было жутко, так жутко, что мне хотелось заткнуть уши. Но я терпел. А шаги приближались.

Туп. Туп. Туп.

А потом прямо перед нами сразу же, словно соткалась из Тьмы, возникла ужасная фигура, окружённая холодным серовато-синим, каким-то гнойным сиянием.

Чудовище было ещё ужаснее, чем описывал жрец. Огромное, размером с двухэтажный дом, сплетённое из костей и жил, словно созданное местным безумным Франкенштейном*, с мутно-красными светящимися глазами, лысое, осклизлое, гноящееся, отвратительное, двуликое.

Да уж. Да любой режиссёр фильмов ужасов душу бы продал за такой грим. Но как-то… Как-то я успокоился. Видно, бояться тоже можно только до какого-то предела, а потом страх отступает.

Чудовище раскрыло пасть и пророкотало:

– Уйди, жрец. Я не хочу причинять тебе вред.

– Не уйду! – крикнул отчаянно Аш-тах и поднял посох. – Уходи ты! Уходи во Тьму! Оставь этих людей в покое!

– Глупец! – рыкнуло чудовище. – И притащил сюда таких же глупцов! Не вам тягаться с Тьмой, старик, растерявший былую силу и вы, глупенькие дети Моря в чужих личинах! Уходите, пока я ещё могу совладать с собой! А то пощады не будет и вам!

– Мы не уйдём, – спокойно и твёрдо сказал Мит-каль.

– Мы не уйдём, – повторил Аш-тах.

– Мы не уйдём, – слитно сказали мы с Антошкой, а я нашёл в темноте его руку и сжал её, чувствуя, что те остатки страха, которые ещё жгли мою душу, растворяются без следа.

– Ибо мы – правы, – с чувством закончил вставший рядом с нами Дин-эр. А этот-то куда лезет? Но Дин-эр, похоже, знал что делал, так что нам оставалось только одобрительно кивнуть.

И тогда чудовище взревело и бросилось на нас.

*Если кто не знает, то в романе Мэри Шелли Франкенштейн – это имя не самого монстра, а его создателя.

========== Глава 22. Схватка ==========

Чудовище взревело и бросилось на нас. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, оно оказалось на диво быстрым. Я даже растерялся и не успел среагировать на первую атаку никак, Антошка тоже, но от нас этого и не требовалось. Первое нападение чудовища отразили Мит-каль и жрец. Посох жреца внезапно засветился, и сноп яркого лучистого света ударил чудовищу прямо в безобразную морду, отчего оно сбилось с курса и, злобно завизжав, хлопнулось наземь. Мит-каль тут же накинул на чудовище нечто вроде ловчей сети – естественно, созданной из чистой силы. Сеть опутала чудовище, оно завизжало ещё громче и яростно забарахталось, пытаясь высвободиться.

– Отпусти души! – рявкнул Мит-каль. – Отпусти их, Тьма!

– Ни за что! – рявкнуло чудовище. – Они мои! Они принадлежат мне, а скоро мне будут принадлежать и все души этого мира! Я буду непобедима и неодолима, и все, кто будет служить мне, будут вознаграждены! Глупцы же, вроде вас, будут подвергнуты самым страшным наказаниям, самым изощрённым пыткам… И это буду творить не я, нет, не я… Разумные будут творить зло, служа мне, а я буду лишь наслаждаться этим!

Не знаю, почему, но у меня появилось такое ощущение, что чудовище просто играет с нами, как кошка с мышами, между тем силы Мит-каля и Аш-таха стали таять, я видел, как начинает потихоньку меркнуть сияние посоха, и магическая сеть, в которой чудовище запуталось, начинает мерцать, становясь то ярче, то тусклее.

– Эй, ничтожные! – защёлкало зубами чудовище. – Попробуйте уничтожить меня! Ну!

И тут не выдержал Дин-эр. Похоже, он не зря жил у дяди в крепости – каким-то боевым заклятьям всё-таки сумел научиться. Дин-эр поднял обе руки над головой и, выкрикнув что-то напоминающее: «Рыло!», метнул в чудовище огненный шар.

– Что ты сделал? – рявкнул Мит-каль, ибо все три заклятья вступили в реакцию друг с другом и чудовище окутали огненные сполохи.

– Вкусно! – проревело чудовище и словно стало выше ростом. А потом прямо в жреца, мага и Дин-эра ударили три тонких тёмных с просверками луча. Посох жреца поглотил предназначенный ему луч, но тут же потух, и чудовище одним ударом лапы отшвырнуло Аш-таха в сторону. Жрец дёрнулся и замер неподвижно.

Мит-каль создал над собой и Дин-эром что-то вроде зонтика, с которого лучи скатились, как грязная вода, но после этого «зонтик» тоже исчез, и чудовище, радостно облизнувшись, занесло лапы над магом:

– Я выпью твою душу! Что может быть приятнее?

Дин-эр сумел создать ещё один огненный шар и подпалил-таки шкуру чудовища, оно с визгом отпрянуло, но, видно, он истратил всю свою силу, потому что медленно осел на землю, потеряв сознание.

К счастью, мы с Антошкой успели наконец-то призвать магию Воды, и тонкие водяные жгуты стали пеленать чудовище, словно коконом. Он визжало, рвало жгуты в лоскутки, во все стороны летели игольчатые ледяные и обжигающие брызги, но у нас было ещё достаточно силы, чтобы спеленать его так, что свободной осталась только голова с двумя ликами: одним – искажённым яростью, и другим – из глаз которого непрерывно текли слёзы.

Неподвижное чудовище оскалилось:

– Ну что вы ждётё? Убейте же меня, дети Моря! Довершите начатое, иначе я освобожусь и уничтожу вас! Всех! Всех!!!

Интересно, что это за суицидальные наклонности? И не совершим ли мы, убив чудовище, ужасную ошибку? Ведь тогда души женщин и детей останутся во Тьме навсегда, и… и чудовище сможет возродиться. Значит, нужно их освободить. Знать бы ещё – как…

А что, если?..

И я крикнул Антошке, который уже готовился накинуть на чудовище очередную водяную удавку:

– Стой! Погоди! Не нужно его убивать!

Антошкины глаза превратились в вопросительные знаки, но я уже обратился к чудовищу:

– Лашайя! Лашайя! Ты меня слышишь? Отзовись, прошу тебя!

Яростный лик чудовища исказился, приняв черты миловидной, не слишком молодой женщины:

– Что тебе нужно, дитя Моря?

– Отпусти души. Отпусти, прошу тебя! Чем провинились перед тобой несчастная женщина, которая потеряла всё, и невинные дети?

– Они должны заплатить! Пусть все заплатят! Мой мальчик, мой Лаш-тай, радость моя единственная! Не было на свете сына лучше и добрее, прекраснее и умнее, чем он! Богини даровали мне единственную радость в жизни, а люди отобрали её у меня! И никто, никто не пытался мне помочь, кроме жреца! Так пусть же все они заплатят, не пытайся их спасать, глупое дитя Моря! Они погибнут все, а души их обратятся к Тьме!!! Не пытайся мешать мне, ибо я уничтожу тебя!

– И увеличишь число несправедливости в этом мире? Что плохого мы сделали тебе? Лашайя, твоя потеря ужасна…

– Не говори мне о потерях! Что ты знаешь о них?

– Не так много, как ты, но кое-что знаю, – ледяным тоном отчеканил я, краем глаза отмечая, что жрец зашевелился и пытается встать, Мит-каль оказывает помощь потерявшему сознание Дин-суру, а Антошка стоял рядом со мной, не намереваясь отступать, готовый в любой момент продолжить начатое.

– Хоть я и выгляжу, как дитя Моря, – тихо сказал я, – но душа моя из другого мира. И там… там я потерял отца, стал беспомощным парализованным калекой, а моя мать услала меня с глаз долой, найдя нового мужа. И ты думаешь, что я ничего не знаю о потерях? А мой друг, которому тоже пришлось жить без семьи, потому что он выглядел не так, как хотели бы его родители? Думаешь, он ничего не знает о потерях? Давай не будем меряться потерями, Лашайя…

– Я не бросила бы своего мальчика… – неожиданно звучным голосом сказало чудовище… точнее Лашайя. – Я бы не оставила его, будь он хоть сто раз искалечен. Ни за что. Никогда.

– Я знаю, Лашайя. Ты была бы самой лучшей матерью, но… но разве ты не хочешь встретиться с ним? – спросил я.

– Как? – яростно взвизгнула Лашайя. – Аш-Асины замучили его! Аш-Асины забрали его у меня!

– Но его душа… – неожиданно поддержал меня жрец, которому Мит-каль помог подняться. – Солнечные Богини забрали себе его невинную душу… А ты предала себя Тьме. И ты не встретишься со своим мальчиком даже в посмертии. Ибо Солнечные Богини не допустят тебя в свой чертог, где сейчас живёт его невинная душа.

И тут тело чудовища стало меняться – словно сумасшедший гончар мял ком глины – просто так, даже не надеясь придать ему какую-либо форму. Лицо Лашайи вновь исказилось до неузнаваемости, и чудовище проревело:

– Чего вы ждёте? Уничтожьте меня!!! Ну же, глупые морские твари!

Ну уж нет. Теперь-то я точно уверился, что уничтожать чудовище не следует. Во всяком случае, пока.

– Лашайя! – крикнул я. – Не сдавайтесь! Тьма не хочет отпускать то, что ей досталось, но вы ещё можете всё исправить! Прошу вас, Лашайя!

Чудовище прекратило изменяться. На это раз перед нами возник другой лик – совсем молодой и красивой женщины, из глаз которой, не переставая, катились слёзы:

– Сожалею… – жалобно простонал этот лик. – Ах, как же я сожалею… Простите меня… Прости меня, Лашайя! Мальчик прав – мы должны исправить содеянное. Отпусти души детей…

И вновь раздался злобный рык. Тьма боролась, не желая сдаваться, я чувствовал, что силы наши на исходе, что Антошка держится только на одном чистом упрямстве, я слышал, как громко молился жрец, призывая Солнечных Богинь – ну не глупо ли это делать ночью… И вообще, какие Богини? Это всего лишь вера людей в несбыточное…

Но тут по моему атеизму был нанесён впечатляющий удар. Из ниоткуда раздался нежный голос:

– Молитва праведного всегда будет услышана… – и перед нами возникли две прекрасные женщины в простых белых платьях. Не знаю, были ли они красивы, но они были… лучезарны. Другого слова не подберёшь. И одна из них держала на руках ребёнка – красивого кудрявого мальчика лет семи.

– Наша Ночная сестра – Шан-Лагайя – позволила нам прийти по зову твоему, жрец, хоть сейчас и не наше время, – сказала та, что держала ребёнка на руках, с лёгкой укоризной в голосе.

Жрец тут же упал на колени и протянул руки к Богиням. Одна из них легко дотронулась до его макушки:

– Встань, наш достойный служитель. Свет да пребудет с тобою.

А вторая ласково сказала:

– Это твой сын, Лашайя. Хочешь ли ты присоединиться к нему? В наших Чертогах всем хватит места, а когда придёт время, вы оба отправитесь в мир для нового перерождения, и, возможно, ваша будущая судьба будет счастливее нынешней.

– Да, – отчаянно закричала Лашайя, – да!

И тут раздался такой звук, с каким рвётся гнилая мокрая тряпка, и голова чудовища словно раскололась. Оттуда выскользнул призрачный женский силуэт… за ним ещё один… и шесть совсем маленьких – детских. Богини протянули к ним руки, одна из женщин взяла на руки мальчика и стала обнимать его, смеясь и плача. Вторая же, из глаз которой перестали течь слёзы, оглянулась вокруг с лёгкой улыбкой сожаления, но, взяв за руки двух призрачных малышей, тоже двинулась к Богиням. А те обнимали всех – обнимали с материнской нежностью, и мне стало странно легко. С помощью Богинь, или нет, но мы сняли проклятие. И что будет с этими людьми дальше – теперь зависит только от них. А Богини неожиданно обратили свои взоры на нас:

– Хорошие мальчики, – ласково сказала одна.

– И задумали правильное дело, – добавила вторая.

– Мы не можем вмешиваться в ваши судьбы – ваши души не отсюда, – сказала первая.

– Но мы можем дать совет, – заметила вторая.

– Помните, – это заявили обе Богини хором, – что Талисман можно использовать трижды. Не ошибитесь в выборе. Не ошибитесь.

С этими словами они дотронулись до наших макушек, и тут же мы почувствовали, как восполняется потраченная сила, потом одна из сестёр проделала то же самое с Мит-калем и Дин-эром. А потом… потом они просто исчезли вместе со всеми освобождёнными душами – словно пронесся в прохладном ночном воздухе рой светлячков.

Я взглянул на поверженное чудовище – в этом месте была какая-то бесформенная непонятная куча. Может быть, к утру останки исчезнут. Может быть – останутся в назидание селянам. Это уже не наше дело.

Между тем ночь изменилась. Высыпали звёзды, появилась здешняя, забавная, похожая на бублик, луна. Ага. Если верить Богиням – то это не луна, а третья сестричка – Шан-Лагайя. Никогда не думал, что окажусь в мире, где Боги материальны, и их можно призвать так просто.

Я глянул на Антошку… И истерически хихикнул. В пылу схватки его одежда пришла в полнейшую негодность – порванная и грязная, она походила сейчас на лохмотья привокзального бомжа. А ещё чары… Видать, маскирующие чары не выдержали того безобразия, что творилось вокруг, и исчезли без следа. Так что мой друг сейчас выглядел как стопроцентный Чоуроджи. Судя по его взгляду – со мной творилось то же самое. Между тем двери храма начали отворяться… ой, что сейчас будет…

Однако Мит-каль ещё раз доказал, что он самый умный и опытный из нас. Быстрым движением сорвав с плеч халат, он закутал меня в него с головой и подхватил на руки. Аш-тах тут же последовал его примеру, проделав то же самое с Антошкой. А вывалившимся на площадь ошалевшим селянам оба толкнули короткую, но весьма зажигательную речь по поводу проклятия, его снятия и их (то есть селян) нехорошего поведения, из-за которого пострадали прекрасная госпожа целительница и её преданная служанка. Речь была весьма цветистой и эмоционально окрашенной, к сожалению, я её не запомнил, так как давился смехом от особо заковыристых оборотов. К тому же дышать, будучи закутанным в плотную ткань, было трудновато. К счастью, дуэт жреца и мага надолго не затянулся, и, оставив селян, полных бурного раскаяния, молиться Солнечным Богиням, Мит-каль и Аш-тах всё-таки притащили нас в домик жреца.

Все лишние оттуда уже успели слинять на ту же площадь, в домике была только Ашайя, которая довольно спокойно отреагировала на изменение нашего вида – вероятно, жизнь с братом-жрецом приучила её не нервничать по пустякам, дабы не портить карму. Только когда Аш-тах затворил, и, против своего обыкновения, запер дверь, он всё-таки задал вопрос:

– Какова же ваша цель, о могущественный маг и юные Чоуроджи? Ни в жизнь не поверю, что вы путешествуете просто так. Хоть это и не моё дело – но интересно же…

Комментарий к Глава 22. Схватка

Уважаемые читатели! Хочу поделиться с вами чудесным артом, который прислала Amari_lless http://6.firepic.org/6/images/2014-11/17/yp6p32kuid4l.jpg. – Холодок и Антошка.

А этот арт прислала Аонеко – https://pp.vk.me/c623419/v623419639/8e0b/LcU-PbzfaF4.jpg – Аш-Асин.

Надеюсь, что они понравятся вам так же, как и мне.

========== Глава 23. Странный сон ==========

– Какова же ваша цель, о могущественный маг и юные Чоуроджи? Ни в жизнь не поверю, что вы путешествуете просто так. Хоть это и не моё дело – но интересно же… – задал вопрос Аш-тах, глаза которого прям-таки разгорелись от любопытства.

Я вздохнул, взглянул на Антошку, он пожал плечами, и мы оба перевели взгляд на Мит-каля. Врать жрецу не хотелось, только вот говорить правду было как-то… стрёмно. Конечно, Аш-тах весь из себя бескорыстный и благородный, но кто знает, как он отреагирует на сообщение о том, что мы намереваемся изменить ход времени и создать новую ветвь реальности, в которой, возможно, ему не будет места – кто знает?