Текст книги "Digging for the Bones (ЛП)"

Автор книги: Paganaidd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

– О, – она покраснела, – да, сэр.

– Ждите здесь, – сказал ей Северус. Развернувшись, он подошёл к мальчику и снова опустился на колени рядом с ним. – Поттер, как думаете, вы сможете дойти до своей спальни?

– У меня занятия, – упрямо пробормотал он.

Северус закатил глаза – Поттер опять перечит ему.

– Не сомневаюсь, что в этом состоянии вы выдающийся ученик, – саркастически сказал он. – Тем не менее я хочу, чтобы остаток утра вы провели в постели. Я распоряжусь, домовой эльф принесёт вам обед. Если вы будете хорошо себя чувствовать, можете отправляться на свои дневные занятия. В противном случае попросите домовика связаться со мной, и я пришлю вам зелье, – быстро договорил Северус.

Мальчик просто кивнул, сдаваясь.

Поскольку на данный момент его уже не тошнило, Северус помог ему встать и вернул очки. Забирая их, Поттер бросил на Северуса непроницаемый взгляд.

– Спасибо, – пробормотал Гарри, скинув с себя одеяло и протянув его Северусу. Тот, хмыкнув, взмахнул палочкой, и оно исчезло.

Северус вывел Поттера в коридор, где ждала мисс Уизли.

– Убедитесь, что он пойдёт прямо в кровать, – сказал ей Северус.

– Да, сэр, – тихо ответила она, уводя по коридору всё ещё дрожавшего Поттера.

Он слегка улыбнулся про себя, когда Уизли прошептала Поттеру:

– Кто это был и что он сделал со Снейпом?

– Ты даже не представляешь, – вяло пробормотал в ответ Поттер.

========== Глава 11. Осознание ==========

– Гарри! – чья-то рука настойчиво трясла его. – Гарри, проснись!

– Уйди, Гермиона, – недовольно огрызнулся Гарри, – я устал.

Лежать было тепло и уютно и ещё не нужно вставать, так почему же она беспокоит его?

– Профессор Люпин попросил меня посмотреть, как ты. Он сказал, что ты заболел, – озабоченно ответила Гермиона. – И ещё он сказал, что тебе нужно что-нибудь поесть. Кто-то принёс тебе суп.

Гарри открыл глаза и увидел размытые очертания гостиной и Гермиону, стоявшую рядом с диваном, на котором он лежал. Его мантия валялась на спинке дивана, словно это было всё, на что он оказался способен, прежде чем заснуть.

Кто-то принёс еду? Это было хорошо – он ощущал слабый голод, кажется, у него было тяжёлое утро. Что-то касательно Снейпа и…

Внезапно сонный мозг Гарри захватили воспоминания.

– О, чёрт возьми! – Гарри, резко выпрямившись на диване, схватил очки с приставного столика, где их оставил, и вскочил, дико озираясь по сторонам. Похоже, они с Гермионой были здесь одни.

– Гарри, что случилось? – Гермиона испуганно попятилась.

Когда Джинни привела его в башню, Гарри чувствовал себя таким измученным, что просто плюхнулся на ближайшее подходящее место. Он так крепко заснул, что теперь какое-то мгновение не мог понять, что ему снится, а что происходит наяву. Окончательно же проснувшись, Гарри ничего так не хотел, как чтобы утро оказалось дурным сном.

Он повернулся к Гермионе и жёстким голосом спросил:

– Что ты сказала Люпину?

Это всё её вина. Если бы она не открыла рот, не сунула свой нос куда не надо, он мог бы замять всю эту историю с осмотром, в этом Гарри был уверен.

Гермиона посмотрела на него.

– Ну, я рассказала ему о синяках на твоей руке, – тихо сказала она, – и о том, что тебя плохо кормили.

Гарри уставился на неё.

– Ты не имела права, – прошипел он.

– Я беспокоилась о тебе, – Гермиона обхватила себя за плечи. – Почему? Что случилось?

– Ты вообще не имела права, – повторил он срывающимся голосом.

– Гарри? – осторожно спросила Гермиона. Она расцепила руки и шагнула вперёд, словно собиралась положить ладонь ему на плечо.

Гарри почувствовал, что его опять начало трясти. Учащённо дыша, он попятился подальше от неё, пока не упёрся коленями в диван. Каждый раз. Каждый раз это происходило. Каждый раз, когда кто-то жаловался на то, как Дурсли наказывали Гарри, всё становилось только хуже.

Гарри опустился на диван, закрыв лицо руками.

– Ты в порядке? – голос Гермионы звучал словно издалека, едва пробиваясь сквозь шум в ушах. Гарри резко качнул головой. Бывало и хуже, хотя не часто.

– Снейп – мой чёртов опекун, – сказал Гарри сквозь пальцы. Он не видел лица Гермионы, но её молчание подсказало, что она не ожидала услышать это.

Лишь произнеся это вслух, он осознал сложившуюся ситуацию.

Снейп – его опекун. И как теперь будет? Значит ли это, что в следующий раз, когда Снейп даст ему отработку, он сможет и выпороть его? Учитель, бьющий ученика, – это против школьных правил, но опекун может назначить любое наказание, какое захочет, о чём Вернон так часто напоминал Гарри.

Единственный луч надежды – по словам Снейпа, это будет временно. Может быть, когда Дамблдор вернётся, он всё исправит. Да, но Гарри подозревал, что именно Дамблдор оставил его с Дурслями. И конечно же, Дамблдор отправил его обратно этим летом. Министр так и сказал.

А Гарри чуть не стошнило на ботинки Снейпа. Стало ли лучше или хуже от того, что он этого не сделал? Это был бы способ ответить на язвительные насмешки Снейпа с минимальными последствиями. Однажды его стошнило в присутствии тёти Петунии, а она просто протянула ему щётку и с отвращением в голосе велела вымыть пол. Это был последний раз, когда он не добрался до туалета (или ведра, если его запирали).

– Я уверен, у вас есть вопросы, – сказал Снейп.

У Гарри был миллион вопросов, но как только он открыл рот, чтобы задать их, голос тёти Петунии рявкнул в его голове: «Не задавай вопросов!»

Вопросы никогда не приводили ни к чему хорошему. За вопросы шлёпали и отправляли в чулан. Вопросы были опасны. Лучше было просто брать то, что давали. Первое и последнее правило гласило: «Не задавать вопросов».

Пока профессор Снейп говорил, Гарри отчётливо видел перед собой Петунию в вычурном синем платье, когда они с Верноном и Дадли собирались куда-то идти. Рассерженная постоянными вопросами, она отвесила Гарри пощёчину. Достаточно сильную, чтобы он пошатнулся и у него закружилась голова.

– Не задавай вопросов! – резко сказала она. – Я уже говорила тебе – уроды не имеют права задавать вопросы.

Потом она ударила его снова, и так сильно, что сбила с ног. На этом воспоминание закончилось, как будто его только что выключили, и перед ним, ожидая ответа, сидел Снейп.

Его накрыла волна тошноты.

– Нет, сэр. Никаких вопросов, – сказал Гарри, как ответил бы Вернону. Он не настолько глуп, чтобы попасть в эту ловушку.

– Теперь я могу идти? – он понятия не имел, какой будет реакция Снейпа, если он просто убежит из кабинета. Это было всё, что он успел сделать, чтобы добраться до туалета, не простившись с завтраком в коридоре. Это было бы крайне унизительно.

У него давно уже не было такой особенной реакции, наверное, с тех пор, как он пришёл в Хогвартс. Тётя Петуния всегда ясно давала понять, что у неё нет времени на больных уродов. А ещё хуже становилось, если она думала, что он притворяется.

Несколько раз это случалось с Гарри в школе, в основном перед экзаменом или когда он знал, что банда Дадли приготовила для него что-то особенно неприятное. Он старался не сообщать об этом учителям, потому что не любил, когда его отсылали домой. Как правило, приступ проходил после того, как в желудке ничего не оставалось, и хотя потом Гарри чувствовал себя весь день усталым, ему, хоть и с трудом, удавалось это скрыть.

Однако Снейп так странно говорил о том, что Гарри болен.

Когда профессор вошёл в дверь, Гарри предположил, что это сокурсник, а при звуке голоса Снейпа желудок сжался, и Гарри вывернуло так сильно, что он чуть внутренности не выплюнул.

Снейп же вместо того, чтобы накричать, просто раздражённо фыркнул, вытер Гарри лицо и дал ему одеяло. Профессор казался немного расстроенным, но не сердитым, и освободил Гарри от занятий. Хотя, возможно, это было потому, что другие преподаватели могли возмутиться, если Гарри стошнит на их уроках.

Но в самом деле, зачем он вообще пришёл? Гарри, казалось, даже смутно помнил, как рука профессора поддерживала ему голову, когда его тошнило. Что же это было такое? В лучшем случае Гарри ожидал, что Снейп сунет ему зелье и велит привести себя в порядок, но, ради Мерлина, не станет гладить его по спине и отправлять спать. Так люди поступают с нормальными детьми.

Разболелась голова, а сердце колотилось так, словно Гарри пробежал целую милю, и он сам не знал почему. Гарри опустил голову на колени, пытаясь успокоить дыхание. Если он будет продолжать в том же духе, его снова стошнит, а этого ему меньше всего хотелось.

– Гарри, – теперь голос Гермионы звучал обеспокоенно, – расскажи мне, что случилось.

– Снейп, – ответил Гарри, не поднимая головы. – Он как-то заставил Дурслей отказаться от опеки надо мной.

Прошло несколько секунд, прежде чем Гермиона заговорила, и её голос прозвучал неуверенно.

– Ну… это же хорошо, правда? – медленно спросила она. – Я знаю, что ты их ненавидишь.

– Ты что, не слышишь меня? – Гарри рассмеялся высоким истерическим смехом. – Снейп будет моим опекуном. Скажи, что в этом хорошего? Он ненавидит меня, – Гарри судорожно втянул в себя воздух. – По крайней мере, мои тётя и дядя не делали ничего особенного, у них было одно слово – «убирайся», потому что я постоянно всё портил. А когда я сделаю это у Снейпа, он убьёт меня.

Придётся ли Гарри жить со Снейпом сейчас, летом, когда они не смогут найти того, кто захочет его взять? Потому что это ведь так и есть? Он никому не нужен. О, естественно, Снейп полагал, что многие люди захотят приютить Мальчика-который-выжил. Однако Гарри по опыту знал, что для волшебного мира он был скорее символом, чем человеком. Нет, все будут говорить, что они хотели бы взять его, но…

О, Снейп будет в ярости, когда узнает, что не избавится от Гарри.

Что он сделает? Если повезёт, Снейп не станет резать Гарри на ингредиенты для зелий, но наверняка устроит ему настолько невыносимую жизнь, насколько это возможно. По крайней мере, с Дурслями Гарри удавалось избегать их в течение последних двух школьных лет. Снейп же будет преследовать его на каждом шагу.

Гарри выругался в ладони, пытаясь овладеть собой и начать мыслить рационально. Его мозг словно зациклился на одном и никак не мог успокоиться. Теперь Гарри не волновало, что ему станет плохо, он больше боялся, что сердце вот-вот взорвётся.

Тихий здравомыслящий голосок в голове Гарри напомнил, что Снейп не раз спасал ему жизнь, что он сдержал слово и забрал его из-под опеки Дурслей, не привлекая к этому Министерство. И вообще с тех пор, как всё это началось, он довольно прилично обращался с Гарри. В каком-то смысле это было ещё страшнее – Гарри не знал, чего ожидать от Снейпа.

Гермиона села рядом с Гарри на диван и положила руку ему на плечо. В гостиной было тихо, даже не слышно потрескивания огня. Единственное, что нарушало тишину – это хриплое, учащённое дыхание Гарри.

– Успокойся, – мягко сказала Гермиона через несколько минут. – Всё будет хорошо.

– В какой части всего этого будет хорошо? – Гарри резко развернулся, сбросив её руку, вскочил на ноги и закричал, нависая над сидящей Гермионой: – Какого чёрта тебе понадобилось тайком идти к преподавателям? – его лицо оказалось в трёх дюймах от её носа.

Гермиона, побледнев, вжалась в спинку дивана.

– Потому что я не хотела, чтобы ты закончил, как Невилл, – ответила она тихим, ломким голосом.

Гарри остановился как вкопанный, внезапно осознав, что делает. Это был любимый трюк Вернона – стоять над кем-то и орать.

Он отшатнулся, глядя в её испуганные глаза, наполненные слезами, и не знал, что сказать.

– Гермиона… – прошептал он, – я…

Хрипло всхлипнув, она вскочила, и Гарри услышал, как она разрыдалась, проскользнув мимо него и выбежав за портрет.

– Чёрт побери, – пробормотал Гарри в пустой гостиной. Адреналин схлынул, оставив опустошённость и холод.

Его взгляд упал на миску с супом и тарелку с бутербродами, стоявшие на столе. Гарри посмотрел на них, соображая. Если он сейчас побежит вслед за Гермионой, они ещё больше поссорятся. Зная её, он мог предположить, что она даже проклянёт его.

Кроме того, он был всё же голоден. Вздохнув, Гарри подошёл к столу и придвинул стул.

Суп был под согревающими чарами, и от него призывно поднимался ароматный пар. После нескольких пробных ложек желудок Гарри оценил горячую еду, и остальная часть супа пошла быстрее. Впрочем, из твёрдой пищи ему хватило только половины бутерброда. Остальное Гарри решил отнести в спальню и спрятать под стазисом в своём чемодане. Возможно, он и сегодня не пойдёт ужинать – ему не хотелось снова встречаться с Гермионой. Хотелось сквозь землю провалиться, когда он вспоминал её заплаканное лицо. И чем дольше Гарри думал об этом, тем больше ему становилось стыдно.

Он по-прежнему обижался, что она всё рассказала, но Гарри должен был предвидеть, что она пойдёт к преподавателям – у неё всегда было полно наихудших сценариев и миллион причин, почему всё обернётся плохо. И она всегда считала, что просить помощи у взрослых – хорошая идея.

Гарри очень надеялся, что Гермиона никому не скажет ни об их ссоре, ни о том, что он ей наговорил. Хотя Рону она, скорее всего, расскажет.

Спрятав оставшиеся бутерброды, Гарри посмотрел на часы. Скоро начнётся следующий урок. Гарри решил сходить на него, хотя у него и было освобождение от занятий. Но сидеть тут одному вдруг стало невыносимо. Если он останется здесь, Гермиона, скорее всего, пришлёт Рона, и Гарри придётся поговорить с ним, а он действительно не хотел этого разговора. Как это ни парадоксально, но на занятиях ему не придётся ни с кем общаться.

Гарри также боялся, что Снейп сам придёт проведать его – кажется, профессор говорил, что сделает это.

Он чуть не столкнулся с Джинни, выходившей из спальни девочек, когда торопливо спускался по лестнице обратно в гостиную.

– Ой! Прости, Джинни, – Гарри поймал её за руку, удержав, когда она потеряла равновесие.

– Спасибо, Гарри, – слабо улыбнулась Джинни.

– Ты в порядке? – спросил Гарри, удивляясь, почему она всё ещё в гриффиндорской башне, и надеясь, что она не была там всё это время и не слышала, как он спорил с Гермионой (ну, во всяком случае, как он орал на Гермиону).

– Всё хорошо, – Джинни пожала плечами. Если она и слышала, то не собиралась спрашивать его – в этом Джинни была достаточно тактична. – Мне просто нужно было кое-что из моей спальни. Увидимся, – она направилась обратно к лестнице.

Проходя через гостиную, Гарри взял свою мантию и сумку с книгами, проверив, на месте ли сосиски для Сопелки – после занятий он собирался поискать собаку.

========== Глава 12. Определение границ ==========

Сев за стол в Большом зале, Гарри услышал предательский звон одного из винтиков в оправе его очков, упавшего на стол и откатившегося в сторону. Гарри инстинктивно поймал его прежде, чем тот скатился со стола и безнадёжно затерялся на полу. Иногда он думал, что именно из-за этих чёртовых винтиков он стал таким хорошим ловцом. Если он потеряет их, то останется полуслепым.

Гарри был не совсем уверен, но ему показалось, что в этом году он чинил очки чаще, чем в прошлом. Когда он жил на Тисовой, то обычно скреплял их скотчем, но едва сев в поезд, он починил их с помощью магии. Похоже, на этой неделе Гарри проделывал подобное уже раза три.

Поскольку он не разговаривал с Гермионой, то не собирался просить её починить для него очки. Гарри хотел бы извиниться за то, что накричал на неё, но всё ещё не мог отделаться от мысли, что она донесла на него. На самом деле он боялся, что если заговорит с ней об этом, то в конце концов раскричится ещё больше, и это крутилось и крутилось у него в голове.

Накануне вечером Гарри снова пропустил ужин, вместо этого съев бутерброды, оставшиеся после обеда, и отправился на поиски Сопелки, который выскочил из леса на свист Гарри. На этот раз пёс задержался только для того, чтобы съесть сосиски, припасенные для него, потом заметил белку или что-то в этом роде и убежал.

Сегодня утром Гарри пришёл на завтрак пораньше. Спать ему всё равно не хотелось, а так был шанс не наткнуться на Рона, который никогда не спускался вниз до последней минуты.

В такую рань здесь было всего несколько человек. За гриффиндорским столом сидели в основном шестикурсники и семикурсники, в том числе и Оливер, который, как знал Гарри, любил немного потренироваться перед уроком, и Перси, глубоко погружённый в учёбу. Джинни тоже была тут, но уже шла к выходу.

За преподавательским столом сидели только Снейп и Флитвик. Почему-то Гарри никогда не думал, что Снейп – ранняя пташка. Хотя, может, и нет, учитывая его постоянно хмурый вид.

Лишь усевшись за стол, Гарри понял, что завтрак не стоит того, чтобы тратить на него время. А когда он вспомнил, что первым уроком у них сдвоенные зелья, его желудок опять скрутило узлом.

Гарри сделал вид, что не замечает устремлённого на него взгляда Снейпа. Он даже не посмотрел на преподавательский стол, чтобы укрепить это впечатление, занявшись починкой очков. Дурацкий маленький винтик не становился на место, сколько бы магии Гарри ни использовал. Наконец, разозлившись, он трансфигурировал найденный в кармане мусор в скотч.

Закончив возиться с очками, Гарри выпил чашку чая, съел половину тоста и сунул в сумку горсть сосисок для Сопелки. Выходя из зала, Гарри чувствовал пристальный взгляд Снейпа, и ему не хотелось вытаскивать мантию-невидимку – профессор вполне способен конфисковать её. Поэтому он решил просто скрыться из виду, а потом спрятаться в библиотеке на час-полтора до следующего занятия.

– Поттер, – услышал Гарри уже возле самой арки, ведущей в коридор, – мне бы хотелось поговорить с вами.

Гарри замер. Снейп, должно быть, встал из-за стола одновременно с Гарри. Гарри всегда забывал, насколько быстр этот человек. Он не хотел говорить со Снейпом. Возникло желание сделать вид, что и вчера они не разговаривали. Было довольно глупо стоять спиной к профессору, но Гарри чувствовал, что не может повернуться, как будто Снейп не просто окликнул, а наложил проклятие, пригвоздившее его к полу.

– Что… О чём? – тихо спросил Гарри, изучая серые камни арки.

Он почувствовал, как Снейп подошёл к нему сзади. Шаги профессора были совершенно бесшумны, но Гарри ощущал его приближение, ждал, что тот схватит его за шиворот или за руку, и готовился к этому. Через секунду нажим пальца на плечо Гарри медленно развернул его. Гарри затаил дыхание, уступая этому лёгкому давлению, и оказался лицом к лицу с новым опекуном. Он с трудом сглотнул, собрав всё своё мужество, чтобы выдержать пристальный взгляд Снейпа.

Снейп задумчиво смотрел на Гарри, рассеянно приложив палец к плотно сжатым губам и глядя на него сверху вниз, как будто мальчик был особенно интересным жуком, возможно, обладавшим магическими свойствами, но тем не менее странным и безобразным.

– Что? – снова спросил Гарри, на этот раз довольно резко, и сделал шаг назад, наткнувшись на колонну арки.

Брови Мастера зелий поползли вверх, он, скрестив руки на груди, чуть приподнял подбородок, отчего стал казаться ещё выше и страшнее.

– Сэр, – поспешно добавил Гарри, не желая, чтобы ему надрали уши (или ещё хуже) за дерзость.

Должно быть, это было правильно, потому что Снейп немного расслабился.

– Вы ничего не едите.

– Простите? – Это было не то, что Гарри ожидал.

– Вы ничего не едите, мистер Поттер. За последние три дня я видел вас в Большом зале всего дважды. Вчера мне сообщили, что присланный вам обед был съеден наполовину. Сегодня утром вы выпили лишь чашку чая и съели половину тоста, – Снейп стоял с таким видом, словно ожидал возражений Гарри.

– Э-э… да. Ну и что? – беспомощно пробормотал Гарри – он не помнил никаких правил, которые навязывали бы ему трёхразовое питание.

Снейп закатил глаза.

– У вас серьёзный недостаток веса, Поттер, из-за неполноценного питания. Я хотел бы знать, почему вы пропускаете приёмы пищи?

Гарри пожал плечами. Он не собирался говорить Снейпу, что избегает Рона и Гермиону, что привык к голодовкам или что у него часто пропадает аппетит, когда он расстроен. Или что последний месяц или около того был одним из самых неприятных в его жизни.

– Нервный припадок, свидетелем которого я вчера оказался… Часто такое случается? – Снейп понизил голос, так как мимо проходило несколько студентов.

Гарри опустил глаза и уставился на особенно восхитительный кусок камня на полу, лишь бы не смотреть на Снейпа. Не зная, что сказать, Гарри снова пожал плечами.

– Я хочу, чтобы вы выпили это перед обедом, – Снейп вытащил из кармана мантии и протянул Гарри маленький пузырёк со светло-голубой жидкостью. – Вечером пришлю ещё. По одному флакону перед каждым приёмом пищи.

– Что это? – настороженно спросил Гарри, нерешительно протягивая руку за пузырьком.

– Медленно действующий яд, чтобы избавить мир от учеников, раздражающих своих учителей, – мрачно отрезал Снейп и глубоко вздохнул, видимо, стараясь взять своё раздражение под контроль. – Это стимулятор аппетита. Я хочу, чтобы вы принимали его каждый день перед едой. Если вы не наберёте вес, у меня не будет другого выхода, кроме как запретить вам играть в квиддич.

Гарри уставился на Снейпа, застыв с протянутой к зелью рукой.

– Вы не можете! – вырвалось у него сердитое. – Это несправедливо!

Это было так похоже на Снейпа – найти какую-то причину, чтобы отстранить его от игры.

Возможно, у Гарри разыгралось воображение, но ему показалось, что на лице Снейпа мелькнуло что-то вроде одобрения.

Затем профессор снова поднял брови.

– Полагаю, вы понимаете, что я могу, – тихо сказал Снейп бархатистым голосом. – Не думаю, что мне понравится, если вы навредите себе – мадам Помфри оторвёт мне голову.

– Она никогда раньше не говорила о моём весе, – буркнул Гарри, скрестив руки на груди и выпрямившись во весь рост, бессознательно подражая позе Снейпа. – Вы не можете запретить мне играть.

– Являйтесь на общие трапезы, действительно ешьте что-нибудь, и мне не придётся, – сухо ответил Снейп, всё ещё протягивая зелье.

– О, – растерянно пробормотал Гарри, – да, сэр, – он взял предложенный пузырёк, спрятал его и засунул руки поглубже в карманы, возвращаясь к угрюмому изучению камня в полу.

– Я так понимаю, – вздохнул Снейп, – что вам не нравится общество в зале. Я собираюсь пообедать в своём кабинете. Учитывая, что у нас есть незаконченный разговор, предлагаю вам присоединиться ко мне.

О, да. Это определённо улучшит аппетит Гарри. Однако всё, что он сказал, было «Да, сэр», обращённое всё к тому же камню на полу.

– В полдень, Поттер, – сказал Снейп. – Не опаздывайте, – он скривил губы в сардонической усмешке и устремился прочь.

Прыжок с Астрономической башни с каждой минутой казался всё более заманчивым. Гарри на мгновение задумался. Было немного тревожно осознавать это, но действительно привлекательно.

Смерть Невилла заставила его задуматься о смерти вообще. Гарри гадал, воссоединится ли он с родителями, если умрёт. Попав в Хогвартс, он обнаружил, что существуют настоящие привидения. Пару раз в глубине души он задавался вопросом, почему его родители не пришли присматривать за ним в облике призраков. Теперь этот вопрос занимал неприятное центральное место в его мыслях. Возможно, они просто не хотели возвращаться. Если это так, то, вероятно, где бы они сейчас ни были, там им лучше, чем здесь. Вернон и Петуния не ходили в церковь, так что Гарри мало что знал о рае, но ему хотелось думать, что его родители находятся в таком месте.

Что касается его самого, то он сомневался в существовании чего-либо подобного. Он даже не был уверен, что хочет этого. Возможно, если человек не становился призраком, то просто уходил в никуда. Как во сне, но без сновидений. Это действительно было заманчиво.

Вздохнув, Гарри последовал за Снейпом, направляясь к лестнице, ведущей в библиотеку.

– Гарри!

Чёрт.

Гарри подумал, что сумеет ускользнуть от них, но Рон поспешил догнать его, Гермиона следовала за ним ненамного медленнее. Гарри решил было убежать, но теперь Рон был быстрее и совсем не походил на Дадли, который сдался бы через некоторое время. Рон отличался редкостным упорством среди всех, кого Гарри знал, и мог сколько угодно стеречь его в засаде. Гарри решил, что пора с этим покончить.

– Что? – раздражённо бросил Гарри, когда они поравнялись с ним. Рон остановился на следующей ступеньке, а Гермиона замерла позади него.

Рон выглядел рассерженным.

– Это глупо, – сказал он, – ты не можешь вот так избегать нас.

Гарри пожал плечами и, передумав продолжать этот разговор, шагнул вверх по лестнице.

– Гарри! – воскликнул Рон, схватив его за рукав мантии.

Гарри обернулся и посмотрел на него. Рон огляделся по сторонам. Всё ещё стоя на одну ступеньку ниже, так что их глаза оказались на одном уровне, он положил руку Гарри на грудь и мягко прижал к стене, стоя так близко, что Гарри пришлось бы оттолкнуть его, чтобы уйти.

Гарри терпеть не мог тесноты, и Рон это знал. Но прежде чем Гарри успел что-либо сделать, Рон наклонился к самому его уху.

– Послушай, – прошептал Рон, почти касаясь губами уха Гарри, – Гермиона сказала мне. О… о Снейпе, что он твой опекун.

– И это она виновата, – кисло прошептал в ответ Гарри, мотнув головой в сторону Гермионы, но не двинулся с места. По крайней мере, они оба понимали, что он хочет сохранить всё в тайне.

– Я волновалась за тебя, – прошипела Гермиона. Теперь она стояла на той же ступеньке, что и Гарри. – Я сказала только потому, что устала смотреть, как ты приходишь каждый семестр весь избитый, – в её глазах была та же боль, что и вчера в гостиной. – Прости, но после Невилла я просто не могла… – она замолчала, и по её лицу потекли слёзы.

Гарри охватило раскаяние, когда он вспомнил, как накричал на неё. Второй раз за сутки он заставил её плакать.

– Гермиона, не надо, – хрипло попросил Гарри, закрыв глаза, прислонился к стене и сполз вниз. – Прости, – тихо сказал он, сел на ступеньку и с несчастным видом обхватил себя руками, сдерживаясь, чтобы не заплакать.

Гарри почувствовал, как Рон сел рядом с ним, а Гермиона, устроившись ступенькой ниже, прислонилась к его ноге, накрыв ладонью его руку, безвольно лежавшую на колене. Он услышал, как она всхлипнула, и сжал её пальцы.

Гарри открыл глаза, лишь убедившись, что не заплачет.

– Слушай, – сказал Рон почти неслышным шёпотом. Если бы он не сидел так близко, Гарри не услышал бы его. – Я вчера вечером написал папе. Я точно знаю, что мама и папа приложат все усилия, чтобы забрать тебя, хотя готов биться об заклад, что Министерство такой гвалт устроит. Поэтому Снейп втихаря всё и сделал, – уверенно сказал Рон. – Держу пари, Дамблдор всё продумал, у него большое влияние в Министерстве.

– Профессор Снейп, вероятно, сделал это только потому, что исполняет обязанности директора, – вставила Гермиона. – Профессора Макгонагал тоже нет, а больше некого было попросить.

Гарри кивнул, это имело смысл. Может быть, есть какой-то выход. И Снейп сказал, что это временно. С Макгонагал было бы хорошо, а с Уизли – вообще великолепно. У Гарри потеплело на душе от того, что Рон написал своим родителям, чтобы попросить их об этом. Даже если ничего не выйдет, Рон всё равно останется его другом.

– Значит, всё будет в порядке, да? – бодро сказал Рон обычным голосом.

Гарри не питал напрасных надежд.

– Мы можем… просто не говорить об этом сейчас? – ему не нравились умоляющие нотки в голосе, но он ничего не мог с собой поделать. Он был бы рад не думать обо всём этом хотя бы несколько часов.

– Ну ладно, – Рон с видимым облегчением пожал плечами. – А мы… всё в порядке?

– Да, в порядке, – Гарри расслабил плечи и улыбнулся.

Гермиона обрадованно пожала его руку.

– Ты уже поел? – спросила она.

– Нет. Не совсем, – смущённо признался Гарри.

– Ну, тогда пошли, – сказал Рон, вставая. – Я умираю с голоду.

И он, перепрыгивая через две ступеньки, кинулся вниз по лестнице в Большой зал. Гермиона и Гарри последовали за ним. Прежде чем отпустить руку Гарри, Гермиона ещё раз пожала её.

Теперь Гарри чувствовал, что готов что-нибудь съесть.

========== Глава 13. Обед с Поттером ==========

«Мой дорогой Северус.

Похоже, и Министерство, и Попечительский совет пришли к выводу, что я не виновен в смерти Невилла Лонгботтома. Жаль, что не могу разделить их точку зрения. Тем не менее завтра утром я вернусь в Хогвартс. Большое тебе спасибо за отличную работу в моё отсутствие, в особенности со студентами и целителями.

Думаю, Минерва задержится в Лондоне ещё как минимум на неделю. Августе очень нужна её поддержка.

Сегодня утром у меня состоялся занимательный разговор с Артуром Уизли. У него были кое-какие новости, которые я нашёл весьма любопытными, связанные с каким-то новым твоим экспериментом. Надеюсь, завтра ты введёшь меня в курс дела.

С уважением,

Альбус».

Северус подумал, не сходить ли к дантисту, чтобы ему сделали каппу – от постоянного стискивания челюстей у него болела голова.

Они с Дамблдором всегда пользовались зашифрованными посланиями, когда каждый из них сомневался, можно ли писать открыто. Эксперимент, о котором Дамблдор упомянул, это, конечно, Поттер. Естественно, мальчишка рассказал своим мелким дружкам о новой договорённости. И так же естественно, что они сочли нужным сделать всё возможное, чтобы спасти Поттера из злодейских лап Северуса.

К счастью, Артур Уизли был опытным родителем, а также старым членом Ордена Феникса с самого его основания. Благоразумие было его второй натурой. У него хватило ума, услышав от своего сына столь дикую историю, пойти прямо к Дамблдору.

Артур Уизли также понимал вероятность того, что Министерство, по сути, продаст опеку над Мальчиком-который-выжил тому, кто больше заплатит. В конце концов, много лет назад и Лонгботтомы (Алиса и Фрэнк ещё до искалечившего их нападения), и Малфои, и Мерлин знает кто ещё подавали прошение об усыновлении ребёнка. Только непоколебимая вера волшебного мира в узы крови остановила семьи, стремившиеся заполучить мальчика.

Дамблдор знал, как отложить разговор с Артуром до тех пор, пока не поговорит с Северусом – ссылаясь на безопасность или какую-то подобную чепуху.

Взяв перо, Северус быстро написал ответ.

«Альбус.

Да, я действительно в процессе разработки нового эксперимента. Слишком сложно объяснить всё здесь, и я сомневаюсь, что у Артура есть достаточно информации, чтобы должным образом разобраться в вопросе.

Кроме того, мне пришлось заняться кое-какими семейными делами моего старого друга, так что я очень рад слышать, что вы возвращаетесь. Это были утомительные несколько дней.

Дайте мне знать, когда приедете, мне есть что вам рассказать.

Северус».

Учитывая нынешнее настроение директора, Северус понятия не имел, какой будет его реакция на проблему Поттера. Честно говоря, за последние два года Минерва несколько раз говорила Дамблдору, что у Дурслей мальчик чувствует себя несчастным. Северус всегда списывал это на то, что маглорождённые предпочитали волшебный мир. Особенно если в этом волшебном мире мальчик был знаменитостью. Никому из них даже в голову не пришло заменить слово «несчастный» на «затравленный». И, конечно, ни один не расценил трагедию с Невиллом Лонгботтомом как нечто зловещее.