Текст книги "Арриквиатари (СИ)"

Автор книги: prushinAUT

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 57 страниц)

Слева просвистел окованный шипастый набалдашник и вмял ребра одного из клановцев внутрь вместе с кольчугой, боец воров захрипел и рухнул назад, задев другого. Где-то просвистела стрела, раздался крик, лязг железа. Мусорщики сблизились со своими врагами вплотную. Орудуя излюбленными булавами, они сминали сопротивление воров, зажимая их в кольцо. Кочка отмахивался от двоих наседающих забинтованных, умело маневрируя на узкой свободной от хлама полоске дороги. Уклоняясь и блокируя, он не позволял нападать на себя обоим одновременно, смещаясь в стороны и заставляя противников мешать друг другу. Подгадав удачный момент, Кочка резко, почти без замаха, метнул короткий нож в незащищенное горло правого. Промахнуться с такого расстояния бывалый боец не мог даже теоретически, а уклониться Мусорщик не успел. Заревев от потери своего товарища, второй кинулся вперед, беспорядочно молотя окованной железом дубиной, за что и поплатился. Головорез поспешно оттолкнул с окровавленного лезвия тело неудачника и осмотрелся. Банда редела на глазах, прижатые к стенке клановцы рубились отчаянно, понимая, что забинтованные их не пожалеют – мешок трофеев банды однозначно свидетельствовал об их деятельности в течение последних двух дней. Единственным оплотом обороны оставался Шток. Вожак стоял, как скала, об которую разбивались все попытки Мусорщиков окончательно разобраться с бандой, но сейчас и у него возникли проблемы. Напротив залитого кровью бойца с топором стоял крепкий забинтованный с двумя металлическими прутами, заканчивающимися внушительными стальными шарами. Он орудовал своими многокилограмовыми булавами, как тросточками, выбивая внушительные куски камня из стены при каждом промахе. Шток был вынужден уклоняться, хотя всегда предпочитал давить противника силой, однако первая же попытка заблокировать удар чудовищного оружия чуть не закончилась сломанной рукой. Подловить мусорщика на замахе не получалось, в его безостановочном натиске просто не было окна для ответной атаки.

Кочка оказался немного в стороне от основного побоища. Слева его прикрывала гора хлама, и на некоторое время он выпал из боя, но времени было мало, новый отряд перебинтованных пробирался сквозь полуразрушенный дом, надо было решаться. Прикинув варианты, головорез был вынужден признать, что свалить не выйдет, единственная возможность уйти – прорваться силой, и для этого нужен Шток.

Мусорщик, атакующий вожака, сейчас стоял к нему боком – отличный шанс, возможно, единственный шанс! Кочка подтянулся на руках, перескочив через обломок стены, и пробежал между горами мусора, по пути отмахнувшись от выскочившего из переулка идиота – до цели оставалось всего пять шагов. В ушах послышался тихий звон цепей, Кочка готов был поклясться, что ясно расслышал его сквозь крики, ругань, и лязг битвы, совсем незаметный перестук металлических звеньев. Его рука уже замахнулась, направляя лезвие в спину мусорщика, звон цепей усилился и перерос в низкий гул, перед глазами промелькнула металлическая чушка. Рука, держащая саблю просто исчезла, из плеча остался торчать окровавленный огрызок с изломанной костью по середине. Вор перевел взгляд влево где шипастый набалдашник вмял его конечность в стену, цепь натянулась, потащив груз назад и оставляя в земле внушительную борозду.

– Ты кхе-хе, не мешался бы, Бивни сейчас занят, – полусмех-полукашель прервал слова незнакомца. – Надеюсь для тебя, лишние пару монет этого стоили.

Кочка попытался уклониться, но второй удар был настолько же выверено точным, как и первый. Последним, что увидел вор банды Штока, был его вожак, падающий на раздробленные камни мостовой, ноги бойца были изломанны в нескольких местах. Над ним возвышался забинтованный, заносящий над головой огромные булавы, но сам удар он уже не увидел – снова звякнула цепь, и тело головореза разлетелось кровавыми ошметками.

Без своих лучших бойцов остальная банда не продержалась и минуты. Один за другим воры, хрипя и захлебываясь кровью, присоединялись к свои мертвым подельникам.

– Это уже пятые за сегодня, откуда их столько? – Бивни подошел к сматывающему цепь мусорщику.

– У Ючгена отбросов, которых можно отправить на убой, выше крыши, всех не перебьем. Кхе-хе, надо уходить вниз, кинь клич, пусть все спускаются, и бывалых толкни, разговор есть.

– Забьемся в туннели, – недовольно проворчал Бивни.

– Ненадолго, отсидеться сейчас не выйдет, потому кхе-хе, и собираю всех. Надо решать, наши глубинные друзья волнуются.

– Хорошо, Ойк, я все сделаю.

Жан стоял посередине площади крепи, между двумя группами вооруженных до зубов собратьев. С одной стороны был Цорх в окружении охраны крепи, в основном состоявшей из его людей, с другой стоял Натан Лу с отрядом ветеранов своей ветви.

– Мы должны успокоиться и поговорить, надо решить все миром, – Жан развел руки, уперев их в плечи своих товарищей, злобно взирающих друг на друга.

– Ты не понял, Жан? Не понял что произошло? Это он! Я сразу думал, что всю эту мерзость в клане не провернуть без помощи изнутри, я искал предателя среди помощников, советников, влиятельных ветеранов, а эта ебаная крыса оказалась в совете! – Натан шагнул вперед, кладя ладонь на рукоять меча.

– Ты вообще соображаешь что вякнул, сопляк! Я вел Волих, еще когда вы оба под себя ходили! Я был в ответе за каждого человека, каждого ребенка, старика, бабу, я поднял его из той разрухи после ублюдка Юлио! – Лицо Цорха побагровело.

– Тогда поднял, а сейчас просрал?! Ты сделал это намеренно, за нашими спинами, втихую, подло! Подговорил ветеранов, навешал им лапши на уши, ты беспокоился за жизни бойцов, да, а что теперь?! Не эти самые бойцы сейчас гибнут в патрулях и на границе?! Это твоя вина, твоя ответственность! Ты развязал войну, и даже не заикайся, что это случайность! Ты, сука, продал всех нас, продал весь клан! Каждый головорез в Амиладее скоро соберется у наших границ, каждый гребаный нейтральный клан пришлет людей!

– Нас подставили, Натан, ты знаешь это не хуже меня, – попытался вмешаться Жан.

– Знаю, еще как знаю, и теперь даже в курсе кто именно! Один жирный урод напротив!

– Ах ты сука! – Цорх выхватил меч и оттолкнул Жана с пути, его противник тоже не мешкал, но в последний момент Жан опять вклинился посередине.

– Уйди! – Плита перехватил удерживающую его руку.

– Жан дай мне прикончить предателя, это наш единственный шанс еще что-то изменить, – Натан сделал шаг назад, но лишь для того чтобы выхватить из-за пояса кинжал во вторую руку.

– Вы оба с ума сошли, думаете дуэль тут устроить? Посмотрите вокруг – сцепитесь вы, и начнется бойня, среди наших же!

Из отряда поддерживающего Натана раздался выкрик:

– Отстранить Плиту, он виноват, даже если случайно, нельзя оставлять его в совете!

– Под замок предателя!

Ответ с другой стороны не заставил себя ждать:

– Закрывалки не выросли, сопливые, Цорх наш, мы его выбрали!

– На нас напали, а вы тут устроили, и кто предатель?

– Эти гниды нашего парня положили! Вы, трусы, предлагаете нам заткнуться? Сколько тогда надо трупов, чтобы нам разрешили защищаться?

Галдеж толпы людей накрыл площадь, выкрики перебивали друг друга, спор перетек в оскорбления, а потом в угрозы.

– Хватит! – Цорх гаркнул перекрыв нарастающий шум, – мы не устроим резню среди своих, не бывать этому.

Обе стороны поутихли, ожидая реакции Натана.

– Резни не будет, – Цепной Лу согласился со своим противником, оглядев приготовившихся к битве бойцов, – но веры тебе, Плита, больше нет. Я увожу свою ветвь в западную часть города, и только попробуй к нам сунуться! Пока не будет доказано, что ты не предатель, я не предоставлю тебе даже шанса добраться до моих, я не дам тебе разрушить Волих изнутри! Понял меня?!

– Ах ты, мразь! – Цорх сжал кулаки. – Хочешь раздробить клан, сука?

– Я хочу сохранить клан, и я это сделаю. Спасу хотя бы часть, чтобы потом возродить его вновь, если понадобится, – Натан развернулся и направился внутрь крепи. Цорх угрюмо посмотрел ему вслед и кивнул своим людям на выход, попутно так грохнув окованной железом дверью, что со стены посыпались мелкие камушки.

Жан последовал за Натаном, так как знал, что в таком состоянии разговора с Плитой не выйдет. Он нашел своего товарища в зале совета, тот сидел в абсолютной темноте, запрокинув голову на спинку стула.

– Разве нужно было доводить до такого?

– Эх, Жан, ты просто не осознаешь произошедшее в полной мере. Да, они на нас напали, но кто это видел? Знаешь, как это выглядело для нейтралов? Группа бойцов Волих во главе с известным ветераном, вывалилась на заставу Общины в хвосте остатков их патруля, вырезали блокпост, разобрались с подошедшим подкреплением и свалили назад. Нагло, неожиданно и подло, прям как было со складом! Сейчас уже никто не раздумывает – все уверенны, что это наша работа. Война неизбежна, те стычки патрулей на границе с Общиной – сущая мелочь по сравнению с тем, что будет, а эта гнида тупая не дает мне даже добраться до лидера той группы, этого, как его – Романа. Мы в полной заднице.

– У него брата убили, – попытался оправдать ветерана Жан.

– Да, большое горе, месть, все такое… Скоро у нас каждая семья будет жаждать возмездия, потому как в домах не досчитаются сына, брата, отца. Мы теперь в Амиладее считаемся бешеными монстрами, хуже Сун-Ган! С теми можно жить, думают они, а Волих собрался подгрести под себя весь город, напал на союзников – все как тогда. Эти старперы во главе нейтралов могут закрыть глаза на многое: работорговлю, пытки, убийства, но только не на угрозу своей территории. Земля для них все, земля – это их власть, их люди, их благополучие. Уголок спокойствия и надежности, отвоеванный у монстров и конкурентов, одновременно наша территория – самый лакомый кусок в Амиладее. Есть идеи, что теперь делать?

– Но делить клан, разве это выход?

– Еще какой, я тебе сейчас скажу гадкую вещь, но постарайся понять меня правильно. Никто не собирается вести войну до полного уничтожения Волих, и в самом худшем случае придется отдать всю ветвь Цорха для сохранения остальных, так как я не знаю как поступишь ты, о своей я позабочусь заранее.

– Что ты имеешь в виду? – Лицо Жана окаменело.

– Именно то, о чем ты подумал. Эту войну нам не выиграть, надо спасать тех, кого сможем, а сделать это возможно, только выдав им виновных. Цорх и его компания должны ответить за совершенное! Их будет достаточно, и если мы не будем слишком упрямится, сохраним не только две наши ветви, но и часть третьей – никому не захочется резать женщин и детей, по крайне мере, если речь не идет о Ючгене.

– Ты понимаешь, что сейчас говоришь? Это ведь и есть самое настоящее предательство, – Жан просто не понимал, что творится с его другом, если такие мысли приходят ему в голову.

– Да, так и есть Жан, там почти две сотни наших собратьев, крови которых жаждет община и нейтралы. Я точно знаю – это их успокоит, показательной порки будет достаточно, дабы успокоить эту ярость. Смерть части ради жизни остальных – единственный вариант, а потом можешь по-тихому снести мне голову. Это мое предательство, и я понесу за него ответственность, но город не погрузится в затяжную кровавую войну. Волих выживет и возродится, сейчас, пока ненависть не так сильна, есть возможность, но начнись настоящая бойня, ее уже не остановить до уничтожения одной из сторон.

– И каков твой план? – Жан как будто проглотил стальной стержень, он не мог ни согнуться, ни двинуться, ужасающие картины возможного будущего мелькали перед глазами, а перед ним сидел его товарищ, предлагающий похоронить две сотни своих собратьев.

– Нет никакого плана, я пока не могу себя заставить… заставить думать об этом, но это необходимо. Сегодня-завтра он будет. Что же будешь делать ты, вот в чем вопрос?

– Не может быть все так плохо, мы сильнейший клан в городе! Разве нет другого пути?

– Нейтралы уже заключили союз с Сун-Ган. Ючген, наверное, был просто в восторге – его орды плюс ветераны нейтралов, и нам конец. Зальют наши земли кровью, после поделят. Мои друзья доходчиво объяснили, как это будет, вопрос лишь в том, согласимся ли мы пожертвовать малым или упремся рогом. Когда озверевшие от боли и потерь воины ворвутся в наши дома, доберутся до женщин и детей, уже будет поздно. Решайся.

– Мне надо подумать, я должен все это осмыслить, – Жан обхватил голову руками и сел на стул.

– Думай, время еще есть, немного времени еще осталось.

========== 30. Ничто не забыто ==========

Комментарий к 30. Ничто не забыто

бечено

То, что он вырубился практически в самом начале важного разговора с Аникой и ее дружком, сильно злило Олега. Вмешательство второго сознания категорически не устраивало Сколотова, но приходилось признавать – проблемы второе я решало мастерски. Хозяйка Цветов довольна, план действий согласован, Аэлита рассыпалась в извинениях, а в инвентаре болтался непонятно зачем нужный кубик Рубика.

Сколотов сильно не бушевал по поводу обмана водной волшебницы, так как знал, что она свое наказание уже получила. Неизвестно, какое именно, но получила. Отчет обо всем, произошедшем за время невольного отсутствия в собственной голове, болтался на периферии сознания – она побеспокоилась и об этом. Близняшки не могли находиться в этом мире одновременно, на это не хватало мощности его “био-процессора”, что сильно огорчало Небесную хулиганку, подтолкнув ее к преступному похищению своей сестренки. Как объяснила Алиса, из-за их связи в момент, когда Сколотов изучил раздел воды, ей пришлось вернуться домой дабы по новой воссоздать канал с измененными характеристиками, но по прибытию Небесная выбила часть сознания Лисвэн из потока, а оставшуюся утянула за собой. Так что ледяная волшебница оказалась в коматозном состоянии и здесь и там. Некая двойственность для них норма, ни одна из девушек не может попасть в его мир целиком, но раздробленность самой личности – уже другое дело, и все время, пока ее полупустую оболочку таскали за ручку, не позволяя вернуться, Алиса была без сознания.

Как ни странно, Лисвэн не особо сердилась на свою сестру-близняшку, удовлетворившись формальными извинениями. Вся та чепуха, рассказанная Небесной по прибытии, оказалась не совсем чепухой, они имели индивидуальные личности и характеры, но при этом все же были связаны. Не только чтение мыслей друг друга, но и общие стремления и эмоции периодически накрывали двойняшек, но камнем преткновения стала общность ощущений. Аэлита, сидя в пустоте улавливала отголоски того, что испытывала ее сестра, и это было схоже с изощренной пыткой – получать обрывки наслаждения, жалкие тени, мелькавшие на периферии, манящие, но недоступные. Она долго терпела, но когда появилась возможность, Небесной просто сорвало крышу, и она решилась на отчаянный шаг. Алиса была уверена, что через некоторое время сестра отошла бы от шока сама и вернула ей целостность. Олег не собирался убеждать ее в обратном – может, так оно бы и случилось. Лисвэн свою сестру наверняка знает лучше.

В Луни их ждала первая партия Железячников – прибыли воины, которых Утвар посылал разыскать изгнанные из клана семьи. Им удалось собрать всех, беднягам действительно некуда было податься, и они всем скопом забились в трехэтажное здание совсем недалеко от границы их несостоявшегося дома. Глядя на процессию усталых напуганных людей, Сколотов мог только скрипеть зубами – у каждого из них была отрублена правая кисть, гребаные ублюдки не пощадили никого, начиная от мужиков заканчивая женщинами и детьми. Он взглядом выловил в колонне молодую девушку, неуверенно прижимающую культей к груди совсем еще малыша – ему наверняка и года не исполнилось – но эти выродки искалечили и его, ребенок беззаботно спал, даже не осознавая произошедшего.

Под рукой обуглился косяк входной двери, за которую он держался. С приобретением способности прямого контроля магии такое периодически случалось – стихийные всплески, реагирующие на эмоциональный фон Сколотова.

– Лучше бы сукам, сотворившим такое, не попадаться мне на глаза.

Винтс положил руку на плечо разъяренной проклятой:

– Главное – живы. Яростный милостив, будущее есть у любого, пока в груди бьется живое сердце.

– Будешь мне про всепрощение втирать?

– Не знаю такого слова, – совершенно серьезно ответил Винтс, – просто не сжигай себя изнутри. Ненависть – не помощник ни в одном деле.

Сколотов выдохнул и оторвал взгляд от замызганной девчушки лет пяти, прячущейся за отцом от внимания охранников Цветов. Угрюмые бойцы клана не были столь хладнокровны как их командир, сжимая ладони на рукоятках мечей и топоров.

– Ежели сведет нас кривая с этими “мастерами”, – последнее слово Олег словно выплюнул, поморщившись от омерзения, – я им устрою репрессии, мало не покажется.

– Твое право, твоя воля, – голос главы стражи был сух и спокоен, но к концу неожиданно превратился в настоящий рык. – Надеюсь, легко они не сдохнут.

Сколотов повернулся к своему собеседнику, но его шаги уже раздавались далеко внутри здания.

Рабочий день для Цветов был сорван. Большая часть посетителей быстренько рассосалась, тем более что все свободные девушки кинулись к пострадавшим расселять семьи в свободные дома, бегая с тарелками горячей похлебки и лоскутами материи для поправки изорванной одежки. Из борделя появились охранники с тяжелыми тазиками теплой воды, подгоняемые сердобольными красавицами. Олег впервые увидел весь коллектив “серебряной Луни” в нормальной одежде. По-быстрому сменив банты и повязки на простые однотонные платья, укротительницы мужской страсти как будто сменили свою личность и обратились в настоящих сестер милосердия, с мягкой улыбкой распределяющих отчаявшихся клановцев по комнатам. Когда с основной суетой было покончено, большая часть красавиц, за исключением оставшихся присматривать за бывшими Железячниками, ушла в свои комнаты, и через некоторое время начали массово реветь, оглашая все здания приглушенными стеною всхлипами.

Олег сидел в пустом зале, листая фолиант, Алиса притихла и ничем не выдавала свое присутствие, положив голову ему на плечо и обхватив рукой за талию. Он остановился на разделе магии света, гипнотизируя взглядом многочисленные знаки вопросов на месте заклинаний – ни исцеление, ни восстановление не могли вернуть отрезанную конечность, каст хила мог справиться с этим только спустя короткое время после травмы и лишь при наличии утерянной руки в зоне доступа. Олег проверил это на себе еще в Решне, но там ему повезло сделать все достаточно быстро, чтобы исцеление справилось с задачей. Восстановление могло залечить и такие травмы, если было наложено до их получения, сейчас же оно будет стремиться восстановить ту же культю вплоть до запястья. Есть ли решение этой проблемы в следующих уровнях прокачки – неизвестно. С гарантией на подобное способно только воплощение света, призыв десятого уровня ветки света. Этот ангелок в игре был рейдовым кулдауном, существующим всего пять секунд и в это время поддерживающим любое количество народу бурстовым хилом. Воплощение имело единственную одноразовую абилку активируемую игроком, называлась она “второе рождение”. Этот каст полностью восстанавливал до максимума все показатели выбранного персонажа и снимал любые отрицательные эффекты. Наверняка она бы помогла и в этой ситуации, но мечтать о магии десятого круга сейчас – то же самое, что рассчитывать завтра построить во дворе ракету и улететь на Альфу центавра. Можно было только надеяться на наличие нужного каста на третьем или четвертом уровне – это хотя бы реалистично. Сколотов очень хотел прямо сейчас пойти и обнадежить людей, что их неполноценность не на всегда, но он не хотел врать. Ложная надежда может только навредить их будущему, все-таки и инвалидами жить можно, время залечит душевные травмы.

Слева на его второе плечо опустилась белокурая женская головка – Царита тихо подошла к погруженной в свои мысли Сольвейн и, не говоря ни слова, устроилась сбоку. Покрасневшее от слез лицо девушки было наспех приведено в порядок обмыванием в холодной воде, она присела на стул, и прижалась к Соль:

– Ничего нельзя сделать?

– Боюсь, пока нет.

– Пока?

– Я не совсем уверена… Есть шанс, если я стану сильнее в магии, то смогу вернуть им руки, но это не точно. В общем, – Сольвейн придержала сползающую с плеча Алису, которая умудрилась незаметно заснуть, – не могу им ничего обещать, так что пусть все останется как есть. Ежели способ найдется, я им помогу, ежели нет… надеюсь, они это переживут.

– Жалко, там… – Царита всхлипнула.

– Я знаю, – Сольвейн обхватила девушку свободной рукой и замолчала. Теперь любые слова лишние, им всем просто нужно посидеть в тишине, ни о чем не думая.

Отправить людей в Лабиринт было решено с утра следующего дня. Сколотов переговорил с людьми Утвара, и они согласились, что так будет лучше – пусть немного передохнут, нет смысла тянуть всех в темноту.

На стражу границ Цветов Олег собирался заступить как можно быстрее, но идти сейчас в Медный Яр было уже поздновато, зато расставить сигналки вокруг Луни – в самый раз. Он просидел до самой ночи, заполняя магией все пятьдесят колышков, а потом в ночи ползал, распределяя их вокруг здания. Первостепенно было не оставить ни одной непросматриваемой лазейки для проникновения, вторично – распределить большую часть ловушек на предполагаемых направлениях атаки наемников, в чем ему помог Винтс. Они вдвоем облазили каждую развалину в округе, прикидывая, где, скорее всего, пройдут головорезы Сун-Ган, пару раз чуть не передрались, споря об оптимальных местах расположения сигналок. Сколотову хотелось, чтобы они нанесли как можно больше урона, Винтс больше радел о незаметности закладок. Справилась парочка мастеров-диверсантов только к середине ночи, вернулись по уши замазанные грязью, но довольные выполненной работой.

Оставшееся время Олег с радостью посвятил Диане. Лисвэн, безразлично пожав плечами, исчезла, а ее место заняла теневая красавица. Настроения для постельных утех не было совсем, однако они отлично провели время в объятиях друг друга, за тихими разговорами о всяких пустяках. Сколотов до этого момента даже не представлял, как соскучился по Диане за эти дни, он не смог заставить себя лечь спать до самого рассвета, отказываясь упускать даже минуту взаимной близости, пока девушка не уложила упрямую возлюбленную себе на колени. Сольвейн так и заснула, под расслабляющие поглаживания ласковых рук Дианы.

На следующий день Сколотов не стал торопиться, позволив людям выспаться и спокойно позавтракать. Сам же потратил лишнее время на возню с конструктором магии – сопряжение оказалось чрезвычайно перегруженной всякими нюансами функцией, созданные касты разваливались прямо на глазах от многочисленных конфликтов параметров, энергий и тому подобное. Стройные каркасы заклинаний корежились при моделировании активации, частенько заканчиваясь детонацией конфликтующих стихий прямо в руках кастера. Слава богу, все эти катастрофы пока что были виртуальными, но когда дело дойдет до полевых испытаний, не факт, что сработавшая в конструкторе магия не рванет в реале. Эта вероятность была оставлена программистами намерено, чтобы придать больше интереса неординарной способности, по той же причине узнать заранее, насколько эффективным будет слепленный энергетический кадавр – невозможно. Вот только то, что в игре тянуло на веселую механику проб и ошибок, в реальности угрожало серьезными последствиями здоровью экспериментатора. Олег уже вовсю начал сомневаться в разумности своей идеи, но бросать не спешил. Во-первых, в сопряжение было вложено девять единиц характеристик, а во-вторых, это было чертовски увлекательно! Он просто тащился от конструктора, наслаждаясь каждым новым проектом, даже если в результате он рассыпался разноцветными вспышками фейерверков. Физически ощущалось, как мозги запускают немного проржавевшие шестеренки – математика, геометрия, физика, все забытые институтские знания всплывали в голове, а бесконечные страницы фолианта покрывались столбиками расчетов и заметок. Наконец, ему удалось создать что-то удобоваримое. Сколотов отложил в сторону кубик Рубика, который постоянно вертел в руках – он сам не знал, как пристрастился к этой простенькой игрушке, но стоило ему задуматься, и кубик тут же оказывался у него в ладонях.

Для сопряжения были взяты самые прокачанные касты, начиная с пятнадцатого уровня прокачки; таких набралось шесть штук. Перво-наперво Сколотов исключил самые опасные, с его точки зрения, заклинания, а именно хождение в тенях и суть стаи. Их особенность подразумевала воздействие на самого Олега, что было малость тревожно – одно дело, если неудачный сплав магии рванет в руках, и другое, если он заберется в тень, и там его разворотит к чертям потоками неконтролируемой энергии. Шансы на выживания в этих двух случаях явно не равноценны.

Результатом двух удачных попыток стал сплав фантомного силуэта с потоком молний и потока молний с ледяной стрелой. В описании новорожденной магии значились три знака вопроса, что было ожидаемо, пока не попробуешь – не узнаешь. Сложив все свои вещи в инвентарь, он поднялся и вышел из комнаты – пора было выдвигаться, а испытания новинок придется перенести на неопределенный срок.

Группу Железячников-отступников возглавлял Стиф, боец-ветеран и один из помощников Утвара. Он и организовал сопровождение беженцев, Сколотов только пристроился во главе колонны, указывая дорогу.

– Не расскажешь, откуда Утвар взял этих людей? На простых оборванцев с улицы они не похожи, – Сольвейн обратилась к вышагивающему рядом Стифу.

– Да отребье с улиц и смысла в клан звать нету, толку-то от них. Я всех подробностей не знаю, но они из другого города, целый род кузнецов. Мастер по каким-то своим каналам узнал, что их собираются вытурить из города, вот и договорился с капитаном корабля, чтобы их в Амиладею закинули, да именно в нашу часть города. Мельком слышал, у них конфликт с другим родом был, грызлись как бешеные, через своих людей при короле друг друга оговаривали, устраивали подставы в торговле, а бывало, что и резали по-тихому. Ну вот, значит, они и остались проигравшими, все верхушку рода под нож, а их решили на помойку. Жаль, что так вышло, хорошие мастера были.

– Ты их раньше времени не хорони, – возразила Сольвейн, – если человек упертый, он и с одной свое дело не бросит, а приноровиться всегда можно.

– Хорошо если так, – вздохнул ветеран. – Знаешь, я тебе кое-что расскажу… Утвар просил не распространяться, но мне кажется, ты должна знать. Не случайно за них взялись именно в наше отсутствие, точнее наш поход был не случаен. Никуда мы не собирались, предыдущий караван должен был за два дня обернуться с металлом. Им нужно было только дойти да забрать то, что прошлая группа накопала, ежели без задержек и вовсе за день обернуться можно успеть, там все матерые ветераны были.

– Погоди, в лагере же никакой руды не было! Мы пришли – под навесами пусто, и на месте разбитого каравана одни части телег, ни куска железа! – Сколотов прокрутил в голове воспоминания об лагере Железячников рядом с шахтой: “да пусто было, иначе зачем бы им возиться с добычей самим”.

– Вот именно, не было ничего, Утвар инструмент брал на случай, если предыдущий рейд успел руду забрать и исчез на обратном пути, но мы-то их нашли – у них по нулям, в лагере тоже. А теперь скажи, ты все еще думаешь, что добытчиков искаженные разорвали?

– Но… раны…

– Да раны от монстров, но первопричина всего – разбитые бранки, были бы они целы…

Да, клетки с жаровнями были уничтожены очень подозрительно, однако их все еще можно было списать на неизвестных мутантов… Раньше можно было, вот только искаженные материальной выгоды не ищут, и украсть руду из лагеря они не могли.

– Вижу, ты поняла. А теперь сложим все вместе – исчезает наш караван, вынуждая Утвара отправиться в рейд, и именно пока нас нет, Инокен находит семьи. Три месяца ни сном, ни духом, а тут сразу разыскали! Янака, которая, могла за них заступиться, тоже отсутствовала. И последнее – приговор за два дня. Ты не знаешь наших мастеров, они по любому пустяку не меньше недели спорят! А тут столько людей, за пару дней… Я такого единодушия среди них даже представить себе раньше не мог.

Да уж, спонтанный конфликт в клане кузнецов, при ближайшем рассмотрении оказался вовсе не спонтанным. Хорошо продуманный и исполненный план. Сколько теперь оставшимся мастерам понадобится времени, чтобы задавить всех несогласных после того как Утвар уведет своих людей? Думается, справятся ублюдки быстро. На месте этой Янаки, Сколотов бы бежал от Железячников впереди Утвара, при новом порядке теперь только она лишнее звено.

К Стифу подбежал один из его подчиненных из передового охранения.

– Командир, впереди клановые бойцы Каменщиков, тридцать человек. Перекрыли дорогу.

– Странно, до заставы вроде еще далеко.

– Похоже, наши друзья Каменщики не хотят, чтобы за их действиями наблюдали ветераны-пограничники. Скажи-ка, боец, – обратилась Сольвейн к вестовому, – у них за командира молодой вояка с поясом, полным металлических бляшек?

– Да, худощавый, нескладный, на главу отряда не тянет, но ведет себя именно так.

Сколотов припомнил стражника заставы, которого они с Дианой припугнули во время первого посещения Львят, и, похоже, за прошедшее время он стремительно взлетел по карьерной лестнице, что было очень подозрительно.

– Есть обход? – Поинтересовался Стиф.

– Есть, но с такой толпой безоружных людей, там без потерь не пройти – искаженные, чтоб их. Но мне кажется, все обойдется, пойдем, поговорим с моим старым знакомым.

Стиф остановил колонну и распределил охрану по ближайшим зданиям:

– Не засада?

– Нет, – вполне уверенно ответил вестовой, – проверили все вокруг, метров на полсотни разошлись – никого. Только толпа на дороге.

– Не удивляйся Стиф, это не хитрый план, это дебил, выбившийся в командиры.

Олег решительно пошел вперед, за его спиной место заняли Стиф и тройка ветеранов. Через два поворота они вышли на отряд Каменщиков, точно там, где говорил вестовой. Боковым зрением Сколотов увидел пару разведчиков, расположившихся на втором этаже здания, они намеренно показались Стифу, подав знак из темной ниши, в которой прятались. Он тут же перевел сообщение своих людей Сольвейн:

– Говорят, что ничего не изменилось с тех пор, как они Сашута к нам послали, – Соль кивнула и продолжила путь.

– Слушай, что бы ни случилось, не подавай виду, что удивлен. Сделай морду кирпичом и молчи, тогда пройдем без рукоприкладства.

Они остановились напротив вооруженного отряда метрах в пятнадцати, Сколотов прикинул, что это минимальное расстояние, на котором остается возможность без проблем свалить под прикрытием завесы. Группа Каменщиков состояла сплошь из молодых бойцов – зеленая поросль клановых войск, но каждый из молокососов мог похвастаться отличным вооружением и броней, что было ненормально. Молодняк, как водится, вооружали неплохо, однако все же лучшее всегда доставалось ветеранам, они не только могли лучшим образом использовать преимущество хорошей экипировки в бою, но и прикрывали неопытных бойцов, всегда сражаясь на первой линии. Впереди строя стоял его старый знакомый, трусливый пограничник: