Текст книги "Арриквиатари (СИ)"
Автор книги: prushinAUT
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 57 страниц)
Дождавшись, когда дыхание Сольвейн выровняется и она заснет, Алиса подняла голову и посмотрела в безмятежное лицо девушки. Ее пальчик медленно прошелся по телу красавицы, повторяя изгибы соблазнительной фигурки, забрался на внушительный холм, медленно вздымающийся в такт дыханию, и остановился на розовом бугорке сверху, слегка надавив на это чувствительное место, отчего все тело волшебницы едва заметно вздрогнуло.
– Наивная, стоит только освоиться, и они растащат тебя на сотню маленьких медвежат! Диана уже с этим смирилась, рано или поздно так и произойдет. Пусть некоторые хорохорятся, это до тех пор, пока они не побывали тут лично, – в ночной тишине прозвучал тихий вздох.
– Когда уже я стану полноценной, надоело существовать половинкой? – руки Лисвэн ласково обхватили лицо Сольвейн, отчего на губах спящей красавицы заиграла безмятежная улыбка. – Я ведь не только лед! Сегодня я позабочусь о тебе вместо нее. Мы не хотим твоей боли, эта головушка так ценна! Совсем не нужно заставлять ее страдать, – руки ледяной красавицы слегка засветились, обволакивая голову Сольвейн равномерным голубоватым светом. Через минуту все закончилось, Алиса прислонилась лоб ко лбу и, застыв так на некоторое время, отстранилась. – Все хорошо, теперь я отойду на часик, мне нужно расплатиться по счетам.
В комнате повеяло морозцем, и одинокая фигура на скамейке, поежившись, перевернулась на бок.
========== 28. Вдвоем справимся ==========
Комментарий к 28. Вдвоем справимся
бечено
Отряд из пятнадцати человек вольготно расположился внутри необитаемого дома, которых вдоль границы Волих было множество. Совет запрещал занимать постройки вплотную к границе, чтобы мирные клановцы не попадали под удар в случае прорыва искаженных, но разбирать добротные постройки было жалко, и они так и стояли в ожидании своей участи. Некоторые здания находили свое предназначение как караулки или арсеналы, другие становились временными складами, а третьи так и оставались пустыми. Именно в таком заброшенном строении решил устроить временную базу их командир. Расположение было очень удачным, в двухминутной доступности до тайно обороняемой ими заставы, с крыши через смотровое окошко просматривалась дорога, ведущая к границе. Да и все-таки не под открытым небом сидеть – погодка последнее время была та еще, лило, как из ведра, целый день.
Пасквал посильнее закутался в плащ и окинул взглядом своих товарищей. Тройка молодых бойцов увлеченно резалась в кости, передавая друг другу деревянную чашку с кубиками, рядом с каждым лежала небольшая стопка медяков. Командир смотрел на подобные развлечения сквозь пальцы, но строго контролировал ставки, пресекая любые возможные конфликты из-за денег внутри отряда. Вся троица молодых была друзьями не разлей вода еще с учебки, и представить их ссорящимися не мог даже Пасквал, хотя он был как раз из тех людей, которые во всем ожидают подвоха. В подтверждение этих мыслей последняя монета одного из игроков перекочевала к оппоненту. Отвесив по звонкому щелбану проигравшему, они скинули мелочь в одну кучу, навскидку поделив ее на три части; каждому досталось случайное количество монет, и игра закипела с новой силой. Пасквал был с ними одного возраста, но приятельских отношений не вышло – он был вообще довольно замкнут и необщителен, предпочитая больше отмалчиваться и контактируя со своим отрядом строго по необходимости.
Лидер группы сидел в стороне, флегматично работая ножом над деревянным кубиком. Резьба по дереву была его увлечением, которому тот отдавался в свободное время, на радость своим детям постепенно заполняя полки дома множеством разнообразных фигурок. Командира звали Роман, его младший брат служил под началом старшего и сейчас почесывал недавно пострадавший от дружеских щелбанов лоб. Остальную часть группы составляли опытные бойцы при поддержке трех, включая Романа, ветеранов. По расчетам командования, такой силы должно хватить, чтобы обезопасить границы клана от возможного нападения общины – вместе с постоянной охраной застав отряд действительно получался внушительным.
Пасквал с тоской обернулся к окну. Сейчас он больше всего на свете желал, чтобы в эту ночь ничего не произошло, чтобы там за стеной что-нибудь не срослось, и они всю ночь просидели в этом пустом доме, а наутро отправились домой спать. Всего одна-единственная ошибка, перечеркнула его спокойную жизнь, превратив ее в настоящий ад. Клановец чувствовал себя раздавленным, пусть в его задачу входит сущая мелочь – просто постоять в определенном месте, – но от человека, отдавшего этот приказ, добра ждать не приходилось. Множество раз Пасквал думал о том, чтобы пойти и признаться Роману или еще кому-нибудь из начальства, но стоило ему только представить их полный отвращения взгляд, когда его постыдный секрет станет известен, только подумать, что с ним сделают товарищи, узнав правду, руки сами собой опускались, и некогда гордый боец Волих забивался в темный угол, порождая о себе славу замкнутого и угрюмого человека.
Время шло, указанный час приближался, и Пасквал все сильнее трясся от страха и напряжения, надеясь что выражение его побледневшего лица не заметно в плохо освещенном помещении. Бешеное биение сердца отсчитывало секунды лучше всяких часов, он чувствовал холод на кончиках пальцев и нестерпимый жар от маленького желтого кристалла в своем кармане, который врезался острыми углами ему в ногу при каждом движении. Жар этот был иллюзорным, Пасквал отлично это понимал. Магическая штуковина никак не проявляла себя даже в рабочем состоянии – тот человек не раз это продемонстрировал – однако он не мог избавиться от чувства, что проклятый камень прожигает в нем дыру, и сейчас все вокруг заметят витающую в воздухе вонь паленой плоти.
Весь отряд вскочил на ноги, отреагировав на крик со стороны заставы: “Началось, будь ты проклят, Ючген, действительно началось”, – Пасквал встал на свое место в строю спешно выбегающих из дома бойцов. Теперь дороги назад нет.
Блокпост подвергся жиденькому обстрелу. Пограничники прижались к стенам и спокойно пережидали, провожая взглядами пролетающие над ними стрелы. Роман тоже вел свой отряд вдоль укреплений вне зоны досягаемости стрелков.
– Всем прижаться к стене, никому не вылезать! – командир прикрикнул на своих бойцов и перебежками направился в сторону крупного мужика с башенным щитом, прикрывающего проход в баррикадах и оставив свою группу на попечение ветеранов.
– Вот сумасшедшие, все-таки решились на нас полезть, – выкрикнул кто-то.
– Да они там в общине вообще мозгов лишились!
– Тихо, потом языками почешете, не расслабляться! – командный голос заставил говорунов замолчать.
Собравшись с духом, Пасквал сжал кристалл в кармане: “Помоги мне, Яростный, пусть не сработает, – но божественный защитник остался глух к просьбам предателя, камень слегка кольнул клановца в ладонь. – Первый сигнал”, – отметил он про себя.
Отвечая на зов магического артефакта, из-за стены посыпались завернутые в кожу черные сферы. Пасквал крепко зажмурился, раздались хлопки и ругань товарищей, а когда он поднял веки, все пространство заволок душный серый дым. Откашливаясь и хрипя, он схватил за рукав ближайшего к нему бойца. Им оказался Скват, младший брат командира, и оказались они рядом совсем не случайно.
– Скват, кхе-хе… – чертов дым не позволял нормально говорить, но страх за свою шкуру перевешивал все неудобства, – Скват, там, справа, ты видел?
– Что? – молодой боец кашлял и протирал глаза, ему досталось еще сильнее, ведь его ни кто не предупреждал о вспышке.
– Там через стену один из общинных перемахнул, он к жилым домам побежал! Надо его остановить.
– Но брат приказал…
– Сейчас некогда спрашивать командира, эта тварь собирается мстить! Мы, как воины Волих, не должны дать ему пройти.
Еще несколько бомбочек разорвалось рядом. Скват, прикрывая лицо рукой и едва соображая, что происходит, кинулся за своим товарищем.
– Где он, Пасквал, куда он побежал?!
– Сюда, давай сюда!
Пасквал сжал кристалл во второй раз, в голове долбилась одна-единственная мысль: “Держать камень перед целью, держать перед целью”. Они отбежали от стены достаточно далеко, чтобы укрепления перестали их защищать… Сзади раздался свист и булькающий хрип, Пасквал обернулся и увидел стоящего на коленях Сквата, бессильно ухватившегося за засевшую в горле стрелу, его рука дрожала, сжимая окровавленное древко, а в слезящихся от вспышек глазах застыло немое удивление. Тело молодого парня последний раз вздрогнуло, борясь за жизнь, он силился что-то сказать, но изо рта выходило только тихое сипение… Наконец, организм сдался, и воин упал на брусчатку.
Пасквал застыл на несколько секунд в оцепенении, ему не верилось, что он все-таки это сделал, совершил это преступление. Нет, он ни при чем, он всего-навсего позвал его за собой! Все случившееся – случайность, как какой-то камушек может заставить стрелу попасть точно в человека? Он не виноват, он просто хотел жить как раньше, без страха, как до этого проклятого случая, когда люди Ючгена споили его и затащили в свой бордель! Он же ничего плохого не хотел, просто развлекался. Девки там были просто роскошные, в ошейниках и тонких цепях, послушные и услужливые, бокалы полнились варевом Кустарей… У него был какой-то странный, но приятный вкус, они смеялись и веселились всю ночь. Наутро Пасквал очнулся в комнате, залитой кровью и трупами двух вчерашних шлюх, а перед ним стоял хорошо одетый мужчина с фиолетовым кристаллом в руках. Этот проклятый кристалл записал все, что происходило ночью, он запечатлел безумства обычно тихого и спокойного Пасквала, как он в кровавом исступлении хлещет кричащих от боли… От дурных воспоминаний к горлу подкатил ком, Пасквал побежал обратно к стене. Чувство вины раздирало его изнутри, схватившись рукой за лицо, он безумно раздирал свою щеку ногтями, пытаясь забить болью терзающее его изнутри пламя. Теперь все, все закончилось! Он выполнил свою часть сделки, теперь он никому не должен, жизнь продолжается, все вернется на круги своя, надо только завершить начатое.
Хорошенько откашлявшись, он заорал во все горло:
– Скват, ты куда?! Скват, оставайся у стены! Стой! Держись, я иду! – слева вынырнул один из ветеранов его отряда, попытавшийся перехватить его за руку, но он уже бежал вперед. Воин, чертыхнувшись, последовал за ним, прикрываясь щитом, и через десяток шагов они вынырнули из центра облака прямо к трупу.
Пасквал подхватил упавшее тело и перевернул. Еще раз увидев дело рук своих, он опять застыл. Ветеран, словив шальную стрелу щитом, присел рядом, прикрывая их спину:
– Ну как же так, парень? – бывалому бойцу хватило одного взгляда, чтобы все понять – почти мгновенная смерть.
– Пошли, – он потянул заторможенного бойца за руку, – приди в себя, солдат! Надо отойти, не хватало нам еще одной случайности.
Вернувшись назад, они застали там взволнованного командира отряда.
– Харн, где Скват? Какого черта вы вообще отошли от стены, я же приказал? – лицо ветерана оказалось для Романа красноречивей любых слов. – Что случилось?!
– Роман, ты только постарайся держать себя в руках. Сквата подстрелили.
– Он ранен? – с надеждой в голосе спросил командир, на что Харн только покачал головой.
– Как… как это случилось?
Пасквал поднял обреченный взгляд. Ему не приходилось сильно притворяться – то состояние, в котором находился его разум, как раз подходило моменту. Разлепив застывшие губы, он безэмоционально проговорил:
– Мы рядом стояли, когда эти штуки посыпались. Меня ослепило, ничего не было видно, а как только удалось глаза разлепить, еще одна грохнулась прям рядом со Скватом. Я через минуту очухался – смотрю, его рядом нет, только фигура в дыму. Кричу ему, а он только за уши держится и идет, – Пасквал замолчал.
– Я слышал, командир, – подал голос ветеран, – справа от меня Пасквал кричал, я за ним, он от меня, догнал, а там… Сзади в горло попали – без шансов.
– Где он лежит, покажите, – лицо Романа побледнело, руки сжались в кулаки так, что кольчужные перчатки заскрипели.
С другой стороны укреплений Волих, в отдалении от отряда, увлеченно закидывающего заставу бомбами и стрелами, стояла одинокая фигура, завернутая в черную робу. Ее голову закрывал тяжелый бронзовый шлем, отлитый в форме четырех птичьих голов, направленных в разные стороны. Металлические птицы застыли с широко разинувшими клювы, в их глаза были вбиты тонкие гвозди, а бронзовое оперение перемежалось зияющими проплешинами. На спине долговязого незнакомца висел цельностальной блок килограммов под тридцать, державшийся на продетых в петли канатах, охватывающих покрытые черной тканью плечи на манер рюкзака. По растертым плечам человека скатывались багровые капли крови, но он, не замечая своих травм, уставился в сторону заставы. Перед ним левитировала в воздухе обычная стрела – еще одна, запасная, но она не понадобилась. Незнакомец качнул головой, и подпитка заклинания прекратилась. Стрела тут же спикировала вниз, воткнувшись в землю. Человек стоял и смотрел, запоминая все происходящее, наблюдал за результатом своих действий, смотрел, как из-за баррикады вырвался отряд бойцов, ведомый разъяренным от постигшего его горя ветераном, как короткая схватка у заставы быстро превратилась в бойню. Бойцы Волих легко перемалывали молодых вояк общины, несмотря на численное превосходство последних. Через минуту патруль западников дрогнул и побежал, группа клановцев кинулась в погоню, скрывшись от стороннего взгляда в переулке.
Незнакомец знал, что будет дальше. Знал, потому что этот план составил хозяин, а его планы не могут провалиться, иначе он не был бы доверенным лицом вершителей. Крики, боль, кровь – он запоминал все, потому что обязан был это сделать. Приказ был недвусмысленным, вершители хотели все увидеть своими глазами, и их желание будет исполнено.
*
Утро относительно доброе, настолько насколько возможно оптимистично смотреть на мир после ночи на твердой деревяшке. Лисвэн в этом случае повезло намного больше – контролировать себя во сне Сольвейн не умела, и проснувшись, обнаружила себя прижимающей ледяную красавицу к груди; одна рука обхватила соблазнительное ее тело сверху, другая покоилась снизу на аппетитных округлостях. Алиса, ничуть не обеспокоенная своим положением, сопела в обе дырки, удобно расположив серебряноволосую головку меж двух подушек, любезно предоставленных ей подругой.
Кое-как растормошив Лисвэн, Сольвейн выползла наружу, огляделась вокруг, почесала затылок, глядя на сплошную стену дождя, и, развернувшись, вернулась обратно. Захватив по пути позевывающую Алису, только-только поднявшуюся со скамьи, она улеглась обратно и водрузила ее, ошарашенную, на место.
– Пошел этот мир нахрен со своей погодой и монстрами, буду спать.
– Думаю, Коротар не оценит твои планы, – Лисвэн совершенно спокойно поерзала, устраиваясь поудобней, и улеглась в прежней позе.
– Ниче, пусть только попробуют сдвинуть меня с места, на меня напал вселенский пофигизм.
– Я-то уж точно не против, – Алиса положила ладонь на выдающуюся грудь волшебницы и легонько сжала, – прям как мячик, только форма приятней – не надутые шарики, а самое настоящее произведение искусства.
– Эй, куда руки тянешь? На такое надо разрешение спрашивать.
– Ну ладно, можно?
– Нет.
– Точно?
– Точно.
– Ну значит, придется мне стать преступницей и действовать вопреки разрешению правообладателя, – Лисвэн приподнялась и задействовала вторую руку. – Очумень, даже двумя не обхватить!
– Я так понимаю, это ты так своеобразно выгоняешь меня из постели?
– Откуда такие мысли? Я просто беру от ситуации все возможное. Есть прямо передо мной одна особа, которой все лень, так может быть, ей и отбиваться от меня лень?
– Диана нам потом обоим мозги вправит. Тебя же вроде подобные вещи не интересовали?
– Ничего подобного, я говорила, что потом могу отхватить за приставания от сестры! Но как оказалось, запретный плод сладок, а я очень слабовольная.
– Ну е-мое! Похоже, способность вытуривать меня из кровати у вас с Дианой семейная. Как в таких условиях бунтовать? – Сколотов поднялся и ссадил с себя Лисвэн. Не то чтобы он в действительности собирался залечь на весь день, но по какой-то причине его потянуло покапризничать. Возможно, сказывалось вчерашнее напряжение или действительно серое небо над головой достало его в край… В любом случае, подобную реакцию Олег мог списать только на женскую половину своего сознания.
Выбравшись из барака во второй раз, они двинулись под навес, где их ожидала горячая грибная похлебка. Большинство клановцев уже давно встали и заняли свои места на стенах или около спуска в шахту, хорошо хоть их тормошить никто не стал, а то по отряду тут же расползлись бы слухи эротического содержания. К костру подошел Коротар, опустившись на середину бревна, взял у повара миску и покосился на вяло жующих дам.
– Ну вы и сони! Я-то думал, ты, Сольвейн, более приспособлена к подобному.
– Когда надо, я кремень! – Соль стукнула себя кулачком в грудь. – Это ваше присутствие на меня дурно влияет, чувствую себя как под надзором. Не желаете вернуться домой? – Сколотов вложил в эту фразу целую тонну ехидства, зато не послал деда напрямую как хотелось.
– Я тебе, в мирное время, даже килограмм грибов не доверю, не то что свою дочь, – Коротар беззлобно огрызнулся, ударными темпами отправляя похлебку в рот.
– А не в мирное?
– В бою… – он на секунду задумался. – В бою, пожалуй, свою шкуру тебе доверить можно.
– Это с чего такие выводы?
– Это с того, что у львят творится, – Коротар правильно понял, что вопрос Сольвейн относится именно к первой части его высказывания. – Бегаешь от ответственности, как от огня. Давно бы организовала отряд Робина и все сделала. Они уже давно не дети, чтобы трястись над каждым, боясь выпустить их наружу, они тут дольше тебя выживают. И возьмись уже сама за дело, к чему эта дурная цепочка – ты Робину, он своим бойцам, они малышне.
– Хочешь, чтобы я его подвинула? Нет, я так не поступлю.
– Вот об этом я и говорю – виляешь, как пьяный на дороге. Никого не надо смещать, просто возглавь, и все. А когда Робин подрастет, все вернется на круги своя. Ты же этого хочешь? Твоя идея – создать из львят самодостаточный клан и уйти в сторону? Ну так делай, чего тянуть.
– А почему бы тебе не взяться, а, Коротар? Позаботься об малышне, у тебя и опыта за плечами немерено, и кое-какой вес в городе имеется.
– Не доверяют они мне, я все же из клана. Да и гласов мне многовато, уже песок сыпется… Мне не кланы поднимать, а у камина сидеть да грибы выращивать.
– То-то ты старый да немощный, меня чуть не зарубил недавно.
– Время такое, не отпускает меня молодняк, никак не могу все оставить. Но я уже давно не тот, котелок еле варит. Был бы в силе, давно бы разобрался с той херней, что в клане творится. Я тебе так скажу – нельзя человеку столько жить! Слишком много сомнений, груз ошибок за всю жизнь давит, как гранитная скала на плечах. Одни сомнения остались, не таким я был… Сейчас только мечом махать и могу. Ладно, Утвар пока тебя тут остаться просит. Если толпа пойдет, поможешь отбиться, а позднее, может, и с шахтерами придется сходить, если в разведанных туннелях мало руды будет.
Побродив туда-сюда вдоль стены около получаса, Сколотов заскучал. Фактически его присутствие было не нужно – вглядываться в лес, подмечая редких монстров, желающих было с избытком, на страже форта дежурило десять бойцов, они же без проблем отбивались от одиночных нападений. В результате проклятая осталась не у дел, задача Сольвейн ограничивалась сидением на виду, чтобы часовые могли быстро до нее докричаться. Лисвэн, забравшись под навес, бессовестно задрыхла в повозке, а вот на Соль нахлынул нежданный прилив бодрости и энергии, которую некуда было приложить. Проблему решил Коротар, подойдя к ней с двумя мечами наперевес, один из которых он воткнул перед волшебницей.
– И что это?
– А на что похоже? – старик отошел в сторону легко, как игрушкой, разрезая воздух клинком лезвия и разминая руку.
– Не-не, ни фига, я великая магичка, и мечемахание совсем не про меня, даже не думай!
– Поспрашивал я Робина о твоих подвигах, и он поведал мне интересную историю о схватке одной особы с проклятым двинутых, и о том, в каком состоянии ты оказалась после.
– То была магическая битва, причем тут меч?
– Притом! Оружие – это не только фехтование! Это реакция, ловкость, выносливость, владение телом, понимание своих и вражеских возможностей, сильных и слабых сторон. Раз уж Лисвэн выбрала тебя, не дать ее избраннице помереть в очередной передряге – меньшее, что я могу сделать.
– Ну так в чем вопрос? Ты и так постоянно рядом, вот и не давай помереть.
– Ну и мастачка ты болтать! Начнем, пожалуй, – Коротар вскинул меч и направился к Сольвейн.
– Эй я не давала своего согласия! – волшебница опасливо окинула взглядом приближающегося воина. – Ты же, случаем, не зарубить меня собрался под видом тренировки? – старик проигнорировал и этот возглас.
Сколотов вцепился в меч и вытащил его из земли. Оружие в руке чувствовалось как металлическая палка, и понимания, как его использовать, в голове было ровно на уровне махания монтировкой в пьяной драке. Достав из инвентаря щит, на который надежд было в разы больше, Олег сделал первый шаг вперед. Его идея была проста, как дважды два: если некуда деваться – бей первым, авось прокатит. Он занес меч над головой и попытался изобразить удар. Коротар только слегка отклонился, пропустив лезвие мимо себя и отвесил обидный пинок по мягкому месту нырнувшей за мечом Сольвейн.
– О-о-о… как все запущено, ты хоть его в руках раньше держала?
Соль вскочила, как ужаленная. Ехидный голос старика вкупе с поджопником подействовал на нее как красная тряпка. Минут десять старательных попыток попасть по верткой цели вызывали только больше язвительных комментариев, и единственным прогрессом в обучении стало то, что Сольвейн привыкла к весу и инерции своего оружия. перестав при каждом ударе заваливаться вслед за ним. Заприметив это изменение, старик встал, как вкопанный, приняв следующий неуклюжий выпад на блок. Теперь их бой стал напоминать попытку мухи пробиться сквозь броню линкора. Коротар жестко отбивал любую атаку, лениво подставляя свой меч под многочисленные удары. Через некоторое время Сольвейн опустила меч. Сил еще было достаточно, вот только руки уже были не в кондиции – каждый встречный блок все сильнее отдавался болью, до тех пор, пока во время очередной неудачной попытки рукоять оружие не окрасилась в багровый цвет. Она с удивлением уставилась на разодранные в кровь ладони: “Вот те, блин, и вояка, сам себя быстрее угроблю”.
– Успокоилась?
Сколотов кивнул, накастовывая исцеление.
– От такой мелочи взбеленилась, как самка Чуха. Хорошо, вообще заметила раньше, чем руки раздолбала окончательно. Чтобы мечом долго сражаться, нужна привычка и вот такие вот украшения, – Коротар продемонстрировал свою мозолистую ладонь. – Думаю, тебе они без надобности, так что будешь пользоваться перчатками. Дальше. Умений у тебя по нулям, но силы и выносливости нормально, хоть в этом мне с тобой повезло. Дури выше крыши, надо лучше себя контролировать… С другой стороны, сдержалась и не стала в меня ледышками швыряться, так что не все потеряно.
Коротар зашел под навес, подмигнув заинтересованно глазеющей на происходящее Лисвэн, и вытащил оттуда один из кольев, заготовленных для обновления рва. Одной рукой с размаха вогнал заостренную чушку в землю:
– Еще один вопрос, этот наряд обязателен? Особенно обувка неподходящая.
Сколотов машинально проверил иллюзию. С ней все было в порядке, но дед видел через морок, о чем он уже успел подзабыть. Каблуки, конечно, не располагали к маханию острым железом, как и его порнокостюм, но тут уж ничего не поделать. Олег прикинул все за и против и решил обойтись без лишнего вранья:
– Обязателен, это, ну… Как бы сказать, моя собственная магия постоянно курсирует из тела вовне и обратно, и если завернуться, скажем, в плащ, он будет препятствовать этому движению, и мне становится плохо. С обувью немного другая история, если бы была возможность – давно бы их сменила, но возможности нет, ты уж поверь на слово.
– Ладно, будем работать с тем, что есть. Для начала простой удар, а то на твои потуги смотреть смешно, вон наши часовые чуть себе косоглазие не заработали.
Сколотов проследил за взглядом старика на стену. Вояки действительно пытались одновременно смотреть и за стену, и внутрь, где разыгрывалось представление обучения проклятой. Олег отнесся к этому спокойно – беззлобные шутки и смешки наемников совсем не бесили. Даже наоборот, Сколотов считал, что это пойдет ему на пользу – образ неумелой девахи, которую ветеран гоняет по плацу, скрасит представление о ней как о непонятной и опасной проклятой. А вот что не радовало, так это каша в собственных мыслях относительно самоопределения, он думал о себе то в женском, то в мужском роде, отчего в сознании возникал хаос.
Коротар достал из своей сумки льняные бинты и кожаные ремешки, умело обмотав ладони волшебницы, прежде чем снова доверить ей меч.
– Смотри внимательно за мной: правильная хватка, замах и удар, – меч врубился в деревянный столб, оставив на нем отметину. – Попробуй.
Сколотов пристроился к самопальной мишени и попытался повторить за стариком. Снова и снова врубаясь в цель, пытаясь следовать указаниям Коротара, он думал, во что это выльется, как система отреагирует на навыки, приобретенные подобным образом? Желание ради своей безопасности обзавестись как можно большим числом умений постоянно маячило на краю сознания, но этому препятствовало ограниченное количество получаемых очков, которые приходилось тратить на магию, игнорируя все остальное. Если же обычная тренировка сможет исправить этот дисбаланс, то это будет настоящим подарком. Олег был благодарен Коротару за эту попытку. Теперь, когда мысли о том, что старик собирается вовсю над ним поизмываться, ушли, он с энтузиазмом включился в процесс. Чем сильнее Сколотов станет, тем больше шансов не оказаться в канаве двумя кусками, как тот несчастный Железячник в лесу, и больше шансов защитить… Защитить кого? Эта мысль немного выбила его из своей тарелки. Помнится, поначалу Сколотов не собирался связывать себя обязательствами ни с кем в Амиладее, но теперь как-то само собой список людей, которых он желал видеть живыми и здоровыми, разросся довольно сильно: Цветы, в частности Царита, Аника, Сулика и Винтс; Львята с Робином во главе; Жан и этот вредный старик рядом – целая толпа народу! Сколотов, удивляясь самому себе, временно отодвинул эти размышления в сторону, сосредоточившись на деревяшке перед ним.
Первую половину дня Сколотов увлеченно махал мечом. Нападений на стену, где понадобилось его участие, было всего два: четверка оборотней забрела на огонек и отказалась подыхать от арбалетных выстрелов, пришлось упокоить их собственноручно, ну и очередная орда недоволков наведалась. Полсотни тварей поспособствовали небольшой разрядке, весело разлетаясь кровавыми ошметками от ледяных стрел. Олег намеренно не доставал фолиант, боясь, что отсутствие каких-либо изменений в характеристиках загубит его мотивацию к тренировкам, решив отложить его до возвращения в город. Коротар зверствовал в меру, понимая, что в любой момент силы проклятой могут оказаться востребованными, так что обучение постоянно перемежалось минутами отдыха для восполнения затраченных сил.
Под вечер пришлось немного погулять по туннелям – Утвар, убедившись, что легионы искаженных не собираются атаковать форт, направил проклятую вниз к шахтерам. Там Сколотов присоединился к уменьшению поголовья местных монстров, которые представляли из себя множество разнообразных каменюк. Твари состояли из слепленных кое-как булыжников всех форм и размеров, некоторые принимали более или менее знакомые очертания вроде пауков или волков, но подавляющее большинство выглядело как слепленные из осколков породы шары, рассекающие по туннелям. Каменюки атаковали своими составными частями, метко швыряясь ими во вторженцев, и одно дело, если снарядом был маленький камушек, и совсем другое – если огромный валун. Искаженные также не пренебрегали возможностью притереть свою цель к стене всем весом или отвесить звонкий удар сформированными на ходу конечностями. Против них самым эффективным средством оказался каст земляного кола – при удачном попадании в центр он раскалывал булыжник-сердце монстра, и на этом его существование оканчивалась, остальные заклинания разбивались безвредными вспышками о прочную каменную завесу.
Железячники воевали с этими монстрами уже много лет, но со временем противостояние для людей не становилось проще – врукопашную добраться до уязвимой точки было очень сложно, особенно если каменюка была достаточно большой. Крошить все защитные булыжники было утомительно и долго, а камни, использованные в качестве снарядов, искаженный медленно притягивал обратно, однако в этом и заключалась единственная возможность его завалить. Клановцы натурально растаскивали тварь по углам – принимая ее выстрелы на щит или, подобравшись поближе, вырывали отдельные части от общей кучи, потом специальный человек хватал трофейную запчасть и убегал метров на двадцать, откуда каменюка уже не могла примагнитить сворованную часть тела обратно. Разворовав достаточное количество брони, бойцы получали возможность для единственного точного удара, на котором обычно все и заканчивалась, но если промахнуться, каменюкам частенько хватало инстинктов, чтобы шустро свалить, оставив клановцев с носом, и вернуться позже, вновь набрав изначальную массу.
Беготня по туннелям за живыми булыжниками продолжалась до позднего вечера. Шахтеры под прикрытием бойцов махали кирками, как заведенные, поднимая наверх все больше руды – до тех пор, пока инструмент не начинал валиться из рук от усталости.
Для Сколотова же все только начиналось. Ему удалось уговорить Лисвэн остаться на поверхности – ее присутствие в темных шахтах было совсем не к месту, и после ужина они спустились вниз с Коротаром вдвоем.
– И как же ты собираешься это сделать? Сама будешь инструментом махать? – старик относился ко всей затее со здоровой долью скептицизма, и его можно было понять – чего там могла накопать одна девушка, да еще под постоянной атакой тварей?
– У меня свои хитрости.
– Ну посмотрим, – Коротар вытащил одноручную булаву, которой было сподручнее орудовать в туннелях, чем его мечом, и вышел вперед.
Место для раскопок они выбрали то же, что и Железячники, справедливо рассудив не рыскать лишнего по лабиринту подземных ходов.
