Текст книги "Арриквиатари (СИ)"

Лезвие рапиры зашло точно в подреберье наемника. Жан оттолкнул мертвое тело и встретил следующего ублюдка встречным выпадом. Вражеская булава просвистела в нескольких сантиметрах от головы, а его укол пришелся точно в цель, холодный металл пробил глаз, достав до мозга – мгновенная смерть, он даже не успел ничего понять. Плавный разворот корпуса, вторая рапира уводит вражеский выпад вниз, тяжелый двуручный меч врезается в землю, секундой позже его владелец хватается за пробитое горло, захлебываясь кровью.

Лидер Рапир Волих, как стали называть отколовшуюся часть клана, его люди, был поглощен резней с самого рассвета. Сначала пришла давно ожидаемая волна, воины успешно встретили искаженных на дальних границах, даже учитывая, что монстров на этот раз оказалось значительно больше обычного. В Амиладее не было клана, поднаторевшего в истреблении выродков Лжецов больше, чем Волих. Оборона проходила успешно: крепкие укрепления, опытные ветераны, тренированные новички, все это позволяло отбиваться почти без потерь. Все изменилось к середине дня, из крепи прибежал посыльный с невероятной по своей абсурдности новостью – люди Натана перешли в наступление, уничтожив оставленный наблюдать за границей отряд, и осадили крепь.

Жан ожидал всяких подлостей от предателя, но никогда бы не подумал, что во время нападения тварей он отправит часть бойцов в атаку на его позиции. Это было откровенным безумием, сейчас каждый человек на стене на вес золота, одна ошибка, и орды кровожадных монстров ворвутся внутрь, истребляя все на своем пути.

В центральной крепи оставалось достаточно бойцов, с наскоку ее не взять, однако проигнорировать нападение, надеясь на то, что они продержатся без подмоги, тоже опасно. Получалось, что куда не ткни, всюду клин, война на два фронта тем и тяжела, что от правильного распределения имеющихся сил зависит все. Стоит только увести с границы чуть больше людей, чем надо, как возникает опасность прорыва, но и послать недостаточно бойцов означает подвергнуть опасности семьи, скрывающиеся в крепи. Просчитав возможные варианты, Жан решил разобраться самостоятельно, оставив оборону стен на Тарана. Тут никаких сложностей возникнуть не должно, надо просто стоять, не допуская монстров, с такой задачей заместитель справится ничуть не хуже его самого. Прихватив двадцать пять бойцов из резерва, лидер Рапир повел их в тыл, поливая, в мыслях, проклятиями ополоумевшего безумца, бывшего недавно близким соратником. Последние дни Жан упорно искал встречи с Натаном, рассчитывая решить междоусобицу внутри клана одним удачным ударом клинка, но предатель засел в глубине своей территории, не показываясь на границе, а с наступлением волны поиски пришлось прекратить.

Прибыв на место, отряд не обнаружил людей Натана, вместо них крепь осаждала полусотня разношерстных наемников. Хотя слово “осаждала” было применимо только теоретически: вояки в шкурах и кольчугах нарезали круги вокруг укреплений, не приближаясь на расстояние выстрела, грязно матерясь и потрясая оружием, они изображали бурную деятельность. Подвох в действиях наемников читался открытым текстом, и, разослав нескольких разведчиков, Жан обнаружил засаду, по численности не уступающую циркачам, скачущим вокруг крепи, и все равно этого было мало – сложно поверить, что Натан действительно рассчитывал нанести серьезный ущерб такими силами. Другое дело, если бы отряд состоял из опытных ветеранов – хорошо спаянная и дисциплинированная группа наемников в сто голов имела реальные шансы на захват полупустого замка, эти же клоуны имели шанс только добавить работы мужикам, которые будут убирать их трупы из-под стен. Что бы там ни задумал ублюдок Натан, вникнуть в его замысел не удавалось, так что Жан решил действовать по обстоятельством, рассчитывая перекрыть любые неожиданности скоростью реакции на них.

Первый удар сплоченного строя Рапир ополовинил засадный отряд бородатых наемников, но они не побежали; проверещав дурным голосом дикарские кличи, эти самоубийцы кинулись в атаку. После трех пронзенных насквозь ублюдков Жан сообразил, в чем дело: каждый наемник был по самые уши накачен наркотической жижей, отбившей у них чувства страха и самосохранения. Клановцы перемалывали противников без единой царапины, как будто лес рубили, одетые в шкуры дикари бессмысленно и бесславно отдавали свои жизни, не имея возможности нанести хоть какой-то урон.

Протерев лезвие рапиры, Жан отправил одного бойца в крепь, разузнать, как у них дела, еще нескольким приказал облазить ближайшие здания. Смысл всего действа так и остался не ясен, что сильно беспокоило лидера Рапир Волих, хотелось предпринять ответные ходы, но против чего? Чего предатель хотел добиться?

Размышления прервал громкий хлопок, грохот прокатился по воздуху, земля под ногами заходила ходуном. Огромный столб дыма и пламени взметнулся над крышами зданий.

– Это где? – спросил кто-то из отряда.

Жан поначалу испугался, что взрыв случился на их границе, но, представив себе примерную карту земель Волих, он понял, что подрыв случился восточнее их укреплений, прямо на участке Цорха. На его участке…

– Грязный уебок Натан! Сука! Все быстро в крепь, готовьтесь отражать нападение искаженных!

– Командир, а как же ты?

– Выполнять! Я к нашим, им срочно нужно возвращаться! Быстро! Быстро! – Жан кинулся со всех ног к стене, пусть рвануло не у них, все равно это случилось на стене, а это значит, что огромная толпа монстров сейчас хлынет внутрь. Серьезные укрепления возведены только на границе, между кусками их территорий разделение чисто условное, бойцы разных ветвей держали землю по самым широким улицам; иногда пограничников Жана от воинов Натана разделяло расстояние не более десяти метров. Никаких стен или блокпостов, только несколько укрепленных домов и пара баррикад, и прорыв на участке Цорха равнозначен прорыву обороны всей территории Волих. Теперь единственное удобное для обороны место – это крепь, и как назло, большая часть войск далеко от нее, а Жана сейчас там не было, чтобы отдать приказ об отступлении. Если орда тварей отрежет защитников стены то это катастрофа, из окружения не выйдет никто.

“Мразь, Натан, просчитал его как открытую книгу. Выродок, он разве не понимает, что волна доберется и до него, не понимает…”

Жан почувствовал нестерпимое жжение в груди, его душу рвало на части, ненависть и отчаяние сплетались в тугой канат чувств, он осознал произошедшее в полной мере. На участке земли Цорха крепи нет, даже если он попытался построить что-то похожее, без армии, которая сейчас погибает, оглушенная и дезориентированная взрывом, оборону не удержать. Люди, мирные люди, женщины, дети, старики уже мертвы, даже если до них еще не успели добраться искаженные, ничто не может их спасти, обезумевшие порождения Великих Лжецов разорвут их на части, треть всего населения клана уже мертва.

Жан заорал, срывая горло, пытаясь выплеснуть наружу хоть малую часть испепеляющей его изнутри ярости:

– Я до тебя доберусь, предатель, я заставлю тебя ответить!.. – столько жизней, как… как он мог на такое пойти, что случилось с тем человеком, которого он знал? Ответов на эти вопросы не было, была только ненависть, лицо Натана, вспыхнувшее в воспоминаниях, обрело демонические черты, Жан физически ощущал, как рапира в его руках пронзает ухмыляющуюся морду существа, проламывая кости черепа, как его взгляд застилает кровавая пелена, но это были всего-навсего иллюзия, игра доведенного до предела разума. Предатель оставался таким же недосягаемым, как и вчера.

Выбежав к стене, Жан замахал руками:

– Все вниз! Таран, отводи людей! Отступаем!

– Командир, твари напирают, если отступим…

– Знаю, выхода нет, сейчас монстры повалят с другой стороны! Отступаем к крепи!

Таран, появившийся сверху, не стал тянуть время, приказ по цепочке распространился по стене, бойцы споро начали спрыгивать вниз.

– Чего ждешь, ты тоже! – Жан кричал помощнику, оставшемуся наверху, с жидкой цепочкой ветеранов своего отряда.

– Мы остаемся!

– Ты не слышал приказ, боец?!

– Командир, по-другому никак, уйдем – вся эта орда ударит нам в спину, их не перегнать, отступайте, мы продержимся, сколько надо!

Мгновения хватило Жану, чтобы понять – Таран прав, иного выхода просто нет.

– Друг… – Жан запнулся, не зная, что сказать.

– Идите, командир! Мы выдержим, Яростный ждет нас в своем строю! – бывалый воин поднял вверх сжатый кулак в латной перчатке. – Таков наш долг, защищать Волих до самого конца!

Не смея больше тратить не секунды подаренного времени, Жан развернулся и побежал, уводя за собой бойцов.

Через двести метров слева послышался рев, несколько искаженных псов выбежали на улицу из переулка. Повернув уродливые морды в сторону бегущих, они протяжно завыли, призывая остальных.

– Прорываемся, не останавливаться ни при каких обстоятельствах, иначе не уйдем, – Жан с разбегу насадил ближайшую псину на рапиру и откинул ее в сторону, но из боковых улиц уже валила тьма ей подобных.

Они врезались в тварей, расшвыривая кровавые ошметки в разные стороны, не беспокоясь о защите, первые ряды бойцов покупали своими жизнями шанс для остальных. Беспрестанно работая мечами, топорами, булавами, Рапиры Волих прорезали свой путь к крепи, люди падали под тяжестью вгрызающихся в них монстров, до последнего отбиваясь, несмотря на то, что искаженные уже вырывали из их тел куки плоти. Они кричали, но не от боли, осознавая свою участь, они подгоняли остальных: “Бегите! Вперед! Не останавливайся!” – звучало со всех сторон, и люди бежали, истекая кровью и теряя близких друзей, соратников, братьев по оружию.

Последний заслон монстров пал, они вырвались на свободу, изо всех сил выжимая максимальную скорость. Показалась крепь, люди на стенах забегали, у них в руках показались тросы, десятки веревок упали вниз. Воины подбегали, хватая рукой спасительную нить, и их тут же затаскивали наверх. Жан ожидал, что им придется подниматься, отбиваясь от атак тварей, но, похоже, искаженные отстали, удалось поднять всех бойцов до последнего и забраться самому. Ступив на надежный камень укреплений, он обернулся, и его руки бессильно разжались; жалобно звякнув, из ладоней выпала окровавленная рапира.

– Будь ты проклят, Натан! – вдалеке погибали последние два ветерана из группы бойцов, самовольно оставшихся удерживать волну, чтобы остальные смогли добежать до крепи.

========== 36. Красное ей к лицу ==========

Передышка, щедро подаренная искаженными, продлилась три с половиной часа. С одной стороны, такой перерыв дал возможность защитникам подлатать внешнюю стену, завалив дыры всем, что попало под руку, Сколотов успел немного оклематься и уже не выглядел, как окровавленный зомби, бродящий среди людей. Проснувшись, он первым делом отправился в Лабиринт лечить раненых; обратно в строй удалось вернуть не более десятка человек, зато магия исцеления вытащила многих тяжелых, переведя их в стабильное состояние, позже можно будет заняться ими всерьез, а пока достаточно и этого. Отрицательной стороной отступления тварей стало приближение ночи: на улице заметно потемнело, и все шло к тому что повторную осаду придется выдерживать в полной темноте. Коротар распорядился приготовить несколько костров за пределами стен, вытащив все подходящее из запасов, бойцы сложили шесть деревянных холмов, предназначенных для освещения поля боя. Когда возникнет необходимость, охотники без труда подожгут их из крепи огненными стрелами. Также наверх вынесли заготовленные специально для такого случая факелы, распределив их среди отрядов.

Посовещавшись, они приняли решение пока не оставлять третью стену – несмотря на количество убитых, боеспособных воинов еще было достаточно, пришлось только перераспределить отряды, уменьшив зону ответственности оборванцев, их ряды понесли самые тяжелые потери. Теперь упрямые нищие прикрывали треть от первоначальной территории, освободившееся место заняли Железячники и Цветы.

Олег успел засунуть нос в фолиант и распределить очки подросшего уровня. Бонусная единичка ушла на прокачку цепной молнии, этот раздел магии наконец перешел на второй круг, и Сколотов, не раздумывая ни секунды, ткнул на открывшийся каст массового поражения. Пульсирующее поле, конечно, работало как надо, ломая лапы сразу огромному количеству тварей, но раненый монстр оставался опасным, так что хотелось заполучить что-нибудь более убойное в пару к огненному шквалу. Очко магии от самого уровня он потратил на воронку бездны, тем самым обогатив свой арсенал девятым заклинанием второго круга. Воронка относилась к разделу тьмы и так же, как цепная молния, являлась лучшим выбором против толпы: каст стягивал к центру своего действия все враждебные цели в радиусе четырех метров и удерживал их некоторое время, зависящее от количества целей. Минимальное время действия пять секунд, максимальное – полминуты, скорее всего, в том потоке тварей каст более пяти секунд не сработает ни разу, но и этого времени более чем достаточно, чтобы влепить пару пылающих сфер в самый центр воронки; сама по себе эта магия урона не наносила, если только кого-нибудь не задавит массой тел.

Последним подгоном системы была эволюция восстановления, переформировавшегося в безудержное восстановление, единственным отличием от прошлой версии каста являлась подстройка под повреждения, полученные целью бафа. Раньше регенерация работала с одной постоянной скоростью, вне зависимости от того, пробили человека насквозь мечем или он порезался о край бумаги, теперь же магия могла усиливать свое действие за счет продолжительности, в рекордные сроки заштопывая самые тяжелые травмы. Сколотов постоянно поддерживал восстановление на всех четырех командирах крепи, и как он слышал, эта предосторожность уже один раз спасла жизнь Виолет, которую буквально распотрошил запрыгнувший сзади паленый. Тяжелая рана спины и перебитый позвонок однозначно вели как минимум к параличу, а скорее всего, к смерти без квалифицированной медицинской помощи. Тем больше был шок бойцов, когда их начальница спустя двадцать минут вернулась в строй из Лабиринта, куда ее оттащили воины. Олег был склонен думать, что ей крупно повезло, магия тогда уже была девятого уровня, скорее всего, будь она хоть на единичку слабее, мощности на полное излечения не хватило бы.

Лезть на стену второй раз за день и вслушиваться в далекий вой искаженных – нелегкое испытание для нервов, от одной только мысли, что снова придется бегать в закрытую комнату, к горлу подкатывала тошнота, а голова заочно начинала побаливать. Сколотов глубоко внутри стыдился этой слабости, в недавней резне многие отдали свои жизни, а еще больше потеряли своих друзей и товарищей, однако сейчас они стояли в ожидании монстров-убийц без единого намека на страх или нерешительность, вглядываясь через забрала шлемов в темноту пылающим от ненависти взглядом, а он тут расклеился из-за сущей мелочи. Ну да, после поглощения становится херово и больно, но не больнее, чем бойцам, растерзанным бешеными тварями, и не хуже, чем единственному оборванцу, пережившему попадания яда щелкуна.

Мысленно встряхнув самого себя, Сколотов размеренно обкастовался бафами и приготовился, искаженные уже были близко. На этот раз он не стал ждать, пока твари выберутся на очищенную от зданий площадь, а выбрав видимую с его позиции улицу, сложил последовательность знаков активации магии тьмы.

Впереди всех неслась группа оборотней, лохматые монстры рычали, брызгая слюной во все стороны, за ними разгонялась толпа таранных кабанчиков, именно эти счастливчики выступили объектом испытаний воронки. В самой толпе из воздуха возник черно-фиолетовый шар, он завис в сантиметрах сорока над землей, раздался низкий гул, и нарастающий свист, схожий с приближающейся на бешеной скорости машиной. Пространство вокруг сферы исказилось, сворачиваясь, как тонкая бумага, и рывком дернулось к центру. Пробегающие мимо твари заверещали, цепляясь когтями за брусчатку, пытаясь сопротивляться невидимой силе, потащившей их назад. Находившиеся на самой границе каста монстры вырвались, зато с другой стороны набегающая волна влипла в поле воронки, как муха в мед. Оставляя на земле глубокие царапины, искаженные кувырками закатывались в самый центр, где их спрессовывало вокруг черной сферы в визжащий ком извивающихся тел. Можно было разглядеть, как монстры, которым не повезло оказаться в самом низу этого кома, ломались, словно детские игрушки, наседающие соратники свои весом усиливали давление на других, усугубляя давку. Одного из оборотней настолько плотно прижало к чьей-то спине, что он попросту задохнулся, недопса передавило пополам; визжа и скребя лапами, он выплевывал свои внутренности через пасть, крепчайшая броня кабанчиков лопалась, врезаясь острыми, ломаными краями в соседей.

“Вот тебе и не наносит урона”, – Сколотов во все глаза смотрел на этот ужас, даже с искаженными, к которым по определению он не мог испытывать никакой жалости, происходящее выглядело жутко, что случилось бы с людьми, попавшими в эту воронку, даже представлять не хотелось.

Щиты, так же любующиеся торжеством магии тьмы, восприняли пугающую картину намного проще. Хорхрин, подняв над головой свою булаву, издал победный клич, который подхватили все бойцы на стене. Эта звуковая атака вывела Сколотова из замешательства.

– Ладно, суки, уж вы-то это заслужили как никто.

Скастовав расширение сознания, он протянул обе руки вперед; с ладоней сорвались два слепящих росчерка, ударившись в наступающую волну. Тратить усиленное заклинание на кучу полудохлых тварей Сколотов посчитал излишним, так что двойная цепная молния досталась другим. Основная цель магии, в роли которой выступили пирокролик и древень, моментально обуглились, превратившись в тлеющие статуи, древень сделал еще пару шагов, размахивая почерневшими ветками, потом рухнул, придавив парочку недоволков. Пирокролик даже пискнуть не успел, как то, что от него осталось, можно было собрать в детский совочек. По идее, как себе представлял Олег, цепная молния должна перекидываться по очереди от одной цели к другой, пока не иссякнет заряд, но местную разновидность каста никто не предупредил о том, как ей положено себя вести. Врезавшись в первую тварь, электрический заряд разошелся веером, захватывая всех ближайших искаженных, причем, как и положено молнии, сделал это мгновенно, вот неслась толпа – и спустя секунду на их месте круг выжженой земли. Выжили только мутанты, принявшие на себя уже затухающий разряд, и парочка обычных щелкунов, хотя к живым их можно было причислить только условно: крокодилы ковыляли вперед, сипя на последнем издыхании, с них по частям отслаивались ошметки шкуры, а вместо лопнувших глаз зияли кровоточащие дыры.

Оторвавшись от последствий своих действий, Олег метнул огненный шквал в сторону распавшейся воронки и приготовился войти в рабочий режим, как вдруг ему в голову пришла идея.

– Алиса, ты тут? – прошептал он себе под нос.

– Да.

– Помоги мне, Лиза говорила, что вы можете вводить меня в особое состояние намеренно, я помню твою особенность, в бою у борделя Цветов она очень помогла.

– Будут последствия, ты помнишь.

– Помню, и я готова, не надо меня потом лечить, постоять на стене можно и с больной головой.

– Будет очень больно, если задержишься надолго.

– Ерунда, потерплю, главное – они, – Сольвейн одними глазами показала на приготовившихся к бою людей, – моя боль за десяток сохраненных жизней – лучшая сделка на моей памяти.

– Хорошо, я выполню твою просьбу.

– Спасибо, Алиса.

Из сознания выветрились все лишние эмоции и переживания, разум стал ясным и чистым: то самое состояние головы-компьютера, только холодный расчет и точность действий. Затраты энергии сопоставленные с эффективностью магии, перед Олегом не орды врагов, а движущиеся цифры, сражение как математическая формула, которую нужно довести до единственного верного ответа – нуля. Ощутимо похолодало, сердце забилось реже, но руки порхали в воздухе, складывая знаки как заведенные.

Проклятая разразилась очередью заклинаний, раза в полтора быстрее, чем раньше. Черные воронки возникали и схлопывались, трещали разряды молний, вспыхивали взрывы, исцеляющий свет охватывал раненых бойцов. Щиты ощутили, что напор искаженных заметно слабее, чем в прошлый раз, Сольвейн успевала уделить внимание каждому участку поля боя, разбивая самые крупные толпы чудовищ на более мелкие и менее опасные части, сильные твари добирались до стены исключительно подбитыми: либо без какой-нибудь конечности, либо подпаленные огнем. Вот настал момент, когда запасы энергии волшебницы начали иссякать, она собралась отойти назад в дом, чтобы вернуться изможденной, но полной сил. Хорхрин приготовился прикрыть ее отход. Соль, выпустив последнюю ледяную стрелу, замотала головой, что-то разыскивая. Наконец найдя подходящую тушу, она притянула ее к себе. Псовая тварь еще трепыхалась; прервав ее жизнь одним взмахом меча, проклятая прижала тело каблуком к земле. Шкура монстра забурлила и пошла пузырями, разрываясь на лоскуты, вверх ударили тонкие ручьи крови, сливаясь в единую струю, устремившуюся к Соль, она безэмоционально встретила темно-бордовый поток, проглотив его полностью, даже не поморщившись, и тут же запихнула в рот два пальца. Тело скрутила судорога, и вся поглощенная жидкость исторглась обратно. Выплюнув остатки, Сольвейн вытерла рот рукавом и, как ни в чем не бывало, продолжила складывать знаки, возобновив поток заклинаний. Все стоящие рядом воины неосознанно сделали шаг назад, недвижимым остался только Хорхрин.

Через некоторое время все повторилось, потом еще раз. Соль, не обращая внимание на окружающих, сконцентрировалась на изничтожении тварей, раздражали только постоянные нападки всякой мелочи. Занимаясь обороной всего фронта, она намного меньше уделяла внимание тому, что творилось перед носом, из-за этого искаженные постоянно добирались до ледяной сферы; несмотря на то, что союзники перехватывали большую часть атак, некоторыми приходилось заниматься самой, это было неприемлемо. Решение проблемы сложилось в голове моментально, по необоснованной причине этот вариант отбрасывался ранее, но потратив на обдумывание несколько драгоценных секунд, Соль не смогла вспомнить, почему на некромантию был наложен запрет. Для дела нужен скелет, поблизости нет подходящего – значит, сделаем сами: несколько огненных шаров превратили плоть мертвого щелкуна в пепел. Последовательность активации, усиление сутью стаи, ядовита-зеленая вспышка, и помощник готов. Крокодил в виде нежити потерял свои щупальца на спине, зато приобрел шипастую костяную броню и некоторую резвость: по крайней мере, недоволк, попытавшийся проскочить мимо, не успел увернуться от молниеносного выпада, закончив свое существование в пасти некрощелкуна. Удовлетворившись результатом, Сольвейн приказала нежити защищать ее спереди, а сама вернулась к делам поважнее.

Вокруг проклятой образовалась пустая зона, союзники разошлись в стороны, с опаской сторонясь нежити и ее хозяйки, остался только упрямый Хорхрин и его люди, но даже они старались не приближаться к костяному монстру. Несколько ветеранов Железячников, борясь со своими сомнениями, направили мечи в сторону ничего не подозревающей Сольвейн и были оттерты в сторону Щитами. Клановцы с некоторым облегчением позволили себя отодвинуть; им самим не нравилось, что они собирались сделать, но настолько явное проявление силы Врага обязывало их принять меры, своим отступлением воины перекладывали ответственность на командиров, пусть те, кому положено, принимают решение. Мерзости Великих Лжецов не место среди людей.

Оборона протекала намного успешней, чем во время первой атаки, гигантов среди тварей больше не было, одна из стен, благодаря Соль, держалась без особых проблем, что позволяло перебрасывать резервы оттуда на другие направления, однако все равно, медленно, но верно, потери росли. Множество бойцов выбывало из-за ран и истощения, люди, отойдя в тыл, буквально падали на землю от усталости. Зелья кустарей и рокировка сил переставали работать, короткие передышки уже не делали погоды, а алхимия в таком количестве не усваивалось организмом, появлялась угроза отравлений. И так каждый второй выпитый эликсир пропадал впустую, воинов просто рвало, стоило им только превысить дозировку. Таких можно было сразу отправлять в Лабиринт лечиться, их тела балансировали на пределе человеческих сил.

Поймав момент ослабления натиска тварей, Коротар приказал постепенно переводить войска на вторую стену. Выведя в первые ряды самые боеспособные отряды, он, умело руководя отступлением, благополучно перевел бойцов на запасные укрепления. Деревянные помосты были втянуты внутрь, больше половины людей отправились вниз, на второй стене им просто не нашлось места. Крепь Искателей вновь готова была сопротивляться с новыми силами.

Одной из последних забралась Сольвейн, побледневшая девушка преодолела последние метры лестницы и застыла. Ее неживое лицо не выражало никаких эмоций, красные от переутомления глаза застыли, глядя в никуда расширившимися зрачками. Проклятая плавно опустилась на колени, дрожащие руки обхватили голову, и она закричала, сжимая ладонями виски. Неожиданный женский крик боли оглушил рядом стоящих бойцов, некоторые попадали на пятые точки, ветераны развернулись к спятившей проклятой, подняв щиты. Соль, не переставая трястись, уперлась лбом в холодный камень, скорчившись на небольшом участке грязной стены. Крик оборвался так же резко, как и возник, волшебница больше не двигалась.

К своей хозяйке подскочил Хорхрин, растолкав сгрудившихся бойцов.

– Чего уставились? Заняться нечем? Сражение еще не кончилось!

Подхватив Соль на руки, он спешно побежал к лестнице в Лабиринт.

*